Глава 4
В эту ночь Сергей спал крепко и спокойно. Громкий стук в окно заставил его встать с постели. Довольная, раскрасневшаяся физиономия отставного подполковника в окне и рёв, словно иерихонская труба его голоса, выгнали последние остатки сна.
— Вставай, соня, а то так всю жизнь проспишь!
— Заходи, дядь Миш, чайком побалуемся! — крикнул Сергей.
— Это тебе чаёк нужен, а я уже ни свет, ни заря начаёвничался. У тебя чего-нибудь покрепче не найдётся?
— У меня море водки от поминок осталось. Пей, хоть залейся.
Усадив соседа, он накрыл на стол. Ещё один стук в окно и женский крик:
— Гони, Серёжа, этого алкаша! — заставил мужчин вздрогнуть и обернуться.
— Как всегда. Не успеешь пукнуть, а она тут, как тут! Следит за каждым моим шагом. Ей в милиции надо работать, незаменимый бы кадр был.
Он быстро схватил налитый стакан со стола, выпил, не закусывая и замахав руками, выбежал из дома.
Марков Александр Васильевич на должности директора санатория «Дубравушка» работал уже шесть лет. О его прошлом среди подчинённых ходило много слухов, но толком не знали, даже близкие друзья. Широкоплечий, среднего роста, светлый шатен, держал эту тайну за семью замками и никому, никогда ничего не рассказывал. В отделе кадров было известно лишь то, что отслужив два года в Таджикистане, он поступил в Рязанское Высшее Воздушно-Десантное Военное училище, которое с отличием закончил. А всех отличников в то время отправляли в Афганистан. Марков до сих пор помнил тот патриотизм, который в советские времена будоражил умы курсантов, будущих офицеров.
— Только вы, лучшие кадры и элита десантных войск, способны достойно выполнить интернациональный долг в республике Афганистан! — произнёс на митинге перед отправкой в воинскую часть, приехавший из Москвы министр обороны Советского Союза Соколов. — Я уверен, что вы не опозорите честь и достоинство советского офицера! Родина возложила на вас эту почётную и славную обязанность! Ваши отцы и деды во время войны героически сражались с врагом! Многие из них отдали свои жизни на полях сражений, но не отступили перед фашистской заразой! Так будьте же достойны их светлой памяти! Не ударьте в грязь лицом перед врагами нашей социалистической родины и не опозорьте честь советского офицера! Удачи вам сынки!
За три с половиной года службы в Афгане он дослужился до капитана, получил тяжёлую контузию и ранение в ногу. Когда героическая эйфория и патриотизм улетучились, Марков написал рапорт об увольнении. Из-за своего упрямого и тяжёлого характера ему часто приходилось менять место работы. И вот судьба, наконец–то улыбнулась молодому вояке. В посёлке недалеко от районного города, он нашёл работу по душе. Помогли друзья — афганцы. Устроили его в санаторий для реабилитации инвалидов локальных конфликтов на должность директора. Ребят, которые проходили службу в горячих точках, Александр Васильевич уважал, потому что сам побывал в их шкуре. Поэтому, с удовольствием взял на работу Сергея. Со временем, они подружились и иногда, в выходные дни вместе ездили на рыбалку. А там друг другу рассказывали о службе, боевых операциях, тяжёлых буднях той войны и всегда, вспоминали погибших товарищей. А то, что он приезжал и грозил увольнением, это лишь для того, чтобы попугать и образумить друга.
Приехав на работу, Сергей выслушал соболезнования своего коллеги охранника, а потом пошёл к начальству на ковёр. Он постучал в дверь директорского кабинета и сразу вошёл, не дожидаясь ответа.
— Разрешите войти, Александр Васильевич? — произнёс по-военному, чётко и громко парень. Марков, молча, встал, обнял и, посмотрев пристально ему в глаза, спросил: — Помощь ещё, какая нужна?
— Спасибо! Вы и так все расходы на похороны и поминки на себя взяли. Больше ничего не надо. А на памятники хорошие, я сам потихоньку заработаю. Простите, что почти две недели на работу не выходил. Я отработаю.
— Я тебя уже сто раз просил не выкать, когда мы наедине. Мы ведь с тобой друзья, к тому же, я не намного старше. Мы с тобой ведь почти ровесники. А ты, опять, Вы, да Вы! У тебя сейчас очень трудный период в жизни. Как друг и просто человек, я всё прекрасно понимаю и соболезную. Но, как директор, извини, должен обеспечивать бесперебойной охраной санаторий. Пойми, у меня тоже есть начальство и если я буду работать спустя рукава, то сразу вылечу отсюда. Сколько можно сидеть дома? Ты же, военный человек! У тебя должно быть чувство долга, и ты не должен забывать о своих обязанностях. А ты, как тряпка, как ребёнок. Извините, нашкодил, больше не повторится! Стыдно и противно слушать. Встряхнись! Возьми себя в руки! Вспомни, что ты ветеран Афгана и орденоносец! Тебя жизнь тряхнула, а ты, извини за выражение, сразу обосрался! На тебя молодёжь смотрит, и пример с тебя берёт. Прости за жёсткость, но кто, кроме друзей, тебе правду скажет. Я не могу молчать, когда вижу, что ты морально и психически убиваешь себя. Обиделся?
— Нет, не обиделся. Ты прав на все сто процентов. Спасибо за честность!
— Проехали. Ты, сегодня заступаешь на сутки.
— Есть, товарищ капитан! — крикнул Сергей, вытянулся по струнке и отдал честь под козырёк.
— Не ёрничай и не кричи, так громко, балбес. У меня голова болит. Чуть не забыл, заболел твой сменщик Вадим. В общем, придётся тебе, Серёга, двое суток подряд работать.
— Двое, значит двое. Не впервой, отработаю. Там за речкой на операциях неделями не спали и то не жаловались, а здесь, ерунда, по сравнению с теми условиями. Курорт, можно сказать
— Вот, теперь ты мне больше нравишься. Тогда вперёд, солдат!
Конец марта хорошей погодой не баловал. Дождь, снег и слякоть главный атрибут этого времени года. Охрана санатория состояла из трёх смен, в каждой по два человека. Работали сутки через двое. В обязанности одного из охранников входило дежурство на проходной у шлагбаума. Он впускал и выпускал машины, записывал номера и параллельно, следил за прилегающей к проходной автостоянкой. Его второй коллега, должен был патрулировать внутреннюю территорию всего учреждения. Сидеть в будке и писанина в журнале Сергея не прельщали. Он, как старший смены, посадил своего напарника Антона дежурить на проходной, который не очень-то и возражал, а сам приступил к обходу территории санатория. Выглянуло солнышко и начало немного припекать. Сергей расстегнул куртку и осмотрелся вокруг.
— Боже, как красиво!. — Денёк сегодня замечательный и как пахнет весной.
С крыш отбивала дробь капель, и тихо журчали ручьи.
В последнее время, он убитый горем, ни на что вокруг не обращал внимания. Благодаря Дяде Мише и директору, его душа стала оттаивать. Хорошо, когда есть такие добрые соседи и понимающий друг.
Отдыхающих в «Дубравушке» в это время года было мало и большинство корпусов пустовало. Их закрыли и опечатали. Он осмотрел все охраняемые объекты, проверил сохранность печатей и присел в беседку. Вспомнился вчерашний сон.
— Привидится же, такое. Витька, словно, живой был.
Задумавшись, Сергей не заметил, как задремал. Разбудила неожиданно заработавшая рация.
— Третий, третий! — кричал Антон. — Третий ответь второму!
Сергей схватил трубку и бодрым голосом ответил:
— Слушает, третий!
— Ты, где находишься?
— На Луне. Лунатиков здесь гоняю.
— Мне не до шуток! Где ты пропадал? Почему долго на связь не выходил?
— Занят я был, а что случилось?
— Ну, ты, блин, даёшь! Голову вверх подними! Там, что-то непонятное и аномальное творится. Чертовщина какая-то. Представляешь, небо чистое, а гром гремел, как при грозе. Ещё, на фоне вспышек молний, метеоритный дождь начался и огненный шар пролетел. Неужели, ты ничего не видел и не слышал?
— Антон, я, если честно, немного задремал.
— Ну, ты, брат, силён спать. Тут так гремело, что мертвый бы проснулся. Посмотри на часы, сейчас 22.15, а светло, как днём. Солнце зашло уже четыре часа назад
Только после слов напарника Сергей сообразил, что по времени сейчас ночь и он проспал шесть часов. Странно, почему вокруг светло и небо светится ярко оранжевым цветом. Ведь, этого не может быть. Может, апокалипсис начался или ядерная война! Он опять посмотрел на часы и по сторонам.
— Что за хрень происходит? Ты, почему раньше со мной не связался?
— Я не мог. Когда началось это светопреставление, то пропала вся связь, и вырубилось электричество. Только минут десять, как всё пришло в норму. Я весь санаторий оббегал, тебя искал, а ты, будто в воду канул.
— Я на опушке в беседке вырубился. Никогда в жизни, так крепко не спал. Антон, ты смотри шефу не вздумай стукануть про мой косяк.
— Обижаешь, братишка, я своих не сдаю. Серёга, туда, где ты сейчас находишься, примерно полчаса назад огненный шар упал. Это, наверное, шаровая молния, осмотри там всё, чтобы, не дай бог, пожара не было. Я слышал, что шаровая молния опасная и коварная штука.
Сергей проверил близлежащие хозяйственные постройки и, вдруг, его внимание привлекло необычное свечение в берёзовой роще.
— Неужели и правда, пожар? — мелькнула невесёлая мысль в голове парня, — надо проверить.
Он бегом направился к роще, которая находилась в ста метрах от него. Но то
