Оглавление

1. В поисках любви
2. Соперницы
3. Беглянка
4. Почти у цели
5. Дом
6. Вспомнить все
7. Крик души
8. Надежда на новую жизнь
9. Девушка из грез
10. И снова бегство
11. Демонша
12. Замуж за тирана
13. Карусель
14. Между трёх огней
15. Все тайное становится явным
16. Нежданный гость
17. Липучка
18. Капкан
19. Игрушка
20. Горчичный месяц
21. Шантаж
22. Пристанище
23. Прощение
24. Неожиданность
25. Предательство
26. Надежда на спасение
27. Фиаско
    1. «Вернуться просишь. Ну и пусть…»
28. Семейный уют
    1. «Не стоит тратить жизнь напрасно»…
29. Эпилог

Соперницы

Близился самый волшебный и сказочный праздник в году. До Нового года оставалось всего несколько часов, но подготовка к нему шла все еще полным ходом. Кто-то уже праздновал проводы старого года, кто-то делал последние штрихи в подготовке к встрече нового, а кто-то все еще бегал по магазинам в поисках подарков или недостающих продуктов к праздничному столу. Ну а кто-то бесцельно блуждал по городу в надежде отыскать кого-то такого же одинокого, с кем можно было совместно встретить этот светлый и радостный праздник.

Ночь в канун этого Нового года выдалась необычайно праздничной. Почему необычайно? Да потому что такой настоящей сказочно красивой зимней погоды за несколько часов до завершения старого и вступление в свои права нового года, местные старожилы не видели уже более двух десятилетий. В этом южном (хотя и не совсем уж таком южном) городке погода капризничала из года в год, омрачая праздничное настроение. В лучшем случае, в новогодние праздники был мороз, но не было снега. Но чаще всего погода была дождливая и ветреная, и лишь с середины января, когда новогодние и рождественские праздники уже завершались, в город приходила настоящая зима со снегом, морозами и метелью.

В этот раз, на удивление, еще за неделю до долгожданного события, снега выпало по пояс, и столбики термометров опустились до отметки в минус двадцать.

По слабо оживленной улице, мимо ярко освещенных витрин магазинов и кафе, празднично украшенных гирляндами, шла женщина средних лет. Ничего необычного в ней не было. Одета средне. Ни бедно, ни шикарно. Чем же она привлекла наше внимание? Наверное, ничем бы и не привлекла, если б не сыграла в той истории, которую я вам решил поведать, немалую роль.

Не стану забегать вперед и останавливать свое и ваше внимание на более подробном описании этого персонажа и истории ее жизни (все это станет известно чуть позднее). Скажу только, что звать эту женщину Валентиной. Она мать главной героини романа. В тот вечер она блуждала в поисках кафе, в котором ее дочь вместе со своим «мужем» и его друзьями собралась праздновать встречу нового две тысячи двенадцатого года.

Валентина остановилась возле очередного кафе. На двери красовалась табличка «свободных столиков нет». Женщина подошла к большому окну, похожему на огромную витрину магазина, и прильнула к холодному стеклу. Взглядом она искала дочь в толпе посетителей. Большинство из них были знакомы Вале. Парень невысокого роста, чьи волосы никогда не отрастали длиннее сантиметра — напарник ее «зятя». Не покидающая ни на секунду своего страшненького мужа брюнетка с глуповатым выражением лица — его жена.

— Ишь ты, королева, — возмущалась чуть вслух Валентина, разглядывая девушку сквозь стекло. — ума нет, зато гонора хоть отбавляй. Тьфу. Ума только и хватает, чтоб рожать каждый год. А сама даже школу не закончила. С шестого класса выгнали. Позорище!

Продолжая искать дочь, женщина разглядывала гостей, сопровождая каждого гневными комментариями. А вот и он — сожитель ее дочери. Как же она всем своим нутром его ненавидела. Ненавидела за все. А в большей степени за то, что он даже на порог не пускал свою «тещу». А пару раз даже спускал с лестницы. Рядом с Алексеем (избранником Лизы, дочери женщины, трясущейся от пробиравшего до костей мороза) кружит симпатичная девушка с длинными темными волосами и выразительными чертами лица, в которые невозможно не влюбиться. Рита (имя нашей красавицы) держалась всегда поблизости с Алексеем и ни на миг не сводила с него взгляд.

— И куда моя Лизка только смотрит, — бурчала Валентина, — этот изверг с этой профурсеткой ей рога наставляют… Как пить дать — наставляют. А она…

Наконец ее взор устремился вглубь зала, где ее дочь вела с кем-то оживленную беседу по телефону.

Лиза была невысокого роста, худощавого телосложения и с ничем непримечательной фигурой. И что только в ней смог разглядеть этот высокий красавец Алексей? Этим вопросом задавались все, кто знал парня и его избранницу. Увидев в окне мать, Лиза прервала телефонный разговор и, поправляя на ходу свое изумительное платье и озираясь по сторонам, направилась к выходу. Схватив с вешалки свою шубу, девушка выскочила на порог.

— Наконец, вспомнила обо мне, — вскрикнула, завидев дочь, напрочь продрогшая женщина. — Конечно, там, в тепле и сытости хорошо. Зачем о матери помнить?

— Тише ты, — прицыкнула Лиза на мать. — Не искушай судьбу. Пойдем за угол.

Мать и дочь свернули за угол кафе и продолжили разговор.

— С наступающим, — поздравила Лиза свою мать.

— Да мне хоть наступающий, хоть наступивший, — злобно, с руганью и обидой выпалила Валентина, — это тебе праздник. Ты в тепле и сытости пока мать в голоде и холоде.

— Ты же знаешь, что я не могла тебя пригласить. Алексей…

— Да плевать я хотела на твоего Алексея с высокой колокольни, — перебила мать дочку и вновь злобно выругалась. — Зачем ты вообще за него держишься? Этот гад… Я его ненавижу.

— А содержать меня и дочь ты будешь? — вспылила Лиза в ответ и нервно закурила. — Прекрасно знаешь то, как мы жили до него. Я в нищету больше не хочу. Если бы не Ева, он бы уже давно меня выставил и ушел бы к той кукле, что прилипла к нему. Она и не скрывает своего желания ни от посторонних, ни от собственного мужа.

В перепалке женщины не заметили чье-то присутствие в темноте, и скрип снега, под ногами прятавшегося за углом, также остался без внимания.

— Нашла бы себе куда лучше мужа. Такого вот теленка, как у той, что к обормоту твоему липнет. Он бы и тебе слова не сказал против и мне бы можно было к вам переехать. Ладно, собери мне что-нибудь к празднику. И деньжат не мешало бы, — отдала распоряжение Валентина дочери голосом, каким не каждый хозяин дома отдает распоряжение служанке.

Лиза наказала оставаться матери на месте, а сама вернулась в кафе, столкнувшись в дверях с компанией мужчин, вышедших из кафе немного освежиться. Алексей вышел с ними, а значит, у Лизы есть шанс незаметно позаимствовать денег из кармана его пиджака, неосмотрительно оставленного им на спинке стула у праздничного стола.

Собрав, что возможно из спиртного и съестного в пакет и дождавшись возвращения компании обратно в зал, Лиза незаметно прошмыгнула на улицу.

— Вот, все, что смогла, — вручила свою добычу матери девушка и, еще раз поздравив с наступающим Новым годом, вернулась к праздничному столу.

За столом собравшиеся гости вели оживленную беседу. Звенели бокалы в знак проводов уходящего года. Лиза направилась в уборную и на пороге дамской комнаты столкнулась с Ритой.

Как уже догадался уважаемый читатель из того немного, о чем я успел здесь поведать, две эти девушки симпатии друг к другу не испытывали. Вот и на этот раз не обошлось без перепалки.

— Ну что, вещички собрала уже или еще не успела? — не без ехидства в голосе затронула Рита первой свою соперницу. — Не думаю, что Леше понравится то, что ты идешь наперекор ему и втайне снабжаешь свою мамашу на его кровные.

— Не понимаю, о чем ты. Приснилось? Или уже лишнего приняла на грудь? — с невозмутимым видом парировала Лиза, хотя в ее душе что-то заворошилось. Она знала, что стоит Алексею узнать о том, что она вновь передает деньги своей матери, как он может выставить ее за дверь, несмотря на огромную привязанность к маленькой Еве.

— Да знаю я все. А скоро узнает и Алеша.

— А ты докажи. На словах? Не поверит. — ухмыльнулась Лиза, безмерно радуясь своему превосходству и беспомощности так ненавистной ей, как она считала, выскочки — Риты в этой ситуации.

Рита облокотилась о стену и потрясла перед лицом Лизы своим смартфоном, чуть держа его пальцами.

— Словам моим, может, нет. А вот твоим словам и словам твоей мамаши — да. И очень ему станет любопытно увидеть воочию то, кто, сколько и для чего втайне от него взял денег с кармана его пиджака.

Лизу будто током ударило. Улыбка сползла с ее лица, губы нервно затряслись. Перед глазами проплыла пелена тумана, и ноги переставали ее слушаться. Лишь огромной силой воли ей удавалось устоять на ногах. Рита же с нескрываемым восторгом в глазах и счастливой улыбкой на лице мысленно праздновала победу.

— На этот раз уж точно ты отправишься туда, откуда вылезла. И перестанешь путаться у меня под ногами, — слова Риты прозвучали настолько торжественно, что она сама была в восторге от каждого произнесенного ею слова.

В момент Лиза выхватила телефон из рук противницы и скрылась в уборной, закрыв за собой дверь на защелку. Рита спохватилась и поняла, что произошло лишь спустя несколько секунд, которых вполне хватило Лизе, чтобы обезопасить себя от возможности быть пойманной, заперев дверь изнутри.

— Верни телефон, — громко требовала Рита, с силой толкая дверь, в надежде открыть, но в то же время, понимая, что все ее усилия бесполезны.

Вместо ответа из-за двери донёсся звук воды, спускаемой из сливного бачка.

Через несколько секунд довольная Лиза предстала перед поверженной в этой схватке противницей.

— Запомни, родная. Никто и никогда не будет решать за меня, когда, к кому и от кого мне уходить или с кем оставаться. И уж тем более этого не решать тебе. Даже если я и оставлю в покое Алексея, тебе все одно не быть с ним вместе. Он будет с любой другой, только не с тобой. Ты неудачница. Смирись, — приблизившись почти вплотную своим лицом к лицу Риты и обдавая ее горячим дыханием, выпалила Лиза и, резко выпрямившись, продефилировала в зал, где собравшиеся все также громко что-то обсуждали.

— Ну, это мы еще посмотрим. Кто из нас победитель, а кто неудачник. — Со злостью прошипела Рита вслед уходящей обидчице и, поправив прическу, устремилась в зал.

Беглянка

Со времени описанных в первой главе событий прошло ни много ни мало два с небольшим года. На дворе стоял две тысячи четырнадцатый. Осень в том году выдалась холодная. Лист рано облетел еще зеленым. Вместо красивой золотой поры, предшествующей серой и унылой, природа сразу погрузилась в сон.

В один из таких мрачных вечеров, нагоняющих грусть и тоску на жителей небольшого городка на юге страны, по темной, лишь местами освещенной улице, согнувшись от ветра и холода брела девушка. Её длинные слипшиеся, давно не видавшие мыла волосы были собраны в хвост и перевязаны какой-то грязной лентой. Одежда не по размеру развевалась на ветру.

Ветер усиливался с каждой минутой и пробирал холодом ее хрупкое тело сквозь ветхую, не по сезону легкую одежду. Склоняясь вперед, пытаясь противостоять сбивающему с ног ветру, девушка шла от подъезда к подъезду в надежде, что один из них будет открыт, и она хоть немного сможет согреться. Временами сухой кашель до боли раздирал грудь так, что одинокая путница падала на корточки и сжималась в комок…

Так и не найдя открытой двери, измученная непогодой и сильной простудой несчастная добрела до лавочки, уселась на нее и укуталась в свой на два размера больше плащ. Улица была пустынна. Вдалеке редкий тусклый фонарь освещал участок улицы. Город будто вымер. За час ни одного прохожего. Только изредка проезжали машины, спешащих с работы домой к своим семьям людей. И бродячие собаки, где-то вдалеке, своим лаем напоминали о себе. Лиза (а это была она) подняла взгляд на светящиеся окна дома напротив. В ярко освещенном окне силуэт девушки. За ее спиной возникает мужской. Объятия. Минуту спустя, мужчина наклоняется и встает с маленьким ребенком. Ставит его на подоконник. Малыш радостно стучит ручонками по стеклу.

Воспоминания нахлынули на Лизу. Перед глазами всплыла картина одного периода ее жизни. Она и ее Алеша вместе украшают елку к Новому году. Переливание огней гирлянд. Мишура и дождик слегка колышутся от теплого воздуха, идущего от обогревателя. По комнате бегает с игрушкой в руках и радостным визгом дочка. В атмосфере запах ели и мандарин. Она и сейчас его чувствует так, будто в тот самый момент она находилась там, в теплой уютной квартире, наполненной запахом ели, мандарин и ароматами любви, а не на лавочке в холодную дождливую осеннюю ночь. Алеша сзади обнимает Лизу за плечи. Она счастлива и ей так тепло и хорошо…

От воспоминаний и в самом деле на какое-то время Лиза забыла про ветер, дикий холод и безлюдную улицу, о своем одиночестве. Резко начавшийся дождь вернул ее в реальность. Мелкий, но частый вперемежку с сильным ветром, он с силой вонзался в тело, колол лицо как тысячи мелких иголок. Лиза поднялась с лавочки и сначала медленно, потом быстрее и быстрее, переходя на бег, устремилась по темной, сырой и мрачной улице.

Пробегая по старым улочкам и грязным переулкам района, озябшая до полусмерти девушка тщетно искала укрытия от непогоды. Наконец, совсем обессилившая, Лиза забрела во двор многоэтажек, где на ее счастье оказалась беседка. Какое никакое, но все же укрытие. Укрывшись от колючего дождя, Лиза тряслась от холодного порывистого ветра, нещадно бившего и без того промокшее и замерзшее ее тело. Желудок сводил от боли. За три дня в нем побывало ни много ни мало булочка да вода из-под крана. Рассматривая в полутьме нецензурные надписи, нацарапанные на столике в беседке, все мысли несчастной были о теплом ужине, крепком чае, горячей ванне и мягкой постели. Как же долго всего этого у нее не было… Еда абы что, сон абы где… Ужасно чесалось тело… Прошло уже столько времени с того момента, когда она не знала лишений в своей жизни… Она уже привыкла жить такой неполноценной жизнью. Терзают ее только голод, холод и воспоминания… Теплые воспоминания о счастливой жизни.

Сколько она ругала себя последними словами за то упущенное время, и готова была бы в любую секунду отдать все, что у нее есть ради того, чтобы все вернулось в то ее счастливое время. Только ничего не вернуть. Да и отдавать-то нечего. Ничего нет. Только жизнь. И дочь. Дочь, которая толком и мать не помнит и может мамой никогда не назовет. Для нее она теперь тетя.

Слезы струились по ее щекам. Ныло где-то глубоко в груди.

В глаза ударил ослепляющий свет фар въезжающей во двор машины. Потухли фары. Из авто выскочил мужчина средних лет. Закрыл машину и, кляня непогоду, побежал к подъезду. Лиза устремилась за ним. Мужчина замешкался у дверей, нервно шаря по карманам в поисках ключей.

— Мужчина, не угостите даму сигареткой? — обратилась девушка к незнакомцу в надежде разжиться сигаретой и вслед за ним прошмыгнуть в подъезд и хоть на какое-то время укрыться от непогоды и согреться.

Мужчина резко обернулся, отпрыгнул в сторону и крепко выругался.

— Иди отсюда, — крикнул ей после крепкого словца, разбавив не менее крепким, — бродит здесь всякая шваль.

— Жалко сигарету что ли?

Лиза сделала шаг навстречу. Мужик отпрянул еще дальше и вода, стекающая с козырька, полилась ему за шиворот. Издав дикий крик и набор матерных выражений, он достал из кармана пачку сигарет и бросил в Лизу.

— На, чума. Травись. И уходи отсюда.

Пока девушка поднимала брошенную ей подачку, возмущенный житель многоэтажки скрылся в подъезде, с шумом захлопнув за собой дверь.

В свете фонаря внешность Лизы можно было хорошо разглядеть. Грязные слипшиеся волосы, впалые щеки. Рассеченная бровь, синяк под глазом, разбитые губы. Не хватало передних зубов. Грязный, мокрый, рваный плащ висел на ней, как мешок. Черные широкие сапоги. Таких как она, в таком обличии, можно встретить у рынков или вокзалов, слоняющихся без дела в поисках мелочи, окурков и возможности незаметно что-то у кого-то стащить. Увидев такой страх перед собой, никто и представить не мог, что еще несколько лет назад эта худая, грязная и страшная бомжиха была разодетой в шикарные платья, шубы и увешана золотыми украшениями красавицей, с голубыми глазами и ужасным характером. Все что осталось от той прежней Лизы, так это ярко голубые глаза и ужасный характер.

Девушка открыла брошенную ей пачку, достала сигарету. Что толку от сигарет, когда нет спичек. Дождь намочил сигарету. Лиза со злостью швырнула ее в лужу и, в расстроенных чувствах, побрела со двора. Проходя мимо авто, нахамившего ей мужчины, оскорбленная девушка остановилась и припала к окну. Затем отошла, пошарила вокруг и, отыскав кирпич, швырнула его в стекло. Вдребезги. «Хищница» подбежала, вытащила барсетку и бросилась убегать под вой сигнализации и дикий мат выбежавшего на балкон в одном нижнем белье хозяина авто.

Лиза бежала по кривым улочкам и переулкам, оставляя за собой разлетающиеся брызги луж. Душа уходила в пятки. Сердце вырывалось из груди. Страх преследования придал прилив сил. На окраине городка, близ железной дороги, беглянка нашла приют в полуразвалившемся бесхозном домике. Вокруг было грязно, темно и сыро. По дому разбросана старая поломанная мебель — стулья, стол, кресло, старые школьные учебники… Лиза еле слышно прошлась по комнатам. В доме она была одна. На удивление это место не облюбовали бомжи. Тем спокойнее для нее. В последнее время она все больше старалась сторониться людей. Встреча с ними зачастую приводила к нехорошим для нее последствиям. И в лучшем случае дело заканчивалось просто оскорблениями.

Из оконных проемов дул ветер. Капли дождя, распыляемые ветром, заносило в помещения. Лиза забралась в маленькую комнатку с одним небольшим окошком и забилась в угол. Тело содрогалось от холода. В животе урчало. Вспомнив об украденной барсетке, продрогшая до костей девушка замерзшими трясущимися пальцами нервно стала извлекать её содержимое. Паспорт. Права. Какие-то справки… И лишь на дне немного мелочи и зажигалка. Барсетка полетела в угол. Глаза наполнились слезами горечи и обиды.

Придя в себя, Лиза собрала хлам по дому и стала разжигать костер. Бумага была сырая и не хотела разгораться. В ход пошли документы. Лиза смотрела на догорающий паспорт и на разгорающийся костер. Когда-то, также, пламя бессовестно пожирало страницы и ее паспорта.

Становилось теплее. Одежда парила. Лиза прикурила и сделала большую затяжку. В голове помутнело. Кашель сдавил грудь. В голове проносились мысли о дальнейшей жизни, но ни за одну из них уцепиться не удавалось. Все они проносились настолько молниеносно, путая друг дружку и казались такими размытыми. Докурив, девушка откинулась спиной на стену и уснула.

Почти у цели

Медленно тянулась электричка, раскачивая вагонами. Уже час как Лиза покинула неприветливый незнакомый мрачный городок. Вагон был пуст. Только она и ворчащий всю дорогу сонный бомж, разместившийся в другом конце вагона и расточавший зловония на половину пространства. Кондуктор быстро пробегала этот вагон, не останавливаясь и не спрашивая билет.

Лиза ехала домой. В родной город, в котором родилась, и в котором прошли ее годы жизни, как самые замечательные, так и самые ужасные. Город, в котором есть места, куда ее тянет и телом и душой, и места, откуда хочется бежать в диком ужасе. Город, который она неоднократно покидала, и в который возвращалась всегда. Последняя их разлука длилась два года. Два длинных, похожих на вечность долгих года.

Родной город встречал ветром и мелким снежком. Утолив голод двумя пирожками, на которые только и хватило денег, Лиза побрела к родным стенам. За два года город не изменился. Старый, размеренный. Те же ларьки и магазины. Те же бабушки у подъезда, невзирая на непогоду. Даже алкоголики на тех же самых местах собираются. Воспоминания накрывали одни за другими. В этом городе прошло ее детство. В этом городе познала она счастье и боль. Лиза брела по улицам, и комок подкатывал к горлу. Здесь почти ничего не изменилось. Здесь все для нее до боли знакомо. Каждая улочка. Каждый дом.

Вокзал остался далеко позади. Позади и центр города с красивыми домами и магазинами. На этой окраине города с невзрачными, обшарпанными домиками и прошла большая часть жизни Лизы.

Когда-то здесь не смолкала жизнь. В этом небольшом районе работал элеватор, ток, мельница, маслобойня, куда свозилось все зерно близ лежащих хозяйств. Кипела работа. Постепенно все эти хозяйства пришли в упадок. Предприятия закрылись. И от них остались руины. Все что можно было вывезти — давно вывезли. Теперь там красуются либо полуразрушенные здания и дворы, поросшие бурьяном, либо вообще груда развалин.

Невзрачные давно невидящие ремонта домики населяют семьи бывших работников ныне не существующих предприятий. Унылые улицы, разбросанный мусор, обычно убирающийся самими жителями весной и осенью. Иллюстрация не к сказке. Население, желающее жить без нужды, ездит на работу в город, кто-то работает на единственном оставшемся в районе мясокомбинате. Те, кто работать не желает, просто спиваются. Возвращаясь, домой с работы, обязательно встретишь несколько лиц неприятной наружности, стреляющей мелочь и сигареты и, после разливающих суррогат в пластиковые стаканчики где-нибудь в подворотне.

Лиза медленно брела по давно не ремонтированной улочке. Смеркалось. Редкие фонари слегка освещали местами дорогу. Снова поднялся ветер и заморосил дождь. В тот год осень выдалась необыкновенно холодная и дождливая. Ужасно болели ноги. Усталость чувствовалась во всем теле. Хотелось есть.

Возле одной из многоэтажек, восьмидесятых годов постройки, Лиза остановилась. Волнения овладевали ей. Дрожь пробежала по телу. Ноги сами собой стали подкашиваться. Лиза добралась до беседки и рухнула на скамейку. Дрожащими руками достала из пачки сигарету, с трудом прикурила и, затянувшись во все легкие, устремила взор на окна дома.

Мысли перенесли ее назад в недалекое прошлое. В ушах стоял детский смех. Перед глазами стояла пелена слез. В голове проносились картины: из подъезда выходит она с дочкой. Следом Алеша выносит коляску. Дочь, звонко смеясь и размахивая маленькими ручонками, бежит по дорожке. Лиза следом. Пытается поймать. Догоняет. Хватает на руки свое бесценное сокровище, подбрасывает над головой и тут же прижимает к себе и много-много раз целует. Потом усаживает малышку в коляску, и они вместе с Алешей в обнимку, толкают по дорожке в коляске свое маленькое счастье.

Очнулась от размышлений от того, что докуренная до фильтра сигарета обожгла пальцы.

Вот этот дом, в квартире на втором этаже которого прошли несколько лет ее счастливой, как ей теперь кажется, жизни. В тепле, чистоте, внимании, любви и заботе… Почему она всего этого не ценила тогда? Как он сейчас без нее? Как бы повел себя, встретившись с ней сейчас? Принял бы ее такую? Принял. Он бы принял. Ведь он такой хороший. Добрый. Отзывчивый. И к тому же он же так сильно любил ее… Какой-то огонек надежды зажегся где-то глубоко внутри и с каждой секундой разгорался сильнее и сильнее. В мыслях проносится картина их встречи. Вот он открывает двери и видит ее на пороге. Онемев от неожиданности, он просто смотрит на нее. Она на него. Их глаза встречаются, и… Она бросается в его объятия. Он на руках заносит ее в комнату и…

Не помня ничего, Лиза уже вбегает по ступенькам на второй этаж и останавливается у заветной двери. Тело дрожит от волнения и надежды. Сердце бешено колотится в груди. Нерешительно рука тянется к звонку. Один. Второй звонок. Третий долгий. И вот она уже вовсю стучит кулаками в дверь. За дверью послышались шаги. Шум открывающегося замка. Лиза готова влететь, ворваться в квартиру без приглашения, но…

— Куда? Тебе чего надо? — раздался бас над ее головой и чья-то сильная рука, схватив за шиворот Лизу отшвырнула ее к соседской двери. — Пошла вон. Достали, алкашня, бродить. Блат хата в соседнем доме. Еще раз кто из ваших ошибется — придушу.

Дверь захлопнулась. Лиза так и не успела разглядеть того, кто из нее чуть не вытряс душу. Не успела несчастная отойти от шока и столкновения с соседской дверью и полом подъезда, как с шумом отворилась та самая дверь и с криком и шваброй в руке на пороге появилась девушка двадцати трех лет с темными длинными волосами. Девушку звали Рита. Да-да, та самая Рита. Она жила напротив Алеши и уже давно имела на него свои виды.

— Как же вы достали! — выпучив от злости и возмущения глаза закричала соседка, до полусмерти напугав и без того не пришедшую в себя перепуганную Лизу. — Алкаши. Когда вас уже всех пересажают?! Убирайся отсюда, шваль. Не разноси заразу. Я участкового вызову.

Рита стала со злостью тыкать шваброй в Лизу.

— Рита, успокойся! — глотая слезы, вскрикнула непрошеная гостья.

— Я тебе так успокоюсь, — Рита замахнулась, готовясь нанести удар нарушившей ее покой, но резко замерла. Медленно опустила швабру. Ее лицо стало проясняться. Пелена злости спала с лица. Легкая улыбка. И вот уже Рита залилась истеричным смехом. — Ты? Не может быть.

Лиза с опаской поднялась с пола. Рита достала из кармана халата телефон и сделала несколько снимков на камеру.

— Все же бывают в жизни сюрпризы, — сдерживая смех и вытирая слезы, произнесла соседка. — Ты? Не могу поверить, что когда-то ты путалась у меня под ногами. Ты спутала все мои планы. Ты в жизнь мою влезла. Зачем ты опять приперлась?

Голос Риты вновь стал злым и угрожающим.

— Я к Алеше пришла. Как я понимаю он теперь с тобой? Тогда я просто уйду. Не буду мешать.

— Был бы со мной, если бы ты в свое время не влезла. А так ни себе ни людям. Алеша здесь давно не живет. Уехал в центр. А жаль. Посмотрел бы он сейчас на тебя… Убирайся отсюда и больше никогда не появляйся на моем пути. Иначе клянусь… Я добью тебя раньше, чем это сделает жизнь.

Рита с шумом захлопнула дверь.

Разочарованная и напуганная Лиза медленно спускалась