Оглавление

Книга 1. Девы Кудры. Воительница
Глава 1. Первая встреча. Кадар

Глаза щурились от лучей поднимающегося на небо белого солнца. Было не слишком жарко, но жажда к горлу проступала довольно быстро. Черный породистый конь заржал и встал на дыбы так неожиданно, что весьма натренированная реакция едва успела помочь удержаться Анмару в седле.

— Какого зми́я! — недовольно буркнул сидящий по соседству страж. Но тут же замолчал, увидев поднятую ладонь А́нмара, что означало: «сосредоточиться».

— Э́лли! Да ты девчонка! Тебе не сравниться с вожаком Ю́суфом!

— А, значит, ты уже вожак, волчонок?! — с доброй усмешкой ехидно ответила маленькому вихрастому мальчишке лет восьми взрослая девушка, которая немного напоминала парня. Одежда на ней была мужская: вся в пыли, один рукав порван. На ногах — сапоги с коротким голенищем, светлые волосы — до плеч, грязь — на левой щеке. В ладони светился бок ярко красного, не раз надкусанного яблока.

Она и ее компания из шести мальчишек резко появились на дороге перед путниками, из-за чего заставили коней забеспокоиться. Теперь та самая Элли с детским любопытством в серо-голубых глазах рассматривала путников, и взгляд остановила на сидящем впереди мужчине.

— Ммм, какой красавец, — отметила девушка, перестав жевать яблоко. — Силен! — не отрывая взгляда, продолжила она. — Хххорош! — выдохнула с чувством уважительного восхищения.

Анмар на мгновение решил, что слова были адресованы ему, но быстро понял, что восхищал девушку его конь. У восхищения была весомая причина: конь являлся известной барарской породы, славящейся скоростью и выносливостью. Густая черная грива, словно бархат ночного неба, мощные копыта, упругие мышцы — все выдавало родовитое происхождение животного.

— Элли! Элли! Враг приближается! Спасайтесь! — выкрикнул Юсуф, и с мальчишками перепрыгнул через ограду короткого деревянного мостика, расположившегося над подобием ручейка.

Мальчики называли себя кадарскими волчатами, «борющимися» за справедливость, защищая «слабых» и наказывая «злодеев». Слабыми считались любая дворовая скотина, а главным злодеем стал ворчливый лавочник Хвищ, который продавал фрукты и овощи дороже, чем остальные.

Сам по себе Хвищ был вполне безобидным, но очень жадным и скупым. Именно за эти качества отряд отважных волчат избрали его злобным врагом, которого было крайне необходимо изнурять еженедельными набегами на его же лавку, отхватывая что-нибудь из его же товара.

Хвищ — хоть и грузный краснощекий мужик, но всегда старательно пытался бежать за детьми, желая догнать хотя бы одного, чтобы с гордостью победителя прилюдно отшлепать и довольным вернуться к делам.

Вот и сейчас у ворот в город появилась быстро идущая фигура Хвища.

— Ухх, я вам задам, мелкое отрепье! — кричал Хвищ.

Мальчишки уже с насмешками убегали, огибая внешнюю сторону городской стены. Девушка же долго не думая, метнула огрызок яблока прямо в лоб Хвищу, и попала точно в цель. Присвистнула, усмехнулась, кувыркнулась через себя, приземлилась за оградой моста на землю и побежала за бесстрашным отрядом. Хвищ лишь с досадой махнул кулаком в сторону хулиганов. Пробубнил обещания о расправе и, стирая пот со лба рукавом, побрел обратно к воротам.

Все произошло на глазах путников из соседнего королевства: а именно, принца Анмара и сопровождающих его троих страж, которым он более-менее доверял.

Путники двинулись к воротам. Анмар молчал. Его одолело странное чувство от сказанного девушкой. «Хххорош!».

«Чувство ревности? К коню? Смешно…» — думал принц.

***

Город Када́р являлся столицей благополучного королевства Авре́лия. Но столичное население не отличалось бесчисленным количеством. Почти во всех городах королевства людям жилось хорошо. Все старались обосновываться в тех поселениях и городах, в которых родились. Народ устраивали местные условия. И никто не стремился в столицу за счастьем и богатством. Население было трудолюбивым и принимающим власть своего короля Икнадо́ра. Короля почитали и уважали за его законы и благородное правление.

Город Кадар словно был отражением силы своего правителя. Аккуратные просторные улицы, улыбчивые опрятные горожане, яркие двери на светлых домах, мелкие красочные цветы на подоконниках — отовсюду веяло светом и уютом. Казалось, путник с плохими помыслами мог излечиться от озлобленности и приобретал чистейшее благо в стенах этого воистину доброго города.

Вот и старшему сыну короля Савала́ра лёгкая атмосфера Кадара пришлась по душе. По природе своей А́нмар был недоверчив и молчалив. Анмар был правой рукой отца и наследником трона в Харо́не.

Король Савалар честно разделил королевство на четыре части, каждую из которых отдал на правление своим сыновьям.

Савалар и Икнадор давно мечтали породниться королевствами для укрепления сил. Они были друзьями много лет и с нетерпением ждали встречи сегодня.

В отличие от братьев Анмар приехал не за невестой. Чёрные, не слишком короткие волосы, темно-синие глаза, смуглая кожа, натренированное тело, уверенный стан на чёрном бара́рском коне — принц строгой закалки, благородным характером и достойным воспитанием.

Барарских коней выращивали в поселении Бара́р королевства Санада́т. Кони считались гордостью этих земель. Их пытались выкупить многие королевства, но сделать это могли только достойные, независимо от статуса. Вообще санадатцы отличались независимостью от устоев. Их не волновал статус и положение. Важны были именно человеческие качества.

Наверно, помимо своих братьев, Анмар доверял ещё и своему коню. Больше этого доверия никто пока не удостоился.

Во власть Анмара попали земли столицы Харона. Анмар не желал правления при живом отце. Но король хотел, чтобы сыновья вступили во власть одновременно, и хотел делиться с ними своим опытом и советами. Анмар принимал это, как необходимость. На самом деле хотел бы жить в простом рыбацком домике у моря, заниматься лошадьми и просто жить без власти и обязательств. Но, как считал сам Анмар, он родился принцем, и обязан оправдать надежды и ожидания отца.

И сейчас его тревожили последние случаи набегов неизвестных грабителей на хранилища королевства Санадат. Их стало слишком много для последнего года. Почему Анмар в Аврелии? В Кадаре? Показания свидетелей указывают на то, что грабители были женщинами, легко управляющие оружием-катанами и не имеющие никакого страха поражения. Тревожило и то, что грабежи сопровождались убийствами. Удивительно, но свидетелей не трогали, но недавно был убит один из советников короля Савалара и наставника принцев. Это подкосило Анмара. Было ясно, что женщины — наемницы. И Кадар мог дать немного ответов на его вопросы.

Анмар рассчитывал хотя бы на немногое. Он приехал отдельно от экипажа отца и братьев, взяв с собой троих воинов, выяснить, насколько сильны наемницы. Ведь ни одну не удалось поймать или ранить. Почему именно здесь? Наемницы — «несостоявшиеся» Девы Кудры…

Глава 2. Девы Ку́дры

Снова Эли́ра несётся по коридорам отцовского дворца, ловя строгий взгляд тяжело вздыхающих служанок, понимающих, что эта девушка неисправима. Пару раз Элира чуть не снесла стоящие по бокам тяжёлые древние расписные вазы. Наступила на ногу грузной служанки, которую ласково с лет отрочества называла тетушкой Ка́ли, чем вызвала взмах метлой, стремящуюся аккуратно приземлиться на спине Элиры, но тётушка не успела. Элира увернулась и, посылая добрый воздушный поцелуй, сбежала в свои покои.

В покоях творилось нечто! Процесс можно было сравнить с суетой на торговой площади столицы или беспорядочным движением обитателей муравейника.

В огромной комнате стояли четыре напольных зеркала, обрамлённые металлическим кружевом. Мастер воистину хорошо постарался, возродив из грубого металла изящество. Перед тремя зеркалами стояли три девушки, окружённые кто четырьмя, кто пятью прислужницами. Вале́рии с красными волосами, напоминающие своей яркостью цвет ранней красной вишни, с левого бока плели три мелкие косички, чтобы заколоть красивой металлической заколкой в виде луны-полумесяца. Жгучей черноволосой И́нгрид наносили на плечи матовое масло, пахнущее легким мятным ароматом. На шее Ингрид всегда висел кулон в виде лука и стрелы. Она считала кулон своим амулетом. Сестры всегда с уважением относились к её выбору. А у самого окна перед зеркалом стояла скромница Салами́на. Весь её образ был нежным тонким и хрупким. Светлые, почти молочные длинные волосы, которые она любила собирать в одну объёмную косу, голубые глаза, светлая кожа. На щиколотке правой ноги Саламина всегда носила тонкий серебряный браслет. Никогда и никто из сестёр не видели её без этого браслета, как и Ингрид без её кулона.

— Ох, Элира, именно сегодня нужно было это делать! — замахнулась обречённо в сторону руками Ингрид, отчётливо показывая взглядом своё недовольство.

— Элли снова выгуливала своих волчат, — спокойно отреагировала Валерия, помогая придерживать свой локон прислужнице.

— Жаль отца. Он уже просто не знает, как реагировать и как на тебя влиять, — с добрым нежным хихиканьем произнесла Саламина, мило прикрывая ладонью глаза от падавшего луча солнца. Ингрид фыркнула и с досадой покачала головой.

— И я вас рада видеть, девочки, — улыбнулась Элира и, подпрыгивая, забежала в комнату с купелью, сбрасывая на ходу пыльную одежду, но дверь при этом осталась открытой.

— Ты пропустила завтрак. Я попросила Кали принести тебе перекусить сюда, — спокойно уведомила Элли Валерия. Она была младше Элли на год, но всегда заботилась о ней, как старшая. Во всём предусмотрительная, зеленоглазая Ва́лери считалась большой почитательницей законов и обладательницей чувства великой ответственности за всё.

— О, спасибо, Дорогая. Но я позавтракала у Хвища, — едким детским задором ответила Элли, погружаясь в тёплую ароматную воду.

Саламина хихикнула. Валери промолчала. Ингрид закатила демонстративно глаза:

— И сдался тебе этот Хвищ? Ты знаешь, сколько свитков с жалобами лежат на столе отца от его имени только за прошедший месяц?

— О, малыш, не волнуйся ты так! — паясничала Элли, прекрасно зная, что Ингрид, которая старше Элли на два года, просто ненавидела, когда её называли «Малыш». — Я любезно пытаюсь направить Хвища на путь исправления. Хочу, чтобы он стал добрее и снисходительнее к окружающим.

Элира всё делала быстро: ходила, бегала, скакала на лошади, принимала решения, приводила задуманное в действие. Вот и сейчас она стояла и быстро натиралась льняным полотном после купания. Несмотря на скорость, Элли всё делала качественно и обдуманно. У нее ничего не было и не случалось просто так. Она всему могла дать объяснение и, казалось, ко всему и любому могла дать оправдание. Никогда не осуждала и не обсуждала, но дать трепку, например, таким, как Хвищ, могла с большим энтузиазмом.

Стоило Элли ступить к зеркалу, как её облепили недовольные прислужницы, которые в отличие от неё боялись испортить своей скоростью качество. Их не смущала падающая каплями вода с кончиков волос девушки. Им нужно было срочно подготовить сестёр к встрече с большими и долгожданными гостями из соседнего королевства.

— Я не готова подчиняться своему будущему мужу! — вдруг с досадой буркнула Ингрид.

— Почему же сразу подчиняться?! — удивилась Элли.

— Тебе легко говорить! Ты ведь от замужества отказалась. Может и мне…

— Так, Малыш, соберись! Ты видела его портрет. Ты одобрила его предложение. Сомневаться — это нормально. Хоть я и не собираюсь замуж, но я понимаю тебя. Ты же помнишь? — Элира очень любила своих сестёр, хоть они и не являлись кровными. Каждая родилась в разных семьях. Элира была принцессой — истинной дочерью короля Икнадора.

Ингрид, Валерию и Саламину привезли во дворец обучать боевому искусству ещё маленькими девочками. Они были сиротами. Но в отличие от других учениц, которые учились в специальной школе при дворе в Кадаре, жили в самом дворце. Они стали названными сёстрами принцессы Элиры и почётными Девами Великой основательницы Кудры, которая жила несколькими веками ранее.

Кудра дала право женщинам распоряжаться своей жизнью, научила защищаться, доказала, что женщина вправе быть наравне с мужчиной. С тех пор всех девушек, прошедших специальное обучение боевому искусству на палках, посохом, на катанах называли Девами Кудры. Этот статус давал привилегии, возможность выйти замуж за принца.

Община занималась обучением дев в Кадаре, прививал ученицам такие качества, как благородство, самопожертвование ради близких, справедливости, мира.

Человек несовершенен и, к сожалению, с веками кроме заступниц за слабых появились и те, которые при помощи полученных навыков и знаний, стали зарабатывать убийствами и набегами на богатых путников и на хранилища. В этих хранилищах состоятельные личности прятали значительную часть своих сбережений. Таких бывших дев называли наемницами. Элире было горько и стыдно за бывших Дев. Но относилась ко всему адекватно, понимая, что перед Человеком всегда есть выбор и наемницы выбрали себе путь сами. Хотя обстоятельства жизни часто навязывали тот самый вариант выбора.

А сейчас перед зеркалами в покоях принцессы стояли будущие жены глав городов королевства Санадат, столицей которого являлся Харон. У короля Савалара этих земель было четыре сына — четыре наследных принца, которым с юношества было известно о том, что в соседнем королевстве вместе с ними растут их будущие жены. Их не смущало, что девы не являются кровными дочерями короля. Они гордились их статусом Дев Кудры. Ведь Дева Кудры обладала и силой, и обаянием, и культурой воспитания.

Девы славились красотой, умением применять навыки боевого искусства и искусства обольщения. Дева Кудры считалась эталоном идеала женского образа. Избирали их по рекомендации Общины и короля. Община не бросала учениц после обучения. Некоторые связывали жизнь с наставничеством для других будущих Дев. Кто-то уезжал обратно домой.

Стать ученицей было несложно. Любая желающая могла поступить в школу, но после первого месяца обучения очень многие бросали эту затею. Не каждая могла жить в военном распорядке. Изнурительные тренировки, суровый режим изматывали учениц и многие уезжали. На все семь королевств действующая школа была лишь в Кадаре. На сегодня обучение проходило двадцать восемь учениц. Элира с сёстрами уже год как считались наставниками.

Местные мальчишки также хотели учиться боевому искусству у Дев, хотя для них были организованы специальные полигоны для изучения военного ремесла. Принцесса Элира тайком обучала шестерых мальчишек.

Юсуф, сын друга детства Элиры Джона, так просил её об этом, что пришлось организовать тайный отряд кадарских волчат. Сестры смеялись над Элирой, но не препятствовали и даже помогали ей на тренировках, когда принцессе приходилось уезжать по отцовским делам.

Она хотела стать для своего отца сыном, опорой, защитой. Умоляла доверять ей. Отправлялась делегацией в соседние города. Отец считал, что Элли нужно выйти замуж и не думать о делах. Но принцесса категорически отрицала желание стать чьей-то женой. Многие годы король Икнадор боролся с несносным, волевым характером дочери и смирился. Больше не приезжали сваты к принцессе, зная заранее её вежливый, но твёрдый отказ.

Узнав, что Савалар хочет избрать своим сыновьям невест из Кадара, Элира решила, во что бы то ни стало выдать сестёр замуж. О принцах Санадата она слышала не раз. Одного даже видела в детстве, когда король, который очень дружил с её отцом приезжал со старшим сыном. Маленькие принц и принцесса рассматривали с детским любопытством друг друга тогда. Элира по своей доброте широко улыбалась принцу, а тот, то ли от смущения, то ли от непонимания, показал принцессе язык, за что больше до отъезда её больше не видел.

Элира желала сестрам счастья. Трое из принцев должны приехать с минуту на минуту во дворец, чтобы через три дня увести своих невест. Сестры обожали Элиру и пожелали бы забрать её с собой, но принцесса не хотела замуж. Она посвятила себя королевству и трону, хотя о власти никогда не мечтала.

Глава 3. Санадатские принцы

— Савалар! Как же я рад! — воскликнул Икнадор, идя навстречу с распахнутыми объятиями своему старому и верному другу. Друзья обнялись, посмеялись. Сколько же они прошли вместе в своё время. Всегда были преданы друг другу. — Каких мужей вырастил, Савалар! — глядя на принцев восхитился король. К каждому подошёл лично, каждого хлопнул по-отцовски по плечу. Принцы с уважением улыбались и поддавались объятиям короля.

— Икнадор, нас ждут светлые три дня в твоём королевстве! Мне не терпится познакомить наших детей! — радовался Савалар.

— Традиции выделяют знакомству будущих жениха и невесты три дня, но ты прекрасно знаешь, что можете гостить у нас столько, сколько пожелаете. Не обижай меня, Савалар, задержитесь хотя бы на неделю, друг!

— Благодарю, Икнад, но давай насладимся этими днями, что нас ждут, а там посмотрим. Но я не обещаю, — доброй вежливостью отозвался Король Санадата.

Всю их делегацию проводили в покои для гостей, что располагались в противоположном крыле от покоев Дев. По традициям Общины Кадара, первым днём знакомства считался день приезда женихов. Сегодня они впервые увидят Дев не на фреске. У принцев появится особая возможность лицезреть знаменитый Танец Дев Кудры, который раскроет способности, силы и умения выпускниц кадарской Общины. В танце будут участвовать все ученицы школы и сами невесты. Элира желала по возможности быть рядом с сёстрами до их отъезда, и предложила перетащить вещи девушек в свои просторные покои. И танцевать с ними Элира будет тоже. Она ведь Дева и одна из самых достойнейших во всем королевстве.

Гостей не спешили кормить. Их проводили по покоям, дали немного времени привести себя в порядок после долгой дороги. Время нельзя было тратить на отдых. Было важно, чтобы за эти три дня невесты и женихи обоюдно согласились на брак. Никто не заставлял их. Каждый мог отказаться.

Анмар подъехал чуть позже своих братьев, но в городе успел побывать в качестве наблюдателя. Такая позиция его во многом устраивала. Он поклонился перед Икнадором, на что король только по-доброму отругал его:

— Прекрати, Анмар! Ты ведь как сын мне! Располагайся, отдохни. Но я настаиваю, чтобы ты присутствовал в тронном зале во время Танца моих дочерей. Обязательно!

— О, приму это за честь, Дядя! — ответил Анмар и его сопроводили к братьям. Дядей Икнадора называл только Анмар. Так уж повелось. Остальные обращались: «Ваше светле́йшество». Семья короля прибыла с Харона в полном составе. Во-первых, Харон был ближайшим к королевству Аврелия. Во-вторых, принцы решили лично сопроводить отца в дороге, опасаясь набегов, которых в последние месяцы стало больше.

— Анмар, ну наконец-то! — отозвался Да́маск, увидев брата на пороге. Они с Анмаром были погодками, но Дамаск казался старше. Он был выше. Волосы черные до плеч. Глаза — карие, будто чёрные. Острые скулы. Острый нос. Сильное тело. Одеты принцы были одинаково по приезду: в чёрной форме, с обтянутыми по телу кожаными ремешками для фиксирования оружия: клинков и ножей. На груди каждого серебром зиял символ их королевства: ястреб в полёте, символизирующий свободу и силу. На ногах были сапоги с коротким голенищем, штаны из плотной ткани. Сейчас они готовились к встрече с Девами. Каждый переоделся в мундир своих земель, которым управлял. Дамаск стоял в темно-синем мундире с вышитым золотой нитью на груди ястребом и перекрещенными клинками. Клинки говорили о том, что его город Тали́р славится изготовлением высококачественных клинков, известных во всех семи королевствах.

Третьим по рождению сыном короля Савалара был принц Акса́р. Его мундир был тёмно-зеленого цвета, с вышитым золотой нитью ястребом и символом города Сахши́р — углем. Уголь на мундире был изображен в виде бесформенного камня. Аксар руководил добычей угля, чем обеспечивал своё королевство и королевство северных земель теплом. Его строгий мундир и ворот белой рубашки подчёркивали красивое мужское лицо. Короткие тёмные волосы, ярко-карие глаза и незаметная ямочка у алых губ собирали статный и величественный образ сердцееда. Но Аксар был благородным юношей и доверчивостью женщин никогда не пользовался. Хотя разбил не одно девичье сердце.

Самым младшим из братьев являлся светло-русый, кареглазый Рафу́л. По возрасту и по силе он не сильно отставал от братьев. Но старшие всё же относились к нему, как к младшему, что его порой очень злило. Но, тем не менее, младший наследник уже управлял отведенными ему землями, которые славились плодородием. Рафул был крупным поставщиком овощей и фруктов. Также скотоводство довольно быстро увеличивало своё развитие. На сером мундире Рафула соседствовали золотой символ ястреба и вышитые головки пшеницы. На землях Катва́ра многие девушки мечтали завоевать сердце младшего принца, но Рафул приехал именно в Кадар за своей будущей женой.

— Что-нибудь выяснил? — Аксар поправлял цепочки на мундире.

— Нет, пока… Этот город слишком… доброжелательный, — Анмар подошёл к двери, ведущую в комнату для умываний и толкнул ее ногой. Разделся и нехотя погрузился в подогретую воду купели. Прикрыл глаза и медленно вдохнул в себя ароматный пар.

— Анмар, держи нас в курсе обо всех своих действиях, прошу, — окликнул Аксар.

— Хорошо.

— Ох, скорее бы брачная ночь, — с оскалом произнес Дамаск.

— Пфф, Дамаск, ты сначала успей ей понравиться, — съязвил Аксар.

— Она дала согласие, и этой крошке никуда не деться. Ох, она горячая.

— Это ты по фреске определил? — спокойно спросил Рафул. — Я начинаю волноваться.

— Будь спокоен брат, осталось ждать недолго. Танец Дев, говорят, впечатляет взор, — отозвался Аксар.

— Представляю, как моя птичка дрожит от волнения, — не утихал Дамаск, поправляя награды на своём мундире.

— Мне уже жалко эту Деву. Как её? Ин-грид? — Рафул натягивал начищенные сапоги.

— Я бы пожалел Дамаска, — прыснул Аксар. — С твоей извращённой фантазией, Дамаск, легко отхватишь от Девы боевой ласки.

Дамаск от его слов тоже посмеялся. Он понимал, что невесты сильные и далеко непросты. И каждому из женихов эта мысль и эта таинственность нравилась.

— Анмар, ты пойдёшь в тронный зал?

— Конечно, Рафул. Мне нужно проследить, чтобы вы скорее женились. Надоели вы мне. Сколько можно нянчиться? — выходя к братьям, произнёс с улыбкой принц. Братья улыбнулись в ответ.

Синеглазый Анмар одел чёрный мундир. Из всех сыновей он — единственный, кто унаследовал такой цвет глаз от матери. На его груди светился символ ястреба и маленькая подкова. Это говорило о том, что он правитель Харона и всего королевства в целом. И что на его землях выращивают породистых коней для всех королевств. Братья понимали, что королевство по чести принадлежит Анмару, и не претендовали на какие-либо изменения. Их устраивали выделенные им владения. Каждый занимался любимым делом и был доволен. Братья дружили и желали друг другу мира и процветания.

Время настало, и наследники двинулись в центральный тронный зал дворца. Их ожидало представление…

Глава 4. Танец Дев Кудры

Тронный зал представлял собой серые стены, колонны, подпотолочную лепнину, светлые широкие окна. Не было ни полотен, ни единого куска ткани.

Тронный зал, посреди которого возвышался королевский трон, играл роль сбора людей либо для советов, либо для танцев во время балов и приемов делегаций соседних и дальних королевств. Для бесед и восхищения искусством художников, писателей, музыкантов выделялись другие залы, в которых нависали уютные полотна на окнах, и стояла резная мебель, висели фрески на стенах и потолках, стояли цветы в вазах, и полы были выстиланы коврами.

Прямо по центру зала перед троном стояла скульптура Великой наставницы и воительницы Девы Кудры. Трон стоял на просторной площадке — небольшом возвышении, где в ожидании сидел сам король Икнадор, рядом сидел советник Дром, мужчина лет 60-ти, много лет служивший власти короля. По другую сторону от Икнадора сидел Савалар. Рядом в шахматном порядке стояли: позади — Дамаск, чуть впереди-Анмар, далее Рафул и Аксар. Вдоль стен зала стояли стражи Кадара и Харона. На противоположной стороне расположились музыканты и певцы, которые должны сопровождать Танец Дев. Другие высокопоставленные гости и служащие отсутствовали. Их ожидали лишь на ужин в честь Светлого Бала.

Вдруг стало совсем тихо. Анмар в этой глухой тишине словно слышал биение сердец каждого из своих братьев, с нетерпением ожидающих представление, будто улавливал их мысли. Самому же было всё равно. У Анмара имелись другие планы. Ему нужно было уйти на некоторое время после действа. Принца интересовали лишь безопасность и сохранность его семьи и королевства.

Тут прогремели барабаны, задавая ритм. Короли кивнули друг другу и улыбнулись с понимающими взглядами, предвкушая начало. Барабанами управляли сильные юноши, сначала медленно, затем ускоряясь. Ритм был сосредоточенный, словно призывающий к наступлению воинов. Открылись главные массивные двери, и в зал ровным шагом под бой барабанов вошли двадцать восемь учениц Девы Кудры.

Впереди, танцуя, кружась вокруг себя, шли четыре девушки в суконных сероватых, широкого кроя, платьях, длиной чуть ниже колен. По краю подола вручную были вышиты яркие мелкие цветы. На ногах были надеты плоские сандалии с мелкими ремешками вокруг щиколотки. На волосах нашли себе место красивые широкие венки из живых простых полевых цветов. Глаза девушек сияли. Они улыбались и кружили вокруг себя. Ученицы в чёрных одеждах ровным станом отбивали такт ногами. Наряд на ученицах составляли верх, натянутый мелкими кожаными ремешками и обтягивающие штаны.

Ингрид, улыбаясь, проплыла мимо принцев, и отправила в их сторону воздушный поцелуй. Щеки Рафула заигрались румянцем. Дамаск заулыбался во все свои белоснежные зубы. Анмар и Аксар стояли невозмутимыми. Лишь взгляд Анмара не отрывался от той, что кружила впереди всех. Эта девушка была на мосту перед городскими воротами утром. То, как она отметила словом: «Ххорош!» его коня, грязь на её щеке, и то, как вкусно ела яблоко, а потом без промаха попала в лоб толстолобому лавочнику — принц запомнил подробно. «Это она? Она — Дева?» — думал принц.

Бой барабанами окрасился торжественным вливанием струнного инструмента. Танец был и воинственным, и народным. Певицы фольклорно распевали звуки, а певцы сопровождали бой барабанов возгласом: «Хей!». Мотив сменился настороженными звуками дроби, изображающие в сознании слушающих подкрадывающего зверя. Ритм оставался тот же. Четыре девушки подбежали к центру, где стояла статуя древней Великой воительницы. Они ритмично сняли венки, возложили к подножию, и резко разорвали по швам свои суконные платья в такт барабанным ударам.

Под разорванными платьями было не то платье, не то сплошная накидка, перевязанная такими же тонкими кожаными ремешками. Рукава отсутствовали, будто их сорвали, подол был коротким, но более-менее прикрывал прелести Дев. А под подолом проглядывалось черное бельё, а точнее верхняя часть обтягивающих штанов, и они играли роль основной одежды.

Подобно зверю-хищнику Девы наступали в сторону зрителей. Откуда ни возьмись, за спинами появились скрещенные палки. Какой-то интересный механизм скрывал их вначале танца под платьем вдоль хребта. С боку висели ножны с ката́ной. На пояснице тугим жгутом лежала плеть. На узле с палками за спиной висел арбалет с тремя стрелами.

Наступая во главе с Девой с моста, все танцующие достали палки из-за спины и, делая выпады вперёд, синхронно под такт барабанам демонстрировавали искусство борьбы на палках. Такой вид борьбы развивал в Девах Кудры скорость, чёткость движений, силу удара. Выпад и удар по воздуху. Удары все девы сопровождали звуком: «хм!» так же синхронно и сосредоточенно. Внезапно палки стали вращаться в умелых руках. Девы искусно выворачивали их в воздухе: то вынимали из под локтя, то вращали над плечами. Затем, синхронно, как единый механизм, сложили в креплении две палки в один посох и начали вращать им то за спиной, то перед собой. В заключение разом подбросили посохи к стенам, где их спокойно поймали, не участвующие в Танце, наставники.

Из-за спины Девы вытащили небольшую чёрную кожаную плеть и, делая выпады в сторону стали наносить удары в воздухе одновременно. Концы плети задевали близко танцующих учениц, но они даже не вскрикивали, а молча терпели боль.

Не щадили ударов четыре впереди стоящие Девы. Удар! И бедро красноволосой Валерии окрасилось красной от крови полосой. Удар! На левой стороне лица Элиры между щекой и глазом появился короткий багровый порез. Девы хмыкали, но достойно продолжали двигаться. Принялись извивать свои красивые натренированные тела в чувственном танце обольстительницы. Плеть перестала быть оружием войны, а стала оружием соблазнения. Танцевали только четыре сестры. Остальные кружились вокруг себя, создавая хаос движений для тех, кто наблюдал. При́сед. Подъем. Плавное движение животом. Руки над головой и…

Элира заметила сразу, как страж у стены за принцами вытащил арбалет и метнул стрелу в сторону Валери. Мгновение и Элира забросила у живота сестры плеть и отбила конец стрелы, направив его к полу. Мгновение. Метнула в сторону выстрелившего стража из-под подола платья диск с тупыми краями, предназначенный для броска под копыта лошадей, чтобы сваливать их.

Элли оказалась очень быстрой. Но Анмар, заметив, летящий в их с Дамаском сторону диск, резко вытащил клинок и отбил его в пол, чудом не задев тело отца. Не было простора сделать широкий взмах клинком, и Анмар кончиком клинка зацепил кожу на своей правой щеке. В это время три Девы кувыркнулись в воздухе вперед, вскинули арбалеты и выстрелили в сторону принцев.

Заметив летящий в сторону Анмара и Дамаска диск, и ответный удар Анмара, сестры решили, что Элли защищается от них. И, дабы, исключить реакцию остальных братьев, и вообще нейтрализовать, одновременно выпущенными стрелами разорвали края нешироких кожаных ремней на плечах принцев. Тяжёлые клинки со звоном рухнули на каменный пол. Стрелы не повредили и малейшего участка ткани на прекрасных мундирах мужчин, не говоря уже о телах.

В тронном зале образовалась тишина. Впереди учениц стояли три Девы с нацеленными на принцев арбалетами. Позади по центру с катаной в руке, ровно стоящая и смотрящая исподлобья, громко дыша, застыла принцесса Элира. Все замерли. Мгновение, и оба короля, аплодируя, засмеялись. А страж, выпустивший стрелу, улыбался.

***

— Отец? — с недоумением произнес Аксар, быстро облизывая обсохшие губы.

— Дорогие, прошу вас успокоиться. Призываю ни в коем случае не применять оружие, — окликнул окружающих Икнадор, продолжая улыбаться. — Савалар, я предупреждал тебя, что запланированное может обернуться трагедией. Я не сомневаюсь в своих дочерях, но ведь существуют обстоятельства, которые могут поменять исход. Например, реакция Анмара и сестер!

— Дааа, это было впечатляюще быстро! — потер ладонями колени Савалар. — Дети, это была моя идея продемонстрировать способности Дев в опасной ситуации.

Взрослые «дети» недоумевающе смотрели на правителей королевств и всё не могли отойти от произошедшего. Сестры молчали. Братья смотрели на Дев.

— Покушение на Деву было исценировано…, — начал Икнадор.

— Но стрела летела прямо в Валери! — перебила Элира.

— Стрела была безопасной. В случае несреагирования, она никого бы не ранила, — продолжил Савалар.

— Ну, знаешь…, — выдохнул Аксар отцу.

Наставники и ученицы убрали обратно свои оружия и начали аплодировать участникам, напавшему и защитившим. Девы повторили за ними и встали в один ряд. По этикету они прижали правую руку, зажатую в кулак к груди, одновременно опустили головы. И подняли голову поочерёдно только тогда, когда Икнадор произнес их имена, представляя гостям.

— Дева Кудры — Валерия и невеста принца королевства Санадат, правителя города Сахшир и близлежащих земель Аксара.

Услышав своё имя, Валерия подняла взгляд, а Аскар, встретившись с её взглядом, опустил голову. Таково было правило первого знакомства.

— Дева Кудры — Саламина и невеста принца королевства Санадат, правителя города Катвар и близлежащих земель Рафула.

Саламина и Рафул одинаково застенчиво покраснели при встрече взглядов.

— Дева Кудры — Ингрид — невеста принца королевства Санадат, правителя города Талир и близлежащих земель Дамаска.

Ингрид с некоторым высокомерием вздернула нос, сделав вид, что принц ей не особо интересен. А Дамаск явил наблюдающим свою белоснежную улыбку и продолжал исподлобья осматривать свою будущую жену.

— Принцесса королевства Аврелия, Дева Кудры — Элира. Принц королевства Санадат, правитель города Харон и близлежащих земель — Анмар.

Элира сразу узнала в принце утреннего путника, хозяина породистого коня, которым она так восхитилась. Анмар так взгляда и не опустил. Они оба уставились друг на друга, не понимая зачем. Анмар очнулся и тут же впился взглядом в пол, впомнив о правилах этикета.

— Мы очень рады этой встрече! — закончил Икнадор и братья одновременно подняли головы.

— Маленькая Элли. Моя Дорогая! — на лице Савалара светилось восхищение.

Элира приподняла по-детски брови, отвела пряди волос за ухо и двинулась на возвышенность к трону. Вместо объятий, в знак приветствия, принцесса вложила в руки короля свои ладони, зажатые в кулак, что означало доверие и признательность. Человеку, к которому нет доверия, просто так ладони в кулаки не сложишь. Враг может воспользоваться этой неудобной позицией рук и вывернуть их, взяв в захват всё тело. Но здесь, несомненно, было другое. Савалар относился к принцессе, как к родной.

— Дядюшка! Я скучала! Прости, что так и не смогла посетить Вашу столицу в прошлом месяце. Мне очень жаль. — Она привыкла называть Савалара «дядюшкой». Виделись с королем Санадата изредка на советах, но в Хароне она так ни разу и не побывала после выпуска из Общины. Год пролетел для этого слишком быстро. Сам Савалар иногда приезжал в Кадар. Ни одного из принцев Элира также никогда не встречала.

— Какая же ты стала, Элли! Прямо невеста! — засмеялся Савалар. Ты быстрая! Я горжусь тобой. Слава о тебе, о твоих успехах в Общине уже успели пролететь над просторами моего королевства.

— О, это приятно! Благодарю! — Элира тут же обернулась к четверым братьям.

— Светлейшие принцы королевства Санадат, приветствуем вас и просим прощения за причинённый вред вашему имуществу. Примите в дар от Дев новые ремни для носки оружия. Поверьте, они прослужат вам ещё дольше…

— Да, что, правда, то, правда. Ремень, подаренный вашей светлейшей матерью, до сих пор служит мне, и время его почти не изменило! — перебил Савалар.

Услышав о Светлейшей королеве и матери братьев, все присутствующие опустили и подняли головы, как бы отдавая дань её памяти.

— Соломея была благороднейшей Девой Кудры, верным соратником и чудесной Матерью, — произнес Савалар.

— Если же среди испорченных нами вещей было что-то особенно памятным для вас, смело можете потребовать что-нибудь взамен. Всё будет предоставлено, — спокойно объявила принцесса принцам.

Анмар молчал. По правилам старшинства он должен был вести диалог. Аксар взял инициативу в свои руки и вежливо поблагодарил за предложение, отказавшись от последнего.

— Что ж, надеюсь, вам понравится у нас, — добавила Элира. — А теперь прошу нас простить. Нам необходимо удалиться для подготовки к Светлому Балу. А вас, дорогие гости, ждут обед и отдых.

Девы поклонились и удалились. За ними ушли ученицы и наставники. Гостей проводили в огромную трапезную, где их ожидали яства и отдых. Стражи ушли из зала последними. Дамаск толкал локтем Аксара, делясь впечатлениями. Рафул выходил задумчиво, предвкушая вечер. Анмар, казалось, ни о чем не думал. Но это неправда. Что-то с ним происходило. Но его ждали важные дела, и после трапезной в покои на отдых возвращаться он точно не собирался.

Глава 5. Безумная Ша́ви

— Вот же невежа и наглец! — негодуя, первая вошла в покои Ингрид. — А какая самодовольная улыбка? Нет, ты видела?!

— Нет, милая, я на твоего жениха даже не смотрела, но он симпатичный и такой… надежный что-ли, — спокойно ответила Валерия, и со всей силы сложила своё оружие на кровать. — После инсценировки покушения мало хочется думать о женихе… Хотя Аксар вышел намного симпатичнее, чем на фреске.

— Пффф, да уж, выдалось знакомство на высшем уровне, — устало фыркнула Элира. — Светлая наставница! Я благодарна Дамаску за его твёрдое стояние на ногах! Если б он двинулся немного правее…

— Зубами своими б не сиял! — перебила её Ингрид. Мимолетная тишина и комната утонула в смехе Дев.

— Благодарить должна не только Дамаска, но и его брата, что отбил диск. Как там его? Правитель Хароона и близлежаащих земеель приинц Аанмар! — пародируя отца, растянула слова Валери. Саламина прыснула от смеха. Элира лишь улыбнулась и выкинула:

— Я не скуплюсь на благодарность. Он быстрый. Не поспоришь. Но — зануда.

— Весьма привлекательный зануда! — отметила Ингрид.

— Они все хороши! — спокойно высказала скромница Саламина. Сразу три пары глаз уставились на тихоню.

— Саламина, а как тебе Катва́рский принц? — спросила ехидно Валери.

— Весьма приемлемо, — невозмутимо ответила Саламина и отправилась в купальню.

— Весьма приемлемо? — выдержав паузу, переспросила у застывших сестёр Ингрид. И девочки по-доброму громко рассмеялись. Саламина, конечно, всё слышала. Но ей было всё равно. Она погружалась в, заранее подготовленную прислужницами, теплую воду, и думала о Рафуле. Щеки алели, а в груди стало легко от непонятного чувства счастья. Саламина влюбилась.

Вскоре в покои принесли обед. Ингрид и Валери схватились за улепетывание в обе щеки мяса и свежих овощей, решив заодно, что мыться пойдут в бани. Элира же сразу после того, как Саламина пошла в купель, надела длинные штаны, заменила сандалии сапогами и, крикнув: — Я к волчатам! — быстро удалилась из комнаты, прихватив на перекус зелёное яблоко.

Элли, конечно, соврала. Ни к каким волчатам она не шла. Ей нужно было уладить кое-какие дела. Сестёр она редко посвящала в них. Сегодня Светлый Бал, а через два дня каждая из сестёр будет ехать в соседнее королевство в экипажах своих женихов. По ее мнению, им не стоило вникать в проблемы правления. Элли ни в коем случае не стала бы рисковать безопасностью своих сестёр.

На протяжении последнего года на территориях соседних королевств совершаются набеги на хранилища и покушения на представителей правления и совета. Совершают преступления сильные женщины, искусно владеющие оружием. И ни одну из них не удалось поймать. Открытым текстом не говорят, но, понятно, что это дело рук девушек-наемниц, которые имеют отношение к кадарской Общине — бывшие выпускницы.

Многие из учениц — из простых семей, поэтому грабежи ещё можно объяснить, но убийства? После смерти главного советника короля Савалара, представители власти других земель стали активно сформировывать военные подразделения для защиты объектов, в которых в безопасности могли находиться элита правления и их семьи. Всё о существовании наемниц знали, но найти никого из них не могли. Элира внимательно слушала обсуждения на советах делегаций семи королевств о принятых мерах безопасности. Но никогда ей не давали высказать своё мнение. Да она и не стремилась. Ей было стыдно, но и жаль наемниц. Наверняка, многих заставили пойти на это определенное отчаяние и отсутствие выбора. Никто не мог сказать точно.

Первым делом Элира по приезду с последней поездки обратилась к своему другу Джону. Они прошлись по «тёмным уго