Леся просыпается в глухом лесу, с кровоточащей раной на голове и без малейшего представления, как сюда попала. Ее спасает незнакомый мужчина и полуживую приносит в дом своей семьи. Так Леся попадает к старухе Аксинье. Здесь, в непроходимой чащобе, люди живут бок о бок с лесными духами и болотными тварями. Законы и мораль, привычные городским жителям, тут бесполезны, и, чтобы вернуться домой, Лесе придется понять этот мир и научиться договариваться с его обитателями.«Сестры озерных вод» — первая часть дилогии «Хроники болотного края» Ольги Птицевой. Колдуньи и лешие, наговоры и заклинания — пестрый и мрачный славянский фольклор врывается в жизнь современных городских жителей, переворачивая их представления о мире и о себе.
Написано интересно, но крайне наколбасили уж слишком. Вроде и захватывает, а вроде и не понятно, вроде интересно, и тут же хочется бросить читать. Вобщем не однозначное впечатление.
Пока читаешь, психика начинает ехать по-капельке. И вот ты уже и сам будто из серого дома сбежал. Интересно, и нет одновременно. Хочется бросить и узнать чем все закончится в итоге. Почти дошла до конца второй части - а все так же мотает из крайности в крайность. Слог хороший - литературный, но перегружен. Будто убери ты эти постоянные сравнения, которые по три раза об одном и том же и книга станет в половину короче.
Не стала дочитывать ,устала к середине ,Леся Леся,кисель,травы,лес. Слишком много описании ,очень мало смысла ,описание дремоты на 3 абзаца ,прочту где то чем кончилось и хватит .
Горе нужно прожить. Наполниться им, дать застыть первым льдом. А после разбить, разнести его в себе на осколки да ссыпать на пол. И если сделать это вышло за одну ночь, значит, так тому и быть. А если за один век, так и это верно. Просто одна ночь может тянуться целым веком. А век – пролететь одной бессонной, дурманной ночью
Горе нужно прожить. Наполниться им, дать застыть первым льдом. А после разбить, разнести его в себе на осколки да ссыпать на пол. И если сделать это вышло за одну ночь, значит, так тому и быть. А если за один век, так и это верно. Просто одна ночь может тянуться целым веком. А век – пролететь одной бессонной, дурманной ночью.
И так, из одних рук в другие, Леся каждый день попадала в плен манной каши, киселя и послеобеденного сна. Садик она, конечно, ненавидела. Но молчала, чтобы не расстраивать маму. Та обещала, что будет забирать ее пораньше, но каждый раз опаздывала. И всю дорогу домой молча тащила за руку через облезлый сквер, отделяющий сад от их девятиэтажки.