Оглавление

Глава 1

— Можно? — робко спросила я, заглянув в кабинет шефа. — Вызывали, Константин Петрович?

— Ладочка, проходи! — Шеф раскинул руки в стороны, словно собирался обнять. Я изобразила смущённую улыбку и шагнула через порог. — Присаживайся. Может, чай или кофе?

— Нет, спасибо, — удивлённо ответила я, аккуратно опускаясь на краешек кресла. С чего вдруг такая любезность? Я в этой компании и месяца не проработала. И поощрений не заслужила, и накосячить вроде как не успела ещё. До этого дня шеф со мной даже и не здоровался во время случайных встреч в коридорах.

— Ладно… если передумаешь — только скажи…

— Хорошо, — кивнула я. И снова замолчала.

— Кхм, — откашлялся директор и одарил меня очередной сладкой улыбкой. Даже нет, точнее будет сказать — сладенькой улыбочкой. Приторной настолько, что сводило зубы. Но взгляд был ещё хуже. Липкий, оценивающий. Неужели приставать собрался? Надеюсь, нет. Низенький, полный и отчаянно потеющий Константин Петрович был предельно далёк от наивных девичьих грёз. Наконец, шеф собрался с мыслями, промокнул лоб белоснежным платочком и перешёл к делу:

— Ладочка, а ты не хочешь… стать руководителем отдела?

Я уставилась на него, ощущая внутри сосущую пустоту. Ожидая ответа, Константин Петрович подошёл ко мне почти вплотную и положил руку на плечо. Я невольно поморщилась. Жест получился чересчур интимным.

— Ну и каков же будет твой положительный ответ? — ласково поинтересовался он, наклоняясь и обдавая меня смесью запахов пота и одеколона.

— Нет.

— Нет? — не понял мужчина. Кажется, он не был готов к такому повороту.

— Нет.

Ладно, пора с этим заканчивать. Скидываем маску неопытной молодой специалистки, смущённой столь пристальным вниманием руководства. Я стряхнула с плеча его руку и встала. С сожалением окинула взглядом кабинет. Кто бы знал, как же мне не хочется делать то, что я собираюсь сделать! Мне чертовски нравилось здесь работать. И коллектив. Особенно коллектив. Тёплый, дружественный.

— Я увольняюсь.

— Что?! — ахнул шеф. Да, прекрасно его понимаю. Тяжело расставаться с только обретённым шансом на лучшую жизнь. Но это не мои проблемы.

— Вы слышали.

— Но… почему?!

— Хватит, Константин Петрович, — резко сказала я, отходя к окну. — Вы не очень хороший актёр.

— Но…

— Вы узнали, кто мой отец. Не отпирайтесь! — прикрикнула я. Он закрыл открытый было рот и, коротко вздохнув, кивнул.

— Да, узнал. Но почему ты сразу не сказала, что ты — дочь заместителя министра? Мы бы не томили тебя, так сказать, на задворках…

— Константин Петрович, как вы думаете, почему при таком отце я живу в крохотной квартирке и езжу на подержанной машине? — спросила я, чётко выговаривая каждое слово.

— Живёшь в крохотной квартирке? — с недоумением повторил шеф. — Но…

— Именно так! Квартирку мне оставила в наследство бабушка, а на машину я заработала сама. Без папиной помощи! Мне не нужна должность, которую я не заслужила. А ещё я терпеть не могу лебезящее начальство, которое готово из кожи вон лезть, лишь бы через меня угодить папочке. С окончания школы я сознательно старалась выстраивать свою жизнь так, чтобы отец при всем желании не мог сказать, что я ничего не достигла бы без его денег и связей. И у меня есть на это причины. Поэтому я ухожу. По опыту знаю, что в покое вы меня не оставите. Слишком велик соблазн! Я для вас как джинн, исполняющий желания.

Я быстро пошла к выходу. Но тут Константин Петрович в полной мере осознал, что вот-вот меня потеряет и, наконец, начал ворочать мозгами.

— Пять минут! — воскликнул он. Я с удивлением обернулась.

— Что?

— Дай мне всего пять минут. Если за это время не скажу ничего стоящего, что ж, удерживать не буду.

— Ещё бы, — хмыкнула я, возвращаясь. — Посмотрела бы я, как это у вас получилось бы.

Константин Петрович нервно кивнул, а потом быстро заговорил:

— Ладочка, тебе ведь надоело скакать из фирмы в фирму? Я хочу помочь. Ты сможешь спокойно работать. Никто из сотрудников не узнает, кто ты такая. Я об этом позабочусь.

— А взамен? — прищурилась я.

— Примешь должность руководителя отдела.

— Ни за что! — Я так резко повернулась к двери, что мои собственные светлые волосы хлестнули меня по лицу.

— Да пойми ты, если мы не сделаем хотя бы попытку предложить дочери самого заместителя министра достойную должность, это будет проявлением крайнего неуважения! — умоляюще выдал он, нервно потирая пухлые ручки.

— Боитесь? — с пониманием хмыкнула я. Ещё бы. У папочки были связи даже по ту сторону закона. Поговаривали, что если бы он захотел, давно мог бы стать министром. Но его пока устраивала роль тихого кукловода.

— Да, — опустил глаза шеф и снова промокнул лоб платочком.

— Понимаю. Только это не мои проблемы. До свидания.

Я снова направилась к выходу, но тут…

— А как насчёт пари?! — поспешно ляпнул Константин Петрович и сам обалдел от того, что сказал. Я хихикнула от неожиданности. Интересно! Нестандартный подход я уважаю.

— Слушаю.

Он откашлялся, что-то прикинул, глубоко вдохнул и начал развивать собственную мысль.

— Видишь ли, Ладочка, я наблюдал за тобой. Ты очень способная девочка. Любишь вызовы и сложные задачи. Больше чем уверен, что ты прекрасно справишься с должностью руководителя отдела и быстро войдёшь во вкус! Возможно, ты не хочешь портить отношения с коллегами, поэтому я переведу тебя в другой филиал нашей фирмы. Курировать буду лично. Поработаешь месяц. Всего месяц! Ставлю на то, что в конце срока ты не захочешь уходить.

— Допустим. Но если месяц пройдёт, а я так и не войду во вкус? — Он попытался что-то вставить, но я подняла вверх палец с ярко-алым ногтем и продолжила: — Или! В течение этого месяца ВЫ САМИ признаете, что я пока не готова к столь серьёзной должности. Тогда вы позволите мне вернуться к старой работе в свой коллектив? Сможете сделать вид, что забыли о моём существовании?

— Идёт! — быстро согласился шеф. — Но только на новой должности ты должна именно работать, а не филонить. То есть выполнять все надлежащие обязанности. Если будешь отлынивать, прогуливать или заниматься какой-то другой работой, то пари автоматически выигрываю я.

— И что же вы хотите в качестве выигрыша? — прищурилась я.

Он сделал вид, что задумался, а потом чуть смущённо улыбнулся и выдал:

— Свидание!

— Что?! — рявкнула я, прикидывая, как бы так половчее расцарапать ему наглое лицо.

— Эээ… я пошутил, — тут же пошёл на попятный шеф. — Давай так. Если я выиграю, ты достанешь мне приглашение на какое-нибудь закрытое мероприятие, где будут присутствовать влиятельные знакомые твоего отца, и там представишь им меня, как своего руководителя.

— Ладно, — легко согласилась я. — Осталось обсудить ещё пару условий. На время нашего небольшого эксперимента мне нужен просторный личный кабинет с шикарным видом из окна. Обязательно навороченную кофеварку. Ещё я найму личного помощника. Такого, которого выберу сама. И вы его безоговорочно примете. Пока ищу помощника, вы мне одолжите свою секретаршу. Кто-то же должен приносить мне кофе?

Мне было интересно посмотреть, как он отреагирует на мои наглые требования. Константин Петрович всё скушал, не поперхнувшись, подтверждая тем самым мои догадки, которые, впрочем, я пока оставила при себе. Что ж, кажется, папочка всё-таки решил нарушить собственные правила. Тогда я тоже буду жульничать.

«Эта девчушка и есть моя будущая начальница?! Да она же, наверное, младше меня! Ишь расселась в директорском кресле! Это я там должна сидеть! Я, а не она!»

Все эти мысли так ясно читались на лице моей очередной кандидатки в личные помощницы, словно мигающий текст на рекламном табло. Опять. Семь собеседований, семь кандидатов, семь изумлённо-завистливых взглядов. Кажется, я знаю, что будет дальше. До сладкой улыбки осталось пять секунд. Четыре… три… два…

— Лада Викторовна? — О, а вот и улыбка. Тьфу, аж зубы сводит. Губы растянула, а глаза холодные-холодные. Впрочем, к холодным глазам мне не привыкать. Я и сама могу так смотреть при желании. У меня даже лучше получится.

— Проходите. Присаживайтесь. Итак, почему вы считаете, что подходите для данной должности?

Пока девица заранее заготовленными фразами расписывала свои многочисленные достоинства, я разглядывала её. Почти ничего нового. Интересно, как можно так зализать причёску, что она становится похожей на блестящую пластмассу? Хотя нет, не интересно. Почти уверена — из неё получилась бы в целом неплохая помощница. Дисциплинированная, вежливая, исполнительная. И именно поэтому у неё нет ни малейшего шанса получить эту должность. Почему? Да потому что именно сейчас я была твёрдо намерена принять на работу самого кошмарного кандидата из всех возможных! Напористая барышня огромных размеров с кричащей косметикой, громким визгливым голосом и гадким характером подошла бы просто идеально. Ох, я бы ежедневно посылала её с поручениями в разные отделы, а чаще всего к шефу… Требования просты: человек должен бесить окружающих и портить репутацию фирме. Чем противнее будет помощник, тем лучше…

Но кажется, директор разгадал мой коварный замысел и сам предварительно отобрал кандидатов, оставив лишь таких — одинаковых, идеальных, исполнительных карьеристов. Другого объяснения я не вижу. Не могут же семь кандидатов подряд выглядеть так, словно их на одной фабрике штамповали?

— Всё ясно! — повысив голос, прервала я девицу на полуслове. Она замолкла, возмущённо сверкнув глазами. Однако почти сразу на лице снова появилась прежняя фальшивая улыбка. — Вы свободны. О решении вам сообщат по телефону.

Конечно, она всё поняла. Встала, высокомерно смерила меня взглядом, скривила губы и ушла по-английски, не прощаясь. В кабинет тут же заглянула личная секретарша шефа, которую он мне любезно одолжил на время.

— Хотите чай или кофе? — уточнила она. — Или сразу приглашать следующего?

— Подожди, — я встала из-за стола и прошла к двери. — Дай-ка я на них сначала гляну.

— Как скажете, — согласилась Лиза, вновь отчаливая за свой стол.

Я вышла за ней, пересекла приёмную и выглянула в холл. Кандидатов было не меньше десяти. Они расположились на кожаных диванах, искоса изучая друг друга. Пара юношей, остальные девушки. И все как на подбор. Манекены, блин. Кажется, мои подозрения подтвердились. Константин Петрович разгадал мой план и провёл первоначальный отбор, оставив лишь лучших из лучших. По его мнению.

Я уже совсем было собралась отменить остальные собеседования, но тут дверь открылась, и в холл просочился ещё один парень. Широкоплечий, худощавый и весь какой-то потрёпанный. К нему шагнул охранник, и я поспешила вмешаться.

— Молодой человек, вы на работу устраиваться?

Он вскинул на меня глаза и кивнул.

— Идите за мной.

О, как хорошо, что невозможно убить взглядом! Иначе нам с пареньком пришлось бы туго. «Манекены» смотрели на нас с таким возмущением… Впрочем, это не моё дело.

— Лиза, сделай мне кофе, а молодому человеку…

Я вопросительно глянула на него. Он молчал. По правде говоря, вид у него был какой-то болезненный.

— Будете что-нибудь? — подтолкнула я. — Кофе, чай?

— Чай, пожалуйста, — наконец, проговорил он. Ого, какой интересный голос. Тихий, но… такое ощущение, что даже если бы здесь стоял невообразимый шум, я всё равно услышала бы каждое слово, сказанное этим необыкновенным голосом.

Лиза бросилась выполнять заказ, а я пропустила юношу в кабинет. Он тяжело опустился в кресло и слегка поморщился, словно каждое движение причиняло ему боль. Я не спешила задавать вопросы, поэтому первое время мы сидели молча, рассматривая друг друга.

Парень выглядел так, словно попал под дождь, хотя за окном светило солнце и день был на редкость ясный. Его влажные встрёпанные волосы иссиня чёрного цвета почти полностью закрывали лицо, а на одежде кое-где виднелись еле заметные пятна. В отличие от отутюженных конкурентов в холле, парень был облачён в мятую рубашку и потёртые джинсы. И вот что интересно: стоило мне отвести глаза в сторону, как боковому взгляду представала совсем иная картина. Мне начинало казаться, что он одет в серо-зелёные лохмотья, а на боку большое пятно, словно бы от крови. Но когда я поворачивалась, наваждение пропадало. Наверное, это сказывалось переутомление после бесконечной череды однообразных собеседований. Однако как же вовремя я выглянула за дверь! Судя по всему, у охранника были чёткие указания выпроваживать подобных кандидатов.

— Расскажите о себе, — попросила я. — Зачем вам эта работа?

— Мне нужна работа… чтобы жить, — с некоторым удивлением ответил парень. — Для покупки еды и одежды требуются деньги.

— Ну, это понятно. Мне интересно, чем вас привлекла именно эта работа. Только честно.

— Потому что это первое предложение о работе, на которое я наткнулся, — прямо ответил он, даже не пытаясь прикрыть правду благозвучной ложью.

— Вы приезжий?

— Да.

— Откуда?

— Издалека.

— Из деревни?

— Да, — неохотно ответил он и тут же добавил: — По правде говоря, здесь для меня всё в новинку.

— А как давно вы приехали? — начала подозревать неладное я.

— Только что, — признался парень. Вот так поворот!

— У вас есть здесь родственники? Знакомые?

— Нет.

— А средства к существованию?

— Нет. Поэтому я и пришёл сюда.

— Что за ерунда! — возмутилась я. — Как можно срываться в незнакомый город без денег?

— У меня не было выбора, — тихо ответил он.

— Что ж, это всё объясняет, — резко угасла я. — Надеюсь, вы сорвались с насиженного места не из-за проблем с законом?

— Нет.

— Ладно. Для меня достаточно информации. Пока. Вы приняты, если, конечно, вас устроит работа в качестве помощника. По правде говоря, вы не очень похожи на человека, который подносит кофе и выполняет мелкие поручения.

— Я буду стараться, — слегка улыбнулся он. Я невольно замерла, на мгновение задержав дыхание. Улыбка преобразила его лицо. Всё вдруг отступило назад — нездоровая бледность, небрежность одежды, нечёсаные волосы… на меня глянул другой человек. Умный, проницательный, ехидный. В тёмных до черноты глазах плавала насмешка. Не надо мной конкретно, а, скорее, над всем миром. До крайности привлекательная. Она манила, интриговала, увлекала… казалось, последуешь за ней, сумеешь разгадать, и перед тобой откроются все тайны Вселенной… Миг — и наваждение исчезло. Я аж разозлилась на себя. Что за романтические бредни? Никогда не была одной из этих легкомысленных девчушек, которые чуть не в каждом встречном видят героя из романа. Влюблённость представлялась мне чем-то вроде болезни. Спасибо папе, с ранних лет отбил всю охоту к романтике. Не нарочно, разумеется. Как всегда, он хотел как лучше, приглашая в наш дом тех, кого лично одобрил в качестве моего потенциального ухажёра. Омерзительные воспоминания. Помню, в какой-то момент я решила назло ему закрутить роман с каким-нибудь отвратительным типом, но, приглядевшись к возможным кандидатам, пожалела себя и отказалась от этой мысли.

В кабинет зашла Лиза с подносом, и я с облегчением вынырнула из омута неприятных воспоминаний. Она подала мне кофе, а перед парнем поставила чай и маленькую вазочку с печеньем. Как он на него посмотрел! Я вдруг поняла, что бедняга голоден, но странная гордость не даёт ему схватить эту вазочку и жадно съесть всё до крошки.

— Так, Лиза, будь добра, сообщи всем остальным кандидатам, что я уже нашла себе помощника, — твёрдо сказала я, глянув на часы. — И, знаешь, пожалуй, ты тоже можешь быть свободна.

— Хорошо, — с лёгким удивлением отозвалась она и вышла из кабинета.

— У вас есть на сегодня планы? — решительно уточнила я у парня, поднимаясь с места.

— Нет… — он ещё раз с сожалением посмотрел на печенье, но, тем не менее, тоже встал.

— Теперь есть. Раз уж вы заступили на должность моего помощника, то не откажетесь меня сопроводить. Есть пара неотложных дел.

— Хорошо, — помедлив, кивнул он. Я поняла, что он здорово устал, но, по какой-то странной причине, не желает показывать свою слабость. Такой и при смерти будет изображать, что у него всё в порядке.

— Отлично. Только кое-что проясним. Вам придётся выполнять мои поручения без лишних вопросов. Вы к этому готовы?

Он кивнул. Видимо, положение у паренька действительно отчаянное. Сначала я было подумала, что он неформал. Нечесаные волосы, неопрятная одежда… Собственно, поэтому я и поспешила пригласить его в кабинет. Но теперь, пообщавшись с парнем несколько минут, была уверена в обратном. Он не походил на бунтаря. Нет, покорным тоже не выглядел. Вообще, у меня создалось впечатление, что паренёк ой как непрост. Что-то чувствовалось в нём… внутренняя сила, гордость и характер. По крайней мере, мне так показалось. Хотя, конечно, глупо делать выводы при первой встрече. Вполне возможно, окажется, что он — совершенно невыносимый тип с жуткими привычками. Что, впрочем, будет мне только на руку.

— Хорошо. Вот вам первое поручение. Мне надо сделать пару звонков. Пока я их делаю, вы должны съесть всё это печенье до крошки. Можете запивать чаем. Придётся делать это быстро, но вы, я уверена, справитесь. Выдвигаемся через пять минут.

Сказать, что он обалдел, это ничего не сказать. Он так резко повернул ко мне голову, что волосы сдвинулись, и я успела разглядеть кровоточащую царапину на щеке. Которую, впрочем, он быстро спрятал, кинув на меня настороженный взгляд. Я сделала вид, что ничего не заметила. Невозмутимо взяла телефон и вышла из кабинета. Теперь у него есть оправдание для того, чтобы расправиться с печеньем. И раз я оставила его одного, стесняться своих порывов не придётся.

Когда я вернулась, вазочка была уже пуста. Чашка тоже. Парень стоял у окна и задумчиво смотрел на город. Выглядел он заметно бодрее.

— Справились? Вот и хорошо. Теперь идёмте.

Он кивнул и двинулся следом за мной, не проронив ни слова. Кажется, он не из разговорчивых. Но, как ни странно, молчать в его обществе было на удивление комфортно.

Пока мы шли до лифта, я снова отметила, что двигается он с некоторым трудом. И ведь наверняка, если я задам вопрос, будет отнекиваться! По какой-то причине он скрывал от меня своё плачевное состояние. Ну да ладно, разберёмся.

Мы спустились на подземную парковку и пошли вдоль рядов. Парень с интересом разглядывал машины, пока я с интересом разглядывала его. Кажется, у него ожог на запястье… в какую же переделку ты недавно попал, приятель? Чтобы остаться наедине со столь сомнительным типом, надо быть сумасшедшей. Или мной. Что, в сущности, почти одно и то же. О, а вот и мой потрёпанный малыш «Ниссан»! Да, я могла бы позволить себе машину получше. А если быть честной, то намного лучше. Но…

— Садись! — распорядилась я, устраиваясь на водительском сиденье. Мой новый помощник замер в нерешительности. Он что, на автомобилях ни разу не ездил? Ох и глухая, должно быть, деревушка, из которой он прибыл…

Я вышла и собственноручно открыла ему дверь. Парень уселся, с интересом рассматривая салон. Я всё ждала, пока он спросит, куда мы едем. Но вопроса не следовало. Что ж, тогда я подам ему пример и первая начну беседу.

— Как тебя зовут?

— Дан.

— Дан? — озадачилась я. — Денис, в смысле?

— Нет.

— Хм. Ну ладно. У родителей бывают разные причуды. Я вот слышала, что одна парочка назвала сына Люцифер… всякое бывает. А меня зовут Лада. Приятно познакомиться.

— Да, — кивнул он.

— Ты же не против перейти на «ты»?

— Нет.

Что ж, пора заканчивать с односложными ответами. На следующий мой вопрос тебе придётся ответить более развёрнуто.

— Итак, Дан. Расскажи-ка мне, как именно ты узнал о работе? Только честно. Я уверена, что мой директор лично провёл предварительный отбор кандидатов. Уж прости, но ты бы его точно не прошёл. Так какими же ветрами тебя занесло в наш офис, а?

— Я шёл по улице и услышал, как беседуют двое — девушка и парень. Из их беседы я понял, что в этом здании предлагают работу. Девушка уже прошла собеседование, а парень собирался попытать удачи. Я увязался за ним.

— Ого, — впечатлилась я. — Как же тебя охранники пропустили?

Он пожал плечами. Ох, не знала я тогда, что миновать незамеченным пост охраны для такого, как он, — это сущие пустяки. Даже в таком, весьма потрёпанном состоянии. Впрочем, не будем забегать вперёд. В тот момент я решила, что он, должно быть, наврал им с три короба.

— М-да, занятно получилось. Что ж, не буду скрывать, я рада, что ты оказался в нужном месте в нужное время. А теперь, может, ты задашь свои вопросы? У тебя ведь наверняка есть, что спросить.

Я почему-то была уверена, что он начнёт уточнять, куда мы едем и зачем, но он снова меня удивил.

— Почему вы… ты меня взяла?

— А что такого странного? — приподняла брови я. Лукавила. Будь на моём месте другая девушка, его развернули бы прямо с порога.

— Ну как… приходит подозрительный нечёсаный тип в неряшливой одежде, ничего толком о себе не рассказывает… — невесело хмыкнул он. — Я видел других кандидатов. Как только я на них взглянул, сразу понял, что у меня нет шансов. Из упрямства всё равно решил идти до конца, но на удачу почти не надеялся.

— Именно поэтому ты мне и подошёл, — проворчала я. — Мы с шефом заключили пари. Он уверен, что мне понравится на должности руководителя отдела. Если через месяц я приду к такому же выводу — он выиграет. Но я планирую показать себя худшим руководителем всех времён, чтобы он сдался ещё до окончания отведённого им срока.

— А что будет в этом случае? — заинтересовался парень, странно поглядывая на меня. Ну, ещё бы. Да, милый, я немного того. Такая вот начальница тебе досталась — юная и с придурью. Может статься, скоро ты сам от меня сбежишь и найдёшь себе более адекватного работодателя.

— В этом случае я выиграю. Впрочем, я в любом случае выиграю. Даже если придётся целый месяц терпеть. А когда это случится, шеф вернёт меня на прежнюю скромную должность.

— То есть, ты хочешь вернуться на должность, которая хуже этой? — дотошно уточнил он.

— Очень, — страстно заверила я. — Считаешь меня идиоткой?

Он хмыкнул и пожал плечами. Больше вопросов задавать не стал. Неужели удовлетворился ответом?

— Приехали, — чуть позже сообщила я. — Вылезай.

Мы с ним зашли в магазин, где я набрала разных продуктов. Он внимательно следил за процессом, а на выходе забрал у меня пакеты. Я хотела поспорить, но он был непреклонен. Вот упрямый. Сам еле двигается, а ещё и тяжесть подрядился тащить… Он направился было к машине, но я его остановила.

— Не туда! Давай за мной!

Он молча сменил направление. Мы вошли в подъезд ближайшего дома и поднялись на два лестничных пролёта. Всё это время я с беспокойством поглядывала на парня. Он дышал с трудом, а лоб покрывала испарина. Но при этом держался прямо, явно превозмогая боль! Что же с ним случилось? Надеюсь, ничего серьёзного.

Я открыла ключами замок и распахнула дверь.

— Ну вот, проходи!

Парень вошёл и огляделся. Потом вопросительно посмотрел на меня.

— Квартирка, конечно, небольшая. Да и состояние у неё, по правде говоря, плачевное. Давно пора отремонтировать. Я её сдавала до недавнего времени, но пару дней назад жильцы съехали. Ты сказал, что у тебя нет средств к существованию… можешь пожить здесь, пока не подвернётся вариант получше. Продуктами я закупилась, на какое-то время хватит. А ещё я оставлю тебе немного денег. Сможешь приобрести сменную одежду в каком-нибудь недорогом магазине. Отдашь с первой зарплаты.

Он резко повернулся ко мне и уставился так, словно увидел невиданное чудо-юдо.

— Ты даёшь мне жильё? — со странным выражением лица уточнил он.

— Ну, у тебя ведь пока нет других вариантов, правда? Или ты против? — Я почему-то смутилась от его пристального взгляда.

Он пожал плечами, потом, помедлив, шагнул ко мне и… начал расстёгивать мою блузку!

Я отшатнулась так резко, что больно ударилась спиной о стену.

— Ты что… ты что делаешь? — От волнения мой голос звучал, как кряканье утки. — Перестань немедленно!

К счастью, Дан остановился.

— Что-то не так? — нахмурившись, уточнил он.

— Конечно! Какого чёрта ты творишь?!

— Хотел расплатиться за жильё, — с убийственной прямотой заявил мой непостижимый помощник. — Разве ты не на это намекала? Привезла в квартиру, собираешься оставить деньги…

Я так обалдела, что сползла по стене и села прямо на пол, глядя на него снизу вверх.

— С ума сошёл? — Я хотела спросить возмущённо, но прозвучало как-то даже с жалостью. — Откуда ты явился, Дан?

Он нахмурился. Некоторое время смотрел на меня, словно бы размышляя, а потом сказал:

— Извини. Там, где я жил, всё устроено по-другому. Такого больше не повторится.

В доказательство своих слов он отошёл от меня к противоположной стене и спрятал руки за спину, словно боялся напугать. Но я не боялась. Я была уверена, что Дан не причинит мне вреда. За свою жизнь я ни разу не ошибалась в людях. Помнится, папа дико гордился этим и прочил мне карьеру блестящего управленца. Как всегда, мысли об отце помогли собраться.

— Ладно, забыли, — я резко встала, пряча смущение за деловитостью. — Давай-ка я покажу тебе, где что лежит. В шкафу есть аптечка, ты сможешь смазать свою царапину на щеке. Продуктов должно хватить на некоторое время.

— Ты купила это всё… мне?

— Да. Я здесь не живу. У меня своя квартира неподалёку. Так что я сейчас тебе помогу разложить покупки и уйду. Отдыхай и отъедайся. Выглядишь ты не очень здоровым.

— Это простое утомление. Завтра всё пройдёт.

— Уверен? Можешь отдохнуть несколько дней. Выйдешь на работу позже… — простое утомление, как же.

— Нет необходимости.

Странно, что он говорит это так уверенно. Хотя… может, я нагнетаю обстановку? Стал бы насквозь больной парень предлагать мне оплату натурой. Он ведь не рассчитывал помереть в процессе?

— Ладно. Завтра я зайду с утра, проверю, как ты тут. Если всё действительно будет в порядке, вместе поедем на работу. Да, кстати, документы-то у тебя есть?

— Будут. Мне их… должны переслать на днях.

— Хорошо.

На всякий случай, я показала ему, как пользоваться душем, туалетом и электрическим чайником, а потом помогла разложить продукты. Бедняга так поглядывал на копчёную курицу… но при мне есть, почему-то, не стал. Что ж, надо скорее уходить. Надеюсь, оставшись наедине с собой, он позволит себе быть слабым.

Я оделась и взялась за ручку двери.

— Ну ладно, до завтра, Дан. Я за тобой заеду утром.

— Подожди, — тихо прозвучало сзади. Я замерла. — Почему ты это делаешь?

Хороший вопрос. Как ему объяснить? Впрочем, попробовать стоит.

— Знаешь, однажды я оказалась одна посреди ночного города… Без денег, испуганная и голодная. Незнакомый мужчина подвёз меня до дома и ничего не попросил взамен. Он возник из ниоткуда и исчез в никуда. Такие люди-ангелы время от времени появляются на нашем пути, когда нам нужна помощь. Так вот, можешь считать, что сегодня я — твой ангел.

Я открыла дверь и перешагнула через порог. Но сразу не ушла. Уже стоя в подъезде, обернулась и добавила:

— Если ты планируешь завтра исчезнуть со всеми деньгами, продуктами, содержимым аптечки и ещё чем-то, что покажется тебе ценным… — он открыл было рот, чтобы возразить, но я быстро закончила: — Тогда будь добр, оставь ключи в почтовом ящике.

Парень опешил. Лицо у него стало… Я хмыкнула и захлопнула за собой дверь. Интересно, мне померещилось «спасибо», сказанное вдогонку тихим голосом?

Глава 2

На улице я села в свой «Ниссан», но уезжать не спешила. Сначала нужно было сделать звонок. Абонент не стал упрямиться и принял вызов сразу после первого гудка.

— Ева, привет! Как у нас дела?

— Прости, Лада. Больше ничего узнать не удалось, — виновато сказала она. — А задавать наводящие вопросы я, сама понимаешь, не могла.

— Понимаю, — поспешила я успокоить подругу и по совместительству свою тайную осведомительницу на фирме отца. — А может, мы вообще зря трубим тревогу? Папа мог просто вспылить.

— Боюсь, в этот раз всё серьёзно, — не согласилась со мной Ева. — Это не было похоже на эмоциональный всплеск. Он говорил так… ну, знаешь, эту его особую интонацию? Когда он планирует взяться за кого-то всерьёз?

— Знаю, — уныло кивнула я. — Да, дело плохо. Ладно, Ева, спасибо тебе. Если что-то узнаешь — звони.

— Разумеется.

Мы распрощались. Домой ехать не хотелось. Мне на глаза попалась вывеска какой-то кофейни через дорогу. Припарковавшись у входа, я вошла внутрь и взяла кофе на вынос. Можно было расположиться в небольшом, но уютном зальчике, заполненном запахами кофе и ароматами свежей выпечки. Но почти все места были заняты, так что я вернулась в машину, с комфортом развалилась на отодвинутом до предела сидении и, прихлёбывая в меру горячий кофе, погрузилась в раздумья.

Не далее чем сегодня утром Ева подслушала любопытнейший разговор отца с одним из его друзей и деловых партнёров. Ну как подслушала? Ей не пришлось даже скрываться. Суровые мужчины воспринимали смазливую секретаршу, как некое красивое дополнение к интерьеру. И ещё как обслуживающий персонал. Наличие у неё мозгов они упрямо отрицали. И Ева этим, надо сказать, умело пользовалась.

Она как раз разносила напитки, когда отец вдруг заговорил обо мне. Он заявил, что устал от моего идиотского упрямства. Оказывается, папа искренне верил в то, что я быстро наиграюсь в бедную девочку и прибегу обратно. Вот почему он так легко меня отпустил в свободное плаванье. Но я даже не помышляла о возвращении, и его терпение иссякло. Больше он не желал ждать, когда его блудная дочь, наконец, образумится. «Я заставлю упрямую девчонку вернуться в семью», — вот последнее, что он сказал.

Больше Еве ничего узнать не удалось, так как папу вызвали к министру, но и этого было достаточно, чтобы я всерьёз забеспокоилась. У отца было достаточно сил и средств, чтобы перекрыть мне кислород по всем направлениям. Вот только раньше он мастерски делал вид, что давно сдался и махнул на меня рукой, что меня очень, надо сказать, устраивало. А теперь вдруг выяснилось, что папа вовсе не сдался. Плохо. А хуже всего то, что Ева пока не смогла выяснить, что именно задумал отец. Видимо, придётся доставать козырный туз из рукава. Жаль. Я хранила его на крайний случай. Но видимо, время пришло.

Решившись, я одним глотком допила кофе и снова достала смартфон. В этот раз абонент ответил далеко не сразу.

— Да? — Жёсткий мужской голос ещё до начала разговора заставлял собеседника чувствовать себя неуютно. Но на меня он не произвёл никакого впечатления.

— Здрасти, дядя Саша, — сказала я с улыбкой.

— Кто это? — уже не так свирепо уточнил он. — О, боже! Лада?!

— Да, это я. Сможете уделить мне пару минут?

— Конечно. Тебе что-то нужно? — осторожно спросил верный друг и надёжный партнёр моего отца.

— Да. Хочу узнать у вас, как именно папа собрался возвращать меня в семью. Что он задумал?

Пауза была очень длинной. Я терпеливо ждала.

— А ты пробовала спросить напрямую у отца? — разродился, наконец, дядя Саша.

— Нет. Иначе у него возникнут вопросы, откуда я вообще узнала про его планы. К тому же моя осведомлённость заставит его поторопиться. А я наоборот сделала всё, чтобы усыпить его бдительность до выяснения всех деталей.

— Каким образом? — заинтересовался дядя Саша. Другая бы на моём месте поостереглась выкладывать ему всю информацию, но я точно знала, что делаю, поэтому спокойно ответила.

— Очередной работодатель неожиданно прознал, кем является мой отец, и предложил повышение. Снова! А это уже не случайность. Отец долгое время скрывал информацию о семье, да и сейчас вряд ли что-то существенно изменилось. Сами понимаете, какой вывод напрашивается. Папа сам сливает информацию работодателям. Теперь в этом нет никаких сомнений. Так вот, обычно в таких случаях я сразу увольнялась. Но в этот раз позволила директору уговорить себя остаться.

— Думаешь, отец поверит в твою покорность? — хмыкнул дядя Саша.

— Думаю, поверит. Я примерно представляю, какими словами он мог описать шефу мой характер. «Упрямая, на всё имеет свою точку зрения, но любит вызовы и уважает нестандартный подход…». И я попыталась соответствовать этой характеристике. Я решила пока не раздражать отца и создать у него иллюзию, что я под его контролем. Ведь директор будет докладывать ему о каждом шаге. Пожалуйста, скажите, что я это делала не зря? Мне нужно знать, что именно он планирует предпринять, если я так и не покорюсь?

Дядя Саша помолчал. А потом задал вопрос, который я ждала с самого начала разговора.

— А ты не боишься, что я всё расскажу твоему отцу? Ты ведь знаешь, что мы с ним близкие друзья и партнёры уже много лет.

— Не расскажете, — ответила уверенно.

— И почему же?

— Потому что вы терпеть его не можете, — я сделала небольшую паузу и добавила. — И потому, что вы любите мою мать. Уже очень давно.

И снова тишина. Кажется, он затаил дыхание. Неужели будет отрицать? Но нет.

— Ты права, — помолчав, сказал он.

— Знаю. Не переживайте, отцу не скажу, даже если вы меня сдадите. Ради мамы. Я очень надеюсь, что когда-нибудь вы всё же сойдётесь, и она, наконец, будет счастлива.

— Он обращается с ней… отвратительно, — с трудом выдавил дядя Саша. — А она даже не пытается противостоять ему.

— Знаю. Я наблюдала это всю сознательную жизнь, пока не ушла. Так вы мне поможете?

— Помогу. Но только информацией. На большее пока не рассчитывай.

— Даже и не думала, — радостно заверила я. — Так какой у него план?

— Ты ведь знаешь, что он не может больше иметь детей? — уточнил дядя Саша и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Возможно, если бы мог, давно зачал бы нового наследника и успокоился. А так, всю свою отцовскую любовь он вложил в тебя. Он прочил тебе большое будущее. Надеялся, что ты займёшь его место. Тебя начали готовить к этому едва ли не с самого рождения. И надо сказать, ты показывала блестящие результаты. Пока не сбежала. В первое время после твоего ухода Виктор не особенно волновался. Он был уверен, что ты долго не выдержишь. Но сейчас до него, наконец, дошло, что ты не вернёшься по доброй воле. Поэтому он принял трудное решение. На тебя больше не делают ставку, малышка. Твой отец ищет тебе подходящего жениха.

— Что? — Я аж охрипла от неожиданности.

— Да. Ему нужен наследник, и он намерен его получить любым способом. Кроме того, муж и ребёнок удержат тебя на месте. Отец надеется, что ты перестанешь сбегать и, возможно, возьмёшься за ум. А если и не возьмёшься, у него останется внук или внучка. Разумеется, мужа Виктор тебе подбирает с таким расчётом, чтобы тот полностью разделял его устремления. Конечно, к будущему зятю будет ещё ряд требований, вроде хорошей семьи и сильного характера, чтобы удержать тебя в узде…

— Не продолжайте, — попросила я. — А в случае моего отказа, надо думать…

— Отказ даже не рассматривается. Твой отец больше не хочет ждать. Он вынудит тебя согласиться. Так что подумай, Лада, может, лучше будет вернуться сейчас? Хотя бы притворись, что готова играть по его правилам. Ты достаточно умна, чтобы в итоге всё повернуть так, как хочется. При правильном подходе через несколько лет ты станешь влиятельнее отца, и тогда уже ему придётся играть по твоим правилам.

— Подумаю. Спасибо, дядя Саша.

Я сбросила звонок. Очень хотелось выкинуть телефон в окно и устроить некрасивую истерику. Но я удержалась. Как всегда. Всё-таки хорошо, что я решила позвонить дяде Саше. Отец доверял ему почти как самому себе. Дядя Саша, или, как его называли подчинённые, Александр Яковлевич, дружил с моим отцом с самого детства. У них был прочный тандем. Дядя Саша числился директором и владельцем группы компаний, которыми они управляли вдвоём с отцом. Будучи заместителем министра, папа не мог официально входить в совет директоров, однако исправно получал долю от прибыли и заботился о том, чтобы компании успешно проходили всевозможные проверки, а также получали лучшие заказы и выигрывали тендеры. С его подачи компании стремительно развивались, прибыль росла не по дням, а по часам, и сейчас папу можно было по праву назвать теневым королём собственной бизнес-империи. А дядя Саша был его правой рукой.

Но что же теперь мне делать? Папа — умный и жёсткий, даже жестокий, человек, но я никогда не сталкивалась с той стороной его характера, из-за которой отца до жути боялись враги, подчинённые и даже коллеги. Со стороны наблюдала за его расправой с неугодными, но сама на их месте никогда не была. Я единственная могла ему возражать, спокойно глядя прямо в глаза. Даже дядя Саша не решался на подобное. Поэтому я смогла уйти от него и сломать все его планы, уверенная, что он ничего мне не сделает. Ведь он любит меня больше всех на свете. Насколько вообще такой человек может любить. И даже когда я давала ему отпор, он не столько злился, сколько гордился тем, что в эти моменты я была как никогда похожа на него. А теперь он потерял терпение. И это уже не игра.

Кофе давно кончился, а я всё сидела и размышляла. Все приходящие мне в голову решения требовали длительной подготовки, знаний и ресурсов. К примеру — побег. Теперь уже настоящий. Лучше, в другую страну. Вот только папа ведь всё равно найдёт меня. С его-то связями… Возможно, если бы я ещё во время работы в его компании знала, чем всё обернётся, я бы смогла всё подготовить для побега. Ведь мне пришлось бы в этом случае сменить личность, сжечь мосты, уехать без возможности вернуться. По крайней мере, до тех пор, пока жив отец. Нет, нет, сейчас это абсолютно нереально. Я пару раз видела, как папа находил пути, чтобы достать врагов, которые прятались от него в других странах. Не припомню, чтобы кому-то удалось ускользнуть.

Какие ещё имеются пути? Один из них мне подсказал дядя Саша. Вернуться к отцу, сделать вид, что образумилась, начать работать с ним и постепенно стать женской копией папы. Ведь именно об этом он всегда мечтал. А потом расправиться с отцом уже на равных. Только вот я не хотела так поступать. Тратить годы, терять по крупице человечность, и всё ради чего? Ради мести? Я не настолько на него злилась. Более того, пока я верила, что он отпустил меня и разрешил жить так, как я считаю нужным, я собиралась помириться с ним через какое-то время. Надеялась, что мы будем общаться. Просто как отец и дочь.

В итоге размышления зашли в тупик. Ничего путного в голову не приходило. Оставалось только одно — тянуть время. На какое-то время я могу ввести папу в заблуждение. Если я изображу, что у меня постепенно просыпается интерес к управлению отделом, начальник доложит об этом отцу. И отец наверняка притормозит с поиском жениха. Он захочет, чтобы я прочувствовала вкус власти. Пристрастилась к нему. Ведь тогда я наверняка захочу вернуться, чтобы встать с отцом во главе империи. Как наркоман к дилеру. Потому что для папы власть — это наркотик, на который он пытался подсадить меня с самого детства. Да, я почти уверена, что это сработает. Или я плохо знаю отца. Что ж, значит, с завтрашнего дня я начну изображать постепенно разгорающийся интерес к управлению. Выиграю время и попробую найти выход из сложившейся ситуации.

Когда я очнулась, то осознала, что прошло довольно много времени. Кафе уже закрылось, машин на дороге значительно поубавилось, прохожих и вовсе не было видно. М-да. Я вырулила на дорогу и поехала в сторону дома, думая о том, что завтра придётся встать пораньше, чтобы заехать за Даном. После этого ожидаемо мои мысли обратились к только нанятому помощнику. Забавный всё же парень. Как же он удивился, когда я впустила его в квартиру! Перед мысленным взором вспыхнула картинка, как он начал расстёгивать мне блузку. Неужели и в самом деле подумал, что я возьму оплату натурой? Да уж. И всё-таки он никуда не уйдёт. Я была в этом твёрдо уверена. Почему? Понятия не имею.

Нет, я прекрасно знала, почему решила взять на работу именно его. Во-первых, чтобы поддержать игру и продемонстрировать директору свою бунтарскую натуру. Учитывая, что Константин Петрович предварительно отобрал кандидатов, он этого ожидал. Во-вторых, я была уверена, что все помощники были одобрены отцом и, скорее всего, одной из их основных задач было — докладывать отцу о каждом моём шаге. А вот Дан в эту схему не вписывался. Если бы я не выглянула вовремя в коридор, охранник бы его вышвырнул. Да и вряд ли отец сделал бы такого, как Дан, своим шпионом. Веская причина, чтобы взять парня в помощники.

Но пустить его на проживание в бабушкину квартиру — это решение было спонтанным. Я и сама не могла себе объяснить, зачем это сделала. Более того, я точно знала, что без колебаний сделала бы так снова. Почему? Понятия не имею. Просто это правильно и всё. И нет, обычно я так не поступала. Но Дан… Хотела бы я знать, откуда у меня такое доверие к нему. Слишком сильное. Безоговорочное. А ещё непреодолимое желание помочь.

Разумеется, мой мозг пытался найти логичное объяснение тому, почему практически незнакомый парень оказывает на меня такое воздействие. В итоге я решила, что всё дело в том, что он напомнил мне мальчишку из моего детства. Макса. Моего первого и единственного друга. Они даже внешне были похожи.

Макс был хорошим и добрым мальчишкой. Защищал меня от деревенских собак, угощал клубникой. Мы подружились, когда я в очередной раз гостила у бабушки на даче во время папиной командировки. Наверное, будь отец рядом, он не разрешил бы мне проводить время с подобным парнем. Макс был из бедной семьи, мать воспитывала его одна, кое-как сводя концы с концами. Зато он был настоящим. Не таким лицемерным и гадким, как те сыновья папиных партнёров, дружбу с которыми навязывал отец.

Целый месяц мы с Максом не расставались ни на минуту. Разве что по ночам. Но даже ночью я пару раз сбегала из комнаты, чтобы вместе с ним посидеть на крыше их старого сарая. А примерно за неделю до моего отъезда у Макса начались неприятности. Его мама попала в больницу, и он остался один. Для лечения матери были нужны деньги, которых у них не было и быть не могло. Я очень хотела помочь! Когда вернулся отец, я бросилась к нему. Я была уверена, что он поможет! Ведь он мог сделать это очень легко! Отец выслушал меня с непроницаемым лицом, а потом сказал, что это не наши проблемы. Что он мог бы помочь, но не будет этого делать, чтобы преподать мне урок. Такова жизнь. Если всех жалеть и раздавать деньги — не преуспеешь. Я должна искоренять в себе глупую жалость. Это слабость. А у хороших управленцев не должно быть слабости. Наверное, именно в этот момент я со всей ясностью осознала, что не хочу быть такой, как он. А может, это случилось раньше. Когда я увидела, как он ударил маму. Он старался не делать этого при мне, но тут всё получилось случайно. Родители думали, что я сплю наверху, в своей комнате. А я проснулась от того, что мне приснился страшный сон, и пошла искать маму. Услышала голоса, заглянула в комнату и увидела то, что не предназначалось для моих глаз. Как же я тогда ревела…

Да, наверное, Дан напомнил мне этого мальчишку. Может, помогая ему, я пыталась переписать детские воспоминания? Исправить прошлое? Может. Даже если бы в квартире было что-то ценное, я бы и тогда, наверное, пустила его пожить. Меня не пугали возможные последствия. А теперь, когда стало известно, что папа вот-вот возьмётся за меня всерьёз, и вовсе глупо было держаться за собственность. В случае моей непокорности отец в первую очередь наверняка сделает так, чтобы у меня не осталось места, куда я могу вернуться.

М-да. И всё же непонятно, почему я так доверяю этому парню.

Глава 3

Ночью мне приснился странный сон. Слишком чёткий и реалистичный. В этом сне я не была собой. Я была кем-то другим. Мужчиной. И напротив меня стоял другой мужчина, невероятно красивый. Высокий, широкоплечий, мускулистый. Воплощение женской мечты. Всё было при нём: чувственные губы, высокие скулы, вьющиеся шоколадные волосы до плеч. Наверняка, где бы он ни появлялся, девчонки не давали ему прохода.

Но сейчас «воплощение женской мечты» был напуган. Красивое лицо исказилось, необычные сиреневые глаза смотрели куда-то за меня. И я точно знала, что там опасность. Но не боялась. Мой мозг хладнокровно просчитывал варианты спасения. А потом я сказала тихим мужским голосом:

— Я застрял. Сил почти не осталось. Беги к месту телепортации. Я подожду, пока тварь приблизится, и прямо перед нападением перемещусь к тебе. Тогда появится шанс спастись. Но тебе придётся бежать очень быстро.

Уже заканчивая говорить, я почувствовала, что что-то не так. Красавец-партнёр не спешил выполнять мои инструкции. Его взгляд застыл. Он облизнул губы и хрипло отозвался:

— Нет.

В тот же миг я почувствовала резкую вспышку боли. Мозг подсказал ответ: он разорвал нить. Оказывается, между нами была какая-то магическая связь. Именно с её помощью я могла переместиться к нему в любой момент. А теперь он лишил меня этой возможности. Оставил на растерзание чудовищу.

— Прости, — быстро и нервно сказал мужчина, пряча глаза. — Я разрываю контракт. Ты был самым лучшим телохранителем, но моя жизнь всё равно дороже твоей. Ты отвлечёшь тварь на себя. Пока она будет занята, я успею добежать до места телепортации и спастись. Так ты выполнишь свой долг телохранителя, и твоя смерть не будет напрасной.

Я невольно подумала, что даже сейчас он не может обойтись без красивых и бесполезных фраз. Точнее, это подумал тот, в чьём теле я была. Предатель бросился бежать. Впрочем, я уже не обращала на него внимания. Мой мозг снова был занят просчётом вариантов. Я повернулась, насколько позволяли увязшие ноги, и посмотрела назад. Тварь приближалась.

Больше всего она походила на огромную ящерицу. Если, конечно, не считать пылающих огненных глаз и кривых зазубренных зубов, между которыми извивался исходящий чёрным дымом язык. Откуда-то я знала, что от одного прикосновения языка моя плоть мгновенно истлеет.

Кажется, сейчас я умру. Странно, что страх так и не появился.

Тварь не торопилась. Она знала, что добыча никуда не денется. Отстранённо я отметила, что если бы красавчик-предатель не разорвал нить, мы оба успели бы спастись. Хотя… есть крошечный шанс! Нить потускнела, истончилась, но не исчезла. Сосредоточившись, я могла увидеть её оборванный конец, который слепо атаковал пустоту, пытаясь нащупать утраченного партнёра. Её можно использовать. Вложить остатки сил и метнуть сквозь миры. Если очень-очень повезёт, то найдётся подходящий партнёр. Она прицепится к нему, и я смогу переместиться. Другого выхода нет.

Я сосредоточилась и начала вливать силы в нить. Без лишней спешки, хотя тварь уже была на подходе. Нить стала толще, от неё исходило ровное уверенное свечение. Теперь её кончик не тыкался потерянно в пустое пространство — он дрожал от нетерпения, готовый пронзить толщу миров и найти подходящий объект. Никто и никогда не делал ничего подобного. Тот, в чьём теле я была, как-то отстранённо отметил, что если всё выгорит, его пример будут рассказывать в академии. А если не выгорит… что ж.

Повинуясь слабому силовому импульсу, нить послушно метнулась вперёд. Всё. Больше ничего сделать нельзя. Остаётся только ждать. Я снова обернулась и спокойно посмотрела на ящерицу. Теперь она нависала надо мной. М-да. Осталось бы чуть больше силы, можно было бы выиграть пару минут. Но нет. Вряд ли нить успеет хоть кого-нибудь найти… Я не додумала эту мысль до конца. Ведь перед глазами внезапно вспыхнуло женское лицо, а в следующий миг меня утянуло в воронку болезненного перемещения. И да, это женское лицо было мне знакомо. Именно мне, Ладе, а не тому мужчине из сна, в чьём теле я была. Ведь это лицо я каждый день видела в зеркале.

Проснулась я на удивление легко. Несколько минут просто лежала, отходя от сна. Теперь, когда я вернулась в своё тело, эмоции буквально захлёстывали меня. Злость на предателя, страх от вида ужасной ящерицы, радость от того, что удалось спастись. Надо же. Никогда у меня не было настолько реалистичных снов.

После горячего душа и крепкого кофе из турки эмоциональное состояние нормализовалось. Я быстро собралась и выскочила из дома. Первым делом надо было заехать за помощником. Вот только вряд ли он сможет приступить к работе сегодня. Глупо думать, что его состояние существенно улучшится за одну ночь. Может, вообще придётся везти его в больницу.

Пробок ещё не было, так что на дорогу ушло от силы пятнадцать минут. Поднимаясь по лестнице на нужный этаж, я вдруг поймала себя на мысли, что мне не терпится увидеть Дана. Странно. Неужели я соскучилась за ночь? Ну нет. Наверное, это простое любопытство. Разве может быть иначе?

Я только успела нажать на кнопку звонка, как Дан уже открыл дверь.

— Доброе утро, — тихо сказал он, а я застыла, разглядывая парня во все глаза. Он выглядел полностью здоровым! От вчерашнего болезненного вида не осталось и следа! Теперь его при всём желании нельзя было принять за неформала. Передо мной стоял симпатичный молодой человек, худощавый, но гибкий и гармонично сложенный. Зачёсанные назад волосы были густыми и блестящими, от вчерашнего «гнезда» остались только воспоминания. Даже одежда выглядела вполне прилично! Теперь её при всём желании нельзя было назвать неопрятной. Только волнующие тёмные глаза остались прежними, и сейчас они с интересом изучали моё удивлённое лицо.

— Что-то не так? — уточнил Дан с лёгкой улыбкой. Я осознала, что продолжаю стоять в подъезде и таращиться на него. С трудом взяла себя в руки и хрипло заметила:

— Ты выглядишь цветущим. Как тебе это удалось? И царапина на щеке исчезла…

— Это была не царапина, — спокойно поправил Дан. — Просто грязь. Я её смыл и всё.

— Но я же видела её своими глазами! Она кровоточила!

— Если бы было так, разве она могла исчезнуть? — трезво возразил парень. Я вынужденно согласилась. Действительно.

— Может, войдёшь? — чуть насмешливо спросил Дан, отходя назад и прислоняясь спиной к стене коридора. Я, наконец, шагнула в квартиру, но тут же запнулась о порог. Парень оказался рядом так быстро, что я даже не увидела движения. Он подхватил меня, не давая упасть и с лёгкостью удерживая на весу. Надо же, какие у него сильные руки, оказывается.

— Ого, — впечатлилась я. Дан помог мне встать прямо и без лишней спешки отстранился. Внутри толкнулось что-то вроде сожаления. — Ну и реакция! Кажется, ты действительно выздоровел. А ожог на запястье тоже исчез?

— Какой ожог? — Дан показал запястья. Абсолютно чистые. Чудеса!

— Да уж, — пробормотала я, закрывая за собой входную дверь. — Судя по всему, мне пора в отпуск. Сначала мерещатся несуществующие царапины и ожоги, потом сны снятся про огромных страшных ящериц с огненными глазами…

— Что? — вздрогнув, спросил парень. Его голос звучал как-то странно, а взгляд стал таким острым, что мне стало здорово не по себе.

— Сон, говорю, страшный приснился, — пояснила я.

— Какой? — Я хотела отмахнуться, мол, некогда, но тут он очень мягко попросил: — Расскажи, пожалуйста.

И я почему-то послушно начала рассказывать. В деталях. Он слушал меня очень внимательно. Словно я не сон ему рассказывала, а что-то по-настоящему важное. Рассказав до конца, замолчала, удивляясь себе. Он тоже не спешил нарушать тишину. Прошло добрых пять минут, пока я не вспомнила, зачем пришла.

— Ну что ж, я вижу, что мои опасения были напрасными, и к работе ты готов…

— Не совсем, — неожиданно сказал Дан. — Если можно, я бы заступил на работу завтра. Сегодня мне нужно уладить кое-какие вопросы. Купить одежду, с документами разобраться.

— Может, ты вообще передумал работать помощником? — спросила я. И поняла, что если он ответит положительно, то меня это расстроит. Однако Дан отрицательно мотнул головой и искренне сказал:

— Нет, наоборот. Сейчас я совершенно уверен, что это именно та работа, которая мне нужна.

— Хорошо. Тогда сегодня я даю тебе выходной, а завтра с утра заеду в это же время.

— Спасибо, — склонил голову Дан.

— Ты ещё в пояс поклонись, — фыркнула я, выходя. Он усмехнулся, закрывая за мной дверь.

Денёк на работе выдался тот ещё. С самого утра Константин Петрович взялся вводить меня в курс дела, слишком активно, на мой взгляд, играя роль куратора. Гораздо больше он в этот момент походил на заботливую бабулю, которая возилась с любимой внученькой. Особенно явным сходство с бабулей стало, когда он в полдень наклонился ко мне и проникновенно спросил:

— Кушать хочешь?

Я еле сдержалась от того, чтобы ляпнуть: «Да, бабушка». Вместо этого сухо и официально ответила:

— От хорошего обеда не откажусь.

Он обрадованно кивнул, и мы отправились в кафе. О, это был самый утомительный обед из всех возможных! Шеф как будто решил, что поглощать еду в молчании — это дурной тон, поэтому он болтал, не затыкаясь. Причём выбранные им для общения темы тоже отнюдь не улучшали аппетит. Начал он с того, что вполне себе серьёзно спросил:

— Ладочка, а ты часто видишься с отцом?

— Нет, — сухо ответила я, жалея, что не могу надеть ему тарелку с салатом на голову. Слишком уж много сейчас зависело от Константина Петровича. К счастью, сам он об этом не подозревал. — С тех пор как ушла в самостоятельное плаванье, мы не встречались. Но он иногда звонит, чтобы спросить, как дела, и предложить помощь.

— И что, неужели ни разу не возникла ситуации, когда тебе нужна была его помощь? — уточнил шеф.

— Например, какая?

— Допустим, деньги. Насколько я понял, ты скакала из фирмы в фирму, значит, зарплата поступала нерегулярно. А учитывая уровень жизни, к которому ты привыкла…

— У меня есть дополнительный источник дохода. Бабушка оставила мне в наследство две квартиры. В одной я живу, а вторую сдаю жильцам.

Сейчас я её не сдавала, так как в ней поселился Дан, но шефу не нужно было об этом знать.

— И тебе этого хватает? — не удержался Константин Петрович. Да уж, он явно не мог понять, как человек, имеющий, по его мнению, доступ к золотой жиле, может довольствоваться малым.

— Хватает. И давайте закроем тему, мне не хочется это обсуждать.

— Конечно, — поспешно согласился Константин Петрович и тут же принялся разглагольствовать о том, что очень уважает упрямых людей, которые ради своей правоты готовы пожертвовать собственным комфортом.

А я не жертвовала комфортом! Я действительно получала удовольствие от самостоятельного проживания. Но не видела смысла ему это доказывать. Чтобы перевести разговор в продуктивное русло, я принялась задавать Константину Петровичу вопросы по поводу моих новых обязанностей. Он ответил на два, а потом с улыбкой заметил:

— Ладочка, я рад, что ты всё же заинтересовалась управленческой деятельностью, хоть наверняка и начнёшь это сейчас отрицать. Но всё же давай оставим деловые разговоры для рабочего времени.

Я хотела возразить, но тут он накрыл своей маленькой пухлой ручкой мою и, будто этого было мало, погладил пальцами тыльную сторону ладони. Сказать, что меня это взбесило, — ничего не сказать. Но я умела держать себя в руках, поэтому спокойно забрала свою руку и заметила:

— Я считаю обед частью рабочего времени. Если бы было по-другому, я бы проводила своё время в другом месте и явно не в компании с шефом.

Константин Петрович как будто проигнорировал сообщение, заложенное между строк, потому что следующей его фразой было:

— Ты права, Ладочка. Поэтому предлагаю встретиться в нерабочее время, когда я буду не твоим шефом, а стану просто мужчиной, которому ты небезразлична…

— Константин Петрович, — прервала я. — Давайте сейчас всё проясним, и больше не будем возвращаться к этому вопросу. Если ещё раз вы намекнёте мне на отношения или позволите себе распускать руки, я сразу же уволюсь. А вам придётся молиться о том, чтобы об этом не узнал мой отец. Он всегда сам подбирал мне потенциальных ухажёров и у него есть жёсткие требования, которым вы не соответствуете. В целом я могу легко вас уничтожить, если притворюсь, что вы мне симпатичны. Папа устранит вас просто на всякий случай.

— Понял, — Константин Петрович заискивающе улыбнулся. — Прости, Ладочка. Больше не повторится.

После обеда мы вернулись в офис, и шеф продолжил инструктаж. Направление, которым я должна была руководить, было новым и экспериментальным. Мудрое решение. Даже если я не справлюсь и завалю всё дело, отдел можно будет закрыть без особого ущерба для основной деятельности. А если же у меня всё получится, то у фирмы появится дополнительное направление, приносящее прибыль.

Я старательно изображала разгорающийся интерес, и шеф был доволен, так как явно считал это своей заслугой. Отлично! Наверняка он не упустит возможности похвастаться перед отцом, и папа решит выждать, чтобы дать мне втянуться и почувствовать удовольствие от управления.

Уже в конце рабочего дня Константин Петрович решил обсудить со мной ещё один деликатный вопрос.

— Лада, насчёт твоего нового помощника…

— Ах да, я не сказала вам? Он выйдет с завтрашнего дня.

— Я не об этом. Ты уверена, что стоит нанимать такого подозрительного типа? Я просмотрел записи камеры видеонаблюдения из холла и теперь волнуюсь за тебя. Ведь очевидно, что с таким, как он, лучше даже не оставаться наедине. Конечно, ты сама выбираешь, но… ведь один его вид будет портить репутацию фирмы. Как будут относиться к руководителю, у которого в приёмной сидит такое вот… эээ… убожество?

Ага, решил, что раз мне начинает нравиться новая должность, то теперь он может понемногу усиливать давление? Как бы не так.

— Мы с вами вроде бы определились, что помощника я могу выбрать любого? — ласково уточнила я. — Мне понравился этот парень и совершенно не понравились остальные кандидаты. Кроме того, не спешите делать выводы насчёт внешнего вида. Возможно, он ещё вас удивит. Хотя, конечно, вы, как руководитель компании, вполне можете воспользоваться своим правом стукнуть по столу и запретить мне нанимать этого парня.

Он замолчал, глядя в моё спокойное лицо, а потом со вздохом кивнул:

— Дело твоё. Но если он наделает ошибок и сделает твою работу невыносимой, в чём я не сомневаюсь, помни, что я предупреждал. Желая наказать фирму в моём лице, ты накажешь себя. Плохой помощник — это настоящая обуза. От такого типа можно ожидать всего, чего угодно. Не удивляйся, если он вдруг начнёт распускать руки или воровать всё, что плохо лежит.

— Разберусь, — холодно сказала я. Константин Петрович только махнул рукой.

Этой ночью мне снова приснился сон. Я стояла на ринге. Напротив был противник. Он был явно больше меня, но я не боялась. Я не испытывала ни страха, ни азарта. Это работа. Хорошая, высокооплачиваемая работа. Здесь щедро платят за интересное зрелище, а значит, сразу расправляться с противником нельзя. Бой нужно растянуть. Интересно, что у меня ни на секунду не возникло сомнений, что я легко его одолею. Просто голыми руками без магии.

Он больше — я меньше. Из-за этого люди предвкушают отличное представление. В их глазах я выгляжу худощавым идиотом, который явно не до конца осознал, во что ввязался. Никто не верит в меня. И мне это на руку. Организатор насмешливо пообещал, что если я справлюсь, он даст мне двойную оплату.

Прозвучал сигнал к началу боя. Толпа взревела. Я привычно откинула шум, ограничив своё внимание пространством арены. Гора мускулов напротив двинулась. Я постаралась сделать испуганный вид и едва не рассмеялась, увидев, как радостно оскалился противник. Но тут же справилась с эмоциями, выкинув из головы всё лишнее. Мне предстояла непростая задача — чтобы не разочаровать публику, я должна была притвориться, будто у этого громилы напротив есть неплохой шанс на победу. На деле же шансов у него не было.

Глава 4

Утром я снова стояла возле своей второй квартиры, в которой в настоящий момент проживал мой новый помощник. Почему-то я радовалась, словно мне предстояла встреча с хорошим другом, а не с малознакомым парнем. Он открыл дверь до того, как я успела воспользоваться звонком.

— Ого! — сказала я, входя. — Ты что, задался целью удивлять меня каждое утро?

Дан приоделся. На нём был костюм. Тёмный недорогой костюм, белая сорочка, галстук. С одной стороны, преображение было невероятным. Всё-таки костюм значительно меняет мужчину. С другой стороны — Дан словно специально всё подобрал так, чтобы выглядеть максимально неприметно. Теперь его вполне можно было принять за офисного работника. Почти. Если не смотреть в глаза.

— Мне прислали документы и немного денег, — сказал он. — Так что я могу вернуть тебе долг. И заплатить за жильё.

— Здорово! — обрадовалась я. В большей степени радость относилась к документам, конечно. Константин Петрович наверняка начал бы капать мне на мозги по поводу того, что помощник скрывает свои данные. Уверена, теперь шеф всеми силами будет искать способ устранить Дана, и на его место пристроить папиного соглядатая. Вчерашние разговоры только подтвердили мою догадку. — Только знаешь, Дан, — добавила я, — давай ты мне деньги отдашь после первой зарплаты, ладно? Погоди-ка… Я правильно поняла, что ты решил арендовать квартиру?

— Да, если ты не против.

— Не против, — подумав, согласилась я.

Дан взял с тумбочки файл с документами и подал мне. Я извлекла паспорт, открыла его и прочитала имя: «Тихонов Денис Павлович».

— Ага! Значит, всё-таки Денис!

— Лучше Дан.

— Как скажешь, — я закатила глаза. Он хмыкнул. — А меня можешь называть Лада. При посторонних — Лада Викторовна.

— Как скажешь, — скопировал он мою интонацию.

До офиса мы доехали в тишине. Я не любила болтать во время вождения, а Дан в целом был не особенно болтлив. Всю поездку он увлечённо пялился в окно.

Охранник его не узнал. На проходной нас пропустили без проблем, глянув мой пропуск и списав данные с паспорта Дана. А вот охранником в холле был тот же самый тип, который хотел выставить Дана прочь, когда тот явился на собеседование.

— Доброе утро, — сухо и официально сказала я. — Никита, запомните, пожалуйста, что это мой новый личный помощник, Денис Павлович.

Охранник закивал и внимательно п