Егор Юрьевич Куликов

Собака-Собака и Его Величество Кот

Шрифты предоставлены компанией «ПараТайп»

Дизайнер обложки Мария Бангерт

© Егор Юрьевич Куликов, 2017

© Мария Бангерт, дизайн обложки, 2017

Все мы знаем, насколько сильно домашние животные меняют жизнь своих хозяев. А что, если бы эти животные умели говорить?

История об обычном парне Максиме, в награду которому (или же в наказание) судьба преподносит ворчливого кота и наивного пса. Именно с ними ему предстоит пройти не один десяток километров. Научиться отличать хорошее от плохого. И разобраться в своих собственных желаниях.

18+

ISBN 978-5-4485-1792-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Оглавление

1. Собака-Собака и Его Величество Кот
2. I. Бессонница
3. II. Собака-Собака и Его Величество Кот
4. III. Соседи
5. IV. Дядя Фёдор
6. V. Доброе утро. Два раза
7. VI. Отшельник
8. VII. Расширяем географию
9. VIII. От стога сена до печи
10. IX. Коммерсант от бога
11. X. Хатико
12. XI. Долгожадная
13. XII. Задание
14. XIII. Марио
15. XIV. Финиш
16. XV. 4—2=4

I. Бессонница

О том, как трое суток без сна привели к ряду странных обстоятельств

— Сколько уже?

— Вроде бы четверо. Или нет! Трое, — поправился Максим.

— Ого. Тебе привидения ещё не мерещатся? — усмехнулся Димка.

— Ты на него взгляни. Он сам как привидение, — подметил Саня.

Максим налил в кружку воды из кулера и, не говоря ни слова, посмотрел в зеркало. Кожа бледная с сероватым оттенком. Щёки ввалились, а вокруг глаз огромные круги, с такими же огромными мешками. Белки как разорванные вишни — красные, с яркими извилинами лопнувших капилляров.

— Странно, но я себя неплохо чувствую, — вопреки своему виду сказал Макс.

— Может, это второе дыхание?

— Скорее третье. Ведь третьи сутки?

— Да, третьи, — после некоторого молчания ответил Максим.

— И что, никак?

— Никак.

— А может, ему к врачу, — предложил Дима, говоря так, словно Макса нет рядом.

— Не хочу к врачу, — недовольно подал голос Максим.

— Возьми тогда отгул.

— Тоже не хочу.

Рабочий день подходил к концу, и скучающие коллеги не нашли ничего лучше, кроме как обсудить данную проблему. Они подбивали Максима обратиться в больницу, выпить снотворное, взять отгул и как-то попытаться уснуть. Хотя стоит заметить, что не все в офисе верили, будто бы он не спит уже третьи сутки. Доля сомнения всё-таки была на лицах коллег. Но так как обсуждать недосып намного приятнее, чем ничего не делать или, того хуже, работать, то они с удовольствием обсасывали эту тему.

Максим вернулся домой и сразу налил себе чашку чая. Только в этот раз чай был не угольно-чёрным, а лёгким зелёным. Он где-то читал, что чёрный чай бодрит лучше кофе, а зелёный успокаивает. Хотя чего только в интернете не пишут. Может, всё наоборот.

«Но если уж не подействует чай, — подумал он, — то моё самовнушение о пользе чая обязательно должно подействовать».

Щёлкнул пульт, и тихая квартира превратилась в шумную индийскую прачечную.

Репортёр стоял по колено в воде и колотил чью-то грязную простынь о гладкие камни. Он неумело орудовал бельём, одновременно пытаясь стирать и докричаться до телезрителя.

Второй канал — новости… третий канал — больные шоу для больных… четвёртый — снова шоу… пятый, шестой, седьмой — везде бред.

Максим выключил звук, оставив лишь изображение того самого репортёра с бельём.

Ему хотелось спокойствия и тишины. Он весь день мечтал о том, чтобы вернуться в квартиру. Закрыться на все замки. Задёрнуть шторы и просто лечь на диван. Без мыслей. Без дел. Ничего. Только тишина и спокойствие.

Он действительно прилёг на диван и поставил неподалёку чашку чая.

Максим закрыл глаза и попытался успокоиться. Мозг же отчаянно сопротивлялся и выдавал тысячу мыслей в секунду, которые носились в голове, как пчёлы в растревоженном улье.

Ему даже показалось, что он уснул. Но нет — это была галлюцинация. Огромное дерево, сквозь листву которого волшебно проникает свет. Капли огненными искрами падают на землю, а под деревом, на стуле с шахматным столиком возле него, сидит старик в потёртом клетчатом пиджаке и в чёрном берёте. Стул противника занимает огненно-рыжий кот. Рядом стоит Нина… Нина?

Максим открыл глаза, но даже сквозь пелену реальности продолжал видеть дерево, старика и капли искрами.

Встав с дивана, он ощутил ноющую боль в мышцах. Словно ноги сами толкали его на прогулку. Он чувствовал, как судорога бегает по икрам, и очаги острой боли распространяются всё выше и выше по телу. Боль отпускает лишь тогда, когда он наворачивает круги по комнате.

Не в силах больше сопротивляться, Максим накинул солнечные очки, чтобы свет, который за последние два дня стал неестественно ярким, не так бил по глазам.

Южная сторона горизонта темнела от надвигающихся туч. Но синоптики обещали, что дождя не будет.

Им, как и интернету, лучше не верить.

Максим прихватил зонт. Длинный зонт, который легко можно использовать как трость, а иной раз и как орудие самообороны.

Дождь действительно пошёл.

Он застал Максима в парке, когда тот бродил среди деревьев.

Первые порывы ветра разметали прохожих, как сухие листья.

Буквально пять минут назад в парке было не протолкнуться и по узким дорожкам приходилось даже спешить как на шумном городском проспекте. Макс каждый раз хмурился и недовольно бубнил под нос, когда прохожие шли не своим шагом. Несколько раз он недовольно прикрикивал на таких:

— Если хочешь обогнать, чеши по обочине! — нервно выкидывал он. — Я тут прогуливаюсь.

— Псих! — слышал он в ответ.

— Как ты меня назвал? — дерзко спрашивал Макс и крепче сжимал зонт.

Но прохожий уже скрывался далеко впереди.

— Это вам не метро. Это парк. Здесь каждый гуляет своим шагом, — в никуда говорил он.

Его раздражал тот факт, что люди даже в парке продолжают вести себя так, словно у них есть всего десять минут, чтобы обойти тут всё вдоль и поперёк. То ли дело обычная прогулка: захотел — остановился, захотел — присел на корточки и разглядывай упавший листик.

Внутри Максим страстно желал, чтобы люди исчезли из парка. И сильный порывистый ветер помог ему в этом.

Дождь ещё не начался, но тучи опустились и уже касались вершин сосен. Ветер бросал на землю иголки, жёлтые листья и сухие ветви. Деревья красиво качались в такт, как танцовщицы на репетиции.

Максим сбавил шаг, настроил, как ему показалось, свой собственный ритм, и в таком темпе углубился в парк.

Через несколько минут, как и должно было быть, хотя синоптики утверждали обратное, пошёл дождь. Вначале лёгкий и редкий, но с каждой минутой капли увеличивались. Спустя десять минут казалось, что не капли из туч падают на землю, а сами тучи, полные до краёв воды, рухнули на деревья и порвались, как дешёвый пакет о гвозди.

Широкий зонт отлично спасал от капель, но брызги то и дело оказывались на белых кроссовках.

Дождь сошёл на нет так же быстро, как и начался, оставив после себя мелкие капли и яркое солнце. Лучи просачивались сквозь завесу зелени и приятно грели бледную кожу Макса. Мелкие капли больше не мешали, и он свернул зонт, продолжая использовать его как трость.

Максим зашёл уже слишком далеко. Даже асфальтированная дорога осталась позади, уступив место мягкой, усыпанной хвойными иголками тропинке.

Парк ведь не очень большой, и, в каком направлении ни пойдёшь, всё равно окажешься среди людей. Но Макс согласен был увеличить этот парк до вселенских размеров, лишь бы не встречать людей.

На его счастье, всех людей смыл недавний дождь. Да и парк оказался намного большим, чем мог показаться.

Он блуждал по мягкому ковру из хвои, но среди деревьев не было и просвета пустоты. Огромные стволы, больше похожие на стройных и непоколебимых солдат, закрывали обзор.

Шальная мысль проскочила: а что если заблудился?

Нет. Впереди показался просвет.

Максим замер на секунду, словно испугался, что там окажутся люди. А с людьми он сейчас хотел встречаться меньше всего.

Но любопытство заставило его пойти в сторону света. Всего лишь проверить, там ли выход из этого нескончаемого парка. Высунуться, убедиться и сразу нырнуть обратно в стволы, ветки и зелень.

Всего одним глазком, словно актёр перед выступлением: выглянуть за кулисы, осмотреть собравшуюся публику и нырнуть обратно.

Просвет увеличивался и приближался.

Когда Максим увидел поляну, то не стал прятаться. Потому что это была всего лишь поляна, а не выход в цивилизацию. Он сделал шаг на открытую местность. Осмотрелся.

В центре поляны стояло большое дерево, листья которого искрами роняют капли. А на лучах солнца, пробивающихся сквозь пышную листву, приятно играет водная пыль.

Максим не был силён в ботанике, и первое дерево, что ему пришло на ум, — дуб.

Его не удивила красота и возраст могучего дерева. Его даже не удивило то, что дерево из его галлюцинации уж больно похоже на это. И, естественно, его не удивил, тот факт, что под деревом кто-то сидит.

Просто давно не отдыхавший мозг выдал первую идею, за которую Максим и вцепился: дерево — это дуб.

А может быть, и нет.

Но не берёза.

Точно не берёза.

Скорее всего, дуб…

Или клён.

А может быть, ясень?

Словно очнувшись от внутреннего бреда, Макс продолжил наблюдение.

Под деревом сидел одинокий старик в чёрном берёте с петелькой. Точно в таком же большинство художников стоят на улицах и рисуют шаржи. Его серый клетчатый пиджак повидал многое, но дедушка явно следил за вещами, и пиджак смотрелся довольно-таки хорошо. Старик сидел на стуле спиной к дереву, и на маленьком столике перед ним была шахматная доска.

Фигуры были сдвинуты с изначальных позиции, и Макс предположил, что старик играет сам с собой.

Любопытство пересилило, и он решился подойди к дедушке.

— Вы всё-таки пришли, — довольно ухмыльнулся старик. — Не желаете ли продолжить партию? — старик предложил Максиму сесть. — Мои напарники куда-то запропастились.

— Я плохо играю.

— Это поправимо.

Робко озираясь по сторонам, нет ли здесь подвоха, Максим присел на чистый сухой стул.

«Довольно удобно», — снова выкинул мозг непонятную мысль.

— Ваш ход, — проскрипел дед и завернул нижнюю губу.

— А кто играл до меня?

— Это неважно. По крайней мере сейчас это не имеет значения.

Старик подпёр морщинистой рукой такой же морщинистый подбородок и уставился на фигуры.

Макс пытался собрать воедино стратегию предыдущего игрока, но всё как-то не ладилось. На ладью и коня стоит вилка пешкой. Король загнан в угол. Ферзь давно покоится на стороне старика, а все пешки разбросаны по доске, как горох с мешка.

— Сложно?

— Да, — ответил Максим и почесал подбородок.

— Но вам всё равно стоит подумать. Вы это, главное не останавливайтесь, и решение обязательно посетит вас.

Максим упорней стал рассматривать фигуры. Ему казалось, что сейчас он найдёт решение. Обязательно найдёт. Ведь нет на свете ситуаций, из которых не существует выхода.

Но сколько он ни старался, решение не приходило.

Старик покорно смотрел на фигуры, не отвлекая и не поторапливая противника.

— Нет, не хочу ходить.

— Это ваше право, — спокойно ответил дед. — Жаль, конечно, — мне так хотелось с вами поиграть. Но увы… командовать вами я не могу.

— А здесь далеко выход? — спросил Макс, вставая со стула.

— Как вам сказать… — старик призадумался, и его морщинистый лоб совсем превратился в гармошку. — Если обычным шагом, то минут пятнадцать, не больше.

— А направление?

— Вы, как я погляжу, заблудились? — ухмыльнулся старик: мол, вот до чего молодёжь дошла, даже в городском парке умудряется заблудиться.

— Есть немного. Что там с направлением?

— Бывает, бывает, — покачивая головой, сказал старик. — Вы, наверное, и в жизни заблудились?

— Не понял? — Макс действительно не понял вопроса. Вообще-то ему хотелось уже покинуть старика, а то стоит перед ним как какой-то слуга. Вроде бы встал, чтобы уйти, но не уходит. И сесть обратно уже неудобно, получается. — В жизни у меня всё нормально, так что просто скажи мне направление, и я пойду.

— И с родными у вас всё нормально? И с женой вашей бывшей? И с друзьями у вас всё хорошо? И со съёмной квартирой? А хотя… Не принимайте близко к сердцу. Это я так, ляпнул не подумав. Вам надо идти вон в ту сторону. — Дед ткнул большим пальцем себе за спину, показывая на дуб. Точнее, на дерево.

— Спасибо, — коротко кинул Макс и пошёл прочь.

Удивительное дело, но поляна каким-то образом оказалась совершенно сухая.

«Солнце. Это солнце высушило», — вновь его мозг дал простое объяснение.

Макс обошёл дерево.

Широкие ветви, на которых с лёгкостью бы уместился целый домик, нависали над ним как крыша.

Он остановился, заметив на одной из веток кота.

Огромный, огненно-рыжий дворовый кот замер в неприличной позе, когда веточка треснула под ногами Макса.

— Тебе чего? — сказал кот, перестав вылизывать гениталии.

— В смысле? — спросил Максим, словно говорящий кот — это естественно и нормально.

— Я говорю, чего тебе надо? Я вообще-то тут делом занят.

— Каким? — спросил Макс, и тут же промелькнула мысль: а не сошёл ли я с ума? Или это трое суток без сна так повлияли?

Пока Максим пытался разобраться с ворохом вопросов, кот продолжал осматривать собеседника, и по его наглой морде читалось, что он держит Максима за дурачка.

— А он всегда так, — неизвестно откуда появилась собака. — Слезай! Слезай! Я тебе обещал, что достану. Вот увидишь — достану. Достану!

— Ага, конечно, достанешь… — Не отрываясь от дела, вальяжно проговорил кот.

— Достану! Достану! А вы мне не поможете? — обратился пёс к Максиму, наматывая вокруг него круги.

— Он тупой, — ответил кот.

— Может быть, всё-таки поможете? Поможете? Поможете? — не переставая, просил пёс, бегая вокруг изумлённого Макса. Собака, белая как снежинка, нарезала круги и путалась в ногах. Максим не только плохо разбирался в ботанике, но и породу этого пса определить не смог.

— Я тебе ещё раз говорю, — вальяжно ответил кот, — он такой же тупой, как и ты. Так что извини, сегодня ты меня не достанешь. Впрочем, как и всегда, — победно заключил кот, продолжая заниматься делом.

Макс молча подошёл к дереву и взял кота на руки.

— Отпусти меня, — приказал кот, посмотрев на него как на раба.

— Да! Да! Да! — вывалив язык, вопила собака. — Отпусти! Отпусти!

Кот понял, что допустил ошибку, и глаза его моментально расширились.

— Не отпускай меня! Не отпускай!

Кот впился когтями в руку, не желая оказываться на земле. Но Максим решил иначе. Он схватил кота за холку, отодрал от руки, заметив, что тот выхватил небольшой клок ткани из его куртки, и опустил на траву. Кот мгновенно изогнулся в дугу, подняв трубой пушистый хвост. Он зашипел, и шерсть на его теле встала дыбом.

Собаку все эти махинации не испугали.

Пёс прыгнул на кота, и клубок из кота, собаки, листьев, веток, криков и брани начал передвигаться под деревом.

Максим, брезгуя дракой, аккуратно отступил на несколько шагов и, довольный, что наказал наглого кота, пошёл дорогой, которую показал ему дед.

Удаляясь, он слышал не только привычные для такой своры гав-гав и мяу-мяу. Из этого двигающегося клубка то и дело доносилась брань. Отборная брань, словно в драке участвовали пьяный слесарь и наглый сапожник. Но справедливости ради стоит заметить, что собака играла с котом. Повалит на землю, прижмёт лапой — и отбежит.

Некая улыбка появилась на лице Макса. Отчего-то ему стало хорошо на душе. Он даже ни разу не обернулся, удаляясь всё больше и больше от огромного дерева.

Наверное, всё-таки дуб.

Или ясень.

Клён, точно — это клён.

Нет, у того листочки другие.

Ровная стена деревьев — а точнее, ровная стена сосен, эти деревья Максиму были известны — скрыла от него поляну, и он уверенным шагом двигался вглубь.

Он только сейчас заметил, что остался без зонта. Наверное, оставил рядом с тем стариком или когда этого рыжего кота снимал с ветки, чтобы отдать на правосудие белоснежному псу.

Неважно.

Не возвращаться же в этот дурдом, чтобы забрать зонтик?

К кроссовкам прилипала грязь, и они давно потеряли свою свежесть. Ноги вымокли до колен, но Макс упорно шёл домой.

Стена деревьев начала редеть, и впереди появилась лёгкая надежда на выход.

Выйдя на опушку, Макс выругался и замер на месте.

— Какого хрена? — сказал он, уставившись на дерево в центре поляны.

Под дубом продолжал сидеть старик и так же тупо пялиться на шахматную доску.

Максим покрутился на месте, пытаясь понять, как так произошло. Не мог же он сделать такой огромный крюк за такой маленький промежуток времени!

Уверенным и даже немного настырным шагом он пошёл к старику.

— Это как объяснить? — начал он с претензии.

— А, это снова вы, — обрадовался дедушка и растянул рот в довольной улыбке. — Решили всё-таки доиграть партию? Или вы за зонтиком вернулись?

Макс увидел длинный зонт, прислонённый к стулу.

— За зонтиком, — коротко ответил он и крепко сжал зонт, чтоб уж в этот раз точно не потерять и не оставить.

— Так что же, вы не сыграете со мной?

— Мне некогда.

— Понимаю, понимаю.

Максим хотел было вновь обойти дерево, но вспомнил про кота, который вряд ли будет рад его видеть.

— Может быть, всё-таки сыграете? — умолял старик, смотря на нерешительного парня, который замер на месте.

— Отстань от меня, — буркнул Макс, не зная, в каком направлении двигаться. — Да и партия тут слита.

— Не делайте поспешных выводов, — рассудительно произнёс дед и поправил берет. — Из любой ситуации есть выход.

— Ну да, ну да… проиграть, например.

— Хи-хи… очень оригинально. А давайте поступим вот как.

Старик развернул доску, и теперь у Макса была выигрышная позиция.

— Я не буду играть. Мне домой надо.

— Боится он, — прозвучал знакомый голос сверху.

В ветвях притаился рыжий кот, который нагло смотрел на Макса, вылизывая гладкую шерсть. В этот раз кот проявил осторожность и забрался намного выше. Теперь его было не достать с земли.

— Он не трус. Не трус! — вылетела из-за дерева собака.

— Вот вы где! — радостно воскликнул дед, пытаясь уследить за собакой. — Куда же вы ушли? Зачем покинули меня? Мы ведь не доиграли.

— Толку от этих шахмат. Никакого толку, как и от этого, — кот кивнул на собаку.

— Давай! Играй. Играй. Играй, — тараторил пёс, бегая вокруг дерева.

— Если вы со мной сыграете, то я покажу вам путь домой, — спокойно сказал дед.

— Показали уже, хватит.

— Честное слово, — заверил дед и даже приложил морщинистую руку к сердцу. — Они мне не дадут соврать. Можете даже все вместе. Одна голова хорошо, а три лучше.

— Думаете, этих двоих можно считать поголовно? — презрительно заметил кот. — Боюсь, что мне одному придётся тащить партию.

Максима задели его слова. Этот наглый кот, который предусмотрительно забрался выше, чем в прошлый раз, начал раздражать.

— Согласен, — сказал Макс. — Но при одном условии.

— Отлично! — воскликнул старик. — Надеюсь, это условие не будет заключаться в моём поражении.

— Нет. Пусть этот наглый кот слезет и будет играть рядом со мной.

Кот замер. Старик посмотрел на рыжего и кивком приказал тому слезть.

Побаиваясь Максима и собаки, кот спрыгнул на ветку ниже, затем сделал несколько шагов, осмотрелся и спрыгнул на следующую ветку.

— Так нормально?

— Нормально, — одобрил Макс.

— Что ж, приступим! — хлопнул в ладоши старик.

Партия длилась минут десять.

Старик делал ходы быстро и, казалось, совсем не думал. Что же касается его противников, то между ними при каждом передвижении фигуры разгорались нешуточные споры. Кот говорил одно, собака бегала кругами, повторяя другое, но Максим, чувствуя себя главным среди них, не всегда прислушивался к советам животных. Он ходил так, как считал нужным.

— Пешкой. Пешкой. Пешкой, — повторяла собака, высунув язык.

Максим сдвинул ладью. Кот от негодования закрыл глаза лапой.

— Даже я был согласен с ним, — показал он на собаку. — А я, если тебе интересно, с ним никогда не соглашаюсь. Пешкой надо было.

Спустя пару ходов Макс и сам понял, что надо было ходить пешкой, но было уже поздно.

Партия, которая казалась выигрышной, неожиданно такой казаться перестала.

— Итак, господа, вам мат! — резюмировал старик. — Ну вот, а вы говорили, что партия слита. А ведь надо было всего лишь подумать.

— Надо было нас слушать, — вмешался кот.

— Если вы такие умные, что ж вы сливали партию, пока меня тут не было? — дерзко ответил Максим, задрав голову кверху

— Это был план. План. План, — сказала пёс и наконец-то перестал бегать. Сел по левую сторону от Макса и вывалил длинный розовый язык.

— Да-а, это был план, — растягивая слова, сказал кот.

— Когда проиграли, можно говорить что угодно, — оправдывался Макс перед животными, совсем не удивляясь этому факту.

— Не ссорьтесь, иначе я вас накажу, — сказал старик голосом настолько мягким, что никто не поверил в наказание.

— Идите вы все к чёрту, — бросил Макс, повернулся и пошёл к лесу.

Отойдя на несколько шагов, он круто повернулся, забрал зонтик и, не проронив ни слова, ушёл.

— А вы не хотите узнать дорогу? — окликнул дед.

— Хватит. Узнавал уже.

— Максим, вам не туда, — крикнул старик, и Макс остановился.

— Откуда вы знаете моё имя?

— Я много чего о вас знаю.

— Вы знали, что я проиграю?

— Догадывался.

— Тогда зачем было начинать всю эту заваруху?

— Дело в том, что вы слишком неспокойны. В вас живёт будто бы не один человек, а целая толпа. Вы не можете нормально из-за этого думать. Вы часто просите совета у вселенной, но при этом не верите в неё. Вы знаете, как поступить, чтобы было хорошо, но почему-то боитесь этого решения и делаете всё наоборот. Скажите, зачем вы это делаете?

— Он тупой… — шепнул сверху кот.

— Помолчи, — прикрикнул старик. — Вам, Максим, выпал удивительный шанс.

— Сойти с ума?

— Зачем так категорично?

— У меня уже крыша поехала, если я с вами тут разговариваю. С вами, — Макс вернулся к столу и ткнул в старика зонтиком, — с тобой и с тобой, — указал он на собаку и на кота.

— Отчасти вы правы.

— Надоело всё! — крикнул Макс и тем же зонтиком поддел шахматы, которые тут же упали и попрятались в высокой траве. — Идите вы все… Советчики хреновы. И так жизнь неладная, так ещё и вы решили мне насолить. Сам найду дорогу.

— Он не только тупой, но ещё и дерзкий, — промурлыкал с ветки кот.

— Максим Викторович, зря вы перевернули доску. Вам эта партия ещё пригодится, — окликнул дед уходящего Макса.

— Пошли вы все!

— И напоследок: будьте осторожнее со своими запросами и со своей верой. Это я вам как старый человек говорю.

Максим не ответил. Он всё слышал, но решил, что если ответит, то опять может зацепиться языком и никогда не попадёт домой.

— Я ведь вижу, что вы сомневаетесь! — снова прокричал старик, не оставляя попыток.

Макс и вправду сомневался. Пожалуй, это единственный изъян, который он в себе не любил, не считая короткого большого пальца на правой ноге. А всем остальным он бы весьма доволен.

— В таком случае я развею ваши сомнения.

Макс остановился в нескольких шагах от высоченных сосен.

— И чтобы вам было не так одиноко, я дам вам двух наставников, дабы они приглядывали за вами и давали вам дельные советы.

— Пожалуйста, хозяин, — начал умолять кот, догадываясь, к чему клонит старик. — Я ещё не успел отойти от предыдущей командировки. Пожалуйста, пожалуйста…

— Давай. Давай. Давай, — лаял пёс.

— Заткнись, четверолапый, — прикрикнул кот.

— Давай. Давай. Давай.

— Решено, — заключил дед. — Вы, господа, отправляетесь с ним.

Не медля ни секунды, пёс сорвался с места и побежал за Максом. Кот долго строил старику глазки, но дед оставался непреклонен.

— Так нельзя, — бурчал кот, перепрыгивая с ветки на ветку. — Я ещё не успел отойти, не успел залечить раны. Вы не представляете, какой это стресс. Это же… это же… Вы меня так в могилу сведёте. Не работа, а напасть какая-то. Лучше бы я улиткой был или муравьём каким-то. — Последним прыжком кот оказался на столе, продолжая недовольно бубнить: — Или гусеницей, например. Это же так прекрасно. Вначале ты гусеница, потом куколка, потом превращаешься в самое нежное божье создание — в бабочку, — мечтательно размышлял кот, прохаживаясь по столику.

— Будь аккуратней со своими запросами, — сказал старик, разглядывая доску и единственную фигуру короля, что гордо стояла в центре. — Тебя это тоже касается.

— Понял, понял.

Кот ещё некоторое время покрутился на столе, а затем спрыгнул, нарочно смахнув хвостом короля.

Старик презрительно посмотрел на кота — тот вальяжной походкой шёл по густой траве, злорадно улыбаясь.

Максим вернулся домой в гордом одиночестве. Единственным его желанием был чай. Горячий чай. Обнять тёплую кружку и слиться с ней воедино. Скинув вещи, он поставил чайник, умылся и наконец-то налил себе чай.

Вкусный. Чёрный как нефть.

Он присел на кресло и…

…И белый свет вывел его из сна.

Он лежал в кровати, совершенно раздетый и абсолютно выспавшийся. Какой чудной сон, — подумал он. Долгий, странный и всё-таки невероятно приятный сон.

Солнце светило в окно. День начинался просто чудесно, если бы не одно «но»…

Работа. Он вскочил с кровати, посмотрел на телефон (четырнадцать пропущенных от Юрия Петровича) и понял, что если выйдет прямо сейчас, не умываясь, не завтракая и даже не одеваясь, то всё равно опоздает на целый час.

Он заметался по квартире как ураган. Действия его были отработаны и выверены временем. Первым делом поставить чайник, потом — туалет и ванна. За это время чайник успеет закипеть, и он нальёт себе кофе. Утром никакого чая. Только кофе. Чёрный как космос кофе.

Четырнадцать пропущенных вызовов от руководителя. Максим чистил зубы и не понимал, какого чёрта Юрий Петрович звонит ему так рано. Он что, знает наперёд, что Макс опоздает на работу? Но времени думать не было.

Залив в себя обжигающий кофе и затрамбовав два бутерброда с сыром, он выбежал в прихожую, натянул тесные туфли и открыл замок. Его взгляд упал на кроссовки, покрытые грязью и мелкой листвой. В подошве застряла пара тонких веточек.

Так это был не сон!

— Э, ураган на двух ногах… а мы что, жрать не хотим? — Максим вначале услышал, а потом и увидел огромного огненно-рыжего кота.

— Жрать. Жрать. Жрать, — голося, вылетел белоснежный пёс.

С этого дня странный кот и не менее странная собака поселились в его квартире.

II. Собака-Собака и Его Величество Кот

О том, как важно смотреть на календарь, а не на часы

— Какого…? — сказал Макс и в недоумении уставился на кота.

— Не понял, — изумлённо ответил тот и от греха подальше запрыгнул на тумбочку. — Ты, видишь ли, пожрал, а мы что, святым духом питаемся? Ты слышал, что он сказал? — с тумбы кот обратился к собаке.

Пёс вилял хвостом и, вывалив язык на бок, едва понятно произнёс:

— Слысал. Слысал.

— Как так-то? — спросил Макс, до сих пор сжимая дверную ручку. Ему осталось всего лишь открыть дверь и выйти. Всего лишь…

— Мы тоже жрать хотим. Вот как! — кот начинал негодовать.

— Жрать. Жрать. Жрать, — пролаял пёс, вкладывая в каждое слово всю свою надежду и преданность.

Макс отпустил ручку и вернулся на кухню. Он тяжело сел на стул, упёр руки в колени и закрыл ладонями лицо.

Собака последовала за ним и также села рядом, не сводя с него широко раскрытых глаз. Кот остался дожидаться на тумбочке, пока не будет известен точный результат насчёт еды.

— Я на работу опоздал, — резко сказал Макс и тем самым напугал пса.

Собака отскочила и прижала уши:

— Опоздал. Опоздал, — пролаял пёс и вернулся на прежнее место.

— Правильно говоришь, — подтвердил кот и в два прыжка оказался на кухонном столе. — Ты ведь всё равно опоздал. Торопиться теперь некуда, так что можешь с лёгкостью приготовить нам завтрак. И, скажу тебе по секрету, — кот подошёл на край стола и наклонился к уху Макса, — тебе ещё с ним гулять надо. — Кот указал на улыбающегося пса. — Так что советую поторопиться с завтраком.

— Торопиться. Торопиться, — раздвинув пасть в улыбке, сказала собака.

— Времени нет, — проходя мимо, сказал кот.

— Я ничего не понимаю, — ошарашено произнёс Макс.

— Я думал, тебя только в лесу накрыло, после трёх суток без сна. А оказывается, ты и по натуре своей тупой. Извини, пёс, — повернул кот наглую рожу к собаке, — но мы от него ничего не добьёмся. Придётся нам сегодня поголодать, а тебе придётся ещё навалить ему кучу в каком-нибудь ботинке. Потому что с тобой он тоже не погуляет.

Максима разозлили эти слова. Он резко повернулся к коту и в мыслях уже проработал, как схватит это пушистое чудо за шкирку и со всего размаху кинет об стену.

Но он лишь гневно посмотрел и отвернулся.

Забавно будет выглядеть, если я буду кидать по кухне кота, за то, что он меня оскорбляет, — подумал Макс, и на лице появилась лёгкая улыбка.

— Ему ещё и смешно, — недовольно протянул кот, рассевшись на подоконнике, подставляя огненную шерсть солнцу.

Этот комментарий ещё больше позабавил Макса, и он улыбнулся в полную силу, разинув рот до ушей.

— Кот, заткнись, — не переставая улыбаться, сказал он.

— Не понял, — нахмурил тот брови.

— Я говорю тебе «заткнись», потому что я сейчас с ума сойду. Тебя как зовут-то хоть?

— Собака-Собака! — не двигаясь, с места произнёс пёс. Его язык вновь выпал из длинной пасти, как ненужный орган. Хвост ходил из стороны в сторону, а грудь быстро вздымалась от частого дыхания.

Коту не понравилось, что собака влезла в разговор.

— То есть тебя зовут Собака-Собака? — спросил Макс, не обращая внимания на кота, который поднял задницу и встал на все четыре лапы.

— Собака-Собака, — пролаял пёс.

— Привет, Собака-Собака, — улыбаясь, сказал Макс, понимая, что выглядит сейчас как полный идиот. Как самый настоящий помешанный. Он здоровается с собакой. Но почему-то его это не огорчило, а вновь позабавило. — Дай лапу, — попросил Макс, вытягивая руку.

Мягкая, белая лапа с твёрдыми подушечками легла в ладонь.

— Молодец, — сказал Макс и второй рукой взлохматил загривок пса.

Собаке-Собаке это понравилось, и язык, как кусок мяса, повис почти до пола.

Кот продолжал гордо стоять на столе и делал вид, словно его нисколько не задела ситуация, что Максим первое внимание уделил Собаке-Собаке.

— Молодец, Собака-Собака, — ещё раз повторил Макс и наконец-то повернулся к коту.

— А тебя как зовут?

— Ты действительно назвал его Собакой-Собакой?

— Собака-Собака, — пролаял пёс.

— А почему бы и нет? — удивился Макс. — Очень оригинальное имя.

— Тогда зови меня Его Величество Кот.

— Это слишком длинно.

— Такое моё имя, так что не противься, — настаивал кот.

— Хорошо, — согласился Макс, — пусть будет Его Величество Кот. А теперь ждите и не корчите рожи, — предупредил он и встал. — Будете жрать то, что у меня есть в холодильнике.

Он достал несколько консервов и прикинул в руке.

— Ты будешь жрать сайру, — указал он на кота, — а тебе достанется цыплёнок в соусе.

Его Величество Кот так и заёрзал на месте. Глаза его загорелись, и он будто бы лишился всей свой магии разумного существа, превратившись в обычного дворового кота, который знает, что сейчас получит вкусняшку.

— Давай уже… давай, давай, — тараторил Его Величество, блуждая из стороны в сторону по самому краешку стола. — Ну давай, не тупи. Ты ведь не тупой. Давай, телись.

— Куда ты так торопишься?

— Заткнись и дай пожрать! — по-царски рявкнул Его Величество.

— За такие слова, — грозно сказал Макс и выпрямился в полный рост, — вначале мы пойдём с Собакой-Собакой погуляем и только потом я дам вам поесть. Это чтобы справедливо было. И чтобы ты вежливости научился.

— Как так-то? — челюсть Его Величества отвисла. — Это неправильно. Это ущемляет мои права. А ты и вправду тупым оказался.

— Ты пойдёшь гулять? — не обращая внимания на оскорбления, спросил Макс.

— Я уже засохший цветок у тебя там приватизировал, — стеснительно сказал кот. — Но в будущем мне обязательно нужен будет лоток.

— Будет лоток. Мы пошли.

Максим боялся, что с Собакой-Собакой могут возникнуть проблемы. Убежит куда-то или покусает кого. Но Собака-Собака проявил себя сдержанно. Не успели они дойти до парка, как пёс задрал ногу у столба, а затем повернулся и сказал:

— Жрать. Жрать.

— Домой — так домой, — безразлично произнёс Макс и пошёл обратно.

Он накормил питомцев.

Причмокивая, они с удовольствием уплетали консервы.

— Ты это… — не отрываясь от тарелки с рыбой, сказал Его Величество. — Про шахматы помнишь?

— Помню, — ответил Макс.

— Ты это… — причмокивал Его Величество. — Не забудь эту партию, она тебе пригодится. И ещё… ты воду закрыл? А то может быть очень мокро.

Максим проверил кран и на всякий случай подтянул вентиля.

— Работа. Работа, — проголосил Собака-Собака.

— Блин, точно. Эту игру мне никогда не забыть, — улыбаясь, сказал Макс и как старым друзьям помахал рукой Коту и Собаке-Собаке.

Он написал Юрию Петровичу о том, что приедет через час. Разговаривать на серьёзные темы не хотелось, поэтому ограничился лишь СМС.

Только выйдя за порог и закрыв дверь, Максим понял всю серьёзность ситуации. Не с говорящими животными, а с тем, что на телефоне четырнадцать пропущенных вызовов от начальника и, скорее всего, он его прибьёт.

Мозг автоматически начал бурлить, а тело нехотя ускорило шаг. Движения стали резкими, и Макс почувствовал, как в его мозг прорывается реальный мир со всеми его проблемами и спешкой. Вечной спешкой.

Он словно покинул сказку.

Максим не стал вызывать лифт.

По ступенькам.

Так быстрее.

Время горит.

Он закрыл дверь и сломя голову побежал вниз.

Когда он появился на работе, весь офис смотрел на него с какой-то непонятной ему одному улыбкой. Будто бы все они что-то знают, чего не знает он.

— Где Евген? — спросил он шёпотом у Димки, который так же таинственно улыбался.

— У себя.

— А ты чего лыбишься?

— Так, просто, — туманно ответил коллега.

— Он не говорил зайти, как приду?

— Он вообще ничего не говорил. Я его видел один раз за сегодня. К нему какой-то там друг приехал. Не знаю, короче.

— А наш где? — Макс повесил куртку и включил компьютер.

— Он на встрече. Вот он на тебя реально злится.

— Это я уже по пропущенным понял.

Максим налил кофе и присел на своё место.

Рабочий день был в самом разгаре. Со всех сторон доносились голоса коллег, которые с упорством и изрядной долей наглости продавали системы для компаний, добивались встреч и косо смотрели на доску результатов, где кружочками отмечалось количество продаж каждого сотрудника.

Первый отдел, где работает Максим, хоть и называется первый, но на доске результатов далеко не первый. Если точнее, то он расположился на шестом месте, обойдя лишь четвёртый отдел, который крепко обосновался на последней позиции.

Юрия Петровича не будет ещё добрых два часа. В это время уже пройдёт обед, и возможно, когда он вернётся со встречи, то забудет про опоздание максима. Тут ещё важен результат встречи.

— А куда он поехал? — наклонился к Димке Макс.

— В холдинг какой-то, — шёпотом ответил Дима. — Он там что-то около недели готовился. Взял с собой пачку документов и поехал.

— Ммм… — протянул Максим. — А ты чего всё-таки улыбаешься?

— Есть одна фишка, — таинственно ответил Дима.

— Какая?

— Про тебя.

— Меня?

— Ага.

— А ну давай рассказывай. — Максим отложил дела и на крутящемся стуле, развернулся к Диме.

— Фишка, как ты развёл всех.

— В смысле развёл?

— Типа такой жалкий, трое суток не спал, а может, и больше, — жалобно промямлил Дима. — А потом бах — на следующий день не выходишь.

— В смысле не выходишь? — Макс совсем запутался.

— Ну тебя ведь вчера не было?

— Как не было…

И как только Дима это сказал, Максим понял, что сегодня ни разу не обратил внимания на число, постоянно следя за временем. Оказывается, он проспал больше суток.

— …И теперь, получается, — продолжал Дима, — ты вроде как не пришёл — это, конечно, плохо. Но в то же время ты вроде как и предупредил всех, только и говоря о том, что не спал трое суток.

— Я реально не спал трое суток, — оправдывался Макс.

— Мне-то можешь сказать правду?

— Говорю. Я не спал трое суток.

— Ай, ладно, — отмахнулся Дима, — мне работать пора. Ждут меня Марии Петровны, Ольги Алексеевны и прочие бабушки-старушки, — улыбаясь широким ртом, сказал Дима и взял в руки телефон. Он уже набрал номер и, остановившись, повернулся к Максу. — Реально, что ли, не спал?

— Тебе-то мне зачем врать?

— Не знаю — может, чтоб совсем не раскрываться…. Добрый день, Евгения Борисовна, — тут же сказал он в трубку, ласковым и нежным голосом.

Ровно в час все как по команде закончили дела и отправились обедать.

По возращении в офис Максима ожидал Юрий Петрович.

— Ни черта у него не вышло, — шепнул Максу Саня и кивнул в сторону шефа.

Максим понял, что предстоит серьёзный разговор.

Вообще-то Юрий Петрович, который всего на пару лет старше Макса, сам недавно был обычным менеджером по продажам. Но сумел выслужиться в руководители отдела, отчего и стал именно Юрием Петровичем. Отчего и получил в подчинение пять человек. Отчего и неймётся ему на своём месте. Всех достал своими отчётами. Каждый день надо делать какой-нибудь отчёт. Скоро на час работы будет полчаса отчётов о проделанной работе, шутили коллеги. Но Максиму сейчас было не до шуток.

— Максим, — серьёзно сказал Юрий Петрович и задрал нижнюю губу, как тот дед с шахматами. — Нам с вами надо поговорить.

— Я понимаю, — виновато сказал Макс и опустил взгляд.

— В комнату совещаний через двадцать минут, — не отрываясь от монитора, сухо произнёс Юрий Петрович.

— Хорошо.

Максим сделал небольшой отчёт и решил набрать одной из бухгалтерш, которая долго колеблется, покупать или не покупать их замечательную систему. Разговор продлился несколько дольше запланированного.

— Вы даже сейчас умудрились опоздать, — с порога начал отчитывать Юрий Петрович.

— Просто Ольга Степановна…

— Помолчите, — прервал Юрий Петрович. — Вы позволили себе непростительную наглость. Вы не вышли на работу и никого не поставили в известность.

— Я…

— Я наслышан о вашей байке про то, что вы не спали трое суток. Даже если это так, в чём я, честно говоря, сомневаюсь, это не даёт вам право не выходить на работу. И тем более не ставить в известность руководство…

Максим склонил голову и начал рассматривать обувь. Юрий Петрович всё говорил и говорил. Он отчитывал Макса как первоклассника. Приводил в пример какие-то графики. Вымерял вместе с ним время наибольшей отдачи работе. Объяснял, зачем он ввёл все эти отчёты и что ждёт лично от каждого сотрудника. Закончил он тем, что возлагает на Максима огромные надежды и что если компания будет расширяться, то именно Максим будет первым в списке на получение своего лично отдела.

— …Но перед тем как доверить вам подчинённых, я бы хотел проверить вашу квалификацию как мастера продаж. — Юрий Петрович поправил свалившиеся на нос очки. — Сегодня часов в пять у меня встреча. Поедем вместе. Я буду рядом и посмотрю на ваш профессионализм.

— Поедемте, — только и сказал Макс.

— Пока можете быть свободны.

Максим вернулся в офис, а Юрий Петрович остался в комнате для совещаний возиться с бумагами.

В четыре часа они выехали на встречу и ровно в пять, как и полагается деловым людям, вошли в двери компании.

— Какие у вас красивые цветы, — тут же расплылся в похвалах Юрий Петрович. Он всегда говорил, что первым делом надо завоевать доверие покупателя, а уже потом продавать товар. — Вы сами их выращиваете? Дело в том, что жена моя бьётся над ними бьётся, да никак у неё не получается. — Он улыбался, льстил и раскидывал комплименты направо и налево.

И стул у Юлии Викторовны что надо. И монитор большой. И офис просторный. Всё замечательно, если бы не одно «но».

Юлия Викторовна оказался бабой тёртой и на всю лесть не повела и бровью. Её лицо выражало одну эмоцию — безразличие.

Изначально договаривались, что Максим будет представлять систему, а Юрий Петрович на подхвате. Но шеф сам решил пробить эту каменную стену под именем Юлия Викторовна.

Целый час они сидели в кабинете и распинались перед бухгалтером. Наплевав на запрет и предварительную договорённость, к разговору подключился Максим. Но толку не было. Если Юлия Викторовна за всё время их попыток хоть единожды повела накрашенной бровью, то это уже можно было считать победой и смело записывать в свои достижения.

Острое лицо Юрия Петровича стало ещё острее после часа беспрерывной речи. Он покраснел и разнервничался, стал раздражителен и резок. Лицо его покрылось испариной, словно он только что вернулся после пробежки. Глаза его пылали ненавистью, а взгляд говорил, что ещё чуть-чуть — и он сдастся. Не в его привычке сдаваться, но Юлия Викторовна — именно тот случай, когда своё личное поражение можно использовать как предмет для гордости. Мол, я пытался настолько сильно и долго, что многие бы не выдержали и сошли с дистанции намного раньше.

Юрий Петрович тяжело выдохнул и замолчал. В офисе воцарилась тишина. И в это самое время из соседнего кабинета выглянул здоровенный мужик с густой бородой и большим пузом.

Вначале показалось пузо, затем борода, и только потом перед ними оказался широкоплечий мужик с пышной бородой как у капитана северных морей. Здоровяк презрительно осмотрел гостей, перевёл взгляд на Юлию Викторовну и спросил её так, словно в офисе никого не было:

— Это кто?

— Систему приехали продавать, — так же безразлично ответила она.

— Давайте закругляйтесь, у меня тут партия идёт напряжённая, — сказал мужик и пошёл обратно, оставив дверь приоткрытой.

— Директор сказал «закругляйтесь», — развела пухлые руки в стороны Юлия Викторовна. — Значит, пора закругляться.

Пока Юрий Петрович пытался с выгодой использовать последние минуты и назначить новую встречу, Максим заметил в проёме открытой двери шахматы.

— Какого хрена? — тихо сказал он, отметив, что фигуры на доске расположились точно так же, как у деда в лесу.

Не видя себя и не замечая презрительного взгляда Юрия Петровича, Максим медленно двинулся к двери.

— Максим, — окликнул его шеф, — ты куда?

— Отстань! — не оборачиваясь, бросил Макс.

— Ты как со мной разговариваешь? — зло прошипел Юрий Петрович.

Максим подошёл, открыл дверь и уставился на двух мужиков. Директор сидел к нему спиной, оперев бородатую голову на огромные кулаки. Напротив директора сидел второй мужчина, в тонких, едва видимых очках и с острым лицом.

— Вам чего? — спросил второй мужчина ласковым голоском.

Директор обернулся.

— Тебе чего надо?

— Сейчас ваш ход? — спросил Макс, не обращая внимания на вопросы.

— Пацан. Пошёл вон, — пробасил директор и встал.

Краем глаза Макс видел, как в дверном проёме остановился бледный Юрий Петрович. Он что-то махал руками, давал какие-то непонятные знаки и, скорее всего, жестами умолял его покинуть кабинет директора.

— Сейчас ваш ход? — медленно, с расстановкой спросил Макс.

Директор непонимающе посмотрел на второго мужчину в очках, который в ответ пожал плечами.

— Мой, — ответил директор.

Максим осмотрел доску и ещё раз убедился, что фигуры на доске расположены в точности как у старика. По опыту он знал, что на первый взгляд выигрышная партия не такая уж и выигрышная.

— Ни в коем случае не ходите ладьёй. Вы ведь ладьёй хотели пойти?

— Хотел, — ответил изумлённый директор.

— Не делайте этого. Только пешкой. Вот этой. — Макс дотянулся до пешки и сдвинул её на клетку вперёд.

Директор и его остроносый друг вылупили глаза на наглого менеджера.

Несколько минут в офисе стояло гробовое молчание.

Первым вышел из оцепенения остроносый друг директора.

— Ты принимаешь этот ход? — спросил он.

Директор в свою очередь тяжёлым взглядом осмотрел доску, что-то прикинул пальцами и перевёл взгляд на Макса, который гордо стоял, выпучив грудь.

— Уверен?

— Как никогда, — ответил Макс.

— Смотри мне, — сказал директор и повернулся к другу. — Принимаю.

Остроносый поправил очки. Он поводил по воздуху тонкими пальцами, прикидывая ходы. И вдруг засиял.

— Так тебе тут мат.

— Как мат? — удивился директор.

Макс похолодел, а Юрий Петрович, наблюдая за сценой в дверном проёме, хлопнул себя по лбу.

— Если я пойду сюда, ты будешь вынужден пойти вот так. Я ставлю шах и забираю ладью. Потом на очереди офицер, конь, пешка — и вот тебе мат.

Взгляд директора прибил Макса к полу.

— Ты что сделал?!

— Я думал…

— Ни хрена ты не думал!

Огромная лапа схватила Макса за шкирку и как игрушку вышвырнула из кабинета. Юрий Петрович благоразумно ушёл с дверного проёма и, когда тело максима оказалось на полу, учтиво сказал:

— Это наш стажёр. Он у нас новенький. Всё, не мешаю, — он прикрыл дверь и кинулся к своим вещам.

— Всего доброго, Юлия Викторовна. Было очень приятно с вами пообщаться.

Когда Максим встал на ноги, Юрия Петровича уже и след простыл.

— До свидания, — сконфуженно сказал Макс, не получив ничего в ответ.

Юлия Викторовна вряд ли даже взглянула в сторону нерадивых менеджеров.

Как оказалось, Юрий Петрович ждал на улице.

— Готов, поехали, — сказал он, как будто ничего не произошло.

А вот когда они вернулись в офис, Юрий Петрович разошёлся не на шутку. Он нарочно ждал и ничего не высказывал Максиму, дабы было побольше глаз. Чтобы коллеги видели, что Юрий Петрович слов на ветер не бросает. И он может быть не только начальником-другом, но и настоящим цепным псом.

— Я возлагал на эту компанию большие надежды! — орал он на весь отдел. — Один контракт с этой компанией — и наш отдел вырвался бы на первое место! Вы понимаете это? Ты это понимаешь?

— Чего ты разорался? — сдерживая себя, сказал Макс.

— Вы как со мной разговариваете?! Вы мне сорвали многомиллионный контракт. Я три месяца только одной встречи добивался.

— Ты же видел ту мегеру. Один хрен ничего бы не купили. Я это сразу понял.

— Тогда ка-ко-го хре-на ты по-е-хал? — проорал по слогам шеф.

— Ты мне сказал, — спокойно ответил Макс, но почувствовал, как закипает.

— Ты бездарь. Не быть тебе руководителем отдела. Тебе даже продажи зубочисток нельзя доверить, — усмехнулся Юрий Петрович, — сломаешь или потеряешь.

Макс и сам не понял, почему ударил своего начальник. Но в удар вложился хорошо. Очки Юрий Петровича замерили в воздухе, а вот голова и тело повалились на пол.

— Ты что-то много слишком разговариваешь. И не смей на меня орать, — возвышаясь над шефом, сказал Макс.

— Ты уволен, — потирая щёку, сказал Юрий Петрович.

Максим с высоко поднятой головой покинул офис, в то время как сотрудники с завистью и страхом смотрели ему в след.

Он вернулся домой, открыл дверь и не поверил своим глазам.

— Я пытался его остановить, — сказал Его Величество Кот, петляя между ног, — но Собака-Собака меня не слушал.

Максим на глаз оценил ущерб, причинённый квартире, но и такой скорой оценки ему хватило с лихвой.