медленно встал и одиноко побрел назад
И я так счастлива!
– Но почему не быть еще счастливее?
– Не можем же мы вести себя, как герои романов!
– Почему не можем? Почему?
Такая его настойчивость ее, по-видимому, утомила. Невозможность была ей очевидна, но выискивать для нее причину казалось трудным и хлопотным.
– Ну, я не так умна, чтобы спорить с тобой. Но это… как бы… было бы вульгарно, – сказала она с видимым облегчением, решив, что нашла слово, после которого дальнейшая дискуссия становится невозможной.
Сейчас это реальнее для меня, чем если б я поднялся», – неожиданно услышал он собственный голос, и страх, что эта последняя призрачная тень реальности померкнет и растворится, приковал его к скамье, а минуты текли, одна вслед за другой