В книгу петербургского поэта Игоря Булатовского вошли стихотворения и поэмы 2017–2018 годов. Игорь Булатовский — автор шести поэтических сборников, стипендиат премии Губерта Бурды для молодых поэтов из Восточной Европы (2005), шорт-листер премии Андрея Белого (2010), стипендиат Фонда Иосифа Бродского (2017).
Жас шектеулері: 18+
Құқық иегері: ООО "Издательские решения"
Түпнұсқа жарияланған күн: 2018
Басылым шыққан жыл: 2018
Баспа: Ridero
Қағаз беттер: 34
Пікірлер2
👍Ұсынамын
💧Көз жасын төктіреді
Нерв эпохи в поэзии. Современный абсурд и тяжесть бытия в громкой и пафосной оболочке, с разнообразной рифмой и звуком. Очень восхитили посылы и чувственность стихотворений, будто сам то погибаешь, то воскресаешь в некой аморфной серой массе с надписью - «Страшная тоска». Политический и осознанный ритм эпохи перекликается с бессознательным Я, грубым и интеллигентным. Всем советую
Дәйексөздер22
мы ехали ночью
в тоске мировой
нам звезды воочью
горели травой
и к серому клочью
земли рядовой
все кротче и кротче
неслись головой
нам не было страшно
нам было темно
и нечего петь
и душное брашно
и злое вино
и жизни на треть
в тоске мировой
нам звезды воочью
горели травой
и к серому клочью
земли рядовой
все кротче и кротче
неслись головой
нам не было страшно
нам было темно
и нечего петь
и душное брашно
и злое вино
и жизни на треть
О жизни и смерти — о чем же еще
беседовать нам ввечеру?
Ты будешь расти бробдингнегским прыщом,
а я бесконечно умру.
Нам станут носить государственный чай.
Ты будешь скрипеть сахарком
на желтых зубах: «Выручай, выручай,
будь крепеньким пастернако́м!
О жизни и смерти, давай, говори
(миндальничать будет черед),
да так, чтобы жизнь замирала внутри
и смерти крутило живот!
беседовать нам ввечеру?
Ты будешь расти бробдингнегским прыщом,
а я бесконечно умру.
Нам станут носить государственный чай.
Ты будешь скрипеть сахарком
на желтых зубах: «Выручай, выручай,
будь крепеньким пастернако́м!
О жизни и смерти, давай, говори
(миндальничать будет черед),
да так, чтобы жизнь замирала внутри
и смерти крутило живот!
Пирс был длинным. Теченье сносило мусор.
Строка росла, размер выпрямлялся.
Перспектива сужалась. Уже́ и мудрость
не влезала в нее — только правда,
как тогда, в нищих заведеньях Союза.
Чтобы закончить, нужна лишь малость, —
всё остальное, муза, теперь обуза, —
лишь твоя тавтология, правда
Строка росла, размер выпрямлялся.
Перспектива сужалась. Уже́ и мудрость
не влезала в нее — только правда,
как тогда, в нищих заведеньях Союза.
Чтобы закончить, нужна лишь малость, —
всё остальное, муза, теперь обуза, —
лишь твоя тавтология, правда
