Оглавление

1. Город Мёртвых
2. ГЛАВА 1. ВЫЖИВШАЯ
3. ГЛАВА 2. СПАСЁННЫЙ
4. ГЛАВА 3. МЁРТВЫЕ
5. ГЛАВА 4. БЕСПОКОЙНОЕ УТРО
6. ГЛАВА 5. ВЫСТРЕЛ
7. ГЛАВА 6. ПЛАН
8. ГЛАВА 7. БЕГ С ПРЕПЯТСТВИЯМИ
9. ГЛАВА 8. ВЕЧЕР
10. ГЛАВА 9. СЛУЧАЙНЫЙ ПОПУТЧИК
11. ГЛАВА 10. ПРОРЫВ, ДОРОГА И НОЧЛЕГ
12. ГЛАВА 11. ПРОШЛОЕ И БУДУЩЕЕ
13. ГЛАВА 12. СТАЯ
14. ГЛАВА 13. ПРИЗНАНИЕ
15. ГЛАВА 14. ОТВЕТ
16. ГЛАВА 15. ЛЕСНОЙ ГОСТЬ
17. ГЛАВА 16. ТАЙНА
18. ГЛАВА 17. ДОЖДЬ
19. ГЛАВА 18. ОЧЕРЕДНАЯ НЕУДАЧА
20. ГЛАВА 19. ПРИСТАНИЩЕ
21. ГЛАВА 20. ПРИНЦИП
22. ГЛАВА 21. НОРА
23. ГЛАВА 22. СТРАННЫЕ ЗОМБИ
24. ГЛАВА 23. МОЙ ЛИЧНЫЙ АПОКАЛИПСИС
25. ГЛАВА 24. НА ГРАНИ ЖИЗНИ И…
26. ГЛАВА 25. …РАЗУМА
27. ГЛАВА 26. ИСПЫТАНИЕ
28. ГЛАВА 27. НЕГЛАСНОЕ ПОРАЖЕНИЕ
29. ГЛАВА 28. ТОЧКА НЕВОЗВРАТА
30. ГЛАВА 29. ГРАНЬ
31. ГЛАВА 30. ВЕРТОЛЁТ
32. ГЛАВА 31. ПИЛОТЫ
33. ГЛАВА 32. ИГРА ДЛЯ ДВОИХ
34. ГЛАВА 33. БИЛЕТ В ОДИН КОНЕЦ
35. ГЛАВА 34. БЛОКПОСТ
36. ГЛАВА 35. ТРЕТИЙ ЛИШНИЙ
37. ГЛАВА 36. ЛОГОВО

Все права защищены. Никакая часть этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами без письменного разрешения владельца авторских прав.

ГЛАВА 1. ВЫЖИВШАЯ

Kai Engel — Curtains are Always Drawn

Привет. Меня зовут Тин. Вернее, уже некому меня так называть. Все, кто знал моё прозвище, погибли. Все, кто знал моё настоящее имя, тоже погибли. А Тин — это всего лишь имя, которым я пользуюсь, обращаясь к самой себе. И не смотрите на меня так, я нормальная.

То утро началось как обычно. Я осторожно отодвинула от двери комод и вышла из комнаты. Затем, убедившись, что входная дверь надёжно заперта, двинулась на утренний обход по всей квартире, поскрипывая половицами. Эта маленькая, скромно обставленная квартирка вот уже на протяжении целого месяца исправно служила мне постоянным убежищем. Другие жилища, расположенные на улицах мёртвого города, были временными, и подолгу я в них не задерживалась.

Я, как и все, не сразу поняла, что вокруг происходит. Просто в один отвратительный день в моём привычном мире появились зомби. Правительство, конечно же, бросило все свои силы на борьбу с неожиданной угрозой, но у них ничего не вышло. Живые мертвецы возникали буквально из ниоткуда: обращение происходило спонтанно, в любом месте, безо всякой логики, что делало невозможным прекращение эпидемии. Вскоре случаев заражения стало так много, что нельзя было чувствовать себя в безопасности не только на улицах, но и в собственном доме.

Самым ужасным было то, что каждая единица этой мёртвой армии была когда-то жителем моего города. И, помимо незнакомых людей, это были соседи, друзья и даже родственники… Главная причина трагедии была официально озвучена — вирус. К сожалению, как передавался вирус, так и осталось неизвестным. Но заражённые, подобно всем существующим киношным клише, маниакально жаждали человечины, не реагировали на боль, физические увечья и, конечно же, отказывались разлагаться подобающим любой трупочине образом. Даже сейчас, несмотря на то, что количество выживших в городе, по моему скромному заключению, не превышало единицу, они продолжали бродить меж пустых домов в поисках живых.

У меня было достаточно времени, чтобы понаблюдать за ними. Любые подробности я старательно записывала в дневник, надеясь хоть как-то структурировать свои «полевые» исследования. Со временем зомби становились медлительными, и я предположила, что это происходит из-за долгого отсутствия пищи. Вполне возможно, их организм умел переходить в энергосберегающий режим — такие изменения были мне на руку, ведь избегать встречи с ними становилось проще. Ещё одним удивительным открытием было то, что у некоторых из них начали проявляться устоявшиеся модели человеческого поведения: они начали возвращаться в дома, приходить в ранее людные места или совершать действия, которые были для них обыденными и впечатались в механическую память ещё при жизни. Правда, действовали они при этом с гораздо меньшей осознанностью и старательностью. Зомби не любили жару, но в особо солнечные дни выбирались из тени помещений, задирали головы вверх и смотрели на солнце, ожидая чего-то.

Их было много, а я уже три месяца была сама по себе. Скорее всего, я была последней выжившей. Сказать, что мне было одиноко, это всё равно, что плюнуть мне прямо в душу. Мне было дико, страшно одиноко! Зверски! Безумно! В каждой квартире у меня было большое зеркало, в которое я часто смотрелась днём, а на ночь старательно накрывала тканью и убирала на пол. Я боялась испугаться в полусне собственного отражения.

Моё убежище представляло собой небольшую заставленную квартирку из двух комнат на третьем этаже с доступом к пожарной лестнице. В одной комнате у меня располагалась спальня, а в другой — склад с едой и припасами. Окна всегда были закрыты плотными шторами, даже днём, когда я не зажигала свет.

Буквально пару недель назад я добралась до единственного в нашем городе оружейного магазина. Двери были открыты, однако, внутри помещения засело несколько заражённых, и они никак не хотели выходить. Время от времени я всё же заглядывала туда, чтобы дождаться момента и разжиться оружием. Пока же пользовалась электрошокером, который заряжала от генератора. И не смейтесь. Под воздействием этого волшебного устройства в зомби просыпались настоящие танцоры! Жаль только, что я ни разу не досматривала шоу до конца, приходилось бежать сломя голову, пока охватившие их конвульсии не прекратились. Во избежание слишком близкого контакта с заражёнными я примотала шокер на длинную палку. Пришлось изрядно повозиться с контактами, но в конце концов я сообразила, как сделать так, чтобы этот странный агрегат заработал.

Так вот, как я уже говорила, это утро было обычным и не предвещало ничего — ни плохого, ни хорошего. Я, как всегда, проверила после сна все комнаты, двери и окна, а затем осторожно выглянула с балкона.

Стоял конец августа, и кое-где уже виднелись желтеющие листья. Во дворе царила неприятная тишина, только слышался еле уловимый скрип с игровой площадки. Выпрямившись, я разглядела фигуру зомби, названного мною Ванькой. Оказалось, он наткнулся на детские качели и раскачал их. Дворовая собака злобно рычала на него из ближних кустов, но он не обращал на неё никакого внимания. Странно, что вирус поражал людей, но никак не животных.

Я обречённо вздохнула. Ванька — уж не знаю, как его звали при жизни — обитал в первом подъезде моего дома. Худой, крайне медлительный зомби произошёл из мужчины средних лет. После общего безумия он преспокойно вернулся к себе домой и каждый день «прогуливался» по двору. Когда я нашла эту квартиру и захотела здесь поселиться, такое соседство меня не обрадовало. Однако, позже выяснилось, что ноги заражённого совсем не слушаются, поэтому убежать от него не составляло труда.

Подышав свежим воздухом, я решила вернуться в комнату. Нужно было провести этот день с пользой. Включив на балконе генератор и подсоединив к нему шокер на подзарядку, я пошла в ванную. Питьевой воды было мало. В магазинах, конечно, её было ещё много, но… вы когда-нибудь пробовали убегать от зомби по замусоренному городу с пятилитровым бутылём? То-то же! Я приносила воду как могла, в пределах своих физических возможностей.

Приметив, что нужно достать ещё воды, я зашла на кухню. Сюда я стаскивала припасы и другие ценные вещи. На столе стояла наполовину опустошённая банка тушёнки, с соблазнительно приоткрытой крышкой. Я не стала сопротивляться её чарам и принялась за еду.

— Какое спокойное и спланированное утро у меня получилось, правда?

Спустя полчаса большое зеркало без рамы показывало мне саму себя, взлохмаченную, угрюмую и полностью снаряжённую для нового дня. Прямо Чак Норрис, женская версия, ага.

— Итак, Тин, твои задачи на сегодня: проверить оружейный магазин, добыть ещё воды, найти батареек, присмотреть чего-нибудь поесть и вернуться домой до наступления темноты. Ах, да… ещё тебе нужно постараться не двинуть кони за день грядущий.

Моё отражение кивнуло, словно соглашаясь с прозвучавшими словами. Надо же, какой содержательный диалог получился.

Как и всегда, я выдвинулась налегке, прихватив полупустой рюкзак, чтобы как можно больше добытого принести обратно. Кинула в него скудную аптечку да бутылку воды, а из оружия взяла нож и шокер — получилось просто и сердито. Здраво оценивая свои силы, я понимала, что моим главным оружием в стычках с зомби по-прежнему оставались ноги и способность бегать.

Из двора вышла без приключений, так как на улице было достаточно «немногозомбно». С трудом прошла мимо знакомого супермаркета, мысленно пообещав себе зайти на обратном пути. Погода стояла тёплая и достаточно облачная, так что все обстоятельства складывались удачно. Я заставила себя расслабиться и даже насладилась прогулкой по пустым улицам. Спустя пару часов я дошла до оружейного магазина, который располагался в частном секторе. Железная дверь была чуть приоткрыта, и оттуда доносилась характерная вонь.

— Сидят, гады, — недовольно прошипела я себе под нос.

И действительно, сквозь окно было видно, как пара лениво передвигающихся фигур слоняется по торговому залу. Значит, снова пролёт. Я забралась по решётчатому забору на крышу одноэтажного магазина и присела за вентиляцию, чтобы передохнуть перед обратной дорогой. Кажется, мне предстояло искать другие варианты, либо найти способ выманить их оттуда.

— Что ж, придумаем, что делать дальше, — приободрилась я.

В округе не было ни души. Одинокие брошенные дома частного сектора смотрели на улицы своими чёрными безжизненными окнами. Я по привычке поискала глазами дым или любой другой намёк на то, что где-то скрываются выжившие, но увидела лишь пару живых мертвецов, замерших на соседней улице. Их лица были направлены вверх. Прищурившись, я тоже подняла взгляд в небо — оно окончательно прояснялось, редкие облака уступали место солнцу.

Тут краем глаза я заметила движение в небе. И это была не птица, на птицу я бы даже внимания не обратила.

— Самолёт! — вскочила я на ноги. — Самолёт, мать его!!!

Не веря собственным глазам и жалея, что у меня нет ракетницы, я с надеждой смотрела в небо и не знала, что мне предпринять: «Как привлечь внимание?! Как сделать так, чтобы они меня увидели?! Что за…» Замерев, я вдруг оосознала происходящее — самолёт снижался слишком стремительно. Тяжёлый гул железной машины у меня над головой с каждой секундой возрастал, не было ясно, почему он терял высоту — ни дыма, ни очевидных повреждений видно не было. До аэропорта довольно далеко, так что о запланированной посадке не могло идти и речи! Очевидно, на борту что-то пошло не так, и посадка вынужденная. Волну удивления и восторга сменил холодный ужас, от которого я словно приросла к крыше.

Самолёт пролетел прямо надо мной, казалось, всего в паре сотен метров. Я невольно вжала голову в плечи, но, вопреки всему, он не обрушился тут же мне на голову, а лишь продолжал снижаться. Гул стоял пугающий. Из-за небывалого события я совсем забыла, что я здесь не одна — из магазина на шум показались двое заражённых.

Я даже больше не пыталась спрятаться, они и так уже меня обнаружили. Предприняв пару жалких попыток дотянуться до крыши, они пустили в ход остатки своей сообразительности и направились к забору. Из магазина тем временем появились ещё трое. Шансов против такой толпы у меня, конечно, не было. Осознав своё положение и окинув быстрым взглядом окрестности здания, я поняла, что придётся прыгать. Это в кино или игре кажется, что спрыгнуть с первого этажа — детская забава. Реальность же была такова, что я боялась любой высоты — это раз, отвратительно прыгала — два, к тому же приземляться на асфальт было не самой лучшей затеей изначально — это три. Однако иного пути у меня не было.

Дождавшись, пока первый зомби заберётся наверх и захочет перелезть на крышу, я выставила перед собой шокер и ударила заражённого в руку. Конвульсивно содрогнувшись, он свалился с забора, удачно сбив следом идущего, и упал на асфальт. Воодушевлённая своим успехом, я отбежала к другому краю крыши и бесстрашно спрыгнула во внутренний двор магазина. Больно ободрав колени и локти о кирпичную стену, я дала дёру.

Вдалеке послышался звук крушения. По моему предположению, самолёт упал где-то по ту сторону реки. Так быстро за свою сознательную жизнь я ещё не бегала! Каждая секунда, как мне казалось, — на вес золота. То и дело я замечала в поле зрения заражённых, но у меня не было ни времени, ни желания излишне осторожничать. Если они и погнались за мной — я вскоре бы их услышала. Я бежала прямо по главной асфальтированной дороге и знала, что она прямиком выведет меня к мосту, а затем — в центр города. Это было самое малоизученное мной место после трагедии, но сейчас это меня не останавливало.

Я ощущала эйфорию, чувствовала себя словно в компьютерной игре. Будто я бегу по карте, у меня есть задание, которое я должна во что бы то ни стало выполнить и не проиграть! Ведь нельзя же было сейчас проиграть, верно? Не совсем ещё понимая, что именно хочу найти на месте крушения самолёта, я полностью отключила мысли и сосредоточилась на беге. Пыльная дорога лениво виляла впереди, не желая заканчиваться — это страшно меня раздражало. Нужно было бежать ещё быстрее! Ещё!

К сожалению, в какой-то момент я споткнулась, не удержала равновесие и бесславно скатилась в придорожную канаву. Кажется, мне было больно. Чёрт, этого не должно было случиться по игровому сценарию.

Виновником моего падения был камень. Обычный камень. Огромный такой придорожный булыжник. И как я только его не заметила? Боль отрезвляюще растекалась по моей ноге.

— Твою ж! — простонала я чуть не плача от обиды.

Я чувствовала, что рядом валялись какие-то мягкие ошмётки неведомо чего. И знать, чего именно, мне не хотелось. Поспешно сев, я испуганно осмотрелась. Видимо, сегодня мне невероятно везло — поблизости никого не оказалось и погони за мной не наблюдалось.

— Тихо, спокойно… Всё хорошо, Тин, — пробубнила я себе под нос, скривившись от боли и баюкая левую ногу.

Осторожно осмотрев пострадавшую конечность, я облегчённо выдохнула. Похоже, ничего серьёзного, всего лишь растяжение. Только сейчас заметив, как сильно колотится моё сердце после быстрого бега, я вытерла со лба холодную испарину.

— Ты вообще нормальная? — укорила я себя. — Зачем так бегать?

В самом деле, что ещё могло случиться с упавшим самолётом? Он уже упал, так что худшее свершилось. То, что я найду его несколькими минутами раньше, не сможет ничего изменить. Пару раз задержав дыхание, я продолжительно выдохнула, это помогло мне успокоиться, но руки до сих пор предательски дрожали. Падение произошло неожиданно, а у меня словно крыша поехала от нахлынувших эмоций.

— Держи себя в руках, если хочешь жить, — хмуро отчитала я саму себя, быстро перематывая бинтом ногу.

Спустя несколько минут я снова чувствовала себя самой собой. В груди всё ещё билось неуёмное волнение, но не могло не радовать то, что мозги встали на место — я наконец-то включила голову! Поднявшись, я уверенно направилась к ближайшим частным домам и заглянула во дворы. Буквально во втором мне повезло — я нашла велосипед. Гениально, правда? Это означало, что дальше я могла двигаться быстрее и без травм для здоровья.

Дорога до моста прошла относительно спокойно, лишь пару раз я скрылась от заражённых, внезапно встретившихся мне на пути. Велосипед, пожалуй, был одним из лучших изобретений человечества. И как я раньше не догадалась им обзавестись?

А вот у моста всё стало гораздо сложнее — его больше не было. И да, только на подъезде я вспомнила, что его взорвали.

— Какого хрена?.. — я резко притормозила перед бетонными заграждениями и схватилась за голову.

Нужно сказать, я прекрасно понимала, что мост разрушили, пытаясь удержать заражённых. Но сейчас это оказалось не самым приятным сюрпризом! Другой переправы поблизости не было, а плавать, к слову, я не умела, поэтому сложившаяся ситуация казалась мне абсолютно безвыходной.

Тем не менее, я пробралась сквозь череду разбитых машин к покарёженной трамвайной остановке и осмотрелась. На противоположном берегу находился парк, над которым клубился чёрный дым. Отсюда был прекрасно виден и горящий самолёт, севший на брюхо. Очевидно, многолетние деревья и сваленное колесо обозрения помогли смягчить приземление. При посадке самолёт хорошенько развернуло, и теперь хвост опасно нависал над рекой, а крылья запутались в деревьях, проводах и тросах. У меня складывалось такое ощущение, будто бы он только и ждал, пока я до него доберусь. Оставалось найти способ.

Прямо по центру моста зияла огромная пропасть и два берега больше ничто не соединяло, из воды торчали лишь обрушенные подпоры. Осмотрев берег, я не увидела ни одной лодки или чего-либо ещё, на чём можно было бы переправиться через реку. Лишь неподалёку стояла старая баржа, но толку от неё не было — она давно уже была переделана в прибрежное кафе. С грустью вспомнилось, как я когда-то давно заходила туда с подругой отметить диплом.

Я двинулась к барже, за неимением лучшего. И вскоре была вознаграждена — на барже, антуража ради, висел старый спасательный круг. С сомнением осмотрев круг, я сняла его и удивилась немалому весу. До сих пор я подобного девайса в руках не держала, но раз его используют для спасения — должен же он удержать меня на плаву, верно?

Подняв рюкзак под самую шею, чтобы не замочить шокер и остальные важные вещи, я нахлобучила на себя круг. Течение у реки было быстрым, и я решила по возможности отойти от моста, чтобы дать себе форы.

Вода оказалась неприятно холодной. Ботинки отвратительно захлюпали. В душе я надеялась, что причина распространения вируса никак не связана с водой — иначе это был последний день моей сознательной жизни. Уверовав в то, что всё делаю правильно, я пошла вперёд. Ступать следовало осторожно. Река обычно в это время года была мелкой, но где-то здесь, между второй и третьей опорой, была вырыта траншея для барж. Я знала, что в любой момент могу резко погрузиться в воду и удариться в панику.

— Мм, — холодная вода уже касалась моих бёдер, липкий холод пробирался всё выше. — Как неприятно…

Я затаила дыхание, когда перестала видеть в мутноватой воде свои ноги, но тут со стороны самолёта раздался взрыв.

— О, Великий Всемогущий разум! — взволнованно прошептала я, силой воли заставляя себя идти дальше.

На уровне сознания я плохо понимала, зачем вообще мне так нужно было добраться до этого самолёта. Надеялась ли я найти выживших или мне было просто интересно? А может быть, моей заднице просто не хватало приключений?

— Хах!

Звонкий «бултых» и холодные брызги нарушили цепь моих размышлений на самом интересном месте. Ноги теперь свободно болтались в воде, не находя больше дна, но круг удерживал меня на плаву и лишь чуть покачивался от моих хаотичных движений. С трудом заставив себя успокоиться, я заметила, что течение быстро несёт меня в сторону моста, и начала неумело грести вперёд. Было чертовски страшно! Я почти проваливалась в круг, он больно упирался мне в подмышки и выталкивал рюкзак, тот в свою очередь давил мне прямо на затылок и мешал. В голове крутилась только одна мысль — быстрее, как можно быстрее вперёд!

— Э.. эвринайт ин май дримс ай си ю, ай фил ю! — затянула я дрожащим голосом, пытаясь отвлечься от своих страхов.

В голове замелькали картинки моей смерти. Это было, как и просто самоутопление, так и водоплавающие зомби, тянущие меня за ноги на речное дно. И вообще, в данной ситуации моя фантазия изобиловала интригующими сюжетами.

— Ниир, фоор, вер ве а ю а! — затянлуа я, стараясь отвлечься. — Ай билив вэт вэ хард даз гоу оон!..

Должно быть, мой заплыв со стороны выглядел весьма абсурдно, и саундтрек из «Титаника» здесь вписывался очень органично, пусть и пестрил русским акцентом, больше напоминая задушевную «Вдоль по Питерской».

Мне повезло. Меня вынесло прямо на третью опору моста. Взгромоздившись на насыпь, я обняла шершавый бетон дрожащими руками, боясь сверзнуться обратно в воду. Самое страшное было позади.

— Река, блин, — нервно посетовала я перед последним рывком. — Почему ты такая широкая?

Но в последний раз погружаться глубоко и не пришлось, воды было максимум по грудь. Наконец я взобралась по крутому берегу, покрытому бетонными плитами, оставляя за собой мокрый след, и расторопно скинула спасательный круг. Когда я оглянулась назад, мне стало плохо от одной только мысли, что придётся вновь входить в воду. Примерно в тот же момент я твёрдо решила, что буду возвращаться назад каким-нибудь другим способом. Тем не менее спасательный круг я припрятала в прибрежных кустах. Так, на всякий случай.

Я промокла до последней нитки, а вот рюкзак остался в целости и относительной сохранности, так что миссию можно было не сворачивать. Достав и проверив шокер — без него мне сейчас просто не выжить — я заспешила наверх по бетонной лестнице.

От самолёта шёл ощутимый жар. Средняя часть корпуса была разломлена пополам, а хвостовая часть охвачена пламенем. Несколько заражённых, очевидно, застигнутых врасплох, не спешили приближаться к этому чуду техники и лишь издали, словно заворожённые, смотрели на него. Это было весьма кстати.

Я подобралась ближе, насколько возможно, в надежде выведать подробности случившегося. Пара эвакуационных выходов с моей стороны были распахнуты настежь. Должно быть, именно из них при крушении вывалилось несколько повреждённых тел. Трудно сейчас сказать, были ли это когда-то живые люди или уже обратившиеся. Главное, они не двигались. Многие иллюминаторы выбило, большая часть обшивки самолёта почернела, и краска активно отслаивалась хлопьями, но мне стало очевидным, что самолёт не был российским.

— Бритиш… Эервэйс, — с трудом разобрала я английские буквы за дымом. — Ага, Бритиш.

Моя бровь скептически приподнялась. Что здесь делает самолёт Британской авиакомпании? Как он вообще умудрился сюда добраться? А главное — зачем? У меня появилось множество вопросов! Только вот отвечать на них, увы и ах, было некому. Я дошла до самого носа самолёта, волею судьбы взгромоздившегося на поваленное колесо обозрения, но ничего полезного так и не обнаружила. Жаль.

— Зря только время потратила, — сокрушалась я, недовольно поправляя на ходу прилипающую к телу влажную одежду.

Мокрая ткань прогрелась, мне стало чуть теплее, и я собиралась уходить — не ровен час зомби могут прекратить таращиться на огонь и заметить моё присутствие. Я подошла обратно к лестнице и воровато огляделась. И тут я услышала позади кашель.

«Стоп. Зомби не умеют кашлять, уж это я точно знаю, у них не работают безусловные рефлексы!» Резко обернувшись на звук, я чувствовала, как учащается сердцебиение, однако моему взгляду долго не удавалось зацепиться ни за один живой предмет в округе… Пока снова послышался кашель. И в этот раз я отчётливо услышала, что он доносился откуда-то сверху. Колесо!

Я увидела его. Человека. Живого.

ГЛАВА 2. СПАСЁННЫЙ

— Не может быть! — мой голос заворожённо затих.

На конструкции аттракциона приходил в себя выживший! Не медля ни секунды, я приблизилась, чтобы убедиться. Лазала я как кенгуру по пихте — то есть никак, но сейчас это было необходимо просто взять и сделать. Только смекалка и притупленное чувство страха помогли мне благополучно взобраться наверх и не упасть.

Вскоре я подобралась совсем близко! Передо мной находился мужчина, сложно сказать, какого возраста, лицо и одежда его были испачканы в саже и крови. Последнее меня насторожило, ведь если вирус распространялся через кровь, у меня могли быть неприятности. Я аккуратно перехватила электрошокер, не сводя с него любопытных глаз, и нервно облизнула губы. Человек лежал на спине, прямо на перекрестье толстых стропил, старательно тёр лицо руками и беспрерывно кашлял, всё ещё не замечая моего присутствия. Подходить ещё ближе пока было опасно.

— Эй! — неуверенно подала я голос. — Ты живой? Эй!

Он вздрогнул от неожиданности и обернулся в мою сторону. Всё его лицо было измазано сажей, глаза покраснели от едкого дыма, и он постоянно щурился, словно от боли. Но глаза были человеческими, ясными. Я внутренне возликовала.

— Ты в порядке?! — кажется, излишне взволнованно спросила я.

Мои губы против воли растянулись в счастливой улыбке: «Живой. Настоящий человек. Подумать только!» А он смотрел на меня, словно ничего необычного не случилось, и лицо его оставалось настороженным и чуть удручённым. У меня возникло стойкое ощущение, что я делаю что-то неправильно… И тут меня наконец-то осенило.

— Ты в порядке? — расторопно переспросила я на английском. — Ты не ранен?

Кажется, теперь в его глазах появилась хоть какая-то толика осмысленности.

— Я в порядке, — наконец ответил он сухо.

«Голос! Я слышу его голос!»

— У тебя очень красивый голос! — выпалила я, с небольшим трудом сложив предложение.

Он вопросительно посмотрел в ответ — кажется думая, что я спятила. Что ж, ему и правда не понять, как я мечтала услышать ещё человеческую речь, кроме своей собственной. Пусть и на другом языке.

— Где я? — озираясь по сторонам, спросил он.

— В парке, — выдала я первое пришедшее на ум.

Дело в том, что за последние три месяца этот город стал моей единственной вселенной. Я уже совсем забыла, что есть не только другие города, но и другие страны, и мыслила в пределах той территории, где жила. Так было проще.

Кажется, такой ответ его устроил. По крайней мере, он не стал переспрашивать. Я же, из-за обуявшей меня радости, совсем не замечала, что смотрит он на меня подозрительно и не спешит идти на контакт.

— А ты? — неожиданно спросил он. — Ты в порядке?

Такой вопрос, откровенно говоря, поставил меня в тупик.

— Мм, немного болит нога, — нашлась я.

Повреждённая при беге нога у меня и правда болела. Наверное, стоило ослабить бинт, но заниматься этим сейчас я не собиралась. Как-то не очень вовремя.

— Это хорошо, — человек явно облегчённо вздохнул.

Я скептически приподняла бровь, искренне не понимая, что в этом может быть «хорошего».

— Извини, — мой собеседник наконец-то попытался встать. — Я опасался, что ты зомби. Но зомби не чувствуют боли и…

— Ага, — буркнула я. — И не разговаривают, вообще-то!

Мужчина невольно улыбнулся, и я никогда ещё не видела такой приятной улыбки. Или видела? В моей голове промелькнуло что-то очень знакомое, но сейчас я ликовала от того, что рядом есть ещё кто-то, кроме ходячих мертвецов, и не замечала подвоха.

— Ты из пассажиров этого самолёта, верно?

Человек кивнул, растерянно вглядываясь в овальные окна, из которых продолжал валить дым.

— Не думаю, что ещё хоть кто-то остался в живых, извини, — проявила я довольно формальное сочувствие. — Как ты вообще сумел выбраться? Хотя нет, погоди, — вовремя остановила я свой словесный поток. — Давай сначала спустимся.

Решение спустится было очень своевременным и правильным. Мы слезли с колеса по очереди. Мой спутник оказался очень высоким — он был выше меня больше чем на голову. Такая огромная обуглившаяся головёшка. Грех, конечно, смеяться, человек только что пережил такое… но смотреть на его чумазое лицо без ухмылки я не могла.

Мы двинулись в сторону набережной. Я опасливо оглядывалась по сторонам, но заражённые до сих пор смотрели на пылающий самолёт как зачарованные.

— Как тебя зовут? — неожиданно поинтересовался он. Мужчина осторожно протёр глаза и зашёлся в кашле.

— Дыши глубже и лучше пока не разговаривай.

Чтобы хоть как-то облегчить его мучения, я скинула с плеча рюкзак и достала влажные салфетки, которые тырила пачками из супермаркетов. Постоянно мыться в условиях апокалипсиса было весьма проблематично и расточительно, к тому же я с сомнением относилась к открытым источникам воды, поэтому влажные салфетки были достойной альтернативой.

— Можешь называть меня Тин, — я протянула ему пачку. — Потерпи, пока доберёмся до убежища. А до этого времени настоятельно тебе советую не тереть глаза грязными руками.

— Спасибо, — он принял упаковку и стал вытирать грязь с лица.

— И пиджак, кстати, сними.

— Что? — не понял мужчина.

— У тебя на пиджаке пятна крови, — объяснила я терпеливо. — Возможно, у вас в салоне самолёта были заражённые?

Мне не требовался его ответ или разъяснения, я увидела всё по его глазам. Самолёты вообще просто так не падают. Незнакомец молча стянул пиджак и бросил его на землю, после чего вернулся к оттиранию лица.

— Отлично, — моё первое радостное волнение неспешно улеглось, и я постаралась вернуться к реальности.

И всё же, что-то уже бесповоротно изменилось во мне: с лица не сходила эта дурацкая улыбка, а мир внезапно приобрёл какую-то особую цветовую привлекательность. Рядом со мной был человек. Живой человек.

Мы спустились по бетонной лестнице и подошли к тем самым кустам, где я припрятала спасательный круг. Здесь по-прежнему было тихо и безопасно, нам можно было остановиться.

— Штаны лучше тоже снять, — быстро предложила я, осмотрев выжившего с головы до ног и найдя багровые пятна на штанинах.

После этого предложения мужчина замер и осторожно переспросил, словно боялся, что ослышался:

— Что-что?

— У тебя на штанах тоже есть… кровь, — неуверенно пояснила я, внимательно всматриваясь в его наполовину очищенное от грязи лицо повнимательнее.

То, что открылось мне в этот момент, можно было назвать невероятным, просто фантастическим совпадением. И вероятность такого совпадения составляла жалкое соотношение — один к семи миллиардам!

— А-а, — многозначительно выдала я, краснея против собственной воли. — Ладно, забудь, неважно!

— О, там точно кровь, — согласился вдруг мужчина, наконец поняв о чём я. — Наверное, мне действительно стоит их снять, да?

Он быстро начал расстёгивать ремень.

— Нет! — с жаром воспротивилась я.

Человек непонимающе замер:

— Но выглядит и правда опасно, — крайне серьёзно добавил он, приподнимая бровь.

Мой мозг был готов взорваться: «Великий Всемогущий разум… Я что, чуть было не сняла штаны с самого Тома Стэнсбери?! Да не может такого быть! Почему из всех обитателей планеты мне достался этот англичанин?!»

— Застегни. Их. Обратно, — вкрадчиво попросила я.

То отводя взгляд, то неловко снова смотря в его сторону, я понимала, что мне не показалось — это точно был он! Том Стэнсбери был моим любимым актёром на протяжении нескольких последних лет. Я пересмотрела все фильмы с его участием, я складировала его фотографии в специальную секретную папочку на компьютере и даже пару раз писала ему абсолютно дурацкие письма в никуда! И вот — он здесь, передо мной, сейчас. Я была крайне сконфужена и, чтобы хоть чем-то разбавить своё неловкое молчание, нервно посмеялась себе под нос:

— Да, ладно, блин…

— С тобой всё нормально? — обеспокоенно поинтересовался мужчина. — Тин?

— Тебя ведь зовут Том, да? — быстро спросила я, решив отбросить последние сомнения.

Его лицо выразило искреннее изумление:

— Откуда ты?..

Но только он собрался задать наиглупейший вопрос, как на него, очевидно, снизошло озарение.

— Так вот в чём причина — ты меня узнала! — он неловко улыбнулся. — А я уж было подумал, что ты превращаешься в зомби.

Англичанин сдержанно посмеялся собственной корявой шутке и шаркнул ногой. Мне же было совсем не до смеха, этот человек здесь и сейчас был крайне неожиданным сюрпризом! Теперь я не могла спокойно смотреть на него, не то что разговаривать! И… «Ох чёрт, я додумалась попросить его снять штаны, — смутившись окончательно, я закрыла лицо ладонями. — Какой позор!»

— Эй, — вдруг позвал меня Томас, не дождавшись какой-либо реакции. — Не обделяй вниманием человека, который только что пережил, пожалуй, самый страшный кошмар в его жизни. Я не знаю твоей истории… но пожалуйста, давай поговорим. Не молчи.

Медленно отняв ладони от раскрасневшегося лица, я всё же решилась посмотреть на него. Том был таким серьёзным, грустным и потерянным. Я же вела себя достаточно глупо сейчас, совсем по-детски. Вскоре мне стало стыдно за своё поведение.

— Том Стэнсбери, — произнесла я вслух, словно пробуя на вкус его имя.

Мужчина обречённо развёл руками:

— Ну, да, это я. Это действительно моё имя.

— Это точно не какой-нибудь полусонный бред? Может, я сейчас на самом деле сплю?

— Интересное предположение, — не сдержавшись, он улыбнулся.

— А можно я тебя…

Тут я запнулась, не зная, как вообще предложить такое человеку, который являлся моим обожаемым и недосягаемым кумиром столь долгое время, а теперь вдруг вот так неожиданно свалился мне на голову.

— На, трогай, — Стэнсбери с готовностью протянул мне узкую ладонь, словно это была самая обычная процедура, о которой его постоянно просили.

— Я не какая-нибудь обезумевшая фанатка, ты не подумай! — вовремя спохватилась я.

Внезапно мне стало противно от самой себя. «Какого чёрта я тут стою и распинаюсь перед абсолютно чужим мужчиной только потому, что он известная личность? Я ведь совсем его не знаю! И какая мне разница, какое впечатление я на него произвожу? Главное, что он живой человек! Остальное сейчас вторично и не имеет для меня никакого значения».

Помедлив, я попыталась утихомирить свои смешанные чувства. Так и не дождавшись, что я возьму его за руку, Том сам приблизился ко мне и заключил в крепкие объятия. Кажется, в моей голове в этот момент произошёл локальный атомный взрыв, и мой мозг оказался где-то на задворках галактики.

Вселенная, очевидно, любила пошутить. Из всех возможных вариантов развития событий она выбрала самый невероятный: Том Стэнсбери, человек фактически с другой стороны планеты, находился сейчас здесь, рядом. Я чувствовала его тепло, его запах и да, чёрт возьми, я могла его даже потрогать! Как такое вообще могло произойти?!

Я осторожно обняла его в ответ, словно боясь что-то сделать неправильно. Его пальцы еле уловимо дрогнули.

— Спасибо, — прошептал он, всё ещё не разжимая объятий.

В его голосе была слышна горечь. Пожалуй, не стоило спрашивать, что случилось с ним в самолёте прямо сейчас или в ближайшее время вообще. Мои губы тронула неопределённая улыбка — то ли радости, то ли печали.

На самом деле, мне стоило большого труда понимать, что он говорит. Я давно не разговаривала с кем-либо, кроме себя, мой же акцент оставлял желать лучшего. Должно быть, меня он тоже понимал с трудом. Разный язык, разные культуры, сферы… наши тела были так близко, но мы были непостижимо чужды друг другу — почему-то именно сейчас это ощутилось очень ярко.

— Хрень какая-то, — вздохнула я вслух, естественно, на русском.

— Что ты сказала? — Том разжал объятия.

— Пора выдвигаться, говорю, — я смущённо отстранилась, пряча улыбку и всё ещё не рискуя поднимать на него прямой взгляд. — Есть одна идея.

— Какая?

Знаю, из-за разницы в росте он мог видеть исключительно мою макушку, по которой мало что можно было определить. Я прямо-таки чувствовала, как он пытается выйти со мной на зрительный контакт, но пока не желала проявлять к нему такую же открытость. Скорее всего, мне не понравилось это смятение, возникшее во мне и толкающее на ненужные мысли. Я старалась успокоить себя, отбросить ненужные факты и трезво переоценить ситуацию. Придумать, что делать дальше.

— «Хренькакае-то»? — выдал Томас в вопросительной форме.

— Что? — растерялась я, вскидывая на него удивлённый взгляд.

— Я правильно сказал? — тактично уточнил мой собеседник. — Русский довольно сложный язык.

На его лице я неожиданно увидела явную заинтересованность данным вопросом.

— Хм, — задумчиво произнёс он, поглаживая гладкий подбородок. — «Хренька-каето». Хм, а ты знаешь, это немного похоже на японский.

«Да провалиться мне сквозь землю! Попугай англоговорящий!» — я растерянно наблюдала, как он извращает произнесённое мной слово, не имея ни малейшего понятия, что оно значит на самом деле. Кажется, отныне мне придётся быть осторожнее с тем, что я произношу вслух.

— Я не буду спрашивать, как ты догадался, что я русская…

— У тебя ужасный акцент, — тут же без тени такта выдал Томас.

Вот так, сказал как отрезал. Моё лицо помрачнело. Мысли тоже. Не то чтобы это так меня трогало, я слышала подобное много раз в свой адрес, но… «Какого хрена?! Мог бы и промолчать, я вообще не обязана знать его язык, пусть радуется малому!»

— А ещё я знал, что мы пролетаем над Россией, — дружелюбно улыбаясь, добавил он как ни в чём не бывало.

— Что ж, вэлком ту Рашша! — исковеркала я фразу намеренно.

Мне пришлось с трудом подавить в себе недовольно всколыхнувшееся чудовище, грозящее разразится матерными эпитетами. А я ведь уже стала забывать в водовороте однотипных дней, насколько была вспыльчива когда-то! Но в этот раз вслух я ничего так и не произнесла.

Вместо этого, я плюхнулась на бетонные плиты и задрала штанину. Ногу всё-таки стоило перебинтовать, она была явно перетянута. Педантично разматывая бинт, я думала о том, что случись со мной травма посерьёзнее, я вряд ли смогла бы себе чем-то помочь.

— Я тебя обидел? — осторожно предположил Том.

— Нет, — угрюмо ответила я, — Уже ничто не обидит меня сильнее, чем это сделала жизнь. Не переживай.

— И всё-таки, мне кажется, что ты обиделась.

— Вам кажется, эмм, мистер Стэнсбери, — сфамильярничала я.

Томас не стал ничего отвечать на мой очевидный выпад. Вместо этого он присел рядом и потянулся к бинтам.

— Давай я тебе помогу? — предложил он, не предпринимая никаких действий без моего на то позволения.

— А ты знаешь, как? — недоверчиво уточнила я, вскидывая бровь. — Кажется, у меня растяжение…

— Со мной такое бывало, — как бы между прочим поделился мужчина. — Ты неправильно наложила повязку, нужно обмотать голеностопный сустав полностью. Но для этого нужно снять ботинок с твоей ноги. Позволишь?

Я огляделась по сторонам, проверяя, всё ли вокруг по-прежнему спокойно. Это место и раньше было не особо популярно, так что нам всё ещё ничего не угрожало. Я согласно кивнула и стянула обувь.

— Я на самом деле и сама это знаю, — как бы извиняясь за допущенную оплошность, высказалась я.

Том снисходительно взглянул на меня, закручивая бинт.

— Правда, — нахмурилась я, чувствуя, что меня не воспринимают всерьёз.

— Мм, здорово, — улыбаясь, покивал он.

— Просто у меня не было на это времени, я торопилась сюда, — пробубнила я сама себе под нос, собственно ни к кому уже не обращаясь и позволяя ему помочь мне.

Рядом всё так же быстро текла река, разрезаемая опорами от разрушенного моста. В целом, берег казался таким же мирным, как в старые добрые времена, только вот не дымили трубы заводов ТЭЦ, и подростки не фотографировались на холме с полуразрушенной скульптурой.

Вздрогнув, когда пальцы Тома коснулись моей ноги, я чуть не дала кое-кому внезапного пинка, но в самый последний момент сдержалась. Вот всё-таки рефлексы не пропьёшь! Ничего не подозревающий англичанин осторожно перебинтовал мне ногу буквально за пару минут. Его руки с длинными пальцами всецело завладели моим вниманием. Говорят, руки многое могут сказать о человеке… Но я своё мнение на этот счёт решила пока оставить при себе, а то и так уже сказанула, что у него красивый голос.

При этом воспоминании мои щёки снова вспыхнули: «О, Великий Всемогущий разум! Стыд-то какой!»

— Спасибо, — быстро поблагодарила я, пытаясь наятнуть ботинок. — Как-то туговато…

Когда нога с трудом уместилась в ботинке, я поняла, что в этом месте она больше не согнётся.

— Как же я буду бегать?

— Бегать тебе сейчас строго противопоказано! — искренне возмутился моим словам Томас.

— Здрасьте, приехали, — хмуро посмотрела я. — А от зомби?

Тут настало время пораскинуть мозгами нам обоим. Том задумчиво свёл брови:

— Ты можешь позвать кого-нибудь на помощь?

— Нет, — сухо отозвалась я. — Помощи ждать неоткуда.

Стэнсбери взглянул на меня недоверчиво:

— Ты хочешь сказать…

— Я одна, Том.

— Совсем? — его голос ошеломлённо затих.

— Ну, теперь есть ещё ты, — осторожно ответила я, опуская взгляд на свои колени.

Недолго помолчав, Томас тяжело вздохнул, принимая реальность такой, какая она есть.

— Мне жаль, что так вышло, — неуверенно произнёс он. — То есть, жаль, что ты одна… Ох, я имею в виду…

— Не надо, — нахмурившись, настойчиво попросила я. — Забудь.

Очевидно, боясь сказать что-нибудь лишнее, Том послушно замолк. Расстегнув манжеты, он излишне сосредоточенно подкатал рукава голубой рубашки.

— Какой у нас будет план? — наконец спросил он после паузы, оставив тщетные попытки выразить мне свои соболезнования. — Ты всё-таки здесь жила…

— И живу, — тут же добавила я. — У меня есть убежище, там есть всё необходимое, но добраться до него будет непросто. Сегодня нам стоит найти хоть какое-нибудь укрытие до темноты. Но перед этим хочу уточнить, можно тебя поэксплуатировать?

Лицо англичанина выразило самую крайнюю степень недоумения.

— Если мы встретим зомби по дороге, тебе придётся меня опекать, так как сама я теперь вряд ли смогу быстро бегать. Вот, возьми волшебный жезл, — с этими словами я протянула ему нахлобученный на палку шокер.

Поправочка, предыдущая степень недоумения на его лице была далеко не крайней.

— Что это? — наконец решился спросить мужчина, когда я настойчиво пихнула девайс прямо в его руку.

— Электрошокер на палке, — самодовольно улыбнулась я.

— Ии, зачем он мне?

— Зомби бить, конечно, — разъяснила я ему будничным тоном. — Вот здесь кнопка, смотри. А действующая поверхность — вот. Старайся только, чтобы тебя не схватили.

— А если схватили, что тогда делать? — непонимающе спросил мужчина.

— Не знаю. Со мной такого не случалось, — пожала я плечами. — Придумай что-нибудь и действуй по ситуации.

— Чудно, — Том тяжело вздохнул, взвешивая в руке моё устройство. — И я всё же не понимаю. Каким образом он может помочь отбиться от зомби? Они ведь не чувствуют боли.

— Боль тут ни при чём. Потом объясню, просто бей и всё. Поверь, это действует, — заверила я его, таинственно улыбаясь.

ГЛАВА 3. МЁРТВЫЕ

Когда я убедилась, что Том понял и принял то, чего я от него пыталась добиться, мы выдвинулись. Впереди была полная неизвестность. Я знала лишь то, что именно здесь начались первые вспышки заражения, и нам предстояло пройти через самый центр событий. Можно было бы, конечно, попробовать добраться по берегу до следующего моста, но что встретит нас там — для меня тоже было загадкой. Следуя логике, второй мост мог быть также разрушен. В любом случае, нам нужно было остаться где-то на ночлег, чтобы суметь сделать такой крюк.

Я чувствовала себя раздражающе несобранно. Мои ноги, словно нехотя, несли меня по направлению к подъему. По правую руку от меня шёл Томас, напряжённый и сосредоточенный, как новобранец, которому поручили ответственное задание. Мои эмоции по отношению к нему были всё также нестабильны, всё норовили скатиться в бесполезный девчачий трепет и волнение — и меня это бесило! Поэтому я неоправданно втайне злилась на своего спутника и старалась натянуть на лицо маску холодного спокойствия: «Это просто ещё один человек… Нет, не так! Это второй живой человек в этом аду, и мне неважно, кто он!»

С каждым шагом мне всё больше открывались последствия эпидемии. Разрушений здесь было гораздо больше, чем по ту сторону моста, ведь здесь кипели настоящие боевые действия. Проезжую часть и тротуар наводнили разбитые и изувеченные машины, выстроившиеся в длинную мёртвую пробку. В некоторых из них виднелись засохшие багровые пятна и комки тряпья. Я знала, после чего осталось всё это, и не хотела рассматривать подробности, но от общего вида меня слегка мутило. Асфальт дороги, пусть и заваленный осколками и мусором, всё ещё выглядел свежим, как и стоящие здесь ограждения и предупреждающие знаки. Казалось, что это место погрузилось в сон ещё буквально вчера. Безжизненная вереница домов уходила вдоль проспекта, и рядом не было ни души. Я переключила внимание на своего спутника — на лице Тома застыл отпечаток скорби. Наверняка он думал: неужели его родной город сейчас выглядит также, как мой. Боюсь, это было действительно так.

Мы поднялись к дороге и заспешили вдоль домов.

— Если увидим заражённого — нам нужно будет быстро спрятаться, — предупредила я через плечо. — Они плохо видят, так что половины неприятностей можно избежать, просто исчезнув из их поля зрения.

— Хорошо. А что, если нас всё же заметят?

— Побежим. Думаю, они давно… ну, не ели, — с отвращением уточнила я. — Поэтому вряд ли нас догонят.

— А что, если они настолько голодны, что набросятся на нас быстрее, чем ты думаешь?

Я нетерпеливо обернулась, подумав, что он просто издевается, но его лицо было серьёзным как никогда.

— Что побуждает голодную собаку набрасываться на еду? — строгим тоном задала я вопрос.

— Голод? — высказал предположение Томас.

— Гормоны. Разве зомби похожи на нормальный живой организм со всей его рефлексией? Да, каждый из них имеет разную степень разложения, и их «жизнь» что-то поддерживает, но я сомневаюсь, что их эндокринная система функционирует в штатном порядке, как у живых…

— Но ведь они хотят тебя сожрать, значит, всё-таки работает!

Шах и мат. На это мне нечего было возразить, я не настолько углублялась в суть природы заражённых, чтобы начинать спорить. Пока я лишь издали пыталась понять, что они собой представляют. Вскоре на углу одного из домов замаячил продуктовый магазин с воодушевляющих названием «Отличный».

— Кстати, о еде, — переключила я разговор немного в другое русло. — Зайдём вот сюда на пару минут.

Дверь магазина была приоткрыта. Возле входа валялись какие-то коробки и смятые бумаги, но окна были целыми. Кажется, можно было надеяться, что его не успели разворовать полностью.

— Ты уверена, что нам нужно туда заходить? — Том взволнованно взвесил в руке шокер, когда я достала свой нож и фонарик.

Я отметила, что в волнении он начинал говорить быстро, с придыханиями, отчего несколько страдала его безупречная дикция.

— Нужно разжиться едой и водой в любом случае, — пояснила я. — Слишком много магазинов разворовано, а искать еду в квартирах не безопасно и зачастую безрезультатно. Многие продукты уже давно испортились, так что нас интересуют только те, что имеют долгий срок годности, и они в дефиците. А ведь нас теперь двое.

Мой голос чуть дрогнул от внезапно всплывшей позитивной ноты, и я поспешно замолчала. Теперь, когда рядом был Том, я ощущала двойную ответственность за все свои действия. Возможно, это было неправильно, и вообще должно было быть наоборот, но сейчас он шёл за мной, а значит — я несла за него ответственность. Значит, я должна была научить его выживать в неизвестном ему мире. Так я думала. Мужчина же вздохнул:

— Что ж, — он взял меня за плечо и уверенно отодвинул от двери. — Я посмотрю.

— Давай лучше я сама это сделаю! — поспешно возмутилась я.

— Нет, это не по-джентельменски.

— Нет уж!

Столь неожиданное игнорирование моей ответственности за него ввело меня в замешательство.

— Жди меня здесь, — тон Стэнсбери звучал более чем убедительно, и я сдалась.

Он выхватил у меня фонарик и быстро скользнул внутрь, а я сжалась в маленький напряжённый клубок давящего ожидания.

«А что, если там кто-нибудь есть? — стучало в моей голове. — А что, если на него нападут? Готова ли я снова остаться совершенно одна? Вот дурацкая нога, умудрилась же так не вовремя!»

Прошло всего полминуты, из магазина не доносилось ни звука, а вокруг меня всё больше сгущались тишина и напряжение, погружая в безмолвную одинокую вечность. Но неожиданно тишину нарушил знакомый звук шаркающих шагов рядом. Оборачиваться не было смысла, я тотчас же выпала из оцепенения и нырнула в магазин, неловко захлопнув за собой дверь.

— Том! — испуганно воскликнула я в полумрак, торопливо пробираясь вглубь, за один из стоящих стеллажей. — Где ты?

Дверь магазина открылась и хлопнула. Послышалось болезненное сдавленное сипение — зомби топтался на месте, потеряв жертву. Его и без того плохо видящие глаза не могли привыкнуть к темноте, но он двинулся на ощупь. От него смердело, это можно было почуять, находясь даже на таком расстоянии.

К моему горлу подступил комок, руки тряслись, я понимала, что звать на помощь нельзя — у зомби отличный слух, и любой шум тут же меня выдаст. Оставалось надеяться, что англичанин правильно истолковал происходящее и придумает, что делать. Я осторожно отходила всё дальше от выхода. На полу было много мусора, и передвигаться бесшумно у меня не получалось. Поэтому он шёл. Шёл и шёл, на звук. Всё быстрее и целенаправленнее, сваливая от неловкости содержимое стеллажей и шаркая ногами. Мне казалось, что он слышит биение моего сердца. Ручка ножа уже впилась мне в ладонь — пожалуй, самое бесполезное оружие против зомби. Он был уже совсем близко, когда я уперлась спиной в стену.

Не было больше нужды соблюдать осторожность и дальше.

— Том! — закричала я срывающимся голосом. — Помоги мне!

Зомби утробно заворчал и кинулся вперёд. Это жуткое хрипловатое бульканье в темноте холодило душу, я готова была уже взобраться на ближайший стеллаж, однако, соседний от него вдруг задрожал, закачался и с грохотом обрушился на бегущего ко мне заражённого. Неуклюжее тело было погребено под железной конструкцией, содержимое стеллажа громко раскатилось по полу, звонко разбилось несколько банок. Конструкция не была слишком тяжёлой, чтобы долго удерживать пленника под собой, но тут на поваленный стеллаж уверенно забрался Том.

— Скорее, уходим! — он усердно придавил ворочающееся тело.

К сожалению, входная дверь ещё раз хлопнула. И ещё раз, секундой позже. Мужчина напрягся и замер, меня же страх не смог удержать на месте. Я подхватила несколько увесистых банок и побежала по направлению к окону, с разбегу запустив банки в свободный полёт — стекло треснуло. Нам повезло, что здесь до сих пор не установили нормальные стеклопакеты.

— Возьми это! — Томас всё ещё балансировал на стеллаже, указывая мне фонарём куда-то в угол.

Ну конечно же, огнетушитель! Я впопыхах при помощи ножа сорвала пломбу и рванула тяжёлый красный баллон на себя. Бить этим приспособлением оказалось неудобно, но после такого удара двойное стекло окончательно разлетелось в дребезги. Когда я убедилась, что на улице пусто, за моей спиной раздался разряд электрошокера и глухие удары о пол корчащегося в конвульсиях тела. Пока я уничтожала торчащие из рамы острые куски стекла, пол вокруг уже был усеян блестящими осколками, которые так и хрустели под ногами. Второй зомби не заставил себя долго ждать. Поначалу он направился ко мне, но Стэнсбери вовремя перехватил его, остановив очередным разрядом.

— Всё, хватит с них, идём! — я нервно оглянулась на ходящий ходуном стеллаж и полезла в окно.

Том поспешил следом, легко перемахнул через раму впереди меня и помог мне выбраться.

— Нужно скрыться за жилыми домами, — предложила я, с трудом поспевая за своим спутником.

— Понял, — коротко кивнул Том. — Извини, но так будет лучше!

Он вдруг замедлил бег и, прежде чем я смогла сообразить, подхватил меня на плечо. Протестовать в данной ситуации было бессмысленно, наша скорость явно увеличилась. Поднятый нами шум, к сожалению, привлёк ненужное внимание. В поле зрения появлялись одинокие фигуры, всматривающиеся в нас голодными белёсыми глазами, и в итоге за нами увязался хвост.

Как и следовало ожидать, центр города был переполнен заражёнными. Очевидно, Томасу предстояло порядочно побегать… Если бы я только могла нормально передвигаться сама! Со своей смешной травмой я чувствовала себя обузой. С другой стороны, если бы не Том — ни травмы, ни меня здесь вообще бы не было. Количество преследующих увеличивалось с каждым нашим поворотом. Нужно было как-то решать возникшую проблему, пока она не превратилась в наш последний марафон. По моей подсказке англичанин вбежал в один из двориков, окружённых парой семиэтажных домов.

— Сворачивай к серому дому! — скомандовала я. — Давай в крайний подъез! Осмотримся.

— Что? Ты уверена?! — скептически переспросил мужчина, тем не менее сворачивая.

— Их слишком много, нам не убежать! Нужно спрятаться.

Как только мы достигли железной двери, он опустил меня на ноги. Я открыла дверь, внутри подъезда было пусто и тихо.

— Закрой дверь и держи, пока я ищу, — я буквально вырвала у него из руки шокер и помчалась наверх. — Я позову тебя!

— Какого чёрта? — недоумевал Томас.

— Держи дверь! — рявкнула я напоследок и скрылась.

На первом и втором этажах было несколько открытых квартир, но это меня не устраивало, а потому и проверить их я даже не удосужилась. Я кинулась дёргать двери на третьем этаже, но три из них оказались заперты, а за последней послышался какой-то неприятный шум. На четвёртой лестничной площадке мне наконец-то повезло — одна открытая квартира и, судя по моему беглому осмотру по комнатам, пустая. Железная дверь и внутренний замок работает — то, что нужно.

— Том, — крикнула я, быстро спускаясь вниз, — подымайся!

К моему ужасу, снизу раздался глухой удар о дверь и какое-то копошение.

— Том?!

Минуя площадку третьего этажа, я услышала шаркающую походку — в той самой сомнительной квартире показалась тень.

— Твою мать… — мой голос истерично дрогнул, холод пробежал по позвоночнику и застыл где-то в районе лопаток.

Другого выхода не было — я кинулась к приоткрытой двери и с силой захлопнула её, подперев собственной спиной.

— Том, подымайся!!! — мой голос уже сорвался на вопль.

Снизу доносился звук глухих ударов и какой-то треск не совсем понятного происхождения. Я тем временем почувствовала, как нечто протестующе навалилось на дверь позади меня.

— Пожалуйста! — я готова была разреветься, если он не отзовётся сию же секунду, но снизу вдруг послышался его голос.

— Один, два… три!

Томас не поднялся, он словно взлетел. Через мгновение он уже был рядом, схватил меня за руку и потянул за собой.

— Сюда! — затормозила я его на четвёртом этаже.

Мы забежали внутрь и захлопнули за собой дверь, поспешно закрыв на оба замка. Чуть выдохнув, я закрыла и вторую входную дверь, на всякий случай. Тут же раздались удары о железо и скрежет — услышав однажды такие звуки, забыть их уже невозможно. А ведь я уже слышала их раньше.

По моим щекам неосознанно потекли слёзы. Мерзкий шум с площадки, подступающая паника, сумрак неизвестной квартиры — всё неприятно давило на меня, вызывая не лучшие воспоминания. Я медленно осела на пол. Стэнсбери напряжённо смотрел на дверь, словно боялся, что она не выдержит натиска.

— Ты в порядке? — мягко поинтересовался он, переведя дыхание. — Тин?

Я слышала его, но я была явно не в порядке. Меня трясло. И дело было даже не в возникшем животном страхе перед опасностью. Одно дело — свыкнуться с одиночеством, отвечать только за себя и пытаться выжить, уже фактически смирившись, что в один прекрасный день ты тоже умрёшь. И совсем другое — понимать, что могла потерять кого-то. Опять. Как три месяца назад.

— Мы в безопасности теперь, — мужчина наклонился ко мне, пытаясь обратить на себя внимание, и протянул руку. — Пойдёшь со мной? Давай…

Я не хотела никуда идти. Понимая, что ничего сейчас не добьётся от меня словами, Томас решительно взял меня на руки и внёс в комнату. В квартире было затхло, помещение явно давно не проветривалось. Мужчина положил меня на диван, а сам опустился на пыльный пол. На улице заметно потемнело. Кажется, собирался дождь.

— Что мне для тебя сделать? — спросил англичанин, аккуратно сжимая мою руку в своих тёплых ладонях.

В моей голове была такая каша из болезненных воспоминаний, что всё происходящее я воспринимала как в тумане. Том поцеловал мою руку, наверняка в надежде хоть как-то вернуть меня к реальности.

— Ты смелая девочка, — успокаивающе прошептал он.

Всё было бесполезно. В моём сознании всплывали лица родных, друзей и знакомых… И хотелось знать только одно — почему всё это произошло, и за что мне всё это?

Когда я пришла в себя, на улице шелестел ливень. Приятный запах озона гулял по комнате, и я жадно вдохнула эту свежесть. Я ощущала спокойствие, воспоминания о прошлом уже покинули мой разум и стёрлись спасительным забвением. В комнате царил полумрак. Медленно привстав с дивана, я расправила затёкшие шею и плечи.

— Добрый вечер, — прошептала я сама себе полусонным голосом.

Губы были сухими и местами потрескались. Нужно было встать, взять бутылку воды и… тут моя мысль оборвалась — на фоне окна стояла высокая тёмная тень. Я замерла и попыталась сообразить, где у меня лежит электрошокер.

«Шокер. Я, помнится, отдала его Тому на набережной… Том Стэнсбери. Магазин. Зомби, ломящиеся в квартиру. Страх за этого человека, так удачно свалившегося мне на голову… — осколки воспоминаний о недавних событиях нехотя сложились в общую удручающую картину. Нога неприятно заныла, словно тоже стараясь напомнить о себе. — Ну, привет тебе, реальность».

— Том? — неуверенно позвала я.

Тень тут же дёрнулась:

— О, боже, как я рад, что ты очнулась! — услышала я к своему облегчению уже знакомую английскую речь.

Честно говоря, при таком освещении трудно было не спутать его с заражённым. Хорошо, что я пока не нашла огнестрел, как пить дать уже бы сделала предупредительный выстрел в голову.

Томас сел со мной рядом и заговорил как можно осторожнее:

— Ты только не волнуйся. Они всё ещё здесь и тщетно пытаются выломать дверь. Я правда не знаю даже, как мы будем выбиратсья отсюда…

В повисшей тишине я действительно услышала глухие удары и копошение, доносившееся с лестничной площадки. А вот запах свежести в комнате внезапно смешался с другим, достаточно неприятным, и это меня встревожило куда больше.

— Ты проверил все комнаты ещё раз? — торопливо спросила я. — У меня совсем не было времени как следует осмотреться.

— Да, везде пусто, — уверенно отрапортовал Томас.

— А ты проверил ванную?

Мужчина поморщился, словно забыл нечто очень важное, соскочил с дивана и отправился в темноту коридора. Побродив там немного и похлопав дверьми, он вернулся ко мне.

— Пусто, — кивнул он мне с явным облегчением. — Думаю, если бы тут был заражённый, мы бы уже об этом узнали.

В нос снова остро ударил этот неприятный запах. Странно, откуда тогда он?

— Как ты себя чувствуешь? — побеспокоился англичанин явно уставшим голосом.

— Немного болит нога, — задумчиво изрекла я, пытаясь определить своё состояние, — а так ничего. Жить буду.

Сказав это, я встала, чуть покачиваясь, на ноги и лениво стянула с себя куртку, в попытках определить, не пахнет ли это от меня. Моя одежда была ещё сырой и мерзко приставала к телу.

— Что с тобой случилось? — продолжал допытываться Томас. — Ты была сновно не в себе.

Я неуверенно хмыкнула в ответ, стараясь припомнить, что же меня повергло в такую глубокую истерику.

— Может, ты хочешь объяснить мне?

Рука коснулась моего плеча, словно в попытке удержать от очередного забытья. Я настороженно всмотрелась в его размытые в полутьме черты лица. Разговаривать с Томом в полумраке было определённо проще. Его можно было представить кем угодно, в том числе и просто незнакомцем.

Нет, несмотря на то, что я не так давно искупалась в реке, а там могли оказаться совершенно разные нечистоты, я сделала вывод — пахнет не от меня.

— О, боже, — не дождавшись моего ответа, он тяжело вздохнул и запустил руку в свои волосы. — Неужели так трудно ответить хоть что-то?

Стоило признать, за то время, что я была одна, я отвыкла выговариваться и делиться с кем-то ещё своими чувствами. Исполнить просьбу Стэнсбери было непросто, ведь моё общение вот уже на протяжении двух месяцев сводилось к задушевным монологам со своим отражением в зеркале.

— Я испугалась, что мы умрём, — сдержанно высказалась я, решив утаить некоторые нюансы. — Запаниковала. Согласись, не самые радужные перспективы представляются, когда тебя жаждут разорвать на составляющие ходячие трупы.

Томас облегчённо выдохнул и тут же сменил тон на более мягкий:

— Ситуация была критической, мне тоже было страшно. Но я разговаривал с тобой, а ты просто…

— От тебя воняет.

В комнате на несколько секунд воцарилась полнейшая тишина.

— Воняет? — переспросил мужчина, сбитый с толку моим заявлением.

— От тебя пахнет какой-то дрянью, — невозмутимо пояснила я.

Том явно смутился, а потому отодвинулся:

— Ты могла просто попросить меня…

С его передвижением запах действительно ослаб, и меня это заинтересовало. Помню, когда он нёс меня, от него пахло немного гарью, остатками одеколона, чем-то терпким… а вокруг воняло дохляками. И этот запах похож как раз-таки на последнее.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила я взволнованно, перебив его на середине фразы, понять которую я даже не пыталась.

— Нормально, — озадаченно ответил он.

— Шокер, — требовательно протянула я руку.

Том, совершенно ничего не понимая, коротко кивнул на комод в углу комнаты.

— У тебя был близкий контакт с заражёнными? — продолжала я свой допрос. — Тебя укусили?

— Нет!

— В самолёте? — вспомнила я поспешно забытое мной обстоятельство.

— Нет, мне удалось избежать этого.

— Да ну? — нервно усмехнулась я. — А кровь на твоей одежде?.. Стоп. А ну снимай штаны!

— Мисс, ну что же так категорично, — хмыкнул Стэнсбери шутливо.

— Не время для шуток.

— То не снимай, то снимай…

— Не ворчи и снимай! — поторопила я его. — Это моё окончательное решение: снимай и выбрось в окно!

Том не стал больше со мной спорить. Он выгреб какие-то вещи из карманов, небрежно кинув их на комод, и расстегнул ремень. Мгновеньем позже злосчастные штаны покоились где-то внизу на заросшей лужайке, а мужчина, характерно сдвинув брови, смотрел на них сверху.

— Дорогой костюм был, да? — с наигранной трагичностью произнесла я, похлопав его по плечу. — Посмотри по шкафам, может, найдёшь чего из нашей местной моды.

Том сдержанно ухмыльнулся и отправился на поиски.

— А вообще, если найдёшь что стоящее — смени гардероб, — добавила я, демонстративно отворачиваясь к окну. — И пожалуйста, убедись сам, что на тебе больше нет ничего потенциально опасного, не хотелось бы проводить личный досмотр.

— Детям до восемнадцати…

— Мне есть восемнадцать, — оборвала я его на полуслове.

— Что, правда? — в голосе мужчины прозвучало наигранное изумление.

— По-твоему, я похожа на подростка? — с трудом удерживалась я от того, чтобы повысить голос.

— Немного, — с ехидцей отозвался англичанин.

— Что ж, я не настроена тебя переубеждать.

Позади меня послушно захлопали деревянные дверцы и зазвякали вешалки. Но я и затылком чувствовала, как он улыбается! Этот человек уже не первый раз выводил меня из равновесия. Ой, не к добру… Медленно вдохнув, я уставилась во двор. Отсюда был виден дым, тянущийся от парка.

— Куда летел твой самолёт, Том? — не выдержав молчания, как можно спокойнее спросила я.

— Не уверен, что хочу говорить об этом сейчас, — мрачно отозвался он.

— Когда ещё, если не сейчас? — настояла я, хмыкнув. — Возможно, другого шанса поговорить об этом у нас не будет.

Я прямо-таки почувствовала на себе его пронзительный взгляд.

— Откуда в такой маленькой девочке столько прагматичности? — спустя мгновение спросил Томас.

Возмущённо втянув голову в плечи, я ничего не ответила. Хотя на языке уже крутилось всякое. Вместо этого я решила уточнить:

— Расскажи мне, в каком виде ты застал эпидемию?

— Я много слышал о ней, — с неохотой заговорил Том. — Но когда заражённые наводнили город, я уже был в самолёте.

— Выходит, вас эвакуировали? — тут же навострила я уши.

Мой пульс участился, и я нетерпеливо спросила:

— Куда?

— Я не знаю. Нам сказали, что в горах есть убежище.

— В горах, — я была так потрясена этой новостью, что замерла.

Мой мозг с усилием нарисовал недостаточно правдоподобную карту мира и движущуюся красную стрелку в направлении Великобритания — Россия. «Вряд ли на территории России, где-то дальше… Китай?»

— Куда же конкретно? — размышляла я уже вслух.

— Я не знаю, место держалось в тайне.

Это было как прозрение — есть места, где ещё могут быть живые люди! А ведь в этой части Азии много гор, а это значит, что наверняка есть другие убежища и ещё выжившие, до которых эпидемия не смогла добраться.

— Том, — моё лицо озарилось, — возможно, есть ещё незаражённые люди!

— Я в этом, между прочим, даже не сомневаюсь, — улыбнулся в ответ мой собеседник, появляясь передо мной в чуть коротковатых для его роста джинсах и потёртом свитере.

Трудно описать, какая волна радости накрыла меня в тот момент. Этот человек подарил мне то, чего у меня не было всё это время — надежду. И, кажется, Томас был доволен произведённым эффектом.

— Что ж, — с трудом сдерживая улыбку, я оглядела его с ног до головы. — Бывало и хуже. Найди куртку, с каждым днём здесь становится всё холоднее. Сибирь всё-таки…

— О, я слышал про русские морозы!

— Поверь, ты и представления не имеешь, что это такое! — искренне рассмеялась я в ответ.

— Хорошо, давай сделаем всё, чтобы добраться в убежище до первых заморозков! — широко улыбнулся он.

— Ещё и выдумщик, — хмыкнула я себе под нос на русском.

— Что? — тут же потребовал перевода мужчина.

Насыщенный раскат грома прокатился в небе, позволяя мне промолчать. Дождя не было уже очень долго, небеса как будто прорвало, и наверняка такой ливень затушит даже горящий самолёт. Нам нужно было собрать воды.

Зайдя на кухню, я нашла глубокую кастрюлю. Странно, но в квартире не царила разруха, несмотря на то, что входная дверь была открыта. Кажется, здесь ничего не происходило, никто не оборонялся и покинул жилище без характерных поспешных сборов. В другой комнате я отыскала гладильную доску и потащила её в зал. Следовавший за мной Томас, не совсем понимая, для чего я всё это делаю, перехватил меня в коридоре и под моим руководством водрузил доску на подоконник. Сверху поместилась кастрюля, всё это нехитрое сооружение выдвинулось за карниз и надёжно закрепилось. Первые тяжёлые капли со звоном ударились о жестяное дно, и процесс пошёл. Теперь стоило позаботиться о провианте.

Магазин «Отличный» нас подвёл, а еды у меня с собой не было, я ведь планировала вернуться домой до темноты. Я снова зашла на кухню и с надеждой заглянула в холодильник. Как и ожидалось, большая часть продуктов давно испортилась. Но обнаружились спасительные консервы и даже — шикуем! — консервированные ананасы в большой банке. Я одобрительно похлопала пузатую банку ладонью и выставила её на кухонный стол. Том некоторое время молча наблюдал за моими действиями, но вскоре потерял терпение:

— А тебе не кажется, что нам нужно выбираться отсюда?

— На ночь глядя? Без провианта и оружия? Прямо в руки ожидающей нас толпы зомби? С твоим нулевым опытом общения с заражёнными? — я выжидающе посмотрела на него и заметила, что он напряжённо прислушивается к звукам за дверью. — Нет, не кажется. Ночуем здесь, а утром разберёмся, что с этим делать.

— Тогда нужно придумать план, как мы будем действовать. У тебя есть идеи?

— Есть кое-что, но сперва давай поедим, я безумно голодна. Сегодняшний день, знаешь ли, был очень насыщенным.

Мы сели за запылённый стол. На самом деле ужин был лишь предлогом вновь погрузиться в раздумья. Как мы планируем выбраться, мало того, что из города, так ещё и из страны? Горы — это тебе не на дачу съездить. На чём? Никакой транспорт водить я не умела. Ну, кроме велосипеда, но таким образом до границы можно было добираться годами. И опять же, куда конкретно ехать? Найденной еды, при экономии, хватило бы на пару суток, а больше тоже с собой не увезёшь — накладно. Надеяться на встречные города? Чушь. Это тебе не центральная Россия, тут между городами тысячи километров бывают. В общем, моё хорошее настроение постепенно иссякало, как и фрикадельки в томатном соусе в моей банке.

— Эй, опять ты сидишь с грустным лицом, — заметил перемены в моём настроении Стэнсбери, не слишком активно ковыряя содержимое своей банки. — Вроде бы только что всё хорошо было.

— Всё хорошо.

— Неправда, — вдруг выдал мужчина, к моему несказанному удивлению. — Всё крайне паршиво. Но мы не должны падать духом, если есть хоть какая-то возможность выкарабкаться!

— Всё так сложно! — сдалась я, с тяжёлым вздохом распластываясь на столе и с силой растирая себе виски.

— Ты слишком много думаешь о том, как всё плохо. Тебе нужно отвлечься.

Не сдержавшись, я горько усмехнулась в полированную столешницу: «Отвлечься — вот так предложение!» Том же поднялся и молчаливо удалился. Его фигура тёмной тенью исчезла за дверным проёмом, и я услышала, как в комнате что-то щёлкает. Ещё мгновение спустя послышались и вовсе странные звуки.

— Что там? — насторожилась я. — Всё в порядке?

— Как нельзя лучше, ещё осталось одно деление! — послышался в ответ его бодрый голос.

— Деление чего? — не поняла я, несколько напрягаясь.

Томас вернулся на кухню и с хитрой улыбкой протянул мне руку, очевидно, предлагая следовать за ним. Сперва я засомневалась, но он был терпелив и настойчив. Это было странным — брать его за руку, идти следом по тёмному помещению чужой квартиры, когда вокруг нас на многие километры творилось полное запустение и хаос. Он привёл меня в комнату и потянулся к небольшому устройству на комоде. После щелчка странный звук, который я заметила ранее, усилился — заиграла музыка. Знакомое вступление, которое я так давно не слышала, принадлежало старенькой песне Джорджа Харрисона. Кажется, я даже знала, что будет дальше.

— Нет.

— Да!

— Нашёл же ты время… — я попыталась было высвободить руку, нервно топчась на месте.

— Когда если не сейчас? Возможно, другого случая нам не представится, — передразнив мои недавние слова, улыбнулся Том. — Потанцуем?

— Твою ж мать, — закусила я губу, отчаянно краснея.

К горлу подступила не до конца проглоченная фрикаделька.

— Давай же, Тин! Расслабься.

«Ладно, чёрт с ним, — подумала я, ощущая себя ужасно скованно. — Будь по-твоему… Ты ещё не знаешь, с кем связался!»

В последний раз судорожно сглотнув, я нехотя поддалась движению его руки. Том танцевал уверенно, я же только и делала, что запиналась об его ноги. Грацией я никогда не отличалась, как и танцевальными способностями. Однако англичанин все мои спотыкания воспринимал с откровенным восторгом, очевидно радуясь, что я хоть как-то двигаюсь.

Мы танцевали. И довольно быстро мне начало это нравиться. Я постаралась забыть обо всём, в том числе и о том, что знаю о нём больше, чем он может себе представить.

Мы танцевали и смеялись, пока батарея на его плеере окончательно не разрядилась, а на мой город не опустилась прохладная августовская ночь.

George Harrison — I’ve Got My Mind Set On You

ГЛАВА 4. БЕСПОКОЙНОЕ УТРО

Я проснулась рано утром. Ещё даже не открыв глаза, я ощутила, что выгнана из страны снов окончательно. Сквозь сомкнутые веки проникал солнечный свет, но мне не хотелось просыпаться, и я делала вид, что не замечаю каких-либо неудобств. Воздух был прохладен, но мне было тепло и уютно. Чтобы избавиться от назойливого света, я спешно перевернулась на другой бок.

Внезапно на мою талию опустилась небольшая тяжесть. Я недовольно поёрзала в слабой попытке высвободиться, но кто-то цепко перехватил меня поудобнее и притянул к себе. Прямо в лицо ударило чужое тёплое дыхание, я невольно вдохнула — пахло приятно. Так пахнут люди, которые тебе нравятся. Сознание отказывалось считать всё происходящее реальностью, но, чтобы развеять сомнения, нужно было просто открыть глаза. Что я, пускай с неохотой, но всё же сделала.

Первое, что я испытала, когда мой взгляд сфокусировался,