В книге Андре Грина, выдающегося французского психоаналитика, собраны его статьи, посвященные проблеме нарциссизма, одной из самых загадочных в теории психоанализа. В 1914 г. Фрейд ввел в теорию понятие нарциссизма, но затем потерял к этому блестяще разработанному им концепту всякий интерес и в 1920 г. приступил к кардинальному изменению своей теории. После некоторого периода забвения к этому заброшенному концепту вернулись во Франции, а затем и в Америке. Андре Грин, не прекращавший интересоваться этим вопросом с 1963 года, является одним из немногих авторов — если не единственным — который попытался связать теорию нарциссизма со второй теорией влечений Фрейда. Поскольку в целом нарциссизм представляется в его позитивных аспектах, которыми он привязан к сексуальным влечениям жизни, автор показывает необходимость постулировать существование нарциссизма смерти, названного им негативным нарциссизмом. В отличие от первого, который стремится к осуществлению единства Я, второй стремится к противоположному — к его упразднению в стремлении к нулю.
Опасность анализа нарциссических организаций заключается в том, что желанию что-то изменить, упоминаемому при запросе анализа еще до его начала, противостоит верность самому себе, охраняющая нарциссизм, который предпочитает не преуспеть в анализе, только чтобы избежать перемены при открытии себя объекту. Не говоря уже о любых других референциях так называемого адаптивного характера.
Анализу поддается только ассоциативный дискурс, если мы хотим избавиться от интерпретации в форме перефразировки, которая может быть полезна благодаря эху, откликающемуся на слова пациента, которому нужно быть услышанным. Именно быть не анализируемым, а кем-то услышанным. Все же такой анализ – не то, что ожидается как психоанализ. Ассоциативный дискурс, лишенный цензуры, является продуктом, свободным от того, что его связывало до этого, и, значит, способным заново объединиться иным образом. Нарциссический субъект не отваживается связать свой дискурс заново, как будто бы одно только освобождение его речи уже может разрушить его представление о самом себе, преследуемое страхом раздробления.
Язык может быть сухим (псевдонаучным), отрывистым (с виду простым), лиричным (песнь желания), вычурным (ох уж эти изысканные выражения…), запутанным (все непросто) или утонченным (с претензией на копирование самого духа бессознательного); все эти и многие другие его виды свидетельствуют о провале нарциссизма, а Фрейду, одному из немногих, удалось этого избежать. Удерживать читателя в отсутствие пациента (если бы только можно было ему сказать…) во власти своих чар – такова месть аналитика, этого гипнотизера, вынужденного отказаться от возможности зачаровывать, чтобы заниматься анализом.