На коне: Как всадники изменили мировую историю
Ни одно животное не оказало такого влияния на историю человечества, как лошадь. Все началось в доисторические времена, когда люди охотились на этих животных ради пропитания. Охотники приручили лошадь, чтобы обеспечить себя мясом, а позже и кобыльим молоком. Для обоих видов одомашнивание стало переломным событием: лошадь превратилась в самый ценный вид домашнего скота. Потребность лошади перемещаться на большие расстояния в поисках новых пастбищ заставила коневодов расселиться по евразийским степям, а чтобы не отставать от кочующих на дальние расстояния табунов, пастухи научились ездить верхом — и это изменило ход истории. Верховая езда сделала лошадь стратегическим ресурсом, в свое время не менее важным, чем нефть в ХХ веке. И этого статуса она лишилась только тогда, когда ее вытеснили автомобили и самолеты. Так пришел конец культуре коневодства, сохранявшейся на протяжении четырех тысячелетий. При этом лошадь перестала быть опорой человеческой цивилизации так внезапно и бесповоротно, что роль этого животного в ее формировании оказалась в значительной степени забыта. Книга «На коне» рассказывает об удивительной истории лошади и одновременно предлагает новый взгляд на возникновение современного мира.
Жас шектеулері: 12+
Құқық иегері: Альпина Диджитал
Түпнұсқа жарияланған күн: 2026
Басылым шыққан жыл: 2025
Баспа: Альпина нон-фикшн
Аудармашы: Галина Бородина
Қағаз беттер: 291
Дәйексөздер16
Многие славные битвы в Западной Европе велись и выигрывались пешими воинами, а решающие кавалерийские сражения можно было по пальцам пересчитать. Как сказал один французский генерал по поводу атаки легкой кавалерии в 1854 г., в ходе Крымской войны, «с'est magnifique, mais ce n'est pas la guerre» («это прекрасно, но это не война»).
Хозяева неустанно подливали нам айрак из бутылки из-под кока-колы, а мы с преувеличенной любезностью подставляли свои чашки. Но выпить весь предложенный нам молочный напиток было бы так же невозможно, как охватить взглядом Млечный Путь, висевший над нашими головами.
На стрелы приходится 90% всех повреждений, обнаруженных на человеческих останках в степных могильниках [52].
Этот новый способ ведения войны был так важен, что лег в основу самоидентификации народа, который его изобрел. Мы не знаем, как называл себя народ Синташты, но знаем, как называли себя люди Пазырыка. На своем наречии, которое относится к иранской группе языков, они звались «скудра»; это слово близко по значению английскому shooter — стрелок. Все оседлые народы I тыс. до н.э., оставившие по себе письменную историю, использовали тот или иной вариант этого названия: китайцы, персы, евреи и греки транскрибировали «скудра» как «сей», «сака», «ашкеназ» [53] и «скиф» соответственно. Мы вслед за греками и сегодня называем этот народ скифами. Греки еще довольно точно называли их «конными лучниками» (ιπποτοζατοι) и пожирателями молока (γαλακτοφαγοι); последнее наводит на мысль о культе перебродившего кобыльего молока, сохранившемся в Казахстане и Монголии и по сей день.
Этот новый способ ведения войны был так важен, что лег в основу самоидентификации народа, который его изобрел. Мы не знаем, как называл себя народ Синташты, но знаем, как называли себя люди Пазырыка. На своем наречии, которое относится к иранской группе языков, они звались «скудра»; это слово близко по значению английскому shooter — стрелок. Все оседлые народы I тыс. до н.э., оставившие по себе письменную историю, использовали тот или иной вариант этого названия: китайцы, персы, евреи и греки транскрибировали «скудра» как «сей», «сака», «ашкеназ» [53] и «скиф» соответственно. Мы вслед за греками и сегодня называем этот народ скифами. Греки еще довольно точно называли их «конными лучниками» (ιπποτοζατοι) и пожирателями молока (γαλακτοφαγοι); последнее наводит на мысль о культе перебродившего кобыльего молока, сохранившемся в Казахстане и Монголии и по сей день.
