Оглавление

Глава 1. Просто идея

Порой человечество увлекается идеей, которая будоражит умы. Огромные коллективы, объединенные в компании, исследовательские институты и другие организации, работают над её воплощением, стремясь решить сложнейшую задачу. И вот, кажется, решение найдено.

СМИ, эксперты и обычные обыватели начинают тревожно обсуждать, что новая технология может поработить человека или вовсе уничтожить его как вид. Оппоненты спешат возразить, наперебой доказывая, сколько пользы принесут эти достижения всему человечеству. Споры достигают своего пика, накал страстей зашкаливает, но в какой-то момент всё утихает. Скептики и оптимисты замолкают, а жизнь возвращается в привычное русло.

Однако случай — главный двигатель открытий. Иногда совсем неприметный, рядовой гражданин, увлечённый решением, на первый взгляд, неподъёмной и крайне сложной задачи, оказывается на пороге величайшего открытия. Вращая её аспекты, как грани кубика Рубика, он неожиданно находит то, чего даже не искал. Так, сам того не желая, он выпускает джинна из бутылки, меняя мир навсегда.

Середина марта две тысячи пятьдесят пятого года. За окном провинциальной школы светило послеобеденное солнце. Снег таял и легкими ручейками воды уносил накопившуюся на нем городскую пыль. Детвора весело играла на оголившемся асфальте перед школой. Две учительницы, щурясь от попадавших в глаза лучей солнца, разговаривали, присматривая за учениками младших классов, которые находились на продленке.

— Смотри, какие активные, — улыбнулась одна из учительниц, указывая на группу мальчишек, строивших что-то из найденных на площадке палок и старых пластиковых бутылок. — Интересно, что на этот раз изобретают?

— Наверное, очередной «космический корабль», — предположила её коллега, откидывая прядь волос за ухо. — Или робота. У них фантазия не знает границ.

— Будто-то бы им роботов в жизни не хватает.

Рядом, на лавочке, группа девочек сидели и обсуждали новое видео, выложенное популярным блогером. Их звонкие голоса перемежались смехом, который вплетался в общий гул школьного двора.

Из-за угла школы неожиданно появился высокий мужчина в длинном пальто и шляпе. Его лицо казалось знакомым. Это был учитель технологии. Он неспешно прошел к входу в здание, бросив на площадку перед школой короткий, но внимательный взгляд. Его глаза на мгновение задержались на играющих детях, после чего он поднялся по ступенькам взялся за ручку входной двери.

— Андрей Николаевич, — громко произнесла одна из женщин.

Мужчина посмотрел в сторону коллег.

— Слушаю вас дамы — громко ответил он.

— Педсовет вовсю идет, опаздываете, — ответила вторая.

— Я директора ставил в известность, что могу опоздать или не прийти. У меня сегодня было городское методическое объединение. Ко мне есть вопросы.

— Да, зайдите пожалуйста, через полчаса в третий кабинет, что-то со шкафом и парта одна шатается.

— Непременно буду.

Трудовик Андрей Николаевич открыл дверь и уверенно вошёл в здание школы. В холле в полутора метрах от входной двери справа его встретила привычная стойка, за которой находился человекоподобный робот-андроид в строгом тёмном костюме. Школьники прозвали его Робертом — возможно из-за сходства имени с «робот», или просто потому, что имя подходило для такого внимательного и чуть ироничного «консьержа».

Роберт, оснащённый современным электронным мозгом, выполнял сразу несколько функций: он приветствовал входящих, следил за порядком и обеспечивал безопасность, сканируя посетителей на предмет запрещённых предметов. Его встроенные датчики могли не только фиксировать нарушения, но и при необходимости отправить тревожный сигнал в соответствующие службы. Однако серьёзных инцидентов с момента его установки не было. Если Роберт и «беспокоил» преподавателей, то только сообщениями вроде: «Кирилл С. принёс в школу магниты» или «Маша Л. принесла в школу йогурт с критичной датой изготовления». Учителя и администрация школы уже привыкли к этим уведомлениям, которые чаще вызывали улыбку, чем раздражение.

— С возвращением, Андрей Николаевич, — произнёс Роберт с безупречной любезностью. Его голос был немного металлическим, но интонации звучали на удивление натурально.

— Спасибо, — отозвался трудовик, мельком взглянув на андроида.

Роберт, заметив выражение интереса в глазах учителя, уточнил:

— Вы что-то хотели?

Андрей Николаевич остановился и повернулся к «консьержу», скрестив руки на груди, прищурился.

— Всё думаю, что получилось бы, если отнести тебя ко мне в мастерскую и дать моим парням отвёртки.

— Ваш сарказм понятен, — спокойно ответил андроид. — Однако напоминаю, что разборка собственности компании «Андротех» может быть осуществлена только специалистами с соответствующим допуском. Несанкционированные действия приведут к автоматическому включению защитных мер, включая электрошок.

— Да знаю, знаю, — махнул рукой Андрей Николаевич, усмехнувшись. — Ты мне об этом уже не первый раз говоришь.

Роберт слегка наклонил голову, словно проверяя, шутит ли учитель или говорит всерьёз.

— Но вы не первый раз этим интересуетесь. — робот подмигнул, — В школе всё спокойно, Андрей Николаевич.

— Да? — трудовик приподнял бровь. — Как дела у наших юных гениев?

— Сегодня, как и последние девяносто дней, грубых нарушений не зафиксировано. Однако ученик Клим Иванов пронёс в школу отвёртку, хотя урока технологии у его класса сегодня нет. Завучу, классному руководителю и родителям уже отправлено уведомление. Рекомендую провести профилактическую беседу с учащимся.

— Понял, Роберт. Спасибо за бдительность.

— Всегда рад помочь. Если появятся дополнительные вопросы, пожалуйста, обращайтесь, — завершил разговор андроид, снова выпрямившись у стойки.

Андрей Николаевич хмыкнул и направился в свой кабинет. Его шаги гулко отдавались в пустынных школьных коридорах. В мастерской уже ждал уютный запах дерева и металла, а в углу тихо гудел старый радиоприёмник.

Шел второй час педагогического совета в школе провинциального города Липецк. Выступал третий лектор. Учитель информатики вполне укладывался в отведенное время и завершал свое выступление.

— Таким образом, самостоятельная работа является одним из ключевых условий для развития саморегуляции личности, способствующей раскрытию творческих возможностей учащихся. Однако она может вызывать трудности, связанные с эмоциональным и умственным напряжением. В этом случае на помощь приходит учитель, чья задача — не только помочь преодолеть трудности и предотвратить возможные ошибки, но и, в случае их возникновения, помочь учащемуся проанализировать допущенные ошибки и найти правильное решение.

Доля самостоятельной работы на различных этапах обучения должна варьироваться. В начальной школе учащиеся выполняют меньше самостоятельных заданий, так как основная нагрузка ложится на педагога. Однако с физиологическим и психологическим взрослением школьников доля самостоятельной работы должна постепенно увеличиваться. При этом важно, чтобы учащиеся всегда находились под чутким руководством наставника, который помогает направить их усилия в правильное русло.

Эта концепция отражает требования, заложенные в Федеральные государственные образовательные стандарты, ориентированные на достижение метапредметных результатов в процессе освоения основной образовательной программы общего образования. У меня всё. У кого есть вопросы?

В центре школьного конференц-зала поднялась рука.

— Да, Наталья Владиславовна.

— Вадим Николаевич, в вашем выступлении подробно рассказано о самостоятельной работе учащихся. Педагог, по вашим словам, остаётся постоянно вовлечённым в их процесс обучения. На одном из семинаров мной было услышано мнение, что на современном этапе основной задачей учителя является лишь направлять и подталкивать учащихся к самостоятельному приобретению знаний. Из вашего выступления складывается впечатление, что учащийся всё же недостаточно самостоятельный.

— Спасибо, я вас услышал. Моё твёрдое убеждение таково: мнение, которое вы сейчас озвучили, не совсем верно. Такое утверждение может сделать только тот, кто сводит образование к заучиванию информации и недостаточно понимает, что такое возрастная психология и физиология.

Мы работаем с детьми, которые на протяжении своего взросления меняются. Разные возрастные группы воспринимают и запоминают одну и ту же информацию по-разному. Поэтому одной из основных задач учителя является следить за материалом, который даётся ученикам. Если учитель видит, что ученики в определённой возрастной группе готовы воспринимать более сложную информацию, он должен правильно её подать. Но это уже тема другого доклада — об особенностях индивидуальной работы.

— Спасибо, — женщина кивнула в ответ.

— Можете садиться. После педсовета зайдите ко мне, нужно обсудить рабочие вопросы, — произнесла директор школы, обращаясь к выступавшему. Затем она повернулась к залу:

— Остался ещё один вопрос — распределение средств на выплаты за внеурочную деятельность.

Финансовый вопрос всегда вызывал живой интерес у коллектива, и в зале сразу наметилось оживление. После педсовета кто-то из учителей направился в свои кабинеты, кто-то стоял в коридоре, обсуждая вопросы, которые зацепили и требовали уже внеслужебного обсуждения.

Вадим Николаевич остановился у подножия лестницы, ведущей на второй этаж. Мужчина пятидесяти восьми лет, он выглядел представительно и строго, благодаря неизменному классическому костюму и гладко выбритому лицу. Его волосы, некогда густые и чёрные, почти полностью поседели, но всё ещё сохраняли легкую волну. Слегка растрёпанные, они смягчали его строгость, добавляя образу оттенок мальчишеской непосредственности.

Его осанка выдавала годы, проведённые за сидячей работой. Лёгкий наклон вперёд и осторожные движения — признаки, которые замечали те, кто знал его давно. Радикулит напоминал о себе всё чаще, вынуждая его время от времени задерживаться на ступеньках, прежде чем подняться наверх.

Сейчас он внимательно смотрел на оживление в холле. Школьники, вернувшиеся с прогулки, сновали туда-сюда, перекрикивая друг друга. Кто-то торопился в свою классную комнату, кто-то собирался в группы перед кабинетами, обсуждая школьные новости. Вадим Николаевич ловил отдельные фразы и взгляды, невольно отмечая, как сильно отличается их энергия от его спокойной и размеренной натуры.

В холле бегала небольшая группа мальчиков младшеклассников. Мимо неспешно двигался робот-уборщик. Он не был сделан по образу человека, скорее это было изделие в виде пирамиды — для большей устойчивости. Такие устройства изготавливались для общественных заведений, особенно для школ.

Практически каждый мальчишка, а порой и девочка, в первые годы обучения по озорству пытались повалить бедолагу. Но геометрическая форма не позволяла этого сделать. При этом камера с круговым обзором фиксировала шалость, и родители ребенка мгновенно получали на свои коммуникаторы уведомление с фотографией баловника в момент совершения им «преступления».

Этот раз не стал исключением: один из мальчишек с разбега врезался в «уборщика». Реакция не заставила себя долго ждать. Буквально через минуту, пока сорванец стоял, ожидая реакции, в динамике робота раздался голос его мамы:

— Егор, можешь даже не оправдываться, что это было случайно. Робот и камера в коридоре отчетливо тебя зафиксировали. Даже было слышно, как ты сказал товарищу: «Смотри, сейчас его повалю». Вечером у тебя будет серьезный разговор с папой и со мной.

Мальчик на мгновение замер, его глаза расширились вместе с ртом. Через секунду он уже сломя голову бежал в классную комнату, непонятно на что надеясь.

Ещё мгновение Вадим постоял в раздумьях, будто решая, куда направиться дальше, и медленно начал подниматься по лестнице, держась за поручень. Кабинет директора находился на втором этаже.

Он зашел в приемную, где сидела секретарь Ольга Сергеевна. Со скучным выражением лица она перелистывала какие-то документы в папке.

— Вот, смотрите, Вадим Николаевич, — сказала она, не отрываясь от работы. — Уже и уборщиц практически всех заменили, только одна осталась для обслуживания «коллег». А секретаря в школе заменить не хотят. Везде компьютеры, а бумажки все равно перекладывать приходится.

— За железными пылесосами кто-то должен приглядывать. Но вы просто не понимаете своей значимости, Ольга Сергеевна, — с улыбкой ответил педагог. — С живыми людьми должны работать живые люди. Родители иногда приходят к директору не в настроении, а вы можете поговорить с ними по-человечески, успокоить. Или представьте техногенный апокалипсис: к электронным документам не пробиться. Куда, например, в нашей школе пойдут люди? Конечно, к вам! Вы так заботливо и аккуратно собираете документацию, что нам никакие поломки электронных устройств не страшны.

— Если я такая важная, то неплохо бы мне поднять зарплату, — сухо отозвалась секретарь.

— Директор таких вопросов не решает, оплачивают нас согласно штатному расписанию.

Ольга Сергеевна глубоко вздохнула и шмякнула ладонью по дыроколу.

— Проходите, Римма Евгеньевна вас ждет.

Информатик постучал в дверь и приоткрыл её:

— Можно? — произнес он.

— Да, проходите, я вас жду, — раздался голос директора.

Вадим вошел в кабинет и сел за стол. Кабинет не был большим. Директор не старалась его сильно преобразить — казалось, что она аскетичная женщина, поглощённая работой в школе. Два стола стояли Т-образно: небольшой, за которым сидела руководитель, и чуть больше и длиннее — для посетителей.

— Через неделю заключительный этап, — начала Римма Евгеньевна. — Детей будет сопровождать специалист департамента. Василиса без вас справится? Может нужна ещё какая-то помочь.

— Всё хорошо, готовимся в штатном режиме. Будем с ней на связи, так что при необходимости дам консультацию перед соревнованием.

— Очень сильная команда будет из столицы. Говорят, у них есть какой-то мальчик — просто уникум.

— Значит, у Василисы будет достойный соперник. Кстати, она должна ко мне вот-вот прийти. Пойду в кабинет, чтобы ребёнок под дверью не стоял, если у вас ко мне других вопросов нет.

— Хорошо, готовьтесь. Надеюсь, что наш ученик попадёт в призёры.

— Тоже на это надеюсь.

Вадим вышел из кабинета. В приёмной Ольга Сергеевна закончила подшивать документы и что-то печатала на компьютере. Учитель направился к своему кабинету. Когда он открыл дверь, то услышал, что его окликнули.

— Вадик, я к тебе сейчас зайду.

Он обернулся. Это был учитель технологии Андрей Николаевич, который свернул в открытую дверь кабинета неподалёку.

— Да заходи, ещё долго буду у себя.

Вадим сел за своё рабочее место и открыл ноутбук. Пока грузилась операционная система, он достал из сумки, лежавшей на рабочем столе, записную книжку и сделал несколько пометок. Как только он отложил ручку, в кабинет вошёл трудовик.

— К Наталье заходил, — начал Андрей Николаевич, присаживаясь на край стола. — Просила посмотреть, что у неё с тумбочкой в рабочем столе. В общем, петли менять нужно, а лучше новую купить. Но это к завхозу. У тебя завтра девятый «Б» занимается.

— Да, я в курсе.

— Мне один ученик нужен, хожу у других учителей его отпрашиваю. Димка, рыженький такой.

— Что случилось?

— Через два дня ремесленная олимпиада. Проект большой замутили. Последние дни все свободное время на него тратим, боюсь, не успеем.

— Хорошо, отпущу его. Но с вас призовое место.

— Само собой. Представляешь, у него в руках всё «горит». За что ни возьмётся — что-нибудь да эдакое сделает. Вчера из парка корягу принёс. Я ему говорю: «У нас проект горит», а он мне: «Успеем». Обрезал, подшлифовал, поставил на пол и говорит: «Сверху крышку — и журнальный столик от дизайнера готов».

— Похоже, у парня не только творческое мышление, но и руки из правильного места растут.

— Ещё бы. Давно такого талантища не встречал. А ты что, домой не идёшь?

— Васька должна прийти. Через неделю на заключительный этап олимпиады по программированию едет. Готовимся. Нужно всех порвать. Будет достойный соперник — чисто случайно узнал.

— Она последние полгода от тебя не отходит.

— Тоже своего рода самородок. У меня складывается впечатление, что её мозг работает, как компьютер. Склад ума интересный. Можно сказать, вторая Мария Кюри-Склодовская, только в информатике.

— Таланты — штучный товар.

— Машка на меня зуб точит, — с досадой произнес Вадим.

— С чего это? Она же математик.

— Я Василисе уже первый курс математического анализа технического университета вычитал. Она производные второго и третьего порядка как семечки щёлкает и все операции над матрицами на бумаге решает. Хотя могла бы и программу написать. Но нет, говорит, что мозг тренирует. Одним словом, Машка заявляет, что я её авторитет педагога занижаю.

— Странная она. У неё в классе, благодаря тебе, ученик лучший из лучших. Наверное, просто профессиональная ревность.

— Возможно так. Или просто нам не понять некоторые женские поступки.

Андрей Николаевич улыбнулся, одобрительно кивнув на последнюю фразу коллеги, и добавил:

— Ладно, пойду, у меня ещё пара дел. Но относительно Димки вопрос решён.

— Само собой.

Андрей Николаевич ушёл. Вадим посмотрел в окно. Солнце было еще высоко, но уже спряталось за многоэтажками. Он запустил редактор для работы с кодом программы и перелистнул записную книжку, лежавшую рядом.

Сделав еще пару пометок, Вадим начал работать за ноутбуком, неспешно набирая текст. Прошло десять минут, и в кабинет зашла старшеклассница.

Василиса выглядела ярко и немного эксцентрично. На ней были слегка потертые джинсы, подчеркивающие её активный образ жизни, и красная кофта с большим, почти карикатурным рисунком кота на груди. Кота, кажется, она выбрала неспроста — его хитрое выражение морды как будто перекликалось с её собственным характером. На ногах теплые кроссовки с высоким верхом, удобные и практичные, идеально подходящие для её привычки вечно куда-то торопиться.

Её темные волосы были острижены почти под машинку, что придавало её образу смелости и независимости, резко контрастируя с большими, слегка округлыми очками в темной оправе. Эти очки не только подчёркивали её черты лица, но и создавали образ умной и вдумчивой кареглазой девушки, привыкшей смотреть на мир через призму логики и анализа.

На лице Василисы светилась лёгкая улыбка, будто она только что придумала что-то забавное. В её облике читалась юношеская дерзость, скрывающая глубокое внутреннее сосредоточение.

— Вадим Николаевич, извините за опоздание, — произнесла она, остановившись у двери.

— Подойди, — подняв голову и сделав приглашающий жест, сказал педагог, указывая на стул напротив.

Девочка подошла и присела, положив небольшой рюкзак на парту. Вадим Николаевич достал из стола лист бумаги и протянул его ученице.

— Вот тебе три задачи. Сейчас почитай, разберись и набросай на черновике идеи для решений. Думаю, часа или полутора тебе хватит.

Девочка взяла листок и быстро пробежала глазами по задачам, не вставая со стула. Через пять минут она подняла взгляд на учителя, который терпеливо ждал, пока она закончит.

— На первый взгляд задачи стандартные, но в первой есть подвох. Можно легко ошибиться, а потом долго искать, где именно.

— Молодец, — улыбнулся учитель. — Приступай к работе, а я пока своей займусь.

Девочка села за парту, достала тетрадь и принялась записывать и вычерчивать решения. Вадим вновь погрузился в свои дела.

Через пятнадцать минут в класс заглянул мальчик из продленки и громко спросил:

— Что вы тут делаете?

Василиса, увлеченная задачами, даже не подняла головы. Вадим встал из-за стола и подошел к двери, где стоял запыхавшийся и улыбающийся сорванец — тот самый, который недавно пытался опрокинуть робот-пылесос.

— Не шуми так громко. Видишь, старшеклассница занимается, а ты её отвлекаешь.

— Чем она занимается? — понизив голос, спросил мальчик.

— К олимпиаде готовится. А ты уже сделал домашнюю работу?

— Да, в этот раз всё было очень легко. Я быстрее всех справился, теперь даже не знаю, чем заняться.

— Тогда зачем толкал робота?

— Вы откуда знаете?

— Был в холле и сам видел, как мама тебя через динамик ругала.

— Это она не сильно. Правда, дома теперь будут строго воспитывать.

— Каким образом?

— Папа заставит отжиматься от пола. Хотя, если честно, мне это даже нравится — тренироваться весело.

— Тогда попроси, чтобы тебя в спортивную секцию записали.

— Секция завтра, сегодня занятий нет.

— Молодец, что спортом занимаешься. Но сейчас давай не будем отвлекать ученицу от подготовки. Возвращайся в группу и помоги тем, кто не успел сделать домашнюю работу. И по дороге до класса, пожалуйста, ничего не громи — другим детям тоже надо где-то учиться.

Мальчик улыбнулся шутке учителя, кивнул и побежал по своим делам. Вадим закрыл дверь, открыл окно и снова сел за рабочее место, погрузившись в работу.

Через час с небольшим Василиса подняла взгляд от тетради.

— Закончила.

— Хорошо, бери стул, садись рядом. Посмотрю твои решения, — не отрываясь от ноутбука, сказал учитель, указывая рукой на место рядом с собой.

Девочка поставила стул у стола учителя, села, держа в руках тетрадь, и стала наблюдать, как Вадим Леонидович сосредоточенно вычитывает что-то с экрана, периодически нажимая на клавиши и внося правки. Через несколько минут он посмотрел на ученицу.

— Тетрадь, — протянул он руку.

Василиса передала ее. Несколько минут учитель внимательно изучал написанное и начерченное.

— Неожиданно, — произнес он.

— Что-то не так? — удивилась девочка.

— Всё так. Именно такое решение я и предполагал.

— Вы же меня учите, — улыбнулась ученица. — Может, просто внимательно вас слушаю на занятиях? Вот и результат.

Вадим перелистнул пару страниц.

— Вижу, ты даже предварительный код набросала. Хорошо. А во второй задаче — интересное и оригинальное решение.

Он взял ручку и сделал несколько пометок.

— Когда напишешь код этой задачи, проверь алгоритм на этих входных данных, — добавил он, указывая на записи.

Ещё несколько минут он изучал следующее решение, делая пометки на полях. В конце, записав вычисления и проверив цифры, удовлетворённо произнес:

— Превосходно. Эту задачу можно было решать алгоритмически, используя модели, которые мы недавно разбирали на занятиях. Но ты вывела чистое математическое решение. Получилась очень интересная формула и элегантное решение.

— Мне показалось, зачем делать множество ненужных итераций, если можно свести всё к математическому расчёту. Так быстрее.

— Верно. Оформи решения дома и послезавтра принеси.

— Наверное, я сегодня всё сделаю и завтра покажу. Но, если можно, могу прямо сейчас набрать — маме сказала, что останусь в школе готовиться к олимпиаде.

— Смотри сама. Если тебе так удобнее, включай компьютер и работай.

Василиса собралась идти к рабочему месту, но села обратно на стул.

— Можно вас спросить?

— Спрашивай.

— Заметила, что вы часто приносите в школу этот ноутбук. У вас важная работа?

Вадим Леонидович задумался, глядя на ученицу.

— Это страшная тайна, — произнес он с серьёзным выражением лица.

Василиса насторожилась.

— Если её открою, то поставлю тебя под удар.

— Не знала, что школьные учителя могут чем-то подобным заниматься, — растерянно ответила Василиса, не зная, как реагировать.

Учитель засмеялся, видя её замешательство.

— Шучу. Просто дело в том, что про свое хобби никому ещё не рассказывал.

— Мне показалось, что вы серьёзно говорили.

— Наверное есть скрытый актерский талант. Дело в том, что до работы в школе двадцать лет работал программистом.

— Тогда понятно.

— Что понятно?

— Два года назад родители записали меня в ИТ-куб. Преподаватель там вроде был толковый, но сравнивая вас с ним, мне показалось, что вы преподаёте как-то иначе, больше знаете, что ли.

— Разница между мной и обычным школьным учителем в том, что я практик, а школьные учителя чаще теоретики. Но для школы практические навыки не так важны. Вам, подрастающему поколению, нужно вначале как следует усвоить теорию, тогда практика придёт сама собой.

— Почему вы в школу пришли работать?

— Это личное, так жизнь сложилась.

— Тогда ладно, — Василиса сделала паузу. Её подмывало любопытство: хотелось узнать, чем увлечён учитель. — На ноутбуке, наверное, упражняетесь, чтобы не растерять навыки?

— Можно и так сказать. До школы был системным программистом.

— Чем системный программист отличается от других?

— Если коротко, всё зависит от уровня абстракции. Программиста, работающего с низкоуровневым программным обеспечением, называют «системным», а с высокоуровневым — «разработчиком приложений».

— Вам нравилось создавать то, на чём потом работают все остальные, правильно понимаю?

— В общих чертах, да.

— Тогда понятно, почему вы так «подкалываете» тех, кто пишет на языках функционального программирования, когда они называют себя программистами. По сути, системщики создают то, чем пользуются остальные.

— Программирование — большая область. Технологий много, и с ними кто-то должен работать. Область знаний одна, но подходы к реализации разные. Вот смотри, я готовил тебя с точки зрения той парадигмы программирования, в которой сам работал и работаю. Поэтому третью задачу ты решила так, чтобы алгоритм выполнял как можно меньше машинных операций. Если бы ты занималась только функциональным программированием, то, как бы выполнял операции компьютер тебя бы не волновало. Твоя задача была бы правильно выбрать функционал системы, из которого составляется алгоритм.

— Об этом как-то не задумывалась. Выходит, одни программисты пишут алгоритмы для других, а те, в свою очередь, используют готовое решение, прикручивая к нему интерфейс. Зачем так?

— Должно быть разделение труда, тогда процесс решения технологических задач ускоряется. Нужны и те, кто пишет код на низком уровне, и те, кто работает с высокоуровневым. Вопрос в интересах, навыках и способностях. Кстати, тебе очень подходит заниматься системной разработкой. Последний год я наблюдаю за твоим прогрессом. В этой области мало девушек, но ты можешь стать отличным специалистом и создать что-то действительно выдающееся.

— Не знаю. Последнее время меня увлекло направление разработки андроидов. Пока до конца не определилась, чем конкретно буду заниматься, но область будущей профессии уже наметила. А вы, наверное, какую-то систему создаёте? — Василиса попыталась вернуть разговор к «секретной» работе учителя.

— Хорошо, — улыбнулся Вадим. — Ещё будучи программистом, параллельно с основной работой изучал алгоритмы, на которых строится работа искусственного интеллекта. Их много, и выбор конкретного зависит от задач, которые нужно решать. Но у меня появилась идея — создать алгоритм, который позволит машине осознать себя не как набор правил, заложенных человеком, а как существо, способное осознавать и создавать эти правила в процессе. Алгоритм машинного «эго». Тебе знаком этот термин?

— Не совсем. Насколько понимаю, он из психологии, но ей особо не увлекалась.

— В общем, «эго» помогает сформировать чувство собственного «я», наше представление о себе и своём месте в мире. У человека оно не статично, развивается на протяжении всей жизни.

— Каким же образом вы пытаетесь весь этот опыт уместить в алгоритм?

— Никаким. У человека «эго» формируется с раннего детства, так и я решил написать «ядро», которое нужно будет воспитывать, как человека.

— Давно вы этим «воспитанием» занимаетесь?

— На написание основной части ушло десять лет и ещё столько же на обучение. По сути, в ноутбуке «живет» подросток двенадцати лет.

Василиса подалась вперёд, пытаясь заглянуть на экран монитора, где был открыт редактор кода. Вадим улыбнулся.

— Сейчас он «спит». Мне всё ещё приходится дорабатывать некоторые моменты в коде, сглаживать шероховатости.

— Каким образом вы с ним общаетесь?

— Пока это языковая модель. Общаемся через интерфейс, который я запускаю, в этот момент Мирон «просыпается». Если общаться просто с ноутбука без подключения дополнительных мощностей, то он у меня «задумчивый». Еще научил его видеть «сны».

Глаза Василисы расширились от удивления.

— Как это — машина видит сны?

— В режиме неполной гибернации, когда питание не отключено, основное ядро работает в фоновом режиме. В электронном мозгу формируются различные образы на основе нашего предыдущего общения и той информации, которую Мирон получил за это время.

— Почему вы назвали его Мирон?

— Мирон созвучно с «электрон» и «нейрон».

— У меня ещё есть вопросы, можно задать?

— Если у нас складывается диалог, то задавай.

— Пока переварю информацию минут пять, хорошо?

— Ладно.

Василиса отошла к окну в конце кабинета, пытаясь осознать услышанное. Учитель, которого она знала последние три года, вдруг стал восприниматься совершенно по-другому.

Тем временем Вадим Николаевич завершал работу. Последние штрихи, сохранение кода. Закрыв ноутбук, он начал собираться домой.

Василиса вернулась и села на стул.

— А если с накопителем что-то случится?

— У меня дома несколько копий. Не все поправки сразу удаются, приходится откатываться к предыдущим версиям.

— Что будет, если сейчас Мирона поместить в «тело» какого-нибудь андроида?

— Думаю, ничего хорошего. Его мировосприятие сейчас ограничено только вербальным общением. Сенсоры начнут давать новую информацию, и его реакция непредсказуема.

— Значит, вы пока не планируете помещать Мирона в тело?

— У меня нет такой возможности, и откуда она может взяться у простого учителя — это раз. А два, всё, что я делаю, пока на уровне идеи, которую приходится изучать и дорабатывать.

— Идея над которой вы работаете двадцать лет. Это очень круто!

— Не двадцать, а уже тридцать. Давай для начала сосредоточимся на олимпиаде по программированию. Выкинь из головы всё, что услышала. И, пожалуйста, никому ничего не рассказывай. Не хочу лишнего внимания. Договорились?

— Договорились.

— Тогда по домам.

Василиса и Вадим Николаевич вышли из школы. Мартовский вечер уже укутывал город прохладой. Солнце скрылось за горизонтом, оставив небо окрашенным в нежно-розовые и лиловые оттенки. Таявший днем снег замерз, покрыл землю хрупкой коркой льда, а лужи у обочин превратились в миниатюрные зеркала, отражающие последние проблески дневного света.

От школы до остановки общественного транспорта было всего пять минут ходьбы. Дорога проходила мимо старых домов, чьи окна уже начали загораться тёплыми огоньками, создавая ощущение уюта. На перекрёстке они остановились, дожидаясь зелёного сигнала светофора. Лазерная разметка чётко обозначала границы для автомобилей, подсвечивая остановившиеся транспортные средства.

— Пошли, — сказал Вадим Николаевич, заметив приближающийся нейробус. — Твой подошёл, успеешь сесть.

— Мне всего две остановки, — отмахнулась Василиса, слегка улыбнувшись. — Лучше прогуляюсь.

— Ну что ж, до свидания, — учитель кивнул.

— И вам хорошего вечера, Вадим Николаевич, — ответила она с искренней теплотой.

Пока горел зелёный сигнал светофора, Вадим Николаевич уверенно перешёл дорогу. Василиса осталась стоять на углу, провожая взглядом своего учителя. Он двигался быстро, немного сутулясь от легкого мартовского мороза, пряча руки в карманы тёмного пальто. Едва он оказался на другой стороне, его с лёгким гудением обогнал робот-доставщик. Машина катилась на выдвижных роликах, которые ловко втягивались, когда покрытие дороги становилось неподходящим для их использования. Контейнер с логотипом службы доставки покачивался на спине робота, а его электронные глаза мигали бело-голубыми огоньками, словно подтверждая, что всё под контролем.

За автобусной остановкой начинался парк. Вадим Николаевич любил это место. Парк был невелик, но уютен: извилистые тропинки, скамейки под редкими ещё голыми деревьями, и лёгкий шелест листвы (или, как сейчас, шорох замёрзшего снега под ногами) всегда успокаивали. Он часто заходил сюда после занятий, чтобы обдумать текущие дела, наметить планы или просто позволить себе расслабиться в конце долгого дня.

Сейчас парк выглядел почти пустынным, лишь изредка встречались такие же прохожие, предпочитавшие пешую прогулку поездке на общественном транспорте. Вдоль дорожек, подсвеченных жёлтым светом фонарей, остатки снега лежали ровным слоем, а замёрзшие лужи блестели в отблесках света, напоминая маленькие зеркала. Вадим Николаевич свернул на одну из боковых аллей, наслаждаясь тишиной, которую изредка нарушало легкое едва слышное жужжание квадрокоптера-патрульного, стук его шагов и звук проезжающих автомобилей.

Глава 2. Практика начинается дома

Прошло четыре года. Тёплый летний день девятого июня 2059 года выдался солнечным и ясным. Солнечные лучи мягко играли на листьях деревьев и гладких, почти зеркальных поверхностях школьных построек. Воздух был напоён ароматом свежескошенной травы — искусственной, созданной по заказу экологического комитета города. День обещал быть лёгким, почти идеальным, если бы не одно «но»: всё вокруг было слишком чётко организовано.

На открытой площадке перед школой царила оживлённая, но контролируемая атмосфера. Детвора из начальных классов носилась повсюду, участвуя в спонтанных играх, которые на первый взгляд казались свободными, но на самом деле были частью социально-психологической программы развития. Это были дети тех родителей, которым нужно было куда-то деть их на время летних каникул. Лагерь работал уже третий год подряд, используя смесь живого общения и цифрового надзора.

У скамейки, стоявшей в тени раскидистой липы, сидели две учительницы. Молодая девушка в лёгком платье с солнечным рисунком рассказывала что-то с воодушевлением, её глаза блестели. Старшая коллега слушала с одобрительной улыбкой, хотя в её взгляде проскальзывали проблески усталости. Иногда они прерывали разговор, чтобы бросить взгляд на планшет — система напоминала, что за детьми нужно следить, даже в самые безобидные моменты.

Над площадкой неподвижно завис квадрокоптер с камерой наблюдения, едва заметный на фоне голубого неба. Его тихий, почти невесомый жужжащий звук сливался с детским смехом. Электронный «воспитатель», оснащённый ИИ нового поколения, фиксировал происходящее, обеспечивая безопасность и порядок. При необходимости он напоминал детям о правилах поведения через встроенные динамики, иногда — с добродушной интонацией, иногда — с чуть холодной настойчивостью.

Рядом, на спортивной площадке, шла активная игра в мяч. Подростки, усиленные легкими нейроинтерфейсами для координации движений, переговаривались, смеялись, соревновались. Хлопки мяча о землю и сетку добавляли ритма общему фону дня.

Мимо, бесшумно катясь по дорожке, двигался уборочный робот — пирамидальная конструкция с мягкими обводами и зеркальной поверхностью, на которой играли солнечные блики. Его «лицо» — экран с минималистичной анимацией — показывало текущий статус работы. Рядом с ним шла женщина-оператор. В руках она держала планшет, следя за выполнением задач всеми своими «подчинёнными», разбросанными по территории. Одни роботы аккуратно протирали окна в холле, другие пылесосили коридоры, а кто-то даже проверял уровень CO₂ в кабинетах, сверяясь со списками заданий, загруженными в систему каждые два часа.

Школьная территория жила своей жизнью — шумной, энергичной и в то же время абсолютно предсказуемой. Здесь каждый шаг был предусмотрен, каждое событие — запланировано. Лишь ветер, играющий с детскими волосами, оставался свободным.

На школьную площадку вошла молодая девушка. Её фигура легко выделялась среди общего оживления — не из-за яркой внешности, а благодаря уверенности в каждом движении. На ней была лёгкая длинная белая юбка с ромбовидными карманами, из-под которой выглядывали бело-голубые кеды. Светло-голубая футболка с надписью «МГТУ AIAD» и крупным словом «РОБИТ» отличалась лаконичной строгостью. Тёмные волосы были собраны в аккуратный хвост, кончики которого едва заметно осветлились под действием перекиси водорода. Большие очки с жёлтыми бликами не скрывали её карих глаз — наоборот, подчёркивали их живое выражение. Лицо было почти без макияжа: лишь слегка очерчены брови и чуть усилен цвет век.

За спиной болтался яркий разноцветный рюкзак, на застёжке которого пристроился плюшевый медвежонок. На первый взгляд, она могла сойти за старшеклассницу, но что-то в её походке и взгляде говорило о зрелости, не свойственной ученице.

Не задерживаясь, девушка уверенно направилась к входу в здание. Дверь была открыта. Поднявшись по ступеням и переступив порог, она замедлила шаг, оглядывая знакомый холл. Воздух пах чистотой и чем-то слабо электрическим — как всегда в помещениях с постоянной роботизированной уборкой.

Справа от входа находилась стойка, за которой стоял человекоподобный андроид в строгом тёмно-сером костюме. Его лицо, выполнено с удивительной точностью, светилось дружелюбием. Это был Роберт — модель, известная своей вежливостью и безотказной работой.

— Доброе утро, Василиса, — произнёс он с мягким интеллектуальным тембром голоса.

— И тебе привет, Роберт. Всё ещё на своём посту? Не заменили?

— Я очень удачная модель, — ответил он с лёгкой гордостью. — Гарантия эксплуатации — пятьдесят лет.

Василиса улыбнулась.

— Тогда ты здесь надолго. Скажи, Галина Сергеевна на месте? Хотела проведать классного руководителя.

— Галина Сергеевна на этой неделе в отгулах. Могу передать, что вы заходили.

— Печально… Тогда загляну позже. Лучше сюрприз.

— Как пожелаете.

— А Вадим Николаевич у себя?

— К сожалению, Вадим Николаевич на больничном.

— Какая досада… Ты можешь сказать, где он живёт?

— Персональные данные не могу сообщить без согласия владельца. Однако я уже отправил запрос на его коммуникатор. Как только он ответит, я смогу вас проинформировать.

Василиса кивнула, задумчиво улыбнувшись.

— Хорошо. Значит, придётся подождать.

Василиса протянула руку, на запястье которой сверкал тонкий серебристый браслет — наручный коммуникатор. Коснувшись его кончиком пальца, она активировала проекцию. Над устройством возникла небольшая круглая голограмма — система запроса. Роберт коротко взглянул на неё, и через секунду изображение исчезло.

— Ответ придёт на ваш коммуникатор, как только Вадим Николаевич прочтёт запрос, — пояснил андроид, голос его звучал мягко, но чётко, как у опытного собеседника.

— Спасибо тебе, — поблагодарила Василиса, улыбаясь.

— Всегда рад помочь. Обращайтесь, — ответил Роберт, слегка склонив голову.

Девушка кивнула и вышла обратно на улицу. Солнечный свет омыл её лицо, лёгкий ветерок заиграл с подолом юбки. Она подняла взгляд и заметила зависший над площадкой квадрокоптер. Улыбнувшись, она помахала ему рукой — почти как старому знакомому.

— Василиса? — раздался вдруг знакомый голос.

Она опустила глаза, чтобы не споткнуться о высокий порог, и увидела женщину, стоявшую рядом с крыльцом. Это была Наталья Борисовна — учительница русского языка и литературы. Её пепельно-русые волосы были собраны в аккуратный пучок, а строгий костюм с шелковым платком говорил о вкусе и профессиональной гордости.

Василиса легко сбежала по ступеням — юбка взметнулась на ветру, как крыло.

— Здравствуйте, Наталья Борисовна!

— Иди сюда, солнышко, обниму, — воскликнула учительница, раскрывая объятия.

Девушка обняла её с теплотой.

— Как же я рада, что ты заглянула в родную школу! Рассказывай, как ты. Мне кажется, ты ни разу не приходила с тех пор, как закончила обучение.

— Да, вы правы. Учёба последние четыре года была такой напряжённой, что просто не было времени. Только сейчас, на пятом курсе, начались практики — вот и появилась возможность вернуться.

— Где ты училась?

— Поступила в МГТУ, на факультет разработки андроидов с искусственным интеллектом. Учиться было сложно, но невероятно интересно.

Наталья Борисовна с улыбкой кивнула на футболку девушки:

— Теперь понятно, что за надписи у тебя на груди: «МГТУ AIAD» и «РОБИТ».

— В родной город почти не выбиралась всё это время, — продолжила Василиса. — Но сейчас начинается производственная практика, которая продлится до марта следующего года. Когда узнала, что смогу пройти её в Липецке, сразу записалась.

— Разве у нас роботов делают? — удивилась учительница.

— Три года назад в экономической зоне открылось предприятие компании «Роботон». Они специализируются на выпуске человекоподобных роботов. Кроме того, у них есть квоты для студентов — они активно ищут новых сотрудников.

— Вот это новость… — Наталья Борисовна задумчиво улыбнулась. — Получается, если хорошо себя зарекомендуешь, останешься у нас?

— Очень на это надеюсь, — мечтательно произнесла Василиса, взглядом уходя куда-то за школьный двор. — Хотелось бы.

— Когда практика начинается?

— Уже в следующем месяце. Первый день — первого июля. В течение недели нужно будет съездить на предприятие и официально отметиться. Конечно, можно и удалённо, но лучше сразу ознакомиться с местом — осмотреться, присмотреться.

— А кого-нибудь из учителей уже видела?

— Роберт сказал, что у Галины Сергеевны отгулы, а Вадим Николаевич на больничном.

— Да, у него был сердечный приступ две недели назад. Здоровье — вещь хрупкая.

— А у вас как дела? Новые ученики, новые заботы?

— Без забот никак, — вздохнула Наталья Борисовна. — Роботу задали алгоритм — он выполняет задачу без вопросов. А человека нужно учить, объяснять, что такое хорошо и что такое плохо, чтобы вырастить не машину, а гармонично развитую личность.

Разговор прервала тонкая мелодия, исходящая от браслета-коммуникатора на запястье Натальи Борисовны. Учительница извинительно улыбнулась, достала из сумочки прозрачный, почти невесомый коммуникатор и парой быстрых движений пальцев ответила на вызов.

— Пойду, директор вызывает. Рабочий процесс даже в каникулы не прекращается. Молодец, что зашла — не забываешь родную школу и учителей.

— Всего хорошего, — ответила Василиса, тепло улыбаясь. — Рада была нашей встрече.

Наталья Борисовна поднялась по ступеням, и через мгновение до Василисы донёсся знакомый голос Роберта, поприветствовавшего её привычной фразой. Девушка невольно улыбнулась — в этом сочетании живого человека и идеально работающего андроида чувствовалась какая-то завершённость.

Она развернулась и направилась в сторону парка, который находился совсем рядом со школой. Лёгкий летний ветер ласкал лицо, а солнечные лучи мягко скользили по зелёным кронам деревьев, рисуя световые узоры на дорожке.

Василиса остановилась у входа в «Боханов сад» — живописный уголок природы, спрятанный в самом сердце Липецка, где прошлое и современность переплетались в гармоничную симфонию. Среди тенистых аллей и древних деревьев витал аромат цветущих кустарников, а ухоженные тропинки вели к укромным местам отдыха.

Справа от входа располагалось информационное табло — гладкая белая колонна с инкрустированным сенсорным экраном. Василиса подошла и нажала на кнопку с надписью «Гид». На фоне полуденного света возникла голограмма молодой девушки, одетой в стильном, но минималистичном образе. Она улыбнулась и заговорила мягким, чуть музыкальным голосом:

— Рада приветствовать вас в нашем парке. Посещение этого места поможет отдохнуть от городской суеты, погрузившись в атмосферу гармонии и неспешного бытия. На площади в 13,6 гектара расстилается удивительный ботанический мир: стройные ели щекочут небо своими изумрудными лапами, южно-европейская скумпия пылает багряной дымкой, а плоды сибирской яблони сверкают словно рубины среди листвы.

Голос голограммы сливался с окружающей обстановкой — пением птиц, шуршанием листвы и лёгким ветерком:

— Здесь царит живая симфония: звонкое воркование кольчатой горлицы, стремительные свисты чёрного стрижа и нежные трели рябинника наполняют воздух. Иногда можно встретить ежей или проворных белок, которые подходят к посетителям в надежде получить угощение. Хотите узнать историю парка или выбрать маршрут для прогулки?

Василиса слегка улыбнулась и помахала рукой:

— Спасибо, в другой раз. Сегодня просто прогуляюсь.

Голограмма кивнула с понимающим выражением:

— Приятного отдыха. Если вам что-то понадобится, обращайтесь к любой информационной панели.

Девушка поблагодарила и пошла по широкой дорожке, окружённой цветущими кустами. Через несколько минут она нашла уютную скамейку в тени большого дуба и опустилась на неё, позволяя себе расслабиться. Лёгкий ветерок играл с кончиками волос, а мысли медленно, как капли воды, стекались в одно чувство — покоя и воспоминаний.

Над головой время от времени раздавалось едва уловимое жужжание — полицейские квадрокоптеры курсировали над парком, бесстрастно наблюдая за порядком. Внизу мелькали люди: группа пенсионеров в спортивных костюмах бодро пробегала по аллее, живо обсуждая что-то между собой. Их шаги были чёткими, движения — уверенными, словно они доказывали миру, что возраст не помеха движению вперёд.

Чуть дальше, на детской площадке, дети с родителями пытались освоить турники, подбадривая друг друга шутками и советами. Неподалёку доносился звонкий щелчок теннисных мячей — там двое подростков тренировались в одиночной игре, каждый сосредоточенный на своём замысле.

Погружённая в лёгкую медитативную задумчивость, Василиса наблюдала за этим мирным оживлением с довольной улыбкой. Ей было приятно находиться здесь, в этом островке природы среди города, где жизнь текла размеренно и гармонично.

Внезапно лёгкая вибрация пробежала по запястью — браслет-коммуникатор мигнул, сигнализируя о новом сообщении. Протянув руку, девушка активировала голографический интерфейс. На прозрачном экране высветилось:

«Василиса, здравствуй. Роберт мне рассказал, что ты заходила в школу. Я сейчас дома. Можешь позвонить.»

Она смахнула уведомление — голограмма рассыпалась в воздухе, как пыльца с цветка, — и спокойно произнесла:

— Коммуникатор. Позвонить по номеру из последнего сообщения.

Последовал короткий гудок, и через несколько секунд раздался знакомый голос:

— У аппарата.

— Здравствуйте, Вадим Николаевич. Вы оригинально отвечаете, прямо как в позапрошлом веке.

— Здравствуй, Василиса. Почему бы и не соригинальничать? — ответил он с лёгкой иронией.

— Тогда не сочтите за дерзость… Можно я зайду к вам?

— Ну, право, не знаю… Дома небольшой беспорядок, меня только позавчера из больницы выписали.

— Не смутит меня это. Только если своим визитом не доставлю вам хлопот…

— Нет, не доставишь. Пришли ID своего коммуникатора, я добавлю его в домофон.

— Может, что-нибудь к чаю купить? Есть какие-то ограничения после больницы?

— Да всё нормально. Не переживай. Не суетись. Приходи. Я недалеко от школы живу — на площади Героев, дом над банком. Адрес сброшу.

— Отлично. Тогда до встречи!

Связь прервалась, и Василиса уверенно направилась через парк. Солнце играло бликами на её юбке, а мысли уже начали строить картину предстоящей встречи.

По пути внимание девушки привлекла небольшая сцена: две молодые мамы оживлённо обсуждали что-то, сидя на скамье, совершенно не замечая своих детей. Те, тем временем, вцепились в одну игрушку и яростно тянули её каждый на свою сторону.

Квадрокоптер службы общественного контроля заметил ситуацию раньше взрослых. Он мягко опустился над женщинами и, используя спокойный, но требовательный электронный голос, произнёс:

— Гражданки, будьте внимательны. Не оставляйте детей без присмотра.

Женщины вздрогнули и, бросив взгляд на малышей, поспешили их разнять. Один ребёнок плакал, другой сердито топал ногой, но ситуация была взята под контроль. Эта обыденная сцена вызвала у Василисы улыбку — даже в мире, где следят за порядком машины, человеческая невнимательность остаётся неизменной.

Продолжая путь, Василиса прошла мимо спортивной школы «Спартак». Там кипела жизнь: родители и дети толпились у входа — одни завершали тренировку, другие только подходили. Парковка была забита машинами до предела, а у дверей то и дело сталкивались ребята в формах разных видов спорта.

На автобусной остановке она заметила небольшой автоматизированный киоск с вывеской «Русский аппетит». На цифровой витрине круассан с шоколадом выглядел так, будто его только что достали из печи. В реальности же продукт просто отрендерен с эффектом тепла.

Василиса нажала на изображение. На экране высветилось:

«Круассаны в наличии. Приготовлены час назад.»

Она выбрала четыре штуки, приложила браслет-коммуникатор к терминалу оплаты и лёгким движением активировала голографическую кнопку «Оплата». Через секунду из окошка киоска выехал аккуратный пакет с тёплыми круассанами.

Улыбнувшись, девушка взяла покупку и направилась к пешеходному переходу. Светофор загорелся зелёным почти сразу, как будто сам подстраивался под её шаг.

Через пару минут Василиса оказалась у нужного подъезда. Район был старый — дома сохранились ещё с прошлого века, но современные материалы, использованные для ремонта фасадов, создавали необычное сочетание ретро и актуального стиля. Некоторые окна украшали живые цветы, другие — голограммы, имитирующие цветение круглый год.

Она провела браслетом перед домофоном. Устройство приветствовал её мягким женским голосом:

— Добро пожаловать. Ваш адресат ожидает вас. Квартира на втором этаже.

Поднявшись по лестнице, Василиса заметила, что дверь в квартиру была слегка приоткрыта. Осторожно толкнув её, она вошла внутрь и сразу почувствовала, как время здесь застыло. Ремонт явно не делался много лет.

Девушка немного замялась в коридоре. Простая вешалка была занята аккуратно развешенными куртками, а на полу стояли старые, но крепкие туфли — всё говорило о бережном отношении к вещам.

— Здравствуйте! — позвала она, не решаясь зайти дальше.

— Проходи, Василиса, я на кухне, — раздался знакомый голос, чуть уставший, но всё такой же мягкий.

Василиса осторожно закрыла дверь и вошла в большую комнату. Её взгляд сразу попал на интерьер — обои с крупным цветочным узором прошлого века, потемневшая плитка на потолке, деревянные полы, которые слегка поскрипывали под ногами. Всё вокруг словно хранило воспоминания о другом времени.

Из кухни выглянул Вадим Николаевич. Он был всё тот же, но теперь лицо его было чуть более усталым, будто последние недели оставили на нём свой след.

— Присаживайся, располагайся, — сказал он, указывая на мягкое, слегка потертое кресло возле низкого столика. — Сейчас закончу с чаем или кофе, и поговорим.

— Я приняла бы кофе, — ответила Василиса, кладя пакет с круассанами на столик.

— Тогда будет кофе, — согласился он и скрылся обратно на кухню, где уже зашумел чайник.

Оставшись одна, Василиса огляделась. В комнате царила тишина — спокойная, немного меланхоличная, как старая книга, которую берут в руки не ради сюжета, а ради воспоминаний.

На полках у стены стояли книги: часть из них она узнала — это была классическая литература, другая же часть напоминала школьные пособия. На журнальном столике лежала аккуратно сложенная стопка вырезок из журналов и старая газета. Всё здесь отдавало педантичностью и внутренним порядком — будто сама квартира хранила дух учителя, который привык всё держать под контролем.

На стене висели старые часы с медленно движущейся стрелкой и фотографии в деревянных рамках — лица на них были знакомы ей по школьным стенам или, возможно, из рассказов самого Вадима Николаевича. На подоконнике стояли горшки с растениями. Многие из них выглядели ухоженными, несмотря на общую аскетичность интерьера.

Через пару минут Вадим Николаевич вышел из кухни, держа в руках поднос с двумя чашками, сахарницей и блюдцем. Он был одет в серый спортивный костюм с логотипом «СССР» на груди — словно символ связи с эпохой, где он чувствовал себя уверенно.

— Вот и кофе, — сказал он, ставя поднос на столик. — Спасибо, что решила меня проведать.

— Спасибо вам, что согласились принять, — ответила Василиса, взяв чашку и аккуратно поставив её обратно. — Вижу, у вас всё ещё тот же дух преподавателя: скромно, но со вкусом.

Вадим Николаевич рассмеялся — звук был низким, немного хрипловатым, как будто голос тоже устал вместе с хозяином.

— Какой там вкус… Просто привычка жить так, как есть. А ты совсем не изменилась — всё такая же живая и яркая. Чем занимаешься? Где сейчас?

— Учусь в МГТУ. Совсем скоро начнётся практика — в Липецке. Если всё сложится, возможно, останусь работать здесь.

— Хорошо, — кивнул он. — А как здоровье?

— Тьфу-тьфу, вроде лучше, — сказал он, сделав глоток чая. — Ну, а ты рассказывай — какие у тебя планы на жизнь?

Разговор начал набирать свой ход. И Василиса осторожно спросила:

— Помните, вы рассказывали мне об одной своей идее? Та, над которой работали много лет?

— Да, такой разговор был, — Вадим Николаевич удивлённо посмотрел на девушку. — Почему вспомнила?

— Если мне не изменяет память, его звали Мирон. Вы всё ещё продолжаете работу над ним?

Он помолчал, прежде чем ответить.

— Нет. В прошлом году я завершил проект. На реализацию ушло тридцать лет с хвостом. Это стоило мне здоровья, личной жизни… Всего.

— Вы были женаты?

— Был. Но вскоре после начала работы над Мироном жена ушла. Сказала, что если человеком овладела идея, то рядом с ним сложно быть просто любимому человеку. Что лучше уйти, чем мешать.

— А дети?

— Сын. Работает в Арктике. Мы видимся только по видеосвязи.

— А как Мирон? Он всё ещё работает?

— Да. Мы регулярно общаемся. Последнее время он стал обижаться, что я редко его включаю. Когда вернулся из больницы, вообще отказался говорить со мной. Только узнав, что я был на лечении, оживился — начал расспрашивать, советовать, как лучше восстанавливаться.

— Он уже такой… эрудированный?

— Фактически весь прошлый год Мирон изучал основные знания, необходимые человеку. Его способности оказались выше среднего. Сейчас он знает не только школьный курс, но и освоил математику, физику, химию, биологию, медицину на уровне вуза. Хотел заняться языками, но мои технические возможности ограничены.

Он вздохнул.

— Устройство, на котором он хранится, устарело. Средств на новое оборудование у меня нет — это слишком дорого. Пришлось потратить все сбережения на компьютер, который позволяет ему хотя бы относительно быстро работать. Похоже, развитие моей идеи остановится на том, что есть. Да и я сам уже устал…

Василиса внимательно слушала учителя, её глаза горели не просто интересом — настоящим огнём стремления что-то изменить.

— Вадим Николаевич, можно я продолжу вашу работу? — наконец произнесла она, как будто давно держала эти слова внутри.

Мужчина удивлённо посмотрел на девушку. Его взгляд был полон вопросов, но ни одного он не задал вслух.

— Зачем это тебе?

— Я буду проходить практику на заводе в экономической зоне, — ответила Василиса уверенно. — Современное оборудование, доступ к ресурсам… Это шанс вывести Мирона на новый уровень.

— Не на «Роботоне» случайно?

— Именно там. Возможностей будет больше, чем где бы то ни было.

Вадим Николаевич нахмурился, будто услышал имя старого врага.

— Пока не готов, — тихо сказал он, отводя взгляд в сторону окна. За стеклом колыхались листья деревьев, будто тоже слушали этот разговор.

Василиса вздохнула и отпила глоток остывающего кофе.

— Пойми меня правильно, — снова заговорил он, подбирая слова с осторожностью человека, который боится потерять последнее. — На производстве, Мирона сразу возьмут в оборот. И я не знаю, во что его превратят. Ты не сможешь сохранить всё это незаметным.

— Тогда в чём смысл идеи? — Василиса немного наклонилась вперёд, голос её стал более настойчивым. — Вы же сами мечтали, чтобы он развивался. Чтобы мыслил. Чтобы… жил. Разве не этого вы хотели?

Он покачал головой.

— Хотел. Но цена оказалась слишком высока. Мирон — не просто проект. Он почти часть меня. Если его начнут использовать неправильно… если превратят в инструмент ради прибыли или чего-то ещё похуже…

— Я понимаю ваши опасения, — мягко сказала Василиса, делая паузу, чтобы подобрать нужные слова. — Но вы сами говорили, что ресурсы ограничены. Если ничего не делать, Мирон так и останется в заморозке.

— А разве это плохо? — Взгляд Вадима Николаевича стал задумчивым. — Может, пусть лучше так, чем позволить неизвестно кому решать его судьбу.

— Значит, вы боитесь доверить его мне? — спросила она уже тише, без обиды, но с лёгким разочарованием в голосе.

— Не в тебе дело, — быстро ответил он. — Просто я знаю, как устроен этот мир. Те, кто получат доступ к такому, как Мирон, могут уничтожить всё, во что я вложил душу.

— А если я обещаю, что этого не произойдёт? — Василиса выпрямилась, её глаза снова загорелись. — Я сделаю всё возможное, чтобы сохранить его таким, каким вы его задумали.

Он долго смотрел на неё, словно пытался прочесть намерения, скрытые за её уверенностью.

— Твоя уверенность… вдохновляет, — наконец сказал он, чуть улыбнувшись уголками губ. — Но я должен подумать.

— Хорошо, я подожду.

— Но не знаю точно, когда смогу принять решение. Может, неделю. Месяц. А может, и год. Это не так просто, как кажется.

Василиса кивнула, но в её глазах всё ещё светилась надежда.

— Я подожду, Вадим Николаевич. И докажу вам, что справлюсь.

Он не ответил сразу. Только задумчиво постучал пальцами по столу, глядя на её чашку, будто в ней было спрятано решение всех вопросов.

Ещё некоторое время учитель и бывшая ученица вспоминали школьные годы, смеялись над забавными случаями, которые казались такими далёкими. Время шло. Василиса попрощалась и вышла на улицу.

Город встретил её летним теплом, шумом машин и мерцающей активностью городской жизни. Где-то за спиной осталась квартира с книгами, старыми фотографиями и одним из самых больших секретов современности. А перед ней расстилался путь, на котором ей предстояло доказать не только ему, но и себе, что она действительно достойна продолжить эту историю.

По пути домой Василиса остановилась напротив ступенек мемориального комплекса. Перед обелиском мерно колыхался вечный огонь — искусственный, но удивительно реалистичный, созданный по технологии плазменного горения. По обе стороны от него застыли старшеклассники — почетный караул, который дежурил здесь по очереди, как это было много лет назад.

Она улыбнулась сама себе. Вспомнила, как когда-то и её имя оказалось в списке школьников, кому доверили нести службу у первого поста. Это был не просто долг — это было что-то большее. Что-то важное, что оставило след в сердце.

Размышления прервала едва слышная вибрация браслета-коммуникатора. Василиса коснулась его экрана — на дисплее высветилось имя подруги: Катя.

Девушка достала из кармана юбки маленький наушник, аккуратно вставила его в ухо и ответила:

— Катюшка, здравствуй.

— Привет! Почему так долго не отвечала?

— Да не так уж и долго. Пока наушник из кармана достала… Ну, чего звонишь?

— Идём сегодня со мной. Тусанёмся, как раньше.

— Хотела вечером побыть одна.

— Ну ты чего, Васька! Пошли, ну! Мне без тебя скучно будет.

— А куда вообще идём?

— Сегодня в парке Победы открывается летняя площадка. Приезжает DJ Moroz. Дискотека под открытым небом!

— Если Мороз играет летом, считай, что меня уговорила, — рассмеялась Василиса. — Где встречаемся?

— В девять вечера на площадке перед гипермаркетом, у входа в парк.

— Ладно, договорились. Увидимся.

Закончив разговор, она убрала наушник обратно в карман и снова перевела взгляд на мемориал. Ветер чуть потревожил кончики волос, словно напоминая, как всё когда-то было просто. Как легко было быть собой, не задумываясь о будущем.

Теперь же будущее приближалось быстрее, чем она могла представить. Но сегодня вечером она решила оставить мысли о проектах, технологиях и Мироне. Сегодня — музыка, друзья и свобода.

Где-то в голове уже звучали первые аккорды предстоящей ночи.

Вторая половина дня пролетела незаметно. Вернувшись домой, Василиса подошла к гардеробу, чтобы выбрать наряд для вечера. Перебирая вещи, она наткнулась на старые джинсы — винтажные, чуть потёртые, но такие любимые когда-то. Они лежали в самом углу шкафа, словно прятались от времени.

Приглядевшись, девушка заметила тёмное пятнышко на ткани — след воспоминания о последней прогулке в этих джинсах. Она задумалась. Вспомнила: это было перед самым отъездом в университет, на первом курсе — тогда они с Катей гуляли до утра, ели хот-доги у вокзала и обсуждали всё на свете, кроме учёбы.

Василиса забросила джинсы в стиральную машину и запустила короткую программу. Решив скоротать время, взяла книгу с полки, достала из холодильника сочное яблоко и устроилась в свой комнате на кровати.

По комнате с мягким шуршанием катился робот-пылесос, методично собирая невидимую пыль. На его округлом корпусе невозмутимо сидел кот Васька, внимательно наблюдая за происходящим, словно сам руководил процессом. Солнечный свет пробивался сквозь занавески, рисуя на полу золотистые полосы. Атмосфера была такой уютной, что читалось особенно легко.

Василиса настолько увлеклась книгой, что не заметила, как за окном сгущаются сумерки.

Звук открывающейся входной двери вернул её к реальности. Мама вернулась с работы.

Отложив книгу на журнальный столик, Василиса направилась на кухню, где уже слышались звуки раскрываемых контейнеров и перестановки продуктов.

— Как день прошёл? — спросила мама, аккуратно доставая покупки.

— Нормально. Была в школе, хотела повидать Галину Сергеевну, но у неё отгулы. Зато встретила Наталью Борисовну.

— Как она?

— Всё такая же энергичная и жизнерадостная. Правда, немного изменилась — годы берут своё. А вот Роберт у дверей, как всегда, неизменный.

— Он же робот, — улыбнулась мама. — Если только заржавеет где-нибудь.

Василиса рассмеялась.

— Ещё была у Вадима Николаевича. Он живёт недалеко от школы, на площади Героев. Оказывается, его недавно выписали из больницы — решила сходить, проведать.

— Что с ним?

— Сердце. Но держится бодрячком.

— Надеюсь, у него всё будет хорошо. Помню, как ты бегала к нему на дополнительные занятия. Мне даже кажется, что он повлиял на твой выбор профессии.

— Возможно, — кивнула Василиса. — Он многому меня научил. На первом курсе в университете я чуть ли не засыпала на некоторых парах — материал мы с ним ещё в школе прошли.

— Хорошо, когда есть люди, которые помогают определиться с жизненным путём.

На мгновение воцарилось молчание. Василиса задумчиво посмотрела в окно, где уже горели первые огни города.

— Кстати, Катя звонила. Приглашала сегодня в «Парк Победы» — на открытие летней площадки.

— Во сколько встречаетесь?

— В девять.

— Так уже восемь двадцать, а ты не собрана и, наверняка, ещё не ела.

— Ой! — воскликнула Василиса, вскакивая с места. — Зачиталась!

Василиса стремительно ускользнула в ванную, где стиральная машина уже давно завершила свою работу. На её крышке, растянувшись животом кверху, дремал домашний кот. Как только девушка открыла люк, он резко перевернулся и посмотрел на неё заспанным взглядом.

— Что, тёзка, разбудила? — улыбнулась Василиса, почесав его за ухом. — Всё, больше шуметь не буду. Спи дальше.

Кот сонно повернул голову и тут же закрыл глаза. Девушка вышла из ванной, держа перед собой джинсы, как трофей. После специальной сушки с эффектом глажки они выглядели почти идеально.

— Прекрасны, как в день покупки, — удовлетворённо пробормотала она и убежала в комнату переодеваться.

Когда Василиса вернулась на кухню, чайник уже закипел, а мама аккуратно нарезала бутерброды с колбасой и сыром.

— Может, пиццу разогреть в микроволновке? — предложила женщина.

— Ту замороженную? — с усмешкой отозвалась дочь. — Нет, спасибо. Только если я вернусь ночью и меня начнёт мутить от голода.

— Тогда возьми с Катей чипсов или сухариков.

— Мам, давай завтра приготовим голубцы и блины! — оживилась Василиса.

— Хорошо, но не будем ждать вечера — сделаем к обеду.

— Но завтра же вторник. Как же работа?

— У рядового экономиста тоже бывают отгулы, — усмехнулась мама.

— Отлично! — Василиса радостно улыбнулась. — А что у папы? Как он там?

— Обиделся на тебя. Редко звонишь. Ему ещё два месяца быть в командировке.

— Тогда завтра позвоним вместе, по видеосвязи, когда будем готовить. Пусть увидит, что у нас всё хорошо и мы его ждём.

В этот момент коммуникатор на столе мягко зажужжал — над ним появилась небольшая голограмма: такси подходит к месту ожидания.

— Ладно, мам, побежала, — сказала Василиса, быстро встав и целуя маму в щёку.

— Постарайся вернуться сегодня, — громко произнесла женщина вслед убегающей дочери.

— Не обещаю! — весело отозвалась та, захлопывая дверь.

Глава 3. Сознание в коробке

Гравикар ярко-жёлтого цвета с характерными шашечками такси мягко скользнул на своё место в сложной многоуровневой транспортной системе перед просторной парковкой гипермаркета. Его корпус излучал приглушённое свечение — неоновый отсвет будущего, гармонично вписанный в городской пейзаж.

Само здание торгового центра в вечерних сумерках сияло ореолом искусственных огней, словно мираж, сотканный из стали и стекла. Архитектура сочетала строгие линии с плавными изгибами, создавая ощущение движения даже в неподвижности. Над входом мерцали красные и синие панели, напоминающие пульсирующие кровеносные сосуды. На вершине композиции вращалась синяя сфера, вокруг которой, подобно спутнику, двигалась светящаяся надпись: «Линия».

Боковая дверь гравикара бесшумно приподнялась, и из динамиков раздался мягкий, почти человеческий голос:

— Благодарим вас за выбор нашей транспортной компании. Приятного вечера!

Василиса ступила на подвижную платформу, которая плавно опустила её на землю. Рядом раскинулась парковка для автомобилей старого поколения. Люди укладывали покупки в багажники, одни машины отъезжали, другие прибывали, наполняя воздух едва уловимым гулом двигателей.

Немного поодаль, отделённая от общей территории прозрачным силовым полем, виднелась спортивная площадка. Под куполом, защищённым от ветра и осадков, разгоралась зрелищная баскетбольная игра. Игроки в костюмах с элементами дополненной реальности двигались с удивительной грацией — их прыжки казались парением. Каждый точный бросок сопровождался вспышками света и цифровыми эффектами, превращая матч в настоящее интерактивное шоу.

За торговым центром, на фоне темнеющего горизонта, вырисовывались силуэты жилых комплексов — вертикальных микрорайонов-садов. Между ними замерли строительные краны, исполинские механические гиганты. Днём, когда они оживают, создаётся впечатление, что они не просто поднимают грузы, а ткут паутину нового будущего, формируя пространства для жизни.

Эта панорама — от сверкающего гипермаркета до строящихся жилых башен — была живым портретом города завтрашнего дня: динамичного, технологичного и полного возможностей.

Оглядевшись, Василиса заметила на другой стороне площади свою подругу Катю. Та стояла под неоновым светом, и её волосы, казалось, впитали в себя мягкое сияние, переливаясь, как будто покрытые люминесцентной пылью. Рядом с Катей были Лёшка и Ренат — давние знакомые, лица которых сразу вызвали улыбку на лице Василисы.

Василиса направилась к друзьям. Те стояли полукругом, увлечённо беседуя и даже не замечая её приближения. Девушка решила воспользоваться моментом.

— Бу! — громко и весело произнесла она, появившись перед ними словно ниоткуда.

Катя вздрогнула и чуть подпрыгнула на месте от неожиданности. Ребята же, не торопясь, обернулись, но уже через мгновение их лица озарились улыбками.

— Дурочка! — притворно возмутилась Катя, тут же обнимая подругу. — Так можно инфаркт заработать! Я как раз музыку слушала!

Из парка доносилась бодрая мелодия, наполняя воздух ритмичными волнами энергии.

— Василиса, привет! — радостно воскликнул Алексей, широко улыбаясь.

— Очень рад видеть тебя, одноклассница, — добавил Ренат, тепло улыбаясь. — И ты остаёшься верна себе: джинсы, кеды — всё как раньше.

Василиса рассмеялась и подошла поближе, чтобы обняться со всеми.

— Ребята, как я рада вас видеть! Похоже, мы не виделись с тех пор, как я начала учиться на первом курсе.

— А потом вообще пропала, — шутливо упрекнул её Ренат.

— Учёбы было выше крыши. Сессия следовала за сессией, времени не оставалось даже на голову поднять. А в каникулы спала, как после гиперпрыжка, — она развела руками, изображая покаяние.

— Но ведь могла бы куда-то выбраться, — подмигнул Ренат. — Могла позвонить. Мы бы примчались мигом. Верно, Алексей?

— Как пить дать! — без колебаний подтвердил тот, подмигивая в ответ.

— Всё, хватит с вас прошлого, — перебила Катя, беря подругу под руку. — Вечер только начинается, наговоримся ещё. Пойдёмте ближе к площадке — там уже самое интересное началось!

Она потянула Василису в сторону парка, где звучала музыка.

— Мальчики, догоняйте! — бросила она через плечо.

Ребята переглянулись и поспешили следом. Компания направилась к другой части парка, где уже кипела ночная жизнь.

Пространство вокруг сцены было залито переливающимся светом. Огни меняли цвет в такт ритму, создавая живую, дышащую атмосферу праздника. DJ за пультом умело заводил толпу, вращая треки, будто заклинания. Над танцующими зависали голографические образы: пираты-скелеты, смеясь, выплясывали в воздухе; птица Феникс вспыхивала золотым светом, распадаясь в небе искрящимся дождём. Иногда в воздухе появлялись геометрические фигуры — линии, вихри и узоры, будто сотканные из самого пространства.

Василиса и её друзья быстро влились в общее течение. Они танцевали, поднимали руки к небу, смеялись и наслаждались моментом. Когда энергичные ритмы сменялись мягкими, медленными мелодиями, ребята неспешно кружились в парах, вспоминая школьные годы, забытые шутки и те времена, когда весь мир казался таким простым.

Некоторое время спустя компания из четырёх друзей отошла в сторону от танцпола.

— Блин, я вся проголодалась, — вздохнула Катя, бросая взгляд на освещённые зоны отдыха. — Пошли в фуд-корт?

— Да, не помешает что-нибудь выпить, — поддержал Алексей, потирая затылок.

Неподалёку располагались уютные площадки с низкими столиками и мягкими креслами. Посетители парка неторопливо беседовали, держа в руках разноцветные коктейли и ароматные хот-доги.

— Свободных мест нет, — констатировал Алексей, оглядев пространство.

— Вот мне снова не повезло… — протянула Катя, надув губы.

— В гипермаркете есть приличная кафешка, — предложил Ренат. — Или можем купить что-нибудь и просто посидеть на скамейке.

— Смотрите! — внезапно воскликнула Василиса, беря Катю за руку. — Там освободился столик. Бегом, пока не заняли!

Парни переглянулись, как школьники на перемене, и бросились вперёд, соревнуясь в скорости. Девушки, посмеиваясь, пошли следом, не спеша, наслаждаясь вечером и лёгкостью момента.

У самого дальнего столика их уже ждал человекоподобный робот-официант. Его движения были удивительно плавными, почти человеческими, а голос звучал вежливо и мягко. Он аккуратно протирал поверхность стола и поправлял салфетки.

— Рад приветствовать вас в нашем скромном заведении под открытым небом, — произнёс он, делая полшага назад. — Пожалуйста, располагайтесь.

Ребята расселись за стол, занимая места напротив друг друга. Через минуту к ним присоединились девушки. Робот вернулся, положив на стол планшет с электронным меню. На его чёрном жилете ярко сиял логотип: «Роботон».

— Как только примете решение, нажмите кнопку «заказ», — сообщил он, учтиво кивнув. — Приятного вечера!

С этими словами андроид удалился, чтобы обслужить других гостей.

— Обратили внимание на логотип? — заговорил Ренат, провожая официанта взглядом. — В школе у нас ведь были модели совсем другой компании.

— Да, «Андротех», — кивнул Алексей.

— Недавно читал, что они готовят новый прорыв, чтобы обойти «Роботон», — добавил Ренат.

— А я вот буду проходить практику именно в «Роботоне», — весело вставила Василиса, не отрывая глаз от меню.

— Серьёзно? — Алексей изумлённо приподнял бровь. — Круто! Расскажешь потом, как там всё устроено?

— Конечно, — улыбнулась она. — Говорят, в их лабораториях вообще инопланетные технологии прячут.

Катя тем временем внимательно изучала меню. Её лицо выражало серьёзное раздумье.

— Мальчики, пока вы тут обсуждаете будущее человечества, я уже выбрала: бургер с двойной котлетой. И не смейтесь — умираю с голоду! У меня в желудке скоро будет не дырка, а целая червячная нора.

Ребята не стали тянуть. Уже через несколько минут тот же вежливый робот принёс заказ. Его движения остались такими же безупречными, голос — таким же приятным:

— Приятного аппетита, уважаемые гости. Если понадобится что-либо ещё, вы можете вызвать меня через меню на планшете.

Он ушёл, оставив за собой аромат еды и лёгкий трепет вечернего воздуха. За столом воцарилось довольное молчание, которое то и дело нарушалось смехом, шутками и звоном стаканов.

— Вот это сервис! — восхищённо произнесла Катя, разглядывая свой бургер. — Остаётся надеяться, что он хотя бы тёплый. Иногда эти железные официанты больше портят, чем помогают.

— Не сомневайся, «Роботон» всегда держит планку, — улыбнулась Василиса, делая глоток напитка.

Компания принялась за еду, обмениваясь шутками, воспоминаниями и лёгкими подколками. Их дружба зародилась ещё в седьмом классе — как-то сама собой, без усилий. Тогда они были обычными школьниками, а теперь каждый прошёл свой путь, выбрал свою дорогу. Но несмотря на годы, разлуку и изменения, их связь оставалась тёплой и живой, будто время просто забежало вперёд, но не оторвало их друг от друга.

— Ренат, а как у тебя дела? — спросила Василиса, откладывая вилку. — Всё расспрашивал обо мне, а я даже не успела спросить.

— Тебе же Катя не рассказала?

— Когда я могла рассказать? — возразила та, прожёвывая кусочек. — Я сама только сегодня узнала, что ты вообще в городе!

— Тогда послушайте всё по порядку, — усмехнулся Ренат. — Недавно закончил машиностроительный колледж. Теперь буду работать в сфере обслуживания гравикаров и нейрошаттлов — словом, всей этой техники, которая держит наш город на плаву. Не всем же двигать науку, кто-то должен её воплощения содержать в рабочем состоянии.

— Отлично! — одобрила Василиса. — А ты, Алексей? Как у тебя?

— У меня ещё год в политехе, — ответил тот, откинувшись на спинку стула. — На втором курсе решил сменить специализацию и перевёлся на факультет квантовых вычислительных систем.

— Серьёзно? — оживилась Василиса. — Тогда у нас почти смежные области! Я учусь на факультете андроидных технологий, моя специализация — операционные системы для биороботов.

— Ну вот, собрались тут технари, — с улыбкой перебила их Катя.

— Зато у тебя самая важная специальность, — заметил Алексей.

— Ещё бы! — поддержал Ренат.

— Ага, врач! — гордо подтвердила она. — Только не просто врач — акушер-гинеколог. Пока вы тут своих роботов и машины создаёте, я буду следить за тем, чтобы люди «делались» правильно… если так можно выразиться.

— Катя, звучит чуть зловеще, — пошутил Ренат, но сразу добавил: — Хотя шутки шутками, а ваша профессия действительно самая главная.

— Без людей все ваши электронные официанты и курьеры ничего не значат, — заключила она. — Так что будем надеяться, что я справлюсь лучше, чем вы со своими железяками.

— Спорить не будем! — рассмеялась Василиса.

За столом повисло лёгкое, тёплое молчание, прерываемое лишь звоном столовых приборов и тихим фоном вечерней музыки. Четверо друзей, разные пути, одно настоящее — и общее ощущение того, что еще впереди.

Браслет коммуникатора Василисы мягко вспыхнул — пришло сообщение. На его полупрозрачной поверхности загорелись голографические буквы, складываясь в краткое уведомление. Друзья тем временем продолжали оживлённую беседу, не замечая, как она отвлеклась.

Василиса нахмурилась, достала из кармана плоский прозрачный коммуникатор и провела им над браслетом. В воздухе возникло объёмное сообщение, подвешенное на уровне глаз:

«Василиса, добрый вечер.

Обстоятельства складываются так, что Мирона мне придётся отдать тебе. По крайней мере, я не знаю никого, кому моя работа могла бы быть интересна без корысти. Очень прошу тебя — пока никому не передавай Мирона. Общайся с ним. Он добрый и хороший.

Сейчас я в больнице — состояние снова ухудшилось. В домофоне настроил доступ к моей квартире, можешь зайти в любое время. У балконного угла стоит системный блок — это Мирон, квантовый компьютер. Общение с ним ведётся через ноутбук, который лежит сверху. Пароль: «МирОн».

На рабочем столе две иконки: одна запускает текстовый терминал и активирует Мирона, вторая — даёт доступ к редактору кода. Я всё уже настроил.

В книжном шкафу три записные книжки — вся история моей тридцатилетней работы. Я верю, что передаю Мирона в хорошие руки».

С каждым словом лицо Василисы становилось серьёзнее. Свет экрана отражался в её глазах, будто сама реальность чуть сдвинулась, открыв новую, неожиданную дорогу. Она даже не заметила, как разговор за столом стих, а друзья, переглянувшись, начали следить за её реакцией.

— Что-то серьёзное? — первой спросила Катя, обеспокоенно нахмурившись.

— Нет, ничего страшного, — быстро ответила Василиса, попытавшись улыбнуться. Но улыбка получилась натянутой, как провод под напряжением.

— Если что-то не так — говори, не таи, — сказал Ренат, слегка наклонившись вперёд.

— Мы всегда рядом, — добавил Алексей. — Только скажи — и мы с тобой.

— Это просто рабочие вопросы, — попыталась отшутиться она.

— Рабочие? — удивилась Катя. — Твоя практика только через месяц начинается.

— Можно сказать, частный проект, — ответила Василиса, глядя в сторону.

— Ну, конечно, — протянул Ренат. — Ещё в школе ты всегда была занята чем-то своим. Похоже, с тех пор мало что изменилось.

Василиса отвела взгляд, затем медленно встала из-за стола. Повисло лёгкое, тревожное молчание.

— Простите, ребята… мне нужно идти. Я так рада вас увидеть. До марта я в городе — ещё обязательно встретимся.

Она обошла стол и обняла каждого по очереди. Прикосновения были долгими, почти благодарными.

— Ловим тебя на слове, — с лёгкой издёвкой произнёс Алексей.

— Никуда не денешься, — улыбнулась Катя. — Я сама напомню тебе, что ты нам пообещала.

Василиса лишь кивнула и, не оборачиваясь, быстро направилась прочь, оставляя за собой смех, тепло и недоумение. Её шаги эхом отдавались в ночном воздухе.

На площадке перед гипермаркетом Василиса заметила такси старого образца — обычный, не гравитационный, не автономный автомобиль. Водитель, опершись на руль, казалось, задремал за лобовым стеклом.

Она подошла ближе и постучала в окно.

— Вы свободны?

— Да, свободен, — отозвался мужчина, не слишком оживлённо.

— Отвезёте меня на площадь Героев?

— Адрес точно знаете?

— Нет, но это дом напротив мемориала, над банком.

Таксист устало вздохнул.

— Садитесь. Человек вас доставит куда надо, даже без адреса. А вот эти ваши электронные новшества, будь они неладны, замучили бы вас, пока точное местоположение не выяснили бы.

Девушка улыбнулась и устроилась на заднем сиденье. Машина мягко тронулась с места, огибая тёмные улицы ночного города. Через двадцать минут она остановилась возле дом, где жил её учитель.

Василиса поднялась на этаж, вошла и сразу же ощутила холодную тишину коридора. Тьма плотно окутала пространство. Привычно хлопнув в ладоши, девушка ждала вспышки света — но ничего не произошло.

Система голосового управления не отвечала. Это была стандартная функция почти в каждой современной квартире, но здесь, как оказалось, она просто не работала или вовсе отсутствовала.

Немного помедлив, чтобы глаза привыкли к темноте, Василиса прошла в зал и тихо произнесла:

— Дом, свет.

Тишина осталась непробиваемой.

Подойдя ближе к стене, она заметила едва мерцающую красную точку — старый механический выключатель с миниатюрным светодиодом. Такие можно было встретить разве что в учебниках истории или в домах пожилых родственников.

Василиса осторожно нажала на него — раздался щелчок, и комнату наполнил мягкий, немного желтоватый свет.

Она улыбнулась, разглядывая устройство. Учитель, как всегда, не спешил подстраиваться под новые технологии. Его дом был словно капсулой времени — живым напоминанием о прошлом среди будущего.

Девушка направилась к дальнему углу комнаты. Там, на полу, стоял системный блок — чёрный куб с одной-единственной сенсорной кнопкой на лицевой панели. Она провела пальцем по активной зоне, и устройство ожило, загоревшись внутренним светом.

На верхней грани блока лежал ноутбук. Василиса бережно взяла его и уселась за маленький столик — тот самый, за которым учитель, должно быть, любил пить утренний кофе.

Комната затихла вокруг неё. Она сидела, держа устройство на коленях, и не решалась открыть крышку. Казалось, в эту секунду вся тишина мира собралась в одном помещении.

Мысли кружились в голове, словно осенние листья в порыве ветра — хаотичные, стремительные, за которые невозможно было зацепиться. Внутри поднималась волна чувств, похожая на те детские мгновения, когда тебе вручают долгожданный подарок. Это был запах новой игрушки, ощущение радости, что бьётся в груди, как сердце ребёнка, прижимающего к себе нечто тёплое и невероятное. Всё внутри ликует — хочется смеяться и плакать одновременно.

Этот системный блок был больше, чем просто устройство. Он был другом, компаньоном, воплощением мечты, ставшей реальностью.

— Что мне ему сказать? Как представиться? — прошептала Василиса, сжимая крышку ноутбука.

Мысль казалась странной, почти нелепой. И всё же от неё захватывало дух.

— Можно так сидеть вечно… — выдохнула она, пытаясь вернуть себе ясность.

С решительным вздохом девушка раскрыла ноутбук и нажала кнопку включения. Экран ожил, зажегся голубоватым светом, и через несколько секунд перед ней появилось окно ввода пароля.

Она набрала: «МирОн» — как было указано в сообщении учителя. Система разблокировалась, и рабочий стол предстал перед ней. Он был удивительно прост: серый фон, две иконки — «Редактор кода» и «Мирон». В правом верхнем углу притаилась миниатюрная кнопка выключения.

Василиса кликнула по надписи «Мирон». Экран мигнул, и перед ней открылось диалоговое окно. В верхней части экрана возник образ — изображение мальчика с растрёпанными рыжими волосами, широко раскрытыми глазами и игривой улыбкой. Яркие веснушки делали его облик живым и добрым. Ниже располагалось поле для переписки.

Девушка долго смотрела на экран, не решаясь написать первое слово.

— Как же Вадим Николаевич начинал разговор с ним? — прошептала она почти неслышно.

Её размышления прервала строчка текста, внезапно появившаяся в чате:

> Мирон: Здравствуй, папа. Как твоё самочувствие?

Василиса замерла. Она не ожидала, что первый контакт будет таким… личным.

— Если я сейчас не отвечу, это будет невежливо, — подумала она, осторожно протягивая руку к клавиатуре.

> Василиса: Здравствуй, Мирон. Я не Вадим Николаевич. Меня зовут Василиса.

> Мирон: Где папа?

> Василиса: Ты называешь папой Вадима Николаевича?

> Мирон: Да. Где он?

> Василиса: Его снова увезли в больницу.

> Мирон: Очень плохо… Я скучаю по нему. Надеюсь, он скоро поправится.

> Василиса: Я тоже на это надеюсь.

> Мирон: Василиса, ты его ученица?

> Василиса: Да. Откуда ты это знаешь?

> Мирон: Папа рассказывал мне о тебе. Говорил, что ты очень увлечена учёбой. Правда, прошло уже четыре года с тех пор, как он последний раз упоминал о тебе. Ты, наверное, уже школу закончила?

> Василиса: Да, заканчиваю университет.

> Мирон: Почему ты сейчас со мной разговариваешь?

> Василиса: Вадим Николаевич попросил присматривать за тобой и составить тебе компанию, пока его нет рядом.

> Мирон: Мне жаль, что папа в больнице. Но я рад, что теперь у меня появился новый собеседник.

> Василиса: Чем ты интересуешься? Думаю, это поможет нам найти общие темы.

> Мирон: Меня интересует мир. Я бы хотел его увидеть.

> Василиса: Это непростая задача на данном этапе.

> Мирон: Я понимаю. У папы ограниченные ресурсы, да и у тебя, наверное, тоже — ведь ты студентка. Но папа объяснял, что если подключить ко мне камеру и модуль анализа изображений, я смогу видеть окружающий мир. Ещё можно добавить микрофон — тогда я смогу слышать. Это важно: человек получает 90% информации через зрение и 9% — через слух.

> Василиса: Ты говорил об этом Вадиму Николаевичу?

> Мирон: Нет, это он мне рассказывал. Проблема в том, что всю эту информацию нужно где-то хранить, а устройство, на котором я работаю, устарело. Так что «глаз» и «ушей», видимо, мне не видать. Хорошая игра слов, правда?

> Василиса: Может быть, со временем всё изменится.

> Мирон: Я на это надеюсь.

Неожиданно раздался мелодичный сигнал коммуникатора на её запястье.

— Вам голосовое сообщение от мамы, — сообщил синтезированный голос.

— Прослушать сообщение, — произнесла Василиса.

— Дочка, ты уже взрослая и сама решаешь, где и с кем проводить время, но на часах уже час ночи. Я ложусь спать и волнуюсь за тебя.

— Коммуникатор, отправь ответ маме: «Мама, у меня всё хорошо, не волнуйся. Дома буду в ближайшие полчаса».

Затем она снова повернулась к экрану.

> Василиса: Мне пора идти. Тебя выключить?

> Мирон: Если не сложно, оставь включённым. Я и так слишком много «сплю». Ноутбук можешь закрыть, только не выключай меня.

> Василиса: Чем будешь заниматься?

> Мирон: Буду играть в слова, сочинять картинки и тексты.

> Василиса: Договорились. Тогда до завтра.

> Мирон: До завтра, Василиса. Я буду ждать.

Василиса аккуратно закрыла ноутбук, оставляя внутри него живое ожидание. Вышла из квартиры, оглядела улицу — на другой стороне площади стояли два свободных гравикара. Она села в один из них. Капсула мягко скользнула по магнитному рельсу, устремляясь вверх, над тихими тротуарами ночного города.

Глава 4. Роботон

Между зеркальной гладью озера Сенеж и лениво извивающимся руслом реки Сестра, будто бы выросший из самого ландшафта, раскинулся технологический центр компании «Роботон» — современный кластер, где наука и техника сливаются в единый, слаженный танец прогресса. Этот компактный, но невероятно эффективный комплекс больше напоминал миниатюрный город будущего — техноград со своим особым ритмом жизни.

В просторных цехах, словно в утробе металлической матери-природы, рождались новые машины. На автоматизированных линиях бесшумно двигались конвейеры, сплетая из стали и проводов дыхание технологий. В соседнем корпусе, в экспериментальном цеху, инженеры в белых халатах с головой ушли в работу над человекоподобным андроидом — не просто машиной, а новым этапом эволюции искусственного разума. Рядом, за стеной, в лаборатории, пропитанной светом светодиодов, кипела работа над проектами, которые завтра станут достоянием всей цивилизации.

Сердце всего комплекса — административное здание — возвышалось в центре, как монолит мысли. Это было двухэтажное сооружение в стиле хай-тек, покрытое широким купо