Оглавление

Время было такое. На бывшую дачу сибирского помещика Лебедева приезжают комсомольцы для организации совхоза. Власти привлекают их к «раскулачиванию» крестьян соседнего села. Туда же из-за границы тайно прибывает сын помещика искать спрятанное отцом золото.

Тридцать седьмой год. Продолжение событий 1929 года. Встреча на спецпоселении «раскулаченного» крестьянина Игната Терентьева с сыном помещика Ломова. 1937 год, приговор и расстрел Терентьева.

Война. Дети Игната Терентьева воюют в партизанском отряде. Аня узнаёт в командире старого знакомого по Нарымской ссылке. Гибель Мезиса.

СУРОВЫЕ ГОДЫ

Предисловие автора

Детские годы я провёл в селе Сосновка Новосибирской области. Для нас Новосибирск был просто Город с большой буквы.

Школа мне многое дала, многому научила. Там же меня приняли в пионеры и в комсомол. Я воспитывался на делах пионеров-героев, комсомольцев-молодогвардейцев. Павка Морозов, Павка Корчагин были для нас примером.

В седьмом или восьмом классе нам с другом поручили записать воспоминания первых комсомольцев села (в то время они ещё были живы). Мы смотрели на них, как на героев, и ждали рассказов о героической борьбе с кулаками, такой, о которой читали в «Поднятой целине» Шолохова, но никаких подробностей они не сообщали. Говорили неохотно и на наши вопросы отвечали отрывочно: да, ездили в село Кубовая, да, раскулачивали.

Лишь об одном героическом эпизоде однажды неохотно поведал бывший комсомолец Яков Матвеевич Ширинкин. Он рассказал, как в него метнул вилы кулак Ваганов. Вилы повредили лёгкое, и с тех пор у Якова Матвеевича не прекращался кашель.

Моя мама, в девичестве Стадникова, тоже была участницей коллективизации, комсомольским вожаком, и я многое узнал от неё. Но только перед самой смертью она рассказала, как они, первые комсомольцы, поднимали совхоз. От неё я узнал и про клады, и про сынков помещиков, и про всё остальное, о чём поведал в повести «Время было такое». Вся повесть основана на её воспоминаниях.

Когда я издал повесть, мои друзья стали спрашивать, а что было дальше. Откровенно говоря, я не знал ответа на этот вопрос и находился в затруднении. Но здесь мне помог мой друг Володя Лузьянин. Он передал мне документы ФСБ, которые касались его деда, Шкардуна Семёна Фёдоровича, необоснованно раскулаченного в 1929 году и расстрелянного в 1937. Опираясь на эти документы, я написал повесть «Тридцать седьмой год». Тогда казалось, что на этом можно закончить злоключения героев. Но снова взяться за перо меня заставил случай. Ещё один мой друг, Володя Щука, прислал дневниковые записки своей тётки Татьяны Кореневич, в которых она вспоминала своё партизанское прошлое. Вот тогда и родилась идея написать продолжение двух предыдущих повестей. Третью повесть я назвал «Война».

ВРЕМЯ БЫЛО ТАКОЕ

Повесть

Посвящается моей матери

Марии Семёновне,

в девичестве Стадниковой,

первой комсомолке

села Сосновка

ИСТОРИЯ ОБРАЗОВАНИЯ СОВХОЗА

Из рассказов первых жителей с. Сосновка Я. М. Ширинкина и Е. И. Грачёвой.

В 1906 году между рек Пашенка и Барлак было образовано поселение, в котором проживали 38 человек: 23 мужчины и 15 женщин. В этом поселении насчитывалось 15 личных хозяйств. Окружным центром был город Новосибирск, расстояние до него — 30 км. Районным центром — село Барлак*, до которого — 16 км. В районном центре находились школа и больница. Расстояние до железной дороги (г. Новосибирск) — 30 км, расстояние до речной пристани (п. Колывань) — 11 км. Это поселение было образовано помещиком Лебедевым, который построил здесь летнюю дачу. Она состояла из помещичьего дома, трёх бараков для прислуги и работников и барской конюшни.

С Лебедевым соседствовал Терентьев, владелец земельных угодий, расположенных восточнее Ломовской дачи. Он имел паровую мельницу, скот. Рядом с барским домом размещались хозяйственные постройки, помещения для батраков, загоны для скота.

С 1886 года на правом берегу реки Барлак находились личные владения помещика Сизова. Пять водяных мельниц работали без перерыва, перемалывая зерно, которое привозили к нему крестьяне окрестных сёл. Помещик сидел на своей земле крепко. В пяти срубленных крестовых домах жили работники мельниц, батраки, а один из них был отдан под заезжий двор. Большой барский дом был виден издалека. У Сизова работали 18 человек: 7 мужчин и 11 женщин.

Всем жителям нашего села известна Вагановка. Она славится своими землями, живописными окрестностями, сосновым бором. Это место в давние времена облюбовал для себя ещё один помещик, по фамилии Ваганов. Он имел на реке Барлак три водяные мельницы, обширные земельные угодья. Ваганов выращивал, скупал и перепродавал скот, зерно, птицу. Обедневшие крестьяне Кубовой, Покровки и других сёл за гроши нанимались в работники к помещикам, жизнь которых была сытной и протекала неторопливо. У Ваганова работали 41 человек: 21 мужчина и 20 женщин.

В 1919 году на Вагановке возникла первая крестьянская коммуна «Красный Трудовик», в состав которой вошли бедняки 30—35 крестьянских дворов. Руководителем коммуны на общем собрании был избран пожилой, но энергичный коммунист Макаров Алексей Фёдорович. Просуществовала коммуна до 1931 года, а потом она была распущена. Бывшие её члены разъехались по своим сёлам, небольшая часть переехала в город.

Правее Вагановки другой помещик Корнилов, на реке Барлак основал поселение, в котором проживало 54 человека: 26 мужчин и 28 женщин.

После решений 15 съезда ВКП (б) началось наступление на кулаков.

Большое значение для ликвидации помещичьих и кулацких гнёзд на территории нашего села имела деятельность первого коммуниста села Клемешева Петра Панфиловича.

Много было сделано для установления Советской власти в этих местах первыми комсомольцами. Вилами и топорами встречали в помещичьих и кулацких дворах бригады по раскулачиванию. Но всё же были раскулачены и выселены Сизов, Терентьев, Ваганов и другие владельцы обширных земельных угодий.

В 1929 году на месте поселения был создан первый совхоз №78. Управляющим его стал П. П. Клемешев, человек опытный, энергичный и смелый. Он много сделал для укрепления хозяйства.

Только представьте: в 1929 г. создан совхоз, а в 1931 г. уже закладывается первая настоящая улица в селе, та, что идет от конторы (Линейная).

В 1932 г. совхоз уже величают комсомольско-молодежным, потому что из 400 жителей в нем 250 комсомольцы и молодежь. И во всем они задавали тон. Людям, пришедшим сюда, всегда до всего было дело!

Комсомолка — зоотехник Надя Иванова создала в совхозе комсомольско-молодежную бригаду телятниц. Сама их обучила, сама к делу приступила. С молодым задором трудилась бригада, в которую входили Молчанова Надя, Стадникова Маруся и др.

«События 1928—1929 годов — своеобразный рубеж в истории Советской России. В них заключена целая цепь драматических перемен, радикально изменивших картину политической жизни и направление общественного развития страны.

В эти годы большевистское руководство, одержимое идеей ускоренного индустриального роста, резко изменило методы социального переустройства общества. После нескольких лет относительно спокойного развития в рамках нэпа сталинская группировка сделала ставку на насильственные изменения. Репрессивно-карательные меры против различных политических и общественных сил вновь были поставлены на службу интересам власти.

Возобновление карательных действий против крестьянства, физическая расправа с «левой» (троцкистской) оппозицией в рядах ВКП (б), разгром и изоляция «правого уклона» — таковы были основные внешние признаки, возвестившие наступление одного из самых трагических периодов советской истории.

С. А. Папков. Сталинский террор в Сибири».

1.Начало

В стороне от Сибирского тракта, на слиянии двух мелководных речушек Пашенки и Барлака, среди соснового бора, спряталась бывшая летняя дача местного помещика Алексея Михайловича Лебедева. На фоне трёх времянок для прислуги, кузни и конюшни на пять лошадей, оставшейся от когда-то богатого конезавода, возвышался барский дом. Помещик с сыном сбежал в девятнадцатом году с проходившими в трёх километрах от дачи колчаковскими войсками. Немногочисленная челядь влилась в коммуну, созданную на базе конезавода. Ранней весной двадцать девятого года на заимку нагрянуло четверо бойцов ОГПУ* во главе с уполномоченным из города. Представители ОГПУ* долго ходили по брошенным постройкам, что-то тщательно вымеривая шагами. С местными жителями в контакт не вступали. Уполномоченный сидел на пеньке и делал пометки на составленной от руки карте. Закончив свои дела, делегация убыла в город.

Через неделю уполномоченный вернулся, на этот раз без бойцов. С ним приехали пятеро комсомольцев: три парня и две девушки. Нехитрый скарб был уложен в мешки и размещался на подводе, которой управлял пожилой крестьянин из соседнего села. Высадив пассажиров, он тут же уехал. После чего все решили, что начальство прибыло надолго. Приезжие разместились в барском доме, в двух свободных комнатах. Уполномоченный обошёл дворы и призвал жителей на общее собрание.

Вечером в бывшем барском доме собрались все крестьяне. Восемь мужиков, одетых в латаные потёртые зипуны, расселись по лавкам. Поодаль разместились комсомольцы. За столом, покрытым красной материей, сидел уполномоченный. Среди серых мужицких зипунов он выделялся кожаной курткой, затянутой ремнями. Дождавшись, когда утихнет шум, уполномоченный встал из-за стола и громко откашлялся, приготовившись говорить.

— Товарищи! — начал он. — Советская власть взяла путь на индустриализацию страны! Родине нужны станки, машины, трактора!..

— Ты, мил человек, нам агитацию не наводи, — раздался голос пожилого крестьянина. — Говори, зачем нас позвал и кто ты такой?

— Я, товарищ, вас не агитирую. Зовут меня Пётр Панфилович Клемешев. А зачем я вас созвал? Это особый разговор. Если меня не будут перебивать, всё объясню.

— Ежели ты нас хочешь уговорить в колхоз вступать, так мы уже состоим в коммуне «Красный Трудовик», что на Вагановке. Там у нас всё хозяйство. А тут только бабы да ребятишки. И здеся уже была коммуна «Красная Заря» на месте конезавода. Только распалась. Так что и разговаривать нам не о чём! — раздались выкрики. Шум усиливался.

— Товарищи! Никто вас не собирается уговаривать! — Клемешев старался перекричать разошедшихся крестьян. — Коммуну вашу я знаю. Объединяет она крепкие хозяйства. Но это уже пройденный этап, хотя никто и не собирается распускать коммуны. Партия взяла курс на создание коллективных хозяйств*. Поэтому необходимо уяснить сегодняшнюю линию преобразований. Я ещё раз прошу меня выслушать, не перебивая.

Шум постепенно стих, и мужики успокоились.

— Как я уже сказал, Советская власть взяла путь на индустриализацию страны. Но рабочим надо есть, — вновь начал приезжий. — Поэтому партия приняла решение создать мощный кулак развития сельского хозяйства. Вы уже знаете: коллективизация крестьянских хозяйств идёт по всей стране, Но в таких местах, где нет возможности организации коллективного хозяйства, принято решение создавать государственные сельские поселения. Так, на базе бывшей дачи Лебедева Сибкрайком утвердил образовать Государственное сельскохозяйственное предприятие*. С завтрашнего дня все жители бывшей лебедевской дачи автоматически становятся рабочими госхоза*!

С места вновь встал пожилой крестьянин:

— Ты вот что, товарищ Клемешов, разъясни народу. Вот ты говоришь: коллективизация идёт по всей стране. А мы вроде уже все в коммуне, и нас никто не спросил, хотим мы или нет из неё выходить.

— Объясняю всем, и тебе в отдельности, товарищ. Не знаю, как тебя звать.

— Пупынины мы. Егором родители нарекли.

— Вот для тебя, Егор Пупынин, разъясняю отдельно. Все постройки лебедевской дачи переходят во владение госхоза. Значит, работники коммуны владеют ими незаконно, а, следовательно, либо должны их освободить, либо работать в госхозе. Так что решай, Егор Пупынин, либо завтра выходишь на работу в госхозе, либо освобождаешь жильё. Надеюсь, вам всем понятно?

— Что тут непонятного. Втолковал, как по Библии.

Народ собрался расходиться.

— На Вагановке и жилья нет. Ежели отсюда выезжать, то только в чистое поле. Так что, куды ни кинь, кругом клин.

— Минуту, товарищи! Я ещё не закончил! Все, кто остаётся, с завтрашнего дня приступают к работе. С шести до семи утра регистрация вот на этом месте. Начинаем строительство коровника на пятьдесят мест и свинарника. И последнее: для баб тоже имеется работа. Кроме того, дети мужского пола старше двенадцати лет также подлежат трудоустройству.

На этом уполномоченный собрание закончил. Народ разошёлся по дворам переваривать неожиданную новость.

— Были коммунары, а теперь не пойми кто. Чудно выходит. Крутит власть людьми, как овечьим дерьмом. Что дальше будет?