автордың кітабын онлайн тегін оқу Междумирье. Белая Дыра. Продолжение книги «Междумирье. Врата Междумирья»
Росстальной Сергей

Кітап туралы Қазір оқып жатыр2 Тегін фрагмент

Шрифты предоставлены компанией «ПараТайп»

Вторая книга дилогии «Междумирье», в которой повествуется о судьбе Всеволода и Людмилы, брата и сестры, волею случая оставшихся жить на землях далёкого мира звезды Мерцаны. В первой книге «Врата Междумирья» они были ещё маленькими детьми, и бежали от преследования в другой мир. Там они прожили 22 года, стали взрослыми людьми, и вступили в противостояние со страшной цивилизацией рептилоидов. Чтобы навсегда избавить земли Мерцаны от нашествия ящеров, они сошли прямо в их гнездо — на Ночь-землю.

18+

Читателю от Автора о Книге

Заботясь о лёгкости восприятия, и полноте понимания этого произведения, называемого «Междумирье. Белая Дыра», я хочу ответить на вопросы Читателя, которые у него могут возникнуть на пути следования по сюжету книги.

Итак,

О книге.

Хотя книгу «Междумирье. Белая Дыра» вполне можно читать как сюжетно независимое завершённое произведение, со своим началом и концом, она, однако, является продолжением книги «Междумирье. Врата Междумирья», и завершает дилогию «Междумирье». Если Читатель прочитает первую книгу, он лучше познакомится с предысторией событий, описанных во второй книге. К тому же, главные герои первой книги, принимавшие участие в описанных там событиях, не принимают участия в событиях второй книги, так как их истории благополучно завершились. Но в том мире, из которого они вернулись, остались другие люди, которым предстоит закончить начатое дело. К ним присоединяются новые герои.

О грамматике.

В тексте используется оригинальная авторская грамматика Русского языка, отличная от современной официальной грамматики. Разница не особо большая, и заключается в том, что здесь используется предлог «без», вместо принятого «бес», там, где это уместно по смыслу. Бес — это демоническое существо, а без — это указание на отсутствие чего-либо. К примеру: бессмысленный и безсмысленный — это разные, по смыслу, слова. Такая же грамматика применяется и в первой книге «Врата Междумирья».

О названиях и определениях.

Мидгард — древнее название планеты Земля.

Сварга — космос, Вселенная (творение Бога Сварога)

Явь — наша четырёхмерная реальность.

Навь — потусторонний мир.

Правь — мир Богов.

Земля — «планета» — небесное тело, вращающееся вокруг своей звезды.

Скуф — селение, городище.

Скит — маленькое селение, вроде хутора.

Иринирование — смешение живых существ на энергетическом уровне.

Об измерениях.

События книги не всегда происходят в нашем мире. Там, куда попадают главные герои, различные измерения производятся не в величинах Международной Метрической Системы Мер, принятой в наше время в нашем мире, а в иных величинах.

***

Времяисчисление.

В древней системе времяисчисления сутки делятся на 16 часов. (1 час = 90 современных минут)

Час делится на 144 части. (1 часть = 37,5 секунд)

Часть делится на 1296 долей (1 доля = 0,06 сек.)

Доля делится на 72 мгновения.

Мгновение делится на 760 мигов.

Миг делится на 160 сигов.

***

Размеры.

Для измерения пространства применяется пядевая система мер, основой которой является пядь — 17,78 сантиметра.

Стопа = 2 пяди.

Локоть = 3 пяди

Аршин = 4 пяди

Лоб = 7 пядей

Сажень = 12 пядей (213 см.)

Косая сажень = 17 пядей (302 см.)

Верста = 500 пядей (1066,8 м)

***

Температура

Пар — температура кипения воды при атмосферном давлении на луне Чура. Измерения температуры производятся в долях пара.

****

Углы

Доля — 1/32 часть полной окружности

Междумирье. Белая Дыра

1. Мидгард. Воскресшие. (пролог)

Спустя пять лет после своего возникновения, Белая Дыра перестала быть видна с земель и лун звезды Мерцаны. И тогда Раксы, Цесеры, и немногочисленные Раса уверовали, что извечная опасность, приходящая к ним каждые сто тридцать три лета, исчезла навеки. И начали они новое летоисчисление — от Белой Дыры, ибо кончилась эпоха нашествий ящеров.

Но оставалась ещё одна угроза, узкая лазейка для исчадий Нави — Врата Междумирья на луне Чура, построенные тысячелетия назад Кощеями. По преданию, через эти Врата на луну Чур были приведены пленники из других миров, предки Раксов. Прежних хозяев давно нет, но Врата остались. Их надёжно охраняли ныне живущие Раксы, и стража всегда была готова встретить всех, кто выходит из Врат. И никому, так же, не было дозволено в них входить отсюда, дабы обратно не проскочили навьи твари.

В первое лето от появления Белой Дыры девять человек, людей Расы, решивших вернуться в свой родной Мир, прошли в запретный охраняемый чертог Врат. Они были допущены туда без права возврата назад. Раксы, по своей природе, не умеют плакать, поэтому уходящих Раса Раксы провожали без слёз.

К Вратам пришли три жрицы, один жрец-воин, две девушки, и двое мальчиков-подростков. С ними был ещё один молодой человек с Мидгарда, который не был членом их семьи

В руках одной из жриц была многоцветная зарбиновая призма, которую она привезла с Марены-земли. Это был их ключ к Мидгардским Вратам Междумирья.

Пройдя руины и заброшенные сооружения охраняемого чертога, они вошли в шестигранное строение, в коем и располагался створ Врат. Это было огромное, вертикально стоящее кольцо из зарбина. Старшая жрица взошла по ступеням к створу Врат, и внимательно обследовала плоскую поверхность стены створа. Вскоре она нашла в них закладку из нескольких шестигранных призм, таких же, как та, что была в руках у другой жрицы. Ей понадобилось некоторое время, чтобы подогреть горелкой одну из призм, и тогда она смогла вытащить её. После этого она взяла Мидгардскую призму, и вложила её в освободившееся место, и тогда все её спутники отошли к стенам.

Сначала слабым зелёным светом засветились все закладки зарбиновых призм, расположенные по всему кругу Врат. Потом ярче всех вспыхнула резонирующая Мидгардская призма, и следом за ней так же ярко засветились все остальные призмы. От них свечение распространилось по всему огромному кольцу, и Врата открылись…

Аркаимский ОМО (отдельный медицинский отряд) — в/ч 94201

— Сержант Белосветова!

— Я, товарищ майор!

— Отправляйтесь на КПП, — сказал майор, — К вам прибыл посетитель.

— Посетитель? Могу я узнать кто это? — спросила сержант Белосветова.

— Тоже сержант, — ответил майор, — некто Хромов.

Василиса чуть не подпрыгнула и не захлопала в ладоши, однако Устав не дозволяет так себя вести.

Майор подошёл к Василисе ближе, и негромко спросил:

— Я знаю, что вы, Белосветова, пошли в армию следом за своим женихом, да?

— Так точно, товарищ майор.

— Это он?

— Так точно.

Майор кивнул.

— Теперь я понимаю, — сказал он, — почему всегда испытывал к вам необъяснимое уважение. Такое, знаете, всегда чувствуется… Уважаю, сержант Белосветова! Идите!

— Есть!

Сержант Руслан Хромов ждал Василису на КПП.

Так непривычно было обниматься в военной форме… Это ведь их первая встреча, после того, как он эту форму надели. Впрочем, целоваться она никак не мешала.

— Привет, десантура! — сказала Василиса, освободившись из объятий Руслана.

— Привет, медицина! — ответил Руслан, радостно оглядывая Василису.

— Что у тебя нового, миленький? — спросила она.

— Пять прыжков с парашютом, — ответил он, — Уже!

— А у меня три! — сказала Василиса.

— Что!? — удивился Руслан, — Ты прыгала с парашютом?

— Да нет! У меня теперь три племянника! — ответила Василиса.

— Не понял… — Руслан призадумался, — Ты хочешь сказать, что Лена…

— Да, да, да! Лена с Игорем родили мальчика! Теперь у нас с тобой появился третий племянничек. На прошлой неделе, 21 сентября. Назвали Святославом.

— Вот молодцы! — воскликнул Руслан, — Жаль, первые двое, Всеволод и Людмила, не знают.

— Узнают ещё, — уверенно сказала Василиса, — Пойдём, Русь, в беседке присядем.

Они направились к решётчатой беседке, увитой диким виноградом, недалеко от КПП военно-медицинской части.

— Я вот часто думаю, — сказал Руслан, — как они вернутся к нам? Если таким же образом, как и мы, то, может быть, они возвратятся в свой реальный возраст по времени Мидгарда[1]?

Задумалась и Василиса.

— Возможно, имеет значение место исхода, — предположила она, — Мы, с тобой, уходили с Марены, которая находится в одном времени со всей Сваргой[2], хотя и это очень относительно. А если они также уйдут с Чура, который находится в прошлом, то… я не знаю, что будет. Ты думаешь, что они вернуться в наше место мира по времени Чура?

— Я никак не могу сложить в голове эту комбинацию, — ответил Руслан, — Если это так, то они должны вернуться просто в то время, из которого они ушли. Если это так, мы бы их уже встретили. Но, поскольку мы их не видели, то их реально здесь нет… Хотя они могут и не явиться к нам сразу.

— Как скрывался Ведамир, когда упал с колокольни на четыре дня назад, — вспомнила Василиса.

Да, волхв Ведамир им потом всё рассказал. Когда они все собрались дома у волхва, за столом, за самоваром, когда всё уже закончилось, он им всё рассказал.

Получив в подарок четыре дня к своей жизни, сообразительный Ведамир решил провести их с наибольшей пользой. Зная, что происходило в последние четыре дня, он надумал принять тайное участие в важных событиях, дабы посодействовать благополучному их исходу. Он помог Руслану выбраться из Дубова Поля, оно же Лесной Глаз. Позже он наведался к бабушке Яге, и помог опергруппе «гостей», которые искали у неё ребятишек, окончательно потеряться в лесу. А потом он съездил в Дубов к Лебедевым, и поговорил с ними, прояснив для них всё неведомое, что мешало им понимать происходящее и принимать правильные решения. Этот разговор очень помог Игорю и Елене. В те дни все люди вокруг них лгали — им, и про них; а люди, которые могли сказать им правду, были в бегах, и не могли поговорить с ними. Трудно было сказать им, что своих детей они, вероятно, уже и не увидят. Тогда было трудно… Но потом, за одним столом с ними уже сидели Руслан и Василиса, воскресшие из мёртвых, и свидетельствовали, что дети Елены и Игоря — Сева и Людмилка, живы и здоровы, а также обе Ягини — Рита и Лада. И если Руслан и Василиса вернулись оттуда, то и для оставшихся там может найтись такая возможность.

Они могли бы воспользоваться Вратами Междумирья, но это сложно — к тем Вратам никого не подпускают, а Врата на Мидгарде находятся в опасном состоянии.

Другой способ — это удар Нетрона, возвращение через СМерть.[3] Нетрон — энергетический меч, созданный Русланом — остался в руках Всеволода, и это даёт надежду. Крайнюю надежду — чтобы воспользоваться Нетроном, придётся убивать. Всеволод и Людмила уже могли бы вернуться на Мидгард, и Рита с Ладой тоже, но прежде они намерены закончить войну с Ночь-Землёй, где гнездятся Ракшасы, посланники Нави. Война есть война, и для них главное — не умереть раньше от иного оружия, кроме Нетрона. Да хранят их Боги! Василису и Руслана вернул Нетрон. И многие подробности их возвращения остались только между Русланом и Василисой; друзьям они рассказали не всё из того, что можно передать словами.

И сейчас, обнимая Руслана, Василиса вспоминала полупрозрачного призрака, который едва начал наполняться материей Яви, и воспринимался осязанием только как уплотнение и упругость воздуха, но она уже видела его. А он еще ничего не осознавал, ведь прошло только несколько часов после его возвращения в Явь[4]. Они сидели вместе у костра, и Василиса говорила с ним, просто пересказывая всю их совместную жизнь. Когда Руслан осознал свой слух, голос Василисы и её слова стали первыми звуками, которые он услышал после СМерти. А она обнимала его, еще полупрозрачного, но уже в плотном теле…

— Ты тогда так и заснула на мне, — сказал ей Руслан, — помнишь? Я понял, что ты давно не спала.

— Да. Я проснулась на твоих коленях, у погасшего костра! — ответила Василиса, — Боже, ты же замёрз, ты же был уже полностью воплощён, и всё чувствовал! А у меня в рюкзаке для тебя одежда была! А ты не знал. А я уснула, и ты меня не разбудил.

— Не так уж и холодно было, Вась. И ты сама меня прекрасно согрела, не нужно было тебя будить. Ты не представляешь, что я пережил, когда… убил тебя. Я до сих пор не могу всё это полноценно выразить… Вся прожитая жизнь, всеми своими многочисленными нитями, все её мгновения, оказались предназначенными для того, чтобы сойтись в этом событии. Неужели я жил для того, чтобы загубить две души — твою и мою!? Теперь представь, что я чувствовал, когда предсказание Всеволода оказалось истиной! Когда я узрел тебя живую, дома, на Мидгарде, я… Для меня уже просто не было в мире ни холода, ни огня! Это чудо, которое я никогда в жизни уже не встречу — когда сбывается самое невероятное. И Сева верил в это!

— Сева… — проговорила Василиса, — Что теперь свалилось на него…

— Я его видел, Василиса, — сказал Руслан, сжав её ладонь, — Сильный человек. Он справится…

— Он и Людмила так много задумали!

— Да, Вась. Спасти мир, который их приютил.

Круглый створ Врат затянулся светящимся плотным туманом, зелёным, с красными прожилками. Он не имел расплывчатой границы своей поверхности, и от того казалось, что туман находится за тонким стеклом. Это была тонкая прослойка пространства безконечного Междумирья, через которую можно пройти в другой Мир. Этот туман был знаком жрицам: более двадцати лет назад в сфере Междумирья такой туман отрезал им путь назад. Впрочем, тогда они находились в неуправляемом полёте, оказавшись в поле притяжения Мира Мерцаны, а туман, возможно, мог бы вернуть их домой.

Звук, похожий на шум воды, и не просто шум воды, а гул настоящего морского прибоя, доносился из тумана, как бы из далека, но он приближался. Люди поспешили отбежать от Врат, и отойти в сторону. Гул приблизился, и по ступеням хлынула водопадом мутная вода. Поток усиливался, выносил изнутри целые камни, и вода начала заливать зал.

Это была вода с Мидгарда!

Они знали, что с той стороны должны быть руины укрытия Дубовских Врат, о них рассказали Руслан и Василиса, и Тайна, младшая жрица, привезла эту весть. Из их рассказа следовало, что Дубовские врата погребены под дном большого озера — водохранилища. И теперь они затоплены!

— Зорян, призму! — крикнула старшая Жрица.

Мужчина, преодолевая поток воды до колена, прорвался к стене, и вытащил из неё призму зарбина.

Поток воды словно отсекло ножом, вода упала, и разбежалась по ступеням вниз. Туман погас и рассеялся — Врата закрылись. Створ Врат снова стал пустым пространством зарбинового кольца, которое постепенно гасло, тихо потрескивая, как остывающий камень.

Вода из другого мира с тихим журчанием разливалась по залу, постепенно успокаиваясь

Все молчали. Теперь они будут ждать. Сколько — не известно. И неизвестно чего. Мидгардские Врата затоплены, но уходить им больше некуда. Сейчас они постучались в дверь, и, если их услышали, им откроют.

Явь - наша реальность - четырёхмерный мир.

СМерть — смена мерности — переход из одного мира в другой

Сварга — Космос, Вселенная

Мидгард — древнее название планеты Земля

Сварга — Космос, Вселенная

СМерть — смена мерности — переход из одного мира в другой

Явь - наша реальность - четырёхмерный мир.

2. Земля Марены. Завершение и возвращение

— 1 —

Он готовил себя к этому удару много дней. И его рука не дрогнула, и меч точно пересек шею Руслана. Севелес проводил глазами веер брызг крови, и успел увидеть, как отлетела голова, а потом всё мгновенно исчезло — и голова, и тело. Разлетевшиеся капли крови оросили мокрый камень площади, и тоже исчезли. А на то место, где стоял приговорённый к смерти, только упала его одежда.

Изумлённая тишина воцарилась вокруг — собравшиеся зрители не ожидали такого исхода казни. Потом послышались отдельные взволнованные выкрики из толпы, и вот уже все собравшиеся тревожно зашумели множеством голосов. Севелес увидел, что к нему бегут, обнажая мечи, все четыре судебных исполнителя, и ещё несколько военных.

Севелес быстро осмотрелся. Тело Руслана исчезло. Значит, Нетрон сработал, как положено, у них всё получилось — он помог ему вернуться. Теперь надо уходить самому.

Его ждала сестра, во втором переулке от лобного места, между двумя каменными зданиями, и там сейчас толпиться народ, перекрывая ему путь. Севелес повернулся и решительно направился туда, угрожающе раскачивая мечом. Один раз он оглянулся, и это заставило остановиться настигающих его солдат и судебных исполнителей. А толпа, к которой он приближался, зашевелилась, как муравьиный рой. Цесеры видели, что он сделал своим мечом, и не знали, чего ожидать от загадочного палача, но они были настроены как-нибудь задержать его.

Сестра вышла из переулка, и быстро направилась к толпе. Приближение девушки никто не увидел своими спинами. Её рука ловко скользнула в поясную сумку, и в руке оказался раскладной автоматический нож. Она легко нажала боковую кнопку, и из рукоятки мягко выдвинулось матовое металлическое лезвие. После этого её палец сразу лёг на другую кнопку — кнопку электроразрядника.

Она чуть подняла руку, и нажала кнопку. С лезвия ножа, извиваясь змейкой, устремилась вперёд тонкая голубая молния.

С расстояния четырёх шагов она свалила на землю пятерых цесеров. Ещё шестерых она положила, приблизившись вплотную. После этого все оглянулись, и увидели извилистую молнию электроразряда, исходящую из руки неизвестной девушки. Толпа ахнула, и в страхе раздалась в стороны. В образовавшийся проход уже шагнул Севелес, а его сестра сразила молнией ещё одного смельчака, который отважился выбить оружие из её руки. Они все будут жить, когда придут в себя.

Севелес и Тайна, не задерживаясь, бросились за угол тюремного здания, а там стояли наготове два оседланных дила.

Они проскакали до внутренних ворот, и там спешились. Вместо стражи их встретил Зорян, мастер рукопашного боя, который эту самую стражу обезоружил, и аккуратно сложил в рядок под стенкой, всех шестерых. Теперь у Зоряна были ключи, и он вывел Тайну и Севелеса наружу через стенной проход с четырьмя дверями. Снаружи, у двери, лежали ещё два стражника, успокоенные Зоряном на пару часов. Здесь же их ждали ещё три дила, готовые сорваться с места в любой момент. Вскочив в сёдла, брат, сестра, и её супруг благополучно умчались от тюрьмы Каменное Гнездо.

Тюремщики подняли тревогу. В погоню за иномирцами выпустили стаю прирученных волканов, которых со щенячества приучали к награде в виде человечины. А уж следом за волканами помчались, верхом на дилах, стражники.

Волканы очень быстро исчезли из виду, умчавшись далеко вперёд, и стражники гнались по следам на снегу. Вскоре им стали попадаться тела волканов, одиноко валяющиеся далеко друг от друга. Их нашлось примерно половина из всей стаи, остальные исчезли бесследно и никогда больше не вернулись. Те волканы, что нашлись бездыханными, оказались живы — они, позже, пришли в себя, и поджав хвосты, вернулись домой. Поражение электрическим разрядом надолго отучило их гоняться за людьми. Те же волканы, которые исчезли, стали жертвами Нетрона — страшного меча ведамана Севелеса. Этим мечом он убрал из этого мира Руслана.

Оторвавшись от погони, трое людей остановились и собрались вместе, не слезая с дилов. Зорян поцеловал жену, и спросил:

— Всё ли состоялось, как было задумано?

Ответил Севелес:

— То, что видели глаза, совершилось, как хотелось, а что потом происходило за пределами этого мира, то только в нашей вере. Вера моя укрепилась в том, что Нетрон отправляет поражённых им живых созданий в исходные миры обитания.

— А значит, Руслан отправился следом за тётей Васей — домой! — сделала вывод Тайна.

— Пора и нам домой, — сказал Зорян, облегчённо вздохнув.

— Если вспомнить о нашем истинном доме, где мы родились… — проговорил Севелес, — то нам до него ещё очень далеко. Я не вернусь на Мидгард, пока мы не покончим с ящерами-Ракшасами.

— Мы тоже, Севелес, — ответила Тайна.

Севелес огляделся, пристально осматривая видимые окрестности.

— Сдаётся мне, что я видел преследователя-всадника, который обогнал волканов, и следовал за нами далеко в стороне, — сказал он, — но мне недосуг было разглядывать.

— Значит и я не ошибся, — ответил Зорян, — мне тоже показалось, что нас догнал один всадник. Теперь таится где-то…

— Придётся к месту идти путаным следом, — сказал Севелес, — чтобы выследить преследователя и перехитрить его.

За четыре дня пути, с потайными остановками, они так и не увидели за собой разведчика. Должно быть, он всё же отстал от них, ещё тогда, когда они разделались с волканами.

— 2 —

А потом они взбирались по отлогому горному склону, по тайной тропе, которую они разведали ещё два лета назад. А им навстречу вышли их соратницы — четыре Раксы, экипаж «Грозовой Звезды», которые два лета ждали их здесь, в горах. Это были Тэй Гура, Эро Тих, Лен Вик и Азан Сани.

— Рады видеть вас в здравии! — сказала, после тёплых приветствий, Тэй Гура, капитан виплана, — Испейте горячей сурицы. Мы научились готовить её из местных полезных трав.

Оказалось, звездолётчицы здесь уже построили маленький хутор, с небольшим подсобным хозяйством. Посторонние глаза увидели бы здесь скромных крестьян, и ни как бы не догадались, что здесь спрятан виплан. Впрочем, не догадались и вернувшиеся люди.

— А где наша «Грозовая Звезда», Тэй? — спросил Севелес капитана, когда все уже сидели в уютной хижине, у каменного очага, пламенеющего сухими дровами.

— Виплан в надёжном месте, — удовлетворённо ответила Тэй, — Он в леднике!

— Как, в леднике?

— Мы укрыли его во льду ледника! Вморозили в лёд! Это самый надёжный способ укрыть такую громадину от посторонних глаз. Просто держать его в ущелье ненадёжно — его рано или поздно увидят. Ты же знаешь, Севелес, что в небе летают разведчики — карлики-резусы в когтях специально дрессированных перанов. С их помощью власти стараются хоть как-то присматривать за горными краями. Теперь они видят только наши домики и коз. А виплан они никак не увидят и не достанут.

— А достанем ли его мы? — спросил Севелес.

— Достанем, — ответила Тэй, — Лёд можно растопить за несколько часов. Дай только команду, и виплан выберется сам, он запрограммирован.

— Нам здесь уже нечего делать, и мы летим на Чур, — объявил Севелес, — и когда же тогда мы можем улететь?

— Эро, — обратилась Тэй к звездоходнице (штурману), — организуй. Сколько на это понадобится времени?

— Около пяти часов, — ответила Эро, и достала пульт, — Включится атомный реактор в режиме слабого прогрева по программе планового технического обслуживания. Тогда пойдут горячие паровые выхлопы из всех технологических отверстий, и лёд вокруг виплана начнёт плавиться. Мы всё продумали.

— Какие-же вы умницы! — похвалил Севелес, — Вы два лета терпеливо ждали нас, и сберегли наш виплан!

Звездолётчицы не смогли скрыть своего удовольствия и разулыбались от похвалы.

— Куда мы теперь летим, Севелес? — спросила капитан, — Ты сказал, на Чур. Обратно?

— Да, — коротко ответил Севелес.

— А как же разведка Ночь-земли?

— Всё будет по-другому… — сказал Севелес, — Вас всех надо вернуть на Чур, вы свою задачу выполнили… На Чуре будет подготовлен боевой отряд, который и отправится вместе со мной в обитель Ракшасов.

Севелес не стал говорить, почему он отказывает в участии этому экипажу «Грозовой Звезды». Все четыре Раксы, молодые женщины, в своей мужской юности посвящали себя учёбе и практике звездоходов. Они были влюблены в своё дело, жили кораблями и Сваргой, и отдавали Сварге всё время своих жизней. Они стали капитанами, звездоходниками, и техническими мастерами, но так и не стали отцами. Значит, им предстоит стать матерями. Пусть возвращаются на Чур, и создают свои семьи. Севелес, ещё два лета назад, чувствовал, что он им нравится, вроде как мужчина — он успел это подметить за четыре месяца перелёта. Может быть, он ошибается, но ненамного. По крайней мере, некоторым из Раксов он приглянулся. Ничего необычного нет в том, что свободный молодой мужчина понравился зрелым женщинам, но эти женщины — бывшие мужчины. И Севелеса, мужчину Расы, это отталкивало, по причине врождённого отторжения к таким связям. Раксы — мужеродящий род; у них рождаются только мальчики. Они вырастают, созревают, и могут стать отцами. А через несколько лет репродуктивного возраста они перерождаются в женщин, коими и остаются до конца дней своих. Тогда они снова могут стать родителями, но уже матерями, создав, может быть, вторую семью с молодым мужчиной, который потом тоже станет женщиной. Такова их природа. Род Раксов возник от принудительной связи людей с гермафродитными ящерами-Ракшасами, которые ищут, как продолжить свою чахнущую породу в других существах. Так же возник и род Цесеров, живущий на Марене-земле, только Цесеры стали родом женородящим, и у них рождаются только девочки. Севелес, мечтающий о возвращении на родной Мидгард, зарёкся связывать свою жизнь с племенами этого мира — с людьми-полукровками от рептилоидов.

Продолжая свой ответ, он сказал:

— Как видите, мы вернулись не с пустыми руками — я принёс меч. Его зовут Нетрон. Я получил его от мастера-оружейника, который сделал его, и своим словом благословил свой дар. Нетрон имеет не только металлическое тело, но и особое энергетическое поле многомерных миров. Его лезвие не только рубит плоть, но и воздействует на энергетические оболочки живых существ, от чего те входят в резонансное соприкосновение с многомерностью междумирья, и существо, поражённое Нетроном, умирает здесь, но возрождается в предыдущем мире его обитания, в той плоти, в какой оно там жило. И таким образом Нетрон может поражать призраков — существ, лишённых материальной плоти, и так же, возвращать их в предыдущие миры обитания. Вот это — самое главное! Племя Ракшасов на Ночь-земле уже вымерло, это вычислили волхвы-учёные, и Ночь-земля заселена призраками ящеров. Теперь они стали ещё опаснее. Лишённые плоти, они могут легко вселяться в чужие тела. Им теперь уже даже не нужно генетическое насилие, а только прямое иринирование с жертвой — подселение в его плоть. Грядущее вторжение Ракшсов будет именно таким. И вы ничего не сделаете против них — они призраки, и они свободно завладеют нашими телами, и снова продолжат свой род, уже в наших телах, продолжая грабить Миры Сварги.

Раксы хмуро переглянулись.

— С обретением этого меча, наш план изменится, — продолжил Севелес, — мы достигнем Ночь-земли, и высадимся на ней!

Раксы вопросительно замерли.

— Но ведь Оборонное Собрание решило загнать Ночь в непродуктивную ветку будущего! — сказала Эро.

— Так и будет, — подтвердил Севелес, — но есть одна сложность. Для выполнения этой задачи нам понадобиться создать гравитационную волну, вектор которой совпадает с осью вращения Ночь-земли. То есть, точно на линии оси мы должны будем произвести столкновение материи и антиматерии. Всякая ось вращения существует условно, и уходит в бесконечность, поэтому открыть два сосуда с материей и антиматерией можно на хорошем удалении от Ночь-земли, нужно только точно выйти на условную линию оси. И вот тут выяснилось — этого раньше не знали, — что ось Ночь-земли процессирует. Нашли в архивах старинные записи звездомеров…

— Вот это да! — воскликнула Эро, — значит, Ночь-земля качается, как неваляшка?

— Да, её ось вращения описывает гигантский конус в пространстве, — подтвердил Севелес, — И как поймать линию оси, находясь на расстоянии от Ночи!? Это крайне сложная задача.

— И как? — спросили Раксы.

— Вы сами поняли, как, — ответил Севелес, — Надо сойти на Ночь-землю, принести сосуд с антиматерией на её полюс вращения и просигналить оттуда. Тогда из ближней Сварги смогут поймать ось вращения Ночи, и надо будет только точно следовать за ней. А потом распечатать оба сосуда…

— О, Боги! Но тогда вы все исчезнете в другом времени вместе с Ночью!

— Война требует жертв… — смиренно сказал Севелес, — Это предварительный план. Возможно, сосуд можно будет распечатать и автоматически, главное, донести его до места. И вот здесь нам понадобится мой меч, потому что на Ночь-земле наше стрелковое оружие бессмысленно против призраков. А если мы провалимся во времени вместе с Ночью, то только Нетрон вернёт нас в исходный мир. Несколько дней назад, одним ударом Нетрона, я отравил в его родной мир мастера, который этот меч сделал…

И все замолчали.

А Севелес задумался… Марена — это уже третья земля, на которую Севелеса, и его сестру Тайну, забросила жизнь. Они родились на Мидгарде, выросли на Чур-луне, пробрались на землю Марены, а теперь их путь лежит к страшной Ночь-земле.

— 3 —

На следующий день, утром, они стояли на краю ущелья и наблюдали, как из трещин во льду вырываются струйки пара — в этом месте прятался виплан, который сейчас начал плавить лёд вокруг себя. Трещины увеличивались, расползаясь по большому ледовому полю. Стал слышен треск, и отдельные, огромные, как дома, куски льда зашевелились. Севелес заволновался, не разломает ли лёд виплан. Но звездолётчицы успокоили его: корпус виплана — титановая броня в треть пяди, а под ней — пористый карбоновый наполнитель для жёсткости.

Трещины расширялись с громким хрустом, выпуская клубы пара. Из глубины льда слышалось прерывистое гудение.

И, вдруг, все увидели человека и дила.

Похоже, они появились на поле ледового языка, спускаясь с верхнего уровня горного склона. Люди сюда забредают крайне редко, а этого угораздило явиться в самый неподходящий момент. Мужчина в походной одежде, с какой-то ношей за спиной, вёл на поводу своего дила, спускаясь вниз по ледовому склону, обнаружив этот удобный прямой путь в ущелье. Но, на его беду, всё вокруг вдруг начало трескаться и шататься. Его дил, испуганный происходящим крушением льда, рванулся назад, и мужчина не удержал повод и упал на лёд. А потом раздался грохот, и гигантский массив льда отломился, развалился на глыбы и стремительно сполз вниз, а на его месте открылся нос виплана и передняя часть дисковидного тела корпуса. Металл блестел влагой и густо парил паром.

Ледяные глыбы, одна за другой, посыпались вниз по склону, освобождая «Грозовую Звезду» из этой скорлупы. Виплан, словно вылуплялся из яйца, как птенец. Но все смотрели не на огромную машину, а на терпящих бедствие человека и дила. Было видно, что их попытка убежать снова наверх совершенно напрасна: лёд вокруг них растрескался, раскроился на безформенные куски, и путь у них теперь только один — вниз, вместе с ледовым обвалом. И лёд рухнул под ними, и человек, и дил, полетели вниз, пропадая в месиве обломков… Звездолётчицы вскрикнули, а Тайна спрятала лицо на груди Зоряна.

Это страшное недоразумение потрясло всех. Ведь никто и не подумал осмотреться и убедиться, что в окрестностях нет посторонних людей, которых бы следовало предупредить. Люди здесь появлялись настолько редко, что об этом и думать забыли. Виплан, освобождённый из-под ледового панциря, качнулся, чуть завалился набок, и медленно пополз вниз на своих шести опорах; саженей через двадцать он увяз в изломах льда и замер. Но никто сейчас не обращал на него внимания, всех волновала судьба того цесера, сгинувшего в ледяном обвале.

Оправившись от первого потрясения, все бросились вниз по горному склону, направляясь к тому месту, где мог оказаться несчастный. Его не было видно в обломках льда, и очень может быть, что искать его придётся несколько часов. А может быть, это уже и бессмысленно… Какой-же это дурной знак — начинать обратный поход с такого несчастья!

Сначала они нашли дила. Мёртвое животное застряло между глыбами льда. Его тело было разбито и растерзано. Значит, где-то рядом и человек. Искать человека долго не пришлось.

Его увидели неожиданно. Вскрикнула Азан — второй рулевой экипажа, и все оглянулись, и увидели бело-серую человеческую фигуру, выбирающуюся из-под ледяной глыбы. Судя по тому, как эта глыба качалось, человек был недюжинной силы. К нему, конечно, сразу бросились все, спотыкаясь и падая на обломках ледника, но он уже сам выкарабкался из завала, и встал во весь рост. Несомненно, это был тот самый пострадавший. Его одежда выглядела так же, как рваная шкура его погибшего дила, и свидетельствовала о том, что человек побывал в настоящей ледовой мясорубке. Из этого следовало, что он должен был получить такие же травмы, несовместимые с жизнью, как и несчастный дил. Но человек был цел и невредим, и никаких признаков переломов не имел. Осмотревшись и отряхнувшись от снеговой крошки, он, перепрыгивая с глыбы на глыбу, направился прямо к людям.

Перед ними предстал человек, мужчина высоко роста и крепкого телосложения, но, тем не менее, из плоти и крови. Непонятно, как он смог выжить в обвале?

— Ты цел, человек? — спросил Зорян, который первым оказался перед незнакомцем.

— Вполне, — ответил тот, немного задыхаясь, — Благодарю, но не утруждайтесь помогать — я в этом не нуждаюсь.

Первая фраза этого человека выдавала его вовсе не простым селянином, каким он мог бы показаться.

Его обветренное высокое лицо обрамляла светлокарая борода и усы, необычного, однако, оттенка, и которые сейчас были забиты снегом. Такими же были и длинные, до плеч, волосы. Но более всего привлекали внимание его глаза. Глядя в них нельзя было отделаться от ощущения, что видишь перед собой сразу два человека. Глаза были разные. Обычные человеческие глаза, но левый глаз был голубой, а правый был зелёный.

Приблизившись, Севелес внимательно присмотрелся к этому человеку, и завершил свой осмотр, конечно, на его глазах. Тот спокойно смотрел в ответ, прекрасно понимая, что привлекло внимание Севелеса.

Потом Севелес глянул на Зоряна — без слов они оба поняли, что это не Цесер. Однако и не человек-Раса.

— Кто ты? — спросил Севелес.

Но человек не успел ответить, потому что его опередил Зорян.

— Это он, — сказал Зорян, — Это он преследовал нас, когда волканы уже отстали. Я узнаю его по фигуре.

— Да, это я, — сказал мужчина, — Я следовал за вами, несмотря на то, что вы путали следы.

— Продолжай, — сказал Севелес.

— Я присутствовал на казни иномирца в Каменном Гнезде. То, что я увидел, заставило меня последовать за вами. Вы вполне подходящие для меня попутчики.

— Чем же мы подходим?

— Я увидел, у вас есть весьма необычные возможности.

— У тебя, однако, тоже необычные возможности — тебя не смог расплющить ледяной обвал.

— Я хорошо умею владеть своим телом и разумом.

— И какие же мы для тебя попутчики? Куда ты следуешь?

— Я намерен покинуть Марену и попасть на Чур. А вы это можете.

— Откуда же ты можешь всё это знать, что мы можем, и куда идём? — чуть встревоженно спросил Севелес.

— Мне это дано, — просто ответил незнакомец.

— Как же тебя зовут? Я, конечно, тоже представлюсь: Севелес, ведаман.

— Я Изосвет, странник.

— Твой путь может показаться странным, странник Изосвет, — сказал Севелес, — если бы мы сами не следовали тем-же путём: сначала в здешнюю тюрьму, а потом нам тоже надо на Чур. На этой земле крайне редко можно встретить тех, кому зачем-то надо на луну Чура.

Изосвет не спеша оглянулся на виплан, который лежал днищем на ломаном льду, и с его дисковидного корпуса, и с плоскостей крыльев поднимался свежий пар.

— Как я вижу, вы там живёте, — сказал странник.

— Верно, — согласился Севелес, — Ну, а тебе зачем нужен Чур?

— Мне нужен контакт с вашей цивилизацией, — ответил Изосвет, — Я знаю, для чего вы здесь, ибо иной причины быть не может. И у меня та же причина. Хотя я понял, что сейчас вы выполнили совсем другую миссию, и это была ваша первая цель, но ваша вторая, и теперь основная цель — это Ночь-земля.

Севелес сдержано промолчал. Все остальные тоже сдержались.

— Да, не выясняй, откуда я это знаю, — кивнул Изосвет в ответ на молчание всей команды, — просто это очевидно. Очевидно, что рано или поздно на Марене высадится десант с Чура, чтобы снова вступить в единоборство с Ночью, которая приближается. Мне оставалось только ждать, когда вы появитесь, и я смогу вас распознать. Чур недосягаем — он находится в прошлом. Приходится верить, что цивилизация Чура найдёт способ преодолеть временную аномалию своей луны, иначе это придумают Ракшасы, когда доберутся до Марены. И это случилось! — вы проникли за пределы времени своей луны! По делам вашим я узнал вас. Сначала весть о проникновении иномирцев в удел Слепого Ветра, а потом их удивительный исход из рук Светлой Правомеры. Я помчался за вами, и убедился, что не ошибся.

— Ты не цесер, — сказал Севелес.

— Да, я не цесер, — сказал Изосвет, — и не человек-Раса. А кто же? В вашем мире у меня нет родства.

— Иномирец, — сказал Зорян, — вот, что означает его имя.

— Да, — согласился Изосвет.

— И ты тоже намерен противостоять угрозе от Ночь-земли? — спросил Севелес.

— Подобная угроза может возникнуть в любом мире — Навьи силы вездесущи, — ответил Изосвет, — если в моём мире такое случится, нам тоже помогут, и к этому ещё добавится и приобретённый опыт.

— Хорошо, Изосвет, чем ты можешь нам помочь? — спросил Севелес.

Изосвет вздохнул, и встряхнул головой, избавляясь, наконец, от комков снега на волосах.

— Я оказался в таком положении, когда сначала надо помочь мне, — сказал он, — Я не обладаю сейчас и десятой частью тех возможностей, которые мог бы иметь, и сейчас могу быть для вас только сильным бойцом.

При этих словах Изосвет скинул с себя обрывки плаща, и снял со спины висящий на ремне меч в ножнах.

— Мне нужно попасть туда, — сказал он, — на Ночь-землю, и вступить в бой. Там я соберу всё, что потерял…

Севелес замолчал, и погрузился в продолжительное безмолвие, обдумывая сказанное Изосветом. Все терпеливо ждали, не мешая своему предводителю вникать в происходящее. Наконец Севелес спросил Изосвета:

— Ты мог бы нас и не найти. Не узнать… Не догнать… Что было бы тогда?

Изосвет ответил:

— Всё продумано давно. Продумано так, чтобы десант с Чура не ушёл незамеченным. Продумано — это не то слово. Вам не дано знать другие способы познания, какие доступны нам, вы это не воспримите. Скажу только, что мне было ведомо, что десант с Чура будет иметь две задачи: спасательную и исследовательскую. Исследовательскую миссию вы выполняете по пути: прорыв через временную аномалию туда и обратно, а спасательная миссия становится основной непосредственно на Марене-земле. В ходе этой миссии я вас и отследил, приложив свою руку к вашей встрече со Светлой Правомерой.

— И так ты встретился с нами прямо день в день, — сделал вывод Севелес, — Ведь уже завтра мы можем улететь, и догнать нас завтра было бы уже невозможно.

— Да, Севелес.

— А что ты будешь делать, Изосвет, если мы тебя просто не возьмём? — спросил Севелес, почти с насмешкой.

— Вы просто сильно измените свою судьбу, — спокойно ответил Изосвет, — Она переломится, и пойдёт по совершенно другой ветке развития. И за вами следом — целый мир. Вспомни, Севелес, что и для кого ты делаешь в этом походе, и осознай, что сейчас каждое мгновение твоей жизни весит очень много. Тебе достаточно двух частей часа, чтобы перебить всю цепь событий, которая на данный момент дошла до нашей встречи… И тогда не состоится то, что должно продолжиться дальше, хотя вы и улетите на Чур гарантировано.

Севелес прислушался к своим чувствам: ни одна струна в душе не задрожала тревогой. Он оглянулся на своих людей. Тайна и Зорян смотрели на Изосвета с интересом. Команда Раксов тоже не выражала волнения, и спокойно ждала, что будет дальше. Впрочем, они женщины, и новый мужчина им всегда интересен.

Севелес понял и почувствовал: странник Изосвет, иномирец, неизбежен на их пути. Даже случайная катастрофа с ледяным обвалом не смогла его убить. Значит, и они не смогут прервать его путь. Они сами часть пути этого странника. А странник-иномирец сам часть их пути. Они все — путь друг друга. Путь прерывать нельзя.

— 4 —

Запуск двигательного комплекса звездолётного виплана из полностью заглушённого состояния занимает несколько часов. Это связано с тем, что антигравитационный экран имеет сверхпроводниковые элементы, работающие при очень низких температурах. Время уходит на понижение температуры сверхпроводников. А в орбитальном двигателе используется металлический водород, и он образуется непосредственно перед включением двигателя, путём создания очень высокого давления в соответствующих узлах. На это тоже уходит время.

Внешне виплан представляет собой огромный выпуклый диск с двумя парами коротких крыльев. Задняя пара крыльев чуть скошена назад и поднята вверх почти на треть от прямого угла, а передняя пара расправлена прямо, но чуть опущена вниз. Из передней части диска выступает острый обтекаемый нос, в котором размещена кабина управления и системы наблюдения. Звездолётный виплан сильно отличается от обычных атмосферных випланов (виман-самолётов) большими размерами и сложностью конструкции. «Грозовая Звезда» была одним из немногих звездолётных випланов цивилизации Чура. Только эту машину удалось заполучить для похода Севелеса. Но если «Грозовая Звезда» сможет вернуться назад, то возможно, в грядущий бой против Ночь-земли могут бросить все звездолёты.

Пока виплан запускался, его отсеки, закрытые два лета, проветрили воздухом Марены, и накачали этого воздуха в воздушные ёмкости. Экипаж проверил системы управления. Все остальные участники похода разместились в выделенных им отсеках. Изосвет тоже получил свой отдельный отсек.

Перед стартом виплан был выставлен ровно на регулируемых опорах, у подножия горы.

«Грозовая Звезда» плавно поднялась на антигравитации, и почти вертикально ушла в небо. Когда гравитационное отражение уменьшилось почти вдвое, виплан висел уже очень высоко над поверхностью Марены, и звездолётчики включили орбитальный двигатель. Разогнавшись до второй космической скорости, виплан включил маршевый атомный двигатель. «Грозовая Звезда» устремилась к Чуру. Но зрительно наблюдаемый курс был направлен вовсе не к луне, поскольку виплан предстояло провести по сложным траекториям преодоления временной аномалии Чура.

Секрет прорыва через нарушенное время заключался в том, что на борту звездолёта находился «ларец времени» — это устройство, созданное на Чуре, во внутреннем пространстве которого текло неизменное время Чура. К Ларцу были подключены так называемые «путеводные клубки» — это датчики, которые переводили некую реакцию Ларца на окружающий мир в целеуказующие величины для приборов навигации звездолёта. Никто на Чуре, и нигде больше, не знал точно, как работают Клубки, и что происходит во внешнем пространстве по курсу звездолёта, но по указаниям путеводных Клубков экипаж направлял звездолёт в указанных направлениях. И эти движения часто казались совершенно бессмысленными и хаотичными, но в результате звездолёт преодолевал не только пространство, но и время, и реально попадал либо на Марену, либо на Чур. Обычным образом это было бы просто невозможно, поскольку эти земля и луна сейчас разделены аномалией времени. Марена находится в реальной Сварге, а Чур живёт в прошлом, на восемнадцать лет назад. Меняя курс, звездолёт попадал в некие места пространства, где происходили его скачки по времени. Как всё это работает, никто толком не знал, поскольку и Ларец Времени, и Путеводные Клубки были созданы не людьми Чура, а иномирными посланниками, с которыми имели отношения люди предыдущих исчезнувших цивилизаций. Ларец и Клубки были взяты из тайных специальных хранилищ, где укрыты подобные вещи, могущие оказаться опасными. Только особые люди, к числу которых относился и Севелес, могли иметь доступ к этим артефактам. Они, особое собрание учёных и жрецов, смогли разобраться в качествах и свойствах этих устройств, и применить их для перехода через восемнадцатилетнюю пропасть времени.

Сейчас звездолёт двигается обратно, снова возвращаясь на восемнадцать лет назад, к Чуру. На это может уйти до четырёх месяцев-сороковников по собственному времени звездолёта. Узнав об этом, странник Изосвет спокойно сказал:

— Я тогда, пожалуй, посплю. Будет трудно — разбудите, я буду знать, что делать.

И удалился в свой отсек. О чём это он? Он собирается проспать всю дорогу?

3. Мидгард-земля. Анна и Феликс

— 1 —

Было Крещение — день торжественный и таинственный. Петр Викторович Татарский, вместе с другими добрыми людьми, сегодня вечером сошел в ледяную купель, вырубленную во льду озера, и вышел оттуда, как заново рожденный. Чашка чая и пара рюмок коньяка быстро сделали заново рожденного опять взрослым человеком. Окунаться в воды озера ему нравилось гораздо больше, чем в море, на городской Набережной, где была организована купель из пластиковых буйков, по причине отсутствия натурального льда в тёплых водах залива. Гордый собою, бодрый духом и телом, он возвращался потом домой по плохо освещенным улицам своего района. В сей день он и думать не мог о том, что сегодня кто-то может иметь какие-либо злые намерения, а потому немало удивился, когда заприметил за собой слежку. Некий человек неотступно следовал за ним, соблюдая дистанцию — приблизительно, от фонаря до фонаря. Татарский, возможно, и не заметил бы преследователя, если бы тот просто шал следом, а не дергался за ним перебежками. Татарский немного заволновался. Поворачивая за угол, Тартарский чуть склонил голову, и успел увидеть фигуру этого человека. И это была женщина! Нет, даже девушка.

Он пошёл немного быстрее, но она не отставала, точно повторяя его путь. Кажется, она одна, но не может такого быть — наверняка с ней ещё кто-то. Она нарочно выдаёт себя безграмотной слежкой, чтобы он не видел остальных её подельников. А они где-то есть, и тоже идут за ним. Это уличные налётчики, точно… Сердце сжалось, как в ледяную воду опущенное. Не хватало ещё такого, в такой день… Чёрт возьми, в конце концов, он спортсмен! Придётся встречать вызов, по воле Божией…

Он свернул за очередной угол, и сбавил ход, остановился, и медленно оглянулся. Она не появилась. Лишь тишина молчала из-за угла. Он потоптался на месте, похрустел морозным снегом. В ответ — тишина. Ему всё привиделось? Ну, и хорошо…

Он снова повернулся и пошёл своей дорогой, но тут же остановился. Она медленно шла ему навстречу… Чёрт, она обошла его! Значит, остальные за ним. Он молниеносно оглянулся — никого!

Она приближалась медленно. Невысокая, стройная, в облегающей нейлоновой куртке на синтепоне. Руки в карманах. Вязаная шапочка и тонкий шарф, закрывающий подбородок. Лицо совсем не страшное, не бандитское. Вид заурядной простушки. Она не спешит приблизиться к нему, подходит медленно, рассматривая. Он хотел спросить, что гражданке угодно, но, вдруг обнаружил, что рот его пересох до полной невозможности извлекать звуки. Вот, чёрт…

Её глаза сузились, а над шарфом обозначилась лёгкая полуулыбка.

Она вдруг оказалась прямо перед ним. Уличный фонарь остался чуть впереди, за её спиной, и светит ему в глаза.

— Что… — выдавил он из себя.

— А ни что… — тихо ответила она.

И он увидел, как она плавно отставляет в сторону правую ногу, качнувшись всей фигурой, демонстрируя себя во всей красе, насколько это возможно в зимней одежде на заснеженной улице.

«Твою мать, да это же обыкновенная уличная… — подумал он, — Вот, зараза! Надо же, как придумала завлекать мужика: напугать, поддать адреналину, а потом можно брать тёпленького, когда он весь такой рад от облегчения, что тревога была мнимой…»

— Эй, девушка, ты бы ни того… — начал Тартарский.

Но она сделала той же ногой некий пируэт, и её нога, вдруг, взметнулась высоко, да прямо к его голове… И погас фонарь, и всё погасло…

Спине холодно, а шее больно. Тупо больно, словно его столбом перешибли. Да, точно, его же огрели ударом ноги… Девушка… Ох, чёрт, вот она! Стоит над ним, уперевшись ногой в его грудь, и он чувствует остренький каблучок её сапожка. Она, чуть склонившись, смотрит в его лицо.

— Тартарский? — слышит он, — Тренер Тартарский?

— Ага… — ответил он.

— Сопротивление бесполезно! — сказала она взволновано, — Где Феликс?

— Феликс… Чёрт, Феликс? Так тебе Феликс нужен?

— Да, Феликс!

— Ах, ну тогда, конечно, понятно… Феликса- то здесь уже нет!

— Я поняла это. Где он? Ты к этому причастен! Отвечай!

— А, ты знаешь… Можно, я встану?

Она убрала ногу.

— Если надо, то сразу ляжешь! — угрожающе сказала девушка, чуть отступив назад.

Тартарский медленно поднялся и уставился на неё.

— Да я понял, что лягу сразу, — сказал он, переводя дух, — уже убедился. Так тебе Феликса… а я думал… чёрт знает, что. Откуда ты знаешь, что я имею отношение к Феликсу?

— Он сам мне рассказывал. В качестве шутки. Но я уже поняла…

— Ну, теперь для тебя это, точно, не шутка, — убеждённо сказал Тартарский, — Мало того, теперь ты можешь быть очень кстати там, где сейчас Феликс. В этом я убедился, когда отхватил от тебя пинка. Там такие нужны!

— Где там? — резко спросила девушка, — Я не хочу «туда», где бы это ни было. Просто верни Феликса назад.

— А что он тебе рассказывал? Дело в том, что просто так назад он теперь не вернётся. В смысле, я отсюда на это не влияю. Тебя зовут как, амазонка?

— Анка, Анна.

— Я тебе Анка, всё расскажу. Из первых уст, так сказать. Феликса ты сможешь достать только сама лично.

— 2 —

Анка была хорошей дочерью и сестрой — доброй, внимательной, умелой и неленивой. Хорошей женой ей стать ещё не довелось — 22 года только, и она об этом, особо, даже и не думала, хотя завидовала по-хорошему Ирочке. Ирочка — замечательная девушка, просто душа! — и ей в мужья достался замечательный парень. Анка очень радовалась за Ирочку, когда та вышла замуж; считала, что судьба обошлась с Ирочкой очень справедливо. Ну, и позавидовать, немного, не грех.

Ирочка — это молодая жена Анкиного старшего брата. Ну, а брат Егор, это и есть тот самый замечательный парень, который заслуженно достался Ирочке.

Ещё у Анки есть две младшие сестры, и после женитьбы Егора Анка осталась в чисто женской семье, если не считать, конечно, папу. А папу часто приходиться не считать — папа у них «загранщик», то есть, моряк дальнего плавания, и большую часть года дома не присутствует. И вот теперь Анка, из всех папиных детей, оставшихся дома, будет самая старшая. Раньше она сама по себе была хозяйственной умницей, а теперь ей придётся ещё и младших сестёр подгонять, чтобы не ленились содержать в порядке четырёхкомнатный дом с садом, огородом и гаражом. Мама у них ещё молодая — 45 лет — и ей надо дать возможность дожить до пенсии с хорошим здоровьем, а для этого её нужно беречь. Вот так рассуждала умница Анка. Папа её за это очень любил, и очень хотел порадовать достойным заморским подарком. Чем-нибудь этаким экзотическим, но нужным и красивым. Очень трудно представить, что может соответствовать таким качествам. Готовясь отправиться в очередной полугодовой рейс, он и спросил у дочерей, что бы они хотели увидеть в подарок. Спросил, рассчитывая, прежде всего, на Анкин ответ. Везти из-за морей вещи и технику глупо — это всё и дома можно купить, поэтому даже Сима и Катя затруднились с ответом, а уж Анка и подавно. Но Анка поняла суть папиного желания, и стала мыслить в оригинальном направлении. В итоге сам же отец и удивился её выдумке.

— А привези-ка мне, папа, — сказала Анка, — семечки какого-нибудь тамошнего растения, которое у нас не растёт, так я его попробую здесь вырастить, на веранде. Вот ведь интересно будет!

— Ты мне, Аннушка, прямо, как Аленький Цветочек в сказке заказываешь! — отвечал папа, — Ладно, посмотрю, что там у них растёт, да семян надёргаю, если тамошнее чудище позволит.

И папа обещание выполнил: привёз Анке из Бразилии семена гуараны. Это растение с самым высоким содержанием кофеина — четыре процента! Анка их посеяла в теплице. Растение, всё-таки, тропическое, ему влажная жара нужна.

На первый взгляд, Анка была не красавица. Первый взгляд, он ведь с чего начинается — с лица. Вот здесь Анка не удалась — саму себя она видела вот как: лицо круглое, как колобок, бесформенные глазки, и губы, сконструированные так, что они придают лицу вид вечной меланхоличной грусти. На самом деле, всё было, конечно, не идеально, но несколько лучше, чем виделось Анке. Однако любая девушка есть такая, какой она сама себя воспринимает. Однажды, в троллейбусе, она услышала за спиной, полушепотом: «Неудачная пластическая операция…» Она не была уверена, что это говорилось про нее, но очень может быть, ведь во всем остальном Анка была весьма хороша, и у стороннего наблюдателя мог возникать вопрос: а почему так? Анка и сама не знала, почему природа так её устроила, но фигурой и волосами она её не обидела. Анка была среднего роста, и большую часть этого роста занимали стройные ноги, а все формы тела были пропорциональны и гармоничны между собой; каштановые волосы, густые и шелковистые, достигали пояса; и походка у девушки была красивая и благородная. В общем, после первого взгляда, на второй взгляд было на что посмотреть.

Как совместить две противоречивые стороны своей внешности — об этом Анка особо не задумывалась; она больше ставила себя на место тех парней, которым она попадается на глаза, и понимала, что её обойдут стороной, просто на всякий случай.

Но случаи бывают всякие, и не всегда получается сразу обойти девушку стороной.

В тот день она возвращалась домой с мыса, где у них был лодочный гараж (там целый гаражный кооператив), и стояла на автобусной остановке, ожидая автобус. Остановка состояла из асфальтированной площадки и одинокого столба с табличкой. Кроме Анки, здесь абсолютно никого не было. Анка закурила, и стояла, вглядываясь в темнеющую даль моря, и разглядывая далёкие корабли, проходящие через пролив. В левой стороне ничего не было видно, кроме безкрайнего моря, а в правой стороне виднелись башни грузовых кранов Аршинского порта. Она уже слышала, что из двух автобусов на этом маршруте один сломался, и теперь рейсов стало вдвое меньше, и ей теперь придётся долго наблюдать за кораблями. Больше здесь рассматривать нечего — кругом только холмистая степь, да редкая лесополоса.

Теперь о погоде. Был конец сентября. В здешних краях в это время ещё весьма тепло, но осень уже бросает вызов, насылая, порой, дождь. Вот и сейчас со стороны моря наползала тёмная дремучая облачность, с дождевым туманом снизу. Анка поёжилась. Она уже представила, как сначала скроется солнце, забрав с собой тепло, а потом её начнёт мочить дождь, потому что здесь и укрыться негде.

Так всё и случилось. Автобуса всё нет, а с неба уже летят первые капли дождя, всё больше и больше. А потом просто хлынул полноценный ливень, и Анка даже бессмысленно закрылась сверху ладонью, потому что ей больше закрываться было и нечем. Но длилось это всего пару секунд, потому что над ней, неожиданно, появился большой чёрный зонт.

— Девушка, извините, но вы промокнете, — сказал парень, который этот зонт принёс.

Во рту у парня была тонкая пижонская сигарета, не прикуренная — не успел, видать, прикурить до дождя. Она не увидела, как он пришёл на остановку — она была тогда занята созерцанием приближения неминуемой непогоды, и оказалась к парню спиной.

— Ой… спасибо… — растеряно сказала Анка, — но… не стоит.

Она тут же нырнула рукой в сумочку — за сигаретами и зажигалкой, — и парню тоже надо дать прикурить.

— Извините ещё раз, — ответил парень, улыбнувшись чуть смущённо, и вытащил изо рта то, что оказалось не сигаретой, а леденцом на палочке, — но я же не могу просто остаться стоять под зонтом, и при этом видеть, как вас заливает дождём. Вам просто негде укрыться.

Анка вздрогнула, и поспешно спрятала сигареты обратно. Вот облом, парень-то не курит! Ну, мало ли кто не курит, Анку это никогда не смущало, но сейчас, почему-то, смутило. Анка курить начала в девятом классе, когда ей одноклассники заявили, что она не крутая: мол, не употребляет, не посещает, не участвует, и ни с кем не была… Психанула она тогда, и закурила, причём в наглую — все прятались за углом школьного спортзала, а она нет. Тогда ей действительно удалось стать круче других, ведь даже парни не рисковали курить на виду у всех. Но её крутое лидерство продолжалось недолго — ровно до тех пор, пока все остальные не повылазили из «подполья». Анка быстро поняла, что она дала слабину, но уже втянулась. А этот благородный парень сейчас увидит, что она просто одна из многих таких слабохарактерных дурочек, которые курят со школьной скамьи. Если он успел заметить сигареты. Нет, кажется, не заметил…

Парень был нормально симпатичный, без излишеств, просто не дурён собой. Короткими взглядами, дабы не смущать девушку, он быстро её рассматривал. Обильно промокшая Анка выглядела несколько экзотично, по-дикому, и в таком образе её некрасивость смотрелась как-то даже естественно. В глазах парня читалась заинтересованность. Если Анке не показалось…

— Меня зовут Феликс, — представился он.

— Аня, — представилась девушка, и побоялась улыбнуться в ответ, — спасибо, конечно, но я, действительно… попала, так сказать.

— Там что-то с автобусами… — сказал Феликс.

Слава богу, тема для начала разговора плавала, так сказать, на поверхности. С этого и начали. Взаимное желание поддержать беседу помогло продолжить разговор.

Они перешли на нормальный язык, то есть на «ты», и от темы автобуса ушли совсем в другую степь. Неожиданно выяснилось, что оба знакомы с юморной поэмой Леонида Филатова «Про Федота-стрельца». Когда долгожданный автобус, брызгаясь грязью с колёс, подъехал к остановке, они уже смеялись, цитируя, друг за другом, отрывки из «Федота». Так, со смехом, сели и поехали.

Но поэма Филатова не бесконечна, и разговор, конечно, перетёк на другие темы: новые знакомые пытались выяснить друг о друге что-нибудь интересное.

Феликс работал таксистом, и к тому же, как это сейчас водится, пробовал быть блогером. Он вёл в Интернете два, мало ещё кем читаемых блога, дублирующих друг друга, под названиями: «Бредохранилище», и «Архив бреда». Назывались они так неспроста, поскольку Феликс туда записывал «военные хроники» с Марса. Феликс объяснил Анке, что один знакомый человек иногда рассказывает Феликсу странные истории с продолжениями, которые складываются в некое эпохальное повествование. И хотя это всё выдумка, ибо иным это быть и не может, но слушать такое весьма занятно. Феликс решил записывать эти фантазии, добавляя их своими домыслами для заполнения «дыр» в сюжете. Что же там получилось?

Коротко. Несколько боевых товарищей строили свою воинскую карьеру на Марсе, сражаясь с войсками вражеского синдиката, который конкурирует с другим синдикатом по поводу освоения этой планеты. А потом выяснилось, что их, наёмников, оба синдиката готовили для вторжения на родную Землю. И тогда этим парням уже пришлось воевать по-партизански против тех тёмных сил, которые готовили в этих побоищах тьму-тьмущую гладиаторов-агрессоров для захвата Земли. В общем, генеральная идея нисколько не оригинальна — опять кто-то пытается захватить Землю. Продолжение следует… И это читает 88 подписчиков!

Неожиданное знакомство привело Анку в сдержанное волнение. Парень оказался интересным человеком, и её теперь живо интересовало, не интересен ли он ещё какой-нибудь молодой особе. Ведь если таковая имеется, то уж, она-то, наверняка, не в пример, привлекательнее Анки, и это её знакомство может остаться кратковременным удовольствием. Анка не строила иллюзий, а только хотела продлить интересное общение подольше. Феликс пригласил её к себе в гости, и она не отказалась. Дома у Феликса никого не было, и Анка не стала спрашивать, сам ли он живёт, или просто кто-то ушёл. Она не догадалась присмотреться к деталям обстановки, по которым можно понять, сколько человек обитает в этой двухкомнатной квартире.

Они выпили по две чашки чая, а потом заглянули в блог «Архив бреда». Вместе прочитали первую публикацию. Анка спросила, кто ему такое рассказывает. Феликс ответил, что сей фантазёр его тренер из спортклуба. Поблагодарив Феликса за помощь и гостеприимство, Анка пригласила его к себе в гости с ответным визитом. Феликс предложение принял. Из вежливости, наверное.

В воскресенье, как и договаривались, он пришёл. Анка познакомила его с сёстрами и мамой, после чего они устроились в Анкиной комнате пить кофе. Разговаривали о чём угодно. Феликс умел рассказывать, а Анка умела спрашивать и слушать. А Сима и Катя, время от времени, тихонько пристраивались под закрытой дверью и подслушивали.

Анка узнала, что Феликс живёт в тёткиной квартире. Его тётя Света, отцова сестра, работает где-то в Сибири, а квартире нужен присмотр. А родители Феликса живут неподалёку от него, в своей квартире.

Когда Феликс пришёл в гости к Анке во второй раз, она уже прочитала половину его блога, и написала несколько комментариев, и разослала десяток ссылок. Неужели она находит этот блог интересным? Да, интересный! Хотя и выдумка, но «заходит» хорошо.

Анка с удивлением обнаруживала, что Феликсу приятно с ней общаться. Феликс и сам этому удивлялся. Он видел, что эта девушка не из тех, на которой хочется задержать взгляд, но она привлекала своей элементарной душевностью, и неглупой простотой. Обстоятельства их знакомства наводили Феликса на мысль о каком-то пророческом участии служб человеческих судеб. Если бы не их вынужденная встреча один на один, на той остановке, он бы никогда и не посмотрел в её сторону. Она из тех, для кого одного взгляда не хватает. В современной поспешной жизни её просто могут никогда не увидеть. Однако, интересно, как сложится её жизнь? Ведь она же должна создать семью, родить детей. Кто-то должен стать её спутником жизни… Может быть, Феликсу предназначено быть проводником Анки к её счастью? И тогда ему пришло в голову пригласить Анку в спортзал, куда он ходит на тренировки — это на стадионе судостроительного завода. И Анка согласилась. Уж раз Феликс, развивает с ней отношения, чего же отказываться? Пути развития неисповедимы, но и последствия тоже непредсказуемы. Она оценивала Феликса, как симпатичного и благородного парня, и возомнила, что она ему не ровня, а просто благодарная слушательница. Да и чем ей с ним ровняться? В ней только и есть немного удивительного, что она умеет на себе железные ложки держать. И то, она не придумала, как Феликсу об этом рассказать, и решила, что не стоит. Да, да, ложки к себе примагничивает! Вот так, приложит ложку ко лбу, и та висит не, падает. А на груди сразу три удерживает. Она видела по телевизору таких людей, которые на груди целые сковородки и утюги держат. У неё так не получается, мощности не хватает. Впрочем, если бы она могла и сковородку удержать на себе, она, тем более, не показала бы это Феликсу — глупо как-то выглядит.

Они договорились о встрече в спортзале. Анка разыскала свой школьный спортивный костюм, и пришла на стадион судостроителей в назначенное время. Там, в спортзале, под лязг спортивных снарядов и тяжкое дыхание атлетов, она была представлена Феликсом главному тренеру — подтянутой и подкачанной Александре Игоревне, лет за сорок, которую здесь между собой все называли Санка. Надо сказать, что как минимум треть посетителей здесь были девушки и женщины. Это обстоятельство сразу обострило Анкино чувство неловкости в непривычной обстановке.

Тренер Александра Игоревна бегло осмотрела её, и подвесила на турник.

— Толк будет! — бодро сказала она Феликсу, когда Анка отвалилась от перекладины после четвёртого подтягивания, — динамику мускулатуры видно. И если нормально поддерживать обмен гормонов… — добавила она специфическим тоном, и с особенным взглядом.

Анка сразу поняла, о чём речь, и покраснела. Тренер, видимо, решила, что Феликс привёл свою девушку, с которой у него предельно близкие отношения, вплоть до гормональных. Ей стало неловко не столько за себя, сколько за Феликса. Однако Феликс ничуть не смутился. Он, и все прочие давнишние посетители, уже привыкли к Санкиной прямоте и умеренной безкомплексности.

И Анка начала тренироваться, под чутким руководством Санки, и с дружеской поддержкой Феликса. Она была старательна и прилежна, как и во всём в жизни. Порой тренер останавливала её, пресекая излишнее рвение в тренировках — не всё сразу, мышцы не вырастут быстрее, чем им положено, а как тренер, Санка была противником стимулирующих средств.

— Есть только один законный и безопасный допинг, — говорила она, — Без шуток говорю, и грубости — это секс.

После каждой старательной тренировки подуставшая Анка выглядела так же, как однажды под дождём на остановке — в образе этакой амазонки. И Феликсу это нравилось. Он до сих пор не знал, что Анка курит. Анка курила не в его присутствии, и всё реже — решила бросить.

На тренировки они ходили два раза в неделю — в среду и субботу, и Феликс, обычно, заходил за Анкой домой. Они уходили, и Анка замечала, что сёстры всегда смотрят за ними в окно.

Анка дочитала блог Феликса до последней публикации, которая почти завершала фантастическую эпопею, и спросила у него, что он собирается дальше с этим делать. А Феликс рассказал, что всё началось со странного предложения Тартарского — это бывший тренер в этом спортзале. Он же, кстати, Феликса и таксистом устроил. Тартарский работал ещё вместе с Александрой, а потом ушёл куда-то в другое место, а Санка осталась. Так вот, Тартарский, Пётр Викторович, предложил ему контрактную службу в армии. Феликс уже отслужил срочную в своё время, и служить больше не планировал. А Тартарский сказал, что это служба не в Российской Армии, а в специальном экспедиционном корпусе на некоей планете. Планета — сплошная пустыня (Марс?), но воды там полно, только она вся заморожена в ледниках. И эти ледники надо охранять (от кого?) и осваивать. В общем, всё оказалось шуткой. Но Тартарский, забавы ради, наговорил всяких интересных подробностей, и Феликс подумал, что зря пропадает такой занятный бред. Пусть, что-ли, кто-нибудь почитает…

— Он мне тогда ещё вот такую штуку дал, — и Феликс показал Анке белую шестигранную пластину в металлической оправе, с маленькими кольцами на каждом углу. Шестигранник помещался на ладони.

— Это, говорит, твой пропуск, — пояснил Феликс, усмехаясь, — Мы с ним тогда вроде как договорились. Интересный какой-то материал. Вот, посмотри.

Анка взяла шестигранник в руку. Тяжёлый. На вид материал похож на керамику, белый. Но если его поворачивать под разным углом, он плавно меняет оттенок от подобия красного, до подобия сине-зелёного.

— По-моему, это экземпляр из набора образцов материалов, — предположил Феликс, — Камень какой-то. Совсем заигрался Тартарский. Не знаю, с чего он так, но он мне целый сюжет подарил, и не знает об этом.

— 3 —

До Нового Года оставался месяц. И вот, как-то подзывает тренер Анку, и говорит:

— Девочка моя, есть у меня к тебе разговор.

— Какой разговор, Александра Игоревна? — спросила Анка.

— Я смотрю, ты Анна, личной жизнью не утруждена, — сказала Санка, — а я-то думала! — и на мозги тебе капать никто не будет. В общем, работу я тебе хочу предложить одну. Специфическую.

И Санка увела Анку к стойке коктейль-бара.

— Слушай, что скажу, — начала Санка, — Что такое шоу-бизнс, знаешь? Нет, петь и танцевать не надо. Надо… бороться. Мужчины любят наблюдать за женщинами, и готовы за это платить. А если женщины делают нечто необычное, они готовы платить ещё больше.

Анка чуть не упала с высокого барного стула.

— Не пугайся! — тут же успокоила её Санка, — Они любят смотреть не только женский стриптиз, но и женские бои без правил. Стриптиз я тебе не предлагаю — это не для тебя. А вот на ринге ты будешь выглядеть очень в тему. Я за тобой наблюдаю, и совершенно в этом уверена.

— Да что вы такое говорите, Александра Игоревна!? — тихо ужаснулась Анка, — Я к такому делу… никак не готова.

— Подготовим!

— Нет, я не в том смысле. Не буду я никогда таким заниматься! Драка… Ужас! Это не для меня! И… это же не законно.

— Да погоди ты, — мягко остановила её Санка, — Это так называется: «бои без правил», а на деле это как шоу, понимаешь? Я же тебе сразу и сказала: суть в том, что мужики смотрят на девчонок. А если девчонки при этом ещё и делают нечто эффектное, то платят они за это охотно. Вы дерётесь на ринге, прежде всего, на показ. Хотя, сачковать не надо, бой, всё же, должен быть боем. И их это заводит! Представь: ринг, площадка с оградой, залита грязью — это жидкий раствор глины. Две девушки ведут поединок голыми руками… и ногами. Грязь — это важно! — перемазанные грязью, вы выглядите возбуждающе. Самый шик — когда девочки начинают срывать друг с друга купальники или футболки, смотря в чём одеты были. О, тогда вам столько денег накидают!

— Но… но это уже стриптиз! — запротестовала Анка.

— Нет, Ань, это всё издержки боя — ну, порвали друг другу доспехи… подумаешь. Но мне нравится, что ты уже обсуждаешь формат работы!

— Да нет, я никакие условия не обсуждаю! — возразила Анка, — я не собираюсь так работать… то есть, вообще, никак не работать.

— Вот что, Анка, ты просто ещё не видела, что это такое. Я тебя свожу в одно место, на поединки, и ты посмотришь. У страха глаза велики. А заработать там можно неплохо. Ну, где ты ещё столько заработаешь?

— Скажите честно, Александра Игоревна…

— Ну, конечно, я с этого имею агентскую премию, — согласно кивнула Санка.

— Нет, я не про это. Это и так понятно. Скажите, я что, ни на что другое не гожусь? Рожей не вышла?

— Ань, ты же заметила, я женщина прямая, — ответила Санка, — Ты можешь быть привлекательна больше всего в боевом образе. Идём смотреть бои!

И Анка, неожиданно для себя, согласилась.

О предстоящем деле она рассказала Феликсу. Феликс даже не удивился, хотя и не ожидал такого.

— Ты уж не подумай, Ань, что это я тебя предложил, — сказал он, — Я и не знал, что Санка таким занимается. В этом спортклубе, я смотрю, все промышляют какими-нибудь экзотическими делами. Я теперь думаю, что же мне Тартарский предлагал на самом деле?

— А что ты думаешь об этих девчачьих боях, Феликс? — спросила Анка.

— Я бы не стал туда лезть, на твоём месте, — ответил он, — На тебя будут пялиться чёрт знает, кто. У тебя потом появятся всякие неадекватные поклонники с дикими комплексами. И начнётся трэш…

Анка вздрогнула и поёжилась.

— Ладно, — сказала она, — я обещала, схожу, посмотрю, что это такое. Но желанием не горю стоять там на ринге.

— 4 —

Через два дня, вечером, Санка на своей машине отвезла Анку в пригород; там, недалеко от главного шоссе, располагались старые постройки бывшей воинской части при бывшем аэродроме стратегической авиации. От аэродрома осталась, почти целая, взлётная полоса, на которой устраивались автогонки — об этом Анка знала, так как знал и весь город, но она не знала, что вон в тех старых ангарах устраивают женские бои без правил!

Санка предъявила охраннику невидимый пропуск, и они вошли в зал. Там уже всё начиналось. Зрителей собралось не мало, и это были, в основном, мужчины, а немногочисленные женщины, по всему видно, были их спутницами по развлечениям, а никак не члены семьи.

Когда они входили в зал, голос невидимого комментатора ревел из динамиков: «… и на ринг вылетаааает… Сссстервааааа!!!» Зал заревел и засвистел. «А ей противостоиииит… ииии… Тиииитанннаа!!!». И зал зарычал от восторга. А потом грянул скрежет тяжёлого рока, под звуки которого должны выходить на бой соперницы.

Когда они пробрались вперёд и увидели квадратный ринг, залитый блестящей сине-красно-коричневой субстанцией, на нём уже были упомянутые «Стерва» и «Титана», которые прыгали, разминаясь, в противоположных углах. Это были две молодые женщины весьма не худенькой комплекции, но видно, что физически хорошо подготовленные. На них были белые футболки на голое тело и обтягивающие шорты. Кто из них, кто, на них обозначено не было.

— Ух ты, сегодня решили толстух выпустить! — сказала Санка Анке, — Это тоже тема, имеющая свой спрос и своих поклонников.

И начался бой, точнее, профессиональная драка. Очень скоро обе богатырши оказались перемазаны разноцветной грязью с ног до головы. Раздался треск, и у одной из них футболка разорвалась от горла до пупа, но не полностью. «Порви еёооооо!!!» — орала публика стонущим криком. Они ещё долго пинали друг друга, пока не порвалась футболка и у второй соперницы. Зрители так задыхались от восторга, что уже не могли даже орать, и весь зал просто громко и натужно дышал в такт ударам. Но, вот, удары кончились, и Стерва с Титаной (да кто же из них, кто?!) сцепились в обнимку, и, яростно дёргая друг друга, с рычащим визгом рухнули в грязь. На минуту там возникла потасовка, напоминающая схватку двух дерущихся котов, а потом они расцепились и раскатились в разные стороны. Видимо, нервы не выдержали перед страхом поражения, у обеих сразу. Они отступили, каждая в свой угол, и изготовились к новой атаке. Публика засвистела, и двойная встречная атака началась немедленно. И в одно мгновение, вдруг решилось всё: одна из них, на всём скаку, рухнула под ноги другой и подкосила её. Та размашисто плюхнулась в грязь, разметав жирные брызги во все стороны, а её хитрая соперница, с победным горловым криком, оказалась у неё на спине, и заломила ей руку за спину. Короткое время там продолжалась какая-то возня, а потом оказалось, что бой закончен, и победа одержана. Наконец-то стало понятно, кто есть, кто: комментатор проорал, что победила Стерва, одолев в жарком бою Титану. Обе соперницы теперь стояли на ринге в полный рост, тяжело дыша, и та, что была Стервой, победно вскидывала руки. Разноцветная грязь стекала с них, выделяя все формы их фигур. Удивительно, что их футболки, рваные в клочья, так на них и остались, не разорвавшись до конца.

— Это был не особо интересный бой, — прокомментировала Санка, — бывает намного зрелищней. Идём, я тебя познакомлю с тренером.

И они ушли в какие-то скрытые помещения, куда посторонним, как говорится, вход воспрещён. Там Анка оказалась в типичном спортивном кабинете — с кубками на полках, и медалями на гвоздиках, и немного мебели. Тренером был седоватый мужчина, ростом ниже Анки на полголовы, но широкий в плечах до невозможности — эти плечи занимали половину его накачанной спортивной фигуры. Густые чёрные брови и чёрные стрельчатые усики делали его маленькое лицо очень выразительным. Мужичок оказался склонным улыбаться по любому поводу и каждому слову. Санка представила их друг другу. Тренера звали Гарик Маркович.

— Что ты умеешь милая? — спросил он у Анки, белозубо улыбаясь.

— Ничего, — ответила Анка.

— Как ничего? — удивился Гарик Маркович, изумлённо открыв зубы, — А человека ударить сможешь?

— Нет, что вы!

— А соперницу, которая нагло отбивает твоего парня? Представь, ты охмуряла его полгода, ну вот допустим меня, а тут какая-то Дуся, вдруг, запросто уводит меня к себе домой!

— Я с этим не сталкивалась, — ответила Анка.

— А ты представь! — настаивал Гарик, — Ну, разве это не безобразие!? Да её надо вздуть, как следует! Чтобы неповадно было! Да ты просто не пробовала… Идём в зал, посмотрим.

Они прошли в небольшой спортивный зал с матами на полу и тремя боксёрскими «грушами» на тросах.

— Вот, милая, познакомься, — и Гарик Маркович простёр широкую ладонь к одной из груш, — это твоя соперница, которая дошла до того, что уже ни во что тебя не ставит, и её надо вздуть по самое немогу. Вот ударь её.

Анка сжала кулачок, и обнаружила, что он у неё удивительно маленький, по сравнению с этой метровой «грушей». Тогда она размахнулась ногой, и пнула грушу изо всей силы. Груша, ответив глухим звуком, чуть качнулась, а вот Анка качнулась настолько, от своего же удара, что не удержалась и упала на мат.

— Ай-ай-ай, — запричитал Гарик Маркович, болтая головой — Физику надо знать, милая: удар делится между двумя ударяемыми предметами. Ты сейчас саму себя ударила. Но мы сейчас моментально всё исправим. Смотри, ты замахиваешься ногой, а потом, когда наносишь удар, вместе с ногой выносишь вперёд и всё своё тело. Тогда в ударе принимает участие вся твоя масса. Соперница редко будет весить больше, чем ты, разве что ненамного, и тогда она получит в свой адрес почти весь твой удар и рухнет, а ты устоишь. А ну, пробуй!

Анка сосредоточилась, размахнулась ногой, и резко ударила пяткой в грушу, бросив вперёд всё своё тело, как показывал Гарик Маркович. Удивительное дело, но тяжёлая груша чуть не взлетела под потолок, а сама Анка при этом осталась на ногах. Гарик Маркович только успел оттянуть её в сторону, чтобы груша, возвращаясь назад, не сшибла Анку.

— Надо не только грамотно бить, но и парировать удары противника, — пояснил он ей.

Анка почувствовала в себе некий интерес. Оказывается, грамотный подход существенно меняет физические возможности. Она по-прежнему не собиралась драться на ринге, но ей стало очень интересно научиться правильно прилагать свою силу. Бог знает, зачем ей это нужно, она не могла этого понять, но интерес возник. Наверное, этот Гарик Маркович собаку съел в деле уговора девушек.

— Я попробую потренироваться, — согласилась Анка в конце беседы.

— 5 —

Ей хотелось быть другой. Другой, а какой, она сама не знала. Ей хотелось добавить к своей личности равную половину противоположности самой себе. Отродясь она была домашней и миролюбивой, без каких-то пробивных идей в жизни. Уже с детства Анка превращалась в неприметную домохозяйку. Её отец хорошо обеспечивал семью, и она так и не устроилась на работу, занимаясь содержанием дома. Но мысль «выйти в люди» уже начала занимать её, особенно, когда она познакомилась с Феликсом. Под это настроение она согласилась пойти заниматься в тренажёрный зал, а теперь вот, неожиданное продолжение — тренировки для экзотических женских боёв. Она попробовала представить себя на ринге… Но, нет, туда она не полезет… Впрочем, не стоит зарекаться — по мере накопления опыта настроение может меняться. Она сразу сказала Гарику Марковичу, что не берёт на себя обязательство выходить на ринг, даже в случае успехов на тренировках, и Гарик Маркович согласно улыбнулся… Понятно, не она первая, кто так отвечает.

И Анка начала тренироваться.

Она думала, что Маркович будет её гонять «в хвост и в гриву» — это же боевая подготовка; но нет, нагрузки были скромные, главное внимание уделялось отработке движений и ударов, а нагрузки будут потом, когда будут заучены приёмы боя.

Феликс продолжал придерживаться своего сомнения в отношении этого занятия. Его смущало не то, что не женское это дело, а то, для чего эти тренировки предназначались. Анка и ему повторила, что на ринг не взойдёт всё равно. А он задумался, и ответил: «Уговорят…». Анка тогда тоже задумалась, мысленно согласилась с ним, и сказала: «А… ты меня остановишь!».

— Остановлю, — кивнул Феликс, — если смогу. К тому времени ты уже сама будешь хотеть попробовать себя на ринге. Ань, боевые тренировки ведутся не только физически, но и психологически. К психологической части тренировок вы ещё всерьёз не приступали. А когда они начнутся… из тебя сделают убеждённого бойца.

— Я догадываюсь об этом, — ответила Анка, — пожалуй, через тренировку, я откажусь от продолжения. Пока не начала делать успехи.

Лучше согласиться с Феликсом, подумала она, и прислушаться к его мнению — ему же приятно будет, а ей уж точно не во вред. Всё-таки не женское это дело…

Она сходила на тренировку ещё разок. Стоит признаться, что ей уже нравилось уметь управлять своей силой. Если бы не совет Феликса, она бы, точно, втянулась. Всё, сегодня последний раз. А потом она позвонит Марковичу, и скажет, что не будет продолжать. Она решила не говорить об этом прямо сейчас, чтобы не уговаривали. С последней тренировки она ушла быстро, даже не приняв душ, чтобы Гарик Маркович не смущал её заумным расхваливанием её достижений, и грамотно деликатным разбором недоработок, что он имел обыкновение делать на прощание.

Завтра она скажет Феликсу, что всё закончено, и ей надо будет на время прекратить посещение тренажёрного зала, чтобы её не доставали через тренера Санку. Придумаем вместе какое-нибудь растяжение…

Феликс одобрил её решение. И признался, что весьма переживает за неё, так как чувствует, что она бродит неподалёку от каких-то тёмных дел. Вместе они легко убедили Санку и Марковича в том, что Анка приболела, и занятия посещать не будет, а позже и врач ей посоветует заняться каким-нибудь бильярдом, а не силовыми видами.

И вот тут вылезла на поверхность неожиданная вещь. Впрочем, не такая уж неожиданная, но Анка не ожидала, что всё так серьёзно. Её сёстры, Катька и Симка, возомнили себе нечто об Анкиных отношениях с Феликсом, и разыгралась у них этакая ревность, которая заставила их вмешаться в Анкины личные дела. Как же, старшая сестра, заместитель мамы можно сказать, занялась вдруг молодым человеком, не меньше, чем родными малыми сёстрами! И давно уж им хотелось вбить какой-нибудь клин. А особых секретов от них не было, и они были в курсе того, что Анка отказалась от занятий в спортклубе. Ну, они и не поленились позвонить Санке с Анкиного телефона, и рассказали ей, как дело обстоит на самом деле. Только рассказали немного по-своему: мол, это Феликс всё выдал, чтобы Анку загнать обратно в отряд девушек Марковича. Он с этого, говорят, что-то имеет. В общем, наплели мути невероятной. Зачем они это сделали, они и сами понять не могут. Главное, вмешались, чем и утешились. И начали потом Санка и Маркович названивать и Анке, и Феликсу, и промывать им мозги.

Конечно, Анка быстро раскусила, что это проделки сестёр, и объяснилась с Феликсом. А Феликс понял, что Анку теперь в покое не оставят, пока она с ним водится. Так и будут её доставать, и мешать ей жить. А почему? Да понятно, почему. Что бы Анку от Фликса оторвать, вернуть своё. Не хотят они видеть, что Анка не их служанка, и девушка уже взрослая.

И, неожиданно для себя, Феликс предложил Анке покинуть свой дом, и переселиться жить к нему. Прямо в своей квартире и предложил, когда Анка была у него. Анка не поверила своим ушам и потеряла дар речи. А потом опомнилась, и переспросила Феликса, о чём это он. И Феликс уточнил:

— Давай жить вместе.

И тогда она поняла, что Феликс видит её совсем не так, как она сама себя привыкла видеть. Он видит её глубже и шире, чем она сама позволяет себя видеть другим. Может быть, ей показалось… Желаемое за действительное… А если попробовать? Хватит наблюдать жизнь со стороны, пора и самой участвовать!

— Ты только не пугайся, Феликс, но мой ответ: я согласна.

И он обнял её.

Анка выделила себе на сборы два дня. Переедет к Феликсу с самыми нужными вещами, а всё остальное заберёт потом, по мере необходимости.

— 6 —

А Феликс исчез!

Он не пришёл за ней. Его телефонный недоступен. Прошло два дня, и на третий день уже нет ничего неприличного, чтобы прийти к нему домой, и узнать в чём дело. Но дома Феликса не было. Не было его нигде и на четвёртый день. Анка до сих пор не знала, где живут его родители. Они-то, наверняка, знают. Тренерша Санка знала не больше чем Анка. Из реальных друзей Феликса Анка знала заочно только некоего Мишку. Она слышала про него от Феликса, а видеть его ещё не доводилось. Тогда Анка зашла на страницу Феликса в Интернете, и ознакомилась со списком его друзей в Сети. Человек двадцать, из других городов в том числе. Среди здешних был и Мишка Петренко. Им всем она отправила вопрос, не знают ли они где Феликс. На пятый день после его исчезновения, многие ответили, что не ведают об этом ничего.

Анка волновалась. Она слышала, что, бывает, исчезают люди. Безвозвратно. Пропадают без вести. Ей было жутко думать, что это тот самый случай. Но ещё бывает, что люди сбегают, скрываются. От чего-то, а чаще от кого-то. Может быть, Феликс, всё-таки, съехал к родителям? И не выходит с ней на контакт… И потому в спортзале не появляется… Он скрылся от неё! Об этом говорило ей то особенное чувство «тайной кражи», которое бывает, когда человек что-то потерял, и понимает, что на самом деле это украли. Наверное, Феликс решил, что она ему не пара… Да не собиралась она ему быть парой! Но вполне может быть, что он встретил другую, а тут Анка при нём крутится. Нет, она не сможет спокойно сидеть, и ждать развязки! Она даже у сестёр спросила, не звонил ли Феликс. Феликс, конечно, не звонил. А Симка и Катька плохо смогли скрыть свою радость по поводу такой увлекательной интриги.

Тогда написала Мишке послание, с просьбой встретиться и поговорить. Оказалось, Мишку тоже взволновал этот случай, и он предложил Анке поговорить по Скайпу.

Мишка оказался вполне таким, каким Анка его и представляла: толстоватый, кругловатый и немного грубоватый.

— А ты чего его ищешь-то? — спросил Мишка из экрана, после взаимных приветствий, — Что-то личное?

Анку этот вопрос смутил, но отвечать пришлось.

— Так я тоже на тренировки хожу, с ним… ну, то есть, туда же, куда и он… — начала Анка, — А теперь он не появляется. Ну, не появляется, да ладно, свои дела… Так его и дома тоже нет!

Она закурила прямо перед камерой.

— Так если тебе всё равно, чего же ты его даже дома ищешь? — спросил Мишка, усмехнувшись.

— Послушай, тебя что, не волнует исчезновение друга? — возмутилась Анка, — Речь ведь об этом, а не о том, почему именно я интересуюсь! Я первая обнаружила, что он исчез, если на то пошло.

— Волнует, конечно, — серьёзно ответил Мишка, — А он перед тем ничего не говорил, о каких-нибудь планах?

— Нет.

Мишка задумался.

— А может быть, Феликс на Дальний Восток рванул? — предположил он.

— Чего это, вдруг, на Дальний Восток? — удивилась Анка.

— Да потому, что он может, — просто ответил Мишка, — Ему когда-то один мужик наплёл что-то про контрактную службу на Марсе, так он с ним об этом потом очень тесно общался…

— Он в блог всё это пишет, — пояснила Анка, — Я читаю. Весьма неплохо.

— Да я знаю, я тоже читал. А сейчас государство начало раздавать на Дальнем Востоке землю всем желающим, по гектару. Приезжайте и живите. Это как на Марс уехать. Или ты должен что-то соображать в земледелии, или это для тебя романтика землепроходца. Выжить и создать свою цивилизацию… Второй вариант — это для Феликса.

— Так он собирался на Дальний Восток?

— Да нет, это я так, выдумываю догадку. Потому что ничего другого, кроме предложения служить на Марсе, ему не предлагали. А это, понятно, бред. Вот я и думаю: куда же ему, на самом деле, предлагали податься?

— Погоди, Миша, значит, он серьёзно рассматривал какое-то предложение?

— Ну, я знаю только одно, вот это бредовое предложение: на Марс.

— Я тебе скажу, Миша, что-то они уж больно серьёзно это предложение обсуждали, с этим тренером, который на Марс предлагал. Феликс даже блог завёл… а тренер тот — Тартарский фамилия, вспомнила.

— А может, у самого Тартарского спросить? — предложил Мишка.

— А может… — согласилась Анка.

Разговор с Мишкой закончился.

Анка напрягла память, вспоминая, не обмолвился ли Феликс каким-нибудь намёком. Есть только блог… Да. Он же показывал ей белый шестигранный медальон в металлической оправе, который ему подарил Тартарский. Или дядька совсем заигрался, или, всё же, есть реальное продолжение у этой фантазии. Анка начала вспоминать, с чего там начиналось, а потом просто зашла в «Бредохранилище», и снова начала читать.

Да, она знала, что повествование написано по рассказам Тартарского, но где здесь что от Тартарского, а что добавлено Феликсом, она точно не знала. Конечно, основные моменты общего значения — это от Тартарского. И вот, в первой публикации она прочитывает самый очевидный из них: главный герой получает, в качестве пропуска на переправу, нанотаблетку в виде леденца. Съеденная таблетка внедряет в тело миллионы микросхем, превращающих организм в самотелепортируемую машину… Интересно, эту технологию Феликс сам выдумал, или Тартарский рассказал? Реальный аналог этого пропуска Анка видела у Феликса — белый шестигранник в оправе, и дал его этот самый Тартарский. Это, правда, не таблетка, но его назначение, как было заявлено, такое-же — пропуск… Куда пропуск? И как им пользоваться? О, боже, ну где же Феликс?!

На следующий день Анка набралась храбрости, и обратилась к соседям Феликса. Ей удалось узнать домашний телефон его родителей. Она позвонила по этому номеру, и трубку взяла мама Феликса. Сначала следует представиться, и Анка представилась, как есть: Анна, подруга Феликса, вместе в спортзал ходим. А потом задала заранее заготовленный вопрос:

— Извините за беспокойство, мне нужно, непременно сегодня, увидеть Феликса. Это по делу, а завтра меня может и не быть в городе. А Феликса сейчас дома нет. Не у вас ли он?

Нет, Феликса у родителей дома не было. А что вы, Аня, не знаете его телефона? Анка побоялась сказать, что телефон Феликса уже несколько дней бездействует; Феликс не созванивается с родителями каждый день, поэтому они сами ещё не знали о его недоступности. И тогда она сказала, что ей не известен его номер. Конечно, мама продиктовала ей телефонный номер своего сына.

А вечером по Скайпу позвонил Мишка.

— Ань, я тут кое-чего узнал, — озадачено сказал он, — и теперь сам волнуюсь. Скажи-ка, ты не знаешь, не играл ли он в какую-нибудь игру?

— В смысле? — не поняла Анка.

— Сейчас в Интернете появилась новая шиза: в соцсетях ведутся дурацкие игры на выполнение опасных заданий. Начинается с ерундовых шагов, типа нарисовать зелёнкой таракана на ладони. Потом, как бы посерьёзнее — например, разбить где-нибудь окно. Это всё под фото-видео отчёт! Под конец там задания буквально на выживание: пробежать перед поездом, или перепрыгнуть с одной крыши на другую! Уже есть жертвы…

— Ты что, Мишка! Феликс не станет заниматься такой ерундой! — воскликнула Анка, — У него в жизни есть интересы посущественней. Он перспективный парень.

— Не идеализируй… — задумчиво ответил Мишка, — Я тоже думаю, что он в такие игры играть не будет. Этим школьников заморачивают… Я спросил так, на всякий случай, в надежде, можно сказать… Потому что я нашёл кое-что другое. В общем, набрал я в поисковике запрос «Стоянов Феликс Николаевич». И знаешь, где я его нашёл, кроме блогов и Одноклассников? Ты только не пугайся, там дата — три месяца назад, а Феликс пропал чуть больше недели назад. В общем, как это называется, фейк…

— Миша, где ты его нашёл?! — заволновалась Анка.

— Представь, Ань, в трёхтысячном списке погибших!

— Что!?

— Там всё совпадает: и паспортные данные, и место регистрации. Только дата гибели — три месяца назад.

Анка не могла вымолвить и слова, и даже дышать не могла.

— В общем, слушай, какое дело, — поспешно продолжил Мишка, — Одна украинская политическая активистка выложила в своем блоге огромный список якобы российских наёмников, погибших на Донбассе. Ну, ты знаешь, у них там гражданская война идёт. И вот наш Феликс оказался в этом списке, хотя ты его видела ещё на прошлой неделе. Каким это образом, вопрос? Я вот что думаю. Эти списки убитых российских наёмников — всё липа. Ну, может быть, есть несколько реальных людей, а вот все остальные туда попали, может быть, по собственному желанию. Ну как там мог оказаться наш живой Феликс три месяца назад? Он никогда не собирался воевать на какой-либо войне. Даже на Донбассе. Я думаю, в эти списки записываются люди, которые хотят скрыться, что бы их и не искали. Я проверил наугад несколько человек из списка — троих нашёл в соцсетях, но их активность там давно отсутствует. Определённо, они скрываются. А этот список убитых — платная услуга, для тех, кто хочет исчезнуть. На войне как только не зарабатывают. В общем, мой вывод: Феликс решил скрыться. Вот только зачем…

Завершив разговор с Мишкой, Анка, сидя за столом перед компьютером, обхватила голову руками. Феликс исчез умышленно? Сбежал, иначе говоря… Это только версия. За эту версию — факт странного попадания Феликса Стоянова в список «мёртвых душ». А что там у него в блоге? Так, главный герой отправлен на контрактное место службы без предупреждения и неожиданно, в результате срабатывания системы телепортации — он неожиданно исчез, никого не предупредив. Тоже самое и с Феликсом. Значит, этот момент не придуман им, а рассказан Тартарским. Нет, ничего это не значит! — ну, не на Марс же он отправился на самом деле! А куда? Ведь он же реально исчез! И появился в списке убитых. А что в блоге? Там ничего подобного нет. Значит, следы заметает не он, а его куратор-вербовщик. В тексте из блога есть вербовщик. Это он дал нанотаблетку, и всё. Значит, Феликс не знал, о том, что вербовщик обеспечивает наёмнику легенду исчезновения. Если медальон-пропуск дал Тартарский, как вербовщик, то он потом и записал Феликса в список «погибших». Находясь в таком списке, можно скрываться вплоть до своей реальной кончины! Неужели это значит, что Феликс уже никогда не вернётся? Очень может быть, если от него скрыли, что его исчезновение будет замаскировано под смерть. В блоге об этом не написано, значит, он об этом и не знал.

Куда его отправил Тартарский!? Надо найти самого Тартарского!

Где найти тренера Тартарского подсказала Санка. Он ушёл работать в атлетический клуб «Плутон», там платят больше. Анка отправилась в «Плутон» и узнала, что тренер Тартарский, как тот Колобок, и оттуда ушёл. А куда? А ушёл он в спортивный клуб Православной молодёжи. Оказывается, и такой есть у них в городе. Он выполняет роль реабилитационного центра для людей, порвавших с алкоголем и наркотиками. Несмотря на общественное предназначение, клуб оказался закрытой организацией — переступить его порог можно только по ходатайству прихожан церкви. Это всё ей объяснил спортивный сторож на входе, облачённый в тренировочный костюм, и с солидным распятием на груди. Интересно, он так и тренируется с этим огромным крестом на шее?

Анка спросила, нельзя ли увидеть тренера Тартарского? Сторож, естественно поинтересовался, с какой целью.

— Мне надо найти одного общего знакомого, только тренер Тартарский может знать, как его найти, — объяснила Анка.

Сторож отлучился в подсобное помещение, и там звонил по телефону, а потом вернулся, и сказал, что Тартарского сегодня нет, а телефоны и адреса раздавать бог весть кому не велено. Приходите завтра к такому-то часу.

Анка пришла на следующий день и получила ожидаемый ответ: Тартарский во встрече незнакомке отказал, и знакомиться не желает. Вот если бы она была бывшей наркоманкой… Вы не наркоманка, девушка? Нет? Тогда извините…

Как странно… Какая-то закрытая организация, в которую не так просто попасть. А Тартарский сюда попал, оставив высокооплачиваемый «Плутон». Значит, здесь больше платят? Или он искренне верующий? А почему этот верующий рассказывает странные сказки про вербовку на Марс? А может быть, это секта такая!? «Братья-марсиане». У них там Бог ждёт всех на Марсе. В Писании сказано: царствие небесное… а где конкретно? — Не в пустоте ведь. Ну, вот, на Марсе… Анка знает, читала, секты бывают всякие. И там умудряются навязывать людям невообразимую ересь, в которую, на первый взгляд, и не поверишь никогда. В самом деле, странное сочетание дел у этого Тартарского: спорт, религия, и вербовка. А вот теперь и целая такая организация нарисовалась. И Феликс исчез…

Она выследила его за два дня. Узнала по описанию Санки: среднего роста, широкий, белобрысый, и стрижка ёжиком. Машина у него синий Москвич, но оказалась, на самом деле, Киа. Новую, значит, купил. Он всегда приезжал и уезжал на машине, и Анка не знала, как к нему подступиться один на один. Но случай, всё же, состоялся.

На Крещение он отправился в проруби купаться. Анка ждала, затерявшись в толпе. Пару раз отходила покурить в кустах. Её бросало в дрожь при виде голых людей, ныряющих в ледяную воду. Тартарский вылез из купели весьма поспешно, и принялся яростно растираться полотенцем. Потом оделся. А потом она видела, как он, с некими знакомыми, в ларьке неподалёку, выпил пару рюмок, и закусил бутербродами. Вскоре он отправился домой, пешком. Его машина осталась возле православного спортклуба.

И тогда Анка решилась.

Она не умела скрытно следить, а сама всё боялась его потерять. Она не знала, где он живёт, и если упустит, то другой такой возможности уже не будет. Она обогнала его так, чтобы он не обратил на неё внимания, и свернула за угол тихого безлюдного переулка. Здесь она осталась ждать его. Страшно… А надо правильно дышать, как учил Гарик Маркович. И она начала «правильно» дышать…

Он очень удивился, когда увидел её перед собой. И, похоже, испугался. Это, конечно, хорошо, но дело в том, что и сама Анка испугалась. Что она сейчас ему скажет? Она запнётся и замнётся… Нет, действовать надо радикально, так, чтобы обратного пути не было!

Её очень хорошо научили бить ногами. Она была абсолютно уверена в своём ударе, даже волнуясь, как сейчас. Ну, так вперёд!

Сейчас она уже и не помнит, что сказала Тартарскому, и что он сказал ей. Она вся сосредоточилась на технике удара.

Результат её поразил. Неужели это сделала она!? Весьма нехилый мужчина рухнул в снег и вырубился. Теперь он лежал перед ней, как туша зверя, подстреленного на охоте. Она достала сигарету, и поставила каблук своего сапога на грудь Тартарского. Куда же ты дел Феликса, гад?