Массмедиа в условиях глобализации. Информационно-коммуникационная безопасность

Монография

Под общей редакцией
доктора политических наук, профессора
В. И. Василенко

---

ebooks@prospekt.org

Информация о книге

УДК 32:316.77

ББК 74.204

М31

Авторы:

В. И. Василенко — д-р полит. наук, проф., заместитель заведующего кафедрой истории российской государственности факультета государственного управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ;

В. В. Василенко — канд. психолог. наук;

Р. Н. Мамедов — соискатель Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ;

А. Г. Потеенко — канд. полит. наук.

Рецензенты:

Р. Г. Пихоя — д-р истор. наук, проф;

В. А. Михайлов — д-р философ. наук, проф.

В монографии рассматриваются вопросы массмедиа и состояние безопасности медиасреды в современных условиях. Актуальность исследования обуславливается новыми тенденциями формирования качественных характеристик массмедиа. Особое внимание уделено анализу информационно-коммуникационной безопасности в системе национальной безопасности России. Показана роль массмедиа в информационных войнах, возможности и пути нейтрализации угроз информационной безопасности. Представлена структурно-функциональная модель обеспечения информационной безопасности.

Предназначено для государственных и муниципальных служащих, управленцев всех уровней, работников системы науки и образования, средств массовой коммуникации, принимающих участие в разработке и реализации управленческих решений в сфере массмедиа, а также в преподавательской и научно-исследовательской деятельности.

УДК 32:316.77

ББК 74.204

© Коллектив авторов, 2014

© ООО «Проспект», 2016

Введение

Актуальность настоящей работы обусловлена новыми тенденциями в формировании качественных характеристик массмедиа. Рождается принципиально новый информационный мир с новыми социальными характеристиками. Поскольку «информация представляет собой главный движущий фактор самоорганизующихся систем любой природы, включая и социальные», она определяет развитие эволюционных процессов, структуру и устойчивость возникающих при этом природных, социальных и искусственно создаваемых человеком систем, что определяет интенсивность и организацию информационного обмена. Именно эти характеристики определяют качество информационно-коммуникационных процессов, под воздействием которых происходят социальные изменения. Нелинейный характер представления информации — гипертекст, гипермедиа, схемы, графики, фотографии, отображение связей и отношений между частями информации, размещенной на многих компьютерах мира, во всемирной паутине, выступает особым видом коммуникации, особая форма организации передаваемых и порождаемых коммуникацией смыслов1. Благодаря интерактивности новых информационных технологий сегодня каждый, имеющий доступ в сети, может выступать как отправителем сообщения в органы государственного и муниципального управления, так и получателем информации от них через сайты или электронную почту. Сегодня в отличие от традиционных массмедиа, где получатель информации не участвует в конструировании сообщений, гипермедиа наводняется активными пользователями.

«Современные массмедиа учатся производить не только информационные сообщения, но и сообщения-коммуникации… на практике любые информационные модули обладают и информационными, и коммуникативными свойствами… Информационно-коммуникативные потоки и массивы интертекстов являют собой своеобразную ­модель последовательности случайных и регулярных интервалов времени сигналов в виде несущих читателю макродинамических коммуникативных процессов параллельные смыслы интертекстов2.

Если в классической модели коммуникации Лассуэла важнейшим элементом являлось определение того, кто передает, то теперь в гиперкоммуникациях важнейшим элементом является тот, кто отбирает информацию и перерабатывает. Одна из опасностей средств массовых коммуникаций, функционирующих в данной медиасреде, кроется именно здесь. Те, кто отбирает информацию и перерабатывает, могут оказаться главным источником, который заинтересован «задушить тот или иной источник информации». Стоило только приоткрыть бывшему сотруднику ЦРУ … завесу над секретностью слежения спецслужб США над теми, кто перебирает и обрабатывает информацию среди пользователей органов управления различных стран, этому источнику информации незамедлительно стали угрожать арестом и расправой. В то же время в силу нелинейности информационных процессов государству становится все труднее противостоять процессам распространения негативной для него информации.

Сегодня Интернет наряду с другими средствами коммуникации обеспечивает функционирование государственных учреждений. Сам Интернет в целом никому конкретно не принадлежит. Не существует некой административной инстанции, которая в глобальном масштабе могла бы что-то разрешить или запретить. Все это осуществляется общественно-координационными усилиями. Все желающие акторы участвуют во всемирных форумах по организации развития интернета, предлагая пути решения проблем на глобальном и локальном уровне. А затем на уровне государств идут сложные процессы формирования информационного права. Однако законодательные и административные меры не могут решить все проблемы Интернет-коммуникации. Идет поиск новых форм институционального регулирования. Интернет-сообщество на глобальном уровне предлагает различные подходы, не желая ограничивать свободу доступа к информации, избегая жестких мер законодательного регулирования. Одним из направлений является соблюдение принципа саморегулирования этики поведения, принятие кодекса информационной этики — Нетикета — аналога кодекса чести журналиста.

Фактором, способствующим удержанию метасистемы «личность — общество» от распада в условиях разрушения традиционных моделей социального контроля, является развитие информационной культуры. «Информационная культура находит свое проявление, во-первых, в умениях и навыках оперирования профессиональной информацией; во-вторых, в понимании всеобъемлющих законов информационного развития с целью построения комфортных и эффективных взаимоотношений с окружающей информационной средой; в-третьих, способности к саморегуляции и самоанализу (рефлексии) собственного информационного поля и информационного поведения; в-четвертых, в продуктивной переработке репродуктивно воспроизведенной информации»3.

Сегодня информационные потоки захлестывают не только руководителей, принимающих решения, но и всех, кто функционирует в медиапространстве. Те, кто читает, слушает и смотрит распространяемый в массмедиа контент, подвергаются опасности информационной агрессии в их адрес. Реципиенты, которые в состоянии вычленить из информационного потока ложь и правду, а также умеющие сделать правильные выводы из полученной информации, в состоянии противостоять медиаугрозам. Остальные же объекты медиавоздействия нуждаются в защите от негативного воздействия массмедиа. Речь идет фактически о координации двух противоречивых тенденций — «целенаправленной работе по формированию нового информационного пространства, которое создавало бы условия для приращения разумности человека, увеличения степеней свободы личности и отдельных социальных групп, расширяя их возможности активно участвовать в глобальных процессах, повышая значимость отдельных личностей и их влияние на социальные процессы», но в то же время обеспечивало безопасность личности, государства и общества, уменьшая воздействие негативных аспектов. «Знание законов, по которым формируется и самоорганизуется культурное ядро человеческого сообщества, применение технологий формирования направлений тенденции развития культурного ядра, информационной культуры социальных сообществ позволяет влиять на трансформацию и создание новых долговременно живущих параметров порядка, которые будут задавать образцы поведения индивидов и способ их мышления на практически безграничной территории»4. Исходя из изложенного выше, исследование проблем обеспечения безопасности как самих средств массовой информации, так и их аудитории от нежелательного воздействия массмедиа является чрезвычайно актуальной.

В последние годы опубликовано большое количество работ по различным аспектам информационных отношений, преимущественно рассматривающие технические и другие частные вопросы, связанные, например, с проблемами компьютерной преступности, сохранности информации. Но все больше исследователей и практиков обращают внимание на необходимость активной разработки социально-правовых аспектов проблематики информационной безопасности личности, общества и государства5. Сама логика общественного развития выдвигает эти проблемы в число первоочередных. Это обусловлено тем, что без их решения невозможно даль­нейшее устойчивое общественное развитие и обеспечение безопасности лич­ности, общества и государства в политической, экономической, социальной, духовной, военной и других областях. Интенсификация процессов информа­ционного обмена в современном обществе требует комплексного ­рассмотрения теоретико-методологических и практических аспектов информационной безопасности. Представленный в работе теоретико-методологический подход и материалы практического его применения могут стать основой для дальнейшего углубленного и детального изучения проблем информационно-коммуникационной безопасности.

Глава 1. Массмедиа и современная медиасреда в контексте информационной безопасности

1.1. Массмедиа в условиях глобализации

В ХХ в. появились новые угрозы для общества, связанные с резким ростом сложности общественных процессов под влиянием интенсивного развития информационных технологий, обусловивших многообразие новых форм коммуникации. Глобализация информационного пространства и формирование сетевой структуры информационного социума освоения привели к созданию качественно нового социального ландшафта. Интернет как основной элемент инфраструктуры информационного общества фактически превратился в публичный ресурс глобального масштаба, требующий новых подходов. В современном мире формируется единый планетарный комплекс информационных ресурсов планеты. Открывается поле для восприятия информации всем населением земли.

Обратимся к сравнительно недавней истории данного процесса. В начале 1980-х гг. Й. Масудой был введен в научный оборот термин «информационное общество», положивший начало одноименной теории6. Теория информационного общества разрабатывалась в трудах таких зарубежных авторов, как У. Дайзард, Т. Стоуньер, Э. Тоффлер, А. Турен7, отечественными учеными Р.Ф. Абдеевым, Л.А. Василенко, В.Л. Иноземцевым, А.И. Ракитовым, А.Д. Урсулом8. Информационное общество определяется как общество, где информатизация предоставит людям доступ к надежным источникам информации и избавит их от рутинной работы, обеспечив высокий уровень автоматизации производства. Производство информационного продукта, а не продукта материального, по мнению авторов, будет движущей силой становления и развития общества.

В настоящее время термин «информационное общество» не имеет однозначного толкования ни в западной, ни в отечественной литературе. На наш взгляд, важной является новая научно обоснованная интерпретация данного понятия с тем, чтобы адекватнее оценить тенденции развития информационного общества. Становление информационного общества является предпосылкой для эволюционного перехода к следующей стадии развития человечества, технологическим фундаментом которой является индустрия создания, обработки и передачи информации, производства интеллектуальных инноваций культурных стандартов. Определить понятие «информационное общество» можно как минимум четырьмя способами.

Во-первых, можно увязать становление информационного общества с реализацией концепции устойчивого развития или концепции коэволюционного развития. Например, информационное общество, как утверждает Н.Н. Моисеев, — «это такой этап истории человечества, когда Коллективный Разум становится не только опорой развития вида homo sapiens, но и объектом целенаправленных усилий по его совершенствованию»9. Аналогично мыслит М.А. Мунтян, который считает, что «постиндустриальное общество предстает как некая последняя «формация» в эволюционном ряду естественно-стихийного развития»10. На наш взгляд, такой подход к информационному обществу несколько сужен, хотя, безусловно, правомерен, так как новое общество не сможет утвердиться само по себе, без целенаправленного действия людей, причем людей новой цивилизационной парадигмы. В этом плане трактовка информационного общества как нового этапа истории, «новейшей истории» Н.Н. Моисеева несколько схожа с трактовкой Э. Тоффлера, Ф. Фукуямы11.

Во-вторых, указав, что информационное общество — это следующая ступень в культурно-историческом развитии человечества по пути «аграрное — индустриальное — информационное» общество, предложить дефиницию типа: «информационное общество — это следующая ступень или стадия развития человечества, на котором доминирующим объектом производства и потребления становятся информационные, интеллектуальные и культурные продукты и услуги». Конечно, это не означает, что традиционные предметы потребления, производимые промышленностью и сельским хозяйством, теряют для человека свою актуальность, просто и в процессе производства, и в объеме потребляемых товаров и услуг доля «информационных» операций и продуктов начинает резко преобладать. Такое определение учитывает позицию, отрицающую прогрессивность и желательность перехода к информационному обществу, основанную на недоверии к тому, что технологии могут улучшить жизнь человека и функционирование социальных структур. В данном ключе интересным является понимание информационного общества М. Кастельсом, который дал современному обществу название — «информациональное», дифференцируя от «информационного». Он убежден и с ним солидарен автор диссертационного исследования, что термин «информационное общество» подчеркивает роль информации в обществе, но последняя имела важность во всех обществах. В противоположность этому термин «информациональное» указывает на атрибут специфической формы социальной организации, в которой благодаря новым технологическим условиям, генерирование, обработка и передача информации стали фундаментальными источниками производительности и власти12.

В-третьих, называть нынешний период переходным, который завершится где-то в середине XXI в., когда новая глобальная цивилизация начнет развиваться на собственной основе и, возможно, обретет какое-то другое название. В частности, Ю.В. Яковец утверждает, что «это наиболее тяжелый период в истории человечества за последнее тысячелетие, ибо он отражает всеобщий кризис, агонию индустриального общества и «родовые схватки» постиндустриального, которое, выйдя из чрева уходящей цивилизации, еще слишком слабо, чтобы оказывать определенное влияние на судьбы человечества»13.

В-четвертых, перечислить при определении информационного общества характеристики, которые ему присущи, без конкретизации их в определении. Список таких характеристик можно продолжать в зависимости от глубины постижения сути информационного общества, но полного и исчерпывающего перечня достичь невозможно, поскольку жизнь будет постоянно вносить свои коррективы. Таким путем идет, например, Р.Ф. Абдеев, который определяет информационное общество как общество со следующими характерными чертами: сокращение числа занятых в промышленном производстве и сельском хозяйстве; рост эффективности труда происходит за счет применения передовых технологий, роботизации и повышения квалификации ­работающих; увеличение свободного время граждан — для досуга, повышения уровня культуры и самообразования; превращение информации в новый ресурс человечества, позволяющий создавать высокоэффективные технологии; оперирование наукоемкими технологиями с минимальным использованием сырья и энергии; распространение власти информации, что означает свободу печати, гласность, обилие общедоступных банков данных; реализация власти интеллекта благодаря жесткому отбору в руководящие звенья всех уровней наиболее подготовленных, компетентных специалистов во всех сферах; развитость системы образования и здравоохранения; успехи в области охраны природы14.

Большую работу по систематизации взглядов на концепции информационного общества провел Ф. Уэбстер. Он полагает, что можно выделить пять критериев определения информационного общества, связанных с параметрами идентификации новизны: технологический, экономический, трудовой, пространственный и культурный.

В центре технологических концепций лежит множество технологических инноваций, появившихся в конце 1970-х гг. Новые технологии — один из самых заметных признаков наступления новых времен, принимаются за признак рождения информационного общества. Имеется в виду, что технологии производства, хранения, распространения и передачи деловой, культурной и развлекательной информации становятся важнейшей частью экономики. А всеобщая компьютеризация за счет распространения и повышения доступности компьютеров, создания удобного и дружественного компьютерного контента, а также применение мобильных средств связи в глобальных масштабах является сущностью информационного общества. Становление технологической инфраструктуры обеспечивает мгновенную компьютерную коммуникацию в любое время и в любом месте, где имеется соответствующее оборудование15.

Экономический подход предполагает учет роста экономической ценности информационной деятельности. Сегодня налицо превращение социальной информации в ключевой экономический ресурс, решающий фактор интенсификации производства, ускорения научно-технического прогресса, а информационные технологии, продукты и услуги становятся основным товаром рыночной экономики. В обществе сформировалась информационная индустрия, которая включила компьютерную и телекоммуникационную промышленность, разработчиков аудиовизуального содержания и программного обеспечения, производителей элементной базы и бытовой электроники, мультимедийную промышленность. Если же в экономической сфере информационная активность превалирует над деятельностью в области сельского хозяйства и промышленности, то, следовательно, можно говорить об информационном обществе16.

Социально-трудовой подход предполагает, что человечество вступает в информационное общество, когда большинство трудоспособного населения работает в информационной сфере. Сегодня продолжается концентрация в информационном секторе экономики трудоспособного населения; модернизация старых и появление новых информационных профессий умственного труда. Поскольку «сырьем» для нефизического труда является информация (она противопоставляется физической силе, навыкам ручного труда и его «машинным» характеристикам), существенное увеличение доли труда в информационной сфере может рассматриваться как возникновение информационного общества17.

Пространственные концепции основываются на географическом принципе. Главный акцент делается на глобальные телекомуникационные сети, которые могут оказать глубокое воздействие на организацию времени и пространства. Так как такая сеть доступна всем, кто имеет соответствующее оборудование, то вполне можно вообразить общество, функционирующее на национальном, международном и глобальных уровнях, обеспечивая «информационную кольцевую магистраль» в каждом доме, магазине, университете и даже для тех, кто находится в дороге. Тем или иным способом индивиды все больше и больше вовлекаются в работу сетей, которые играют значительную роль в социальной организации18.

И, наконец, в культурных концепциях акцент делается на рост обращения символической информации в жизни человека. В обществе наблюдается активное использование постоянно растущего куль­турного наследия, расцвет науки, образования, искусства; развитие всемирного универсума знаний и развитие творческих, культуросозидательных способностей личности; переход от материально-потребительских ценностных ориентации к познавательным и этико-эстетическим ориентациям. Все проявления жизнедеятельности человека приобретают символический характер. Жизнь проходит в процессах обмена и получения или попытках такого обмена. Размышления о проблемах формирования имиджа и продвижения брендов помогают понять, что информационное содержание социальных отношений стало гораздо более значимым, чем когда-либо прежде. Признание взрывного роста смыслов позволяет говорить о вступлении человечества в информационное общество19.

Мы полагаем, что приведенные критерии определения информационного общества не обязательно взаимоисключающие, хотя выводят на первый план то или иное определение. Основой всех этих дефиниций, на наш взгляд, становится убеждение, что количественные изменения в сфере распространения, потребления и передачи информации привели к возникновению качественно нового типа социального устройства — информационного общества, в котором происходят качественные изменения во всех сферах общественной жизни, но в первую очередь в сфере информационного обмена.

Хотя по ряду теоретических положений концепция «информационного общества» вызывает споры, несомненно и другое: подмечены принципиально новые черты общественного развития, очерчены внешние признаки и характерные моменты образа жизни общества будущего, основы которого активно закладываются сегодня. Тот факт, что растет социальное, экономическое и политическое значение использования информации и новых информационных технологий, уже ни у кого не вызывает сомнения.

На самом же деле действительность, как всегда, оказывается значительно разнообразнее ее предварительных прогнозов. Если разобраться в теоретическом смысле понятия «информационное общество» и рассмотреть то, что реально происходит в обществе на рубеже веков, то можно прийти к парадоксальному выводу: внедрение в жизнь человека новых информационных технологий скорее удаляет нас от первоначальной концепции информационного общества. В частности, по мнению Е.П. Белинской, реальная практика воздействия новых информационных технологий на социокультурную структуру общества заключается в следующем20:

1) создание новых форм коммуникаций, которые и определяют создание новых структур;

2) социальная и культурная дифференциация проходит по уровню доступа к новым информационным технологиям, а не по уровню владения знанием и информацией;

3) вместо социального программирования общество получило спорадические сетевые структуры. Рассмотрим более подробно данные социальные трансформации, чтобы выявить возможности управления в информационном обществе.

Во-первых, оказалось, что новое общество характеризуется не столько расширением возможностей накопления и переработки информации (как это представлялось в классических вариантах концепции информационного общества), сколько новыми формами коммуникации на основе новых информационных технологий. Эти новые формы коммуникации, имеющие свойства интерактивности, анонимности, ризомичности, накладывают специфику на социальное взаимодействие между людьми. Итогом распространения новых форм коммуникации стало обострение проблем информационной безопасности различных субъектов, включая само общество.

Во-вторых, значительные уточнения претерпела и вторая из выделяемых классических характеристик информационного общества, а именно определения в качестве основы социальной стратификации роли знания, отождествленное в свое время Д. Беллом с информацией. Однако сегодня скорее приходится говорить о степени доступа к информационным ресурсам и открывающимся благодаря новым технологиям возможности преднамеренного информационного влияния как основания социальной стратификации.

В-третьих, что касается последней характеристики информационного общества, состоящей в возможности программирования социальных процессов, то сегодняшняя ситуация развивается в прямо противоположном направлении. А. Турен и З. Бжезинский, пророчили развитие в постиндустриальную эру институтов технотронного социального контроля. Однако в обществе, где деятельность людей осуществляется при помощи информационных технологий, возможности технотронного социального контроля не ограничиваются разрушением централизованного управления и программирования социальных процессов, несмотря на попытки накопления и обработки данных с целью исчерпывающего знания нынешнего состояния и будущего поведения субъектов. Становление сетевых форм организации общества, и в особенности связанное с этим распространение сетевого принципа коммуникации, существенно затрудняет любое социальное программирование, поскольку сетевые коммуникации опираются на идею постоянного «достраивания» процесса21. Перемещение значительной части информационных потоков во всемирную cеть затрудняет контроль над ними со стороны тех или иных государственных структур. Во многом это связано с исчезновением привычных «ответственных лиц», на которых можно было бы оказать то или иное социальное давление22. Децентрализация и безличность субъекта коммуникации посредством новых технологий определенно ставит под сомнение возможность какого-либо управления им, и уж тем более программирования посредством «жесткой» регламентации.

В то же время, как справедливо считает М. Кастельс, морфология сетей выступает в качестве источника далеко идущей перестройки отношений власти. Подсоединенные к сетям «рубильники» (например, когда речь идет о переходе под контроль финансовых структур той или иной империи средств информации, влияющей на политические процессы) выступают в качестве орудий осуществления власти, доступных лишь избранным. Кто управляет таким рубильником, тот и обладает властью23.

То обстоятельство, что средства массовой информации имеют дело с информацией, вводит исследователей информационного общества в заблуждение. Многие из них полагают, что именно средства информации являются воплощением и основным признаком информационного общества.

Часто приводится статистика, сравнивающая количество имеющихся радиоприемников, телефонов, телевизоров, факсов, в последнее время — компьютеров, в расчете на определенное количество жителей. На том основании, что этих средств коммуникаций в России меньше, чем в других развитых странах, делается вывод о серьезном отставании России от них. Тем не менее к началу нынешнего века по количеству компьютеров Россия занимала 18-е место24. Мы согласны с мнением С.И. Дука, который именно данный показатель интерпретирует как проявление динамичного и активного процесса развития информационного общества в России в числе наиболее передовых стран мира.

Таким образом, особенность принципиально нового, информационного общества состоит в том, что его ведущей движущей силой становится производство информационного продукта, а не продукта ­материального25. Концепция информационного общества прямо направлена на преодоление изживающего себя «индустриального» порядка. Ценности и структуры нового общества начали вытеснять из жизни главные признаки и приметы индустриальной эпохи: стандартизацию, специализацию, концентрацию, централизацию, максимизацию, представлявшие систему кодов прежней промышленной эры26. Информация и информационные технологии все больше включаются в производственные, научные, политические, экономические, социокультурные и социальные технологии. Активно развивается социальное пространство Интернет. В своей совокупности эти достижения коренным образом изменили жизнь общества, выдвинув на передний план информационную деятельность, связанную с производством, потреблением, трансляцией и хранением ­информации, усложнив и трансформировав пространство жизнедеятельности человека.

С переходом к информационному обществу, превращением информации в одно из решающих средств производства работники, связанные с переработкой информации, становятся ведущей социальной силой. Как отмечает В. Егоров, с превращением информации в одно из решающих средств производства и ее перспективой определять лицо будущего общества информация и ее использование начинают обосабливаться в самостоятельную, а затем и определяющую сферу — инфосферу, а связанные с ней работники в ведущий социальный слой — инфострат27. Интернет выступает в качестве фактора, повышающего организованность этого социального слоя, резко улучшая мобильность социальных структур за счет быстроты коммуникаций28. Повсеместное распространение Интернет предполагает, что у каждого индивида есть доступ к сети (в современном понимании — это персональный компьютер, терминал или какое-либо карманное устройство). Каждый, таким образом, получает доступ ко всему объему информации, находящемуся в Интернете. С другой стороны, простота и доступность средств создания информации делают каждого такого субъекта потенциальным автором. Таким образом, каждый субъект, являясь одновременно и потребителем, и автором информации, имеет доступ к любому другому субъекту, т. е. каждый имеет доступ к каждому.

Одной из важнейших особенностей перехода к информационнной эпохе являются социальные медиа, сети, включающие в себя как профессиональные интернет-СМИ, так и неформальные социальные сети, связывающие между собой людей, институты и государства. Возникли новые социальные группы, новая идеология, формируется новый психо- и социотип жителя планеты XXI в. Процессы производства и распространения информации привели к формированию новой сферы общества, получившей имя, производное от терминов «информация» и «коммуникация» — информационно-коммуникационная. В массовом обществе сообщение не является самостоятельным системообразующим элементом информационной системы. Таким элементом становится коммуникация. Сегодня наступает эра фундаментальной децентрализации коммуникаций, осуществляемая с помощью массмедиа29.

К традиционным массмедиа — прессе, радио, телевидению — добавились мобильная связь и Интернет. Сегодня идет построение глобальных сетей, разработка технологий виртуальной реальности и других информационно-телекоммуникационных технологий. Всемирная информационная паутина не имеет ни физических, ни географических, ни административно-государственных, ни цензурных границ. Государство становится только одним из акторов коммуникативного пространства. Оно не всегда выступает ведущим актором в силу того, что глобальные информационные коммуникации не имеют национальных границ и иерархизируются по другим основаниям.

Сложность происходящих процессов обусловлена тем, что:

— информационное общество стремительно «взрослеет», коммуникативные процессы ускоряются, формируется общее смысловое пространство, оформляются процедуры смыслового согласования понятий, в котором массово участвуют многие индивиды (феномен Википедии — яркий пример данной тенденции);

— обновляется пространство общеупотребимой лексики: широко стали использоваться многие специальные понятия — массмедиа, информационная культура, информационная безопасность, медиаобразование, креативность, рефлексивное управление, манипулятивное воздействие и др.;

— междисциплинарная информационная среда привела к размыванию, проницаемости лексических границ различных отраслей знания, изучающих человека и общество: социальной философии, коммуникологии, социологии (и, в частности, социологии массовых коммуникаций), психологии, каждая из которых интенсивно стала исследовать проблемы воздействия СМИ на индивидуальное и массовое сознание30. Последний аспект имеет две стороны медали. С одной стороны, терминологическая вариативность создает условия для выражения уникальных оттенков зарождающихся новых смыслов как отражения формирующихся социальных реальностей через использование лексических единиц (варианты терминов, синонимы и т. п.). С другой — терминологическая многозначность, когда один термин включает много значений, приводит к искажению коммуникаций и непониманию между коммуникантами, что выражается в ­порождении многочисленных вариантов согласительных процедур и новых типов посредников, определяющих диалоговые механизмы взаимопонимания.

Последняя особенность ярко проявляется в толковании терминов «медиа», «массмедиа» и «безопасность» — базисных терминов рассматриваемой темы. Относительно новое понятие «медиа» переводится на русский язык во всем своем смысловом многообразии: посредник, СМИ, канал коммуникации. Дополнение к нему слова «масс» свидетельствует об отражении в смысле получившегося сложного слова широкого участия в коммуникативном взаимодействии множества акторов. Дополнение данного понятия словом «масс» свидетельствует об отражении в смысле получившегося сложного слова широкого участия в коммуникативном взаимодействии множества акторов, широкой аудитории. Включение в этот лексический ряд технологического компонента — системы технологий и институтов, централизованно распространяющих информацию широкой аудитории, — неизбежно порождает смысл массмедиа как одной из форм выражения и развития массовой культуры в коммуникативном процессе. Стремительное развитие информационных технологий и рост числа каналов коммуникации привел к толкованию массмедиа как своеобразного аналога СМИ с более широким спектром коммуникаций — средств массовых коммуникаций (СМК), включая телевидение, прессу, радио, интернет, кино, полиграфию, процессы хранения и воспроизведения аудио- и видеоданных, другие средства трансляции коммуникативных символов и значений.

Сейчас, когда сложилось общее представление об информационном обществе, стало понятно, что его ресурсы содержат в себе как созидательную, так и разрушительную энергию, что вызвано с усложнением социальных процессов и социальных структур современного мира. Идет поиск регуляторов, позволяющих и овладеть, и использовать, и защититься от информации, введенной в систему современных технологий, и вовсе не обязательно информационных. Результаты таких процессов будут иметь столь решающее значение для развития человеческого общества, что социально-правовой аспект информатизации должен быть постоянно в поле зрения органов власти и, несмотря на важность технической, технологической и прочих сторон информатизации, именно ему должен быть отдан приоритет при решении проблем развития информационного общества.

Существуют определенные различия в понятийном аппарате, в подходах к выделению структуры и основных составляющих информационного поля у различных авторов. В то же время анализ существующих подходов позволяет выделить некоторые основные положения, разделяемые по своей сути многими специалистами в этой области и которые могут быть достаточно эффективно использованы при рассмотрении проблематики информационной безопасности.

Генеральное направление мирового развития на ближайшее десятилетие XXI века связано с построением информационного общества. Впервые в истории человечества решается задача общей интеграции информационных ресурсов: создание глобальной информационно-телекоммуникационной среды на базе Интернет и мобильных телекоммуникационных систем. Поскольку единое информационное пространство требует унификации информационных и телекоммуникационных технологий всех стран — субъектов информационного сообщества, а необходимая сегодня степень информатизации может быть достигнута лишь в обществе с высоким научно-техническим и промышленным потенциалами и достаточным культурно-образовательным уровнем населения.

В частности, в 2000 г. на саммите в Окинаве была принята Хартия глобального информационного общества, в которой предусматривалось, что промышленно развитые страны берут на себя обязательство оказать помощь бедным государствам и предоставить им доступ к новым информационным технологиям31. Страны-лидеры в использовании информационных технологий и услуг проявляют самую «трогательную» заботу и участие в формировании и развитии российского сегмента глобальной информационно-коммуникационной среды. Опыт показывает, что деятельность, которая приводит к господству в идеологической сфере и так называемой сфере смыслов всегда начинается с экономических акций, с проникновения иностранного капитала в сферу массмедиа и информатизации. Представляется, что тщательному анализу подлежит установление точных объемов явных и неявных иностранных инвестиций в российские массмедиа и телекоммуникационную инфраструктуру. Выделяя социально-политический аспект этой проблемы, следует заметить, что произошедший в ходе распада СССР разрыв эпох и поколений уже причинил российской государственности колоссальный урон. Происходит разрушение менталитета и самобытности российского общества. В образовавшийся вакуум уже хлынул поток западной пропаганды, призванной вестернизировать общественное сознание россиян, подготовить их к восприятию идеи периферийности России.

Традиционные СМИ (пресса, телевидение, радио), преодолевая ­односторонность массового информирования, но сохраняя собственную обособленность, оказываются поглощенными системой массовой коммуникации. Интернет как современная технологическая база информационно-коммуникационных потоков, становится эпицентром развития современной системы массовой коммуникации. Изменение базовых принципов организации жизнедеятельности в информационном обществе привело к модификации человеческого поведения, поскольку освоение информационно-телекоммуникационных технологий — это освоение новой коммуникативной среды со специфическими средствами деятельности в ней. В этой среде человек прежде всего это активный социальный субъект. Он выбирает и каналы коммуникаций, и тематику общения, которые соответствуют его запросам, потребностям и возможностям.

Наступил конец классических массмедиа. Это связано с тем, что масса перестала ныне безмолвствовать. Аудитория сегодня активно «атомизируется», самосегментируется и ориентируется не на любые средства массовой информации, а лишь на наиболее близкие. Если традиционные массмедиа — это коммуникационная система с односторонней связью, то информационно-телекоммуникационные технологии дают возможность для двустороннего, интерактивного общения людей в режиме реального времени. В связи с этим можно представить сложившуюся ситуацию следующим образом: с одной стороны, человеку предоставляется потенциально неограниченный круг общения и информационного обмена, а с другой — этот круг замыкается на довольно узком, но при этом, следует заметить, и наиболее близком для данного человека секторе. Налицо реальные возможности для свободного выбора предпочтительного круга интересов и общения32. В итоге в обществе формируется единая среда, которая включает в себя субъектов информационной деятельности (источники и адресатов) и систему массовых коммуникаций.

Невозможно представить себе электронное средство массовой информации без соответствующих средств трансляции.

Понятие «массмедиа» переводится на русский язык во всем своем смысловом многообразии: средства массовой информации (СМИ), посредник, канал коммуникации. Дополнение данного понятия словом «масс» свидетельствует об отражении в смысле получившегося сложного слова широкого участия в коммуникативном взаимодействии множества акторов, широкой аудитории

...