Год в Чувашии
С наступлением пандемии главный герой на год переезжает из столицы в Чувашию, к родственникам жены, и оказывается в незнакомом мире, подчиняющемся своим внутренним законам. Наблюдая за маленьким сыном, понимающим и одновременно не понимающим родные языки родителей — русский и чувашский, герой невольно сравнивает себя с малышом, изучая местный уклад и пытаясь приноровиться к непривычной ментальности и новому темпу жизни. Эта история, написанная в неспешной шукшинской манере, полна забавных диалогов и парадоксальных встреч. Здесь серьезное соседствует с абсурдным, а границы разумного кажутся зыбкими, резонируя со скоротечной ковидной реальностью.
Жас шектеулері: 16+
Құқық иегері: Альпина Диджитал
Түпнұсқа жарияланған күн: 2025
Баспа: Альпина.Проза
Қағаз беттер: 108
Кітаптың басқа нұсқалары1
Год в Чувашии
·
2.7K
Пікірлер31
Наткнулась на книгу совершенно случайно. Случайность эта вышла из тех, за которые благодаришь судьбу. Я выросла "на поселке", от моей школы до той самой Площади Победы минут 15. В 17 лет я уехала в Москву учиться, в этом году заканчиваю ВУЗ и возвращаюсь в родные Чебоксары, потому что у мамы проблемы со здоровьем, да и потому что просто хочу обратно, туда, где я своя, туда, где "обжито". Родители мои из деревни, мамины рассказы о том, как они действительно ловили в темном сарае перепуганных животных за ноги, ещё с детства отпечатались в памяти. По чувашскому народу и его торопливой и богатой на эмоции речи я скучала все четыре года, что жила в столице, и в каждый свой приезд радостно вслушивалась в разговоры родственников о любой ерунде. По Волге и по чувашским пейзажам скучала я ещё больше. Пока читала, почему-то все время хотелось плакать. Такая настоящая у Дмитрия Лукьянова получилась Чувашия, такая трогательная. Особого восхищения заслуживает авторский стиль написания текста, это что-то. В общем, спасибо большое за эту работу! Пысăк тав!
👍Ұсынамын
Вспоминаю, как гостила школьницей на летних каникулах у бабушки -в Чувашии, посёлок Ибреси. Помню: ежедневную прополку картошки и сбор колорадских жуков, много вишни в огороде, чай из зверобоя и душистых трав, тысячи лягушек после дождя, сильные ливни и грозы от которых звенели стекла в окнах, коровы, которые сами вечером приходят домой и открывают рогами калитку, грибы, которые с легкостью набирали пройдя по парку, а еще, что самая ходовая обувь -галоши. Я из Казахстана.
👎Ұсынбаймын
💤Іш пыстырады
Очень душно и без любви. Жене автора сочувствую.
Дәйексөздер179
Пока еще жив чувашский обычай ниме, когда всей деревней помогают в работе тому, кто нуждается. Не столько обычай, сколько образ совместного проживания. Ниме не только работа, но и небольшое угощение после него, веселые разговоры, как обычно, с одной рюмкой на всех, чтобы замкнуть свой круг. На ниме я никогда не попадал, впрочем, кто позовет гостя чистить хлев? На праздники же звали всегда.
Первые советские коммунисты меняли человека, семью, общество, но преобразования их сначала не были такими уж масштабными. Лозунги были громкими, а коммунальные коридоры в конечном счете короткими. Не велосипедами же их измерять… Но к восьмидесятым эти коридоры выросли до многокилометровых веток метро, по сторонам которых расходились уже не комнаты, а микрорайоны — с магазинами вместо холодильника, поликлиниками вместо банок с йодом, детскими садами вместо соседских бабушек, жуткими столовыми вместо жутких кухонь. Суть осталась та же, то есть коммуналка. Не дом, а место, чтобы переждать плохую погоду истории. Насколько увеличились ее пространства, настолько же и уменьшился человек, преобразовался. Отсюда любовь москвичей к дачам, к возвращению физиологических масштабов и пропорций.
После Нового года вслед за офисом я должен был перебраться в один из небоскребов Москвы-Сити, в место, ставшее для многих тридцатипятилетних москвичей неизбежным и неудобным, как новая зубная пломба. Как-то я даже заблудился в переходах этого ветреного полигона чужих амбиций.
