Оглавление

Тень матери

Путешествие из драматического треугольника

От автора

С самого начала жизни, находясь в состоянии полной зависимости, младенец оказывается вовлечённым в так называемый драматический треугольник. Процесс сепарации от матери представляет собой путь выхода из этой динамики. Человеку необходимо прожить этот сложный опыт, чтобы в дальнейшем перенести модель отношений с матерью на взаимодействие с другими людьми, завершив таким образом собственную инициацию и выйдя из изначальной системы отношений.

Меня всегда интересовали законы и принципы, лежащие в основе человеческих отношений, а в частности — механизмы, которые определяют, становятся ли они разрушительными или созидательными. Поскольку всё моё детство прошло в окружении людей с зависимым и созависимым поведением, это в итоге привело меня к изучению психологии, особенно её клинического направления. Меня привлекло понимание того, как и при каких условиях нарушается психическое функционирование и как это влияет на восприятие мира и окружающих. Практика в психиатрических клиниках и реабилитационных центрах для людей с зависимостями позволила мне обнаружить схожие паттерны как у лиц с выраженными расстройствами личности, так и у так называемых «невротиков» — людей, условно соответствующих норме и ведущих обычный образ жизни. В течение нескольких лет я изучала обе группы и уже в студенческие годы начала консультировать, что дало возможность чётко идентифицировать поведенческие шаблоны и восприятие мира как проекцию ранних отношений с матерью. Интенсивность психологических проблем — как в группе с серьёзными расстройствами, так и среди условно нормативных людей — напрямую связана с остротой драмы, пережитой в отношениях с матерью, и с тем, насколько успешно человек смог из неё выйти.

Драма — это сценарий с минимум тремя участниками. Интересно, что мать и ребёнок формально являются двумя из них, однако зависимому и уязвимому ребёнку всегда мешает некое третье звено. Именно эта иллюзия и порождает драматизацию. Многие люди живут в рамках этого сценария, не осознавая, что в отношениях участвуют двое и каждый несёт стопроцентную ответственность за их качество. Так формируется созависимость. Драма возможна лишь тогда, когда человек ощущает себя зависимым, уязвимым и контролируемым. Внутреннее желание оставаться в роли ребёнка продолжает влиять на построение незрелых и неудовлетворительных отношений с окружающими.

В данной книге я рассматриваю трансформацию диадных отношений «мать–ребенок» в драматический треугольник, где третьей вершиной становится фактор, препятствующий ощущению слияния. Хотя анализ триадных отношений «мать–отец–ребенок» допускает множество теоретических подходов — например, модель Карпмана с её динамикой Жертвы, Преследователя и Спасителя, или структурно-символический анализ, в котором мать олицетворяет удовольствие, а отец — закон, — я сосредоточусь исключительно на диаде матери и ребёнка. Именно это взаимодействие закладывает основу психического развития человека, определяя его будущее восприятие мира и способы реагирования на него.

Наблюдения, накопленные за годы работы с пациентами, страдающими зависимостями, созависимостью и расстройствами личности, показывают: искажённое восприятие, уходящее корнями в ранний опыт отношений с матерью, способно фиксировать человека в инфантильной позиции, где доминирует переживание уязвимости. Это состояние часто проецируется вовне, и человек начинает считать, что его страдание намеренно причиняется другими. В наиболее тяжёлых случаях возникает одержимость идеей мести, которая может маскироваться под благородные побуждения — стремление «исправить» другого, указать на его ошибки или заставить измениться.

Такое восприятие является прямым отражением раннего взаимодействия с матерью — источника первоначальной психологической травмы, которая со временем кристаллизуется в комплекс неполноценности. На глубинном уровне этот комплекс представляет собой подавленную ярость — невыраженную и неосознаваемую, проявляющуюся как хроническое чувство униженности, стыда и уязвимости.

Именно этот механизм лёг в основу книги. В ней описано, как ребёнок, находясь в зависимой и уязвимой позиции, выстраивает свою систему отношений, исходя из поведения матери по отношению к нему, — и как эта ранняя динамика формирует драматический треугольник, влияющий на всю последующую жизнь.

Приятного чтения!

Глава 1. Комплекс матери

Первое чувство уязвленности начинается в тот самый момент, когда ребенок замечает и ощущает, что мать ему не принадлежит. Тогда, когда у нее есть что-то, на что она отвлекается. Разумеется, естественное желание быть в слиянии с матерью прерывается. Тогда копится агрессия: к матери и к тому, на что отвлекается мать. К слову, это может быть что угодно: это и ее какая-то отдельная жизнь, и люди, которые ее отвлекают. Если смотреть в глубину, то это прямое отрицание того, что кроме выполнения своей роли мать еще и отдельная личность. И именно это и есть один из этапов сепарации — признать, что есть мама с ее увлечениями и также признать, что что есть еще люди, которых она может любить. В эдиповом комплексе этой фигурой выступает отец, однако это место может занимать что угодно.

Когда ребенок начинает видеть, что есть что-то, на что мать отвлекается от него, тогда нарастает сильное желание и влечение к этому. Как правило, появляется потребность познакомиться с этим и начать выстраивать отношения. Идентифицировать себя с ним. Получается, что чувство уязвленности формирует потребность в исследовании объекта, по причине которого это уязвление произошло.

Схема 1. «Уязвление во взаимоотношениях»

Существует две стратегии по направлению к третьему объекту:

— разрушить этот объект, либо, если это невозможно, начать его исследовать и копировать, чтобы походить на него;

— делать все для его одобрения, тем самым приближаясь к матери.

Если человек застревает на этой стадии, то место объекта матери всегда будет заполняться кем-то другим. Человек будет все время наделять кого-то из окружающих этими ролями. Один обязательно будет исполнять роль того, у кого что-то такое есть, что он может дать, восполняя внутреннюю нехватку.

Так как внутренней целостности нет, то все, что бы ни делал человек, ощущение нехватки будет все равно преследующим. И тогда, чтобы понять, что происходит, первый персонаж будет искать внешние причины того, почему второй персонаж этого не может дать, а именно — ощущение полноценности первому. Под этим ощущением могут подразумеваться разные вещи, например, если эта женщина, то она может требовать или очень желать каких-то действий от мужчины, которые он не делает, хотя, по ее мнению, может, но ему что-то мешает. И в этой бесконечной драме в этот треугольник могут быть поставлены не только люди, но и события, и ситуации. Например, вторым персонажем может выступать Вселенная/Бог/Мир, тогда у этой субстанции точно должно быть то, чего не хватает человеку и будет третий персонаж, некая причина, почему Вселенная этого дать не может. Это место может занять карма/судьба/злой рок или что-то другое.

В результате во взаимоотношениях с матерью как проекция создается драматический треугольник, в который может попасть что угодно. Важно чтобы эти места были кем-то или чем-то заняты. И всегда будет проявляться две стратегии поведения:

— попытки разрушения из-за зависти, ненависть и ярость;

— попытки приближения, изучения и интегрирования, в виде заслуживания похвалы, одобрения и любви.

История Елены

Некоторое время назад ко мне обратилась Елена с проблемой вечн