Оглавление

Глава 1. Теряя контроль

Она любила танцевать.

Каждую ночь она спускалась в пустынную прихожую в одной сорочке и кружилась перед огромным тёмным зеркалом, тихо напевая что-то себе под нос. Это всегда действовало как заклинание, и вот уже скоро ей на плечи ложились мягкие мужские ладони с длинными тонкими пальцами.

«Ты почему не спишь? — Спрашивал он устало. — Середина ночи…»

«Я не могу… Всё время думаю и думаю… У нас будет ребёнок. Только вслушайся в эти слова! После стольких лет… У нас. Будет. Ребёнок.»

И она снова принималась кружиться, увлекая в танец мужа. Они смеялись вместе, вспоминая какие-то дурацкие истории из своей прошлой жизни. Жизни ДО. Потом мужчина вновь становился серьёзным, поправлял очки и возвращался в подвал, чтобы продолжать свои научно-магические эксперименты. А она поднималась обратно в спальню и до самого рассвета не смыкала глаз, слушая неясные шепотки в темноте, утихавшие только с приходом мужа.

На следующую ночь всё повторялось. Она танцевала перед зеркалом, ежедневно наблюдая за тем, как округляется её живот, и не замечая, как угасает жизнь в её глазах.

Элена Гросс была красивой женщиной. Так говорили. Итан никогда не видел её лица, не помнил голоса. Но сейчас она представала перед ним, словно живая. Он стоял за её спиной, глядя в отражение зеркала, и понимал, что не похож на эту женщину с блекло-голубыми глазами и рыжеватыми волосами, тронутыми сединой. От родного же отца он взял только высокий рост и острый ум, больше ничего. Внешне Тео Гросс напоминал одну из своих серых подопытных мышей, которых он в неисчислимом количестве препарировал у себя в подвале. Значит, яркие синие глаза и пшеничные волосы Итан получил в «наследство» от других родственников. Вот только ни с одним из них он не был знаком: отец переехал в Долиш, к северо-западу от столицы, из холодного дождливого Артуина, разорвав все контакты с родными. А мать… О ней дейн вообще мало знал — только то, что она была красива.

Итан надеялся почувствовать хоть что-то, наблюдая за давно умершими родителями. Он хотел бы… Но вместо этого просто стоял и думал, что бы испытал сейчас нормальный человек. Ощущал бы он грусть? «Светлую печаль», как называли это всякие романтические натуры вроде его покойного сводного брата? Или, может, наоборот — радовался бы возможности созерцать недоступные другим картины минувшего?

Он не знал. Внутри него была лишь пустота.

— Дейн Итан?..

Элена и Тео Гросс исчезли. Итан остался в просторной тёмной прихожей наедине со своим странно улыбающимся отражением. Развешанные по стенам канделябры угасали, темнота становилась всё ощутимее, наползала со всех сторон, словно зловещий чёрный туман.

Итан сделал несколько шагов к зеркалу, но его отражение даже не пошевелилось.

«Кто ты?» — спросил он мысленно. Вместо ответа человек в зеркале криво усмехнулся, наклонив голову, и дейн вдруг осознал, что было не так — у отражения отсутствовал длинный тонкий шрам на левой щеке, с которым Итан уже настолько сроднился, что даже представить себя без него не мог.

Темнота проглотила последнюю свечу и поползла по зеркалу от углов. «Окошко» уменьшалось до тех пор, пока в отражении не остались только глаза — два ярко-синих огня на бархатном чёрном фоне.

«Кто ты?..»

— Ваше Преосвященство, вы точно хорошо себя чувствуете?

Итан моргнул, с усилием вернув себя к действительности, и обнаружил, что разглядывает декоративное серебряное блюдо с изображением Триединого, до боли стиснув ладонью навершие висящей на поясе шпаги. Картинка на блюде была необычна тем, что один из смотрящих в разные стороны Ликов был явно женским. Большая редкость, учитывая, что ещё несколько веков назад все подобные изображения были уничтожены Храмом вместе с домами, в которых они хранились. Теперь Творца было принято изображать с одним лицом — мужским, разумеется.

Ладно, что зацепило его внимание — понятно. Но каким образом эта идиотская тарелка вызвала у него столь реалистичную галлюцинацию, оставалось загадкой.

— Да, — сказал Итан, машинально ощупав шрам — тот был на месте, и нехотя обернулся к хозяйке дома, — всё хо… рошо.

Он осёкся, увидев, что женщина, лучась счастливой материнской любовью, держит в удушающих объятиях здоровенного дымчатого кота, приседая от тяжести. Животное обречённо висело в её руках, вцепившись когтями в пышный ворот серебристо-голубого платья хозяйки, изредка поддёргивая задние лапы и раздражённо помахивая длинным хвостом.

— Я же обещала познакомить вас со своим младшеньким, — мадам Беатрис радостно улыбнулась, отчего её лицо как будто помолодело лет на двадцать, напомнив портрет, висевший перед входом в гостиную. — Это Маркус. Правда ведь, он красавец?..

— М-м-м…

Словно услышав в его голосе сомнения насчёт собственной привлекательности, Маркус повернул свою круглую морду и посмотрел на Итана. Презрительно сощуренные жёлтые глаза кота вдруг расширились до размера золотых монет и наполнились живейшим интересом.

— Безусловно, — дейн постарался говорить как можно более искренне, хотя внутри у него всё сжалось от неприязни. — Прекрасная порода. Судя по скрученным ушам и синему оттенку шерсти, Леройш?

— Верно! — Женщина явно обрадовалась его осведомлённости и готовности поддержать разговор. Кот попытался вырваться, но она лишь сильнее прижала его к себе. — Бедняжка, почти месяц провёл в плавании. Такой худющий был, мы его еле выходили… — «Ага, — мрачно подумал Итан, — и до сих пор выхаживаете… Скоро эта туша уже в дверь не пролезет.» — Да вы присаживайтесь, прошу, что же всё на ногах-то! И печенья попробуйте, их специально к вашему приходу испекли.

Итан поддёрнул мантию и послушно присел на край полукруглого белого дивана, стараясь не замечать серого налёта шерсти и зацепок от когтей на шёлковой обивке. Шпага немного мешала, но дейн и мысли не допускал о том, чтобы её отстегнуть. Он бы ещё и пистолет с собой прихватил, но решил, что хозяйке дома это может не понравиться, и оставил его под сиденьем в ожидающем на улице экипаже. Вообще, Архаину не полагалось носить оружия. Главу Храма привыкли видеть с гусиным пером вместо шпаги и указующим перстом вместо пистолета. Вот только Итан ещё не сменил чёрную мантию на красную. В данный момент он являлся чем-то средним между верховным дейном и Архаином, а потому мог пользоваться привилегиями обоих чинов.

Вдова Рошель села с другого края дивана, многозначительно глядя на дейна. Пришлось протянуть руку и взять с подноса ароматное печенье, щедро украшенное разноцветными цукатами и кусочками белого шоколада, который успел расплавиться от удушливой жары в комнате.

— Восхитительно, — проговорил Итан, откусив и разжевав крохотный кусочек.

Он не соврал — печенье действительно было вкусным, но мужчина не был голоден, а от духов, которыми пользовалась мадам Беатрис, его мутило. Впрочем, этого краткого одобрения хватило с лихвой: хозяйка дома просияла. А кот продолжал пялиться на него, всё время порываясь соскочить с колен женщины.

— Позвольте полюбопытствовать, сколько ему лет? — Спросил Итан, и, пока Беатрис отвлеклась на своего Маркуса, незаметно вернул печенье на поднос.

— В этом году будет четыре, — с гордостью ответила женщина, начёсывая кота за ухом. — Мой покойный муж, мир его праху, привёз его из очередного путешествия. Отправлялся за древностями для своей коллекции, а привёз это чудо. Должна признать, Маркус — лучшее, что оставил мне супруг. Не считая наших девочек, конечно, — вдова кокетливо рассмеялась. Итан подумал, что для своего возраста эта женщина довольно привлекательна, несмотря на полноту и любовь к пышным парикам. Наверняка к ней со дня окончания траура уже выстроилась очередь из желающих занять место недавно усопшего Лорана Рошеля. — Мы не выпускаем его из дома из-за этих ужасных крыс. — «Это объясняет, почему он прожил в Талеке так долго. Обычно кошки здесь бесследно пропадают в течение года.» — Но скажите, слухи правдивы? Мутанты действительно существуют?

Она с тревогой воззрилась на дейна. Кот всё ещё пялился, будто загипнотизированный.

— Не хотелось бы вас огорчать, мадам, — Итан вздохнул, начав неосознанно крутить на указательном пальце кольцо с треугольной печаткой — знаком Архаина, — но ещё хуже было бы держать вас в неведении. К сожалению, слухи правдивы.

— О господи, — Беатрис схватилась одной рукой за сердце, и Маркусу почти удалось выскользнуть из её объятий, но она вовремя пресекла эту попытку. — Но ведь вы с этим справитесь?

— Да, мы уже занимаемся этой проблемой. — «В числе миллиона других проблем…» — Храмовая гвардия скоро станет частью имперского Легиона, и объединёнными усилиями, я думаю, нам удастся разобраться с этим довольно скоро.

На самом деле, попытки поймать, уничтожить или хотя бы выкурить мутантов из подземелий Талека не прекращались вот уже десять лет — с тех пор, как в одной из лабораторий Храма произошёл взрыв, повлекший утечку М-энергии. Тогда же из клеток сбежали несколько опытных образцов, из которых впоследствии и выросли огромные крысы, телосложением и умом напоминавшие человека, способные жить даже под водой. Эти твари успешно избегали расставленных по канализации магических и механических ловушек, газ или отрава на них не действовали, и за всё время удалось убить только двух крысолаков — да и то они, вероятно, сами счастливо умерли от старости. Если бы не недавний взрыв за городской стеной, устроенный вором, и не болтливые стражники — возможно слухи о мутантах так и оставались бы слухами. Но теперь от Императора поступил чёткий приказ — информировать жителей столицы об опасности и по возможности привлекать добровольцев для ночного патрулирования улиц, а на приказы Императора трудно повлиять даже Архаину…

Что ж, были в этом и свои плюсы: люди вспомнили о «милости Творца» и валом повалили в Храм.

— Вы меня успокоили, — с облегчением выдохнула мадам Беатрис. — Но вернёмся к цели вашего визита…

«Слава Триединому…» — подумал Итан. Он уже целый час слонялся по этой громадной городской усадьбе, осматривая обширную коллекцию древностей, собранных покойным графом и слушая рассказы его жены.

— Да… — Дейн сделал вид, будто только что вспомнил, зачем вообще сюда приехал, и достал из внутреннего кармана мантии аккуратно свёрнутый и запечатанный свиток. — Наш Храм и, в частности, отец Фэйзил выражают искренние соболезнования в связи с безвременной кончиной вашего супруга, а также благодарят за щедрое пожертвование, внесённое вами на днях. Как вы знаете, скоро мы организуем благотворительный круиз и будем счастливы видеть вас с дочерьми на нашем корабле.

— Господи, как официально, — проворковала женщина с притворным укором, приняв из рук дейна свиток. «Действительно, переборщил слегка», — мысленно согласился Итан. Слишком много официальных встреч было им проведено за минувшую неделю, он уже сам не замечал, как переходил на «высокую» речь. — Спасибо, я обязательно воспользуюсь этим приглашением. Люблю море. К сожалению, моя старшенькая, Катарина, не сможет присутствовать — она в положении, и столь дальние поездки ей сейчас противопоказаны. Но Элена ни за что не упустит такого случая покрасоваться… — «Элена…» — эхом пронеслось в голове дейна. Перед глазами снова всплыло лицо матери. Настоящее оно было или лишь плод его воображения?.. — Жаль, не удалось вас сегодня познакомить. Она всегда восхищалась вами и очень расстроится, что вы были у нас в гостях в её отсутствие… Но, надеюсь, мы с вами увидимся на том круизе?

— Непременно, — с готовностью соврал Итан. Он планировал отправить вместо себя Стилла или кого-то другого, кто сможет произнести вдохновляющую благодарственную речь.

— Вот и прекрасно! — Мадам Беатрис, забыв о коте, развела руками, и серое плюшевое чудовище размером и весом с годовалого ребёнка в одно неуловимое мгновение оказалось у Итана на коленях. Мужчине пришлось собрать всю свою волю, чтобы тут же не швырнуть наглое животное через всю гостиную. — О, кажется, вы ему нравитесь! — В голосе хозяйки дома послышалось лёгкое удивление. — Обычно Маркус не идёт на контакт с незнакомцами.

«В этом мы с ним похожи», — Итана передёрнуло, по ногам и спине поползли крупные мурашки.

Проклятый кот устроился поудобнее и снова вытаращил на него любопытные глаза, легонько перебирая передними лапами, то выпуская, то втягивая когти.

— Боюсь, мне уже пора идти, мадам…

Итан попытался мягко спихнуть животное с колен и встать, но Беатрис вдруг проворно вскочила с места и запричитала:

— Ах, я же чуть не забыла! У меня есть кое-что для вас! Одну минутку…

И она выбежала из гостиной, придерживая полы длинного платья.

Итан остался наедине с котом, а тот, похоже, только этого и ждал.

Маркус приподнялся, задними лапами колюче уперевшись в ноги мужчины, а передние поставив ему на плечи. Дейн весь будто окаменел. Ему нечасто приходилось так близко общаться с кошками, но что-то подсказывало ему, что подобное поведение для них не совсем типично. Оставалось только гадать, что на уме у этого борова в шкуре кота.

Какое-то время они пристально смотрели друг другу в глаза, почти соприкасаясь носами. Зрачки кота занимали чуть ли не всю радужку и казались двумя чёрными колодцами. Итан вдруг почувствовал, что его сознание расщепляется: одна его часть оставалась сидеть на диване, а другая глядела на него из отражения в глазах кота…

Как в том зеркале из его недавней галлюцинации.

Не выдержав, дейн схватил кота за шкирку и сбросил на пол, а сам быстро соскочил с дивана и принялся остервенело отряхиваться от налипшей на мантию короткой серой шерсти. Маркус же в это время шмыгнул куда-то за кресло с удивительной для такой туши ловкостью.

Когда сияющая мадам Беатрис вернулась в гостиную, Итан уже с невинным видом опять прохаживался вдоль полок с расставленными на них сувенирами со всего света, незаметно почёсывая зудящие от кошачьей шерсти ладони.

— Мне так жаль, что ни один из экземпляров нашей коллекции не представляет ценности для Храма, — словно бы извиняясь, проговорила женщина, не обратив внимания на отсутствие кота и перемещения дейна. В руках она держала плоскую квадратную шкатулку. — Но, возможно, эта вещица заинтересует лично вас как сильнейшего в городе менталиста…

Итан слегка поморщился от её слов. Он частенько слышал, что его называют «менталистом», но сам не был согласен с этим определением. Он и телепатом-то себя не считал, хотя через свой браслет с менталитом мог одновременно поддерживать телепатический контакт с тремя настроенными на него людьми, что считалось уже за пределом человеческих возможностей.

Тем временем, вдова подошла ближе и открыла коробочку. Внутри лежал простой на вид стальной обруч с регулируемыми дугами, увенчанный по центру знакомым полупрозрачным камнем. На первый взгляд кристалл напоминал менталит, но дейн сразу понял, что это одна из его редких разновидностей — гномий штирг. «Хранитель памяти», как его ещё называли. Раньше в Храме имелся один штирг, но он был гораздо меньше и от частого использования разными людьми быстро пришёл в негодность, расколовшись на несколько частей.

— Я знаю, какую нагрузку испытывает ваш мозг в последнее время, — продолжала женщина. «О, это вряд ли», — не мог согласиться дейн. — Нужно столько всего держать в голове… А эта вещь способна существенно облегчить вашу жизнь, сохранить ясность ума.

— И какова цена? — Полюбопытствовал Итан, взвешивая обруч на ладони и на всякий случай изображая не самый заинтересованный вид.

— О нет, что вы, — снова запричитала мадам Беатрис, театрально всплеснув руками. — Считайте это вложением в фонд столичного Храма. Я ведь уже говорила: все эти безделушки имели значение лишь для моего покойного мужа. Без него мне они не нужны, и я планирую продать всю его коллекцию в течение месяца. К тому же, надеюсь, этот замечательный камушек поможет и нашему дражайшему отцу Фэйзилу… Кстати, как он себя чувствует?

— Лучше, — снова солгал Итан. Ложь давно стала неотъемлемой частью его существа. — Благодарю вас, мадам, это очень щедрый дар, и штирг действительно способен помочь отцу восстановиться быстрее. — Он закрыл шкатулку с обручем и сунул себе под мышку, стараясь, чтобы на его лице не отразилось радостное воодушевление. Разуму отца эта вещь уже вряд ли поможет. Зато, вполне вероятно, вернёт Итану утраченные детские воспоминания. — Что я могу сделать, чтобы отплатить за вашу доброту?

— Мм… — Глаза Беатрис подёрнулись мечтательной дымкой, нарумяненные щёки запылали ещё ярче. «Зачем только спросил…» — Я хочу всего лишь снова иметь возможность насладиться вашим приятным обществом на предстоящем круизе и наконец представить вам свою Элену.

— Хорошо, — выдержав благодарную паузу, произнёс Итан чуть вибрирующим бархатным голосом, который так любили женщины, и улыбнулся той улыбкой, от которой женщины обычно сразу принимались панически обмахиваться веерами. Мадам Беатрис не стала исключением и, за неимением под рукой веера, начала взволнованно обмахивать лицо чрезмерно надушенным платочком. Итана снова замутило. — Что ж…

— Да-да, конечно, вам уже пора, я помню… Идёмте, я сама вас провожу.

Они прошли по длинному коридору очень медленно. Сли-и-ишком ме-е-едленно. Многочисленные слуги провожали их бесстрастными взглядами и лёгкими поклонами, и Итану всё время хотелось подтолкнуть шагавшую впереди вдову в спину. Он мечтал как можно скорее вернуться в Храм и опробовать на себе штирг.

Уже приоткрыв дверь, мадам Беатрис остановилась и, повернувшись к дейну, сказала заботливо:

— Берегите себя, Ваше Преосвященство. Больше бывайте на солнце и не забывайте о питании. Вы чрезвычайно бледны.

— Я обязательно последую вашему совету, благодарю, — сказал Итан, терпеливо ожидая, когда вдова посторонится и позволит ему выйти. Но та неожиданно сделала шаг ему навстречу и, наклонившись, потянулась к его руке, явно намереваясь поцеловать треугольную печатку Архаина. — О, не стоит, я ещё не вступил в должность…

Он попытался выдернуть руку, но женщина всё-таки успела оставить красный след помады на его пальцах. Подавив отвращение, Итан состроил любезную мину растроганной и смущённой даме и поспешил протиснуться в освободившийся дверной проём. В это же мгновение громадная серая туша проскочила у него между ногами, заставив дейна споткнуться, и стремительно скрылась в ближайших кустах смородины. За котом из дома тут же высыпали слуги и сама мадам Беатрис.

Не обращая внимания на суету, волнение и ругань за своей спиной, Итан торопливо пошагал через залитый солнечным светом двор усадьбы, едва сдерживаясь, чтобы не пересечь лужайку бегом. Оказавшись за воротами, он почти с разгону влетел в услужливо распахнутые двери экипажа, сразу скомандовав трогаться.

Сидевший внутри кареты храмовый гвардеец, увидев лицо дейна, расплылся в улыбке:

— Всё настолько плохо?

— Бывало и хуже, — хмуро отозвался Итан, оттирая помаду с кольца.

Это был уже не первый его визит учтивости в дома богатых благотворителей, и от некоторых он действительно выходил в гораздо более растрёпанном виде… Оказалось, что быть Архаином, да к тому же молодым, привлекательным и неженатым, весьма непросто.

Итан приоткрыл шторку и выглянул в окно. Карета как раз делала поворот, и через решётчатый забор усадьбы было хорошо видно, что поиски кота продолжаются полным ходом: все кусты во дворе шевелились от копошащихся в них людей. Похоже, мадам Беатрис привлекла даже кухарок. Н-да, знакомая ситуация…

С того момента, как трое беглецов, носящих в себе магию Чёрного Солнца, исчезли буквально из рук элитного отряда наёмных убийц, посланных Итаном, прошла почти неделя. Их поиски по всей Алектинской Империи не прекращались ни на день, но результатов до сих пор не принесли. Вор, полуэльф и вампир как сквозь землю провалились, заодно пропав сразу со всех карт. Мереена, впрочем, утверждала, что они по-прежнему находятся в этом мире, но, видимо, попали под действие каких-то защитных чар, поэтому определить их местонахождение по заколдованной карте или через кровь Килиана пока невозможно. Итану ничего не оставалось, кроме как продолжать оплачивать труды наёмников и заниматься своими прямыми обязанностями, от которых его уже тошнило. Как сказал один из философов, живших в позапрошлом веке: «Не можешь изменить ситуацию — прими её как должное.» И дейн принял. Насколько мог. Но всё равно каждую свободную минуту, окончательно забыв про еду и сон, посвящал размышлениям о том, куда древний свиток мог телепортировать этих троих, неизвестно каким образом связанных между собой…

Экипаж вывернул на широкую мостовую, и большой дом Рошелей скрылся из виду. Карета запрыгала по булыжникам, позвякивая стёклами. Итан со вздохом откинулся на мягкую спинку бархатного сиденья и расстегнул три верхних пуговицы на высоком вороте чёрной мантии, а затем расшнуровал и тунику. Прохладнее от этого не стало, но зато хоть на шею больше ничего не давило.

В карете было душно, несмотря на открытые окошки. Дейн взглянул на карманные часы: всего десять утра, а улицы города уже раскалены беспощадным солнцем. Возможно, причина крылась в том, что все столичные дома, кроме Храма Трёхликого и ещё нескольких значимых зданий, строились из чёрного камня. Им же были вымощены и дороги… Жители Талека не привыкли к такой жаркой погоде. Обычно в начале лета город не успевал просыхать от постоянных дождей и холодного тумана. Но в этом году всё было по-другому, и сейчас улицы пустовали почти до самого вечера. Не видно было даже стражей порядка, которые старались не высовываться из затенённых переулков. Только самые стойкие торговцы мужественно поджаривались на рыночной площади аж до полудня, но потом и они не выдерживали.

Усадьба мадам Беатрис располагалась в юго-западной части города, а Храм — на северном краю, так что ехать предстояло долго. Молодой гвардеец дремал на противоположном сиденье, прислонившись головой к стенке и периодически ударяясь виском при резких подскоках кареты. Его общество Итана почти не напрягало — он специально выбрал в компанию не самого разговорчивого храмовника. Изначально дейн наотрез отказывался от охраны, но престарелому советнику Берхарту всё-таки удалось его переубедить, и теперь будущий глава всех имперских Храмов не мог даже за ворота внутреннего двора выйти без минимум двух охранников. Вот и сейчас за каретой дейна неотступно следовал экипаж сопровождения из пяти человек, считая кучера.

Итан положил шкатулку с подаренным обручем на сиденье рядом с собой и, чтобы не заснуть, снова принялся крутить кольцо на пальце, размышляя о всяких незначительных вещах вроде погоды или мутантов. Но чем больше размышлял, тем отчётливее понимал, что оба этих явления вполне могут иметь самое непосредственное отношение к утерянному артефакту, который трое беглецов носили в своих телах. Появление Чёрного Солнца на протяжении уже многих веков приносило миру неприятности: войны, эпидемии, природные катаклизмы… Может, и установившаяся небывалая жара в Западной Империи, в то время как почти весь засушливый восток страдает от наводнений, тоже как-то с ним связана. И крысолаки впервые за много лет начали открыто заявлять о своём существовании… Пожалуй, стоит ещё раз покопаться в архивах — вдруг упустили что-то важное. И поручить это лучше Стиллу, иначе Итан попросту разорвётся. Интересно, кстати, он уже вернулся?

Несколько дней назад их приборы уловили подозрительные энергетические всплески, но установить наиболее точное местоположение источника этих всплесков удалось лишь вчера утром. Стилл с небольшой группой храмовников сразу отправился в окрестности Ильна, чтобы всё проверить, и обещал вернуться сегодня до обеда.

Итан решил не ждать встречи, а связаться со своим ближайшим помощником телепатически: менталит Стилла тоже с недавних пор был настроен на браслет верховного дейна. Некоторые сильные телепаты, включая Итана, могли и вовсе обходиться без кристалла при наличии уже налаженных ментальных связей со своими «приёмниками». Но браслет выполнял ещё и защитную функцию. Он принимал на себя основную нагрузку и помогал сохранять нужное состояние сознания, уберегая разум дейна от «перегрева».

Ответа не было довольно долго. В ожидании Итан выглянул в окошко и увидел, как сопровождающий экипаж обгоняет его карету — значит, впереди узкий Дольный переулок, а следовательно, до центра города уже недалеко.

Контакт, наконец, установился.

«Извини, кулон лежал в кармане, я не сразу заметил вызов, — тут же бодро заговорил Стилл. — Сейчас тренировку веду, так что могу сорваться — я же не умею одновременно держать связь и заниматься десятком других дел, как ты.»

В голосе бородача, как обычно, звучал смех.

«Так ты уже в Храме?»

«Да, и ты не поверишь, кто тут записался на фехтование! Наш любимый пухлячок! Это надо видеть…»

Итан хмыкнул, живо представив себе эту картину, но влезать глубже в голову храмовника, чтобы посмотреть его глазами, не стал.

«Как всё прошло с мадам Беатрис?» — поинтересовался Стилл.

«Прекрасно. Милейшая женщина, тебе бы понравилась.»

«Ха! Мне жаль, брат, но визиты к меценатам — святая обязанность Архаина. Я бы с радостью съездил туда вместо тебя, но у будущего верховного дейна и так дел по горло. Кстати… ЭЙ-ЭЙ! — Сознание Итана заполнило чудовищное эхо, он болезненно скривился. — Ты куда это там пополз?! А ну в строй вернулся, хомяк, или ещё два круга назначу!.. Ох, чёрт… Извини… — Стилл вернулся к нормальному мысленному общению, но дейн чувствовал, как ему тяжело сохранять связь. — Хельвс на тренировочном плацу — настоящая катастрофа. Так это… С Нейтом ты говорил уже? По поводу моего назначения?»

«Нет», — Итан потёр глаза. Он об этом забыл… причём, вероятно, умышленно.

«Поговори уже, а то он меня нервирует. Таскается за мной повсюду, как репей в хвосте… Даже сейчас где-то рядом наверняка. Я скоро от него бегать начну.»

«Поговорю. Что вы нашли в лесу?»

«А, да. Немного. Обугленный дом и два трупа — один поновее, другой постарее. Над вторым, похоже, сильный маг поработал. Твоя чародейка сказала, что энергетический след уже остыл, но она всё-таки попробует…»

«Там была Мереена?..»

Стилл резко замолк, и от него разом хлынул поток смешанных эмоций. Удивление. Осознание. Гнев. Смущение и чувство вины.

«Она сказала, что ты её туда направил. Вот коза хитрожопая!»

«Ладно, это не важно. Я с ней побеседую позже.»

«Думаешь, она к этому как-то причастна?»

«Вряд ли, иначе вы бы с ней не встретились. К тому же, у неё несколько иные… методы. Что-нибудь интересное уцелело?»

«Сам увидишь, когда вернёшься, — Стилл немного успокоился и снова повеселел. — О, ещё новости! Диван тебе привезли. Только это… возникли небольшие затруднения.»

«С диваном-то какие могли возникнуть зат…»

Взрыв прогремел внезапно. А через секунду — второй.

Повозка резко дёрнулась назад, затем вперёд — и на полном ходу с треском и звоном стекла завалилась на левый бок, протащившись по дороге ещё несколько ярдов и наконец остановившись. Сидевший как раз на левой стороне Итан оказался вниз головой, с двух боков зажатый сиденьями, а сверху придавленный весом полуживого гвардейца, который при перевороте едва не проломил потолок кареты собственной макушкой.

Снаружи слышались чьи-то крики, визгливое ржание лошадей, стрельба… Итан чувствовал, как стучится в его сознание Стилл, пытаясь возобновить прервавшийся контакт. Но сейчас было не до него.

С трудом отодвинув постанывающего храмовника, Итан сумел перевернуться и, уперевшись спиной в дно кареты, зашарил руками под сиденьями в поисках своего укатившегося пистолета.

Выстрел раздался совсем близко, а вслед за этим рядом с каретой упало чьё-то тяжёлое тело. Свой или чужой?

— Дейн! — Услышал он голос своего извозчика. — Вы там живы?!

— Жив, — отозвался Итан, вытащив из кобуры у соседа второй пистолет и готовясь принять бой. «Почти как в Трог-Хуурте, только снега не хватает… И Айгеля.»

— Через люк выбирайтесь, тут пока безопасно!

Снова прозвучал выстрел, уже с другой стороны. В ответ на стрелка сразу обрушился град пуль.

«Всё-таки охрана это не так уж плохо…", — отстранённо подумал Итан.

Размышлять о том, кто на них напал и почему, не было времени. Дейн с третьего раза вышиб ногой заклинившую дверцу люка в крыше и, приказав своему неудачливому охраннику оставаться внутри кареты, выполз наружу через прямоугольное отверстие.

Весь переулок заволокло вонючим пороховым дымом, сквозь который невдалеке проступал силуэт раскуроченного экипажа сопровождения с мёртвыми лошадьми. Там что-то горело, и на фоне пламени мелькали силуэты трёх храмовников, постоянно менявших позиции, чтобы стрелять с разных мест.

Оказалось, что карета Итана опрокинулась очень удачно, зацепившись углом за частично обвалившуюся стену здания и тем самым послужив неплохим укрытием с двух сторон. Взрывом повредило ось, сорвав оглобли, и оба коня теперь в панике метались между повозками, сцепившись упряжью.

Возница сноровисто заряжал оружие — своё и раненого гвардейца, привалившегося спиной к крыше кареты и зажимавшего рукой кровоточащую дырку от пули в плече.

— Сколько у них людей? — Спросил Итан слегка хрипловатым от напряжения голосом, на мгновение выглянул из укрытия и тут же спрятался обратно, едва сохранив голову на плечах.

— С нашей стороны переулка трое осталось, — так же хрипло ответил возница, перебросив заряженный пистолет раненому. — А там, — он махнул рукой за спину, — Тихат их знает.

— Должно быть столько же, — сказал гвардеец, поймав оружие и сев поудобнее, чтобы в нужный момент резко подняться. — Ганс одного подстрелил, я видел.

Итан окинул быстрым взглядом улицу. Будто приклеенные друг к другу трёхэтажные дома казались необитаемыми — ни один человек не выглянул в окно, чтобы полюбопытствовать, что происходит внизу. Впрочем, так даже лучше: не хватало ещё трупов среди мирных жителей. До окон с земли было слишком высоко, но теоретически с кареты можно было до одного допрыгнуть и скрыться в доме. И стёкла уже были выбиты взрывом… Но вряд ли у них есть столько времени, чтобы карабкаться по карнизам. Дым почти рассеялся, а значит, скоро храмовники будут как на ладони и их перебьют, точно мух.

В подтверждение его мыслей из ближайшего проулка снова прозвучало несколько выстрелов, и одна из фигур на фоне огня, согнувшись, упала на землю. Итан ругнулся и высунулся из-за кареты, стрельнув из обоих пистолетов, но только сколол кусок камня с угла дома, за которым прятался один из нападавших.

— Здесь нельзя оставаться, — громко сказал слегка оглохший дейн, отдав своё оружие вознице на перезарядку и взамен взяв его пистолет. — Они не станут ждать подхода стражи и либо перестреляют нас всех, либо сбегут, а нам нужны пленные. Надо прорываться, пока…

Договорить Итан не успел. В ушах у него резко засвистело. Повинуясь какому-то необъяснимому внутреннему предчувствию, он выглянул из-за кареты и увидел бегущего в их сторону человека в чёрной маске. Тот широко размахнулся, и в кулаке у него вспыхнули яркие искры.

Справа грохнул выстрел — это раненый гвардеец тоже заметил бегущего, но повреждённое плечо его подвело, и парень промахнулся. Итан нажал на спусковой крючок почти одновременно с ним, но лишь оцарапал атакующему бедро. Человек споткнулся, потеряв равновесие, сделал отчаянный рывок — и крупный тёмный шар, вертясь в воздухе и разбрасывая вокруг искры от фитиля, по высокой дуге полетел вперёд.

Время будто застыло.

За долю секунды в голове Итана сама собой рассчиталась точка падения бомбы, оставшееся время до взрыва, вероятное количество жертв… и все возможные в этой ситуации ходы, среди которых результативным мог стать всего один… А потом всё исчезло. Ни мыслей, ни страха. Только ясное чистое сознание, спокойная уверенность. И решимость.

Отбросив пистолет, Итан выскочил из-за перевёрнутой повозки, оттолкнулся ногой от облучки и, подпрыгнув, перехватил падающий шар. Фитиль обжёг ему ладонь, но мужчина не обратил на это внимания и ещё в прыжке швырнул бомбу обратно, вслед уже убегающему человеку.

Взрывной волной выбило стёкла в нескольких окнах впереди, но до прижавшегося к земле дейна не долетел ни один осколок. Итан приподнял голову и успел увидеть, как за углом здания скрылось двое других людей в масках, явно осознавших, что расклад сил больше не в их пользу. В переулке остался неподвижно лежать бросавший бомбу мужчина, лужа крови под ним стремительно увеличивалась. Ещё один мертвец валялся совсем рядом с каретой — видимо, тот, которого ранее застрелил возница.

«Нужен хоть один живой», — подумал дейн, вскакивая на ноги.

— За мной!!! — Крикнул он растерявшимся храмовникам и, не дожидаясь реакции, бросился в погоню, на ходу выхватив из руки ближайшего покойника заряженный, но так и не успевший выстрелить, пистолет.

Итан с детства бегал очень быстро. Благодаря длинным ногам и ежедневным тренировкам он мог легко пробежать несколько кварталов, не потеряв темп и не сбив дыхание. Но эти двое слабаками тоже не были. Они неслись точно перепуганные зайцы от лисы и уже почти достигли конца длинного узкого проулка, когда один из них, услышав за спиной топот, резко развернулся и без задержки выстрелил.

Чудом уклонившись, дейн прижался к стене и тоже спустил курок. Как опытный хирург, он отлично знал, куда нужно целиться, чтобы не убить, но в этот раз промахнулся — пуля угодила противнику в горло, и тот упал замертво. Пришлось гнаться за последним беглецом, который уже успел скрыться за углом.

Итан прибавил ходу, выскочил из-за поворота и на полной скорости столкнулся с поджидавшим его убийцей. Оба не удержались на ногах и грохнулись на камни. Итан ощутил боль в плече, которым ударился при падении, и в боку, оцарапанном коротким ножом противника. Но это лишь придало ему сил. Обменявшись парой весомых ударов, противники откатились в разные стороны, одновременно поднялись на ноги и тут же снова бросились друг на друга — каждый с оголённой шпагой в руке.

Лучшим фехтовальщиком в Храме при жизни считался Айгель. Итану лишь дважды удавалось его одолеть в честном бою… Зато в нечестном — гораздо чаще. Вот и сейчас он проводил один финт за другим, навязывал противнику удобную для себя дальнюю дистанцию, пользуясь всеми преимуществами своего высокого роста и длинных рук. Но доставшийся ему боец тоже оказался непрост. Он, в отличие от Итана, полагался больше на силу, чем на скорость, и уверенно наступал, сокращая расстояние между ними. В какой-то момент дейн едва не остался без оружия, а на правом предплечье появился болезненный порез.

Глядя в выпученные от напряжения глаза мужчины, Итан невольно представил себе оскал под чёрной тканевой маской, скрывающей лицо нападавшего. Почувствовал его страх. И сам не заметил, как начал улыбаться.

Его улыбка, очевидно, деморализовала противника. Он замешкался, на мгновение ослабив напор, чуть не пропустил контратаку Итана и начал отступать. Именно это от него и требовалось.

Итан хитростью вынудил его развернуться спиной к стене. Затем атаковал простым прямым ударом в плечо, спровоцировав зеркальную защиту, а после соприкосновения клинков вложил всю силу своей руки и одним поворотом кисти обезоружил врага, одновременно пихнув его ногой в живот. Тот коротко вскрикнул, наткнувшись спиной на стену дома, схватился за травмированное запястье и замер, когда ему под кадык упёрся острый кончик шпаги.

Целых несколько секунд Итан уже без тени улыбки смотрел в его расширенные от ужаса глаза, внимательно наблюдая, ожидая. Наслаждаясь ощущением своей власти над этим человеком. И испытывая всё возрастающее желание резко толкнуть клинок вперёд…

Но тут, наконец, подоспела подмога. Аж с двух сторон проулка: с одной — уцелевшие храмовники, а с другой — городская стража в красно-чёрных мундирах.

Итан медленно выдохнул, сделал шаг назад и убрал шпагу в ножны.

— Этот наш, — сказал дейн подбежавшему имперскому гвардейцу. — Мы сами его допросим, а потом — забирайте.

— Да не больно-то он нам нужен, — осклабился стражник, лоб которого весь искрился капельками пота от беготни по жаре, но тут же прокашлялся, разглядев, с кем говорит, и с лёгким поклоном добавил: — Ваше Преосвященство.

«Вот и замечательно», — спокойно подумал Итан, оборачиваясь к своим людям.

Сообщать Стиллу о происшествии через менталит было ошибкой. Весть о нападении на экипаж верховного дейна разлетелась по Храму моментально. У ворот Итана встретила огромная толпа, и пока он проходил через внутренний двор, только ленивый не хлопнул его по больному плечу.

Пленника, уже изрядно битого, утащили в подземелья, получив чёткий приказ до вечера его не трогать. Итан же хотел сразу направиться в свой кабинет, подальше от многочисленных любопытных глаз, но на полпути был коварно перехвачен Берхартом и почти насильно загнан в лазарет.

— Я предупреждал вас, Ваше Преосвященство, — назидательно ворчал худощавый старик, зорко наблюдая за тем, как дейну промывают и перевязывают его царапины. В руках советник держал стопку чистой одежды. — Я говорил, что будут последствия. Люди не хотят, чтобы маги свободно жили и действовали рядом с ними. Это нападение — только начало.

— Я знал, на что шёл, — ответил Итан, чуть поморщившись от боли, когда врач приложил к его лбу смоченную дезинфектантом ватку. До этого момента он и не замечал, что там тоже есть ссадина. — Люди ко всему привыкают. Это лишь вопрос времени.

— И сколько невинных ещё пострадает за это время?..

Итан стиснул зубы. Сегодня он потерял двоих людей. Ещё один был серьёзно ранен, и сейчас его зашивал мастер Галлард.

Жертвы будут. Это неизбежно. Но его цель — объединение магов Империи под управлением Храма — стоила того. Итан слишком долго к этому стремился, чтобы теперь отступить. Осталось только дожить до вступления в должность Архаина и подписать свой первый указ.

А люди поймут. Пусть не сразу, но он сумеет их убедить, как уже убедил Императора, что всё это делается ради их блага. Магия, наконец, станет контролируемой, доступной для всего человечества, как свет солнца. Развитие технологий тоже скакнёт вперёд, ведь каждый отдельно взятый маг — живой Источник, содержащий в себе почти ничем не ограниченную энергию, которую можно использовать в медицине, строительстве, науке…

Да, жертвы будут. Но иногда чтобы проложить новую дорогу, необходимо разрушить старую.

— Вы поддержали меня на Совете, Берхарт, — напомнил старику Итан, приняв из его рук чистую белую тунику взамен испачканной кровью. — Значит, тоже осознаёте важность преобразований. И я надеюсь, что мы и впредь сохраним взаимопонимание в этом вопросе.

Советник взглянул на него с какой-то отеческой тоской и, улыбнувшись, медленно проговорил:

— Я служу этому Храму всю свою жизнь. И знаю, что вы, как и ваш отец, ни за что не примете решения, которое уничтожит нас. Я просто беспокоюсь за вашу жизнь… Вы ещё молоды и горячи. Бросаетесь в гущу сражения, не думая о последствиях. О том, кто займёт ваше место, если, не допусти Творец, что-нибудь случится… Я и сам был таким в вашем возрасте. Но, к счастью, рядом всегда оказывались умудрённые опытом люди, которые вовремя меня останавливали от опрометчивых поступков. — Старик тяжело вздохнул. — Сегодня вы могли погибнуть… Причём так же, как погиб недавно ваш брат. А завтра нам пришлось бы хоронить вас… и отца Фэйзила, который не смог бы пережить очередного удара. Поэтому я ещё раз прошу: будьте осторожны. Помните о последствиях и не позволяйте горячему сердцу возобладать над холодным разумом. Храм Трёхликого нуждается не только в сильном и смелом, но и мудром лидере.

И, поклонившись, Берхарт вышел из лазарета, оставив Итана в глубокой задумчивости. Но думал дейн не о том, насколько горячо его сердце или холоден разум. В голове у него всё ещё звучали слова советника: «…так же, как погиб ваш брат…»

Эта мысль продолжала его беспокоить и позже, когда он уже поднимался по лестнице на третий этаж.

Действительно, Айгель умер при очень схожих обстоятельствах. Такая же двухсторонняя засада на узкой дороге, растяжка с замаскированными пороховыми бочками, обстрел… Разница была лишь в том, что убийство Айгеля заказал Итан… Так, может, за утренним нападением на его экипаж тоже кто-то стоит? Кто-то кроме фанатиков-магоненавистников. Кто-то, кто заранее знал маршрут движения и примерное время проезда по переулку…

— Ты куда собрался-то?! — Раздался снизу знакомый голос, и Итана догнал Стилл. — Тебя все в трапезной ждут!

— Пообедаю у себя, как обычно, — отмахнулся Итан, не останавливаясь и не обрывая нить рассуждения.

— Тогда… эм-м… Тебе придётся заходить через другое крыло.

Дейн прошёл ещё две ступеньки, поднял голову и только теперь увидел застрявший в дверях коридора зелёный диван.

— Я же говорил, возникли… кхм… затруднения. — Стилл почесал окладистую бороду и попытался скрыть в ней улыбку, но получилось плохо.

Итан долго смотрел на бородача, не зная, смеяться ему или ругаться. Но в конце концов неожиданно для себя рассмеялся. Стилл тоже. Смех быстро перерос в громогласный хохот на весь лестничный пролёт.

— Идиоты… — Через силу выговорил Итан, спускаясь вниз и всё ещё смеясь, представляя, сколько усилий потребовалось, чтобы наполовину всё-таки пропихнуть громоздкий диван в двери вместо того, чтобы просто его разобрать и втащить по частям.

— Вот и я им так сказал, когда увидел это, — весело ответил Стилл.

— Мне казалось, я чёрный заказывал.

— Да? — Удивился бородач. — В бланке было указано «изумруд глубокий тёмный».

— Ну, изумруд так изумруд, — Итан махнул рукой. Зато Мереена будет довольна — это её любимый цвет. — Я должен зайти к отцу.

— Не волнуйся, я за всем проследил. Он уже пообедал, принял лекарства и сейчас отдыхает. Квин, как обычно, дежурит у двери до твоего возвращения. Так что пару часов ты свободен.

— Я вообще не бываю свободен, — усмехнулся дейн.

Но, подумав, всё же согласился и последовал за Стиллом, в который раз убеждаясь, что избрал себе на смену достойного преемника. Надо только попросить Берхарта как следует поработать над его речью. И убедить его сбрить эту ужасную бороду…

Едва увидев вошедшего в общую трапезную верховного дейна, храмовники подняли такой гвалт, что Итану захотелось закрыть уши.

— Вот он, братья! — Крикнул один из них, встав во весь рост и указав на Итана кружкой с квасом. Правая рука у него была прибинтована к плечу, и дейн мигом узнал гвардейца, который вместе с ним и возницей прятался за каретой. — Герой, спасший сегодня минимум две жизни. Если бы не он, я наверняка был бы мёртв! — «Если бы не я, на вас никто бы и не нападал», — подумал Итан, протискиваясь через толпу вслед за Стиллом. — За Итана Гросса!

— За Итана Гросса! — Эхом отозвались люди, застучав кружками по столу.

Итан обвёл взглядом большой шумный зал. Увидел вдалеке усиленно машущего ему рукой Нейта. На другом конце зала за отдельным длинным столом пестрели синими мундирами несколько лирийских храмовников, оставшихся в столице до церемонии Восхождения. Рядом с ними неодобрительно сверкал глазами их настоятель, отец Сивилл, крайне осуждающий столь панибратское отношение к высшим чинам… Возможно, среди этих людей прямо сейчас находились те, которых вид живого и здорового верховного дейна очень расстроил, но им всё равно приходилось улыбаться. От этой мысли у Итана даже проснулся аппетит, и он с удивлением осознал, насколько вкусно здесь пахнет тушёной говядиной с овощами…

Завтра они будут прощаться с погибшими братьями. Сегодня вечером, до допроса пленника, нужно разослать письма их родным с соболезнованиями и денежной компенсацией. А сейчас… Сейчас можно немного расслабиться и порадоваться за живых.

Проигнорировав подаваемые Нейтаном знаки, дейн взял тарелку с едой и присоединился к привычной весёлой компании, сев между Стиллом и Маленсом. Стилл сразу начал в красках описывать толстяка Хельвса на утренней тренировке, и уже через минуту над столом разносился хохот. А ещё через две к веселью присоединились соседние столы, когда Итан рассказал о визите к мадам Беатрис и поделился, что всерьёз планирует издать указ о строгом запрете лобызания Печати Архаина.

Смеясь вместе со всеми, он чувствовал себя так, будто вернулся в прошлое на несколько лет, снова став самим собой. Обычным дейном, не обременённым горой забот. Не убивавшим собственного сводного брата. И никогда не видевшим Чёрного Солнца.

* * *

К тому времени, когда Итан опять поднимался на свой этаж, диван уже успели протащить через двери и даже, под чутким руководством Берхарта, поставить его в кабинете дейна вдоль большого окна. Шкатулка с обручем тоже была здесь, но пришлось пока её отложить.

— Неплохо вроде, — сказал вошедший через полчаса Стилл, критически оглядев помещение и пощупав упругую кожаную обивку дивана. — И цвет удачный. Только вот я всё гадаю, зачем он тебе тут? Ты ж, говорят, не спишь вовсе.

Итан, который в этот момент доставал из сейфа под столом свою зачарованную карту, посмотрел в ухмыляющееся лицо верзилы и решил промолчать.

— Отчёт принёс? — Дейн снова был серьёзен и сосредоточен на работе, поэтому Стилл тоже постарался принять строгий вид и положил на его непривычно пустой стол стопку бумаг. — Ты упоминал, что там что-то уцелело.

— Ага. Ты будешь в восторге.

Мужчина с загадочным выражением на лице скрылся за дверью. А спустя пару минут вернулся, держа в руках что-то большое и прямоугольное, закрытое белым полотном. Он прислонил раму к стене с гобеленом, выдержал торжественную паузу и с возгласом «Та-да-а!» сорвал полотно.

Под белой тканью оказалась спрятана картина, на которой была изображена обычная деревенская комната с дощатым полом, укрытым цветастым ковром. На полу валялось несколько детских игрушек и растрёпанный клубок ниток, а в углу стояло старое кресло-качалка.

Итан поднял на Стилла непонимающий взгляд.

— Сейчас-сейчас! — Бородач нагнулся и легонько поскрёб ногтем по холсту. В тот же миг из-за рамы выскочил котёнок и попытался поймать палец мужчины, после чего снова скрылся где-то за границей картины. — Видел?

— Чья это работа? — Итан подошёл поближе, не до конца веря своим глазам. Такого ему ещё не попадалось.

— Мереена сказала, что девочка, жившая в том доме, была наделена Даром. Подозреваю, она и рисовала.

— Что с ней случилось?

— Вот это уже большой вопрос. — Стилл провёл ладонью по бритому черепу, отошёл к столу и начал копаться в бумагах, ища нужные. — Мы нашли её похороненной на заднем дворе. Глаза у неё словно были выжжены изнутри… Я бы подумал, что это очередной взрыв бесконтрольной магии, но обычно в таком случае местность вокруг ещё долго лучится остаточной энергией, а тут — пусто. Зато Мереене удалось обнаружить слабый след чьей-то телепортации, схожий по структуре волн с тем, что мы видели не так давно возле Храма… В Годовщину Победы, помнишь? В общем, вот здесь всё подробно описано, — он показал Итану пронумерованный листок.

— Ясно… А что второй труп?

— Полагаю, её матери. Видимо, не пережила смерти единственной дочки. Наскоро её закопала, подожгла подвал, вернулась в дом и выпила какую-то отраву. Эту картину и ещё пару рисунков мы нашли в той же комнате, что и женщину. Огонь каким-то чудом спалил только подвал и заднюю часть дома, так что некоторые вещи сохранились. Список уцелевшего — книг, трав, кристаллов — на последней странице… Ну, что с картиной-то делать будем?

Итан, присев на корточки перед холстом, какое-то время наблюдал за рыжим котёнком, беззаботно играющим с клубком ниток. Затем поднялся и набросил на картину полотно.

— Изъять магию и сжечь, — безжалостно вынес приговор дейн.

— Хорошо, — слишком легко согласился Стилл, будто ничего другого и не ждал.

Но Итан успел заметить мелькнувшую в его глазах тень сожаления. Стилл был большим любителем подобных чудес… и кошек. Глядя вслед своему помощнику, уносящему из кабинета картину, дейн ни капли не сомневался, что через пять минут этот рыжий нарисованный котёнок поселится в келье бородача. Да и ладно… Пусть остаётся, лишь бы на глаза не попадался. Хватит с Итана кошек на сегодня.

Он запер дверь на ключ, сел за стол и принялся изучать отчёт Стилла, одновременно прислушиваясь к сиплому дыханию за тонкой стеной. Отец всё ещё спал. Он теперь спал почти весь день напролёт. Итану пришлось добавить в его лекарства дозу успокоительного: Фэйзил в последнее время начал сильно бредить и говорил порой странные вещи, иногда срываясь то на крик, то на плач… Что-то в его голове серьёзно повредилось, раз даже Мереена не сумела ему ничем помочь. Мозг старого Архаина с каждым днём разрушался всё больше. Итан насколько мог замедлил этот процесс, но остановить его он был не в силах. Оставалось надеяться только на препарат, над которым до сих пор работали лучшие учёные столичного Храма, в том числе Нейтан…

Ах да, Нейт… Он же обещал Стиллу с ним поговорить… Ладно, позже. Сначала надо разобраться хотя бы с одним делом.

Бегло просмотрев записи помощника, Итан устало потёр висок. Затем развернул большой лист бумаги и долго вглядывался в будто живые глаза нарисованного простым карандашом волка. Жаль, не довелось побеседовать с погибшей. Та женщина наверняка могла рассказать много интересного. Врач, травница, художник… Может, она даже была шаманкой — среди северян это не редкость…

Что же там произошло? Кто опустошил ребёнка? И как со всем этим может быть связана Мереена?..

Волк, увы, молчал.

Итан сдвинул бумаги и письменные принадлежности на край стола, растянув посередине большую карту мира, на которой было изображено три материка — один побольше и два поменьше — и множество островов. Он проверял её по нескольку раз в день, это уже превратилось в ритуал. Но с момента утренней проверки ничего измениться не успело: красное пятнышко от крови Килиана по-прежнему располагалось рядом с крупным озером, где полуэльфа и двух его спутников видели в последний раз.

Конечно, на такой большой карте допускались значительные погрешности… Зато и шансы обнаружить беглецов возрастали. В какой бы точке мира их ни выбросил свиток, стоит им только высунуться за границы защищённого магией пространства — и карта мгновенно их покажет. Так же, как показывала сейчас передвижения других людей, кровь которых Итан позаимствовал ранее. Вот точка, принадлежащая Мереене, — неторопливо возвращается в Талек. Хорошо, им как раз нужно поговорить. Да и с пленником, возможно, потребуется помощь: магия работает быстрее и эффективнее, чем большинство пыток… Метка Грома неподвижно стоит в районе Стиорра. Он уже собрал новую команду и давно ожидает только направления. Проклятый вор перед телепортацией успел отстрелить мизинец с силенцитовой руки убийцы, которая обошлась Храму почти в десять тысяч золотых. К счастью, основной механизм не пострадал, но кое-кому придётся дорого заплатить за этот ущерб…

Итан задумчиво постукивал пальцем по красной метке Килиана, размышляя одновременно о разных вопросах. За сегодняшний день их скопилось слишком много… Хорошо, что теперь у него есть штирг.

Дейн потянулся за шкатулкой, но его отвлекли громкие ругающиеся голоса за приоткрытым окном. Подумав, он решил не обращать на них внимания… пока не различил голос Стилла, самый громкий и злой. На него это было не похоже…

«Что там у тебя?» — спросил Итан через менталит.

В ответ на него тут же обрушился яростный ураган чужих мыслей и эмоций, в котором невозможно было разобрать ни слова. Но Итан сразу всё понял.

Пленник мёртв.

Глава 2. На обломке старого мира

— Всё, Рэй, я устал!

Килиан, не сумев доделать восьмое отжимание, со стоном повалился на землю, уткнувшись носом в фиолетовую траву и перестав подавать признаки жизни.

— То есть как это ты устал? — Возмутился Рэй, который в это время выполнял стойку на руках, крутясь вокруг своей оси. — Мы же только начали!

— Мы начали три дня назад, — приглушённо отозвался полуэльф, не поднимая головы. — И с тех пор ты не даёшь мне передышки. У меня всё болит!

Рэй медленно повернулся к мальчишке лицом, и Тэри, лениво приоткрыв один глаз, заметил, что вор пылает праведным гневом. Наступало время ежедневного представления под названием «Ворюга гоняет мелкого по полянке» с непременным вторым актом: «Ворюга уносит ноги от разъярённого эльфа и его верных зверушек».

— Напомнить тебе, — Рэй изящным прыжком вернул себя на ноги, — что ты сам попросил меня тебя тренировать?

— Я тебя просил обучить меня воровскому ремеслу, а не загонять до смерти, — Килиан вяло пошевелил длинными ушами, но остался лежать.

— Воровское искусство подразумевает умение быстро бегать и хорошо драться, — заметил Рэй, пытаясь сохранить терпеливый менторский тон.

— Ну вот сам и бегай, — ляпнул полуэльф и прикусил язык.

Ноздри у Рэя раздулись, как у быка. Он шагнул к замершему на земле Килиану.

— Вот когда сможешь это повторить, — Рэй сделал идеальное сальто назад, и полуэльф страдальчески закатил глаза, — тогда и будешь говорить мне, что делать. Понял, гномик? А сейчас… Живо встал!!!

Вор так по-командирски рявкнул, что даже Тэри едва не подскочил и чертыхнулся, потеряв концентрацию.

— Вы можете этим заниматься не на моей поляне для медитаций? — Недовольно проворчал вампир, вновь скрещивая ноги и мрачно наблюдая за тем, как взлохмаченный белобрысый мальчишка в подранной серой рясе наворачивает круги вокруг маленького прудика, больше похожего на заросшую розовыми кувшинками лужу.

— Это самая подходящая для наших тренировок поляна, — ответил Рэй, попытавшись пнуть пробегавшего мимо него Килиана.

— Ты говорил то же самое про две предыдущие, с которых вы меня вытеснили.

— Ну, что поделать, — Рэй пожал плечами. — Кто-то же должен меня спасать, если наш остроухий опять сорвётся?

Тэри ухмыльнулся и закрыл глаза, возвращая себя в состояние полутранса. Вор, само собой, боялся Килиана после недавнего инцидента с пчёлами, но явно недоговаривал правды. Он просто не любил издеваться над мальчишкой в одиночестве, ему требовался хотя бы один свидетель.

За ту неделю, что они втроём провели на этом летающем острове (если, конечно, верить нацарапанным в пещере чёрточкам), Тэри научился понимать своих спутников без слов. Он настолько привык к постоянному присутствию рядом человека и полуэльфа, что уже не реагировал на подколы Рэя и нытьё Килиана. Но взаимоотношения этих двоих не переставали его забавлять. Если они не ругались и не дрались — значит, наверняка объединились, избрав вампира объектом своих воровских тренировок, что неизменно заканчивалось для Рэя вывернутыми руками, а для Килиана — грозным взглядом, который, впрочем, лишь ненадолго остужал его ученический пыл. На вопрос «Зачем?!» полуэльф тоскливо отвечал, что этот опыт может ему пригодиться в дальнейшем, когда они избавятся от метки Чёрного Солнца, ведь тогда он останется один-одинёшенек и должен будет как-то выживать. Тэри на это обычно только фыркал, хотя прекрасно понимал, что мальчик, вероятно, прав. А потому позволял ему пытаться снова и снова, нарочно вешая свой медальон поверх одежды, чтобы его золотистый блеск мозолил глаза как начинающему, так и профессиональному ворам. К тому же, это было хоть каким-то развлечением в их маленьком, оторванном от мира сказочном уголке. Особенно для Рэя, который от скуки становился совершенно невыносим.

Погружаясь в свои медитации, которым его научил полуэльф, Тэри всегда с улыбкой вспоминал по очереди каждый день из прожитых на этом летающем клочке земли. И только сейчас начал осознавать, что он действительно, по-настоящему их помнит. Это было несвойственно вампиру, совершенно непривычно… но очень приятно. И Тэри понимал, что именно благодаря своим спутникам — неунывающему Рэю и любознательному Килиану — в его бесцветную серую жизнь будто плеснули ярких красок.

* * *

Первый день на острове они с вором провели, охотясь на диковинных зверей и птиц, которые здесь водились в большом количестве. Животные оказались на удивление хитрыми и проворными, словно были специально выведены для того, чтобы насмехаться над людьми и даже вампирами. В итоге Рэй потерял в лесу один из семи оставшихся болтов и вернулся в лагерь злой, голодный и уставший, беспрестанно сетуя на то, как ему не хватает его любимого арбалета, утерянного возле озера после стычки с убийцами Изморра. К телепатическому клёку он ещё не привык. Тэри бы непременно посмеялся над ним в иной ситуации, но удача не улыбнулась и ему: он смог лишь немного утолить свой энергетический голод, поймав… змею. Да и то лишь потому, что она попыталась на него напасть. Тогда же выяснилось, что этот остров как-то странно влияет на вампира, блокируя его способность подкрадываться к добыче в Тени и менять облики. Пропал куда-то и его внутренний голос, который в последнее время почти не умолкал. Это могло бы обрадовать Тэри… Вот только голод его никуда не исчезал. А это грозило его новообретённым друзьям серьёзной опасностью.

Значительных успехов в поиске еды смог достичь один Килиан, который где-то накопал съедобных клубней и сварил из них обед. Поковыряв прутиком плавающие в котле белёсые обрезки и какую-то мясистую зелёную траву, напоминающую сельдерей, Рэй пригорюнился и сам весь как-то позеленел, напрочь отказавшись от пищи. А к вечеру вору совсем поплохело, и он забился в угол их пещерки, весь дрожа, будто от озноба, хотя жара у него не наблюдалось. После долгих расспросов парень наконец признался, что в лесу перекусил весьма аппетитными синими ягодами, которые он принял за голубику. Килиан сказал, что тоже их ел, но ничего плохого не ощутил. Тогда Рэй, чтобы не страдать в одиночку, во всех подробностях описал полуэльфу сцену его преображения перед телепортацией на остров, после чего мальчишка тоже мигом слёг, предварительно освободив желудок от всего недавно съеденного.

Тэри был в ярости. Вместо того, чтобы всю ночь охотиться, как добропорядочный вампир, ему пришлось ухаживать за двумя немощными человечишками, поддерживая в пещере огонь и то и дело бегая к ручью за водой. Там он впервые и встретился с существом, о котором ранее рассказывал Килиан.

Небольшой зверёк был весь покрыт мохнатой фиолетовой шерстью с розовыми полосками и напоминал одновременно лемура, енота и кошку. Когда Тэри вышел с котелком к ручью, существо жадно пило воду на другой стороне. Они увидели друг друга одновременно. Зверёк замер. Пушистые розовые уши встали торчком, длинный обезьяний хвост предупреждающе замахал из стороны в сторону. Огромные круглые глаза зверька светились в лунных сумерках зелёным, настороженно наблюдая за припавшим к земле вампиром.

Тэри прыгнул с места через весь ручей, но странное существо исчезло ещё до момента его приземления, и вампир лишь досадливо фыркнул, угрожающе потрясая пустым котелком в сторону шевелящихся тёмных кустов. Он мог бы попробовать преследовать зверя, вот только в лагере его возвращения ждали болезные спутники.

Утром Рэй немного оклемался и самостоятельно выполз из пещеры погреться под близким солнцем и доесть остатки вчерашнего обеда. А вот Килиан выходить категорически отказался.

— Оставь меня, я хочу просто умереть, — трагичным голосом пролепетал полуэльф в ответ на попытки Тэри его растормошить.

— Почему? — Любопытно поинтересовался вампир.

— Ну-у… — Мальчик всерьёз задумался. — Я убил тех людей…

— Они заслуживали смерти, — с готовностью возразил Тэри.

— Это не тебе решать, — насупился Килиан и тут же жалобно заскулил, обливаясь горючими слезами. — Я не хочу, Тэри!

— Чего не хочешь?

— Не хочу быть похожим на своих родичей, которые истребляют людей из страха и ненависти!

— Я тебя понимаю, — неожиданно тёплым тоном ответил вампир, и мальчик удивлённо округлил глаза. — Но тот, кто не может принять собственную природу, никогда не будет принят миром. Подумай, Килиан. Ты ведь можешь быть кем захочешь — эльфом, или человеком, или чем-то между. Познавать мир и самого себя с разных ракурсов. У тебя есть выбор, в отличие от меня.

После этого Тэри оставил примолкшего мальчика одного и отправился на очередную не слишком успешную охоту. А когда вернулся спустя два часа, застал необычную картину: Рэй и Килиан сидели вместе, склонившись над какими-то пожелтевшими бумагами.

— Тэри! — Полуэльф радостно помахал ему рукой. В глазах мальчишки не осталось и следа недавних слёз. — Смотри, что я нашёл!

— Не ты вообще-то, — поправил его Рэй, — а Плюшка твоя.

— Она не моя, и зовут её Амара, — возмутился Килиан.

— Кого зовут? — Не понял Тэри, подойдя ближе и опасливо присматриваясь к друзьям. Может, те ягоды повредили их разум?..

— Это подождёт, — ответил за мальчика Рэй. — Глянь-ка!

Вор протянул Тэри мятую бумажку, на которой чернилами была схематично нарисована какая-то карта. Изображённые на ней леса переплетались с горами, прямо поверх гор были обозначены болота, а посреди болот красовались… дюны. Через лист наискосок тянулась извилистая широкая речка.

— Это что… пустыня? — Вампир ткнул пальцем в дюны и, спохватившись, втянул длинные когти. Сильный энергетический голод вызывал бесконтрольную трансформацию.

— Ага, — хмыкнул Рэй. — На болотах. Как тебе?

— Зловеще… — Признался Тэри, возвращая карту.

— Это ещё не всё, — сказал Килиан. — В пещере, как выяснилось, был небольшой тайник с бумагой для свитков телепортации, ступка с пестиком, перья и ингредиенты для приготовления чернил. Ты понимаешь, что это значит?

— Что ты снова будешь мучить меня вопросами? — Вздохнул вампир.

— Да! Ну, то есть не только это… И, конечно, если ты не против…

Тэри снова вздохнул. Чего не сделаешь, чтобы мальчишка опять не принялся рыдать над своей судьбой.

— Я не против. А чем пахнет? — Порыв ветра как раз донёс до его ноздрей сладковатый запах варёного мяса.

— А, это… — Килиан смущённо почесал белокурую макушку. — Это водяные крысы.

— Мы обнаружили пару тушек возле пещеры, — Рэй кашлянул. — Похоже, та розовая мартышка решила не позволить нам умереть с голода.

— И ты будешь это есть? — Удивился Тэри.

— Можешь предложить другие варианты? — Вор помрачнел. — Я не хочу превратиться в такого же полудохлика, как Килиан, питаясь одними шишками и древесной корой. Пойду, кстати, помешаю варево…

— Тебе получше? — Поинтересовался Тэри у Килиана, когда Рэй скрылся в пещере.

— Намного, — бодро ответил мальчик, затачивая камнем ржавый перочинный ножик. — Думаю, дело было не в отравлении, а в резком перепаде давления: на такой высоте это неудивительно. Но мы, к счастью, быстро акклиматизировались…

— Я про другое.

— А… Ну, я вспомнил о том, что всегда мечтал исследовать мир. А тут совершенно уникальная природа, которую никто до сих пор не изучал. Мне выдался отличный шанс стать первооткрывателем и рассказать людям об этой неведомой земле! К тому же, теперь у меня есть много бумаги для заметок и даже карта, хоть и непонятная… И ещё…

— А ну пошла прочь, зараза ты такая!!! — Донеслось из пещеры, и оттуда сначала выкатился пушистый фиолетовый комок, мигом скрывшись за скалой, а потом выскочил разъярённый Рэй с толстой палкой– поварёшкой. — Гномик, приструни свою Плюшку, иначе я за себя не отвечаю!

— Амара! — Сердито отозвался Килиан. — Её зовут Амара! И она не моя!

— Тварь в моей сумке рылась!

— Ну не по моей же указке!

«Начинается…» — подумал Тэри и снова отправился в лес, стараясь не обращать внимания на боль, скручивающую внутренности, и не замечать аппетитных золотистых ниточек энергии, которые тянулись от его ругающихся друзей на добрые полсотни ярдов.

Вернулся он только вечером, весь изодранный и помятый после неожиданной встречи с гигантским диким кабаном, но вполне довольный собой и сытый.

— Я добыл вам еды, — сообщил Тэри Килиану, сидевшему к нему спиной возле входа в пещеру и что-то торопливо закапывающему. От звука его голоса мальчик вздрогнул всем телом и стал закапывать быстрее. — Ну, точнее, Рэю, ты же не ешь животных… — Поправился вампир, с любопытством пытаясь заглянуть эльфу через плечо. — А что это ты делаешь?

— Ничего, — буркнул Килиан, утрамбовал получившийся холмик и замаскировал его веточками и камушками.

Тэри хмыкнул, но допытывать не стал. Он вошёл в пустую пещеру, волоча за собой тяжеленную, заранее обескровленную тушу кабана, и увидел давно остывший очаг.

— Ну почему здесь никто, кроме меня, не заботится о поддержании огня и сборе дров?! — Возмутился вампир. — Где ворюга?

— Ушёл к ручью, ставить силки на Амару, — донёсся до него печальный голос Килиана.

— Значит, ты будешь мне помогать.

Тэри был интересен процесс приготовления человеческой пищи, хоть сам он в ней и не нуждался. А Килиану явно хотелось чем-то отвлечься. Поэтому к приходу Рэя весь кабан был освежёван и разделан, в пещере весело потрескивал костёр, а над невысоким огнём на заострённых палочках вертелись увесистые куски свинины и давешние клубни.

— Вот так сюрприз! — Искренне удивился и обрадовался вор, втянув носом одуряющий аромат жареного мяса, подсоленного из найденной в тайнике баночки и щедро присыпанного какой-то приправой, любовно собранной по окрестностям Килианом. — Я уж думал, у меня обонятельные галлюцинации — пахнет аж с той стороны скалы! Тэри, я и не знал, что ты умеешь готовить.

— Вообще-то я только ловил…

— Да знаю, знаю. Просто хотел увидеть, как оскорблённо скривится лицо гномика.

Килиан фыркнул, и Рэй расплылся в улыбке. Всё как всегда.

На летающий остров уже опускалась ночь. Снаружи завывал поднявшийся холодный ветер, но в пещере было светло, тепло и уютно. Они сидели втроём, молча наблюдая за танцем пламени.

— Хорошо… — Тихо произнёс Тэри, поворошив угли палкой.

— Да… — Так же завороженно отозвался растянувшийся на свёрнутой куртке вор. — За всю свою жизнь я всего несколько раз вот так сидел у костра. Не думая ни о чём, просто… сидел. Пожалуй, это самый счастливый и беззаботный мой вечер за последнее время.

— А чем бы ты занимался сейчас, если бы не всё… ну, всё то, что случилось? — Заинтересованно спросил Килиан.

— Наверняка воровал бы, либо соблазнял молоденьких девушек, — с ухмылкой предположил Тэри, глядя на вора сквозь огонь.

Рэй не стал спорить и лишь пожал плечами.

— Ну да… Скорее всего, лежал бы сейчас в объятиях симпатичной девочки. Или таился бы среди теней на очередном деле. А может, потягивал бы дешёвое винишко в какой-нибудь задрипанной таверне в ожидании нового заказа… Но вы не подумайте, культурно я тоже отдыхаю, — поспешно добавил он, увидев ехидную полуулыбку на лице вампира.

— Ага, — скептически отозвался Тэри. — Книжки, наверное, читаешь?

— И книжки тоже! Да я серьёзно, — Рэй улыбнулся. — Истории люблю. О далёких странах и путешествиях. Между прочим, первое, что я украл в своей жизни, это как раз книга. Иллюстрированное пособие по ублажению женщин, как сейчас помню. Чего ржёшь, гномик? Ты-то, небось, женщин только на картинках и видел. Мы тогда всем приютом ту книгу засмотрели до дыр… Хорошие были времена.

— Расскажи ещё что-нибудь из тех времён, — попросил вдруг Килиан, и Рэй сразу помрачнел.

— В моём прошлом нет ничего особенно интересного. Клыкастого нашего допрашивай лучше. И, кажется, ужин готов.

Вор аккуратно снял шампур с рогатины и, чуть остудив, вгрызся в истекающий соком кусок, хрустнув поджаристой корочкой.

— Тво-веш Фшемоху-шиж! — С набитым ртом воскликнул Рэй, перепугав эльфа, который в это время снимал с огня свои странные клубни, раздувшиеся, но почти не изменившие цвет.

— Что, слишком остро? — Обеспокоенно спросил мальчик.

— Футифф?! — Вор сделал над собой усилие, разжевал и проглотил кусок. — Кили, я не знаю, что за травки ты сюда добавил, но я готов сожрать это мясо вместе с палочкой!

Килиан порозовел и улыбнулся:

— Мой др… приятель из Храма очень хорошо готовит. Пожалуй, это единственное его достоинство… Нас частенько отправляли на кухню вдвоём. У него я и научился всем премудростям… — Эльф вздохнул, отщипнул рыхлый кусочек клубня, задумчиво отправил его в рот и тут увидел выражение лица вампира, который снова ощущал мучительный всепоглощающий голод. — А ты, Тэри? Может, попробуешь тоже поесть?

Вампир, опомнившись, дёрнул головой и постарался снова смотреть в огонь.

— Я уже говорил, — произнёс он как можно безразличнее, — ваша еда для меня не имеет ни вкуса, ни пользы. Всё равно что траву жевать. Да и потом возникают проблемы… с желудком, не привыкшим к человеческой пище. Ты уверен, что эта штука вообще съедобна? — Тэри кивнул на клубень, который Килиан перебрасывал из руки в руку, остужая.

— Честно говоря, я не знаю, — пожал плечами эльф. И, заметив, как вытянулись лица его друзей, поспешно добавил: — То есть, я не знал поначалу, пришлось проверять экспериментальным путём… Но раз мы с Рэем всё ещё живы и здоровы, значит, всё хорошо. — На этих словах Рэй неопределённо хмыкнул. — Вообще странное это место. Знакомых мне растений здесь практически нет… Да и те, что есть, сильно отличаются по виду и свойствам от привычных экземпляров. Это похоже… хм-м… как если бы…

— Мы попали в прошлое? — Договорил за него Тэри.

Рэй поперхнулся, а большие зелёные глаза Килиана полезли на лоб.

— Это невозможно, — выдохнул вор, прокашлявшись. — Даже магам такое не под силу…

— Много ты понимаешь в магии, — улыбнулся Тэри. — Я лишь хотел сказать, что виденные мной растения и животные соответствуют эпохе до появления людей в этом мире. Такую природу сейчас можно встретить разве что в долинах эльфов. Или в наших с вами видениях. Даже тот кабан… Видели его размеры? А ведь он всего полгода как на ноги встал.

— И форма черепа у него необычная, — добавил Килиан обескураженно. — И пятна на шкуре…

— Да ладно вам! — Не выдержал Рэй. — Подумаешь, пятна! Эка невидаль. Нет, я, конечно, допускаю, что раз этот остров летает, то вполне может летать и в каком-то своём собственном времени… Но это ведь не значит, что внизу под ним сейчас та же доисторическая эпоха, правда?..

В голосе Рэя звучали одновременно надежда и отчаяние.

— Мы не знаем этого наверняка, но я сомневаюсь, что свиток мог действительно забросить нас в прошлое, — сказал Тэри, и все немного успокоились, продолжив ужин в тишине.

Килиан то и дело странно поглядывал на вампира. Наконец решился.

— Тэри?

— Мм?

— Твоё имя… Эннсейдетерионн… что-нибудь означает?

«Ох, как нехорошо.»

— Все имена что-нибудь означают, — ответил вампир уклончиво.

— А твоё?

— И моё.

— Ну Тэри! — Мальчик глядел на него с возмущением.

— Что? — Тихо рассмеялся вампир. — Каков вопрос, таков и ответ.

— Хорошо… Что означает твоё имя?

Тэри выдержал драматическую паузу и серьёзно произнёс:

— Много будешь знать — скоро состаришься.

— Из твоих уст звучит как угроза, — с усмешкой заметил Рэй, ещё хорошо помнящий, как однажды сам превратился в старика после нападения вампира.

Килиан ответом, естественно, не удовлетворился и обиженно насупился. Было видно, что он о чём-то серьёзно размышляет, бросая на Тэри задумчивые взгляды. Уж лучше бы брал пример с Рэя, всё внимание которого было целиком занято поглощением пищи.

— Слушай, Тэри, — снова начал мальчик осторожно, и вампир мысленно напрягся, приготовившись к новым вопросам. — Я могу научить тебя одной медитации, которая возможно облегчит твой энергетический голод… — Тэри уставился на него с удивлением, и мальчик продолжил. — Нас этому учили в Храме. Телепатографисты каждое утро тратят по часу на эту медитацию перед тем, как заступить на пост. Она помогает очистить сознание и воспринимать энергию как из окружающего пространства, так и из внутренних ресурсов. Ты ведь знаешь, что тело человека, да и любого живого существа, само по себе Источник. А значит, способно к самовосполнению…

— Ты забываешь, — прервал его Тэри, — что я не совсем живое существо…

— Именно поэтому, — не дал ему закончить Килиан, — ты ещё больше напоминаешь мне Источник своей сутью. Ты даже… звучишь, как Источник.

— Я всё ещё не понимаю, — после недолгой паузы сказал вампир.

— Признаться, ты и меня запутал, — добавил Рэй, принимаясь за последний кусок мяса. И когда он только успел всё остальное съесть?

— Тут и не нужно понимать, — важно сказал Килиан, окончательно введя собеседников в ступор. — Нужно просто попробовать. Займёмся этим завтра.

Тэри ничего не оставалось, кроме как пожать плечами и согласиться.

Рэй же долго сосредоточенно жевал, глядя попеременно то на вампира, то на мальчишку. Потом вдруг снова поперхнулся, засмеялся, раскашлялся и начал стучать себя по груди, давясь одновременно мясом и хохотом. От смеха у него из глаз брызнули слёзы.

— Ты чего? — Спросил Килиан на свою беду.

— Я тут просто… подумал… кха!.. Ты как-то рассказывал… что эльфы после смерти превращаются в… дуб… ха-ах… А ты-то, гномик, у нас полуэльф, так? Во что ты после смерти превратишься? В ПОЛУДУБ!!! Ахаха-ааа!…

На мгновение Тэри показалось, что глаза Килиана заслонила чернота, но затем мальчик моргнул и серьёзно произнёс:

— Рэй… ты придурок. Как тебе вообще такое в голову пришло?

— Не знаю, — утирая слёзы, ответил вор. — Это всё он, — парень ткнул жирным пальцем в сторону вампира. — «Не совсем живое существо» — хах! — навело меня на подобные размышления. Чего вы так на меня смотрите? Ну да, чуток перегнул, бывает. Но ведь согласитесь, ваша участь после смерти выглядит куда привлекательнее моей. И если мы застрянем на этом острове навечно, именно вам двоим придётся закапывать мой гниющий труп.

— Не думаю, что мы станем так утруждаться, — мрачно сказал Тэри. — Просто перебросим тебя через край — делов-то. К тому же, ты не учёл того факта, что нам, вероятно, суждено умереть одновременно. Так что хоронить тебя будет попросту некому.

— Умеешь ты испортить настроение, — нахмурился Рэй, машинально потерев грудь. Килиан тоже погрустнел. — Кстати, метку сегодня все проверяли?

Вампир и эльф синхронно кивнули. Они проверяли живой солнцевидный знак у себя над сердцем по нескольку раз в день.

— Ничего не изменилось, — сказал Килиан. — Она даже как будто немного уменьшилась. Странно, правда?

— Да, — согласился Рэй. — Надо бы потом провести эксперимент — может, наша связь тоже ослабла… А сейчас предлагаю ложиться спать. Хочу завтра пораньше встать.

Никто не спорил.

Тэри казалось, что он только успел закрыть глаза и ввести свой организм в состояние экономии энергии, как его тут же разбудили громкие крики Рэя. Вампир вскочил с места, машинально ощерился и выпустил когти, готовясь принять бой… но биться было не с кем.

— Это что за херовина, я тебя спрашиваю?! — Орал Рэй где-то снаружи, возле выхода из пещеры, который был наполовину чем-то заблокирован.

— А вот нечего было передо мной шастать туда-сюда в чём мать родила! — Килиан тоже орал. — Я говорил, мне нужно было сосредоточиться, а ты!…

— Ты мать мою сюда не приплетай! Мне что, теперь и помыться нельзя?!

— Мыться можно и в штанах!!!

— А сушиться я тоже в штанах буду?!! Давай руби теперь!

— Сам руби, это ты во всём виноват!!! Я всего лишь хотел сотворить цветок, как Сайяте в моих снах!.. А ты всё испортил, Рэй!!!

Заинтригованный, Тэри бочком пролез через узкую щель, оставшуюся от выхода, и только тогда увидел предмет их жаркого обсуждения. Это был громадный, размером с Рэя, гриб совершенно омерзительной формы, которую иначе чем херовой назвать было нельзя. Вдобавок, он ещё и покачивался, будто живой. А вокруг него снизу уже поднимались из земли маленькие, такие же омерзительные «детки»…

Тэри не помнил, когда он в последний раз так смеялся.

Всё утро у них ушло на борьбу с неубиваемым грибом, пищавшим, как целый выводок мышат, и рассыпавшим споры при каждом ударе ножом. Поэтому самого главного никто не заметил до тех пор, пока Рэй не протиснулся в пещеру, чтобы подбросить дров в огонь и приготовить обед.

— Что на этот раз? — Поинтересовался Тэри, войдя вслед за орущим и рвущим на себе волосы вором. И сразу получил ответ…

От их кабана осталась в лучшем случае треть, обгрызенная со всех сторон до белых косточек. А рядом в качестве компенсации возвышалась кучка дохлых водяных крыс, уже заметно попахивающих тухлятиной.

— Я убью эту тварь, — сквозь зубы прорычал Рэй. — Как она сюда пробирается вообще?!

— Сверху, — беззаботно ответил Тэри. — Там есть отверстие в потолке… Проклятие Древних, я и не думал, что такая маленькая зверушка способна сожрать больше тебя, Рэй.

— Убью… — Снова повторил вор, закатал рукава рубахи, блеснув серебристым трёхзарядным клёком на правом предплечье, и устремился наружу, оттолкнув с дороги полуэльфа.

— Что ж, — сказал Тэри, посмотрев на Килиана. — Пока его нет, можешь научить меня этой своей… медитации.

— А и правда, — согласился эльф. — Только для этого предпочтительно найти тихое место на открытом пространстве. Я как раз вчера набрёл на подходящую заводь.

Они прошли вдоль ручья, миновали очень сердитого Рэя, проверявшего пустые силки, и вскоре вышли к упомянутой заводи. Здесь действительно было тихо и приятно. Лютый ветер разбивался о скалы с обратной стороны, так что сюда долетали только лёгкие и тёплые порывы. Вокруг небольшой уютной полянки, расположенной возле воды, росли высокие прямые деревья с листьями цвета благородного красного вина, а под ними стелилась ковром густая сине-зелёная трава, из которой при каждом шаге с тревожным чириканьем вылетали какие-то мелкие синие птички.

Тэри сел на траву, принял удобную позу со скрещёнными ногами и принялся слушать Килиана. Некоторое время у него ушло на мучительные попытки сконцентрироваться и перестать считывать энергетические потоки мальчика, который, почувствовав себя в своей стихии, вдохновенно вещал и жестикулировал, излучая почти физически ощутимый свет, казавшийся голодному вампиру столь же аппетитным, сколь кусок поджаристой курочки для Рэя. Ещё около часа он старался следовать советам полуэльфа, расслабиться и погрузиться в свои самые приятные воспоминания… но перед глазами упрямо всплывал высокий утёс, розовое небо с белым кружком встающего над заснеженными лугами солнца и серое пепельное пятно под ногами…

— Нет у меня хороших воспоминаний, — мрачно сказал Тэри, открыв глаза и раздражённо потерев виски.

— Так не бывает, — возразил ему Килиан, который в это время сидел рядом, старательно зарисовывая карандашом какой-то цветок на жёлтой бумаге. — Нужно просто хорошенько покопаться в себе, и ты их найдёшь. Знаю-знаю, твоя память ограничена лишь тем, что помогало тебе выживать… Но за две тысячи лет в ней должно было сохраниться хоть что-то доброе, человеческое. Может, ты кого-то когда-то любил. Или кто-то однажды тебе помог, когда ты был ранен. Да вспомни хотя бы вчерашний ужин. Или вот сегодня утром, когда ты смеялся… Я ещё не видел тебя таким весёлым.

Тэри внимательно посмотрел на мальчика, занятого любимым делом, и понял, что тот прав. Почему-то эта мысль заставила его улыбнуться… и тогда он впервые почувствовал, как внутри него словно приоткрывается какая-то завеса, отделявшая его вампирскую суть от человеческой. А оттуда, из сокрытого в неведомой глубине тайника, хлынула чистая энергия, пронизав всё его тело колючими мурашками. Это было так неожиданно, что Тэри почти тут же потерял нужное состояние, и «тайник» снова захлопнулся. Но даже этого маленького случайного озарения хватило, чтобы вампир ощутил себя… живым. Он с удивлением заметил, что у него потеплели пальцы на руках, и, воодушевлённый первым успехом, вновь попытался расслабиться. Но тут их поляну обнаружил заскучавший в одиночестве Рэй.

— О, смотрю, вы уже нашли отличное местечко для рыбалки! — Вор держал в руке длинный гибкий прут. Он мельком глянул на Килиана, который даже не поднял головы, продолжая штриховать рисунок, затем на Тэри, который уделил ему не больше внимания. — Я не буду спрашивать, чем вы тут вдвоём заняты… если ты, бледный, одолжишь мне пучочек своих дивных волос для лески.

— Иди ты, — спокойно ответил на это Тэри.

— Ну совсем немного же! — Не сдавался Рэй. — Чего тебе, жалко, что ли? Они ж у тебя наверняка тут же отрастут.

Вампир не реагировал, и Рэй, сердито что-то ворча себе под нос, скрылся за деревьями. Но через пару минут вернулся.

— Эй, мелкий! — Обратился он к Килиану. — Пошли, научу тебя рыбу ловить!

Мальчик сразу оживился, быстро свернул и запихнул в карман робы свои рисунки и рванул за вором. Они расположились у воды и какое-то время Тэри не тревожили. Он уже снова почти дотянулся до своего тайного энергетического резервуара, когда Килиан деликатно покашлял рядом, мигом выведя вампира из транса.

— Эм-м… Тэри… — Заговорил он несмело. — Прости, что отвлёк. Понимаешь, леска из проволоки не очень удобна для ловли рыбы, поэтому…

— Да идите вы оба! — Оскалился Тэри, демонстративно подняв ворот кожаного плаща и спрятав под ним собранные в пружинистый конский хвост волосы.

Килиан вздохнул и с расстроенным видом поплёлся обратно. Тэри закатил глаза.

Через полчаса леска была готова, и счастливый вор объяснял восторженному полуэльфу тонкости рыбалки. А Тэри сидел поодаль с рассыпавшимися по плечам чёрными волосами, от которых был отрезан изрядный клок, и молча ненавидел этих двоих.

Энергия изнутри больше не поступала. Зато вампир начал замечать, что её полно и вовне: золотистые ниточки, как оказалось, исходили не только от людей и животных, они тянулись также от растений, земли, воды, от них дрожал воздух… Завороженный зрелищем, которое раньше он мог наблюдать исключительно в Тени, Тэри не сразу заметил, что сгустились сумерки. Остров, похоже, немного снизился и нырнул в облака. Погода резко испортилась. Впервые со времени их телепортации пошёл мелкий дождь, очень холодный и колючий, поляну заволокло белёсым туманом. Рыбалку пришлось прервать.

— Ничего, завтра утром повторим, — утешил Рэй Килиана, когда они уже возвращались к пещере с полным котелком ещё живой рыбы. — Только давай в следующий раз без твоих трюков, а то это как-то не по-настоящему получается.

— Каких трюков? — Удивился эльф, натянув на голову свой чепчик и дрожа от холода.

— Мне откуда знать, — пожал плечами Рэй. — Это же ты как-то приманивал рыбу.

— Я ничего не делал, — ещё больше удивился Килиан.

— Но глаза-то чёрные были, я видел.

— Что-о??? — Удивлению мальчика, по-видимому, не было предела.

— Да ладно, — Рэй хлопнул его по плечу. — Рыбы — не пчёлы. Есть их будем мы, а не они нас.

Философская реплика вора