Дебютанткой, которая боится сказать родителям, что хочет стать художницей; продавщицей из Оклахомы, мечтающей о бродвейской сцене; восемнадцатилетней невестой, обещающей жениху, что она «съездит в Нью-Йорк и быстренько назад, вот только выучится печатать на машинке». Отель должен был воплотить совсем другой тип женских желаний: блеск, страсть и девичьи стремления.
Жилые гостиницы для женщин были воплощенным манифестом женского права жить без покровительства отца, брата или дяди, общаться и покупать в свое удовольствие и работать по мере возможностей [27]
речь даже не о драмах на работе и в «Барбизоне»: вероятно, речь могла идти и о сексуаизированном насилии или, во всяком случае, его попытке. За день до того, как она писала брату, Сильвия ходила на танцы в загородный клуб в Форест-Хиллс, где познакомилась с перуанцем по имени Хосе Антонио Ла Виас [56]. В ее календаре помечено, что они вместе отправились в его квартиру в манхэттенском Ист-Сайде. В остальных источниках она пишет, что он был «жесток». Дженет Вагнер, которая в тот вечер составила компанию Сильвии [57], вспоминает совсем другое: двойное свидание с двумя бразильцами и именно она, Дженет, стала жертвой наглого приставания среди бела дня; при виде нее с кавалера слетел лоск фальшивой галантности. По ее словам, за ними следил помощник редактора, отправленный «Мадемуазель» присматривать за ними после того, как они упомянули, куда направляются, и именно он спас их, увез в автомобиле с откидным верхом и высадил у «Барбизона», куда они вдвоем вбежали, уставшие, хохоча и радуясь счастливому спасению.
