автордың кітабын онлайн тегін оқу Пока играет музыка
Любимой бабушке,
которая стала первым читателем моих историй
Благодарю
Марию Головей и Сашу Яковлеву
за то, что помогли этой истории
звучать чище, глубже и честнее
Капитаны собственной судьбы,
Это нас зовёт сигнал трубы,
Это нам подымать якоря
И, над морем паря,
Обжигаться о солнце.
И двенадцать месяцев в году
Нам грести сквозь радость и беду,
Нам греметь, словно звонкая медь,
И искать, и бороться.
Г. Л. Васильев, А. И. Иващенко«Капитаны собственной судьбы»
От автора
Когда-то я сама была школьницей. И я очень любила это время. Но часто, почти каждый день, я смотрела на себя и своих одноклассников и думала: «Почему я не такая? Что со мной не так?»
Потом я выросла и узнала, что есть такие люди — высокочувствительные, которые немного иначе воспринимают мир вокруг. И тогда всё стало на свои места.
Эта книга — немного про меня и про моих знакомых; про тех, кто много и сильно чувствует, переживает, иногда плачет и устаёт. Про тех, кто чувствителен и эмпатичен, и кто думает, что это их слабость. Эта книга — попытка протянуть руку. Со мной и с вами всё хорошо! И наша чувствительность — это сила, которую нужно принять.
Пролог
Если стоять на ярко освещённой сцене и смотреть в зрительный зал, все люди будут сливаться в одно большое чёрное пятно. Поначалу вспышки камер будут отвлекать, но вскоре и они превратятся в тихие и далёкие звёзды. Сердце будет биться встревоженно, сколько бы ты ни повторяла свои движения. А потом раздастся щелчок, всегда неожиданно. И вот уже не будет ни звёзд, ни тишины, ни волнения. Останетесь только ты и танец.
Если стоять на сцене и смотреть в пустой зрительный зал, когда занавес открыт, а до спектакля ещё несколько часов, можно утонуть в тишине. Тревожной тишине. Ты будешь смотреть на дверь, которая закрыта. Но вдруг где-то вдалеке послышится шум, крики, стрельба. И ты будешь считаешь секунды, которые продлятся как минуты: одна… две… три…
Дверь вдруг распахнётся — её вышибли ногой. Но твоё сердце останется спокойным.
Глава 1
24 августа 2002 года
Сегодня убралась в классе и приготовила всё для нового учебного года. Люблю это ощущение! Всё на своих местах, даже новые ручки купила и ластик, смешной такой — в виде пироженки. Чтобы не переживать, буду мять его в руках, он пахнет ванилью. В окно мельком видела Веру и Сашу. Какие они уже взрослые! Даже не верится, что скоро выпуск. Опять дадут мелких? Справлюсь ли я?
Я всё думаю, о чём поговорить с ребятами в первый учебный день. Внутри тревога оттого, что происходит вокруг, напряжение, которое витает даже в воздухе, страх. Я и сама чувствую себя очень маленькой. Но должна ли я вообще что-то говорить, объяснять им вместо родителей?
Листаю учебник. Как «удачно» попадает девятый класс на историю двадцатого века. Ох, тяжело будет, чувствую. И к их «почему» ведь не подготовишься заранее. Даже у меня есть вопросы, в которых я не разобралась. Вот, например, человек и история. Каково это — стать тем, кого поглотит бунт, война? Там были миллионы, а для нас сейчас это лишь цифры в учебнике.
Ладно, до сентября ещё есть время. Придумаю! А пока выберу себе новое платье на предстоящий учебный год.
Москва, сентябрь, 2021 год
За несколько метров до школьного забора Василиса замедлила шаг, машинально одёрнула жёсткую белую рубашку, которая неприятно натирала в подмышках и постоянно собиралась на спине. Потом обернулась и помахала папе, который уже зашёл в автобус. В этот день он по традиции проводил её до школы: Василиса шла на школьную линейку, а папа ехал к своим студентам. Мама, как всегда, осталась дома, чему Василиса была даже рада. Не хватало ещё, чтобы к её волнениям добавились переживания мамы. Достаточно неудобной рубашки.
Василиса сделала глубокий вдох, потом выдох, попыталась согреть руки, быстро потерев их друг о друга. Всё-таки нужно было купить новую белую блузку: из своей она за лето выросла.
Когда до ворот осталось несколько шагов, она разглядела среди детей шумную толпу своих одноклассников. В животе неприятно похолодело. Подходя, Василиса уже представляла, как со всех сторон на неё посыплется: «Васька! Ух, как ты изменилась! Как прошло твоё лето?» Она снова оправила рубашку, надеясь, что никто не догадается, что это мамина.
Пробираясь к своим друзьям сквозь толпу взволнованных первоклассников, она выглядывала среди учителей того, кого безуспешно пыталась выкинуть из головы всё лето. Именно он был причиной её улыбки и её волнения утром первого сентября. Но его не было ни среди учителей, ни среди учеников, и настроение Василисы сразу испортилось. Наконец, она подошла к своим, но уже без прежнего воодушевления. Чуть поодаль стояли двое ребят. Новенькие, поняла Василиса. Всезнающая Дашка писала о них вчера в классном чате. Высокий хмурый парень в кроссовках смотрел себе под ноги, как будто стоял здесь случайно. Стройная рыжеволосая девчонка, наоборот, следила за разговорами, прислушиваясь к каждому слову. Василиса оглянулась. Сбежать уже не получится, а так хотелось!..
— О, Васька, привет! — её заметили, и теперь ей точно никуда не деться.
— Привет, — Василиса почувствовала собственную напряжённую улыбку. Легко взбежать по ступенькам, всех обнять и сказать что-нибудь ну очень смешное, как она мечтала, не получилось. Не в этот раз.
Одноклассники вернулись к разговору о том, кто как провёл лето. Новенький так и стоял в стороне, как будто тоже не заметил её. Василиса задержала на нём взгляд: показалось или они где-то пересекались?
Василиса оглянулась в поисках подруги. Лучше высматривать её, чем молча слушать болтовню других. Думая так, она выхватывала глазами в толпе то пиджак, то похожую стрижку учителя. Озираясь, она сделала несколько шагов назад и чуть не упала в клумбу. Новенький успел подхватить её за локоть.
— Спасибо, — смущённо пробормотала Василиса.
Парень промолчал. Только лишь кивнул и снова застыл статуей.
— Ты новенький, верно? — Василисе было неловко стоять в тишине. — Я Василиса.
— Тагир.
— Мы с тобой раньше не встречались?
Тагир наконец посмотрел на неё. Тёмные ресницы подчёркивали глаза, отчего они казались непростительно красивыми для парня.
— Мы ходим в один Дом творчества.
— А, да?
Василиса замолчала, не зная, как продолжить этот разговор. Она не умела вести беседы с малознакомыми людьми, а сейчас ей и вовсе стало стыдно: вспомнить Тагира она так и не смогла. Одноклассники между тем набивали себе цену:
— Был с предками в Мадриде. Ничего так, хорошо! По музеям не таскали.
— Пф-ф, разъезжал он! Мы с Лёхой работали! Во, видал, что купили? — и высокий парень Дима показал всем новый телефон.
Василиса прислушалась к разговору. Ребята были всё такими же смешными, родными и чужими одновременно. Внезапно кто-то подбежал к Василисе сзади и обнял её:
— Василёк!
— Кира!
Кира была лучшей подругой Василисы. С тёмными короткими волосами она стала похожа на самую настоящую актрису. Немного смуглая, всегда в яркой одежде, громкая и шумная, Кира была полной противоположностью Василисы. Но они дружили, потому что были нужны друг другу. А ещё потому, что обе выбивались из коллектива: одна слишком яркая, другая слишком тихая.
— Ты же на море ещё вчера была! — Василиса обернулась и тоже обняла подругу. Кира до сих пор пахла солёным морским воздухом и свободным ветром.
— Вернулась. Как же я не увижу всех вас такими красивыми! — Кира весело рассмеялась и кинулась в толпу обнимать одноклассников.
Василиса задумчиво следила за подругой. Иногда ей хотелось быть на неё похожей, но только когда той не было рядом. А когда Кира появлялась, всё возвращалось на круги своя.
Школьная линейка — особенное событие. Старшим она уже кажется долгой и скучной, а вот первоклассники дрожат от волнения, несмотря на тяжёлые рюкзаки, которые больше, чем они сами. Василиса тоже чувствовала себя первоклассницей, потому что её потряхивало, особенно когда над школьным двором из динамика зазвучали слова:
По следам героев Грина,
По страницам добрых книг
Нам под парусом незримым
Плыть с друзьями напрямик …
Стоило Василисе услышать музыку, и ей тут же захотелось плакать. Так было всегда. Она даже на уроках музыки не могла петь: горло сразу сдавливало, глаза начинало щипать, и Василиса только молча открывала рот, боязливо поглядывая по сторонам, чтобы одноклассники не догадались, что она едва не плачет. Казалось, вместе с музыкой она попадала в какой-то другой, параллельный мир и становилась наблюдателем, а не участником событий. Очень чувствительным наблюдателем. Прямо как сейчас.
«Так, снова началось. Нет. Нет. Держись. Вдох и выдох. Глубокий вдох».
Василиса нащупала на пальце серебряное колечко и начала привычно его крутить, чтобы отвлечься. Но сегодня колечко не помогало.
— Васька, ты что, плачешь? — стоящий сзади Егор шутливо закатил глаза. — Нам тут ещё минимум год торчать, не переживай.
Василиса быстро вытерла слёзы, но в носу всё ещё щекотало. Хорошо, что больше никто не заметил её слёз. Испуганная первоклассница с огромными глазами, в которых будто отражалось небо, подняла в воздух большой колокольчик, и самый высокий одиннадцатиклассник неловко водрузил её на плечи и понёс в школу. Длинной вереницей школьники пошли за ними. Уже на лестнице Василиса обернулась и столкнулась взглядом с тем, кого выискивала всё утро.
***
Под гул в кабинете классная руководительница Светлана Васильевна объявила:
— Дорогие мои девятиклассники! Ребята! Не хочу вас пугать, но впереди нас ждёт много трудностей. И я искренне надеюсь, что в этом году вы станете взрослее и подойдёте к учёбе чуть ответственнее.
Взрослее никто не хотел становиться, но об этом, конечно же, никогда не спрашивают.
— Сегодня у нас несколько важных дел, — продолжала Светлана Васильевна.
Гул стал громче, прокатываясь волной по классу. Ничего важного первого сентября, когда за окном так ярко светило солнце, просто не могло быть. Василиса оглянулась назад и стала со своего места наблюдать за эмоциями, которые, как вспышки, возникали в классе то тут, то там. С напряжением она ждала момента, когда классная продолжит…
— Для начала нужно выбрать старосту.
Все посмотрели на Василису. А Кира, не поднимая руки, воскликнула:
— Да чего переизбирать, пусть Вася остаётся!
Светлана Васильевна внимательно посмотрела на Василису, но по её взгляду не было понятно, что она об этом думает. Василиса напряглась. Ей всегда становилось неловко и хотелось испариться, если она не понимала мыслей человека. Ровесники были все как на ладони. Например, Егор откровенно скучал, Кира уже увлечённо набирала кому-то сообщение в телефоне, а вот Светлана Васильевна…
Классная широко улыбнулась:
— Давайте хотя бы соблюдать нормы приличия?
— Кто за то, чтобы оставить Ваську старостой? — Кира первая подняла руку.
С лёгким беспокойством Василиса наблюдала, как всё больше рук поднимается над партами. Воздержались только двое новеньких.
— Так, хорошо. Теперь заполните, пожалуйста, тест на профориентацию. А на следующей неделе, во вторник, на классный час к вам придёт психолог, — скороговоркой объяснила Светлана Васильевна, раздавая тесты.
Наблюдая за ней, Василиса думала, что она как будто уже заранее устала от этого года.
— Психолог? Тесты? Ну, Светлан Васильна… — Егор возмущался больше всех.
Первым тест сдал Тагир, и Светлана Васильевна попросила его задержаться в кабинете. Кира проводила Тагира пристальным взглядом, зашептала Василисе:
— Ты слышала, что его перевели из соседней школы?
Василиса покачала головой.
— Говорят, он там избил кого-то. А так и не скажешь, — и подруга вернулась к своему бланку.
Василиса пропустила её слова мимо ушей. Она смотрела на вопросы теста и не могла понять, что ей отвечать.
Завершите фразы, выбрав один из трёх вариантов.
Выбирать ответ нужно, исходя из ваших интересов, увлечений и индивидуальных предпочтений.
Мне бы хотелось в своей профессиональной деятельности…
Что это — профессиональная деятельность? Работа как у папы? Или это то, чем она будет заниматься всё свободное время? Василиса не могла представить себя ни в одной профессии. Мама настаивала на прикладном и фундаментальном образовании, которое точно прокормит. Это мог быть любой гуманитарный факультет — юридический например. Сама мама работала школьным учителем — давно, ещё в юности. Василиса знала лишь то, что она любила своих учеников, а о том, почему внезапно ушла из школы, — нет. Мама отмахивалась: «Было тяжело. Я не справилась». Дальше разговор не шёл, да и Василиса не стремилась узнать подробности.
В вопросах будущей профессии папа тактично держал нейтралитет. Порой, не отрывая глаз от газеты, он спокойным тоном говорил маме, когда она в очередной раз пыталась образумить Василису:
— Аннушка, ей ещё долго пылиться в школе, оставь ребёнка в покое.
Тогда мама начинала ходить по комнате туда-сюда, постоянно врезаясь в подлокотник дивана и размахивая руками.
— А экзамены? К ним что, не надо готовиться? — говорила она торопливо. — Я знаю хорошего репетитора: мне Лена посоветовала. Её Игорёк сдал обществознание на девяносто семь баллов и теперь учится в хорошем вузе. А заниматься они начали аж с седьмого класса!
— Дорогая, ну а школа зачем тогда? — папа, как всегда, был невозмутим и искренне удивлён.
— Школа даёт базу! Но мы же не хотим, чтобы наша дочь поступила во второсортный вуз!
— Мы вроде и школу выбрали не второсортную, — и папа брал маму за руку, усаживал рядом, начинал гладить между лопатками, успокаивая её как маленькую. В такие минуты мама замолкала, понимая, что спорить бесполезно. Наверное, она даже вздыхала с облегчением.
Василиса моргнула и попыталась вернуться к тесту.
…общаться с самыми разными людьми;
Нет, этого она безумно боялась! Не то что Кира.
…снимать фильмы, писать книги, рисовать, выступать на сцене;
«Опять всё смешали в кучу»
Однако выступать Василиса любила. Она вспомнила, с какими словами тренер отпустила её на летние каникулы. Подумать. Подумать и решить, хочет ли она связать с танцами свою жизнь или хотя бы её часть. Но тогда это будет та самая часть жизни, в которой остальные ребята будут веселиться, путешествовать, влюбляться — будут жить. Василиса ещё могла выбрать другой путь. Но на это нужно было решиться.
«Может, третий вариант теста окажется проще?»
…заниматься расчётами, вести документацию;
Звучало очень скучно, но безопасно и спокойно. Поставив последнюю галочку, Василиса подняла голову и заметила, что большинство одноклассников уже сдали тест и ушли. Кира тоже закончила и шепнула:
— Жду тебя на улице!
Когда Василиса подошла со своим тестом к Светлане Васильевне, в кабинете остались только она и Тагир.
— Тагир, твоя мама говорила, что ты играешь на гитаре, — вдруг утвердительно произнесла классная.
Парень кивнул.
— Ты не сможешь нам помочь? Мы готовим праздник посвящения в гимназисты, а музыкантов у нас… Одни спортсмены.
Парень снова кивнул.
— Вот и замечательно! — обрадовалась Светлана Васильевна. — Василиса, покажи, пожалуйста, Тагиру, где у нас библиотека. Ему нужно получить учебники.
Ребята вместе вышли из кабинета. Библиотека находилась на первом этаже, в самом конце коридора. Было тихо, непривычно тихо для школы: только раздавались шаги на лестнице где-то выше. Всех уже отпустили по домам, и было что-то загадочное в этой пустоте. Василиса шла чуть впереди и думала о том, что, наверное, ей нужно начать какой-то разговор, но ничего не приходило в голову, а Тагир не помогал. Так, в молчании, они подошли к библиотеке. Пока им выносили стопки книг, Василиса всё же решилась заговорить:
— Как тебе у нас?
— Как и везде.
Его глаза были синими-синими, и Василиса смутилась от такого прямого взгляда. Она стала перебирать и пересчитывать его учебники.
Тагира Василиса не могла прочитать. Он был настолько закрытым, что хотелось отойти подальше и никогда не спрашивать, почему он прячется. Потому что если бы она спросила, то стала бы… соучастницей его тайны.
Вдруг она услышала голос:
— Мария Степановна, вы моим учебники выдали?
Ей даже не нужно было разворачиваться, чтобы узнать того, кто говорил. Но она всё же повернулась, чтобы поздороваться:
— Здравствуйте.
— Здравствуй, — ответил ей высокий молодой человек.
Это был Александр Игоревич — учитель физики у одиннадцатых классов и аспирант МГУ. Лёгкой походкой, которая выдавала в нём танцора, он подошёл к ребятам.
— Мария Степановна здесь? — спросил он, улыбаясь, но Василиса как будто пропустила мимо ушей его вопрос. Ей снова захотелось одёрнуть ужасную мамину рубашку и поправить спутанные волосы.
— Иду-иду! — раздался издалека голос пожилой библиотекарши. И вскоре Мария Степановна, выйдя из-за стеллажей, поставила перед Василисой на стол большую стопку учебников.
Торопливо и неловко Василиса стала складывать книги в рюкзак, стараясь не смотреть на молодого учителя, а затем, попрощавшись, почти выбежала из библиотеки, загадочно улыбаясь от внезапной встречи.
Рука болела от тяжёлых пакетов с учебниками, которые не поместились в рюкзак, и очень хотелось есть. Лишь добравшись домой, девочка поняла, как сильно устала. Она легла на пол, потянулась, чтобы расслабиться, и стала глубоко дышать.
Однако душа её танцевала и смеялась, а улыбка не сходила с лица. Василиса была счастлива. Впереди её ждал долгий учебный год, а это значило, что она снова будет встречаться с друзьями, репетировать, гулять… Просто жить так, как она привыкла.
Обедали мама и Василиса вдвоём — папа, как обычно, проводил этот день со своими студентами. На него повесили группу первокурсников, а это означало, что «год будет весёлым», как выражался папа. Мама же называла это несколько иначе.
Поначалу за столом царила привычная тишина, которую Василиса любила. Но потом мама прервала звуки одиноко стучащих вилок:
— Как там ребята? Рады, что началась учёба?
Василиса наморщила нос и попыталась ответить:
— Ну конефно, лопаются от вофторга.
— Прожуй сначала, не говори с набитым ртом, — строго сказала мама, и Василиса подумала, что учитель — это, наверное, навсегда.
Мама давно не ходила на праздничные линейки, но почему-то всё равно чтила первый день учёбы и не забывала учить всех, до кого дотягивалась её рука.
Мама замолчала, хотя Василиса явно видела: она хочет о чём-то поговорить, но не знает как. Это было заметно по неловким движениям рук и по тому, что она съела всего пару ложек салата, зато домашнего вишнёвого компота выпила уже вторую кружку.
— Вась, ты точно определилась с профилем?
Ну вот, опять. Василиса ждала чего-то в этом роде. Разговоры про выбор — тот самый, который почему-то нужно сделать раз и навсегда, — теперь звучали часто. Всё было как будто уже решено — Василиса идёт в филологический класс, — но мама снова и снова поднимала эту тему. Может, она сама сомневалась?
— У нас пока не было перераспределения, — уклончиво ответила Василиса. — А ещё мы сегодня заполняли странный тест на профориентацию.
Мама отложила вилку и нож, спрятала руки под стол:
— Вась, я хочу, чтобы ты уже поняла: учёба — это серьёзно. Если ты не знаешь, что выбрать, давай поговорим, и я помогу тебе.
— Мам, ты помнишь, что говорила Лариса Фёдоровна? Зимой будет большой фестиваль. Подготовка займёт много времени… Профиль ведь подождёт?
Василиса почувствовала, как мама напряглась.
— Об этом я также хотела поговорить, — сказала она, с трудом подбирая нужные слова. Это было видно по складке на переносице. — Мы с папой думаем, что тебе нужно уделять танцам поменьше времени.
— Почему?
— Потому что ты всё равно не станешь профессионалом.
Василиса вздрогнула. Мама коснулась её мечты, о которой она не могла даже сказать вслух, и одним махом едва не разбила её так легко, будто всё уже было решено.
— Да с чего ты взяла?! Может, я хочу пройти это прослушивание!
— Дочь, нет. Актёры, танцоры — нет. Даже не думай об этом. Не обсуждается.
В гневе Василиса выскочила из-за стола.
— Ты опять за меня всё решила?! Ну понятно! Я хочу выбирать сама!
Она убежала в свою комнату и громко хлопнула дверью, а потом, открыв дверцы шкафа, начала вываливать одежду на пол. «Не то, всё не то! Ужас! Не хочу. Не пойду. Закроюсь в комнате и больше не выйду. Или нет, лучше уйду из дома и не вернусь. Всё равно никто не заметит».
«Школьный корабль», слова Константина Ибряева.
Глава 2
11 сентября 2002 года
Теперь каждый урок истории превращается в философские споры, но что ещё я могу дать этим детям? Только возможность высказывать своё мнение и быть услышанными. Говорили о терроре и башнях-близнецах. О том, что толкает человека на преступление, об оправдании, об общественном резонансе.
Вспомнились события 1999 года. Тогда я только пришла работать в школу. Те три взрыва в жилых домах выбили почву из-под ног у всех, мне кажется. В глазах окружающих я видела страх и смятение. Тогда на уроках дети тоже меня спрашивали: «Зачем нам ваша история, если она повторяется? Если убийства всё равно происходят?» Ничего лучше, чем мямлить об «уроках прошлого» и «учиться на своих ошибках», я не придумала. Но нужно было не врать, а сказать честно: «Я пока не знаю, но верю, что история поможет нам разобраться». По крайней мере, поможет лично мне.
Тогда я искала ответы в книгах. Зачитывалась «Доктором Живаго», «Белой Гвардией». Много думала. Почитаю и сегодня — точно станет легче.
Москва, сентябрь, 2021 год
На первую в этом учебном году репетицию Василиса пришла раньше всех, как обычно. Открыв дверь студии, прошла в зал. Танцевальные туфли звонко стучат по паркету, поэтому Василиса зашла в носках, будто боясь выдать себя. Она медленно прошла к станкам, с удовольствием вдыхая особый воздух, который был только здесь, в этом зале. Не спеша начала разминку. Было что-то волшебное и в тишине ещё пустой студии, и в занавесках, танцующих на ветру, и в рыжих пятнах от вечернего солнца на полу и белых стенах.
Василиса представила саму себя со стороны — так, будто её снимает камера. Тонкая и угловатая, с пучком на голове, одна в пустом зале — и всё на своих местах. В такие минуты она всегда чувствовала особенный трепет в груди. Вот и теперь. Ощущение длилось буквально пару секунд, а потом пропало. Как только включится музыка, волнение обязательно вернётся, но сейчас Василиса снова почувствовала, как реальность давит на плечи.
Какая она — настоящая? Та, которая танцует в этом зале, или та, которая ходит в школу, общается с друзьями, проводит время с семьёй, заполняет дурацкие тесты по профориентации? Казалось, это не одна и та же Василиса, а два совершенно разных человека. Как будто всю свою уверенность, свободу, открытость она оставляла в этих четырёх стенах, среди зеркал. Оставляла себя настоящую — и это было неправильно. Но забрать эту Василису с собой пока не хватало смелости. Наверное, поэтому она так наслаждалась этими часами тренировок.
— Это было очень красиво! — услышала Василиса, едва закончила очередную связку.
Она вздрогнула, обернулась: в дверях стояла Лариса Фёдоровна, хореограф её танцевальной группы. Улыбнувшись, Василиса побежала обнимать любимого преподавателя.
— Я не слышала, как вы вошли! — сказала она запыхавшись.
— И хорошо! Ну что, снова самая первая? Где там остальные?
Но уже через десять минут в зале стало шумно от гула множества голосов, смеха и шороха ног по паркету. Удивительно, как танцы сближают абсолютно разных людей так, что все становятся одной большой семьёй. И Василиса была рада оказаться её частью.
Когда вся группа села в кружок, Лариса Фёдоровна сказала:
— В этом году нашей школе искусств исполняется пятьдесят лет. Юбилей! Как вы понимаете, праздник будет масштабный, и поэтому у нас с вами большая интересная задача…
Раздался тихий скрип двери, а потом стук. Все обернулись и увидели Петю, главного солиста их коллектива. Петя ви
...
