Оглавление

1. В плену у таежной легенды
2. В ПЛЕНУ У ТАЁЖНОЙ ЛЕГЕНДЫ
   1. ГЛАВА I
   2. ГЛАВА II
   3. ГЛАВА III
   4. ГЛАВА IV
   5. ГЛАВА V
   6. ГЛАВА VI
   7. ГЛАВА VII
   8. ГЛАВА VIII
   9. ГЛАВА IX
3. ЕСЛИ «СДЕЛАНО» НА СМЕРТЬ
   1. Глава I
   2. Глава II
   3. Глава III
   4. Глава IV
   5. Глава V
4. ПОМОЩЬ КОЛДУНЬИ
   1. ГЛАВА I
   2. ГЛАВА II
   3. ГЛАВА III
   4. ГЛАВА IV
   5. ГЛАВА V
   6. ГЛАВА VI
   7. ГЛАВА VII
   8. ГЛАВА VIII
   9. ГЛАВА IX
   10. ГЛАВА X
5. ТАМ, ГДЕ КОНЧАЕТСЯ СВЕТ
   1. Повесть
   2. Введение
   3. Глава I
   4. Глава II
   5. Глава III
   6. Глава IV
   7. Глава V
   8. Глава VI
   9. Глава VII
   10. Глава VIII
   11. Глава IX
   12. ГЛАВА X
   13. Эпилог
   14. ОНИ ПРИХОДЯТ ВО ТЬМЕ
   15. Глава X

От автора!

Уважаемые читатели! Я некоторое время занимался исследованием психологических особенностей веры русского народа в колдовство. За это время у меня набралось достаточное количество материала, на основе которого я и написал эту книгу. В большинстве случаев это рассказы людей о мистических событиях, коснувшиеся их тем или иным образом. Я лишь придал этим рассказам художественную форму с небольшой долей авторской фантазии и добавил кое-какие детали.

Надеюсь, что Вам понравится моя книга. Прошу Вас присылать отзывы о ней на мой e-meil. Электронный адрес для ваших писем

mr.andru@mail.ru

С уважением, Андрей Сазонов.

В ПЛЕНУ У ТАЁЖНОЙ ЛЕГЕНДЫ

ГЛАВА I

Дождь мелкой дробью стучал по оконному стеклу. Витька сидел у окна и смотрел, как струи дождя, стекая ручейками, собираются в огромные лужи. Взгляд парня застыл на одном месте. Он и сам не смог бы сказать, сколько времени просидел вот так: съёжившись и уставившись в окно. Наконец, молодой человек посмотрел в комнату.

— Ну, что теперь будем делать, Петруха? — спросил он друга, сидящего за столом.

Тот пожал плечами и, перевернув лист газеты, уставился на очередную страницу.

— Требуются…

Его взгляд скользил по заголовкам объявлений.

— Ну что, есть там что-нибудь? — с надеждой в голосе спросил Витька.

— Как всегда… — вздохнул Петька.

— Ну, может завтра что будет?

— Ага! Жди! Сколько мы уже ищем? Вот-вот получится, вот-вот найдём эту чёртову работу, а ничего не получается и ничего не находим. Не могу больше, устал, надоело всё.

Он со злостью перевернул ещё несколько страниц.

— Вот, смотри… Горячие туры: Канары… Анталия… Багамы… Египет… Живут же люди! Ну чем, скажи, мы хуже их? У них, что, ума больше? Почему одним всё, а другим — ничего? Почему одни каждый год отдыхают на курортах, а другие даже элементарной работы найти не могут? — голос Петьки, полный обиды и справедливого негодования, казалось вот-вот вырвется за пределы небольшой комнатки, но, взглянув на друга, Петька осёкся.

— Ты чего, Витёк?

Тот, не мигая, смотрел в потолок. Окрик друга заставил его встрепенуться.

— Слышишь, Петруха, есть идея! А давай-ка сами создадим турфирму, ну не фирму, а так… Кинем объяву в газету, а заодно и в инете можно, что-нибудь типа «Предлагаем экскурсию по экзотическим местам России» или типа «Русский экстрим. Поход в аномальные зоны» А? Каково? И сами отдохнём и бабло срубим!

— Ты что, дурак? Или родом так? А дальше что? Авантюра — раз, я чту уголовный кодекс и все остальные кодексы тоже — два.

— Не боись, братан, кто не рискует, тот не пьёт шампанское!

— В тюрьме шампанское не подают!

— Причём здесь тюрьма?

— Потому, что это мошенничество, хотя и мелкое, плюс нарушение налогового кодекса ещё, наверное, административного и всё такое.

— Слышишь, ты у нас кто: технарь или юрист?

— Я?

— Вот именно, поэтому помолчи и дай подумать. Дядя Витя всё берёт на себя!

Витька спрыгнул с подоконника. Его лицо горело от возбуждения.

— Да и что здесь такого? Кто-то едет отдыхать за границу, кто- то захочет провести отпуск на Родине.

— А что ты людям покажешь? Куда повезёшь? В деревню к бабке? — голос Петьки был полон скептицизма.

— Ерунда, что-нибудь придумаем. Надо кое-что ещё проверить.

Витька вьюном выскочил в прихожую, схватил куртку, и, не прощаясь, выскочил за дверь.

* * *

Ребята дружили с самого детства. Вместе ходили в один детский сад, вместе учились в школе, вместе поступили в институт, и теперь, окончив четвёртый курс политехнического и довольно успешно сдав летнюю сессию, искали, чем бы заняться и где бы подзаработать за лето. До занятий оставалось ещё больше двух месяцев. Не смотря на разность характеров, было в них много общего: их интересы, увлечение техникой, страсть к приключениям. Витька — был сорви-голова. Парень без комплексов, не знающий, что такое страх или сомнения. Его девизом было:

«Пришёл, увидел, победил!». Благодаря своему жизнерадостному характеру, он никогда не впадал в уныние, всегда в любой компании чувствовал себя как рыба в воде. Конечно, он был любимцем девушек, причем не только своего курса. Витька всегда был заводилой.

Петька же, наоборот, являлся олицетворением спокойствия и рассудительности. Он не был трусом, но сомнение было привычным спутником его жизни. Он всегда считал, что прежде чем отрезать, надо по крайней мере раз семь-восемь отмерить. Он не любил рисковать и, если шёл на какой-то риск, то только под Витькиным напором. Хотя нельзя сказать, что у Петьки не было характера, он часто охлаждал пыл друга, если считал, что тот зашёл слишком далеко. Возможно, именно такая разница характеров и создало эту дружбу, которая и продолжалась уже столько лет.

* * *

Через несколько дней после этого разговора, проснувшись утром, Петька, как обычно, первым делом отправился в ванную. Наклонившись, он подставил лицо навстречу струе холодной воды.

— Ух, хорошо… — с наслаждением прорычал парень.

Звонок в дверь заставил прервать водную процедуру.

— Кого это чёрт несёт с утра пораньше?

Схватив полотенце, недовольный, он вышел из ванной. В дверях стоял Витька.

— Привет, Петруха! — радостно приветствовал тот друга, не обращая внимания на его хмурое лицо.

— Привет, — процедил сквозь зубы Петя.

— Не ждал? А зря! — Витька не дожидаясь приглашения, вошёл в квартиру, оттеснив плечом друга, прямиком направился в Петькину комнату и с ходу бросился на кровать, так, что затрещали старые пружины.

— И что бы ты без меня делал, Петруха? — растянувшись во весь рост и закинув руки за голову, радостно заговорил Витька.

— А что? — вытирая лицо полотенцем, отозвался тот, — Ты бы хоть кроссы снял!

— Пока ты тут тащишься, как удав по стекловате, я уже дал объяву в газету, насчёт турпохода, и придумал, куда повезём наших клиентов, — друг явно игнорировал замечание хозяина.

— И куда же?

— Я долго думал и вот что решил: у Пашки Винограда, ты его знаешь, есть тётка, которая живёт в Никитинке. Там очень красиво: природа, тайга кругом, свежий воздух и всё такое, но главное — там есть некая Медвежья скала. Говорят, что там что-то с легендой завязано и люди, которым повезёт, находят там самоцветные камни. Вот я и подумал: почему бы нам не показать людям тайгу, природу, заодно и стимул — камушки, скалу людям покажем. И сами отдохнём и бабки заработаем? Да и поход-то дней пять от силы, а впечатлений у народа — тьма будет. Я цифровичок возьму.

— Чушь всё это! У тебя как с температурой, головка не бо-бо?

— Слушай, сейчас перед нами одна задача — поехать в посёлок и найти проводника, знающего лес и чтобы ружьё было, кого-нибудь из местных, за небольшую плату.

— А ружьё зачем? Медведей боишься?

— Нет, бешеных кротов!

— Ну и как мы того проводника найдём?

— Не вопрос, Петруха, Дядя Витя всё предусмотрел! Я с Пашкой договорился. Мы уже с тёткой его созвонились, она согласилась помочь.

— Ты или придурок, или великий авантюрист и как у тебя всё получается?

— Уметь надо!

— Ладно, другой вопрос! Ты думаешь, что найдутся идиоты, которые за свои бабки попрутся летом, в такую жару в тайгу?

— Конечно, — тоном, не допускающим никаких сомнений, отозвался Витька, — у каждого товара обязательно найдётся свой покупатель.

— С чего вдруг?

— А камушки?

— Легенда, сказка, ерунда какая-то.

— Нет, не ерунда, Пашка своими глазами видел, когда ещё в школе учился, что один дед несколько камешков нашёл, потом всей деревне показывал.

— Ну и куда он их потом дел? Курам скормил?

— Какому-то ювелиру сдал, бабки хорошие получил.

— Ладно, заливать-то! Что-то не нравится мне твоя затея, слишком всё просто получается, так не бывает, чует моё сердце, что-то пойдёт не так.

Витька рассмеялся.

— Ты как баба, честное слово. Не боись! Всё будет хоккей! Давай-ка, лучше, кое-какие детали обсудим.

Вздохнув, Петька достал с полки лист принтерной бумаги, ручку, и друзья склонились над столом.

* * *

Девушка вбежала в квартиру, громко хлопнув входной дверью. Её душили слёзы, вся косметика растеклась по лицу, и первым делом, она бросилась в ванную, вымыла лицо и посмотрела в зеркало. Оттуда на неё смотрело несчастное заплаканное существо. От жалости к себе, она разрыдалась ещё сильнее. Ну почему, почему ей так не везёт? Почему, когда всё уже начинает складываться, вдруг, в один момент всё обязательно рушится? Ну почему, её очередной парень опять оказался негодяем?

Горестные мысли прервал телефонный звонок. Она, всхлипывая, побрела в комнату.

— Да?

— Привет, Светка, ну как твои дела? Он наконец-то сделал тебе предложение?

— Нет, не сделал — еле сдерживая, вновь подступающие слёзы, выдавила из себя Светка.

— Почему? Что на этот раз не так? — почуяв неладное, забеспокоилась подруга.

— Он оказался женатым.

— А ты откуда знаешь?

— Он сам сказал.

На другом конце провода повисла гнетущая тишина.

— Ну, не надо, Свет, не расстраивайся, — после минутного замешательства продолжили говорить в трубку. — Не переживай ты так. Не он первый, не он последний. Да и не стоит он тебя.

— Это ты сейчас так говоришь, а вспомни, что ты в прошлый раз говорила?

— Да ладно тебе, что говорила, то говорила! Я же тоже не знала. Ну, ошиблась, извини, с кем не бывает?

— Слушай, а может меня кто проклял?

— Тьфу ты, дурочка. С чего ты это взяла?

— Не везёт мне с парнями, прямо напасть, какая-то.

— Не говори чепухи. Никто тебя не проклял. Просто… просто тебе надо отдохнуть, развеяться, набраться сил, поверить в себя. Возьми отпуск, съезди куда-нибудь. Вернёшься, глядишь, всё у тебя и наладится.

— Ты так думаешь?

— Уверена! На сто процентов. Даже и не сомневайся!

— Ладно, подумаю.

— Да тут и думать нечего, и так всё ясно.

— Ну, всё, пока — прервала подругу Света, — мне надо отдохнуть.

— Пока, пока, отдыхай, и не вздумай реветь. Не ты должна переживать, а он, что потерял такую женщину…

Света положила трубку, и устало опустилась на диван. Взгляд упал на газету, которую она бросила на диване, когда торопилась на свидание. Девушка бегло просмотрела страницу. Вот оно! «Незабываемый отдых в глубинке России! Только одна экскурсия! Поход по сказочной тайге к Медвежьей скале. Звоните прямо сейчас!» Света пожала плечами и взяла в руку мобильник.

* * *

Сергей проснулся в половине десятого. Жутко болела голова. Господи, опять всё сначала — подумал он. Ну, когда же это кончится? Вроде и не собирался напиваться, вроде всё было нормально… и надо же было появиться этому Костику с партнёрами, да ещё эта девица — Кэти, что-ли? Чёрт ей знает. Всё как в тумане. И так почти каждую ночь. Нет, с этим определённо надо завязывать.

Зазвонил мобильник, Сергей потянулся к новенькому « Сони — Эрикссон», — надо же, и за эту дрянь я отдал восемьсот баксов, успел подумать он, открывая «раскладушку».

— Да!

— Михалыч, что случилось? Я звоню тебе уже битый час, а ты трубу не берёшь! — это был Толик, его менеджер, друг и собутыльник по-совместительству. — Уже все собрались, а тебя всё нет! Ты же этих клиентов так ждал! Или тебя контракт на два года уже не интересует? Может тебе уже и бабки не нужны?

— Да не тарахти так, плохо мне. Слышь, Толик, ты давай, там сам разберись, а? Ты же грамотный парень, сделай всё как надо, составьте документы, оформи всё, я потом просмотрю и подпишу. Скажи, что приболел, задержусь немного. Да, слушай, найди мне на недельку, какой-нибудь отдых, ну, какую-нибудь поездку, экскурсию или ещё что-нибудь в этом роде. Только здесь, у нас, а не за бугром, надоели эти тупые морды. Надо чуть отдохнуть, прийти в себя, а то я сопьюсь так на хрен. Ну, ты понял, чтобы недорого, без водки и с душой. Ну, всё, давай!

Сергей бросил трубку на столик, подошёл к бару и налил себе стаканчик «Смирновки».

— Всё, с этим пора завязывать, — снова подумал он, ощущая, как живительное тепло проникает в желудок.

* * *

Они сидели на берегу, обнявшись, и смотрели, как в воде отражаются огни ночного города. Девушка поглядывала на парня.

— Интересно, решится он на этот раз или нет? — снова задавала она себе один и тот же вопрос. — Если нет, зачем тогда такая таинственность, зачем звонить среди ночи и звать на свидание за город, говорить, что сообщит очень важное для нас обоих. Разве нельзя подождать до утра?

Вот уже больше месяца Катя ждала, что Алексей сделает ей предложение. Но он всё тянул, каждый раз намекая, что хочет жениться на ней, но всё оставалось по-прежнему.

Они встречались почти полтора года и уже досконально изучили друг друга. Поэтому, у Кати сомнений почти не оставалось, что это и есть тот самый миг, которого она так долго ждала. Ну, нельзя же быть таким нерешительным. Она очень любила Алексея и сама давно бы уже предложила пожениться, но он же мужчина, он должен это сказать первым! Терпение девушки начинало таять, как весенний снег, — медленно, но неотвратимо.

Парень осторожно обнял Катю, прервав её размышления.

— Катюша! Я давно хочу тебя спросить, — тихо начал парень. Повисло минутное молчание.

— Ну же, ну же, давай, смелее, я жду — пронеслось у девушки в голове.

— Ты выйдешь за меня замуж?

Она улыбнулась и облегчённо вздохнула. Потрепала нежной рукой его волосы, потом обняла его и поцеловала в губы.

— Почему ты молчишь? Ты согласна… или нет?

— Глупенький, ну, конечно, я согласна. Да, да, да. Тысячу раз: да! — рассмеялась Катя.

Парень крепко обнял девушку и привлёк к себе. Нежно гладя её волосы и вдыхая их аромат, он слушал звуки ночного города. Где-то ещё шли последние трамваи, последние автобусы, где-то ещё хлопали двери автомобилей, где-то вовсю веселилась молодёжь под орущий бум-бокс. Несмотря на это, казалось, что время остановилось. Как же хорошо сидеть вот так обнявшись, и смотреть на затихающий понемногу город.

— Кстати, я хочу сделать тебе небольшой подарок. Что ты думаешь по поводу турпоездки?

— Свадебное путешествие? — засмеялась Катя — это же очень дорого.

— Нет, не свадебное, просто съездим, отдохнём, здесь, не за границей. На недельку куда-нибудь? Я сегодня видел одно объявление. Представляешь, предлагают небольшой поход в тайгу. И не дорого!

— Куда? В тайгу?

— Да, там к скале, какой-то, поход. Представляешь, лес, ночь, костёр, звёзды — романтика! И главное, потом будет что вспомнить и детям рассказать.

— А мне совершенно всё равно куда ехать, лишь бы ты был рядом, — прошептала Катя, положив голову на плечо парня и глядя в бездонную глубь реки.

* * *

Сергей сидел у себя в офисе и рассеянно листал бумаги, лежавшие перед ним на столе. Что в них было написано, он не понимал. Его мысли были далеко отсюда. Апатия и хандра, уже давно

охватившие всё его существо, всё никак не проходили. Что он только не делал, чтобы избавиться от них. Каких только глупостей не совершал, в которых порой самому себе было стыдно признаться. Всё в жизни шло не так, как надо, не так, как хотелось бы. Вроде и деньги есть, и не малые, а счастья они не принесли, скорее наоборот. Именно с них всё и началось. Когда он работал простым преподавателем, тогда вроде всё у него было: работа, дом, семья, любовь. Казалось бы, что ещё человеку нужно для счастья? Но не хватало денег, и он, бросив работу, подался в бизнес.

И закрутилось, и понеслось. От больших денег, которых у него никогда раньше в жизни не было, закружилась голова, и он совсем потерял рассудок. Жена, забрав дочь, ушла от него в тот же день, когда обнаружила его в постели с любовницей. Ушла, молча, без истерики и скандала, не сказав ни слова. С тех пор, жизнь пошла наперекосяк. Конечно, он никому ничего не говорил, делал вид, что всё идёт нормально. Всё его и друзья, и враги считали, что у него всё отлично. Правильно, так и должны думать люди, но ему-то от этого не легче. И боль, засевшая в сердце, всё чаще давала о себе знать.

— Михалыч, а вот и я, — просунув голову в дверь, и отвлекая Сергея от невесёлых мыслей, произнёс Толик.

Улыбаясь во весь рот, и помахивая газетой, он вихрем ворвался в кабинет. От него так и веяло молодостью и задором, что Сергею стало завидно. Эх, где же осталась его юность, как быстро она промелькнула, будто и не было вовсе.

— Я нашёл, Михалыч! — Толик явно был очень доволен собой.

— Что нашёл? — не понял Сергей.

Толик подошёл к столу и со звонким шлепком бросил на него газету.

— Поездку.

— Какую ещё поездку?

— Ну туристическую, ты же сам просил!

— А, — протянул Сергей. Он уже успел забыть о своём поручении.

— Я думаю, тебе понравится, тайга, природа и так далее…

— Что? Что? Какая тайга? Ты в своём уме?

— Ну, ты же сам говорил, что надоели курорты. Ты и так всюду уже перебывал, где только можно было, а здесь — природа, Россия, дёшево и сердито, и, главное, — никакой водки! — Толик лукаво прищурился. — Ты же никогда не был в тайге? Нет? Ну, вот видишь. Отдохнёшь, отвлечёшься, свежим воздухом подышишь. Давай, Михалыч, соглашайся.

— Староват, я, Толя по лесам шататься!

— Ну, ты даёшь! В сорок лет и уже старик? Не рановато себя списываешь? То-то братцы-конкуренты обрадуются.

— А что, если подумать, может ты и прав, махнуть на всё рукой и отдохнуть недельку-другую? А ведь правда, почему бы и нет!

— Извини, Михалыч, поездка только на недельку, на вторую могу место до Египта забронировать.

— Да пошёл, он, Египет твой, что я там не видел? Ладно, давай, оформляй на двоих!

— Как на двоих? А кто ещё будет?

— Ты, Толя, ты.

— Как это я? Не, Михалыч, мы так не договаривались, — растерялся парень. — Я же твой менеджер, кто же будет за делами присматривать?

— А ты не переживай Толя, дел сейчас немного, если что, Татьяна Анатольевна присмотрит, всё-таки главбух, справится! А мы с тобой недельку отдохнём и назад.

— О`кей, Михалыч, — Толик опустился в кресло, затея начинала ему нравиться.

— Ну вот и прекрасно. Всё, Толя, давай, вставай, оформляй, звони, договаривайся, всё как всегда. Мне сейчас некогда.

— Не волнуйся, Михалыч, всё будет сделано в лучшем виде! Я ж тебя ещё никогда не подводил, — парень вскочил, схватил газету, и вышел из кабинета.

* * *

Светлана, свернувшись калачиком, сидела в кресле перед телевизором, по которому шёл какой-то фильм. Происходящее на экране, казалось девушке таким неестественным, ненатуральным оторванным от жизни. Во всём чувствовалась фальшь. Впрочем, она была не только в фильме. Фальшь была повсюду. Она как паутина опутывала всё вокруг. Любопытные взгляды коллег по работе, их сочувственные слова, в которых не было ни грамма сочувствия, их шёпот у неё за спиной. И откуда они знают обо всём, что происходит в её жизни? Ведь она никогда ни с кем из них не откровенничала. Людка, её давняя и единственная подруга, говорит, что ей это только кажется, что после очередной жизненной неудачи она просто стала издёрганной и нервной, и сама цепляется за слова. Может так оно и есть? Может Людка права и ей всё это только кажется? Хотя одно она знает точно — она неудачница и старая дева. Почему неудачница? Потому, что ей никогда ни в чём не везло, и она уже потеряла веру в себя. Вся жизнь была пресная, серая и однообразная, никаких ярких эпизодов, никаких взлётов и падений, никакой безумной любви. Почему старая дева? Потому, что ей уже почти тридцать три, и в личной жизни никаких сдвигов в ближайшем обозримом будущем не предвидится.

Резко зазвонил мобильник, так, что от неожиданности Света подскочила в кресле.

— Да?

— Привет, Светик, — раздался голос подруги, — ну, как твои дела?

— Как всегда, — пожала плечами девушка.

— Ты подумала, насчёт моего совета?

— Об отдыхе?

— Да.

— Подумала.

— И что?

— Ну, нашла тут одно объявление. Позвонила. Они устраивают небольшой турпоход в тайгу. Я подумала и решила, что поеду, хочу себя испытать, да и в лесу скорее душой отдохнёшь, чем в городе.

— Почему именно в тайгу?

— А куда ещё с моей зарплатой? В Анталию? Да мне денег на самолёт до Москвы не хватит, не то, что до Турции.

— Ну, как знаешь, дело хозяйское, а то ты, действительно, скисла здесь совсем. А может, всё-таки ещё подумаешь? Если хочешь, я тебе денег одолжу, может, на курорт куда хочешь?

— Нет, спасибо, Люд, я уже всё решила.

— Когда уезжаешь?

— На следующей неделе.

— Как жаль, а я завтра в командировку лечу к Батьке. Так что увидимся, когда приедешь. Как вернёшься, сразу же позвони. Сходим куда-нибудь, посидим, потрещим, расскажешь, как отдохнула.

— А откуда у тебя батька взялся? Ты же всю жизнь с матерью жила?

— Да в Минск, командировка, Господи, в Белоруссию.

— А.., нет, мне точно пора отдохнуть, — подумала Света.

— Ладно, давай подруга, пока, найди себе в тайге жениха!

— Ага, медведя, обязательно.

Попрощавшись с подругой, Света положила трубку и выключила телевизор.

ГЛАВА II

— Ешьте, ешьте, ребятки, отъедайтесь, небойсь на городских харчах не больно-то разжиреешь. Ишь вон, худющие какие, смотреть страшно, ей Богу, — ворковала тётя Аня, ставя перед гостями большую тарелку, над которой возвышалась гора из толстых блинов.

Затем она отошла в переднюю часть комнаты, где стояла большая печь и залила в сковороду очередной половник жидкого теста. Вытирая руки о цветастый фартук, повязанный вокруг её необъёмной талии, тётя Аня присела на минутку к столу, напротив гостей.

— Ну, рассказывайте, как там мой Пашка поживает?

— Ничего, нормально, учится вот, — отозвался Витька, окуная сложенный вчетверо блин в густую деревенскую сметану.

— Защитился нормально, подумывает, куда пойти работать после института.

— А чем же он сейчас занимается?

— Пока отдыхает, после защиты.

— Да, — вздохнула тётя Аня, задумчиво подперев голову рукой, — а к тётке родной третий год в гости никак собраться не может, спасибо хоть позванивает иногда, не забывает.

— Ну, а как родители его по по-прежнему не ладят?

— Да по-разному, — нехотя произнёс Витька, не любивший совать нос в чужие дела.

Тётя Аня посмотрела в окно.

— Говорила я Володьке, куда ты едешь от родного дома? Так нет же, захотелось ему в город, погнался за красивой жизнью. А какие девки за ним бегали, о! Ну и что получилось? Обзавёлся добром, сына родил, а счастья, видать, так и не нашёл!

По комнате начал распространяться запах гари. Тётя Аня, всплеснув руками, кинулась к печи переворачивать подгоревший блин.

Петька, с аппетитом уплетая блины, и не произнёсший во время разговора ни слова, украдкой разглядывал неприхотливое убранство деревенской избы: стены, оклеенные давно выцветшими обоями; старинный буфет, стоящий напротив стола, весь заставленный чистой посудой; часы с кукушкой и гирьками; большую икону в углу на полке. Прислонившись к печи и свернувшись калачиком, спал белый пушистый кот. В дальнем углу висел привязанный толстой ниткой к гвоздю большой пучок зверобоя. У дверного порога лежал старый коврик, сшитый из лоскутков разноцветной ткани. Петькино созерцание прервала тётя Аня, подошедшая к столу.

— Значит, говорите, хотите в тайгу поход устроить?

— Да! — Встрепенулся Витька. — Мы хотели бы найти человека, который показал бы нам лес. Проводник нужен.

Тётя Аня задумалась.

— Да есть тут один старик, он тайгу вдоль и поперёк знает, много лет охотился, промысловиком был, сейчас на пенсии, а и то частенько вижу: ружьишко на плечо и вперёд — на целый день в лес, а другой раз и по 3—4 дня не бывает. Где шляется, про то одному Богу ведомо. — тётя Аня перекрестилась на образ.

— Значит и дорогу к Медвежьей скале знает!

— Конечно, знает, — женщина рассмеялась –, а вы что, самоцветы захотели найти?

Петька покраснел, как рак, ему вдруг стало стыдно за себя и за друга.

— А где нам этого деда найти? — деловито произнёс Витька.

— Его не трудно найти. Как выйдете из хаты, повернёте направо и идите до конца села, там около колодца и будет его дом.

Уже начинало смеркаться, когда друзья вышли на улицу. Солнце, словно нехотя, опускалось за верхушки деревьев, окрашивая небо и улицу в багровые полутона.

— А ты уверен, что это здесь живёт этот самый Антипыч, или Акимыч, как его там? — Петька оглянулся и зябко передёрнул плечами.

— Да, вроде здесь, как тётя Аня сказала, так и идём, вон и колодец, только уж больно дряхлый, неужели из него всё ещё воду берут? — как-то неуверенно произнёс Витька. Ребята подошли к избушке, такой же дряхлой, как и колодец. У друзей, при виде этой старой избы, расположенной вдали от людей на самой окраине таёжного посёлка по спине пробежал холодок. Возникло желание уйти, убежать, как можно дальше, от этого скособоченного, заросшего мхом и плесенью дома. От него веяло каким-то допотопным злом, ужасом, нежитью. В опускающихся сумерках эффект был поразительным. Казалось, что в таком доме могла жить только старая и злая ведьма, по сравнению с которой сказочная Баба Яга, казалась бы доброй феей. Друзья подошли ближе к дому, вблизи он казался ещё мрачнее. Витька, взяв себя в руки, первым шагнул к развалившемуся крыльцу, решив идти до конца.

— Слышишь, Витёк, а может к кому-нибудь другому обратиться? Тут охотников, наверное, и без него хватает, а?

— Не, Петруха, сказали же, что он самый лучший, что тайгу на десятки вёрст, как свои пять пальцев знает. Давай, не тормози, пошли!

Витька уверенно постучал в дверь, перечеркнув все сомнения и отрезав тем самым путь к отступлению. На стук никто не ответил. Тогда Витька осторожно надавил на дверь. Она со страшным скрипом открылась. В ту же минуту, что-то чёрное и огромное со злобным шипением проскочило в дом мимо ног.

— Твою мать, — выругался Витка, — чёртов кот, надо же как разожрался, чуть с ног не сшиб.

— В деревнях коты все такие, — пытаясь скрыть внезапно охвативший ужас, начал философствовать Петька, — и чем они их только кормят?

Друзья неуверенно вошли внутрь. В сенях было темно и холодно.

— Эй, есть кто дома? — позвал Витька.

Никто не отозвался. Парни прошли дальше и оказались в небольшой комнатке, которая не вызывала ощущения жилого помещения и казалась давно заброшенной. В нос ударил запах сырости и затхлости. Казалось, дверь в эту комнату не открывалась десятилетие. В углах висели паутины. Половицы прогнили, прогибались и стонали при каждом шаге. Справа, около стены лежала куча полусгнившего тряпья. Зеркало, висевшее на стене, было завешено грязной простынёй. Подоконник был усеян дохлыми мухами. Старый комод и стол покрывал толстый слой пыли и крошек. В углу комнаты, возле печки сидел старик. Невозможно было понять, сколько ему лет, но было видно, что он очень стар. Казалось, он был полностью отрешён от этого мира и ничего не замечал вокруг себя, в том числе и своих незваных гостей. Старик держал в руках небольшое полено и смотрел, как горят дрова. У его ног сидел огромный чёрный кот и тоже смотрел на огонь.

Кот повернул голову и уставился на вошедших большими и злыми зелёными глазами.

В этих застывших фигурах было что-то неправильное, мрачное, неестественное, что-то недоброе, отчего у ребят по спине побежали мурашки.

— Антипыч, — позвал Витя.

Тишина.

— Дедушка… Вы нас слышите? — парень присел на корточки, рядом со стариком и положил руку ему на плечо.

Старик нехотя оторвал свой взгляд от огня и посмотрел на друзей. Из-под больших густых бровей на парней смотрели проницательные чёрные глаза, прожигающие насквозь, проникающие в самую душу. Был в этих глазах, какой-то молодецкий задор и неведомая сила, которые явно никак не вязались с возрастом старика.

— Жив, слава Богу, — прошептал Петька. Ему здесь не нравилось, мало того, он испытывал необъяснимый панический ужас и мечтал только о том, чтобы поскорее убраться из этого дома.

При слове Бог, старика передёрнуло, и глаза засверкали злобой и ненавистью. Он снова перевёл взгляд на огонь.

— Говорите, молодые люди, я вас внимательно слушаю, — сказал старик на удивление молодым и сильным голосом, который казалось жил сам по себе, отдельно от этого дряхлого тела.

— Антипыч, — начал Витька, — нам сказали, что Вы лучше всех в округе знаете тайгу и дорогу к Медвежьей скале.

— Да, это так, — нехотя отозвался старик.

— Не могли бы вы нам её показать.

— Зачем она вам?

— Ну… — замешкался Витька, — просто хотим посмотреть Медвежью скалу, погулять по тайге несколько дней, подышать свежим воздухом, сил набраться, короче отдохнуть.

— Я бы не советовал вам этого делать, — холодно ответил старик.

— Почему? — удивился Витька.

Антипыч посмотрел долгим взглядом на Витьку и усмехнулся.

— Тайга не любит, когда в неё вторгаются, она не любит чужаков и праздношатающихся. Но самое главное — она всегда охраняет свои тайны.

— Да не нужны нам её тайны, — начинал раздражаться Витька, которому уже порядком стала надоедать навеваемая дедом мистическая галиматья. — С нами будет несколько человек, которым мы просто хотим показать лес, природу, сфотографироваться, отдохнуть на природе, иными словами, совершить небольшой поход. К тому же мы заплатим. Пенсия у вас, я думаю, небольшая и лишние деньги не помешают.

— Ну, как хотите, молодые люди, — пожав плечами, и бросив в печь ещё полено, проговорил старик. — Дело ваше, моё дело — предупредить.

— Так Вы поможете нам? Покажете тайгу? Будете нашим проводником?

— Почему бы и нет? Так и быть, раз вы сами того хотите, но помните: у всего есть свои тайны. Не пытайтесь выведывать их у тайги, иначе погибнете, а денег я с вас не возьму, что есть — то моё, а чужого мне не надо, вы расплатитесь по-другому.

Голос старика уже звучал не столько зловеще, сколько печально.

— Ну, так мы приедем через неделю, — быстро проговорил Витька, стремясь поскорее закончить разговор. — Да, Антипыч, и ружьишко своё захватите, тайга всё-таки!

— Ружьё нам не понадобится, это я вам обещаю, — не отрывая глаз от огня, пробормотал старик.

Парни попрощались и быстро вышли из дома. Закрыв за собой дверь, они облегчённо вздохнули.

Сбрасывая с себя тягостныё ощущения, охватившие их в доме и вдохнув свежего ночного воздуха, друзья быстро зашагали прочь от странного дома.

А в доме всё так же сидел старик, не мигая, глядя на горящие поленья. И по его лицу, освещаемому пламенем, иногда бродила зловещая ухмылка.

ГЛАВА III

— Дамы и господа, позвольте представить вам нашего проводника — Антипыча. Он будет у нас главным на эти несколько дней, — прокричал Витька, привлекая внимание всей компании к старику.

Сергей обернулся и удивлённо вскинул брови. Он не мог даже себе представить, что их проводником окажется такой древний старикан. Весь этот поход начал казаться ему авантюрой. Уж кто-кто, а бизнесмен с его стажем подобные вещи видел насквозь, и это ему очень не понравилось.

— Антипыч очень хорошо знает тайгу и поэтому более надёжного проводника, вы не найдёте во всей области, а может быть и в России, — поспешил сообщить Витька, заметив реакцию Сергея, и пытаясь сходу развеять какие-либо сомнения. Впрочем, всем остальным не было до старика никакого дела.

Катя с Алёшей, обнявшись, стояли поодаль и смотрели друг на друга. Они едва взглянули на Антипыча и снова перешли к взаимному созерцанию. Им вообще, как всем влюблённым, мир казался прекрасным. И всё вокруг было восхитительным: цветы, птицы, небо, старик, и все эти люди, которые собрались здесь, с которыми они проведут несколько замечательных дней.

Что касается Светланы, то всё происходящее вокруг неё, её было абсолютно безразлично. Она так и не смогла до конца выйти из депрессии. Хотя она и была здесь, но мысли её были далеко отсюда, там, где осталась её печаль. Она сидела на траве и отрешённо смотрела вдаль.

Петя с Толиком заканчивали последние приготовления к походу. Эти два человека сразу нашли общий язык. Они оба были молоды, оба — жизнерадостны и полны энергии, оба открыто и просто смотрели на жизнь. И теперь работали ловко и быстро, словно знали друг друга не один год.

К обеду всё было готово, рюкзаки собраны, всё необходимое упаковано и распределено между туристами, и компания искателей приключений двинулась в путь.

День выдался замечательный, словно по заказу. Могучие деревья тихо шелестели листвой, словно ведя между собой мирную беседу. Стояла торжественная тишина, нарушаемая только криками птиц, встревоженных путниками. Казалось, лес с радушием распахнул объятья навстречу своим гостям. Терпкий запах хвои и цветов опьянял, а от свежего лесного воздуха и обилия кислорода, кружилась голова. Постепенно, лес стал наполнять собой всё существо путников, вытесняя проблемы и бытовые неурядицы. Всё чем жили раньше эти люди раньше, все их беды, радости и волнения, казались теперь такими мелкими, далёкими и даже нереальными. Вот она где реальная, настоящая жизнь — здесь, в лесу, в тайге. К тому времени, когда путники вышли на небольшую поляну, солнце уже клонилось к горизонту. И появившиеся тени от могучих деревьев, стали напоминать медленно двигавшихся великанов.

— Ой, как я только устала, — Катя, раскинув руки, бросилась в густую траву, — я больше идти не могу.

— В самом деле, — подхватил Толик, — давайте здесь устроим привал и заночуем. Уже вечер.

Все взоры устремились на Антипыча. Тот окинул взглядом местность.

— Хорошо, на первый день хватит. Здесь и заночуем.

Туристы сбросили с плеч рюкзаки, и закипела работа по возведению палаток. А ещё через некоторое время над поляной поднялся дым от костра. Вскоре был готов и скромный ужин. Палатки были поставлены и закреплены, и вся компания уселась вокруг костра.

— Скажите, Антипыч, — подбрасывая в руках печёную картошку и дуя на неё, заговорил Алёша, — вот Вы хорошо знаете тайгу, значит, здесь часто бываете?

— Да, считай, каждый день похаживаю.

— А не страшно одному?

— А чего бояться-то? — усмехнулся старик.

— Как чего? А зверей? Волков, медведей? Вы их не боитесь?

— Если чего и нужно бояться в тайге, так это точно не зверей, в наших местах, по крайней мере, — таинственным тоном произнёс старик.

— А чего? — в один голос спросили Катя и Света.

— Есть много других вещей, более опасных, чем хищники, — старик уклонился от ответа.

— Не говорите загадками, Антипыч. Так кого же больше всего нам стоит опасаться в тайге? — потребовал прямого ответа Сергей.

— Саму тайгу…, — торжественно произнёс старик.

— Тайгу? Но почему? — Сергею стало смешно, его пытливый ум не допускал ничего таинственного и сверхъестественного, поэтому всему искал рациональное объяснение.

— Потому, что она охраняет свои тайны, — тихо прошептал старик.

И точно, словно в подтверждение его слов, вдруг откуда-то налетел сильный порыв ветра, обдав путников пронизывающим холодом. Он как будто нес с собой не то предупреждение, не то неведомую угрозу.

Почувствовав беспокойство, Витька с Петькой переглянулись. Ход беседы им не понравился. Ещё свежо было в памяти первое знакомство с проводником, их первый неприятный разговор с Антипычем и тут он снова поднимает эту тему. Создавалось впечатление, что старик хочет их запугать, но зачем? Набивает себе цену? От денег он отказался, а на его лидерство и так никто не претендует, все относятся к старику, по крайней мере, с уважением. Тогда зачем? Ответа не было.

— Я не знаю, что вы этим хотите сказать, Антипыч, — начал сердиться Сергей, — но я не верю во всякую сверхъестественную чушь, поэтому или говорите прямо, или… не пугайте народ.

— А вот тут Вы не правы, Сергей. Нельзя всё непонятное вот так сразу отрицать. Ведь в этом что-то есть, — романтическая натура Кати заставила её заступиться за старика.

— Катя права, — поддержала девушку Светлана, — ведь не зря люди рассказывают о разных чудесах, происходящих в лесу. Просто так не придумывали бы. Есть нечто, чего мы не знаем.

— Моя бабка мне рассказывала один случай, — вступил в дискуссию Витька, — жила у них в деревне одна девушка, и звали её Таней. Вот как-то раз пошла она с остальными женщинами в лес за ягодами и незаметно отдалилась от остальных. Вдруг в лесной чаще ей послышался плач ребёнка. Она пошла на звук, но звук всё удалялся и удалялся, и Таня уходила всё глубже и глубже в лес, пытаясь угадать, кого из соседских ребятишек занесло в такую глухомань. Вдруг, после долгих блужданий по лесу, она вышла на поляну и увидела молодую женщину с грудным младенцем на руках, который громко плакал. Женщина сидела на пне и смотрела на Таню.

— Господи, да кто же… — только и успела сказать Таня, машинально перекрестившись, как и женщина и ребёнок исчезли прямо на глазах, растворились, будто и не было вовсе. Конечно, можно представить, сколько страха она испытала, но, самое главное, она уже не знала, как вернуться назад и в какую сторону надо идти. Таня заблудилась. Потом уже, знающие люди говорили, что её присмотрел лесной хозяин. Он-то и завёл её в самую глушь.

— Её так и не нашли? — после непродолжительного молчания спросила Света.

— Нашли, — вздохнул Виктор, — через неделю. Она-то всё это и рассказала, только изменилась очень: стала сторониться людей, не отвечала на вопросы, всё время о чём-то думала, стала сама не своя, как будто ей что-то такое открылось, что и жить незачем стало. Через месяц она умерла. Кстати, врачи так и не смогли установить причину смерти.

— Да-а, дела, — протянул Толик.

— А мой дед рассказывал такой случай, — начал вспоминать Петька, — когда он был ещё молодой, то ходил на танцы в соседнюю деревню за семь километров, так что после танцев возвращался домой уже под утро. Дорога шла всё время по лесу и в одном месте, выходила прямо к излучине реки и какое-то время шла вдоль реки, потом опять уходила в сторону. И как раз в том месте был глубокий омут, так что мужики ходили в то место ловить сомов, но купаться побаивались. А рядом с омутом, наклонившись к самой воде, росла плакучая ива, такая большая, что макушкой доставала почти до середины реки. И как-то раз, дед шёл после танцев, немного навеселе, прошёл лес, вышел к реке, и пошёл дальше, как ему показалось. Дошёл до дома, вошёл в хату, снял сапоги, жилетку, рубаху и залез на печку. Лёг на лежанку, перекрестился, как обычно перед сном и только хотел повернуться на другой бок, глядь, а он не на печи лежит, а на иве, на ветках, почти у самой воды, как раз около омута, стоило немного повернуться, и поминай, как звали. Дед потихонечку, едва попадая зуб на зуб от страха, сполз с ивы, надел сапоги, подхватил рубаху с жилеткой, и что есть духу, припустил до дому. Старики потом говорили, что это его нечисть на иву затащила.

— А мой отец, — подхватила эстафету Светлана, — рассказывал такой случай. Жил он тогда на Смоленщине и было это где-то в конце шестидесятых, не то в начале семидесятых годов. Был он механизатором. И летом они выезжали на полевые работы за несколько километров от дома. Работали от зари и до темна. И после работы, чтобы не гонять технику лишний раз, рабочих забирал «Газик» и развозил по домам. И вот как-то раз так случилось, что машина сломалась, и рабочие несколько дней ходили домой пешком за несколько километров. Однажды отец замешкался и отстал от своих. Дело было уже за полночь, ярко светила Луна, и отец не торопясь шёл домой. Дорога, большей частью шла лесом, но были иногда и полянки. И вдруг, на одной из таких полянок, отец увидел костёр, подходя ближе, он заметил, что у костра сидело много народу, они пели песни, плясали, пили водку, короче говоря, веселились от души. Отец подумал сначала, что это цыгане, у них была смуглая кожа.

— Но странно, — подумал он, — цыгане появляются обычно весной или осенью, чтобы заработать: кому-то огород перепахать, кому-то весной картошку посадить, цыганки гадали, продавали сладости детям. А тут не видно ни кибиток, ни коней, ни гадалок в ярких цветастых юбках. И только он хотел пройти мимо, как его окликнули, самый старший из них его заметил и жестами пригласил подойти к костру. Отказаться было неудобно, и отец подошёл к шумной компании. Они пригласили его посидеть с ними, налили рюмку, другую, стали петь песни, выпили ещё, короче говоря, дым шёл коромыслом, гуляли так ещё часа два. Но тут в соседней деревне прокричали петухи, и папа вспомнил, что через несколько часов опять надо идти на работу и стал собираться домой. Ему налили ещё «на посошок», но удерживать не стали, а веселье дальше пошло своим чередом. Петухи пропели ещё раз и ещё, и когда папа, выходя с полянки на дорогу, оглянулся назад, то с ужасом обнаружил, что нет ни людей, ни костра, и вообще ничего такого, что хоть немного напоминало бы о гулянке, которая так бурно шла ещё три минуты назад. Хмель, как рукой сняло, всю оставшуюся дорогу отец бежал домой бегом, боясь оглянуться. На следующий день оказалось, что это была ночь перед Иваном Купалой, когда вся нечисть гуляет, а на том месте, где была гулянка, раньше стояла православная церковь, но ещё в тридцатых годах её снесли. Кстати, папа с друзьями на следующий день специально ходили на эту полянку посмотреть, но не только не нашли следов костра, мало того, даже трава не была хоть сколько-нибудь примята.

Уже совсем стемнело. Деревья по краям поляны отбрасывали причудливые тени. Языки пламени от костра делали их ещё более таинственными и мрачными. Отовсюду доносились пугающие звуки ночного леса. Людей, собравшихся возле костра, начал охватывать неконтролируемый первобытный страх. Даже Сергею, несмотря на его скептическое мировоззрение, стало немного не по себе. Туристы всматривались в темноту, боясь обнаружить в ней подтверждение своим страхам. Над поляной повисла тишина, нарушаемая только уханьем совы, сидящей где-то недалеко, да потрескиванием сучьев в костре.

— Есть в здешних сёлах одна легенда, — вдруг звучным голосом заговорил Антипыч, заставляя вздрогнуть задумавшихся путников. — Говорят, что где-то в этих местах есть один родник, и у того человека, который выпьет воды из этого родника, исполняются все желания.

— Этого не может быть, — резко перебил Толик, потирая озябшие руки и озираясь по сторонам.

— Почему же? — усмехнулся старик.

— Потому, что не может!

— Но, так говорится в легенде!

— Значит, я могу пожелать себе всё-всё-всё… миллион долларов, особняк, крутую тачку, кучу девчонок, дом в Монте-Карло и всё исполнится? А если я пожелаю быть Богом? И это желание исполнится? — продолжал неугомонный Толик.

Старик долгим пристальным взглядом посмотрел на парня, но промолчал.

— Ну, хватит тебе, размечтался, Богом он видите ли, захотел стать, — сердито оборвал друга Сергей. Губа — не дура, только предупреждаю тебя друг, языком-то мели, да на Творца не замахивайся.

— А я что? Я ничего, я ради эксперимента. Родник же все желания исполняет!

— Да, найти бы такой родник, — мечтательно произнесла Катя. — Наверное, тот, кому повезёт на него наткнуться, станет самым счастливым человеком на свете!

— Поверь мне, девочка, из своего горького опыта знаю, что исполнение желаний не всегда приносит счастье, — Сергей горько усмехнулся.

— Да не может быть! Если все мои желания исполнятся, почему я буду несчастна?

— А дальше-то что? Сначала, конечно, будет радость, море счастья. А потом, с каждым вновь исполненным желанием, ты перестанешь испытывать даже простую радость, всё будет раздражать и надоедать. И в один прекрасный день ты проснёшься глубоко несчастным человеком.

— Это почему? — удивился Алёша.

— Потому, что ты перестанешь ощущать вкус радости. А это — самая большая беда, какая только может случиться с человеком, конечно, после катастроф и несчастных случаев. Нет радости, нет вкуса жизни, значит, незачем жить.

— Вам легко так рассуждать, у Вас всё есть. А вот у меня ничего нет, — отозвался Витька. — И мне до пресыщения ещё очень далеко. Поэтому, лично я, встретив такой родник, не упустил бы свой шанс.

— Я согласен. И считаю, что всё надо делать в меру и во всём соблюдать разумные пределы. — Петька на все сто был согласен со своим другом, — в том числе и желания надо исполнять аккуратно и с умом!

— Антипыч, а расскажите поподробнее об этой легенде, пожалуйста, — попросил Алёша.

— Это очень старая легенда, — начал старик, — говорят, что где-то в этих местах лежит большой камень, вокруг него стоят четыре сосны, а из-под камня бьёт родник, дающий исполнение желаний.

— Так, если он такой приметный, почему его ещё никто не нашёл? — не унимался Витька. — Сознайся, ты ведь верно находил его?

— Многие находили. Только по легенде — нельзя пить воду в лесу. Чтобы получить желаемое, надо выйти из леса, загадать желание и только тогда выпить воду. А вот выйти из леса с водой ещё ни одному не удавалось.

— Почему? — дрожащим голосом спросила Света.

— Тайга не отпускает этих людей. Она охраняет источник. Поэтому, ещё ни один человек, отправившийся в лес за источником желаний, не вернулся назад живым.

— Антипыч а ведь ты видел родник, сознайся!

— Видел!

— И что? Не смог вынести воду, или побоялся?

— Нет, у меня другая задача, да у меня и так всё, что мне надо, есть.

— Сказки всё это Антипыч, — Сергею уже надоела эта болтовня.

— Может быть и сказки, — усмехнулся старик и встал.

— У же поздно, пора ложиться спать, — произнёс он и направился к палатке.

— Ух ты, — Алексей взглянул на часы. — И правда уже половину ночи проболтали.

Туристы быстро потушили костёр и разошлись по палаткам.

ГЛАВА IV

Проснувшись на следующее утро, Петька сладко потянулся и, открыв глаза, посмотрел по сторонам. Витьки на месте уже не было.

— Значит, уже встал, а меня даже не разбудил, — недовольно подумал парень и вылез из палатки.

— Ого, — вырвалось у него при виде открывшейся перед его взором картиной. — Оказывается, я проспал дольше всех!

Вся компания уже была в сборе. Витька с Толиком разводили костёр и о чём-то оживлённо беседовали.

— Привет, соня, — весело закричал Витька, помахав другу рукой, — иди сюда, присоединяйся к нам.

Из леса появился Алексей с охапкой хвороста в руках и направился к костру, рядом с которым уже лежала большая куча сучьев и полусгнивших веток. Посередине поляны девушки соорудили импровизированный стол в виде одеяла, лежавшего на траве. Почти всё уже было готово: нарезан ломтиками хлеб, открыты консервы, разложены помидоры с огурцами, оставалось только наделать бутербродов.

Посреди этой кипящей работы только Антипыч и Сергей ничего не делали. Старик сидел, прислонившись спиной к своей палатке. Его глаза были закрыты, руки расслабленно лежали на коленях, дыхание было спокойное и глубокое. Казалось, что старика разморило на солнышке, и он задремал. Но нет, вот он открыл глаза, посмотрел куда-то поверх деревьев и снова опустил веки. Из груди старика вырвался глубокий вздох. Сергей же лежал в густой траве и крутил в руках травинку. Он заинтересованно смотрел на женщин, колдовавших над завтраком, и улыбался.

— Боже, как же тут хорошо. Какой всё-таки молодец Толик, что вытащил меня сюда из этого пропахшего копотью и гарью города. Ещё немного, и я задохнулся бы там. Когда вернёмся, добавлю ему зарплату, — лениво текли мысли у него в голове.

Петька с недовольной миной подошёл к другу.

— Почему ты не разбудил меня?

Витька пожал плечами:

— Я будил, но ты так крепко спал, что разбудить тебя можно было только из пушки.

Петька насупился.

— Да ладно тебе, — засмеялся Витька, хлопнув друга по плечу.

— Ребята, завтрак готов, просим к столу, — раздался звонкий голос Кати.

Все сразу оживлённо зашевелились и быстро расселись вокруг импровизированного стола.

— Ух, как я проголодался, — потирая руки, пробормотал Толик, — сейчас, наверное, съел бы слона!

— Это ты загнул, Толик, — Сергей наложил себе в тарелку печёной картошки и тушенки.

— У… да это — просто чудо, после ресторанов, креветок, и прочего, такой завтрак на свежем воздухе — это действительно, подарок судьбы. Наши женщины — настоящие волшебницы! — Сергей, улыбаясь, пристально смотрел на Светлану. Она покраснела и опустила взгляд.

Не успели туристы доесть завтрак, как Антипыч стал собираться.

— Пора в путь, — он отошёл от костра и начал складывать свою палатку.

— А долго ещё идти до Медвежьей скалы?

— Скоро, скоро придём, — бросил старик через плечо.

* * *

Собрав вещи, туристы углубились в тайгу. Чем дальше они шли, тем всё более и более густым становился лес. Скоро солнце уже с трудом пробивалось сквозь ветви могучих сосен. От наступившего полумрака, настроение у путников стало портиться. Люди становились менее разговорчивые, каждый сосредоточился на своих мыслях.

Молчание нарушил Алексей.

— Интересно, а боровики или подосиновики уже вылезли? — он присел на корточки и стал рассматривать небольшую жёлтую поганку.

— Рановато ещё, можно конечно, найти гриб-другой, но самая их пора наступит через месяц — отозвался проводник, который слышал каждое слово, улавливал каждый шорох и шёл по только одному ему видимой тропке. Ребята не понимали, как он ориентируется в лесу. Создавалось впечатление, что старик шёл просто так, наугад, ведя группу не по намеченному маршруту, а просто как ему вздумается. Однако, это было не так. Он, то шёл по прямой, то внезапно изменял направление маршрута, делая большой крюк, то вёл группу в самые непроходимые заросли, чтобы через минуту вывести всех на очередную полянку. Старик был знатоком своего дела.

Вот он остановился.

— А вот и берлога, — проводник вытянул руку в сторону, указывая на что-то.

Туристы в страхе замерли. Впереди была большая яма, заваленная валежником.

— Это и есть берлога? — глаза у Витьки готовы были выскочить из орбит от страха, — а где медведь?

— Медведь далеко отсюда, сейчас корма хватает, и они уходят глубже в лес нагуливать жир к зиме. Хотя, бывают и исключения.

— Давайте сфотографируемся около берлоги! Вот круто будет! — Толик и тут проявил смекалку.

— А что, у тебя есть и фотоаппарат? И когда ты всё успеваешь? — удивился Сергей.

— Есть, — не без гордости ответил парень. Он очень любил удивлять своего босса, и за такие мгновения как этот, многое отдал бы.

— Я, я хочу, — завизжала от восторга Катя.

— И я, — вторил ей Алёша.

— По очереди, давайте, не торопитесь, не суетитесь, — Толик чувствовал себя хозяином леса.

Глядя на всю эту суету и шумиху, Антипыч только посмеивался.

Через несколько часов ходьбы, туристы, порядком уже уставшие, вышли к высохшему руслу реки. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что вода ушла отсюда много лет назад. Кое-где меду камнями росли тонкие деревца, цепляясь за жизнь в этом каменном мире.

Группа подошла к самому краю крутого берега. Из под ног, шурша, посыпались вниз мелкие камушки с громким стуком ударяясь, об огромные валуны внизу.

— Странно, что здесь произошло? Почему высохла такая огромная река?

— Нам надо перейти на ту сторону, — проигнорировал Антипыч вопрос Петьки.

Путники нашли более безопасное место и, скользя по гравию, спустились вниз. Всё русло бывшей реки было усыпано камнями. Перескакивая с валуна на валун, компания перебралась на другой берег. Карабканье наверх, заняло ещё какое-то время и вот, — препятствие осталось позади. Последним взобрался на склон Петька. Чертыхаясь, он скинул с плеч рюкзак, и лёг на землю.

— Никогда в жизни я ещё не занимался скалолазанием.

— Всё в жизни когда-то приходиться делать в первый раз, — философски заметил Толик. Он сел на траву и стал вытряхивать из кроссовок набившиеся мелкие камешки.

Вдруг старик насторожился.

— Тихо! — скомандовал он.

Все разом замолчали. Из леса послышалось рычание.

— Медведь, — побледнел Петя.

— Молчите и не шевелитесь, — разозлился Антипыч. — Это кабаны, и хорошо ещё, что мы не с подветренной стороны.

И в самом деле, через минуту, метрах в ста от группы, ниже по склону, к обрыву вышел огромный вепрь. Весь заросший щетиной, с огромными клыками, он всё время недоверчиво нюхал воздух. Туристы успели хорошо его рассмотреть. Через мгновение, к обрыву вышел ещё один кабан и несколько маленьких полосатых поросят.

— Вся семейка в сборе, — недовольно проворчал Антипыч.

А кабаны, тем временем, не торопясь затрусили вдоль обрыва, удаляясь от группы, то и дело, опуская морды к земле в поисках корма.

— Ух ты, вот это да! — воскликнул Витька.

— Жаль, не успел сфотографировать, — посетовал Толик.

— Я те сфотографирую, натуралист, понимаешь, — рассердился Сергей.

— Всё, пошли, через час привал. — Антипыч бодро зашагал дальше.

Несмотря на пройденное расстояние и свой возраст, он не только не выглядел уставшим, но наоборот, казалось, встреча с кабанами придала ему сил. Старик не переставал удивлять своих спутников.

Группа двинулась за ним. Уставшим туристам хотелось поскорей отдохнуть. Было почти три часа, и голод уже давал о себе знать.

* * *

После обеда так не хотелось сразу вставать и продолжать путь, и группа расположилась вокруг догорающего костра.

— Антипыч, а Медвежья скала высокая? — спросил старика любопытный Витька.

— Да, метров тридцать будет.

— Тридцать? И всего-то?

— А тебе что, мало?

— Я думал с метров триста-четыреста, хотя бы.

— Эк, ты загнул, четыреста, — рассмеялся старик, — это тебе тайга, а не Уральские горы.

— Дед, а почему скалу называют Медвежьей? — спросил Сергей, лежавший с закрытыми глазами.

— Есть одна легенда. Как рассказывали старые люди ещё в мою молодость, давным-давно жила в этих местах девушка. Звали её Ягодка. Была она очень красивая, добрая, ласковая и к старикам уважительная, — Антипыч сделал особое ударение на два последних слова, словно поучая спутников. — И любила она богатыря по имени Ярополк. Он тоже любил девушку. Но повадился в те места злой Оборотень, который мог оборачиваться то медведем, то человеком. Ему тоже понравилась Ягодка. Между тем, молодые решили пожениться по обычаю предков. Прослышал про то Оборотень и вызвал Ярополка на битву. Три дня и три ночи бились они. И не было между ними победителя. И тогда, на исходе третьих суток призвал Оборотень злые силы, превратился в медведя и убил Ярополка. Как узнала Ягодка, что её любимый погиб, пошла на скалу и сбросилась с неё вниз. А Оборотень пошёл следом, и как увидел погибшую Ягодку, так сразу и окаменел. Так и стоит сейчас там большой камень около скалы, похожий на медведя. Это Оборотень и есть.

— Какая красивая легенда, — после минутного молчания проговорила Света, — только грустная очень.

— Хотя, может, легенда здесь ни при чём, — продолжил Антипыч, — я много лет назад слыхал, тоже, кстати, от стариков, что раньше в тех местах исстари водилось много медведей, может потому и назвали скалу Медвежьей, кто знает?

— Дед, а правда, что там находят самоцветы? — спросил Сергей.

— Люди говорят, — уклонился от ответа старик.

— А откуда они здесь берутся?

— Рассказывают, что раз в году, накануне дня, когда должна была быть свадьба Ягодки и Ярополка, в самую полночь выходит Ягодка на скалу и горько плачет всю ночь о своей не сложившейся судьбе и своём любимом. А на утро слёзы те оборачиваются камнями самоцветными.

— И когда тот день?

— Да кто ж его знает?

— Антипыч, а ты сам-то, камушки находил? — поинтересовался Сергей. Его явно заинтриговал рассказ проводника, впрочем, как и всех остальных. Сергей лежал на боку, подперев голову рукой, и с любопытством рассматривал старика, словно увидел его впервые.

— Я в тех местах редко бываю, — снова ушёл от прямого ответа старик. — Ладно, поболтали, и хватит, пора собираться.

Антипыч шустро поднялся и стал упаковывать свой рюкзак. Его примеру последовали и остальные.

* * *

Группа шла уже три часа. Одно время они шли на север, потом вдруг меняли направление на восток, через какое-то время снова поворачивали на север. И вот теперь, ещё раз сменив направление, туристы шли прямо на закат. Старик вёл людей по тропе, заметной лишь ему одному.

— И чего он петляет, как заяц, словно заметает следы, — думал Сергей, чувствуя, что начинает уставать, и как на него вместе с усталостью наваливается раздражение.

Люди устали, хотелось упасть на траву и никогда больше не подниматься. Группе уже было всё равно, куда и какими путями их ведут, лишь бы скорее устроить привал и ночлег.

Густой лес сменялся полянками, сосны чередовались с осинами, местами попадался густой непролазный кустарник, местами, хотя и редко встречались красавцы — кедры. Холмы чередовались с низинами, сухие места — болотистыми, освещённые места — с полумраком. От этой чехарды света и тени люди уставали ещё больше. Даже неугомонный Толик, который всю дорогу волчком вертелся вокруг группы, фотографируя то Антипыча, то Катю с Алёшей, то Сергея со Светой, то всю группу целиком на фоне красивых лесных пейзажей, и тот выдохся.

Солнце уже почти скрылось, когда туристы вышли на небольшую поляну.

— Всё, здесь заночуем, — проводник махнул рукой.

Вздох облегчения пронёсся над поляной.

После ужина расставили палатки и подготовились к ночлегу. Всем хотелось спать, поэтому решили обойтись без ночных посиделок у костра. Катя раньше других залезла в палатку, и вдруг — выскочила оттуда.

— Господи, сколько там комаров!

— Так намажься кремом!

— Я уже и так с ног до головы в этом креме. И от мошкары и от комаров.

— Тогда возьми мой, — протянул Петя свой тюбик, — может он сильнее действует?

Катя поблагодарила и взяла крем.

— А хотите, я расскажу вам одну смешную историю? — желая развеселить компанию, спросил Толик. И не дожидаясь ответа, начал свой рассказ.

— Называется «Дневник комара.»

День первый: родился, ещё не жужжу.

День второй: уже жужжу и неплохо летаю.

День третий: пробовал протыкать носом шкуру человека, но нос ещё мягкий и всё время гнётся.

День четвёртый: впервые насосался крови. Чуть не лопнул.

День пятый: вишу на потолке. Ох, худо мне, наверное, больше не попью кровушки, лапы отпускать боюсь, вдруг упаду на пол, затопчут.

День шестой: уже легче, опять хочу крови, наверное, вырасту вампиром. Сегодня двоих наших прибили, прямо размазали по жирным щекам. За щёки кусать не буду, боюсь, может за спину, сквозь рубашку, если нос пролезет…

Над поляной разнёсся гомерический хохот. Вытирая слёзы, туристы пожелали друг другу спокойной ночи и разошлись по палаткам.