Почему из всех болезней, распространенных в XVIII–XIX веках, именно чахотка стала эстетически привлекательной и даже модной? Как симптомы туберкулеза сблизились с общепринятыми стандартами красоты, а сам недуг в языке культуры приобрел романтические коннотации? Автор рассказывает о противоречивой истории туберкулеза на примере ряда семей, пострадавших от него в Европе конца XVIII и первой половины XIX века. Ее анализ посвящен развитию болезни преимущественно в Англии, различным оценкам туберкулеза, которые давали врачи эпохи романтизма и сентиментализма, а также культурным интерпретациям заболевания и их зависимости от смены общественных настроений. В работе Каролин А. Дей туберкулез предстает феноменом не только медицины, но и моды. Данные естественных наук и выводы гуманитарных дисциплин оказываются одинаково важны для основной задачи исследования — выявления логики, с помощью которой культура и общество осмысливали эту смертельную болезнь. Каролин А. Дей — профессор Furman University, специалист по философии науки и истории.
Интересно. Люди связывали смертельную болезнь, которую не могли объяснить и вылечить с множеством факторов. Там и наследственность, и миазмы, и образ жизни, и одежда. Всегда было любопытно как казалось бы абсолютно противоречащие нормальной жизни явления становятся модными, и в нашу жизнь приходит такое большое количество деструктивных практик.
Плюс еще можно под другим углом взглянуть на томных страдающих чахоточных барышень из популярных романов (которые меня всегда бесили).
Долгое время туберкулез считался продуктом слабой нервной системы. Однако не всегда его связывали с высоким интеллектуальным напряжением, чаще всего туберкулез символизировал хрупкость, слабость, а иногда воспринимался как возможность покаяться в грехах и искупить их с помощью долгих страданий. Неудивительно, что собирательный образ жертвы туберкулеза на протяжении нескольких веков - это молодая леди, отдыхающая на курорте, чтобы восстановить нервы и поправить здоровье, умирающая с красотой и достоинством.
В исследовании «Чахоточный шик» Каролин А. Дэй отмечает, что «туберкулез также стал служить знаком возвышенной духовности и привлекательности, а чахоточная женщина все чаще становилась эстетическим объектом». Как писала Шарлотта Бронте, «чахотка - это лестная болезнь», поскольку ее наличие - не только знак бледной, мученической, хрупкой красоты, воспетой в сентиментальных поэмах, но и свидетельство душевных метаний. Рой Портер даже подтверждал, что «яркие молодые девушки, стремившиеся привлечь к себе внимание общества, непременно стремились выглядеть чахоточно».
Впрочем, туберкулез влиял и на представление о пациентах-мужчинах:
«Чахотка поэта-мужчины служила не только выражением его чувствительности, но и свидетельством его творческих и интеллектуальных дарований, а также его неспособности переносить суровость мира».
Долгое время врачи предполагали, что туберкулез передается по наследству, является следствием сильного психического напряжения и даже искривления позвоночника. Семьи, где были зафиксированы случаи туберкулеза, вызывали подозрения, а методы лечения не отличались разнообразием: мягкий климат, отказ от усиленной умственной работы, конные прогулки.
Книга Каролин А. Дей знакомит читателя с десятками историй людей, погибших от туберкулеза, в их числе как известные личности (Джон Китс, сестры Бронте), так и простые обыватели. Так, Дей приводит в пример случай девушки, обратившейся к врачу-шарлатану, чтобы вылечить туберкулез. Он растер ее спину едким раствором, что привело к заражению крови. Собственно, ничего удивительного - было распространено мнение, что некоторые болезни женщин - последствия влияния влюбленности на мозг, а физиолог Александр Уокер и вовсе утверждал, что «женский характер зависит от наличия яичников».
Каролин Дэй также поднимает тему феминизации болезни - в начале 19-го века «здоровье и активность уже стали считаться вульгарными, в то время как томные и вялые дамы с бледной кожей были на пике моды». Таким образом, строение тела также связывалось с интеллектуальными способностями - полнота ассоциировалась с недостатком интеллекта.
«Предполагалось, что женщины выражали свои эмоции в форме обмороков, слез и, что самое главное, через болезни».
Последние главы книги посвящены моде - Дей рассказывает, как менялось представление о внешности женщины, какое влияние имели корсеты (хитрецы продавали некоторые модели в качестве исправителей осанки). К слову, ношение корсетов Бенджамин Ричардсон назвал «медленным самоубийством».
«Чахоточный шик» - объемное, серьезное и глубокое исследование истории туберкулеза. Иллюстрации, ссылки на источники, научные факты - определенно, стоящий нон-фикшн, настоящий «труд для души», как признавалась сама Каролин А. Дей.
начале Викторианской эпохи представления о красоте находились под сильным влиянием сентиментализма, культивировавшего представление о том, что эмоциональная искренность не раскрывается через явную демонстрацию, а скорее подтверждается через еле уловимые внешние признаки и сдержанное поведение523. Центральным понятием в идеологии сентиментализма была чувствительность, отражавшая способность нервной системы воспринимать ощущения и передавать волю тела. Чувствительность определяла не только личные чувства и эмоции, но и физические проявления этих чувств. Даже цвет лица женщины позволял понять ее внутренний мир. Например, бледность и румянец воспринимались как свидетельство повышенной чувствительности и прозрачности эмоций. Эта непроизвольная открытость рассматривалась как одно из лучших качеств, которыми могла обладать женщина524.
Существовало множество способов добиться внешнего вида, обычно наблюдаемого у больного, страдающего чахоткой. Популярные советы предлагали бесконечный список методов затемнения ресниц, в том числе натирание их ягодами бузины или смесью из смолы и мастики, а также растворами, содержащими черный ладан или сажу496.
Основным эффектом, который костюм этого типа производил на поведение женщины, было ограничение движений; кроме того, плечи сужались, а платье создавало понурый вид, так как тело, казалось, тянули вниз
