Виктор Богданов

Туман времени

Шрифты предоставлены компанией «ПараТайп»

Иллюстратор Виктор Владимирович Богданов

Дизайнер обложки Виктор Владимирович Богданов

© Виктор Богданов, 2017

© Виктор Владимирович Богданов, иллюстрации, 2017

© Виктор Владимирович Богданов, дизайн обложки, 2017

Любой мальчишка мечтает о приключениях. Денис Егорушкин, отправляясь в летний отпуск с родителями и сестрой-близнецом, конечно, тоже мечтал о них. И нашел. Или это приключения сами нашли его? Так или иначе, но садясь вместе со всеми в попутную машину, он никак не предполагал оказаться в 1969 году, а потом в 2087. Стать сотрудником службы времени будущего, ликвидировать петлю времени, изображать иногда свою сестру, встретиться с злодеями и найти новых друзей — вот так надо проводить каникулы!

12+

ISBN 978-5-4485-6899-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Оглавление

1. Туман времени
2. Часть 1. Каникулы в прошлом веке
   1. Глава 1
   2. Глава 2
   3. Глава 3
   4. Глава 4
   5. Глава 5
   6. Глава 6
   7. Глава 7
   8. Глава 8
   9. Глава 9
   10. Глава 10
   11. Глава 11
   12. Глава 12
   13. Глава 13
3. Часть 2. Вместо дома — в будущее
   1. Глава 1
   2. Глава 2
   3. Глава 3
   4. Глава 4
   5. Глава 5
   6. Глава 6
   7. Глава 7
   8. Глава 8
   9. Глава 9
   10. Глава 10
   11. Глава 11
   12. Глава 12
   13. Глава 13
   14. Глава 14
4. Часть 3. Петля времени
   1. Глава 1
   2. Глава 2
   3. Глава 3
   4. Глава 4
   5. Глава 5
   6. Глава 6
   7. Глава 7
   8. Глава 8
   9. Глава 9
   10. Глава 10
   11. Глава 11
   12. Глава 12
   13. Глава 13
   14. Глава 14
   15. Глава 15
   16. Глава 16

Часть 1. Каникулы в прошлом веке

«Случается только то, что должно было случиться».

(Сёмка, хронохулиган)

Глава 1

Издав протяжный гудок, локомотив стронул вагоны с места и потянул их от перрона станции. По всему составу послышался стук вагонных буферов.

Денис, спавший на верхней полке, проснулся от резкого рывка вагона. За окном медленно проплывало ярко освещенное здание какой-то станции. Несколько человек, только что сошедших с поезда, сгибаясь под тяжестью дорожной поклажи, направлялись к выходу на пристанционную площадь. Перед входом на станцию прогуливался полицейский патруль. Всё как обычно, как и на любой другой станции.

Денис осмотрел полутемное купе. На нижних полках спали мама и его сестра. Папа спал на второй верхней полке. На столике тихонько позвякивала в пустом стакане чайная ложечка. Начатая пластиковая бутылка «Спрайта» от рывка вагона упала и теперь лежала на самом краю столика, готовая в любой момент упасть на пол.

Свесившись с полки, он дотянулся до бутылки. Открутив пробку, прямо из горлышка сделал несколько глотков. Кондиционер работал плохо, в купе было жарко даже под одной простыней.

Из дверей станции появился человек и побежал к медленно набиравшему скорость поезду.

«Хорошо, что ещё без чемоданов, с одним портфелем, — подумал Дениска. — С чемоданами точно не догонит, а так ещё, может быть, успеет запрыгнуть в какой-нибудь вагон».

Яркие станционные огни остались позади. Поезд проскочил семафор и, погромыхивая колесами на стыках рельсов, понесся дальше сквозь темную и душную ночь. Теперь за окном ничего нельзя было различить.

Осторожно спрыгнув с полки, Дениска нашарил свои кроссовки и вышел в пустой коридор. Добравшись до туалета, подергал ручку. Закрыто. Совсем забыл, что во время стоянок туалеты закрывают. Придется подождать. Уставившись в тёмное окно, попытался что-нибудь разглядеть за ним. Минут через пять мимо прогрохотал длинный товарный состав и попался один столб с горящей на нем лампой.

В тамбуре хлопнула дверь и через мгновение в вагон вошла проводница. Следом за ней прошел дядька, тот, что бежал к отходившему уже поезду на последней станции. «Успел, значит», — подумал Дениска, прошмыгнув в дверь туалета, который, проходя мимо, проводница открыла специальным ключом.

Вернувшись в купе, Денис забрался на свою полку. Мерное постукивание колес совсем не мешало. Под этот стук он вскоре заснул.

Впервые за последние три года они ехали в отпуск все вместе. Папа, военный моряк, только в прошлом году перешел с корабля в штаб и это был его первый отпуск на новом месте службы. Мама тоже была военной. Она служила прапорщиком в строительном батальоне в том же городе. Этот батальон строил для моряков разные объекты, дома для офицеров. Мама там была начальником солдатской столовой. Денис и его сестра Даша были близнецами. Им по одиннадцать лет и они закончили в этом году пятый класс.

Когда встал вопрос, где же провести отпуск, они всей семьей перебрали тысячи вариантов. Никому не хотелось оставаться в маленьком военном городке ещё на целых два летних месяца отпуска. Путевки в санаторий или дом отдыха, предлагавшиеся их родителям, пусть даже за половину стоимости, в настоящее время для семьи военных были дороговаты. Предложение поехать к каким-нибудь родственникам тоже не вызывало большого энтузиазма, особенно у ребят. Летний оздоровительный детский лагерь брат с сестрой отвергли с возмущением. Больше всего Денис с Дашей хотели поехать куда-нибудь отдыхать «дикарями». Разбить где-нибудь палатку в лесу или на речке, загорать, купаться, отдыхать, бездельничать, рыбачить. И они всеми силами старались склонить родителей принять их предложение.

Но однажды вечером папа пришел со службы и показал ребятам большой старинный ключ.

— Мы будем жить почти дикарями, но в комфортабельных условиях, — объявил он. — Будут вам там и речка, и лес, и всё такое прочее. И нам с мамой кое-чего достанется.

Оказалось, что у папиного сослуживца где-то на станции Гремячевка есть большая старинная дача. Когда-то, кто-то из его родственников был то ли писателем, то ли композитором, и ему дали большую дачу чтобы он хорошо работал на свежем воздухе. Ну а потом, когда родственники умерли, эта дача досталась папиному товарищу. Вот он и предложил им пожить на этой даче. Месяц они будут одни, а потом этот сослуживец тоже приедет с семьей в отпуск, и они будут жить там вместе. У них тоже двое ребятишек и получится очень веселая компания.

Хоть ребята и скептически отнеслись к такому предложению, но после клятвенных заверений папы, что и лес, и речка там будут рядом, а добираться туда надо более двух суток на поезде, в конце-концов, согласились. Всё-таки новые места гораздо интереснее, чем изученный вдоль и поперек небольшой город.

А ещё их заинтересовал принесённый папой ключ. Большой и тяжёлый, с разными завитушками, он едва умещался в Денискиной ладошке. А весил, наверное, целых полкилограмма. Повертев его в руках, они с Дашей решили, что интересный ключ обязательно должен открывать интересную дверь. А за интересной дверью может быть очень много интересного.

Завтра к вечеру поезд высадит всю семью Егорушкиных на станции Гремячевка, и они начнут свою полудикую отпускную жизнь в доме, который открывается старинным ключом.

— Дашка, смотри, какая речка красивая! — Денис стоял в коридоре вагона и смотрел в окно.

— Ну и что? — не отрываясь от книжки, ответила сестра.

— Мы уже пять минут вдоль речки едем.

— Ну и что?

— Ничего. Просто красиво. Цветы на ней растут.

Поезд ехал вдоль неширокой, метров тридцать, тихой речушки. Течение, видимо, в речке было совсем небольшим. Вдоль берегов тут и там прямо из воды торчали желтые и белые цветы. Местами на берегу попадались заросли ивовых кустов, но в основном берег был невысокий и поросший травой.

— Папа, а это что за цветы? Лотосы, да?

— Нет, это лилии и кувшинки, — выглянув из купе, ответил отец. — Лотосы в средней полосе России не растут. Я знаю, что они есть на озере Ханка, а больше в России их, кажется, нет нигде.

— Да, лотосы есть в России только на Ханка, и ещё где-то в Средней Азии, — из соседнего купе вышел пассажир и тоже посмотрел на тянущуюся за окном речку.

Дениска глянул на говорившего и узнал в нём ночного пассажира.

— Здравствуйте, это Вы чуть не опоздали ночью?

— Да, было такое дело, — весело согласился дядька. — Пришлось немного пробежаться. В предпоследний вагон успел запрыгнуть, а потом по вагонам сюда…

— Хорошо, что без чемоданов были. С ними бы точно опоздали.

— Ты и это заметил? — с интересом посмотрел на Дениса новый пассажир.

— Ага.

В серой футболке и спортивных брюках, новый сосед ничем не отличался от остальных пассажиров. Как отметил про себя Денис, ему было лет тридцать или чуть больше. Аккуратно подстриженные темные волосы, веселые зеленые глаза, добродушное лицо. Никаких новомодных золотых цепей на шее, значит не из бандитов. Правда, на правой руке массивный перстень с изображением летучей мыши, но не золотой.

— К бабушке на каникулы едешь?

— Нет, просто в отпуск. Сегодня уже выходим, в Гремячевке.

— В Гремячевке? И я там выхожу.

— Тоже в отпуск едете?

— Хорошо бы, но нет. По делам еду.

— В командировку значит.

— Получается так. Давай знакомиться что ли, попутчик? Меня зовут Василий Геацинтович.

— А меня Денис.

— Вот и хорошо. Значит, отдыхать едешь в Гремячевку?

— Не совсем в Гремячевку. Там ещё надо куда-то недалеко. Папа знает.

— А ты что, ни разу ещё там не был?

— Нет. Первый раз.

— Что ж, места там красивые, тебе понравится.

— Папа говорит, там и лес есть, и речка.

— Есть. А ещё большое озеро.

— Денис, — выглянула из купе мама, — Не приставай к человеку. Вы извините, он Вам, наверное, надоел своей болтовнёй.

— Что Вы, нисколько, — улыбнулся ей Василий Геацинтович.

— Все равно, вы ему особенно воли не давайте, замучает своими разговорами. Он у нас как липучка приставучий.

— Да мне и самому интересно поговорить — всё время быстрей пройдёт.

— А ты не ухмыляйся, и не надоедай, — это уже относилось к сыну. — Знаем мы тебя. Минут через пять приходи в купе, завтракать будем.

— Ага, понял.

Дениска и не собирался надоедать. Просто немного поговорили с человеком. Тем более, что им вместе выходить в Гремячевке.

— А у Вас интересное кольцо, — помолчав минуту, обратился он к Василию Геацинтовичу, — Старинное, да?

— Это? — повертел он на пальце свой перстень, — да нет, не старинное. Друзья подарили.

— Дорогое, наверное?

— Смотря что понимать под этим словом. Если его цену, то, наверное, не очень. А если что-то другое, то да, дорогое. Для меня оно точно дорогое.

— А из чего оно?

— Серебряное.

— А почему летучая мышь изображена?

— Ну… — немножко замялся Василий Геацинтович, — Просто так. Просто летучая мышь.

— Красиво.

— С этим я согласен, красиво.

Из купе вышла Даша и подошла к ним.

— Здравствуйте, — сказала она Василию Геацинтовичу и, обращаясь к брату, продолжила, — Денис, мама зовет завтракать.

— Здравствуй, это твоя сестра, Денис?

— Да, её зовут Даша.

— Вы очень похожи.

— Ага, мы близнецы!

— Вот как! Здорово! Всегда мечтал иметь брата близнеца. Или сестру.

— Брата, это конечно лучше.

— Ну, ты! — Даша стукнула его ладошкой по спине, — По мне, так лучше бы ты был моей сестренкой, а не таким дураком.

— Вот так у нас всегда, — притворно вздохнул Денис, — Трудно общий язык с девчонками найти.

— Ничего, — рассмеялся Василий Геацинтович, — Всё равно здорово!

— Ну, мы пойдем.

— Приятного аппетита, ребята. Я тоже, пожалуй, чего-нибудь перекушу.

Последние полчаса до прибытия поезда на станцию тянулись особенно долго. Денису показалось, что прошло пять раз по полчаса. Все вещи уже давно были собраны, постели сданы проводнику. Всем не терпелось поскорее высадиться из порядком надоевшего за двое суток пути вагона.

Родители в который раз проверяли, все ли вещи собраны и уложены в дорожные сумки и пакеты. Даша, по своему обыкновению, уставилась в книжку, а Дениска, уже переодетый и готовый в любой момент выскочить из вагона, тихо маялся ожиданием на своей верхней полке.

За окном появились признаки приближающейся станции. Недалеко от железнодорожного полотна появилось автомобильная дорога, по которой оживленно сновали машины. Вдалеке промелькнул небольшой дачный поселок.

Когда поезд стал снижать скорость, пассажиры в вагоне засуетились. Для кого эта станция была конечной, потянулись с вещами к выходу, а те, кому ехать дальше, собирались на станции пробежаться по торговым точкам и чего-нибудь прикупить для скорого ужина.

Спрыгнув с полки и закинув за плечи свой рюкзак, Дениска вместе со всеми переместился поближе к выходу из вагона. До остановки оставались считанные минуты.

— Ну вот, почти приехали, — раздался сзади голос Василия Геацинтовича, который со своим старомодным портфелем в руках тоже приготовился к выходу.

— Ещё не совсем, — улыбнулся ему Дениска, — Нам ещё километров двадцать добираться до места. Папа сказал, что поселок называется Облепиха.

— Облепиха? Значит, мы будем соседями.

— А Вы что, тоже туда едите?

— По странному стечению обстоятельств, выходит, что туда. Меня, кстати, должны встречать на машине. Если уместимся, могу подвезти.

— Вот здорово! Нам говорили, что автобус туда ходит только утром и вечером. Пришлось бы часа три на станции ждать.

— Нет проблем. Главное, чтобы машина была вместительной. Я думаю, что это будет уазик, так что места должно всем хватить.

Несколько раз тихонько дернувшись, поезд остановился, и шумная толпа пассажиров высыпала на платформу.

Василий Геацинтович подошел к родителям и в двух словах объяснил им, что может подвезти всех до поселка. Родители, конечно, обрадовались подвернувшейся оказии, ведь не нужно было несколько часов ждать рейсового автобуса, а дорога всё-таки немного утомляет взрослых людей. Весело переговариваясь, все устремились на привокзальную площадь.

Действительно, недалеко от выхода ждал старенький микроавтобус УАЗ защитного цвета. Василий Геацинтович перекинулся несколькими словами с водителем, молодым улыбчивым парнем в серой футболке и свободных шортах, который назвался Геной, и помог семье Егорушкиных быстро погрузиться в машину.

— Держитесь крепче, Гена у нас немножко каскадер, — предупредил Василий Геацинтович, садясь на переднее место рядом с водителем.

— Это не я каскадер, это дороги у нас такие, — рассмеялся Гена, запуская двигатель и выруливая со стоянки. — Сейчас сами всё увидите.

Недолго попетляв по узким улицам Гремячевки, уазик выбрался на видавшую лучшие времена дорогу и весело запрыгал по ухабам и колдобинам. Дениска крепко вцепился обеими руками в жесткую скамью, но всё равно удержаться на месте было не легко. Каждая очередная колдобина высоко подбрасывала всех со своих мест. Мама и Даша уцепились за папу и тихонько взвизгивали и охали от каждого толчка. Папа одной рукой держался за скамью, а другой за прикрепленный к потолку поручень. Ногой упирался в норовивший прыгнуть выше всех объемистый чемодан. Денис, как крепко ни старался держаться, всё-таки пару раз треснулся головой о потолок салона. Было не больно.

Минут через десять бешеной пляски, машина свернула на другую, более ровную дорогу и все с облегчением вздохнули. Тряска уменьшилась, можно было оглядеться по сторонам.

В отличие от разбитого шоссе, проселочная дорога, петлявшая между полями, была более ровной. Машина, до этого протестующе дребезжавшая каждой своей железякой, довольно урчала мотором и лишь изредка подпрыгивала на случайных редких бугорках. Шофер Гена несколько раз оглянулся на пассажиров, показав в улыбке крепкие белые зубы и подмигнув Дениске.

— У меня чуть все внутренности не выпрыгнули на этой дороге, — по-прежнему держась за папу, улыбнулась мама.

— А я башкой об потолок треснулся, — радостно поделился со всеми Дениска.

— Не башкой, а головой, — тут же не преминула поправить его сестричка.

— Пусть головой, всё равно треснулся.

— Мы специально свернули, — повернувшись, пояснил Василий Геацинтович, — Получится немного длиннее, но зато безопаснее. Шоссе последний раз ремонтировали ещё при советской власти. У местной администрации, как всегда, на ремонт денег не хватает.

— А у кого их теперь хватает? — философски согласился с ним папа.

— Вот и я говорю начальству, машину давно новую надо, — вступил в разговор Гена, — Скоро прямо на дороге развалится, а мне всегда отвечают, что на мышь не хватает.

— На что, на что не хватает? — удивился услышанному Денис.

— «Мышь» — это прибор такой экспериментальный, — пояснил Василий Геацинтович, — У нас здесь филиал одного научного учреждения. Вы же понимаете, какие «огромные» деньги сейчас идут на науку. А ты, Гена, поаккуратнее гоняй свою машину, её надолго хватит.

— «Поаккуратнее», — хмыкнул Гена, — Дороги-то сами видите какие… Я после каждого рейса по несколько часов под машиной провожу.

— Кстати, как там дела? — Василий Геацинтович вопросительно посмотрел на шофера.

— С утра раскрутку начали, к нашему приезду всё должно быть готово.

— А долго ещё ехать? — спросила Даша.

— Да нет, с полчаса. Вон тот лесок проедем, а там уже рукой подать…

Впереди действительно маячила кромка леса. Родители о чем-то тихо говорили между собой. Дениска не стал прислушиваться. Василий Геацинтович достал из своего старомодного портфеля какие-то бумаги и углубился в их изучение. Гена усердно крутил баранку.

Дениска молча смотрел на приближающийся лес. Это хорошо, значит, не обманул папин сослуживец. Есть лес, значит, и озеро или речка должны быть тоже.

Придвинувшись поближе к водительской кабине, Дениска стал рассматривать панель управления. В общем-то, она ничем не отличалась от других аналогичных машин, в которых приходилось ему бывать когда-либо. На приборной доске Гена укрепил небольшую фотографию улыбающейся девушки. «Наверное, это его девушка, — подумал Дениска. — А ничего, красивая». Но больше заинтересовала его не фотография, а брелок, к которому был прикреплен ключ от машины, торчащий сейчас в замке зажигания. Брелок был сделан в виде летучей мыши, завернувшейся в свои крылья, когда она спит под потолком где-нибудь на чердаке. От её ножек тянулась небольшая, в несколько звеньев цепочка, соединенная с кольцом, на котором и находился ключ. Сейчас мышь висела головой вниз, действительно, как под потолком, и раскачивалась от движения машины. И у Василия Геацинтовича кольцо с изображением летучей мыши.

Через лес ехали недолго, минут пятнадцать. Когда машина вынырнула из-под кроны густых деревьев, слева от дороги замаячила гладь довольно большого озера, на противоположном берегу которого виднелся небольшой поселок.

— Вон наша Облепиха, за озером, — повернувшись к пассажирам, объявил Гена, — Теперь уже совсем близко.

Все с интересом стали рассматривать приближающийся поселок. Небольшие домики утопали среди садовой растительности. Недалеко от поселка на берегу озера располагался пляж. Даже сейчас, почти уже вечером, на его песочке угадывалось несколько фигурок купальщиков. Немножко нелепо выглядело трехэтажное панельное здание у самого въезда в поселок. Как будто кто-то по ошибке перенес его из города в это дачное местечко. К тому же оно было обнесено высоким забором. Немного подумав, Дениска решил, что это, наверное, и есть тот филиал научного учреждения, где работали Василий Геацинтович и Гена.

— Есть здесь какой-нибудь магазинчик? Что-нибудь на ужин надо прикупить, — поинтересовалась мама.

— Магазинчик? Сейчас их везде полно, — оторвался от своих бумаг Василий Геацинтович, — Гена вам покажет, а потом до вашей дачи подбросит.

— Приходите к нам завтра на ужин, — пригласил его папа, — Вместе с Геной. Отметим знакомство, так сказать…

— Спасибо, непременно загляну. Я ведь здесь тоже нечасто бываю, а места тут отличные для отдыха. Если, конечно, хозяйка не будет возражать.

— Хозяйка не возражает, — улыбнулась мама, — Вы первые с кем мы здесь познакомились.

— Ну, насчет знакомств не беспокойтесь, здесь люди без особых претензий, общительные. А новые русские сюда пока ещё не добрались.

Мама с папой ещё задавали какие-то вопросы Василию Геацинтовичу, но Дениска к их разговору не прислушивался. Он заметил, что вокруг здания «научного учреждения» стало происходить что-то непонятное. Сначала появились какие-то проблески, как будто маленькие звездочки ярко вспыхивали на мгновение и пропадали. Очертания самого здания стали сначала какими-то расплывчатыми, словно в дымке горячего воздуха, а потом, постепенно, откуда-то стал появляться легкий мерцающий туман, выстреливающий во все стороны лучами зеленоватого света.

— Кажется, у нас что-то не ладно, — обратил внимание на происходящее Гена. — Посмотрите, что там происходит.

— Давай жми, — вмиг став серьезным, скомандовал Василий Геацинтович. — Боюсь, как бы компрессионная камера не полетела.

Гена тут же до отказа вдавил педаль газа и машина, протестующе загремев всем своим железом, буквально полетела по дороге.

Мерцающий туман, как бы радуясь предстоящей встрече, тоже расширялся и двигался навстречу машине. Когда машина окунулась в этот туман, дороги практически не стало видно совсем, водитель вынужден был резко снизить скорость.

— Гена, быстрее ради бога, — торопил водителя Василий Геацинтович.

— Так дорогу же не видно, — оправдывался тот. — Фары, что ли включить.

— Так включай, только быстрее.

Гена щелкнул тумблером на приборной панели, и свет желтых противотуманных фар высветил небольшой участок дороги перед машиной. Мерцающие проблески за окнами после включения фар стали более интенсивными и как бы приблизились вплотную. Все с интересом оглядывались вокруг, только Василий Геацинтович хмурился всё больше и больше. Вскоре проблески вокруг машины сплелись в сплошное сияние и полностью окутали её.

— Выключи фары! Стой!

— Что? — не понял Василия Геацинтовича Гена.

— Фары выключай, быстро!

Не успел Гена выполнить это распоряжение, как мерцающее сияние застыло на мгновение и с легким хлопком исчезло.

Глава 2

От резкого торможения Денис стукнулся локтем о переднюю стенку пассажирского салона. С минуту все сидели молча, оглядывая себя и друг друга.

— Как вы думаете, что это было? — спросил Гена, выйдя из машины и обойдя её кругом.

— Кажется ничего хорошего, — Василий Геацинтович тоже вышел и задумчиво оглядывался вокруг.

Перед тем, как машина въехала в этот странный туман, впереди за деревьями была видна крыша трехэтажного серого здания. Сейчас деревья были на месте, но за ними ничего не было видно.

— А где же ваше научное учреждение? — удивленно спросил Дениска.

— А? Да, извините, — Василий Геацинтович подошел к машине и открыл дверцу салона. — Произошло что-то непредвиденное в институте с нашей новой установкой. Что — сказать пока не могу. Но нужно быть готовым к… м… разным ситуациям.

— К каким ситуациям? — спросила мама.

— Пока сам не знаю. Давайте не будем торопиться делать выводы. Сейчас проедем по поселку и оглядимся немного. Всё, что мне пока что известно, это то, что здание филиала института куда-то испарилось.

— Классно! — округлила глаза Даша, — Наверное, там грохнула атомная бомба и от Вашего института осталась только огромная дыра в земле.

— Дыр после взрыва не бывает, — не преминул подколоть сестру Денис. — После взрывов остаются воронки. И ещё бывает эта… ударная волна, вот.

— Тоже мне, умник!

Даша презрительно фыркнула и, показав брату язык, отвернулась.

Они проехали по всему поселку. Василий Геацинтович и Гена тихонько о чем-то переговаривались. Денис, тоже с интересом смотревший по сторонам, вообще-то не заметил ничего особенного. Обыкновенный дачный поселок, каких много. Улицы в поселке были асфальтированными, не то, что дорога сюда. По улицам на велосипедах иногда проносились мальчишки. Правда, велосипеды у них были какие-то не современные, немного громоздкие. Да ещё в поселке было не очень много машин, как правило, не совсем новых моделей. Около одной дачи стоял вообще очень старинный «запорожец», наверное, выпуска начала шестидесятых годов, да к тому же ещё с черными номерами.

Мама с папой тоже увлеченно смотрели по сторонам и изредка о чем-то тихо перешептывались.

Покружив по поселку с полчаса, Гена выехал за его пределы и остановился у обочины.

Василий Геацинтович вышел из машины и с задумчивым видом прохаживался неподалеку. Папа, человек действия, не стал дожидаться его разъяснений в машине. Велев всем оставаться на своих местах, сам подошел к нему. О чем говорили взрослые, в машине не было слышно.

— Я тоже хочу на улицу, — заявил Денис.

— Папа сказал всем оставаться на своих местах, — мама что-то искала в своей сумочке.

— А мне нужно. Срочно…

— Если честно, мне тоже нужно, — поддержала брата сестра.

— Потерпите немного, папа сейчас вернется.

— Ну, ма-а-ам, вон до тех кустов. Мы же не исчезнем…

Вздохнув, мама заявила, что в таком случае они пойдут все вместе, потому что она сама ещё не понимает, что случилось и боится. А чего боится — сама не знает.

Все выбрались из машины. Денис с сестрой убежали к кустам, росшим метрах в тридцати от дороги. Мама поспешила вслед за ними. Увлеченные разговором мужчины не обратили на них никакого внимания.

Сделав необходимое дело, Денис не спешил возвращаться к машине. Легкий и теплый ветерок шевелил его волосы. Откуда-то доносились смех и крики купающихся ребят, наверное, озеро было рядом.

Немного подумав, не будут ли его искать, Денис стал пробираться сквозь не очень густой кустарник, ориентируясь на голоса. Почти сразу, шагов через двадцать, кусты расступились, и он оказался на обрывистом берегу. Под обрывом, впрочем, не очень высоким, всего метра два, оказался небольшой пляж. В этом месте озеро образовало небольшой заливчик, подковой вдающийся в берег. От обрыва, на котором стоял Дениска, до воды было всего метров десять чистого желтого песка.

Несколько мальчишек шумно резвились в воде. Двое загорелых ребят в свободных черных трусах играли в ножички на берегу. Чуть подальше ещё три мальчика, совершенно голышом, строили крепость из сырого песка.

Сзади хрустнула ветка.

— Ты что здесь высматриваешь? — раздался за спиной голос Даши.

Денис оглянулся и поспешил навстречу сестре.

— Пойдем отсюда, — потянул он её в сторону машины, — Здесь мальчишки купаются.

— Чего ты меня тянешь? Посмотреть нельзя, да?

— Нечего там смотреть.

— Почему? Ты же смотрел.

— А тебе нельзя.

— Не тяни меня! Хочу — значит, посмотрю! — уперлась сестра.

Можно было бы и не преграждать ей дорогу, какое ему дело до тех мальчишек. Он даже не знает никого. Но, с другой стороны, они приехали сюда отдыхать не на один день. Может быть, завтра они станут его новыми друзьями. Начинать дружбу с такого, мягко сказать, не очень привлекательного случая, как подглядывание за купающимися, было не очень прилично. Мальчишечья солидарность взяла верх перед родственными чувствами.

— Нельзя потому, что девчонкам вообще нельзя, — твердо заявил он. — Тебе потом самой может быть стыдно!

— Фи! — скорчила гримасу сестричка. — Тоже мне, тайны!

Однако рваться к берегу перестала и тихо пошла рядом.

— Мама велела тебя найти, — мстительно сообщила она брату, — Говорит, что тебя даже в туалет одного отпускать нельзя, обязательно потеряешься.

— Ничего я не терялся. Просто пошел на голоса и вышел к берегу. Там пляж и мальчишки купаются.

— И чего же в этом тайного?

— Ну, — чуть покраснел Дениска, — они там без ничего купаются…

— Фи!

Они вынырнули из кустов и помахали маме руками. Она стояла с мужчинами недалеко от машины.

Интересно, о чём они там всё время говорят? Ребята направились к взрослым. Денис, всё время крутивший головой по сторонам, вдруг остановился и схватил сестру за руку.

— Посмотри, — показал рукой назад.

— Что?

— Вон надпись видишь?

— Какую надпись?

— Вон на том знаке.

Недалеко у дороги стоял знак. Просто дорожный знак, какие ставят перед въездом в любой населенный пункт. С названием города или деревни. В этом знаке тоже ничего особенного не было, за исключением одного… на нем было написано «пос. Красная Заря».

— Я пока не могу сказать, что произошло в лаборатории, — говорил Василий Геацинтович собравшимся вокруг него спутникам, — но мне ясно одно — сами того не желая, мы случайно оказались в эпицентре эксперимента. Возможно, что раскрутка «мыши» пошла быстрее, чем мы рассчитывали, или произошла какая-то авария. Туман, в который мы въехали, скорее всего, и есть тот «туман времени», которого мы добивались на своей установке. Но вместо того, чтобы сконцентрироваться на специальной площадке, он распространился на окрестности лаборатории. Почему так получилось? Не знаю. Пока не знаю. Но ясно одно: мы заблудились в этом тумане.

— Как это — заблудились? — не выдержав, поинтересовался Дениска.

— Как? Ты когда-нибудь попадал в густой-густой туман?

— Ну.

— В густом тумане не видно ничего дальше собственного носа. Вокруг сплошное белое «молоко». Ты идешь в нём, а куда выйдешь не знаешь. В тумане, ведь, можно заблудиться, как ты думаешь?

— Конечно можно, только мы-то ехали по дороге.

— По дороге, вот по этой самой, — кивнул Василий Геацинтович. — Только туман был немножко необычный. Это «туман времени». Вот в нём мы и заблудились.

— Ой! — воскликнула Даша, — Значит, мы заблудились во времени?

— Правильно. Теоретически, мы могли оказаться где угодно. Во временном, естественно, смысле. Могли выйти из него в прошлом, например в восемнадцатом веке, или в будущем, лет через сто или двести по линии времени.

— Обалдеть! — восторженно вскочил Денис со своего места. — Мы попали в машину времени! У нас в классе никто не поверит!

— Денис, как ты выражаешься! — поморщилась мама.

— Конечно, не поверят, — водитель Гена сокрушенно покачал головой, — Только, ребята, чтобы кому-то рассказать об этом, нам надо сначала вернуться домой в наше время.

Все сразу замолчали. Только теперь до всех окончательно дошло, что они оказались в чужом времени. К тому же без всякой подготовки. Оказались случайно. Об этом, может быть, даже в самой лаборатории не догадываются!

Взрослые сидели вокруг с хмурыми лицами.

«А чего такого? — подумалось Дениске, — Если мы смогли сюда попасть, то, конечно, сможем и обратно… переместиться. Сейчас каникулы, спешить особенно некуда. У родителей отпуск, их тоже на работе искать никто не будет. Это же здорово!»

— Как мы попадем обратно в наше время? — задал вопрос папа.

— Вот с этим будет проблема. Скорее всего, в лаборатории не предполагают, что мы попали в «туман времени». Но, я думаю, они об этом быстро догадаются.

— Как они об этом могут догадаться?

— Гена должен был привезти меня к началу эксперимента. Ну а если мы с ним не появились, значит, что-то случилось. Конечно, сначала они поищут нас по дороге, и вообще в ТОМ времени. Конечно, не найдут. Ребята у нас работают смышленые. Учитывая распространение тумана за пределы лаборатории, я думаю, очень скоро сделают правильные выводы.

— Но ведь вы сами сказали, что нас могло забросить куда угодно: и в прошлое, и в будущее. Искать по всем временам, как я думаю, будет совсем не просто, словно иголку в стоге сена.

— Вы правы. Нам придется запастись терпением. Далеко от этого места, я имею в виду этот поселок, удаляться не следует. На наше счастье, у нас есть маячок. — Василий Геацинтович показал свой перстень с изображением летучей мыши.

Оказывается, в перстень вмонтирован датчик, позволяющий определить местонахождение его владельца. Он излучает специальный сигнал. Но, как сказал Василий Геацинтович, практически пока ещё ни разу его не испытывали по-настоящему. Просто-напросто, пока никто не пропадал во времени. Они были первыми.

— Что ж, это вселяет надежду, — улыбнулся отец, — Но что нам делать сейчас? Надо же жить. Судя по всему, я думаю, мы попали в 60-е или 70-е годы. У нас нет ни документов, ни денег, а сколько времени предстоит провести здесь — неизвестно.

— Что-нибудь придумаем.

Глава 3

Хорошо, что «туман времени» выбросил их в лето. Могло бы получиться совсем по-другому, и оказались бы они в этом месте, например, осенью. Или зимой. Но сейчас стояла середина лета. Как оказалось, середина лета 1969 года.

Если считать день их появления в этом времени первым днем, то сегодня шел третий.

Недалеко от поселка, в лесу, на берегу озера нашли укромное местечко. Водитель Гена и папа смастерили неплохой шалаш. Машину загнали в кусты, чтобы не слишком бросалась в глаза случайным людям, могущим по каким-то причинам оказаться недалеко от этого лагеря. На старом, оставшемся от местных туристов или рыбаков, кострище развели огонь.

Такая «полудикая» жизнь была по вкусу Денису и Даше. Можно сказать, они были в полном восторге. Пожить «дикарями» в лесу, да ещё на берегу озера, мечтают все дети в их возрасте. А что плохого? Купайся, загорай, бегай по лесу, сиди у костра — чего ещё надо! Только взрослые, особенно мама, были не очень довольны.

На следующий день Василий Геацинтович и папа ходили в поселок. Как выразился папа — «необходимо провести глубокую разведку и рекогносцировку местности». Гена оставался на месте стоянки.

Разведчики вернулись со свежими огурцами и помидорами, буханкой хлеба и несколькими газетами. Ещё принесли моток лески, десяток рыболовных крючков и новый котелок. Удивленным «дикарям» папа сказал, что им просто повезло сегодня. Смеясь, он рассказал, как какой-то дачник предложил им с Василием Геацинтовичем заработать «на поллитру» — разгрузить машину кирпичей. Они согласились и в итоге заработали каждый аж по целых три рубля. Часть этих денег они потратили на покупки. Осталось ещё немного — рубль с мелочью.

Денис с сестрой с интересом рассматривали старинные, по их мнению, деньги. Белый бумажный рубль, монеты различного достоинства. Некоторые из них они видели в коллекциях одноклассников, но тут среди монет попалась одна необычная. Пятнадцатикопеечная монета оказалась юбилейной, выпущенной в 1967 году к пятидесятилетию Советской Власти. Такая монета там, в 2016 году, была редкостью. Денис даже попросил папу не тратить её по-возможности.

Взрослые весь вечер изучали газеты, о чем-то, время от времени, спорили.

Вечером у костра, на котором закипал чай, заваренный ветками шиповника, папа объяснил детям ситуацию, в которой они оказались.

Во времени, куда они случайно попали, нет такого государства, как Россия. Нет и других близлежащих государств, как, например, Белоруссия, Украина, Литва и других. Есть одно большое государство — Союз Советских Социалистических Республик. Здесь нет президента. Самым главным человеком в СССР является Генеральный Секретарь коммунистической партии. И вот уже три года, как им является Леонид Ильич Брежнев. Здесь нет никаких «новых русских». Все магазины государственные. Все дети являются пионерами и носят красные галстуки. А ещё идет война во Вьетнаме. Там небольшой, но храбрый народ воюет за свою независимость против американцев.

В общем, ребятам было строго-настрого запрещено говорить, откуда они появились, о том, что они знают из истории про современную Россию, президентов и всё такое прочее. Короче говоря, им строго наказано поменьше болтать языком с кем бы то ни было, больше слушать. Ну а если придется с кем-то объясняться, то говорить, что приехали с родителями в отпуск отдохнуть на природе из не очень далеко расположенного города.

Конечно, как сказал папа, им недолго придется жить здесь, в лесу. Они попытаются снять на время дачу, как приехавшие на отдых горожане, но для этого надо время и где-то раздобыть хоть немного денег.

Сегодня утром все мужчины снова ушли в поселок. На месте лагеря остались только Денис, Даша и мама.

Когда солнце поднялось уже довольно высоко и стало припекать плечи даже сквозь футболку, Даша с Денисом искупались.

Сидеть постоянно рядом с шалашом было неинтересно. Вокруг столько всего нового (или старого, если учитывать время), а они торчат на одном месте. Денис считал это несправедливым.

— Даш, а Даш… Мы здесь уже третий день, а кроме этого места ничего не знаем. Давай исследуем хотя бы ближайшие окрестности.

— Мама не пустит.

— А мы что-нибудь придумаем. Что всё время у шалаша торчать? Вдруг найдут нас, а мы так ничего нового и не узнаем. Сами потом себе не простим, что столько времени на одном месте просидели.

— А что тут можно придумать, когда нам запретили говорить, если кого-то даже случайно встретим.

— А мы, может быть, никого и не встретим. Просто походим вокруг. Если даже и встретим кого-то, то мы просто эти… отдыхающие.

Сестра помолчала, что-то прикидывая в уме.

— Нет, ничего не получится. Мама не разрешит.

Они лежали на теплом песке, обсыхая после купания. Мама занималась хозяйственными делами неподалеку, не теряя из вида детей.

Денис сел и огляделся. Далеко в озере на резиновой лодке сидел рыбак. Больше вокруг никого не было видно. Скучно. «Нет, — решил для себя Денис, — я всё равно что-нибудь придумаю. Если Дашка хочет сидеть здесь, это её дело, а я найду причину, чтобы погулять подальше».

Он встал и пошел к шалашу. Увидев его, мама попросила набрать побольше сухих веток для костра. Мужчины обещали к обеду вернуться, и она собиралась что-то приготовить, хоть запасы продуктов были совсем не богатыми. Не преминула напомнить, чтобы далеко от места лагеря не уходил и она в любой момент могла бы его дозваться.

Вместе с сестрой они за полчаса натаскали довольно приличную кучу хвороста, а в ближайших кустах обнаружили куст с малиной. Не очень крупные, но сладкие и спелые ягоды густо усыпали его ветви. Денис набрал горсть и показал маме.

— Здесь много ягод, можно мы с Дашкой наберём для всех?

Как ни странно, но мама разрешила. Наверное, она беспокоилась, что детям не хватает витаминов в их довольно скудном рационе. Минут через десять, они уже удалялись от шалаша.

Лес был небольшой. Скорее лесок, а не лес. Деревья, вперемешку с кустарниками, росли не очень густо. Солнце пробивалось сквозь кроны деревьев, и от этого весь лес был наполнен золотистым светом. Гулять в таком лесу было сплошное удовольствие. Кусты малины попадались не часто, поэтому за полчаса брат с сестрой отошли от своего лагеря на приличное расстояние.

— Наслаждайся вольной жизнью в исторические времена, — весело носился кругами вокруг сестры Дениска. — Когда в школе расскажешь — никто не поверит.

— Чтобы про это рассказать, надо сначала домой попасть. Кто знает, попадем ли мы обратно в наше время вообще? — скептически ответила Даша.

— Слушай, ты говоришь так, как будто бы ты уже давно взрослая. Это же какое приключение получилось! Только в кино или в книжке такое бывает.

— Кино ты смотришь лежа на диване, книжки тоже читаешь, попивая чай с печеньем. А здесь всё по-настоящему.

— А я думаю, что нас всё равно найдут. Василий Геацинтович сказал же, что по его маяку нас можно обнаружить в любом времени. Только, если честно, я хотел бы задержаться здесь немножко подольше. Хотя бы на месяц. Мы же ещё ничего не видели, ни с кем не познакомились…

— А я бы наоборот, побыстрее отсюда убралась обратно.

— Эх, Дашка! Нет в тебе никакого чувства приключений.

— Зато в тебе — хоть отбавляй. Ты везде за нас двоих приключения находишь.

Когда лес закончился, Даша решительно повернула в обратную сторону.

— Пошли назад, мама не разрешила далеко уходить.

— Да мы же рядом. Отошли-то всего ничего.

Перед ними была проселочная дорога, которая убегала куда-то вдоль берега озера.

— Давай хоть чуть-чуть пройдем по дороге. Интересно же!

— Нет, я не пойду, и тебе не советую. Лучше вернуться назад.

— А я пойду, — упрямо посмотрел Денис на сестру. — Пусть совсем недалеко, но пойду и посмотрю.

— Ну и иди! А я возвращаюсь. Лучше почитаю чего-нибудь.

Даша развернулась и быстрым шагом пошла назад. Денис посмотрел ей вслед и подумал, что если бы вместо сестры у него был брат, с тем проще было бы договориться.

Дениска неспеша, шел по дороге. «Вот дойду до того леса, что маячит впереди, примерно в километре, и пойду обратно», — решил он.

Дорога, пробежав немного по берегу озера, уходила в сторону и петляла по скошенному лугу. Сено уже было собрано в большие стога. Со всех сторон доносился стрекот кузнечиков, а где-то в вышине пели птицы.

Неожиданно сзади донесся велосипедный звонок.

Трое мальчишек на двух велосипедах догоняли его. Денис посторонился на обочину, чтобы дать им проехать. На первом велосипеде ехал рыжий мальчишка лет двенадцати. Это он сигналил своим звонком. В вылинявшей голубой майке и таких же видавших виды коротких штанах.

На втором усиленно крутил педали мальчишка чуть помладше. Голый до пояса, в синих шортах. На багажнике его велосипеда весело болтал ногами совсем уже маленький, лет шести, пацаненок.

Может быть, они проехали бы дальше по своим делам, не обратив особого внимания на Дениса, но вдруг у рыжего мальчишки сорвалась цепь. Чертыхнувшись, он спрыгнул на землю и в сердцах пнул по колесу велосипеда.

— Замучила меня эта рухлядь, — повернув голову к Денису, стоявшему всего в пяти шагах, хмуро пожаловался он.

Что ж, видно самой судьбой было предназначено им сегодня познакомиться. Денис подошел к рыжему мальчишке и присел рядом на корточки.

Велосипед был старый. Очень старый. Там, в своем времени, Денис таких велосипедов и не видел даже. Он давно потерял свою естественную заводскую окраску и весь был выкрашен темно-синей краской, возможно, уже не в первый раз. На зубьях звездочки ясно видны следы его преклонного возраста — с одной стороны они были значительно сточены.

— Да, машина в возрасте, — посочувствовал Денис, — Большую звездочку заменить не мешало бы.

— Да уж конечно, только где её взять? Всё время из-за неё цепь срывается.

— Сколько ему лет-то?

— Дед сразу после войны купил.

«Ни фига себе! — удивился Дениска, — Это же больше семидесяти лет!» Впрочем, он тут же вспомнил, что находится сейчас не в 2016 году, а в 1969, а это значит, что после войны прошло чуть больше двадцати лет. Всё равно, возраст для велосипеда приличный.

— А если снять педали и повернуть звездочку другой стороной? — предложил он рыжему, — С другой стороны зубья сточены меньше.

— Это только дома, сейчас ключей даже нет, — сказал второй мальчишка.

— Точно! Я про это не думал, — улыбнулся рыжий, — Спасибо за идею, дома попробую. Совсем ведь эта проклятая цепь замучила — не катание, а сплошной ремонт. Через каждые сто метров заправлять приходится.

— В таком случае лучше уж пешком ходить, чем так всё время мучиться.

— Пешком — это когда недалеко.

— А вы что, далеко собрались?

— Отсюда-то нет, но из поселка прилично получается, километров семь.

— У нас два подпуска стоят у Трех Родников, — снова пояснил второй мальчишка.

— На зайцев что ли?

Оба мальчишки удивленно уставились на него. «Наверное, что-то не то ляпнул», — подумал Дениска.

С минуту ребята рассматривали его. Всего. С головы до ног. Только теперь до Дениса дошло, что он одет несколько необычно для этого времени. На нем была черная футболка — последний писк детской моды 2016 года. На фоне старинного замка изображен мальчишка в очках и надпись на английском языке «Гарри Поттер». Шорты из джинсовой ткани разлохмачены по нижней кромке. На ногах белые носки и белые кроссовки. Прямо скажем, вид по сравнению с мальчишками весьма необычный.

— А ты что, отдыхать приехал? — поинтересовался рыжий, — Из Москвы что ли?

— Почему из Москвы? — удивился в свою очередь Дениска.

— В наших магазинах такие шмотки не продаются.

Надо было как-то выкручиваться. Кто же знал, что его совсем обычный для своего времени вид, будет выглядеть здесь так… необычно. Местные мальчишки, совсем не избалованные модными вещами, могут заподозрить всё что угодно. Ещё и докопаются, что он из другого времени, а этого допустить нельзя. Мгновенно пронеслись в голове разные варианты ответа. Интуитивно, он выбрал довольно правдоподобное объяснение:

— У меня папа моряк. Он привез.

— Тогда понятно, — снова улыбнулся рыжий, — Сразу видно, что у тебя всё заграничное.

— Да мы только приехали. Я ещё и переодеться не успел, решил прогуляться. Мы здесь в первый раз.

— Далеко ты забрался от поселка, — посочувствовал второй мальчишка. — Устал, наверное, пешком-то?

— Да нет. Я, вроде бы, недалеко отошел.

— Меня Семёном зовут, — протянул руку рыжий мальчик. — Можно просто Сёмкой звать.

— Я Толик, — представился второй, — А этот спиногрыз — мой брат Васька.

— Денис, — представился он в свою очередь.

Кажется, обстановка разрядилась. Мальчишки подивились тому, что он не знает что такое «подпуск». Оказалось, что подпуск — это рыболовная снасть. На длинную леску привязывают десять-двадцать поводков с крючками и забрасывают её в воду. Проверяют пару раз в день, как правило, утром и вечером. А можно и один раз, кому как нравится.

Сёмка тут же предложил Дениске пойти с ними проверить их два подпуска. А «Три Родника», как оказалось, это небольшой заливчик на озере. Назван он так потому, что в этом заливе у дна бьют холодные родники. Вода в том заливе холоднее, чем везде в озере, а рыба в жаркую погоду стремится найти место попрохладнее, поэтому сейчас там полно рыбы.

Где-то внутри себя Денис немного опасался последствий своего невозврата к шалашу, но любопытство взяло верх. Тем более, что новые знакомые заверили его, что до места совсем недалеко.

Толик с братом укатили на своем велосипеде по дороге вперед, а они с Сёмкой пошли напрямик через скошенный луг. В самом деле, не прошло и десяти минут, как они вышли к озеру там, где и надо было.

Залив был небольшой, узкий, метров пятнадцать и вдавался в берег примерно на три-четыре своих ширины. Обрывистые берега делали его скорее похожим на залитый водой овраг, чем на залив озера.

— Здесь не только три родника, здесь их полно, — опустил свой велосипед на землю Сёмка, — Вон, посмотри, даже из берегов несколько штук пробиваются.

Действительно, в некоторых местах из берегов сочились струйки воды. Мокрая земля была покрыта красновато-радужной пленкой. Значит, вода этих родников была в какой-то степени минеральной. Редкие кусты ивняка тут и там росли у самой воды. От берега вела тропинка, которая, как сказал рыжий Сёма, выходит на дорогу. По ней вскоре подкатили Толик с Васькой.

— Мы растянули подпуски во всю ширину, а концы привязали к кустам на берегах. Так что, даже если на каждый крючок попадется по большой рыбе, они не смогут утащить всю снасть.

— Только никогда не бывает так, чтобы на каждый крючок попалось что-нибудь, — Толик достал из самодельной матерчатой сумки автомобильную камеру и стал накачивать её велосипедным насосом. — Самое большее, что нам попадалось за один день, это штук по восемь на каждый подпуск.

— Да нам больше и не надо. Дома итак ворчат, что рыбу девать некуда, — Сёма разделся до трусов и стал помогать Толику.

Маленький Васька крутился неподалеку, то и дело, поглядывая на Дениса. Наконец, видно, не выдержав искушения любопытством, подошел к нему и, показав пальцем на рисунок на футболке, прошепелявил:

— Што это у тебя на майке наришовано? Крепошть, да?

— Нет, это не крепость, — Денис потянул через голову свою футболку и расправил её на траве, — Это старинный замок. В нем располагается школа волшебников. А вот этот мальчик там учится. Он тоже волшебник.

Перевернув футболку другой стороной, Денис показал другой рисунок, где Гарри летел на метле:

— Вот он на метле летает.

— На метле летают колдуны и ведьмы, — безапелляционно заявил Васька, — А маленьких волфшебникоф не быфает.

— Бывает. Про него даже книжка есть. К тому же он ещё не совсем волшебник, а только учится.

Васька с сомнением покачал головой, затем колупнул пальцем рисунок и заявил:

— Рашшкаши!

— Это длинная история, быстро не получится.

— Рашшкаши!

— Не приставай к человеку, — прикрикнул на него старший брат, — В следующий раз дома останешься.

— Я тебе расскажу, только потом. В следующий раз, ладно?

— Не обманешш?

— Нет. Обязательно расскажу.

Сёма с Толиком уже закончили накачивать камеру. Она стала похожа на большой спасательный круг, только черный.

— Пойдешь с нами? — предложил Сёма, — Здесь не глубоко.

— Пойду, — сразу же согласился Денис, скидывая кроссовки и шорты.

Взяв сумку, камеру и баночку с наживкой, они втроем спустились к воде. Васька остался на берегу возле велосипедов с наказом брата никого не подпускать к вещам и предупредить их, если кто-нибудь появится поблизости.

Перед тем, как войти в воду, мальчики скинули свои одинаковые черные трусы. Денис, не раздумывая, сделал то же самое.

Сразу у берега вода была по пояс. Денис двигался вслед за новыми приятелями, ощущая, как ноги у самого дна щекотали прохладные струйки пробивавшихся родничков. Действительно, заливчик соответствовал своему названию.

Они нашли привязанную к ивовой ветке леску и стали потихоньку продвигаться по ней к другому берегу. Уже на втором крючке сидел довольно приличный, с ладошку, окунь. Когда Сёмка взялся за поводок, окунь заметался, пытаясь уйти на глубину, но уже через секунду оказался в руках мальчишки.

— Смотри, заглотил крючок до самого брюха, а всё дергается, — показал Денису окуня Семён.

Изо рта рыбы торчала леска. Потянув за неё, вытащили крючок. Рыба тут же уснула. Её передали Денису, который положил окуня в сумку. Толик стал насаживать нового червяка, а Сёма потянулся за следующим поводком. Баночка с наживкой стояла на камере, которую покрыли сверху куском фанеры.

Так, продвигаясь от поводка к поводку, они добрались до противоположного берега. В середине, на самом глубоком месте, вода доходила почти до плеч. С первой снасти сняли одиннадцать рыб. Сёмка пошутил, что это, наверное, в честь Дениса столько рыбы сегодня попалось. Обычно штук пять или шесть.

На втором подпуске, находящемся ближе к озеру, обнаружилось восемь рыбин, один крючок был оборван. Ближе к озеру и рыба попалась крупнее, в том числе три хороших леща.

— Точно, Денис, это в твою честь получается, — не скрывал своего удовольствия Семён. — Мы здесь до сегодняшнего дня всего одного леща сняли.

— Да нет, это просто удача. Я здесь совершенно ни при чём.

— А крючок оборвала, наверное, совсем крупная рыбина, — сокрушался Толик.

— Не жадничай, — хохотнул Семка, — Сегодня вон какой хороший улов.

Сумка с рыбой была довольно тяжелая. Когда выбрались на берег и вывалили весь улов на траву, получилась внушительная куча.

Маленький Васька походил вокруг и сделал лаконичный вывод:

— Очшень много!

Только теперь Денис вспомнил о времени. Его, наверное, уже обыскались, и теперь наверняка будет приличная взбучка от мамы. Он заторопился. Новые знакомые не удивились. Они быстро собрались, сказав, что им тоже пора домой. Сёма с Толиком буквально силком заставили Дениса взять себе одного леща и ещё несколько рыб поменьше. Он сложил рыбу в пакет, отыскавшийся в карманах шорт. Вскоре вся компания быстрым шагом двинулась обратно, как и прошлый раз, напрямую, через скошенный луг.

Сёмка с Толиком на ходу объясняли Денису, как найти их дома в поселке. Он пообещал обязательно найти их завтра, а они обещали показать ему всё вокруг.

До леса, где расположились невольные путешественники во времени, оставалось совсем немного, когда маленький Васька, сидевший на багажнике велосипеда, который вел за руль Толик, показал вперед пальцем:

— Леш в молоке…

Мальчики посмотрели в ту сторону, куда он показал. Лес впереди был затянут густым туманом, словно дымом. И не просто туманом. Денис заметил знакомые проблески и мерцание.

«Ну вот и кончилось приключение, — с сожалением подумал он, — Всего-то на одну рыбалку и хватило…»

Стоит только войти в этот туман, и он окажется в своем времени. Толик с Сёмкой удивятся, когда он исчезнет, а Васька так и не узнает про Гарри Поттера.

— Ребята, я вам соврал. Я не отдыхать приехал. Я сюда случайно попал. Из будущего.

Толик и Семён удивленно и непонимающе уставились на него.

— Этот туман… Это не простой туман. Из-за него я попал сюда… случайно… из 2016 года… Извините…

— То-то ты одет так необычно, — улыбнулся Толик.

— Ну и как там, в будущем? — неловко поинтересовался Сёмка. — Войны с Америкой нет?

— Войны нет. А так… по-разному.

— Так ты что, сейчас уйдешь, да?

— Да… придется…

Только познакомились, а уже приходится расставаться. Жалко, конечно, но ничего не поделаешь.

— Денис! Бегом сюда! Скорее! — из тумана выскочила Даша с рюкзаком за плечами.

Он махнул сестре рукой и повернулся к мальчикам:

— Ну, я пошел… До свидания.

— Пока, — протянул ему руку Сёмка.

Денис быстро пожал протянутую руку, потом руку Толика. Помахал шепелявому Ваське и, повернувшись, побежал к сестре, которая продолжала торопить его. Мальчишки махали ему вслед руками.

Он почти добежал. Почти…

До мерцающего тумана оставалось совсем немного, всего несколько шагов, когда он начал быстро редеть и растворяться. Вместе с туманом растворялась фигура сестры. Денис поднажал. И вот, когда до нужного места оставалось всего ничего, каких-то пара шагов, перед его глазами мелькнула короткая вспышка и остатки тумана бесследно исчезли. Не осталось даже никакого намека, что ещё секунду назад деревья этого леса были окутаны странным туманом.

Рядом, в двух шагах, словно из ниоткуда, шлепнулся на землю красно-синий рюкзачок сестры.

Денис, петляя между деревьями, добежал до места их стоянки.

Ничего не было.

То есть, шалаш был на месте, но ни мамы с папой, ни Василия Геацинтовича с Геной-водителем, ни Даши там не было. И машины не было. НИКОГО не было.

С минуту Денис озирался по сторонам, потом до него дошло, что он остался один в чужом времени. Ноги сразу стали ватными и отказались его держать. Он опустился на траву и заплакал…

Глава 4

— Проснулся, милок? — старушка с повязанной белой косынкой головой склонилась над Денисом. — А мы уж переволновались за тебя. Как ты себя чувствуешь?

Старушка потрогала его лоб своей сухой рукой.

Денис огляделся. Он лежал в небольшой, но светлой комнате. Кроме старинной железной кровати, на которой он сейчас лежал, в комнате стоял такой же старомодный комод, на котором возвышался большой радиоприемник. У стены стояли две массивные табуретки, выкрашенные коричневой краской. На одной из них лежал красно-синий рюкзак. Раскрытое окно. На окне шевелились от легкого ветерка небольшие занавески с какими-то цветочками. Напротив окна дверь, как понял Денис, в другую комнату.

— Где я?

— Ты что же, ничего не помнишь? — старушка покачала головой. — Бедненький…

Денис попытался, и вспомнил. Вспомнил мерцающий туман среди деревьев и как этот туман растворился в воздухе всего в нескольких шагах от него. Как он плакал, сидя у пустого шалаша.

Тогда к нему, ревущему и катающемуся по земле, подбежали Сёмка с Толиком, мальчики, с которыми он познакомился пару часов назад. Они что-то говорили ему, но он не помнил что.

Потом, зареванного, обессиленного и грязного, мальчики привели его сюда, к бабушке и дедушке Семёна. Здесь он, то и дело снова начиная реветь, рассказал кто он и откуда. Но ему, кажется, не очень-то поверили. Неожиданно у него всё поплыло перед глазами, и больше он ничего не помнил.

— Я, кажется, вчера потерял сознание, — улыбнулся Денис. — Извините.

— Ох, милый, переволновался ты, вот и заболел, — сокрушенно покачала головой старушка. — Третий день уж лежишь.

— Как, третий! — от неожиданности он приподнялся на локтях.

— Так вот, третий. Мы сначала перепугались, хотели тебя в больницу отвезти, да Сёмка, черт конопатый, уперся. Нельзя, говорит, тебя в больницу. Искать, говорит, тебя здесь будут. Они с приятелем по очереди у шалаша вашего дежурят. Да и дед, старый хрыч, туда же. Ты, говорит, медсестрой на фронте была, сама парнишку на ноги поставишь. Пришлось мне, милый, молодость вспоминать. Ну, слава богу, теперь на поправку пойдешь.

Старушка, прервав на минуту свою речь, спешно выбежала в другую комнату и вернулась с большой кружкой молока и куском пирога.

— Кушать, наверное, хочешь? Вот, выпей-ка пока молочка с пирогом. Пирог с вишней, вкусный.

— Спасибо, — Дениска почувствовал, что, в самом деле, очень голоден.

Он жевал вкусный пирог и запивал его не менее вкусным молоком. Старушка смотрела на него и улыбалась. Хорошо так улыбалась, по-доброму, и рассказывала, как они за него беспокоились, пока он без сознания звал маму.

— В первую ночь-то ты весь горел, три простыни под тобой сменили, как сильно потел. Ну да ничего, есть у меня одно средство народное. Напоили тебя, к утру успокоился, получше стало. Сёмочка вчера в твоей сумке рубашечку нашел, так я тебя переодела. А вещички твои я постирала, на дворе сейчас сушатся. Ещё молочка добавить?

Денис, продолжая жевать, кивнул и отдал кружку. Старушка ушла. Он отбросил одеяло, спустил ноги с кровати, и сразу же кровь прилила к его ушам и щекам. Он только что понял, что на нем была не его ночная рубашка. Тонкая, прозрачная белая рубашка с голубыми цветочками, отделанная девчоночьими кружевами. Под рубашкой, естественно, ничего не было.

Он дошлепал до табуретки (голова немножко закружилась), взял рюкзак и вернулся к кровати. Расстегнув молнию, вытряхнул всё его содержимое. Утешительного было немного.

В рюкзаке оказались вещи сестры, плюс книжка, плеер с зарядником, гелевая авторучка и кошелек.

Теперь он понял, что сестра в последний момент перед перемещением успела кинуть ему свой рюкзак. Что ж, хоть что-то, что напоминает о его семье, его времени. Возможно, кое-какие вещи ему могут пригодиться. Ведь у него нет кольца Василия Геацинтовича, кто его знает, сколько времени пройдет, пока за ним придут. То, что за ним обязательно придут, Денис был уверен на все сто процентов.

— Тебе уже лучше? — вопрос заставил Дениса оглянуться.

В оконном проеме торчала рыжая голова.

— Ты уже поправился?

— Наверное, — Денис подошел к окну. — У меня ничего не болит, только немножко слабость какая-то.

— Тогда ты ещё не совсем выздоровел.

— Да нет, всё нормально.

— А мы с Толиком по очереди у шалаша сидим, вдруг твои появятся, так мы сразу скажем, где тебя искать, — сообщил Сёма, и добавил: — Мы никому не говорили о тебе.

— Никто не появлялся?

— Нет, — вид у Сёмки был виноватый, как будто бы от него зависело возвращение Дениса домой. — Но они придут. Обязательно придут.

— Да, я знаю. Только когда?

Сёмка прямо через окошко забрался в комнату и сел на подоконнике.

— Поживешь пока с нами. Расскажешь, как вы там живете, в будущем. Будем вместе рыбачить, купаться. Сейчас каникулы.

— Ты чего это встал? — в комнате появилась старушка с кружкой в руке. — Тебе ещё рано вставать. Вот допивай молоко и ложись пока. Через часок обедать будем.

— Да я уже здоров, — попытался улыбнуться Денис, — У меня же ничего не болит.

— Всё равно, у тебя ещё сил маловато. Денек-другой полежать надо, силенок набраться.

Старушка, а это была бабушка Семёна, протянула Денису кружку. Пока он пил молоко, она увидела разбросанные на постели вещи.

— Что ж ты одёжку-то разбросал? Её, одёжу-то, аккуратно складывать надо. Вот мы её в комод уберем, будут все твои вещи в одном ящике лежать.

Она подошла к постели стала их аккуратно складывать.

— Батюшки! — удивилась, взяв в руки платье, — Это что же, неужто у вас хлопчики платья носят? Чудно!

Денис чуть не поперхнулся молоком и покраснел.

— Это… сестры вещи, — смутившись, сказал он, — Она мне свой рюкзак кинула. Когда… когда поняла, что я не успеваю…

— Вот незадача-то, — всплеснула руками бабушка, — А я ещё вчера подумала, что это у парнишки рубашка как у девицы, с кружавчиками. Вон оно, оказывается, что.

— А я ещё вчера понял, что это вещи той девочки, которая тебя звала, — сказал Сема, — Только я не знал, что она твоя сестра.

— Мы с ней близнецы.

— Здорово! Точно близнецы? И похожи друг на друга?

— Внешне — как две капли воды, а характерами разные. Если одинаково одеться, то нас можно за двух братьев принять. Или за двух сестренок… — улыбнулся Дениска, — У нас даже прически почти одинаковые.

— Вот чудеса-то, — покачала головой бабушка. — Ну ладно, коль ты шутишь, значит, точно пошел на поправку. Тогда сам сложишь свои вещички, что пригодятся, вот в этот ящик комода и до вечера все равно отдохни.

Показав ящик, куда надо сложить вещи, и забрав пустую кружку, бабушка удалилась, наказав внуку не приставать к Денису. Тот пообещал долго не утомлять «больного» разговорами, подмигнув ему при этом.

Денис стал перебирать вещи сестры. Что из них могло пригодиться ему здесь? Сёмка подошел и сел на постель, с интересом разглядывая разбросанные вещи.

Футболки пригодятся — их в одну сторону. Юбочку и платье — в другую. Бейсболка тоже пригодится, а вот оранжевые шорты навряд ли. Они были сделаны из материала, который обтягивался, как резинка. Когда сестра их надевала, то они плотно обтягивались на ней. С некоторой долей сожаления он присоединил их к платью.

— Да, вещички, прямо скажем, не совсем мальчишечьи, — вздохнул рядом Семён, взяв в руки черные велосипедки. — Вот эти трусы ещё пойдут.

— Это, вообще-то, спортивная одежда. Велосипедки называются. У нас такие вещи мальчики редко носят, в основном только девочки, — Денис добавил их к футболкам. — Надо же мне что-то носить, пока меня не найдут.

Половину белья он также отправил в ненужную сторону, уж совсем девчачье было.

— А у нас все только в черных трусах ходят, — Семка рассматривал рисунок далматинцев на отложенных в «нужную» сторону трусах, — Но ты не расстраивайся, в таких тоже можно. А это что, купальник?

— Да, — Денис собрался добавить его к платью.

Сёмка остановил его и, взяв купальник, расправил поверх одеяла. Это был новый Дашин купальник. Темно-синий, с желтыми полосами по бокам. Он походил больше на комбинезон или на гимнастический костюм, чем на купальник. Денис видел по телевизору гимнастов в таких костюмах.

— Его тоже можешь оставить.

— Зачем? — Денис посмотрел на него удивленно. — Вы же совсем голые купаетесь, я видел. К тому же в купальниках купаются только девочки.

— Не только. Голышом мы на своем, местном «пляже» купаемся. Туда девчонки не заходят. А у нас есть ещё пляж для дачников. Там всякие грибочки от солнца, раздевалки. Я там видел мальчиков, которые похожие купальники надевают, или в специальных плавках купаются. Мы-то туда почти не ходим, но с тобой там побываем. Интересные разговоры можно послушать. Ученые всякие бывают, писатели. Про космос много говорят и вообще…

Денис хоть и удивился, но послушно положил купальник к «нужным» вещам. Кто знает, может, действительно, тут так принято.

Плеер вызвал особый интерес у Сёмки. Денис видел, что ему не терпится узнать, что это за штука с наушниками? Денис просмотрел меню плеера, выбрал файл, надел на голову Семёна наушники и нажал кнопку. На веснушчатом лице мальчишки сначала отразилось недоумение, потом оно расплылось в довольной улыбке, и, наконец, сменилось выражением полного восторга.

— Вот это да! Это магнитофон такой? А маленький-то какой!

— Не совсем магнитофон. Этот вроде проигрывателя. Его можно слушать, но записывать он не может. Но есть и такие, которые могут записывать новые песни.

— Тоже такие маленькие?

— Ага. Есть и ещё меньше.

— А у нас только большие магнитофоны, с огромными бобинами магнитофонной пленки.

— Ничего, скоро кассетники придумают.

— Чего придумают?

— Ну, магнитофоны кассетные. Вот для таких маленьких кассет, — он показал руками какие были маленькие кассеты.

— Дорогая, наверное, штуковина? — Сёмка осторожно снял с головы наушники.

— Да нет, рублей триста всего стоит.

— Сколько!?

— Триста. Или чуть больше. Это смотря какой покупать будешь.

— За триста рублей можно телевизор купить.

Денис понял свою оплошность. Здесь деньги совсем другую цену имеют. Он вспомнил, как папа и Василий Геацинтович заработали каждый по три рубля. И сколько всего на эти деньги купили. Надо как-то объяснить Семёну эту разницу.

Подумав, Денис забрался на кровать рядом с Сёмкой. Поджав ноги, натянул на колени подол рубашки.

— Понимаешь, — начал он, — У нас совсем другие деньги, не такие, как у вас. Вот ты, например, на один рубль что можешь купить в магазине?

— Ну, на рубль можно много чего купить. Например, выпить тридцать три стакана газировки с сиропом и один раз без сиропа. Можно купить сто коробок спичек. Можно купить шесть буханок хлеба и ещё сдача останется. Или десять раз в кино сходить. Или купить девять порций эскимо по одиннадцать копеек, копейка сдачи будет…

— Ну вот посмотри, — прервал его Денис. — Сколько стоит буханка хлеба?

— Шестнадцать копеек. А есть по четырнадцать копеек. Батон — восемнадцать копеек.

— А у нас буханка хлеба стоит пятнадцать-двадцать рублей.

— Ни фига себе! — удивился Семен, но все равно с сомнением покачал головой. — Но триста рублей, это, всё же, очень дорого.

— Да нет, у нас это не дорого.

Денис поискал среди вещей сестры ручку и, взяв книжку, на последнем листе начал быстро что-то рассчитывать. Семен, вытянув шею, внимательно следил за его вычислениями.

— Вот посмотри: на ваши триста рублей можно купить 1875 буханок хлеба по 16 копеек. Так?

— Так.

— А на наши триста рублей можно купить двадцать буханок хлеба по 15 рублей.

— Ну…

— Теперь, если взять 20 буханок хлеба и умножить их на ваши 16 копеек, то у нас получится 3 рубля 20 копеек. Получается, что такой плеер на ваши деньги будет стоить 3 рубля 20 копеек. Понял?

Сёмка ошарашенно смотрел на Денискины расчеты. Да, нелегко такое понять! Денис дотянулся до Дашиного кошелька и заглянул в него. Там было две бумажных купюры — пятьдесят и десять рублей, десятирублевая монета с изображением Гагарина, один двухрублевик, несколько монет по одному рублю и несколько мелких, копеечных, монет.

Он выложил все это богатство сестры на подол своей рубашки и показал Сёме. Тот долго поочередно разглядывал монеты, вертел их в руках.

— А почему тут царский орёл? — спросил, показав на обратную сторону двухрублевой монеты.

— Видишь, — пояснил Денис, — Тут выбито «Банк России. 2011 год».

— Россия была при царях. Теперь Союз Советских Социалистических Республик. Вместо России сейчас РСФСР.

— А у нас там государство называется Российская Федерация.

— Чудно всё это, — покачал головой Сёмка.

— Я тебе расскажу всё потом, ладно? — посмотрел на него Денис.

— Чудно! — повторил Семён, но расспрашивать больше ни о чем не стал.

Он помог Денису сложить все вещи в выделенный бабушкой ящик комода. Все «ненужные» вещи, Денис уложил в рюкзак, который убрал туда же.

— Слушай, — обратился к Сёме Денис, — А где у вас это… туалет? Мне уже невмоготу…

— Это во дворе. Пойдем, покажу.

— А ничего, если я так, — Денис показал на свою рубашку, — Не переодеваясь?

— Да кто тебя во дворе увидит? Пошли так.

Они проскочили мимо хлопотавшей у газовой плиты бабушки, которая хотела их остановить, но, узнав о надобности Дениса, махнула на них рукой. Кроссовки Дениса стояли у входной двери. Сунуть в них ноги много времени не требовалось. Выскочив на крыльцо, Сёмка показал Денису строение, в котором он неотложно нуждался. Придерживая рукой подол длинной рубашки, он заспешил в указанном направлении.

Не спеша возвращаясь в дом, Денис осмотрелся. Двор был не очень большим, но чистым. От переднего угла дома сразу начинался дощатый забор. В заборе была сделана калитка и ворота, в которые вполне могла проехать грузовая машина. Затем забор поворачивал и тянулся вглубь двора. Вдоль него была поленница дров. В глубине двора находился сарай. Там же была отгорожена металлической сеткой небольшая площадка. За сеткой клевали что-то с десяток кур, возглавляемых красным, с разноцветными перьями в хвосте, петухом. Слева от сарая были ещё одни ворота, из штакетника. Там, как догадался Денис, начинался сад. Через двор было натянуто несколько бельевых веревок. Теплый ветерок неспешно раскачивал сушившееся на них белье. Среди белья были и его, Денискины, вещи.

К стене дома был прислонен Сёмкин старинный велосипед со снятой большой звездочкой.

— Это наш двор, — спустившись с крыльца, сказал Семён. — Вот так мы и живем. А там, за сараем сад. Хочешь посмотреть?

— Хочу, — кивнул головой Денис.

В саду было несколько яблонь, кусты смородины и крыжовника, вдоль забора, уже не сплошного, как во дворе, а редкого и не такого высокого, тут и там торчали кусты вишни с темно-красными ягодами. Денис дотянулся и сорвал несколько штук, отправил их в рот. Кисло-сладкий сок был приятным на вкус.

Еще в саду было несколько грядок, на которых росли зеленый лук, морковка, огурцы и помидоры, ещё что-то. Справа и слева за забором были такие же сады. Дальше, за садом, уже ничем не огороженное, тянулось картофельное поле.

Кроме всего этого ягодно-фруктово-овощного царства в саду было небольшое строение с единственным маленьким окошечком. Как объяснил Сёмка, это была баня.

Пока Денис озирался вокруг, осматривая сад, Семен что-то искал на одной из грядок.

— Иди сюда, — позвал он, — Здесь ещё клубника есть. Она, правда, уже закончилась, но отдельные ягоды до самого сентября попадаются.

Денис опустился на корточки рядом с ним и тоже стал искать под большими зелеными листьями ягоды. Вскоре он обнаружил сразу две крупные, красные-красные, ягоды.

— Красиво, — сказал он, рассматривая сорванные ягоды.

— Чего ты их рассматриваешь? Ты их в рот клади.

— Помыть бы надо.

— Вот ещё! Всю жизнь прямо с грядки всё ем, никогда ничего не было, — Сёма отправил в рот найденную ягоду.

Денис расплылся в улыбке и сделал то же самое.

— А грязные ягоды есть нельзя, — раздался чей-то голос.

Денис от неожиданности даже сел прямо на грядку. Из соседнего сада через широкую щель между досками на них смотрела девочка лет девяти, одетая в легкое светлое платьице.

— Сёма, а кто эта девочка? — спросила она, показывая на Дениса.

— Я не девочка, — вставая и краснея, произнес Денис.

— Он не девочка, он мальчик, — Сёма подошел к забору, — А ты чего подглядываешь?

— Я не подглядывала. Я смородину кушала. А он на девочку похож в платье.

— Это не платье, — Денис стряхнул рукой прилипшие к подолу крошки земли и травинки. — Это ночная рубашка. В ней спят. Я проснулся недавно. Меня Денисом зовут.

— Тогда понятно. А я думала, что ты девочка.

— Это Катюшка, — пояснил Сёма, — Она тоже к бабушке на лето приехала. Она не вредная и мы иногда вместе играем.

— Да, мы друзья, — подтвердила девочка.

— Но даже друзьям нехорошо подглядывать за неодетыми мальчиками, — наставительно произнес Сёма, — Ты уже в третий класс пойдешь, понимать должна.

— Я же не нарочно.

— Если не нарочно, тогда прощается, — улыбнулся Денис, подойдя к забору и протягивая девочке руку, — Может быть, мы тоже подружимся.

— Подружимся, — протянула ему Катюшка свою ладошку. — А рубашка у тебя красивая.

— Спасибо, я знаю, — Денис потеребил подол, — Только необычно для мальчишки, да?

— Не знаю. Нет, наверное.

Со двора донесся голос бабушки, зовущей ребят домой. Мальчишки помахали Кате руками и убежали.

Во дворе бабушка первым делом устроила головомойку внуку за то, что он потащил не совсем здорового Дениса в сад, когда тому положено лежать в постели. Семён даже получил небольшой подзатыльник. Легкого шлепка по мягкому месту удостоился и Дениска. Впрочем, всё это было с доброй улыбкой на лице и совсем не обидно.

В саду они проторчали, как оказалось, целых полчаса. Обед был готов. Бабушка заставила их вымыть руки и усадила обоих за стол.

Мальчишки с аппетитом навернули по тарелке вкусного супа и по тарелке жареной картошки с салатом из свежих овощей. Запили всё это молоком. Убедившись, что они наелись до отвала, бабушка велела Денису немедленно отправляться в постель, а внуку не приставать сегодня к гостю.

Сёма заявил, что пойдет сменить у шалаша Толика, и убежал. Денису не оставалось ничего другого, как снова отправиться в постель. Впрочем, только ему стоило забраться под одеяло, как сон быстро сморил его. Бабушка, вскоре вошедшая к нему в комнату, только с улыбкой покачала головой и, поправив на спящем мальчишке одеяло, тихонько удалилась.