Том II
10 января 1773 года. Пятница
Сегодня я пришла на работу к Питеру в два часа дня, во время его обеденного перерыва, чтобы лично разобраться в законах. Все общежитие было в панике, когда пришел последний счет за жилье. Мы с Питером сидели в его адвокатской конторе и пытались найти хоть что-нибудь, что поможет спасти наш дом. Но мы прекрасно понимали: дело гиблое.
— Где сейчас Карл? — спросил Питер.
— С матерью, по делам поехал, — ответила я, ковыряясь в бумагах.
Мы не теряли надежды, почти молились. Три часа бессмысленного перелистывания страниц не привели ни к чему. Когда наши глаза уже совсем ничего не видели, Пит сел на диван, я же легла, положив голову ему на ноги. Ричардс откинул голову назад и гладил мои волосы, чтобы успокоить меня. Он сам невероятно нервничал, и поэтому я в ответ гладила его левую руку. Стояла полнейшая тишина. Когда часы пробили пять, я спросила:
— Как у тебя дела с Салли?
— Все отлично! Ну а у тебя?
— Просто потрясающе!.. Если бы не эта проблема…
— С домом? — предположил Питер, тяжело вздыхая.
— Да… Неужели ничего нельзя сделать?
— Можно.
Питер поднял голову, смотря вниз на мое заинтересованное лицо. Иронично улыбнулся и предложил:
— Заставить детей попрошайничать…
Я не оценила шутки и стукнула Питера в грудь. Тот сделал вид, будто я сломала ему ребра.
— Не смешно, — зло заявила я, вставая. — Я серьезно… Как не допустить выселения?
Пит еще раз тяжело вздохнул, поднял меня, взяв под колени, и прижал к груди. И я с радостью к ней прильнула. Одну руку он положил мне на талию, вторую — на затылок. Нежно и обессиленно проговорил:
— Не знаю, Эли… Не знаю…
— Что же будет делать Кейт с грудничком на руках на улице?
— Не дай бог…
Обнявшись, мы сидели еще полчаса. После чего я отправилась домой.
25 января 1773 года. Суббота
Все, абсолютно все жильцы собрались в гостиной в одиннадцать вечера. Не по радостному поводу: скорее по траурному. Кейт даже рыдала. Я стояла рядом с Карлом, он меня нежно обнимал. На диванах сидели дети, Кейт и миссис Ричардс, все остальные стояли. Все семнадцать человек, включая меня, ненавидели конверт, который лежал на журнальном столике. Он поверг нас в страх. Пришло письмо в пять вечера. Миссис Норрис первая прочитала его. Я была второй, потому что в то время мы вместе ужинали. Письмо извещало хозяйку о том, что постоялый двор и его территория переходят во владение королевства. И всех жильцов до тридцатого января просили освободить здание. Выселение…
— Что же теперь делать?! — причитала Эмма.
— Мы не можем освободить дом, — возмущалась миссис Тайлер. — Как же дети?!
— А что нам еще остается? — нервничал мистер Браун. — Строить баррикады?
— Да хоть бы и баррикады! — рыдала миссис Норрис. — Как я могу покинуть этот дом?! Здесь все мое! Здесь даже моя память…
Карл оторвался от меня и пошел к матери. Он крепко обнял ее, и его глаза тоже немного намокли, наверное, потому, что он не мог выносить ее слез:
— Не надо, мама… Что ты, жизнь не заканчивается…
— Потеряв дом, я потеряю все!…
— А как быть мне? — спрашивала Кейт. — Я буду рожать на улице?
Мистер Смит пытался ее успокоить словами, что нервы повредят ребенку. Мое сердце разрывалось. Я ненавидела всю Англию за такие законы.
— Элизабет, Питер, — обратился к нам Карл. — Вы же копались в этих правилах, неужели ничего не нашли?
Я помотала головой.
— Нужно вернуть долг, — сказал Питер, — это единственный выход. А строить баррикады — по меньшей мере глупо. Нас за это могут посадить. За сколько мы задолжали?
— За полгода, — ответила миссис Норрис. — Сумма непостижимая.
— Какой толк от выплаты долгов? — спросила мать Питера. — Мы влезем в новые, и все начнется заново.
— Ваша правда, — согласился мистер Браун.
Молчание. Оно заставило многих вздрогнуть. Нас спас Питер. Ведь он работал на отличного адвоката и много знал.
— Сумма налога на недвижимость заметно сократится, если…
— Что — если? — нервно спросил Карл.
Питер задумчиво нахмурил брови и продолжил:
— Насколько я понимаю, земля, на которой стоит дом, не принадлежит вам, миссис Норрис?
Та кивнула.
— Потому налог настолько большой, — сделал вывод Питер. — Если бы земля принадлежала частному лицу, все было бы гораздо дешевле.
— То есть надо выкупить землю? — спросила Салли.
— Да. Тогда месячная плата за дом будет меньше. И я думаю, мы спокойно ее потянем.
— Давайте так и сделаем! — воскликнула Кейт.
— Все куда сложнее, — возразил Питер. — Если мы не можем даже заплатить полугодовалый долг, то земля нам точно не по карману. К тому же после покупки земли долг все равно придется вернуть.
— Но лучше этой перспективы у нас нет ничего, — подытожил Карл.
— Ты можешь себе представить, какая это сумма? — иронично спросил мистер Браун.
Карл промолчал. Но в глазах всех жителей появилась надежда. Та самая, которая приходит во время отчаянья.
— Я думаю, — сказал Питер, — что сумма перевесит капитал всех нас.
Опять молчание.
— Но надо что-то делать! — простонала Эмма.
— У нас четыре дня на сбор денег, — сказал Карл. — Нас сейчас объединяет общее дело. Я уверен, что половине из нас некуда идти. Может, попытаем удачу?..
— Ты думаешь, что говоришь? — спросил мистер Браун. — Мы не сможем. Единственное, что мы успеем сделать за эти четыре дня, — собрать вещи и найти новое жилье!
— Мы понимаем, Карл, что этот дом для тебя — все, — продолжила миссис Тайлер. — Но отдать все сбережения на выкуп земли… Это безумие!
Карл был ошарашен. Казалось, он готов горы свернуть, лишь бы не упустить наследие отца. У него даже лицо задергалось:
— Вы отступаете?! Как вы смеете! Все вы!
Я подошла к Карлу его успокоить. Неизвестно, к чему бы привела его вспышка безумия. Но Карл меня будто не замечал:
— Как вы смеете бросать мою мать! Она вас приютила, словно беспризорников… За мизерную плату! Если бы не она, вы давно бы уже сдохли где-нибудь на улице!
— Карл…
— Вы жалкие, неблагодарные сволочи!
— Карл, всем сейчас тяжело, — сказал мистер Смит.
— Ты вообще молчи! От тебя я такого не ожидал! Вы как хотите, но я хоть дьяволу душу продам, но не допущу, чтобы дом достался королевству…
Карл со злостью ударил ногой по дивану. С яростью посмотрел на всех и тяжело вышел из гостиной. Громко хлопнул дверью. Шел так стремительно, что я не успела за ним. Дверь захлопнулась прямо передо мной. Я остановилась.
Я не обижалась на Карла, прекрасно понимала его. Стремление спасти отцовский дом меня восхищало. Но как мне хотелось, чтобы проблемы ушли от него. Я всегда хотела видеть Карла счастливым. Ради его спокойствия я тоже была готова на все. Но как выкупить дом с землей? Как?
Гробовое молчание. Миссис Норрис со слезами выбежала из гостиной. Мне тоже хотелось плакать. Я хотела помочь семье Норрис, ведь я до сих пор им так обязана. Возможно, я так свою мать не любила, как я люблю миссис Норрис. Все жители за моей спиной уже сделали свой выбор. Они думали только об одном: как бы найти чемоданы для такого количества вещей.
По моему сердцу как будто черти плясали чечетку, отбивая ритм раскаленными копытами. Я стояла спиной ко всем, когда мистер Смит сказал:
— На что он надеется? Может, думает, что деньги посыплются с неба?..
Эврика! Танцующих чертей прогнало озарение!
Я резко обернулась к соседям. Почти улыбаясь, сказала:
— Пакуйтесь! Съезжайте! А мы справимся…
Я опять повернулась к двери. Хотела уйти, но меня за руку взял Питер:
— Ричардсы с вами, Элизабет…
Это меня обнадежило. Я уже почувствовала победу. Я его не благодарила, а просто крепко обняла за шею.
— Даже не смей думать, что мы уйдем отсюда, — добавил Питер. — Наш семейный совет решил побороться.
Я посмотрела на миссис Ричардс и на Киру. Они мне улыбнулись, я в ответ поклонилась. Питер поправил очки и сказал:
— Лично я совсем не знаю, как спасти дом. Но наверняка у тебя есть идея? Так?
— О-о-о да!
— Я не сомневался. В чем она?
— Неважно, — ответила я. — Я сама все сделаю.
— Нет, подожди, так не пойдет… Неужели не нужна помощь?
— Вообще-то нужна.
— Ты скажи, я все сделаю!
— От тебя требуются полезные советы, юридические ответы на вопросы. И главное — завтра же узнай, сколько нужно денег на покупку этой земли, и точную сумму нашего долга.
— Хорошо. Все сделаю.
— И вскоре ты мне очень понадобишься как юрист.
— Буду рад.
— Тогда до завтра! И вот что еще. Никому ни слова!
Питер кивнул.
Я пошла к миссис Норрис. Я умоляла ее не беспокоиться, говорила, что все будет хорошо. Она не верила. Ее бы убедили факты, доказательства и печати. Но я не могла открыть ей свои карты, иначе она запретила бы мне сделать то, что я хочу.
Мой план был прост. Единственная трудность — время. И кстати, где Карл? Он ушел на улицу, и я начала нервничать. Карл в таком состоянии, что, боюсь, он совершит какое-нибудь безумие.
С миссис Норрис я провела где-то полчаса, пытаясь ее успокоить. Заварила ей чай с мятой. Тогда слезы и истерика прекратились. Наступил час ночи, а Карл не появился. Я думала пойти его искать, но хозяйка меня остановила. Убеждала, что с ним все в порядке.
Я пошла к себе в комнату. Хотела уснуть, но не могла. Каждую минуту я ненавидела. Мечась по комнате, я не знала, что и делать. Уже три ночи! Карла нет дома! Где же он? Наконец, через некоторое время раздался спасительный стук в дверь. Я кинулась ее открывать:
— Слава богу! Карл!
Я впустила его в комнату. Карл был разбит, измучен и потерян. Я усадила его на кровать и стала отчитывать:
— Где ты был? Так поздно! Я места себе не нахожу.
Я рассматривала лицо, руки, шею Карла, молясь, лишь бы на них не было следов побоев.
— Сама чуть не пошла тебя искать. Меня твоя мама остановила.
Карл ничего не говорил. Он взял мои руки, которые остановились на его лице, и спокойно проговорил:
— Да, мне она рассказала. Тоже не спит…
— Ты в порядке? На улице ни с кем не…
— Дрался, — закончил за меня Карл. — Нет. Я в полном порядке. И даже не пил.
Он смотрел мне в глаза. Никогда я его не видела таким. Карл был сломлен. От глубины его страдания мое сердце сжалось. Я опять почувствовала, что обязана заставить Карла забыть обо всех проблемах. Я поцеловала его, очень нежно, мягко. Гладя его шею и мочку уха, я шепотом сказала:
— Все будет хорошо…
— Нет, — отверг он, отворачиваясь. — Ничего не будет хорошо!
Я ладонью повернула его лицо к себе. Смотря ему в глаза, я убеждала его, заставляя поверить мне:
— Все будет хорошо. Я обещаю тебе.
Карл взял мою руку, прижал к сердцу, поцеловал ее.
— Поверь мне, дом твоего отца не будет тронут, как дом моего отца!
На этот раз Карл посмотрел на меня куда серьезнее. Наверное, он понял, что я говорю не пустые слова.
— Я сделаю так, что никто на него не посягнет… Ты мне веришь?
Карл нахмурился:
— Как ты это сделаешь?
— Неважно.
— Нет, важно!
— Не бойся, это не преступление. Я потом тебе все расскажу. Тебе и миссис Норрис. Сейчас я прошу об одном: прошу, поверь мне! Я хочу, чтобы ты верил в меня. Ведь я тебя никогда не обманывала. Ты мне веришь? Веришь?
Карл закрыл глаза, потом открыл, улыбнулся, поправил мои волосы и сказал:
— Милая, с тобой мне так спокойно. Конечно, я верю тебе.
— Спасибо…
От этих слов мне стало очень хорошо. И Карлу вроде полегчало. В его глазах появился стремление к жизни.
Я поцеловала Карла в открытую шею: рубашка не была до конца застегнута. По нему побежали мурашки. Карл провел рукой по моему животу и выше, к шее, легким движением задевая мою грудь. В этот момент мы оба почувствовали желание и поддались ему. Сильнее прижались друг к другу. Я села ему на ноги, продолжая целовать. Карл меня гладил, когда я начала расстегивать его рубашку. Провела ногтями по его груди, после чего он положил меня на кровать. Это была наша первая ночь…
26 января 1773 года. Воскресенье
С утра Карлу надо было на работу, поэтому проснулись мы оба рано. Он встал с кровати, чем разбудил меня. Я открыла глаза и увидела, что Карл одевается.
— Ты сбегаешь от меня? — сонным голосом спросила я, натягивая одеяло на плечи.
Карл как будто испугался. Он рывком обернулся. Его лицо исказила искренняя грусть.
— Нет, — протянул он.
Норрис застегнул брюки, плюхнулся на кровать и потянулся ко мне, чтобы поцеловать.
— Нет, конечно, — продолжил он, гладя мою шею. — Мне просто на работу надо, я не хотел тебя будить. Мы проспали всего полтора часа… Сейчас полседьмого, я уже опаздываю.
Застегивая рубашку, Карл сказал:
— Ты как проснешься, передай маме, что я на работе… и… — Карл блаженно улыбнулся. — Подробности можешь пропустить.
Я улыбнулась ему в ответ. Он еще раз поцеловал меня:
— Люблю тебя.
Карл выбежал. Я же издала непонятный мне самой приглушенный крик и растянулась по всей кровати. Да, я была на седьмом небе…
Лежала я недолго, минут десять. Отдыхать некогда. Я умылась и оделась. К миссис Норрис зашла, но она еще спала, поэтому я оставила записку, чтобы она не беспокоилась, почему нас с Карлом нет дома. Это помогло мне избежать подробностей. Сразу после этого, не позавтракав, я поднялась и постучалась к Питеру. Он открывал дверь очень долго, потому что еще спал.
— Ты знаешь, который час, а главное — какой день недели?
— Нет времени на сон, — перебила я Питера. — Хватит там греть Салли…
— Не ревнуй, — огрызнулся он.
— Ты обещал помочь, — пропустила я слова Питера мимо ушей. — Так что открывай свои сонные очи, одевайся и за дело. Сегодня в двенадцать, максимум в час буду ждать тебя в гостиной с точной суммой долга. Понял?
Питер стоя засыпал.
— Ты понял меня? — уже со злостью спросила я.
— Да! Да… Я понял.
— Сегодня воскресенье, у всех выходной…
— Тебе не стоит об этом беспокоиться, — спокойно и уверенно проговорил Питер. — Я найду возможности.
— Хорошо. Давай, не медли.
Я пошла по коридору к лестнице, когда Питер мне вдогонку сказал:
— А поцеловать на удачу?
— Сначала принеси мне удачу — потом все что угодно…
— Ловлю на слове.
Я послала Питу воздушный поцелуй и побежала вниз по лестнице. Отправилась будить Дэвида. Мне нужна была его помощь. И ради этого я шла на большой риск.
Около девяти утра я была в его доме. Мы сидели вдвоем на кухне.
— Мне нужна твоя помощь.
Дэвид после этих слов полностью проснулся. Он с сожалением взял мои руки и серьезно проговорил:
— Карл вчера приходил… Все рассказал. Не волнуйся, на первых порах вы сможете пожить у нас. Хоть квартирка маленькая, но…
— Карл просился у вас пожить? — с сомнением спросила я.
— Нет, но я ему это предложил. Это лучше, чем то, что он задумал… Лучше тюрьмы! Не дай бог что сорвется… Мы уже не в том возрасте, чтобы так рисковать…
— Ты о чем? Что вы придумали?..
Дэвид понял, что меня ни во что не посвящали, поэтому предложил самый удобный для него вариант:
— У Карла сама спросишь…
Я вытащила ладони из рук Дэвида и продолжила:
— Нет, ты не понял. Вернее, я еще ничего не объяснила. Карл тебе рассказал все, как я понимаю?
Дэвид кивнул.
— Это хорошо. В общем, скажи мне, ради Карла, меня и миссис Норрис ты мне поможешь?
— Да, конечно, — без малейшего сомнения сказал Дэвид.
— Я не сомневаюсь.
— Да что случилось?..
— Дэвид, ты человек слова? Это все знают. Ты мне дал обещание помочь этой семье, ты его сдержишь? Ведь это так?
— Я не совсем понимаю… Но, естественно, я сделаю все возможное.
— Еще пообещай, что не будешь задавать лишние вопросы. В свое время все узнаешь.
— Я слушаю, — серьезно ответил Дэвид.
Он стал таким, каким его привыкли видеть все: серьезным вожаком. Я поняла, что могу довериться ему.
— Тогда посмотри.
Я достала завязанный платок из кармана. Туда я положила кое-какие вещи, чтобы ничего не потерять. Аккуратно положила платок на кухонный стол. Раздался металлический стук. Я встала и крепко закрыла дверь. Дэвид насторожился. Он смотрел на платок, когда поинтересовался, что это.
— Всего лишь платок, — ответила я. — Главное — что в нем.
Я села на место и тяжелыми руками развязала узел. Дэвиду открылся потрясающий вид. Две золотые подвески с бриллиантами, два браслета, столько же массивных драгоценных серег и материнское обручальное кольцо…
— Откуда это? — спросил, заикаясь, Дэвид.
— Если я скажу, что я это не украла, ты мне поверишь?
— Нет.
— Тогда ты задаешь лишний вопрос.
— Значит, ты это украла?
Дэвид вскочил со стула. Я тоже встала и сказала:
— Дэвид, это настоящее золото и драгоценные камни! Но они не краденые. Все принадлежит мне.
— Откуда это у тебя?
— Если расскажу, все равно не поверишь.
— А ты попробуй.
— Мы договорились, что ты не будешь задавать вопросы, на которые я не захочу отвечать.
Дэвид немного успокоился.
— Сядь, — сказала я, после чего сама села. — Ты, наверное, представляешь, сколько это стоит?
Дэвид кивнул, и жестом попросил разрешения прикоснуться к драгоценностям. Я кивком разрешила. Он рассматривал их:
— И что ты с ними хочешь сделать?
— Продать, — без раздумий ответила я. Я попыталась сделать вид, что эти вещи для меня ничего не значат. Дэвид поверил — но я не верила сама себе. Особенно тяжело было расставаться с кольцом. Но эта жертва того стоила.
— Зачем продавать такую красоту?
— Чтобы выкупить общежитие.
— Да за такое ты не только общежитие получишь!
— Верно, — подтвердила я. — Еще землю, на которой стоит дом. Она тоже достанется миссис Норрис.
— Миссис Норрис?
— Да. Оформим все на нее.
Дэвид одобрительно улыбнулся:
— Карлу действительно повезло с девушкой.
— Не хвали меня. Я практически отдаю долг.
— За что ты им задолжала?
— Люди они хорошие… Таких надо оберегать.
Дэвид еще раз улыбнулся, покрутил в пальцах кольцо:
— Ты была права, у меня к тебе полно вопросов…
— Потом все расскажу. А сейчас мне нужно, чтобы ты кое-что для меня сделал, сегодня же.
— Что?
— Покатайся по Лондону. Найди самый хороший ломбард, где за эти безделушки дадут огромные деньги единым платежом.
— Безделушки… Скажешь тоже.
— Только, Дэвид, — попросила я, завязывая драгоценности в платок. — Никому ни слова.
— Договорились.
Я убрала платок в карман. Потом встала со стула. Дэвид, как подобает джентльмену, тоже встал.
— Сегодня примерно в шесть я приду к тебе. Расскажешь о результатах.
Дэвид кивнул. Проводил меня до двери, помог мне одеться. Мы обнялись, и я пошла на встречу к Питеру.
Тот оказался пунктуален и появился дома ровно в полпервого. Так как в гостиной были люди, мы решили пойти ко мне в комнату.
— Вот все расписки, — сказал Питер, протягивая меня бумаги. — Здесь, внизу, общая сумма.
У меня округлились глаза. Питер это заметил:
— Да, немало.
— Хорошо. А где документы на землю?
— Вот. Здесь все, что надо. Все расписано по пунктам.
Я рассматривала бумаги, прикинула, во сколько это обойдется.
— Так что у тебя за план?
— А? — спросила я. — Никакого плана. Просто я хочу выкупить дом и землю…
Питер посмотрел на меня, как на ненормальную, и сам засмеялся.
— Ты серьезно? — он не верил своим ушам.
— Абсолютно.
— Тогда следующий вопрос: откуда? Откуда ты возьмешь такие деньги?
— Завтра в первой половине дня они у меня появятся. Откуда именно? Ну, считай, что это наследство от родственников.
— Нет, постой! Что-то тут нечисто…
— Почему? Я убираюсь в комнате, — отшутилась я. — Все абсолютно чисто. Поверь. Объясню как-нибудь потом.
— Когда?
— Когда все утихнет… вокруг моей персоны…
Питер толком не понял, о чем речь, но это и к лучшему. Он не сводил с меня удивленного взгляда и задал наводящий вопрос:
— Так ты определись в своей легенде. Обычная девушка из Оксфорда. Есть ли у тебя там родственники или ты все же сирота?
Я посмотрела Питеру в глаза. Понимая, что мне бояться его скрытых знаний не надо, я улыбнулась ему украдкой и ответила:
— Мои отношения с родственниками таковы, что мне проще назваться сиротой.
Этот ответ устроил Питера. Он промолчал, а я продолжила:
— Сегодня была у Дэвида… Он посвящен в наше общее дело. К великой радости, он на нашей стороне. Можешь ли ты завтра отпроситься с работы?
— Только во второй половине дня.
— Хорошо. Подготовь все бумаги, чтобы оформить дом и землю на миссис Норрис. Сможешь?
— Да. Но мне нужны ее личные документы.
— Я достану.
— Украдешь?
— Позаимствую, — усмехнулась я. — Тогда завтра часа в два мы с Дэвидом придем к тебе на работу. Оттуда вместе отправимся к нотариусу.
Питер кивнул. Я тяжело выдохнула и откинулась на кровать. Питер тоже лег, рядом со мной. Положив руки под голову, он сказал:
— Не переживай, Эли, все получится.
Я повернулась и положила голову ему на грудь:
— Будем надеяться.
Странно, наверное, это выглядело со стороны. Любя Карла, я не отказывала себе в удовольствии проводить время с Питером. Может, кто-то это сочтет грязным, а кто-то — изменой. Но нас ничего не связывает, кроме дружбы и задушевных бесед. Для меня это нормально. Я не вносила в отношения с Питером никаких плотских желаний. Я могла себе позволить такое поведение только с ним. Потому что знала, Пит не позволит себе лишнего без разрешения. Хотя, мысли на этот счет и у него крутились в голове. Ведь именно на этой кровати мы провели нашу первую ночь.
Позже я проводила Питера к Салли, сама пошла к Дэвиду, а после — к миссис Норрис. Наш совместный ужин затянулся, и так получилось, что мы встретили Карла с работы. Мы были рады увидеть его не усталым. Редко когда Карл возвращался с работы воодушевленный, пусть даже сонный. Когда миссис Норрис вышла из столовой, Карл повернул меня к себе и, щурясь, спросил:
— Что ты делаешь со мной?
Я поняла, что он настроен игриво. Положила руки ему на плечи, сильнее прижалась к нему. Иронично вскинула бровями, поинтересовалась:
— А в чем дело?
Карл не смог не улыбнуться, опустил взгляд, но потом опять вошел в образ. Нежно обняв меня за талию, собрался меня поцеловать, но вместо этого шепотом проговорил:
— Весь рабочий день я не мог сосредоточиться… Память прошлой ночи так будоражила.
Я что-то промурлыкала. Потом бархатным голосом сказала:
— Тогда есть предложение добавить что-нибудь твоей памяти…
Я нежно коснулась губами его губ, подмигнула и, направляясь к двери, недвусмысленно намекнула:
— Я у себя…
27 января 1773 года. Понедельник
Как и вчера, Карлу пришлось рано встать. Мне тоже. Уроки отменили, потому что всем было не до учебы. Жители собирали вещи. Зря…
Сегодня у меня ответственный день. Сегодня я должна быть на высоте, я должна быть способна на невозможное. Все мои таланты, подаренные природой и породистыми родственниками, должны проявить себя в лучшем свете.
С утра, отправившись к Дэвиду, я наслаждалась зимним солнцем.
Ювелирный магазин, что он выбрал, выглядел внушительно, как снаружи, так и внутри. Зайдя, мы представились клиентами, желающими продать семейные драгоценности. Молодой человек усадил нас за столик, который стоял поодаль от окна. Мы чувствовали себя уверенно и не нервничали. Вчера Дэвид уже заходил сюда и обговорил с хозяином магазина кое-какие детали сделки.
— Симпатичное место, — шепотом проговорила я, чтобы не нарушать здешнюю «библиотечную» тишину.
Не успел Дэвид кивнуть, как у нашего столика возник человек, который далеко в прошлом оставил молодость, а вместе с ней, если так можно выразиться, жизненность.
— Спасибо, — сухо ответил он на мой комплимент.
Мужчина оказался старый, ему было примерно лет восемьдесят, иссохший, невысокий, ниже меня, не говоря уж о моем спутнике.
— Здравствуйте, — поздоровался Дэвид. — Я вчера к вам заходил…
— Да, да. Я вас помню. Это и есть та самая девушка? — спросил мужчина, кинув взгляд на меня.
Я встала и пожала протянутую руку. Я была уверена в себе и в успехе сделки.
— Доброе утро, — поздоровалась я.
— Что ж, — протянул старик. — Пройдемте в мой кабинет.
Мы с Дэвидом последовали за ним. Кабинет оказался маленьким, не повернуться, и темным: шторы на окнах не пропускали солнечных лучей. Продавец сел во главе стола, я — перед ним, Дэвид — возле меня.
— Чего-нибудь желаете? — спросил старик. — Чай, кофе, другую отраву?
Мы с Дэвидом переглянулись, сдерживая смех.
— Нет, спасибо, — ответил Дэвид.
— Вот и чудно. Тогда перейдем к делу.
Старик посмотрел на меня, словно оценивая. Не знаю, с чем он меня сравнил. Может быть, с алмазом, который надо отшлифовать до бриллианта… Ну, или с бриллиантом, который искусно подделан, но от профессионального глаза это не скроется.
— Молодой человек, — начал старик, — сказал, что вы хотите продать фамильные драгоценности.
— Вы сомневаетесь? — дерзко спросила я.
— Судя по вашему одеянию… Мне неинтересны медяхи, которые вы принесли…
Я была оскорблена. Так ты язвить будешь?!
— Если вы привыкли сравнивать людей с металлом, — начала я, — то ваш давно уже заржавел…
— Элизабет! — воскликнул Дэвид.
Но я не сводила дерзких глаз со старца, который в порыве гнева взлетел со стула и потребовал:
— Вон!
— В деловых отношениях не может быть ничего личного, — проговорила я. — Даже на оскорбления можно закрыть глаза, когда на кону большие деньги… Сядьте, — я уже завоевала главенство в этой комнате. — Вам нужны безделушки, мне нужны деньги. Мы можем помочь друг другу.
Я достала платок, положила на стол и извлекла сокровища. Продавец застыл. Потом профессионализм взял свое, и он начал рассматривать драгоценности через лупу у окна, открыв шторы. Мы с Дэвидом наблюдали виртуозные движения рук, глаз и молча восхищались. Спустя минут пятнадцать хозяин магазина сел, посмотрел на меня и спросил:
— Где украла?
— Я по
