НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ БЫКОВЫМ ДМИТРИЕМ ЛЬВОВИЧЕМ, ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА БЫКОВА ДМИТРИЯ ЛЬВОВИЧА
В Лектории «Прямая речь» каждый день выступают выдающиеся ученые, писатели, актеры и популяризаторы науки. Их оценки и мнения часто не совпадают с устоявшейся точкой зрения — идеи, мысли и открытия рождаются прямо на глазах слушателей. Вот уже десять лет визитная карточка «Прямой речи» — лекции Дмитрия Быкова по литературе. Быков приучает обращаться к знакомым текстам за советом и утешением, искать и находить в них ответы на вызовы нового дня. Его лекции — всегда события. Теперь они есть и в формате книги.
«Русская литература: страсть и власть» — первая книга лекций Дмитрия Быкова. Протопоп Аввакум, Ломоносов, Крылов, Пушкин, Лермонтов, Гоголь, Некрасов, Тургенев, Гончаров, Толстой, Достоевский…
«Русская литература — литература радикальная, литература великих страстей, великих событий. Самые яростные архаисты, сторонники прошлого, оказываются самыми яростными новаторами, страстными революционерами. Ведь кого едва не расстреляли из русских писателей? Достоевского, который пришел впоследствии к абсолютной архаике. И тем не менее он боролся с властью. Потому что власть — это всегда консерватор. Власть — это всегда требование покорности» (Дмитрий Быков).
То, что нам кажется пустым предрассудком, синдромом навязчивых состояний, глупостью, страхом, детским суеверием, пережитком, – это на самом деле глубочайшая наша связь с реальностью, тайное предупреждение.
Сейчас уже очевидно: русский исторический цикл устроен так, что примерно раз в поколение колесо проворачивается на четверть. И в процессе этого поворота образуется та самая коллизия, о которой впервые сказал Лермонтов, – очень любимый, кстати, Тургеневым и герой его прекрасного мемуарного очерка:
И прах наш, с строгостью судьи и гражданина, Потомок оскорбит язвительным стихом, Насмешкой горькою обманутого сына Над промотавшимся отцом.
Коллизия отцов и детей впервые обозначена здесь. Все русские отцы обречены вступать в жесточайший идейный спор со своими русскими детьми. Не бывает так, чтобы осуществлялась преемственность, всегда щелкает это колесо. И тот факт, что каждый отец с каждым сыном оказываются даже не в противофазе, а вот под этим страшным девяностоградусным углом без элементарного взаимопонимания, для всей русской литературы стал абсолютно очевиден только с того момента, как Тургенев написал об этом роман.
И два главных русских текста о войне – «Слово о полку Игореве» и «Война и мир» – написаны фактически о поражении. Потому что главный парадокс войны 1812 года, о чем так талантливо говорит наш современный историк Евгений Понасенков, в том, что это фактически поражение. Наполеон достиг всех поставленных перед собой целей. Он ни одной битвы не проиграл, он по всем военным параметрам выиграл и Бородинское сражение. У военного теоретика Карла фон Клаузевица в книге «1812 год» читаем: Бородино могло быть поражением для французов в каком угодно отношении, но не в чисто военном. Потому что в военном отношении главный показатель, во-первых, территория, а она осталась за французами, во-вторых, соотношение погибших. При наступлении оно должно быть три к одному, а при Бородине было один к одному. Получается, что оборонявшиеся потеряли столько же, сколько и нападавшие. Это с точки зрения военной абсолютный абсурд. И главное, результат сражения – все-таки была сдана Москва. Наполеон вошел в древнюю русскую столицу.