В истории искусства второй половины ХХ века центрально— и восточноевропейский регион имеет гибридный статус обширной пограничной территории между «Западом» — капиталистической Европой, где в это время шло движение от неоавангарда к постмодернизму, и СССР, где кипела неравная борьба между архаизирующим соцреализмом и изобретавшим себя в изоляции независимым искусством. Этот статус границы объясняет как недостаток внимания к искусству стран «восточного блока», так и его многообразие, формировавшееся в постоянном диалоге с Западом и СССР и породившее множество самобытных явлений, одни из которых остались в тени, а другие получили развитие уже в постперестроечное время. Книга Рубена и Майи Фоукс — одна из первых попыток обобщить этот опыт. Она вводит в оборот большой массив архивного материала и обозревает разнонаправленные художественные тенденции Восточной Германии, Польши, Румынии, Болгарии, Венгрии, бывших Чехословакии и Югославии, конструируя историю искусства региона, без понимания которой невозможно оценить нынешнее новаторское искусство этих стран.
История искусства Центральной и Восточной Европы — это история разноголосицы, конфликтующих тенденций, взаимопротиворечащих заявлений, особенности которых проистекают из уникальной местной ситуации.
всё больше характеризовалась требованиями свободы творческого выражения как необходимого условия для установления более человечной разновидности социализма.
Это невероятно интересная тема и чудовищное изложение, способное убить любой интерес. 1. Тяжеловесный, заумный язык изложения, продираться через который - это мука. Да, работа претендует быть философским трудом. Но больше походит на компилят критических статей о философии и школьных сочинений с описанием картин. 2. План "сочинения" такой же примитивный - по десятилетиям. В то время, как для искусства важнее направления. И да, часто их развитие не укладывается в 10 лет, поэтому эта книга получилась скверным изложением недоистории и недоискусства. 3. Изложение истории метаморфоз с искусством крайне поверхностное, на уровне "что вижу, то пою". Подобранные иллюстрации опять напоминают цитаты школьного сочинения из серии "а еще я видел эту картину". 4. Автор демонстрирует поверхностное понимание философской составляющей, зашитой в искусстве. Поэтому ограничивается лишь псевдофилософской стилистикой изложения, упоминанием философии и делает упор на визуальную составляющую. Но и здесь провал - все снова поверхностно.