Оглавление

Глава 1

Пролог

Налетело случайное облачко, закрыв яркий солнечный круг, поднялся неслабый ветерок, и вот уже упали на пыльный асфальт первые капли. Еще миг и ливень полил со всех сил.

Застигнутые непогодой прохожие кинулись под укрытие козырьков автобусных остановок, и только паренек, идущий прочь от величественного здания университета, не обратил на ливень никакого внимания.

Голова Сергея была занята только одной мыслью: Как сказать матери о провале. Недобрать всего пол балла обидно… И дернула ведь нелегкая выбрать именно эту тему. Липатов со своими БАМовскими заморочками. Написал бы, как собирался, о Некрасовских мужиках, глядишь и обошлось. А что теперь?

Собственно Сергея не столько заботила железная перспектива армейской службы. Жаль было мечты. Поступать на факультет иностранных языков твердо решил еще в восьмом классе. Способности к языкам открылись у твердого троечника аккурат после второй четверти. Случилось это как-то случайно. Переводить мудреные тексты и заучивать неправильные глаголы он ненавидел, но однажды на уроке ему попалась вырезка из газеты с названием Утренняя звезда». Простенькие тексты этого печатного органа заставляла пересказывать продвинутая англичанка. В статье шла речь о…

Впрочем, сейчас Сергей даже и не сумел бы вспомнить, о чем шла речь в той, ставшей судьбоносной статейке. Может про спорт, или музыку, не важно. Главное было то, что его расстроила невозможность прочитать ее. А тогда Серега задумчиво глянул на сидящую через проход Ольку, представил, как мимоходом поделится с ней новостями из мира британского рока и осторожно, что бы не спалила англичанка, выдрал листок.

«Ничего, ничего… осилю. — Постарался убедить себя начинающий лингвист в невозможном.

И вот что странно, хотя статья эта оказалась вовсе ни о чем, и зазнайка Оля тоже не стала слушать глупое бормотание невзрачного одноклассника, однако интерес к языку остался. Мало того начал расти. Понемногу втянулся. Записался в кружок, купил, сэкономив на школьных обедах, набор из двух пластинок и толстого самоучителя, начал слушать радио…

Дождь окончился так же внезапно, как и начался. Снова выглянуло солнце. И тут Сергей вдруг сообразил, что стоит посреди тротуара совершенно мокрый.

— Все не слава богу. — Выдохнул он, стряхивая капли с пакета в котором лежали его документы. Промочить аттестат впрочем теперь было совсем не страшно. Армии его аттестат с двумя четверками совершенно безразличен.

Человек, замерший на краю тротуара, привлек внимание именно своей неподвижностью. Сергей даже усмехнулся про себя, подумав: Еще один неудачник. Хотя на абитуриента пешеход был совсем не похож. Седоватый, в неброском сереньком пиджаке, он явно разменял шестой десяток, и хотя стоял с прямой спиной, возраст чувствовался.

«Да ладно», — отмахнулся Сергей, собираясь продолжить движение, как заметил, что мужчина вдруг покачнулся и начал медленно крениться вправо, норовя рухнуть прямо под колеса наезжающего грузовика.

Сергей рванулся, угодив ногой прямо в середину глубокой лужи, но чудом, самыми кончиками пальцев, успел ухватить падающего за мягкую ткань пиджака. Дернул в сторону, и едва сам по инерции не улетел вместо неудавшегося смертника на проезжую часть.

Эй, товарищ, что с вами? — Ильин склонился над человеком, лежащим на сырой траве газона, и поразился синеве его губ.

— Сердце. — Едва слышно прошептал тот, сипло втягивая воздух. — Там… в кармане. Таблетки…

Отыскав среди каких-то бумажек тюбик с маленькими кругляшками, вытряхнул сразу несколько штук и неловко, рассыпав половину, скормил больному.

Несколько секунд прошло вовсе без результата. Сергей закрутил головой, ища телефон-автомат, чтобы вызвать скорую, но тут мужчина открыл глаза и пошевелился.

— Что?

— Помоги, пожалуйста, я сейчас… На скамейку…

— С трудом приподняв довольно тяжелое тело, перетащил на мокрую скамью, и в изнеможении опустился рядом.

— Ну как вы? — поинтересовался Сергей, когда лицо сидящего рядом с ним перестало напоминать цветом чистый лист бумаги.

— Да вроде легче. — Мужчина осторожно, в полвздоха набрал в грудь воздуха, прислушался к себе, повторил. — Нормально вроде.

— Ну слава богу… — Ильин озадачено посмотрел на свои сырые по щиколотку брюки, шевельнул пальцами в мокрых ботинках.

— Спасибо. — Голос мужчины выровнялся, приобрел тембр. — Я в порядке.

— Может скорую вызвать? — С сомнением поинтересовался Сергей.

— Да я тут рядом живу. Посижу немного, и сам доберусь.

Ильин пожал плечами, поднялся, и сделал шаг в направлении приближающегося автобуса.

— Эй, молодой человек, а книги-то. — Седоволосый протянул забытый Сергеем пакет. Намокший картон лопнул и толстый том учебника рухнул прямо в лужу.

— Ох… — Мужчина склонился, торопясь выудить книгу.

— Да ладно… — Беззаботно отмахнулся Ильин, аккуратно зажав разодранную сумку под мышкой. — Мне уже не надо. Давайте я его в мусор выброшу.

— А чего так? — слабо удивился мужчина, глянув на обложку.- Хороший учебник.

Сергею вовсе не хотелось докладывать первому встречному о своем фиаско, однако привычка говорить правду победила. — В университет, на иняз провалил, полбалла не хватило. Теперь вроде и без нужды. На службе и не пригодится.

— Ты действительно интересуешься английским? — произнес собеседник. Причем сказал он это с поистине британским акцентом.

— Да, интересовался. Только выходит, что зря. — Отозвался Сергей.

— Произношение конечно подкачало. — Усмехнулся мужчина перейдя обратно на язык березок и осин.. — Но это болезнь наша. Каноны обучения. Да ты присядь. Я тебя и не поблагодарил по- людски. — Предложил он, смахнув со скамьи капли. — Меня Сергеем Ивановичем звать.

— Ха, а меня тоже Сергеем.- Удивился Ильин и присел рядом. — Сергей Иванович Ильин. Повезло вам. Я еле успел…

— Повезло.- Мужчина задумчиво посмотрел на летящие мимо авто, тряхнул головой, и с интересом глянул на соседа.- Парень, смотрю, крепкий. Спортом занимаешься?

— Немного. — Заскромничал Сергей, получивший месяц назад первый юношеский разряд по классической борьбе.

— Да я вижу. — Сергей Иванович кивнул на торчащий из разорванного пакета стертый носок коричневой борцовки. — На Первомайке занимаешься?

— Нет, в Воднике, на Первомайку ездить далеко. -Сергей даже не удивился тому, как легко мужчина составил логическую цепочку. Он тряхнул растрепанными страницами учебника не зная, как поступить с испорченной книжкой.

— Домой придешь-промокательной бумагой переложи, и под пресс.- Посоветовал Сергей Иванович. Он склонил голову, глянув на синеватую обложку. -Знавал я ее. Отличный автор. И человек интересный. Биография у нее что тот роман.

— Кого? — Не понял Сергей.

— Бонк Наталья. Она сама из дворян. Все фильмы трофейные, что после войны в кино крутили — переводила. Потом во Внешторге — дипломатам произношение ставила. И не только дипломатам. Но это… так, к слову. А сейчас даже и не знаю жива-ли. Давненько я в Москве не был…

— А вы сами тоже английский преподаете? — поинтересовался Сергей почти уверенный в верности своей догадки.

— Я? Нет. Я им скорей пользовался. — Сергей Иванович едва приметно усмехнулся. -Раньше. Сейчас на пенсии.

— А… понятно. — Покачал головой Серега. Мимоходом глянул на часы. — Вы точно в порядке?

— Да, да. — Мужчина протянул Сергею ладонь. — Спасибо тебе еще раз, выручил.

«Ни фига себе, крепенький пенсионер. — С удивлением подумалось Сергею, когда он пожал протянутую руку. — А с виду и не скажешь».

— Ну я побежал тогда. — Он поднял с лавки учебник. — Мама волнуется. Даже не знаю, как ей и сказать…

— Сергей Иванович почесал кончик носа, задумчиво посмотрел на Сергея, и решительно потянулся к нагрудному карману. — Вот что… Так понял тебе осенью на службу идти? Значит сделаем так. На призывной комиссии просись в ВДВ. А что бы у председателя вопросов не было… Давай я пару слов черкну. -Он вынул роскошную ручку с золотым пером, поискал глазами, где написать, и не найдя раскрыл злополучный учебник, и вывел прямо на первой, свободной от текста странице аккуратным, почти каллиграфическим почерком короткую фразу.

— Ходатайствую по существу вопроса. — Прочитал Сергей скосив глаза. Подпись разобрать не сумел, да и постеснялся.

— Да не нужно… — Попытался отказаться он от неожиданной помощи.

— А я тебе не в МГИМО протекцию составляю. — Не стал слушать робкий лепет Сергей Иванович, спрятал перо, протянул книгу и продолжил. — А вот когда годик отслужишь, пиши рапорт. Запомни название. Прошу направить такого-то для поступления в Военный Институт Иностранных Языков. Его в перечне вузов нет, но… он есть. А если хочешь по настоящему языки изучить, и практику иметь, тебе самое то. Да и вообще… — Сергей Иванович не закончил, неторопливо поднялся, шевельнул плечом, словно поправив лямки невидимого груза. — Ну попрыгали… Ладно. Будь здоров Ильин Сергей Иванович. Спасибо тебе и удачи.

Странный пенсионер уже исчез за поворотом, а Сергей все стоял возле скамьи, держа в руках намокший пакет, и тупо смотрел на громадный плакат, посвященный Московской Олимпиаде.

Пролетели три летних месяца, однако ни поваляться на пляже, ни оторваться напоследок на танцах, Сергею как следует и не удалось. Уже через пару дней после злосчастного провала на экзаменах пришла повестка из военкомата с направлением на учебу в автошколу ДОСААФ. Учили всерьез.

Ежедневные шестичасовые занятия по теории автомобиля, правила, практическое вождение. Сергей, копался в разобранных двигателях, исходил потом крутя кривой стартер, пытаясь завести упрямый ЗИЛок, сносил бортами вешки паркуя громадный КАМАз на пустом автодроме, в общем использовал отведенное для учебы время на все сто процентов. Шесть месяцев обучения пролетели, как один день.

За суетой почти незамеченным прошло не только открытие Олимпиады, но и невероятное, дикое сообщение Маяка о смерти Высоцкого. Краем мелькнуло нудное выступление на первом канале «дорогого» Леонида Ильича про усиление интернациональной помощи братскому Афганскому народу. И уж совсем вылетела из головы случайная встреча с моложавым пенсионером.

Вспомнил о короткой записке только накануне призыва. Аккуратно вырезал листок, и со слабой надеждой положил в карман выпускного пиджака.

Повестка неожиданностью не стала. Медкомиссия, зубной кабинет, снова военкомат, и вот наконец их вызвали на призывной участок.

В кабинет призывной комиссии Сергея вызвали ближе к полудню. Строгий майор в громадных роговой оправы очках торопливо пробубнил его имя отчество, перевернул справку об окончании автошколы, пролистал корочку укладчика парашютов, мимоходом глянул на книжку разрядника, хмыкнул, перевернул грамоты за победу в соревновании по стрельбе из малокалиберной винтовке.

— Отставить.- Строго рявкнул он заметив, что Сергей открыл рот.- В ВДВ у нас полный комплект. — Все хотят. Странно, что ты еще никаких бумажек не притащил. От военрука там, или от ветерана. Вон их уже сколько.- Майор брезгливо кивнул на мусорную корзину. -А вот на флот у нас недобор. Стране моряки нужны. Пойдете во флот. — Отрезал инспектор и положил личное дело в стопку. Свободны, следующий.

Трясти вырванной из книги бумажкой после этакой отповеди Сергей постеснялся: И вправду… неизвестно кто просит… Поэтому уже через пару дней он стоял на продуваемом ветрами поле Артемовского аэропорта, в компании с пятью десятками таких-же как он, стриженых новобранцев, ожидая когда их погрузят в укрытые брезентом КАМАзы.

Экипаж, покупатели, учебка. Все это напоминало тяжелый, нудный но совершенно обыденный сон.

«Теперь это надолго». — С грустью думал Сергей стоя в громадном, до самой земли тулупе перетянутом флотским ремнем, пытаясь удержать на плече сползающий автомат.

— Часовой есть лицо неприкосновенное… — Тоскливо глядя на каменистые, без единого клочка снега, сопки пробормотал он. Дневальство, дежурство по кухне, разгрузка угля для котельной, ночная чистка картофеля, вновь наряды… Изучить флотскую специальность в таких условиях было практически невозможно. Кроме того мешал постоянный, всепобеждающий голод. Было ли это одним из способов закалки молодых бойцов, или причина крылась в неуемном воровстве, однако кормили в учебке из рук вон плохо. Каша неизвестного происхождения по кличке кирза, Тощий минтай, жареный на прогорклом, а скорее просто машинном масле, жиденький чай, восстановленная, похожая на водянистую манку, безвкусная каша, проспиртованный хлеб из НЗ. Все это изобилие никак не могло утолить голод молодых парней, и не способствовало прилежанию к службе. Впрочем у Сергея сложилось четкое впечатление, что офицеры-преподаватели вовсе и не стремились их чему-бы то научить. Скорее отбывали номер в промерзлых воняющих сырой обувью и лизолом классах, заботясь только о том, что бы измочаленные курсанты не засыпали сидя за партой.

— На «коробке вас всему быстро выучат.- Обронил как-то один из офицеров, уныло глядя на сонные лица молодых матросов. — Книжка Боевой номер как отче наш будет от зубов отскакивать…

Единственное что учили всерьез, и за что спрашивали без поблажек — это уставы. А их, как оказалось было с избытком. Внутренней службы, караульной, гарнизонной, строевой, и наконец корабельный. Зубрить их под присмотром орущих старшин приходилось в каждую свободную минуту. Вот и сейчас, стоящий в карауле матрос прислонился к стылой железке ангара, осторожно вынул из засаленного кармана тулупа книжечку устава и попытался повторить хоть что-то… Конечно заниматься посторонними делами, также, как и курить на посту было категорически запрещено, однако учитывая, что пост возле склада с какими-то шмутками был выставлен скорее для проформы, отчего часовым даже не выдавали патроны, Сергей решил что может позволить себе немного отступить от правил.

Он уже было собрался открыть «цитатник» на загнутой странице, как вдруг краем глаза заметил легкое шевеление. Осторожно, стараясь не подавать виду, спрятал книжку обратно, и мимоходом взглянул на право. Показалось, или нет, но камень, который лежал перед этим метрах в тридцати от его поста теперь оказался куда ближе.

Сергей помотал головой, вновь глянул на странный валун. Да нет… камень как камень. Большой, серый, с пятнами засохшего мха. Он казался н неподъемным и промерзшим насквозь под отчаянным приморским ветром.

— Да показалось.- Выдохнул часовой, собираясь вернуться к самообразованию, и тут мозг обожгла дикая мысль. — С самых первых дней в их роте ходили байки и слухи о расположенном на другой стороне бухты отряде подводных диверсантов. Морским дьяволам приписывали невероятные вещи. Особенно стращали рассказами о похищенных часовых. По словам старослужащих у Халулайцев, а именно так отчего-то звались в народе флотские спецназеры, это было любимое развлечение. Таким образом они якобы отрабатывали свои навыки.

От неожиданности, не смотря на пронизывающий холод, Сергей даже вспотел. В голове закрутились суматошные мысли. В тулупе отбиться нечего и думать. Поднять тревогу? Только чем? Ни телефона, ни какой другой связи с караулкой нет. Да если бы даже связь была, учитывая, что до казарм отсюда и по прямой-то с метров пятьсот. Пока добегут… Дальше думать не хотелось. Однако и сдаваться без боя Сергей не хотел. Ему вдруг до жути захотелось встретиться с одним из этих наглых и бесконечно сытых спецов. А еще лучше сойтись на борцовском ковре. Да не сейчас, когда от бескормицы и муштры он потерял из своих восьмидесяти минимум десять, а на равных.

— Ну держись.- Выдохнул Ильин, стянул рукавицу и крепче ухватил ледяной ствол автомата. Прислонился к стене ангара, делая вид, что устраивается поудобнее, замер. Со стороны его скорчившаяся фигура выглядела ярким примером нарушения устава караульной службы: Боец, придремал, решив скоротать долгое время вахты.

Прошла минута, вторая. Сергей, которого уже обуяло сомнение, и который вовсю корил себя за глупые выдумки, хотел было прервать глупую игру, буквально кожей, спинным мозгом ощутил слабое шевеление позади себя.

— Не ошибся! — Радостно подумал Ильин, медленно стянул с плеча ремень, и мгновенно, раскручиваясь словно сжатая до предела пружина взмахнул прикладом тяжелого АКМ. Клацнула, антабка, и тут-же приклад влепился прямо в лоб затаившегося позади него лиходея.

Весь в чем-то черном, с головой, затянутый темной, с вырезами для глаз и рта шапочке, диверсант утробно охнул, и плавно опустился на утоптанную ногами часовых землю. Судя по всему вырубил его качественно.

— А ты говоришь гранаты у них не той системы. — Пробормотал Сергей расстегивая тугой ремень. Сейчас мы тебе… Скрутить бессильные ладони горе диверсанта тренчиком, тонким брезентовым ремешком оказалось куда проще, чем стянуть дико мешающий тулуп.

Голос прозвучал неожиданно. Донесся он именно оттуда, где находился подозрительный камень.

— -Эй, аллё, боец. Я не понял. — Интонации, а главное форма обращения заставили уже освоившего нюансы и тонкости службы Сергея замереть.

— Он выпрямился, принял стойку смирно и уставился на идущего к нему матроса с лычками старшины первой статьи.

— Ты чего, дух? Ты кого по кумполу приласкал? — с угрозой поинтересовался старослужащий. — А ну развязал, быстро! Проверяли тебя, салабона.

И тут голос старослужащего чуть дрогнул. Мгновения хватило чтобы сообразить- никого из своей части с такими приметами он не помнил, да и не стал бы даже самый отмороженный старшина устраивать столь дикие проверки.

— Стоять.- Рявкнул Сергей, выставив перед собой автомат. — Стой, стрелять буду.

— Ага… хреном? — Старшина уже находился метрах в семи от часового и останавливаться не собирался.

— Вы напали на охраняемый пост.- Понимая, что несет дичь, произнес Сергей. — Я вынужден применить силу и задержать вас.

— Ну попробуй, попробуй, душара. Ты борзый, смотрю…

— Валера… его валить надо. — Это подал голос первый из нападавших. — Нас Мойша за такой косяк зае… т, пацаны тоже.

— Да понял уже. — Сквозь зубы отозвался старшина. Провел ладонью и выставил вперед нож.

— Ну иди сюда… сейчас я тебя на шашлык резать буду. — Пообещал он, держа клинок в кажущейся совершенно расслабленной ладони.

— Вы что… — Сергея настолько удивило поведение чужого годка, что он даже забыл про все остальное. И потому едва не пропустил рывок нападающего. В два мгновения оказавшись рядом старшина коротко, без замаха ударил ножом.

— На! — Ильин даже не успел испугаться. — Взмах приклада с хрустом разнес челюсть ножевладельца. Тот захрипел, дернулся, а потом плавно растянулся неподалеку от своего товарища.

— Связав старшину автоматным ремнем, и не обращая никакого внимания на виртуозный мат его ожившего напарника. Сергей боязливо распахнул тулуп, ожидая увидеть темное пятно крови. Однако кроме гладкой брезентухи его заправленной в штаны робы не обнаружил ничего.

«Странно, промазал, что-ли?» — Ильин поднял с земли нож. Гладкая, полированная ручка, тонкое хищное, бритвенной остроты лезвие, заканчивающееся тонким, словно шило острием. — Наверное промазал. Таким бы точно прирезал.

Прибрав оружие за голенище стоптанного валенка, запахнул тулуп и осуждающе глянул на безуспешно пытающегося развязать руки диверсанта.

— Ну чего ты орешь? — слушать выпады в свой адрес оставшиеся полчаса Сергею не хотелось. Он вытянул из кармана у старшины предавшую того шапочку, натянул ее на голову матершинника поверх первой. Крики стали куда тише.

Проверив состояние все еще лежащего без движения старшины, Ильин огорченно вздохнул. — Неизвестно чем все это закончится, однако то, что личному составу расположенной поблизости от учебной школы отряда подводных лиходеев этакое обращение наверняка не понравится. А это грозило крупными неприятностями в первую очередь для Сергея.

— А может стоило изобразить куклу? — запоздало догадался молодой матрос. — Ну не убили бы они меня? Выкрали просто, а потом бы вернули в часть. Всего-то. Ну отсидел бы конечно на гауптвахте суток десять, подумаешь.

Однако и этот вариант ему отчего-то был не по душе. В прочем теперь обдумывать его всерьез было уже поздно.

Прибытие разводящего положило конец душевным метаниям часового, но стало началом мукам иного порядка.

— Перепуганый мичман дико оглядел плененных нарушителей, дрожащей рукой вытер покрытый испариной лоб, и оценил ситуацию предельно матерно, однако реалистично.

— П..ц, теперь нас наружу вывернут. — Произнес начальник караула, судорожно закуривая.

— — Как же тебя угораздило? — с сочувствием спросил он у Сергея, в три затяжки докурив сигарету до самого фильтра.

— Я по уставу. — Сергей вынул из кармана тулупа серую книжечку уставов и озадачено уставился на пробитую насквозь обложу.

Сомнений не было. Пройди удар ножа чуть выше, и двадцать сантиметров закаленной стали гарантированно отправил бы часового на тот свет.

— Б… ть, — взвыл мичманюга тараща глаза на вынутый Сергеем из валенка нож. -Это-ж настоящее ЧП, теперь на уровень Штаба флота выйдет, да нас одними оргпериодами задолбают. Ох… идиоты.

А уже на следующее утро пророческие слова матерого служаки получили зримое подтверждение. В часть нагрянула комиссия из Владивостока. Два капитана первого ранга, три капдва, и несколько офицеров меньшего калибра из штаба флота.

Узнал об этом Сергей когда его вызвали в кабинет начальства. Сам командир учебной роты, вблизи которого Сергей видел за все месяцы учебки всего несколько раз, уставился на матроса красными от недосыпа глазами, и сжал зубы.

«Такое впечатление, что это я напал на пост и пытался зарезать часового»? — удивился Ильин, который еще не осознал до конца всей сложности ситуации.

Своей несвоевременной отвагой матрос умудрился подставить всех. Своих командиров, нарушивших устав, пославших часового на пост без боезапаса, и возможности связаться с караулом, во вторую. Говорить же про угодивших в госпиталь горедиверсантах и вовсе не стоило. Этим после выхода из больнички грозил полноценный Дисбат. Говорить же про командование отряда подводных диверсантов и вовсе не стоило, яснее ясного, что на них «оттопчутся» в первую очередь.

И хотя ни один из высоких начальников проводящих разбор напрямую этих претензий на озвучил, но то, какими глазами смотрели отцы-командиры на стоящего перед ними бойца, было куда красноречивее всяких слов.

Однако все это, как вскоре выяснилось, были только цветочки. Заслушав рассказ часового штабная комиссия на время отпустила его с миром и принялась за прочих, замазанных в истории персонажей.

После обеда снятого по такому по воду с занятий Сергея вызвали в кабинет, расположенный на втором этаже штаба части.

Не обнаружив на двери соседствующего с секреткой кабинета никаких табличек, Сергей поправил пилотку, откашлялся и постучал.

Офицер с погонами капитана-лейтенанта сидел на краю затянутого зеленым сукном стола и перелистывал бумаги, насвистывая какую-то легкомысленную мелодию.

— Это ты что-ли Ильин — гроза диверсантов? Ну заходи, заходи. — Отмахнувшись от уставного приветствия матроса, простецки, словно встретив давнего товарища, произнес улыбчивый каплей.- Ох и дал ты, Серега, шороху.

— Да ты присядь. Может чайку? — от такого предложения Сергею стало уже вовсе не по себе.

— Никак нет. — Рявкнул он, отказываясь от угощения, однако осторожно опустился на краешек стула.

— Очнулись обидчики твои. Пишут, что пошутить хотели. Раскаиваются в глупости. Готовы понести наказание за идиотскую самодеятельность.

— А что вы можете сказать по этому поводу? — хозяин кабинета внезапно оторвал взгляд от исписанного неровным почерком листка. Напускная веселость исчезла. — Лично я, например, вижу ситуацию несколько иначе. — Ребятки решили отработать захват часового. Они такое частенько практикуют. Обычно все проходит гладко, а вот в этот раз не свезло. Потому старший и достал ножик. Позориться не захотел. Как говориться — нет человека, нет проблемы. Я правильно излагаю?

— Не могу знать.- Вскочил Сергей. Он конечно не успел еще забыть оброненные одним из нападавших слова о командирском гневе, но отчего-то не спешил сообщать о них такому доброжелательному собеседнику.

— Серега ты что? — каплей удивленно развел ладонями. — Он же тебя едва не зарезал. Я устав видел. Еще б чуть- чуть, страниц десять, и он бы тебе тот НР в печенку засадил.

Но Ильин, приняв решение стоял на своем — Ничего не слышал. Напали, отбился, все.

— Ну, смотри. Тебе, как говориться, жить. — Вновь нацепил обаятельную улыбку, каплей. — И не только жить, но и, прости за каламбур, служить тут. А Халулайцы ребята серьезные. Такого позора они тебе точно не простят. Просто исчезнешь однажды, будто тебя и не было, и все. А вот если напишешь, мол, что слышал, что они по приказу своего командира шли, я тебя завтра же, первым катером, во Владик отправлю. В хорошую часть, а то вообще в авиаторы переведем, на два года. Решайся, дурилка. Тебе жизнь предлагают. Или может, ты где-то конкретно служить хочешь? Тогда сам скажи. Все что смогу сделаю.

Вот тут Серега едва не дрогнул. Нащупал в кармане затертую бумажку, и уже открыл было рот, чтобы озвучить просьбу, но тут в дверь кабинета несильно стукнули, и кто-то, очевидно дежурный, доложил: — Товарищ капитан-лейтенант, вас к командиру. Срочно.

— Иду. — Едва приметно скривился особист. Он явно почувствовал перелом в настроении Сергея, и хотел дожать.

— Ладно, после договорим. — С сожалением произнес он.- Но ты о моих словах крепко подумай.

Сергей шагал по заледеневшему асфальту, и в который раз пытался определиться, как жить дальше.

«С одной стороны — никто не предлагает ему оговаривать. Нужно только сказать правду. Чего ж тут зазорного? А с другой, ясное дело, что не все так просто. Одно получить в неприятели корешей этих придурков, которые, по большому счету, сами виноваты, а другое стать причиной, по которой снимут с должности, а вполне возможно и вовсе отдадут под суд боевого и уважаемого офицера?

— Еесли рассуждать здраво — вот именно тогда выжить и дослужить где бы то ни было, хоть на Камчатке, хоть в Советской Гавани, шансов будет куда меньше. Нет человека — нет проблемы».

Занятый рассуждениями Ильин даже не заметил, как мимо него протарахтел УАЗик. Однако машина, едва миновав одиноко шагающего по плацу матроса, вдруг замер. Дверь приоткрылась и в проем выглянуло лицо командира отдельного отряда специального назначения.

— Сто семьдесят… два, сто… семьдесят… три…, сто… семьдесят… — Сергей обессилено ткнулся носом в выцветший брезент палатки, перевел дух.

Казалось бы, ну что может быть проще отжимания. Однако, когда делаешь это на трех пальцах, и при том ноги находятся на табуретке… И все равно, главное тут вовсе не крепатура. Выгнать из мышц молочную кислоту можно правильным дыханием, куда важнее концентрация на суставах больших пальцев. Указательный и средний стоят мертво, а вот выбить большой удовольствие сомнительное. Заживать будет долго, да и после может подвести.

— Все дурью маешься? — Старшина учебной роты заскочил в палатку и уставился на лежащего Сергея. Эт-то еще чего за балет?

— Запонку потерял… Закатилась. — Пошутил Ильин.

— Какая блин… запонка. Тут вам не гражданская жизнь, тут запонки не положены. — Похоже, что Гайдаевская нетленка, проскочила мимо проспиртованного сознания кадрового служаки.

Тебе языки учить нужно, а не мышцы качать.

— А я и учу. Только и делаю, что учу. Отозвался Ильин и только по вытянувшемуся лицу прапорщика сообразил, что произнес он это на английском. Привычка думать на языке вероятного противника настолько въелась в кровь, что Серега уже с трудом мог мгновенно перестроиться.

— Умничать хватит. — Одернул старшина курсанта. — Сейчас купцы подъедут. Комроты приказал всем на плацу построиться, а ты тут запонками, развлекаешься.

Сергей выдохнул, сгруппировался и выпрыгнул в стойку из положения лежа. — Разрешите выполнять? — поинтересовался гигант у плюгавого прапорщика.

Старшина опасливо посторонился и промолчал.

Плац, три сотни квадратных метров вытоптанного сапогами вчерашних абитуриентов, поля напоминал конскую ярмарку.

Построенных в неровное каре курсантов обходила группа из двух десятков офицеров.

Периодически кто-то из покупателей останавливался, подзывал к себе стоящего поблизости командира взвода, и тыкал пальцем в заинтересовавший его экземпляр.

Офицер торопливо перебирал стопку с личными делами, протягивал документы барышнику и вновь замирал. Бегло просмотрев листки, заказчик либо возвращал бумаги обратно, либо согласно кивал.

В таком случае вызванный курсант выходил из строя, докладывал о своем прибытии, и отходил в сторону стоящего прямо посреди поля навеса, где и происходило таинство.

Кому пришло в голову устроить из совершенно бюрократического мероприятия столь живописное шоу никто уже не помнил. Однако традиция была столь -же стара, как и сам институт.

Тем не менее так уж повелось из года в год, что поступивших на первый курс студентов перед началом занятий отправляли в летние лагеря, где, на фоне чахлой подмосковной природы и производилось распределение по факультетам.

«Мой друг Горацио, не счесть чудес на свете… — Процитировал стоящий в строю Сергей староанглийский вариант Гамлета, наблюдая за суматошными перемещениями командира взвода.

— Ильин! Етит -.. Уже вовсе не по уставу гаркнул лейтенант, видя что курсант не реагирует на поданную команду. — Спишь что-ли?

— Никак нет. — Доложил Сергей, промаршировав к вызвавшему его командиру.

— Что никак нет? — Опешил лейтенант. — Отвечай как положено.

— Так точно.- Сергею надоело издеваться над, в принципе безобидным, летехой.

— Курсант Ильин по вашему приказанию прибыл. — Наконец отбарабанил он. — Отвечал на ваш вопрос. — Не сплю, товарищ лейтенант.

— Ладно, после разберемся. — Поджал губы лейтенант, поняв, что над ним тонко издеваются. — Двигай к столу номер два.

— Зайдя под навес Сергей в новь повторил уставную фразу и замер перед сидящим за столом майором.

— Присаживайтесь Сергей Иванович.- Негромко, почти по штатски, произнес офицер, не отрываясь от изучения бумаг.

— Расскажите о себе. — Предложил он вдруг отложив бумаги и уставился на осторожно присевшего напротив него курсанта.

— Родился 15 июля, одна тысяча девятьсот шестьдесят… — Начал Сергей, но тут же замолк, повинуясь предупредительному жесту слушателя.

— Не надо на русском. — Майор заглянул в лежащий перед ним листок. –У вас записано, что профильный английский, вот на нем и докладывайте.

— Место рождения город Новосибирск. — Без паузы продолжил Ильин. Окончил школу, призван в Вооруженные силы СССР в одна тысяча девятьсот восемьдесят втором году. Службу проходил в войсковой части номер…, по окончании действительной срочной службы поступил в Военный институт иностранных языков.

— Коротко и сердито.- Пробормотал интервьюер. — А конкретнее? Где служили, в каком качестве, почему решили поступать к нам?

— Службу проходил на Тихоокеанском флоте. Специальный пост наблюдения, звание старшина первой статьи. — Сергей вспомнил устрашающий текст подписки, которую их, увольняющихся в запас матросов, предварительно разъяснив, что конкретно скрывается за короткими цифрами статей, предложил подписать начальник строевой части.

— Наблюдение. Произношение у вас… ну да ладно. — Если майор и остался неудовлетворен уровнем его языковой подготовки, то не подал виду.

Он чуть склонил голову, всматриваясь в первокурсника. — Не буду ходить кругами. Вам предлагается пройти ускоренное обучение на факультете западных языков. Профильный язык- португальский. Срок обучения десять месяцев. После окончания вы будете направлены в длительную командировку за рубеж, на практику. Вернетесь уже в звании младшего лейтенанта. Захотите, продолжите обучение.

— Так я же в португальском ни бельмеса. — От удивления Сергей даже перешел на русский.- За десять месяцев выучить — разве возможно?

Майор вздохнул.- Это как раз не самое трудное. Научим. А если нужно — заставим. Учтите, такое предложение мы делаем не всем. Только некоторым.

Теперь Сергей глянул на покупателя уже куда внимательнее. Уж больно странными показались ему прозвучавшие в голосе майора интонации. Чего — чего, а улавливать полутона и нюансы за время службы Ильин научился.

Невысокий, с легкими залысинами, явно не обладающий навыками матерого рукопашника, офицер, тем не менее излучал некую внутреннюю энергию, противостоять которой было весьма и весьма непросто.

— Если вы обратились ко мне, значит предварительно обработали мои данные. — Решил подергать за усы тигра Ильин. — И вряд ли от моего мнения может что-то измениться. Я согласен.

— Отлично. В этом я и не сомневался. — Словно не заметив намека, продолжил майор. — Да, ты верно подметил, изучили. И не сейчас, а куда раньше. — Решение было принято не вчера.

Он сцепил пальцы и пристально глянул в лицо Ильина. — Первая бумага в твоем личном деле появилась после твоей беседы с оперативником особого отдела ТОФ. Помнишь того капитан-лейтенанта, который пытался тебя на дело против твоего будущего командира раскрутить?

— Оп-па? — Сергей прикусил губу. — Еще бы он не помнил первые месяцы службы. А уж улыбчивого особиста, предлагавшего сдать Папика.

— Товарищ майор, а какое это имеет отношение к институту переводчиков? — не сумел сдержаться Ильин.

— Отношение имеет все.- Майор расцепил пальцы, крутанул тонкое обручальное кольцо. — Сейчас речь идет не просто о твоей будущей службе в качестве обычного асессора. Тебе предстоит сделать куда более сложный выбор.

Твое направление на учебу сюда было выдано командованием отряда, в котором ты служил по распоряжению пятого отдела главного разведывательного управления. Понятно?

Сергей, которому еще ничего не было ясно, только помотал головой.

— Объясню. — Майор открыл папку и вынул листок. — Но прежде ты должен подписать эту бумагу.

Сергей пробежал глазами стандартный текст подписки о неразглашении. — Так я же подписывал?

— То, что ты мог разболтать после службы в своем отряде просто семечки. Здесь, если ты внимательно читал текст немного другие статьи. И речь пойдет о куда более серьезных вещах.

Сергей поставил подпись и уставился на майора.

— Вся твоя предыдущая службы была своего рода проверкой и подготовительной группой для последующего. — Майор сделал небольшую паузу. — Мне поручено сделать тебе официальное предложение о поступлении на службу в Главное разведывательное управление Генерального штаба. Окончив институт и получив звание младшего лейтенанта, ты одновременно будешь включен в штатное расписание ГРУ.

— Так я из меня эти десять месяцев будут разведчика готовить? — Вырвалось у Сергея.

— Готовить из тебя будут военного переводчика. А разведчик -это… — Тут майор впервые за все время беседы сбился. — Тебе предстоит быть не просто офицером, тебе предстоит служить в отделе агентурной разведки. Иными словами стать нелегалом. Работать под прикрытием.

— Но… как то странно все это? — Сергей все еще не мог поверить в серьезность сказанного. — А как-же…, разве на шпиона учиться не надо?

— Вот как раз на шпиона и не надо.- Усмехнулся майор. — А на разведчика-нелегала безусловно. Вот скажи, почему у нас столько провалов?

Сергей очумело хлопнул ресницами.

— Ну это я тебе, как специалист говорю, хватает провалов. — Майор похоже либо был прост как олимпийский рубль, либо исполнял роль простачка.- Потому что мы пока одного специалиста выучим его уже противник давно на учет поставил. И едва наш орел из гнезда вылетел, ему тут крылья-то и… под корень.

— С тобой буду работать только я. Зовут меня Валерий Сергеевич. Фамилия… Ну скажем Петров. Только тебе эта фамилия ни к чему. Знать ты будешь мой позывной. И только его.

Товарищ майор, я не отказываюсь, конечно, только, ну а вдруг я не справлюсь. Одно дело моя служба. Там все просто. Приказ, результат. Или цинковая упаковка. Все. А что значит — нелегал…? Это ведь свои нюансы, тонкости.

— Ничего этого тебе не понадобится. — Огорошил его майор. — Твоя первая командировка будет именно командировкой военного переводчика. Пойми… прежде, чем стать разведчиком ты должен стать кем-то еще. Обрасти связями, историей. Твоя личность должна подтверждаться не просто легендой, а быть настоящей, способной любые проверки выдержать

— Простите, но почему вы говорите со мной об этом уже сейчас? — Рискуя нарваться на строгую отповедь,, не успокаивался Сергей. — Куда проще было бы сделать предложение например после окончания института.

— Ты прав, и в ряде случаев мы, чего уж темнить, так делаем. — Усмехнулся майор. — Но в твоем случае речь идет не о вербовке. Эту бодягу затеять значит изначально дело провалить. Потому и сыплются резиденты и агенты у наших смежников, да, что греха таить, и у нас. Бумажек куча, и людей, которые эти бумажки могут прочесть запомнить — не сосчитать.

— Да какие бумаги? Расписку там, ну что еще-то? — удивился Ильин.

— А вот ты угадал. — Фыркнул майор. — Как у нас не скажу, не имею права, а вот для примера тебе возьму смежников, про них я никаких обязательств молчать не подписывал.

Только, скажем, они кандидата в оперативную разработку взяли, а оперативник уже для начальника сектора в журнале по двенадцатой форме обязан дело завести. И хотя в деле только начальные буквы инициалы ставятся, однако… следок уже появился.

— Дальше-больше. Учетная карточка по третьей форме -раз, лицевой счет для контрольного учета-два, Эти бумажки начальник оперотдела визирует, карточку в десятый отдел. А там уже и фот о и установочные данные и каким отделом ведется, все есть.

Как видно тема задела майора за живое. Он сжал губы. — И вот ведь идиотизм какой. Карточку после вербовки уничтожать положено. Так на кой?

Рапорт для разрешения на вербовку еще чуть не забыл.- Майор задумчиво посмотрел на суету вокруг.- А там все.

Ладно, прошла вербовка. Казалось бы, теперь агента беречь нужно. Как зеницу ока, а у нас… — Рапорт по результатам в управление, отчет о проведении мероприятия, запрос в десятку на карточку личного дела и на обложку отдельно. Вся эта писанина в архив. И это еще только начало. Настоящая тягомотина после, уже в процессе регистрации.

Ну какой идиот придумал на агента анкету заполнять: Родственники, судимости, в плену и интернированные, военная специальность, и… дяди, тети, зятья. Тьфу. Автобиография, это обязательно… и непременно, чтоб вышестоящие начальники все завизировали. Дальше вообще анекдот- Форма подписки о сотрудни честве. Самое к слову отвратная бумаженция тебе скажу. Не так написал и по новой… Мне как- то рассказывали, одному и ностранцу оперативник три раза бумагу носил переписывать- десятка у него не принимала.

Майор замолчал, припоминая: — Ага, анкету я назвал, а кроме того характеристика, справки о проверке кандидата. Прбивка по оперучетам, установка по месту жительства, анализ надежности, группа допуска, визы, листы учета явок, квартир, агентов работающих на связи..

— Да, чуть не забыл. Форма десять.- Майор едва заметно усмехнулся. — А кроме этого куча справок: Справка о расходах на вербовку и поощрениях, справка о контактах, о шифровках, описание легенды, Справки о выданных заданиях, отчеты об этих заданиях выполнении.

Ну и самое главное, без чего ну уж никак- это план воспитания подотчетного контингента.

Валерий Сергеевич вдруг как-то слегка даже удивленно замолчал, и развел руками. — И как в таких условиях работать? Сколько народу все эти бумажки собирать и учитывать будет. И где впоследствии протечет?

И вот еще один момент. Все что я только что тебе, рискуя погонами, поведал, это касается только обычных агентов. Людей по сути посторонних. А что-ж тогда говорить о резиденте, о кадровом так сказать специалисте. Добавь ко всему еще и училище.

Представь: Там и обслуга, и преподаватели, и кадровики свои, и вещевая служба, продовольственная. Где то да протечет. Вот и выходит, что прав был гражданин Мюллер в исполнении товарища Броневого. Что знают трое, знает и свинья.

Майор уперся взглядом в глаза Сергея и произнес четко и раздельно, словно вбивая ему эту мысль в подкорку. — Потому товарищ Ильин Сергей Иванович, никаких бумаг и учетов у нас и не будет. Это, к слову, и для тебя тоже спокойнее. Чем позднее на тебя бумажная лавина эта посыплется, тем лучше. А разговариваю я с тобой именно потому, что пока нет этих бумаг, ты можешь спокойно работать, и не бояться, что тебя иуда какая, типа Резуна пропойного сдаст. А вот я не сдам, обещаю. Не для того я тебя три года вел, чтобы на тридцать долларов обменять. А служить мне еще смею надеяться не один год. Вот тогда и рапорт напишешь, и на довольствие поставим.

— Выходит это все у нас так, разговор. — С некоторым даже облегчением произнес Ильин. Может вы и передумаете еще сто раз пока суть да дело.

— Ну ты парень вроде как и не в спецназе служил. Неужели не понял, что в нашем деле вход — рубль, а выхода нет. — Лицо Валерия Сергеевича вновь неуловимо изменилось. — Нету у тебя другого выбора. Понятно? И не запугиваю я, а констатирую.

Он вновь сменил маску, став мгновенно прежним, явно пришедшим на службу после профильного вуза. — Ну как, принимаешь мое предложение?

— А есть варианты? — хмыкнул Сергей.

— Нету.- Ответно улыбнулся майор, и добавил. — Только помни, за тебя твой командир поручился. А его слово дорогого стоит. И, кроме того, я ведь не зря про сокращенный курс тебе говорил.

Туда в основном блатные идут. И знания языка от них особо и не требуют. Но учат, что правда, то правда, без скидок, всерьез. Ну, пытаются. — Заметив скептическую улыбку слушателя, добавил. — Да, я понимаю, язык за десять месяцев освоить трудно. Да что там, невозможно. А вот если я тебе помогу, то вполне может статься и выйдет. Конечно без упорства, без труда не обойтись, но чтобы голова лучше работала, я тебе вот, таблеток дам. Вещь безобидная. Никакой химии, однако, работоспособность мозга и память в разы улучшает. Специальная разработка. — Валерий Сергеевич вынул из кармана небольшую коробочку. — Принимать ежедневно один раз в день.

— Да я лучше сам… — Опасливо покосился на коробок Сергей. — Постараюсь, как ни-будь.

— Как ни будь — это ты с девчонками на танцах будешь.- Отрезал майор.- А сейчас выполняй приказ. Заболтался с тобой. Ладно. В общем, поздравляю, товарищ курсант, вы зачислены на факультет западных языков и будете обучаться по сокращенной программе. Теперь отправляйтесь в лагерь, а по окончании сбора вы будете распределены в соответствующую группу.

Да, вот еще что.- Задумчиво глянул на Сергея будущий куратор.- Позывной тебе нужно придумать.

— Ага… Есть. — Он раскрыл блокнот, и коротко черкнул что-то на чистой странице. — Твой оперативный псевдоним-Энтерпрайз. Запомнил? Ну и славно.

— Какой еще Энтерпрайз? — удивился Сергей. — Это американский, что-ли. Но почему?

— А ты себя в зеркале видел. Здоровый ты. Как авианосец. Все. Не спорь. Это не обсуждается. Точка.

— Разрешите идти.- Поднялся Сергей, сообразив, что странная беседа подошла к концу.

— Идите.- Отпустил майор, и положил его личное дело в кожаную, с парочкой печатей, папку. — До встречи через полтора года.

Глава 2

Машина рявкнула странным, крякающим сигналом и, разрубив поток авто на кажущейся совсем незнакомой без привычного монумента площади, свернула в неприметную арку. Распахнулись кованые ворота. «Волга» вползла во двор строгого ведомства.

— Пройдемте, гражданин Ильин. — ожил человек на переднем сидении.

Империя погибала. Незаметно, мелкими шагами, приближалась к той незримой черте, после которой начинается неудержимое падение. И лучше других чувствовали приближение краха вовсе не граждане когда-то нерушимого Союза, а хитрые и циничные царьки многочисленных, по большей части экзотических, сатрапий, решивших пополнить свою казну с помощью цветистых лозунгов о равенстве и братстве. Но все это продолжалось лишь до тех пор, пока не иссяк поток долларов.

Так и не дождавшись очередной порции финансовой поддержки, властитель африканской монархии, названой, в угоду щедрым спонсорам, республикой, мгновенно разочаровался в идеях социализма, вздернул на пальмах все руководство местной компартии, и кинулся в объятия к дяде Сэму. Ну а в качестве свадебного подарка сдал американцам весь штат советских специалистов.

Впрочем, основную массу гражданских и военных, после некоторой проволочки янки все же вернули на родину, а вот советника по военным вопросам, числящегося в штате Главного Разведывательного Управления Генерального штаба решили попридержать.

— Майор? Какой майор? Никакого майора не было. Ах, был? Ну, значит потерялся. Пропал куда-то. Мы-то при чем?.. -удивился, скалясь белозубой улыбкой, американский дипломат в ответ на осторожный запрос МИДа.

— Что значит, пропал? — попытался изобразить негодование щекастый министр, когда ему доложили о наглой выходке заокеанских партнеров. Молодой реформатор сурово нахмурил брови, собираясь изречь что-нибудь решительно-грозное, но, вовремя передумал.

— Ну, им там виднее. Пропал, значит пропал. — Расслаблено махнул ладошкой высокопоставленный сторонник демократии. — Одним майором больше, одним меньше. Подумаешь. Майоров этих, при коммунистах столько расплодилось, не сосчитать. Тут судьба очередного транша решается, а вы с каким-то майором… Может он сам сбежал? Вы разберитесь сначала.

Развязав себе руки, спецы из ЦРУ взялись за пленника всерьез. Участливые сетования на злодейку судьбу, заставляющую мотать жилы коллеге, сменялись жесткими, с угрожающими намеками, советами подумать, не ломать свою жизнь. Когда уговаривать надоело, пришел черед другим способам убеждения. Допрос, лазарет, лечение, и опять допрос. Так продолжалось почти полмесяца. На счастье вляпавшегося в неприятность майора на средиземноморской базе ВМС США не оказалось нужной химии и специалистов. Поэтому какое-то время сумел продержаться. Однако отлично понимал. Сломают. Дело времени. И, скорее всего, сломали бы. Но неожиданно, всего за три дня до прибытия контейнера с препаратами, Сергею повезло. Охрана расслабилась, недоглядела. Ушел в наглую, не прощаясь. Натянул пропахшую потом пятнистую униформу упакованного в мусорный бак конвоира, срубил бампером мощного джипа створку ворот, и сгинул.

Машину, которая рухнула в пропасть на одном из горных серпантинов, отыскали быстро, а вот тело беглеца, увы, так и не нашли. Спасибо пропойному греку. Морячок устроил беспаспортного бродягу на свое каботажное корыто, протащил через таможню, высадил в Марсельском порту. Ну, а после, как в старой песне про «осенний листок»… Помотало. Без документов, без денег, почти без языка. — Сергей криво улыбнулся, вспомнив пропахшую хлоркой ночлежку Марсельского муниципалитета. — Гуманисты, блин… Однако, ничего. Втянулся. Человек — скотина живучая. Обжился, перебрался в Италию, выправил левую «ксиву», по ней проскользнул в Швейцарию, а уж после — дас Дойчланд. Но на этом везение и окончилось. Спалился глупо. Пунктуальные шуцманы не поленились пробить его аусвайс по базам данных, а разобравшись, незамедлительно отправили в камеру.

«Ну не кричать же: — Позовите консула… Тем более, проходили. Сразу после побега, еще в Испании явился в ближайшееконсульство: Ребята, я свой, советский, бежал из плена!

— Ага, сейчас… — Молодой, но успевший подернуться жирком, клерк из бывших комсоргов райкома, заброшенный на теплую должность волной демократии, послал провокатора в пеший поход.

— Военнослужащий? Ай, ай, ай… Из плена? Да что вы говорите, целый майор? Вот что, господин хороший. Скажите вашим хозяевам, что у нас все майоры на месте. Короче, гражданин, выход слева, просьба не задерживать очередь. Явитесь еще раз — вызову полицию».

Поэтому на все вопросы полицаев наученный горьким опытом нелегал молчал как партизан. В итоге немцам надоело толочь воду в ступе, и дело отправили в