Оглавление

Глава 1

«Какой чудесный день, какой чудесный я и песенка моя…» — мурлыкала про себя Лена. День действительно был чудный — солнечный и ясный, и душа ее пела.

Она очень любила это время года — начало мая, когда уже можно было подставить лицо теплым лучам солнца, почувствовав прикосновения ласкового ветра, и наслаждаться свежестью воздуха, наполненного пьянящим запахом весны, впитывая его полной грудью. Девушка не шла, а летела, словно танцуя под музыку весны, нотами которой служили и майское синее небо, и набухшие почки сирени, и изумрудная зелень только что распустившейся листвы на деревьях, еще нетронутая пылью огромного мегаполиса.

Выходя из метро станции ВДНХ, Лена увидела у колонны одиноко стоящую пожилую женщину в платочке, повязанном по-деревенски. На ее худеньких плечах болтался потертый мужской пиджак, а рядом у ног, обутых в стоптанные бесформенные туфли, стоял ярко-красный пластмассовый тазик с букетиками фиолетово-сиреневых фиалок, обложенных упругими темно-зелеными листьями.

— «Какая удача! Сегодня явно мой день! Солнце, любимые фиалки! Волшебно! — в восхищении подумала девушка, подходя к тазику с заветными цветами.

— Счастья тебе, красавица! — сказала женщина, неожиданно демонстрируя белоснежную улыбку, удивительно преобразившую ее морщинистое загорелое лицо, и протянула ей букетик фиалок.

Лена вздохнула пленительный аромат первых весенних цветов и почувствовала себя чуть ли не принцессой эльфов, получившей тайное послание от лесной феи в образе деревенской пожилой женщины с натруженными руками. «Эта женщина похожа на мою прабабушку Прасковью», — отметила мысленно девушка, и в ответ улыбнулась женщине. Когда Лена улыбалась, то лицо ее освещалось мягким светом, а россыпь нежных веснушек украшали переносицу — настоящая «солнечная» девочка.

Да она и есть принцесса, так иногда ее ласково называет мама. Да и возраст — месяц назад ей исполнилось девятнадцать лет, и внешний вид девушки вполне соответствовал образу принцессы. А сейчас она чувствовавала себя таковой. Проходя мимо универсама, девушка посмотрела в сверкающее стекло огромной витрины магазина, отразившей невысокую хрупкую фигурку с копной светло-каштановых волос, обрамляющих бледное лицо с высокими скулами. И даже в замутненной стекле витрины выделялись сияющие в пол-лица серые глаза.

Отразившийся в витринном стекле образ явно порадовал девушку:

«Да, Елка, хоть ты и не первая красавица, но «чертовски миленькая», — удовлетворенно подумала она.

Дополнительной уверенности придал ей и щегольской наряд. Сегодня Лена впервые надела новый венгерский плащ цвета лаванды, удачно купленный мамой в переходе ЦУМа, который дополнили блестящие коричневые лодочки. И во все это великолепие она облачилась по случаю Дня рождения ее лучшей подруги — Маринки, самой красивой и веселой девушки на их потоке. Праздничное настроение, царившее в сердце девушки, усиливала льющаяся из динамика песня Юрия Антонова «Для меня нет тебя прекрасней…», перекрывающая шум автомобилей.

Лена взглянула на маленькие часики — подарок мамы на восемнадцатилетние. «Ого, уже, без семи двенадцать! Обещала Маринке, что приду вовремя, а уже опаздываю минут на сорок», — в панике подумала девушка и ускорила шаг.

Марина жила недалеко от Останкино на улице Бориса Галушкина в фундаментальной «сталинке». Уже подходя к дому подруги, Лена увидела у подъезда двух высоких парней в форме курсантов. Они галантно перед ней расступились, когда она поравнялась с ними, и один из них, восхищенно глядя на девушку, сказал:

— Какие красивые цветы!

— Сережа, цветы красивые, но посмотри, какая прелестная девушка их несет! — ответил второй, и, повернувшись к Лене всем корпусом, вскинул правую руку к козырьку фирменной фуражки, и громко произнес:

— Девушка, разрешите познакомиться? Это мы вас встречаем!

Лена улыбнулась ему своей самой лучезарной улыбкой, и еще больше выпрямив спину, с высоко поднятой головой («взгляд на уровне третьего этажа»), походкой танцовщицы прошла молча мимо. Весь ее вид говорил, что она девушка порядочная и на улице не знакомится.

«А ребята очень даже симпатичные, особенно юноша с серыми глазами, Сережа, кажется», — отметила про себя она.

Подъезд, в который она вошла, был под стать дому — гостю встречала лестница с широкими мраморными ступенями и старинный лифт с металлической резной решеткой внутри. И хотя квартира Марины была на третьем этаже, и вполне разумно было подняться по лестнице, Лена всегда медленно поднималась на лифте-пенале, уж очень ей нравилось это необычное для современных домов сооружение.

Они с мамой жили в панельном девятиэтажном доме с грязным подъездом, где навечно поселился запах прогорклой капусты и жареной рыбы. Стены узкого подъезда с облупленной краской пестрили надписями типа «Ленка дура» или «Маша + Ваня = любовь» или любимые три буквы советских подростков; а выщербленные ступеньки при вечно разбитых подъездных лампочках грозили вывихом лодыжки. Дом находился вдали от центра — на Зеленой проспекте в Перово. И Лена мечтала жить когда-нибудь в таком же доме как Маринкин — с торжественной мраморной лестницей, с высокими потолками и огромным светлым холлом, а не в обшарпанной панельке.

Мама радовалась их жилью, которое они приобрели в результате обмена огромной комнаты в коммунальной квартире на Остоженке на отдельную двухкомнатную квартиру, хотя и несколько далеко от исторического центра города. Теперь у обеих была отдельная комната и своя кухня, а не стол в длинной темной комнате, соседствующий с еще такими же пятнадцатью, и на веки вобравшими в себя запахи мокрого белья и жареной картошки.

Лена после школы поступала на исторический факультет в МГУ, но, не набрав всего два балла, пошла в Московский педагогический институт. С Мариной они подружились в первый же месяц учебы. Девушку в Лене привлекала ее обстоятельность, обязательность и милая внешность. А Марина понравилась Лене своим легким характером и веселым нравом, к тому же она слыла первой красавицей курса. Марина росла в семье торговых работников межторга, по советским меркам более чем обеспеченной, и родители исполняли любой каприз единственной дочери.

Выйдя из лифта, Лена позвонила в квартиру с массивной дверью с закрепленной на ней золотой табличкой с именем проживающих. Марина тот же час открыла дверь, и, целуя подругу в щечку, сразу же ошарашила новостью.

— Ленуся, кроме Славки придут еще двое супермальчиков! Очень симпатичных и веселых! Один из них сын маминой подруги, ну, а второй его друг, — торжественно проговорила Маринка, как будто сообщая о визите английской королевы. — Кстати, что-то они задерживаются, — уже озабоченно добавила она, посмотрев на маленькие золотые часики, подаренные родителями на День рождения.

Лену эта новость несколько огорчила. Со Славкой — двоюродным братом Марины они уже были знакомы и друг другу симпатизировали, и перспектива провести вечер в компании незнакомых молодых людей ее вовсе не обрадовала. Лена в отличие от Маринки очень избирательно относилась к новым знакомствам, впуская в свой внутренний мир только тех, кому очень доверяла.

Через пять минут позвонили в дверь и, каково же было ее удивление, когда она увидела, что этими «супермальчиками» оказались симпатичные юноши, так щедро ее одарившие комплиментами несколько минут назад.

Молодых людей неожиданная встреча с Леной явно обрадовала и, и они не скрывали своих эмоций, одаривая ее и Марину комплиментами.

— Знакомьтесь, друзья. Это — Сережа и Володя, курсанты артиллеристского училища, через месяц выпускаются и становятся новоиспеченными лейтенантами Советской Армии! — торжественно представила их Марина, — А это Ленка — моя лучшая подруга и однокурсница и вообще — умница и красавица.

Вскоре вся компания дружно и шумно уселась за красиво сервированный стол. Молодые люди заняли места по обе стороны от Лены, и кареглазый Володя с первой же минуты очень настойчиво стал ухаживать за Леной, накладывая ей в тарелку салаты и наливая сок в бокал, предварительно выяснив, что она ни грамма не пьет алкоголя. Лена краем глаз посматривала на незнакомцев и отметила, что Володя являлся обладателем очень эффектной внешности. Высокий, широкоплечий, с озорным взглядом карих глаз на несколько удлиненном лице и короткими каштановыми волосами, он не мог не нравиться девушкам и прекрасно об этом знал. К тому же юноша был очень общительным и имел огромным арсенал комплиментарных слов, чтобы сразить им любую девушку.

— Владимир, от слова «владеет миром», — охарактеризовал он себя, стараясь с первых же минут полностью завладеть вниманием Лены. А робкие попытки друга ухаживания за ней сразу же им пресекались. Уже через полчаса общения Лена знала о Володе исчерпывающую информацию — из какой семьи, сколько лет, почему поступил в военное училище и каких карьерных высот достигнет, какие девушки ему нравятся и многое другое. При этом он осыпал Лену таким количеством искусных комплиментов, которых она не слышала за всю свою девятнадцатилетнюю жизнь.

Второй юноша — Сергей, обладал романтической внешностью — тонкая мальчишеская фигура, выше среднего роста, бледное тонкое лицо с серыми глазами, обрамленными черными длиннющими ресницами. «Как у девушки», — отметила Лена. Ей еще при первой случайной встрече больше внешне понравился более спокойный Сережа, но он был таким же застенчивым, как и она, не таким ярким и общительным, как Володя, привыкший быть душой любой компании и знавший как ухаживать за девушками. К концу вечера у Сережи уже не было никаких шансов, а Володя вел себя уже как молодой человек Лены.

— Леночка, — сказал он как-то торжественно, взяв девушку за руку, — Вы верите в любовь с первого взгляда?

Лена смутилась, лицо ее покрылось нежным румянцем. И понимая, что несет несуразицу, и стараясь придать голосу равнодушные нотки, не глядя на юношу, ответила:

— Из опыта мировой литературы я об этом знаю, но ни сама, и ни никто из знакомых такого не испытывал, поэтому больше склоняясь, что это присуще литературным героям, а в реальной жизни навряд ли.

Ей впервые признавались в любви с глазу на глаз — телефонные звонки и любовные записки от одноклассников не в счет. Говоря это как-то по-книжному, не естественно, она пыталась преодолеть смущение, вызванное его прямотой.

— Леночка, один из таких перед вами! Я влюбился в вас, как только увидев прекрасную девушку с букетиком цветов. Сразу и навсегда — высокопарно произнес Володя. Теперь его слова и тон вызвали у девушки иронично-озорную улыбку. И уже сам смутившись ее реакции, с несвойственной ему робостью сказал:

— Разрешите пригласить вас на свидание в следующую субботу, в день увольнения?

— Хорошо. После занятий мне надо навестить бабушку в Сокольниках, — просто ответила девушка. «Почему же нет», — подумала она, — парень очень симпатичный, да еще и будущий военный, как папа». Никакой бабушки в Сокольниках у нее не было, но ей очень нравилось это место, где они с родителями в детстве очень часто бывали.

— Значит, пойдем в парк в Сокольниках? — спросил он, вновь приобретя прежнюю уверенность.

Нельзя сказать, что Лена влюбилась, но Володя привлекал ее своей мужской харизмой, настойчивостью, и что греха таить, ей нравилось быть принцессой, а он умел создавать такую атмосферу, что девушка чувствовала себя таковой.

— Смотри, Ленка! Оба на тебя запали! А я ведь одного для тебя пригласила, другого для себя, — сказала со смехом Марина, оставшись с подругой наедине.

— Маринка, я не претендую ни на одного! — горячо ответила Лена.

— Успокойся, подруга, это я так! Мне, кроме моего Вадима, никто не нужен! — с тоской в голосе сказала Марина.

— А ты его сегодня приглашала? — участливо спросила Лена подругу.

— Разумеется, приглашала! Но он не смог прийти, жена целый день дома. Пошли всей дружной и счастливой семьей в цирк! — с горькой иронией ответила Марина.

— Маринка, ну как ты можешь с женатым мужчиной встречаться! Это не совсем честно по отношению к его жене, ребенку! — с возмущением проговорила Лена. — С твоей то внешностью у тебя поклонников и без него «воз и маленькая тележка! Встретишь в сто раз лучше, чем он!

Действительно, у Марины была запоминающаяся внешность — высокая, стройная, с длинными, как смоль волосами и черными глазами на смуглом лице, — она многих мальчиков на курсе сводила с ума. Да и характер у нее был под стать внешности — находчивая, с природным острым умом, веселая, душа компании. Любой юноша был бы счастлив встречаться с ней, а она, поди ж ты, влилась в женатого, с ребенком, да и старше себя. Во истину — любовь зла…

— Не морализуй хотя бы ты! И вообще, Ленка, маленькая ты еще, хоть мы и ровесники. Когда влюбишься, то не думаешь — женат он или свободен! Сердцу то не прикажешь! — с раздражением ответила Марина.

— Ну не знаю, я бы так не смогла! Да и старше он тебя лет на десять лет, так?

— На девять.

— А что дальше? Так и будете тайком встречаться? Что он говорит? Разводиться собирается? — стала расспрашивать Лена.

— Ленка, он любит меня, по крайней мере, так говорит. Обещает, что когда сыну исполнится восемь лет, то разведется. Врет, наверное. Но мне сейчас все равно — хоть несколько часов в неделю, да мой! — с вызовом ответила Марина. — Маму жалко, она очень переживает из-за этого, хоть и тщательно скрывает.

— А отец знает? — спросила Лена.

— Да ты что! Узнает — с работы Вадьку выгонит, он же его заместитель. Постой, я тебе его фотографию сейчас покажу, ношу всегда с собой. Правда, он симпатичный? — спросила Марина, торопливо достав фотографию из бюстгальтера и протягивая подруге.

— Я бы сказала красивый, даже чересчур. Типичная внешность актера любовника. Но не в моем вкусе, — ответила Лена, внимательно рассматривая фотографию. «Да и глаза у него рыбьи», — подумала Лена, но вслух не решилась сказать, чтобы не обидеть подругу.

— Много ты в мужской красоте понимаешь! — сказала Марина, убирая фотографию в заветное место. Но увидев расстроенное лицо подруги, обняла ее за плечики, проговорила: — Не обижайся, Ленок, но для меня лучше моего Вадьки мужчины не существует! Вот влюбишься, тогда и поговорим!

— Это ты на меня, Мариночка, не обижайся, у каждого свой вкус. Да и не осуждаю я тебя — вовсе нет. Ты моя самая лучшая подружка, хочется тебе счастья!

— А я и есть счастливая! Самая счастливая! Какие наши годы, Ленка. Только сейчас и можно влюбляться! Не в тридцать же, когда старухами будем! — сказала она, смеясь, и закружила Лену по кухне.

Раскрасневшиеся, они рухнули на стулья и еще долго не могли успокоиться от беспричинного веселья, какое только бывает только в беззаботной юности.

— Ленок, а к ребятам тебе надо присмотреться, — уже серьезно сказала Марина. — Оба очень достойные кандидатуры в мужья. Сережка, сын маминой университетской подруги, мальчик сентиментальный, стихов много знает, два языка. Родители его в дипломаты готовили, а он в военное училище поступил. Мои и его родители мечтали породниться, но мы с ним только друзья — товарищи. Ну, а Володька… Я его мало знаю, но если бы не мой Вадька, я бы в него точно влюбилась. Из семьи потомственных военных, и как мне показалось, очень надежный, с таким не пропадешь. Один недостаток — умеет нравиться женщинам, будет, как мой Вадим «налево» ходить. А в тебя он, Ленка, влюбился. Поверь моей интуиции. Так что смотри, не теряйся! — со смехом сказала Марина.

— Скажешь тоже, влюбился! — фыркнула Лена, покраснев.

Девушка и сама чувствовала, что оба юноши испытывают к ней симпатию, и скоро ей предстоит свидание с одним из них.

Глава 2

С Володей они договорились встретиться у входа в парк Сокольники. В этот день стояла чудесная погода, когда воздух кажется прозрачным, вся природа по-весеннему обновляется и радуется этому новому обновлению. Лена с Володей долго гуляли по зазеленевшим аллеям и узким тропинкам парка, беспричинно смеясь, как дети. Все вокруг вызывало у них бурный восторг — и белочка-попрошайка, схватившая с Лениных рук кусочек печенья, и тут же, неподалеку его зарыв, чтобы полакомиться потом в одиночестве или отнести в гнездо; или деловито пробежавший еж с прошлогодней шишкой на спине; или пожилая пара, молча медленно шедшая впереди по аллее, и бережно поддерживая друг друга. И оба чувствовали, что что-то новое, до сих пор неведомое зарождалось внутри каждого, и оно — это неизведанное и теплое, обещало настоящее счастье.

Потом они поехали на Ленинские горы слушать соловьев, чье завораживающее пение привлекает в это место влюбленных с середины мая со всей Москвы. Им повезло, и они наслаждались нежными, волшебными звуками, заполняющими все пространство вокруг несколько часов подряд, не отпуская рук друг друга.

Уже поздно вечером, расставаясь у Лениного подъезда, оба понимали, что влюблены по уши. Взяв хрупкие озябшие ладошки девушки в свои большие и теплые, Володя стал покрывать их нежными поцелуями, горячо шепча:

— Леночка, я тебя очень-очень люблю… Влюбился как только увидел — с букетиком весенних цветов. Ты сама была как весна…

А потом стал перед ней на одно колено и, не отпуская ее рук, волнуясь, произнес:

— Леночка, я хочу, чтобы ты стала моей женой, обещаю, что все сделаю, чтобы ты была счастлива. И если ты будешь рядом со мной, то я обязательно стану генералом, а ты генеральшей.

Лена молчала. Он поднялся с колен и за плечи робко притянул ее к себе, ища влюбленными глазами ответ в ее взгляде, и тихо неуверенно спросил:

— Ты согласна?

Ее сердце знало ответ на его вопрос, но рассудок подсказывал — «не торопись сказать — да, пусть немного помучается, да и мне надо все взвесить».

— Мне надо подумать, я только первый курс заканчиваю, да и мама… как она к этому отнесется, — оправдывала она свой ответ.

— Леночка, солнышко мое, скажи «да»! Через месяц мы поженимся! Ты будешь счастлива со мной, клянусь! — умоляющим голосом сказал Володя.

Лена неуловимым движением сбросила его руки со своих плеч и устремилась в открытые двери подъезда. Все произошло в одну секунду, и, растерявшись, Володя не успел ее удержать.

— Я подумаю! — уже взбегая по ступенькам, — смеясь, прокричала Лена. «Ну, чтобы быть генеральшей, надо выйти замуж за лейтенанта», — весело подумала она.

Когда она вставила ключ в дверь квартиры, та тот час же отворилась. Мама в наброшенном на ситцевую ночную сорочку байковом халате, встретила ее восклицаниями:

— Леночка, я уже обзвонила всех твоих подруг! Двенадцать часов ночи! Я уже не знала, что и думать! Куда обращаться!

— Мамочка, поздравь меня — я выхожу замуж! — торжественно с порога объявила та и бросилась обнимать и целовать мать. Ирина Сергеевна застыла от неожиданности, а опомнившись и пытаясь отстранить от себя дочь, нотками строго родителя сказала:

— Леночка, детка, теб