Оглавление

«Божественный мир»

Чему быть, тому не миновать. Если это судьба, то она сама найдёт к тебе путь. Как бы ты ни сопротивлялся.

Глава 1

Прометей

О дивный новый мир! Для вас он не изменился никак, для меня в целом изменения были незначительными, но вот для некоторых из моих родственников это начало новой жизни. Вернее, продолжение старой.

Фальшивая свадьба Зевса и Дженнифер прошла полгода назад. Тот день был последним, когда мы все вместе собрались в одном месте. После этого Посейдон и Аид покинули нас, а я продолжил приглядывать за остальными богами.

Признаться честно, я сильно переживал в самом начале. Я боялся, что если я верну силы богам, то они покажут своё истинное лицо и начнут в открытую играть с людьми, но каково же было моё удивление, когда я понял, что они адекватные.

Вы, скорее всего, жаждите узнать, что же произошло за эти полгода. Рассказываю.

Гера продолжает пребывать в счастливых отношениях с Бэном, Зевс и Дженнифер делают вид для суда, что они крепкая семейная пара, Персефона поступила в медицинский колледж, Арес и Афродита не оставляют попытки спасти свой брак, а Афина мечется из стороны в сторону с Томасом. Но больше всего меня радует то, что они не крушат тут ничего и не пытаются свести людей с ума. Я даже был рад, что они вовлечены в свою драму настолько, что им нет дела до людей. Хоть я и знал, что они начали мухлевать и пользуются своими силами себе во благо, но пока что никто не пострадал. Я решил не снимать с них слежку, которую установил ещё тогда, в начале лета. Это никогда не будет лишним.

Как там дела у Посейдона, я не знаю. Он смылся после свадьбы Зевса и Дженнифер, и больше я о нём ничего не слышал. Аид писал мне примерно раза три в неделю и узнавал, как там дела у Персефоны. Он любил её, но был вынужден отпустить. Я его понимал, так как сам залечивал разбитое Артемидой сердце. Мы поговорили и решили остаться с ней друзьями. Естественно, ничего у нас не получилось. Наше общение стало неловким, а потом и вовсе сошло на нет. Так я потерял любовь и дружбу в одночасье. Весело!

Я пытался как-то сохранить наши взаимоотношения, но мне было больно видеть, что я ей безразличен как мужчина. Я хотел её поцеловать, а она этого явно не желала. Я понимал, что у меня впереди вечность, но я не мог навязываться. Если нам суждено быть вместе, то мы будем.

Единственное, что мне оставалось делать — продолжать жить жизнь. Я также работал, но думал сменить деятельность, так как засиделся на этом месте уже пятнадцать лет. У людей скоро появятся вопросы относительно того, почему я так молодо выгляжу к своим якобы сорока годам. Я понимал, что могу проработать здесь ещё около пяти лет, а потом мне придётся инсценировать свои похороны для общественности и вернуться в мир людей лет через десять. Мне также нужно будет сменить страну проживания. Я подумывал над Россией. А что, я там давно не был, да и люди, которые могли бы меня помнить с момента моего последнего пребывания там, давно уже мертвы. Я был в России в начале прошлого века. Помогал царской семье в их делах. Да, я был приближенным семьи. Помните Григория Распутина? Да, то был я. Мне не удалось спасти ту семью от такой ужасной расправы, но это и не входило в мои обязанности. Я не мог влиять на судьбу целой страны. Тогда я бы не отличался ничем от своей семейки. Помогай, но помалу.

— Плохой день? — спросила меня Джулия, заходя в мой кабинет.

— А? — моргнул я, пытаясь переварить её вопрос.

— Вы выглядите как-то подавленно, — заметила девушка, подходя к моему столу. — В принципе, как и последние полгода. Я бы посоветовала вам отдохнуть, но именно с отпуска вы таким и вернулись.

— Ты же знаешь, что там произошло, — устало взглянул на неё я.

— Да, поэтому и молчу, — она положила мне на стол три красных папки. — Ознакомьтесь с ними, пожалуйста. Наши партнёры из Токио прислали свои наработки.

— Хорошо, — выдохнул я и взял в руки папки. — От службы безопасности никаких звонков сегодня?

— Нет, всё хорошо. Боги сегодня хорошо себя вели.

— Даже тут скукота, — я откинулся на спинку своего чёрного кожаного кресла и принялся попутно изучать содержимое папок.

— Вам скучно работать? — удивилась Джулия. — Я слышу это от вас? От Прометея? — она улыбнулась.

— Я устал, — честно признался я. — Да, я делаю что-то полезное, но в моей жизни так не хватает эмоций. Артемида ушла и забрала всё с собой. Я думал, что хотя бы боги будут раскачивать лодку, но и они ничего не делают. У меня такое ощущение, что я сплю и не могу проснуться. Все чувства и ощущения притуплены. Знаешь, я будто смотрю на сериал: знаю сюжет, но не могу погрузиться в него, — я впервые сказал кому-то это лично.

— А может, — задумалась Джулия, склонив голову, — вам кажется, что вы смотрите сериал, потому что не участвуете в процессе его съёмок? — спросила она. Я ничего не ответил и лишь моргнул. — Я имела в виду…

— Я понял, — перебил её я. — Я просто думаю над твоим вопросом.

— И как успехи?

— Ты считаешь, что мне стоит разрушить эту стену между нами и начать активно участвовать в жизни семьи?

— Да. Они же у вас все там взбалмошные. А вам сейчас как раз это и нужно. Вы отвлечётесь на их драму и сможете пережить тем самым свою.

— Хм… — задумался я. — В этом во всём есть смысл. Но я боюсь.

— Боитесь?

— Ага.

— Чего же?

— Если я начну с ними тесно контактировать, то привяжусь к ним. А потом, когда они меня предадут, то мне будет очень сложно пережить всё это. Я знаю себя. Я хоть и кажусь холодным и рассудительным, но я не сухой камень.

— Замените «когда» на «если», — предложила Джулия.

— А?

— Не «когда они меня предадут», а «если они меня предадут», — пояснила девушка. — Не будьте уверены в том, что они обязательно захотят воткнуть вам нож в спину.

— Но они всегда это делали.

— Вы не общались с ними много лет. А за эти девять месяцев они ещё ничего плохого не сделали вам.

— Это потому, что я их держал на расстоянии вытянутой руки, — напомнил ей я.

— Да, но тогда вы хотели спокойствия. А сейчас? Сейчас вам нужны эмоции.

— А если они меня предадут и вновь разочаруют?

— Жизнь — сплошное разочарование, — развела руками Джулия. — Так хотя бы повеселитесь на какой-то срок.

Я шумно выдохнул через нос и посмотрел вперёд, на дверь. Джулия, казалось, была права. Мне нужна была небольшая встряска. Это помогло бы забыть мне Арти, и, возможно, я бы смог наладить контакты со своей семьёй.

— Вам ничего не остаётся, кроме как довериться им, — продолжала Джулия. — Аид показал всем, что изменился. Вы и сами знаете, что он не будет больше нападать на Олимп. Кто знает, может, все боги поменялись и стали спокойнее. Может, вы с Зевсом станете лучшими друзьями.

— Исключено! — слишком эмоционально сказал я.

— Ладно-ладно, — Джулия скрестила руки на груди.

— Джулс, — обратился я к ней, — как давно ты была в отпуске?

— Я?

— Ага.

— Года два назад.

— Почему ты давно не брала отпуск? — поинтересовался я. — Ты же ведь такая же, как я. Для тебя работа — зона комфорта, так?

— К чему вы ведёте?

— Пошли со мной? — подался я вперёд.

— Куда?

— В отпуск. Давай вдвоём на пару месяцев оставим дела и потусуемся с богами? Тебе вообще потом будет что рассказать внукам. Я знаю, что тебе нравится вся эта тематика богов и магии.

И я был прав. От моего предложения глаза девушки загорелись, что было крайне редко увидеть на лице Джулии.

— Я не знаю…

— Ну же, — начал давить на неё я, — сама говорила, что будет весело. Три месяца. Тем более завтра первый день весны. В воздухе романтика и цветение, — продолжал настаивать я.

— Я уже жалею, что предложила…

— Джулия?

— Ладно, — сдалась она. — Вы умеете уговаривать. А что будем делать?

— Давай для начала соберём всех на ужин у меня? Всё всегда начинается со взгляда и продолжается разговором.

— Мне организовать ужин?

— Ты же ведь всё равно не усидишь без работы, да? — улыбнулся я.

— Вы меня хорошо знаете, — улыбнулась она в ответ.

— Тогда да, организуй его.

— Артемиду пригласить?

— Нет, — сразу ответил я. — Она сама прекратила общение со мной и избегала меня. Не нужно её дёргать.

— Хорошо. Учту, — кивнула она.

— Я тебе вышлю список тех, кому нужно будет направить пригласительные.

— Будут новые лица? — удивилась она.

— Да. Есть у меня парочка идей, как сделать нашу весну ещё веселей.

Глава 2

Гера

Свою первую весну в Нью-Йорке я встретила наилучшим образом: меня разбудило яркое солнце, а сама я лежала на груди у Бэна — прекраснейшего из всех мужчин. Наши отношения с ним хоть и не были динамичными, но я, измученная эмоциональными качелями с Зевсом, никогда и не хотела особой страсти с Бэном. Мне нравилось ощущение безопасности и защищённости рядом с ним. Он давал мне ту любовь, которую никто прежде не дарил мне. И я старалась отвечать ему тем же, но не потому, что считала себя должной, а потому что я любила его.

Конечно, это были вовсе не те чувства, которые я когда-то испытывала к Зевсу, но менее прекрасными от этого они не стали. Я сломя голову бежала с работы в объятия Бэна, и каждый раз я радовалась факту того, что именно с ним я решила провести остаток своей жизни.

Конечно, я рассказала Бэну о том, что я — Гера. Он был шокирован и не верил мне. Но когда я привела ему все доказательства и заставила своих родственников показывать бедному мужчине свои силы, то он окончательно был изумлён и поверил мне. Отношения Бэна ко мне, как к женщине, не изменилось. Я с каждым днём чувствовала его любовь и нежность в мою сторону, но я всё равно ощущала, что он смотрел на меня, словно снизу вверх. Он считал меня богиней, хотя я — впервые в жизни — не хотела, чтобы кто-то почитал такой мой статус.

Не знаю почему, но я не хотела обсуждать с ним эту часть меня. Каждый раз, когда я вспоминала, кто я есть, мне становилось одновременно обидно и яростно. Быть преданной сотни тысяч раз и получать за это ножом в спину. Но я понимала, что рано или поздно нам придётся поднять эту тему с Бэном, так как с каждым днём он становился старше, а значит, наши дни вместе подходили к концу. Мне нужно было поговорить с ним и предложить ему какие-то идеи, как мы можем остаться вместе навсегда.

Я понимала, что, чтобы получить бессмертие, ему нужно будет либо стать каким-то бессмертным существом, либо же богом. Вероятность второго развития событий крайне мала, так как в пантеон богов принимают только после подвигов или за особые заслуги, которых у Бэна просто не было. Не мог же он стать богом просто потому, что относился ко мне как настоящий мужчина.

Ладно, я отложу этот разговор на более благоприятные дни. Сейчас я сама к нему не готова.

Погладив спящего Бэна по голове, я поцеловала его в щёку, которая слегка обросла щетиной, и встала с кровати. Примерно около двух месяцев назад мы приняли решение съехаться с ним. Делить быт с Бэном было сплошным удовольствием: он любил готовить, не считал уборку исключительно женским занятием, да и сам по себе он был аккуратным человеком. Мне нравилось готовить с ним на выходных, смотреть фильмы вечерами или танцевать под джаз, когда у кого-то из нас было игривое настроение. Жизнь с Бэном казалась мне настолько прекрасной сказкой, что страх того, что это скоро подойдёт к концу, заставлял меня учащённо дышать. Я не хотела терять то, что у нас было. Но я боялась столкнуться с реальностью, так как понимала, что никто не даст ему стать богом. А превращать Бэна в какое-то бессмертное существо было бы просто кощунством. Бэн — прекрасный человек и заслуживал оставаться именно им, а не мелким мужчиной на козлиных ножках или каким-то растением.

Отогнав от себя негативные мысли, я направилась на кухню, чтобы приготовить нам завтрак. На сегодня у нас были панкейки с земляничным джемом и кофе. Вкусная классика.

Засервировав стол, я решила пойти в гардеробную, чтобы погладить нам одежду к началу рабочего дня. Так как весна в Нью-Йорке в этом году была тёплой, я решила надеть своё трикотажное тёплое коричневое платье. Слава богам, оно не нуждалось в тщательной выглажке, чего не скажешь о светло-голубой рубашке Бэна. Ненавижу гладить его рубашки. Они вечно мнутся и трудно выглаживаются.

Справившись с этой непосильной задачей, я решила окинуть взглядом гардеробную, на случай если увижу грязные вещи, которые нужно было бы отнести в прачечную, которая находилась на первом этаже дома, где мы арендовали квартиру. Я поднесла к носу пару свитеров Бэна, чтобы понять, чистые они или уже нуждаются в стирке, но чистюля Бэн и тут обо всём позаботился: в его гардеробе всё было аккуратно. Когда я взяла в руки одну из его футболок, то увидела на дне шкафа маленький изумрудный пакетик.

Хм-м-м… А это что такое? Не помню, чтобы Бэн покупал что-то такое.

Я потянулась к пакетику, взяла его в руки и заглянула внутрь. Мои глаза округлились, когда я увидела, что же было там внутри. Маленькая бархатная коробочка цвета морской волны. Я аккуратно взяла дрожащими руками коробочку, открыла её и увидела серебряное кольцо, которое было инкрустировано одним бриллиантом в центре и маленькими сапфирами вокруг него. Это что, помывочное кольцо? Бэн собирается сделать мне предложение?

Была ли я рада? Честно, у меня были смешанные чувства, так как, с одной стороны, я хотела выйти замуж за Бэна, но, с другой стороны, я понимала, что это практически невозможно. Ключевое слово — практически.

Мне нужно самой решить вопрос с превращением Бэна в кого-то бессмертного до того, как он решится сделать мне предложение. Я не хочу отказывать ему по причине осознания всех последствий и разбить ему сердце. Я люблю его, но не могу обещать ему быть с ним, так как, к сожалению, он уйдёт от меня через лет пятьдесят-шестьдесят уж точно.

Я метнула коробочку в пакет и запихнула его ещё дальше. Я даже думала спрятать его, чтобы Бэн подумал, что забыл, куда положил пакет, и оттягивал с предложением по причине того, что не может найти кольцо, но потом я вспомнила, что у него хорошая память. Он сразу поймёт, что это я спрятала кольцо.

Выйдя быстрым шагом из гардеробной, я пошла на кухню и взяла в руки телефон, который лежал за обеденным столом. Найдя в контактах заветное имя, я набрала сообщение.

«Прометей, привет. Мне нужна твоя помощь. Как будешь свободен — дай мне знать. Нужно встретиться».

Я готова была сделать что угодно, лишь бы стать женой Бэна и быть с ним вместе всегда.

Глава 3

Аид

Жизнь без Персефоны казалась бы мне темнее, чем самый отдалённый уголочек Преисподней, если бы не одно «но». У меня не было жизни без Персефоны. Да, я следил за ней. Было бы глупо думать, что я отпустил бы её так легко после того, как бегал за ней чуть ли не всю свою жизнь. Я каждый вечер поднимался наверх и подглядывал в окна дома семейства Йохансонов, где Перси жила и работала. Она решила остаться у этих людей на то время, пока она готовилась к вступительным экзаменам в Колумбийском университете. Брюс, отец семейства Йохансонов, подключил свои связи и смог уговорить руководство университета на рассмотрение кандидатуры Перси. У неё был лишь один шанс на поступление, так как Колумбийский пошёл на такой шаг исключительно по просьбе мистера Йохансона и повторять столь широкий жест доброй воли был не намерен.

Признаться честно, я переживал за Персефону ещё больше, чем она за себя. Я искреннее желал ей всего самого наилучшего и хотел, чтобы она поступила. Счастлива она — счастлив я. Тем более я хотел хоть как-то с ней взаимодействовать, а у нас был уговор: она поступает в университет — я оплачиваю её учёбу. Последние полгода я только и делал, что прятался по углам и старался оставаться незамеченным. А мне так хотелось поговорить с ней, услышать её голос ближе, чем на расстоянии 50 метров.

Завтра, второго марта, колумбийский должен был опубликовать списки всех поступивших на обучение по направлению врачебного дела. Но я знал, что у моей Перси было слишком мало времени подготовиться ко всем вступительным экзаменам. Да, Перси много читала в Аду и знает побольше моего о физиологии жизни и смерти, но химия всегда давалась ей тяжело. Я боялся, что она провалит именно эту часть экзамена. Если она не поступит, то очень сильно расстроится. Я не хочу видеть её грустной или подавленной. Перси заслуживала того, чтобы поступить и учиться.

Поэтому я решил, что не буду ждать результатов вместе со всеми, а узнаю обо всём заранее. И действовать я буду своими методами.

Я нашёл в Преисподней бывшего всемирно известного хакера Джонатана Джеймса и пообещал ему потусить в мире живых недельку-другую, взамен он должен был взломать сервер данных университета и посмотреть, есть ли моя Перси в списке поступивших. Если нет, то он был обязан внести её туда. Вместе с ним мы тайком ночью проникли в здание университета, в серверную, оставшись незамеченными. Хорошо, что боги могут быть незаметными, а призраков в целом и не видно.

— Ну что там? — не терпелось мне узнать ответы.

— Секунду, — ответил мне худощавый дух парня.

— Ты говорил так секунду назад.

— Я умер в 2008-м и не имел доступа к технологиям более пятнадцати лет, — начал раздражаться он. — Дай мне время вникнуть в происходящее.

— Я думал, ты ас.

— Был бы, если бы ты провёл интернет в Ад, — парировал он.

— Знаешь, теперь я начинаю понимать, почему тебя убили.

— Меня не убили. Я сам решил свести счёты с жизнью, — поправил меня парень.

— Да-да, — закатил я глаза, — расскажешь об этом на приёме у своего психолога. Что тут со списками?

— Как зовут Перси в мире людей?

— Персефона, — мой тон сменился на серьёзный. — Для тебя она только Персефона.

— Давай ближе к делу.

— Пэрис Бэкон, — ответил я.

— Так, — сощурился парень. — Не вижу её тут.

— Ищи внимательней.

— Ты не можешь найти то, чего просто нет, как бы тщательно ни искал.

— В Ад кто-то протащил библиотеку?

— Теперь я понимаю, почему тебя бросила Персефона, — съязвил Джонатан.

— Ещё слово — и ты снова в Аду, — сказал я, стиснув зубы.

— Понял, — кивнул Джонатан. — Её тут нет. Даже поиск по имени ничего не находит. Она не поступила.

— Сделай так, чтобы поступила, — приказал я, продолжая смотреть в монитор, словно я что-то понимаю.

— Минуту, — ответил Джонатан и наклонился ближе к монитору. Он открыл ещё несколько вкладок и принялся вписывать какие-то цифры и символы. Спустя пару минут, он победно улыбнулся и посмотрел на меня, скрестив руки за головой. — Талант не пропьёшь!

— Всё готово? — с надеждой в голосе спросил я.

— Ага, смотри, — он ткнул пальцем на какой-то список на экране, и я увидел там заветное человеческое имя Перси.

— Отлично, — я сам широко улыбнулся. — Спасибо.

— Я свободен?

— Да. У тебя неделя. Затем ты либо сам приходишь сюда, либо я отправляю за тобой демонов, и они церемониться не будут, — пригрозил я.

— Я могу идти?

— Гуляй.

— Пожалуйста!

Глава 4

Афина

После возвращения мне сил я решила разгуляться по полной и выучиться на новые актуальные профессии, так как работа бухгалтером в автомастерской не приносила бы мне должный доход. Да и работать с отцом Томаса после всего, что произошло между нами, я не хотела. А произошло действительно много чего.

После его слов о том, что он меня не любит, я поговорила с девочками, и они сказали мне, что глупо было думать, что любовь рождается за несколько суток. Я вернулась к Томасу, извинилась перед ним, и всё было вроде относительно хорошо. Мы гуляли, смотрели фильмы, веселились, он пару раз дарил мне цветы и целовал меня. Но спустя месяц наших отношений всё начало угасать. Он был вечно в своих делах и заботах, а мои попытки поговорить с ним и отговорить от преступных дел заканчивались его словами «ты ничего не понимаешь». Нет, Томас, я всё понимаю, просто ты, кажется, не хочешь даже никак менять положение дел. С каждым днём я убеждалась всё больше в том, что ему самому нравилось то, чем он занимается. А я нравилась всё меньше. Как бы он ни строил из себя святошу и ни говорил, что он не такой, я видела, что менять ничего он не планирует. А значит, его всё и так устраивало.

Холод от Томаса шёл ко мне ежедневно, но я продолжала быть с ним просто потому, что мне казалось это всё нормальным. Я сама не хотела бы быть в отношениях с очень сладким и романтичным парнем, и Томас мне казался идеальным кандидатом: в меру нежный, в меру холодный. Но всё только ухудшалось.

В конце концов, я поняла, что дальше так продолжаться не может. Я не хотела, чтобы наши отношения были похожи на Афродиту и Ареса — чувства есть, а уважения нет. В один из вечеров я приняла решение, что мне пора с этим заканчивать. Мы с Томасом разные. Я богиня мудрости и справедливости, а слоняться с членом преступной группировки мне даже не по статусу. Да и плюс ко всему я бессмертна, а он нет. Наши дни и так сочтены, а с его деятельностью его пристрелят ещё раньше. Я хоть и полюбила его, но себя я любила больше. Нам обоим будет легче.

Томас спокойно выслушал меня, кивнул и сказал, что не будет никак спасать эти отношения, так как понимает, что подвергает меня опасности. Я так и не сказала ему, что являюсь богиней. Оно и к лучшему.

У меня сейчас был другой курс в жизни. Я за сутки освоила программирование и смогла купить диплом через Прометея. Я хотела остаться в мире людей и просто жить. Конечно, меня не покидала мысль о том, что Томас может ко мне вернуться, но делать самой ради этого что-то? Нет. Я устала спасать мёртвое тело из петли, которую он сам же и завязал. Вместо это я решила начать новую жизнь: я переехала в другой район города, подальше от тех мест, где ошивался Томас со своей шайкой, устроилась на работу в престижную IT-компанию, взяла кошку с улицы и решила стать лучшей версией себя.

Да, я слышала про то, что после расставания все к списку выше ещё добавляют каре, но это уже слишком. Лишать себя кос из-за мужчины? Фу.

— Ава МакКолл? — вырвал меня из собственных мыслей нежный женский голос.

Я подняла голову на источник звука и только тогда почувствовала, как у меня болели ладони оттого, что я впилась в них со злости ногтями. Передо мной стояла Ксандра. Эта девушка собеседовала меня две недели назад, когда я пришла к ним искать работу. Ксандра была девушкой среднего роста, со светлыми серо-зелёными глазами и длинными густыми локонами светлых волос, убранных назад крабиком.

— Да, — я встала с мягкого кремового кожаного дивана, располагавшегося в зале ожидания.

— Добрый день! — девушка протянула мне руку для приветствия. — Как настрой перед первым рабочим днём?

Я медленно выдохнула и улыбнулась:

— Боевой.

Глава 5

Персефона

Я обновляла сайт Колумбийского университета каждую секунду в надежде именно сейчас увидеть готовые списки поступивших студентов по направлению «врачебное дело». Мои руки тряслись, а глаза отказывались фокусироваться на мониторе, и всё это из-за волнения, которое не покидало меня на протяжении последний трёх дней, что я ждала результатов. Я понимала, что уже абсолютно никак не могу повлиять на результаты и если я не справилась, то ничего уже не поделаешь, но не знала, как жить дальше, если я не поступлю. Миссис Йохансон говорила, что ничего страшного не произойдёт и что я могу поступить в следующем году и у меня будет время подготовиться к вступительным экзаменам, но моё сердце жаждало перемен уже сейчас.

Да, я избавилась от оков Аида, но теперь меня заковали в более жёсткие цепи — цепи капитализма. Без работы я тут никто, а работа нянечкой у двух детей не была способна принести мне достаточно денег. Плюс ко всему я безумно хотела поскорее надеть белый халат и спасать чьи-то жизни. Я сначала думала пойти и учиться на фармацевта, но я понимала, что навряд ли смогу добиться каких-то высот в этой сфере без связей. Я не хотела просить помощи с трудоустройством у читы Йохансонов, я и так у них в неоплатном долгу за то, что они смогли пропихнуть мою кандидатуру на рассмотрение. Просить что-то ещё было бы просто откровенной наглостью. А сидеть всю жизнь в аптеке и продавать людям баночки и коробочки — не предел моих мечтаний. По сути, я сменю Преисподнею на другое плохо проветриваемое помещение.

А вот будучи врачом, я могла бы принести пользу миру. Я ещё точно не определилась с тем, на какое именно направление я собираюсь пойти. Я была словно жадным ребёнком, которого выпустили одного погулять в супермаркет, а у него разбегались глаза от выбора. Я просто хотела стать врачом, и мне было неважно каким. А моё бессмертие позволило бы мне каждые тридцать лет менять направление по своему желанию: сегодня я хирург, через четверть века педиатр, а через полвека я уже акушер-гинеколог. Столько всего…

Я нажала вновь на значок обновления сайта, и те две секунды, что страница грузилась, показались мне десятилетиями в Аду. И вновь пусто. От досады я поджала губы и посмотрела вбок. Не могу поверить, что останусь в этом доме ещё на полгода, до сентября. Не поймите меня неправильно, семья Йохансонов просто шикарна и относится ко мне, как к своей любимой родственнице, но моя душа хотела полёта уже сейчас.

Я хотела поступить в университет, переехать в общежитие, найти новых друзей, получать знания и иметь всё то, что те девочки из фильмов про колледж, которые мы смотрели с Оливией на выходных. Я знала, что глобальной катастрофы не произойдёт, если я не поступлю, но меня точно размажет по асфальту на пару недель просто от досады и чувства упущенной возможности. Да и не будем отрицать того факта, что у меня всё ещё остался страх того, что Аид в любой момент может передумать и забрать меня обратно к себе, хоть я ничего о нём и не слышала с момента свадьбы моего отца и той смертной женщины с ребёнком. Если он узнает, что я не поступила и, по сути, прохлаждаюсь тут, то точно утащит меня обратно. Так ведь?

Ладно, попробуем ещё раз. Я вновь нажала кнопку «обновить», и, о чудо, на экран вышел список поступивших студентов на этот семестр. Я слышала стук собственного сердца в ушах от волнения. Кажется, ещё чуть-чуть, и меня просто стошнит, хоть тело богов и не было приспособлено для рвоты. Тяжело сглотнув, я прокрутила колёсиком мыши вниз и затаила дыхание. Моё имя было в списке поступивших. Я смогла! Я сделала это!