Глава 2

Кэтрин

Алчность.

Именно это слово я должна была сказать первым. Так планировал Виктор Фокс. Он этого жаждал, мечтал, чтобы первенец приумножил капитал империи. Был нетерпелив к каждому центу. Зарабатывал, вкладывал, получал проценты и дивиденды. Идеальный ребенок. Вот только я не захотела уносить в гроб золото всего мира. Меня не интересовал ни бизнес отца, ни криптомонета, названная нашей фамилией.

Семьи «Золотой пятерки» сколотили свой капитал именно на этом. Они не упустили шанс и поверили в систему, которая на первый взгляд выглядела как мыльный пузырь. После появления биткоина «Золотая пятерка» не только вложила деньги в монету, но и начала создавать свои. Так появились монеты FOX, BROWN, KANE, GRACE и BLAKE. Название – фамилия владельца. Владельцев, которые спустя пять лет увидели на своих счетах миллионы долларов.

Дела в крипте не всегда шли хорошо, тем более когда наряду с монетами «Пятерки» появилась еще одна – FIDUCIA [1]. Децентрализованный онлайн-сервис с говорящим именем должен был упростить создание умных контрактов. Роскошная рекламная кампания позволила монете в первые дни показать колоссальный рост. Люди ринулись вкладывать в нее деньги, а проект сдулся через два года, унося с собой миллионы долларов. «Золотая пятерка» приложила много усилий, чтобы удержаться на плаву и популяризировать крипту. К их счастью, они смогли вернуть доверие инвесторов и привлечь деньги. И теперь считались теми, кто стоит за кулисами и управляет рынком. Контролирует его. Регулирует рост и падение монет.

Но все это не имело значения для меня. Виктор не планировал включать меня в свой бизнес. Все, что его интересовало, так это выгодная сделка, которая увеличит его влияние не только на бирже, но и в реальной жизни. Позволит охватить больше сфер, внедрить монету в другой прибыльный бизнес и утонуть в деньгах. На его шахматной доске я лишь пешка, которую он собирается приберечь для удобного случая.

Не более того.

Я выбросила эти мысли из головы и сконцентрировалась на чемодане, где небрежно лежали наши вещи. Тайлер сидел на подоконнике и лениво выпускал кольца дыма в окно. На нем были лишь темные классические брюки, из-за чего мой взгляд задержался на подтянутом торсе, усеянном бледными рубцами и шрамами. Каждый из них напоминал о тяжелом детстве, которое ему пришлось пережить. Однако он выбрался из ада, стал не просто лучшей версией себя, но и лучшим человеком на этой планете.

Мир не заслуживал Тайлера Гилла, его мысли, сердце и доброту.

Как и Тайлер не заслуживал такой жизни, которая ему выпала.

Его серые глаза встретились с моими. Мягкая улыбка возникла на губах, наполняя мое сердце трепетом. Порой мне казалось, что и я не заслужила его дружбы. Но он выбрасывал эти мысли из моей головы, напоминая, что мир задолжал извинений и мне.

Я обвела взглядом номер и почувствовала в груди зарождающуюся тоску. Черт, я точно буду скучать по нему. Он просторный, выдержан в теплых бежевых тонах, с широкой двухместной кроватью, небольшим диванчиком возле окна и креслом, в котором постоянно сидел Тайлер и читал любимые книги.

– Возьмем выпивку? Я не собираюсь по выходным пить безалкогольный пунш.

– С этим могут возникнуть проблемы. Но я попробую запихнуть одну бутылочку к себе…

– Я разберусь, – перебил Тайлер, ухмыляясь.

Тай принялся опустошать мини-бар. Маленькие бутылочки он сворачивал в одежду и клал на дно чемодана.

Пока я принимала душ, Тайлер вызвался проверить каждый уголок на предмет забытых вещей. Уверена, что он попутно застелил постель, проветрил комнату и открыл несколько фруктовых диффузоров. Тайлер ненавидел беспорядок, но безумно любил меня. Мазохист.

Наша дружба сложилась из-за паршивого отношения родителей. Два одиноких подростка, успевших устать от своей короткой жизни, сумели обрести друг друга в кромешной тьме. Это был первый зимний бал, который организовала «Золотая пятерка». В то время их еще так не называли, хоть монеты и показывали отличный рост и приносили миллионы. Но благодаря владению другим бизнесом «Пятерка» смогла привлечь высокопоставленных и сумасшедше богатых лиц для возможного сотрудничества.

Бал проходил в нашем доме. Шарлотта так сильно переживала, что наняла несколько клининговых компаний, которые одновременно мыли и без того чистый дом. Мать оторвалась и на мне, впервые сделав депиляцию и коррекцию бровей. Она забыла, что мне всего двенадцать. Но возраст не имел значения, когда Шарлотта вручила мне платье от Chanel и тесные туфли на каблуке. Я еле переставляла ноги и почти слетела с чертовой лестницы, если бы не хрупкие руки не менее хрупкого парня с синяком на запястье. Он пытался скрыть его, то и дело натягивая рукава пиджака. Пиджака, меньше его на размер. Шарлотта закатила бы истерику и утащила бы ребенка в комнату, а его отец даже не заметил, как сын выделяется среди остальных.

Стоило мне пожаловаться на мозоли, как Тайлер тут же выбросил туфли в окно и предложил свои ботинки. Я представила, как мать взбесится, увидев меня в таком наряде, и согласилась. Первый бунт самый сладкий. Он отдавался свободой на языке и безмерным счастьем в груди. В тот день смех лился из меня подобно шампанскому, которое гости распивали в основном зале. Но все звуки стихли, стоило мне спуститься с Тайлером и гордо продефилировать в мужских ботинках.

Отец пытался запретить мне с ним общаться, но чем больше запретов, тем выше желание. Отец Тайлера, наоборот, поощрял это, ведь он грезил попасть в «Золотую пятерку», вернее, стать шестеркой. Именно так и называли его в наших кругах – «шестерка Гилл». Все знали, что Джефф зарабатывает продажей наркотиков. Он даже открыл собственный клуб на юге Бостона, в районе Роксбери. Как Джефф проворачивал поставку, никто не понимал. Он всегда выходил чистым из воды и даже ни разу не привлек внимания властей к своему детищу.

Однако Джефф не знал, что Тайлер планировал запихнуть его за решетку и выбить самый большой срок из всех возможных. Видимо, поэтому и спал сладким сном, предварительно припудрив свой крючковатый нос. Слава богу, Тайлеру досталась внешность покойной матери, Джулии. К слову, ее смерть с высокой долей вероятности лежала на совести Джеффа.

Непутевый отец ошибся в одном: Стефан Грант – владелец банка Grand, дедушка Тайлера и отец Джулии, – предусмотрительно ограничил доступ к трастовому фонду. Только Тайлер смог бы воспользоваться им в восемнадцать лет. Джефф силой пытался выбить деньги из ребенка. Мне даже представить сложно, что именно он творил с Тайлером из-за чертовых бумажек, раз тот сбежал из дома в шестнадцать и два года скитался. Я бы запихнула в его рот ровно столько миллионов, сколько было синяков на теле Тайлера, облила бы бензином и подожгла, если бы смерть Джеффа Гилла смогла стереть побои из его памяти. Но ублюдок бил слишком сильно, и каждый удар отпечатался на сердце Тайлера. Одного поджога было бы мало.

Из забавного: семьи «Золотой пятерки» никогда не воспринимали всерьез жалкие порывы Джеффа пить с ними за одним столом. Даже если бы он превращал все, чего касался, в золото. Но при дворе всегда нужен шут, а Джефф идеально подходил на эту роль. Ох, сколько же лести сыпалось в мой адрес в те редкие встречи. Он буквально пытался поцеловать мою ладонь своими морщинистыми губами, как будто мы жили в девятнадцатом веке. Гилл умел надевать маски. И охотно этим пользовался, считая, что ему все верят.

Джефф Гилл никогда так не ошибался.

Я неспешно завивала темно-каштановые волосы, покусывая губу. Глупая привычка, из-за которой она постоянно кровоточила. Тайлер по инерции перехватывал мои пальцы, когда я сдирала обветренную кожу. В нашем идеальном мире царило полное доверие и уважение. Никаких истерик и ссор. Пустых заявлений и громких обид. Если кого-то что-то не устраивало, мы садились и разговаривали до тех пор, пока не сходились во мнении или не находили компромисс. Это первое правило нашей дружбы, которое ввел Тайлер. Второе правило: никаких чувств. Мы можем поцеловаться или обняться вечером, лежа на кровати за просмотром фильма. Но никто не пытается рассчитывать на большее. Безусловно, Тайлер красивый. И, когда мы были подростками, он мне нравился. У него были густые волосы карамельного цвета, вечно спадающие на лоб и прикрывающие виски, дымчато-серые глаза с зелеными крапинками и высокие скулы. Он идеальная модель, обладающая не только высоким ростом и красивым телом, но и умом. Когда мы приходили куда-то, все взгляды были направлены на нас. Вот только я на целую голову ниже и рядом с этим красавчиком выглядела как младшая сестра.

Накручивая передние пряди, я взглянула на телефон. Звонил Пол. Я сбросила и написала сообщение с адресом отеля. Сглотнула ком, подступивший к горлу. Всего лишь год. Все ради Тайлера. Я смогу справиться с колледжем. Смогу.

В номере было идеально чисто. Тайлер придирчиво протирал тряпкой комод. Интересно, где он ее нашел? Я даже не удивлюсь, если под кроватью спрятаны моющие средства, губки и тряпки. Этот чистюля помимо багажа прошлого возьмет с собой и не такое.

Через десять минут мне пришло сообщение от Пола. Теперь все наши ночные вылазки в течение полугода выглядели бессмысленными. Одна дурацкая выходка в клубе выдала наше местоположение Виктору Фоксу.

– Пол здесь, – нахмурилась я. Тайлер приблизился ко мне и разгладил складку между бровями. Не хотел, чтобы раньше времени появились морщины.

– Я спущусь.

После этих слов он пропал на полчаса. Я уже успела одеться и перепроверить нашу черную сумку: все документы, наличные, кредитные карты и минимальный комплект одежды. С этой сумкой мы и сбежали на Багамы. Налегке, не оглядываясь, с выключенными телефонами. Но чего мы не ожидали, так это отсутствия «хвоста». Джеффа давно не заботило, где его сын. Однако я была уверена, что Шарлотта и Виктор объявят меня в международный розыск. И за шкирку притащат обратно, чтобы и дальше уничтожать мою жизнь.

Наконец-то Тайлер вернулся. В руках он сжимал черную папку с документами и несколько книг в мягкой обложке. Забрав документы у Пола, он, очевидно, заглянул в Brattle Book Shop. Тайлер питал особую страсть к старым изданиям и подержанным книгам с заметками на полях. Он смущенно улыбнулся и спрятал руку за спину.

– Я все равно все видела.

Забрав у Тайлера папку, я бегло окинула взглядом документы. Обучение в Болфорде, судя по всему, было самым дорогим среди прочих. Он не входил в Лигу плюща, но был не менее знаменит. Не каждая богатая семья могла отвалить двести тысяч долларов за год обучения. К тому же в Болфорде было всего два направления: политика и бизнес. Однако каждый студент, окончивший его, в будущем становился успешным. Сильная программа обучения, лучшие преподаватели страны, нестандартный подход, практика в ведущих компаниях. Все из «Золотой пятерки» учились в Болфорде. Результат говорил сам за себя.

Основной целью Болфорда было подготовить студентов ко всем ситуациям как в бизнесе, так и в политике, а главное – в жизни. Без бессмысленных эссе, горы домашней работы и заучивания материала.

Именно это можно было прочитать на сайте Болфорда. На деле же – элитная тюрьма для избалованных детей. Точка. Что может быть лучше, чем закрыть свое чадо на четыре года в колледже в пригороде Бостона? Верно. Ничего. По крайней мере пять дней в неделю они не могли напиваться, устраивать вечеринки и вычищать трастовый фонд.

Двести тысяч в год действительно стоили того.

Я не была глупой, как считал отец. Компенсацию – за прожитые с ними восемнадцать лет, – которую я забрала из сейфа, вложила в акции и ценные бумаги с выплатами дивидендов. И в одну монету, в чей рост искренне верила. Деньги работали и приносили доход, в то время как я наслаждалась жизнью. Но самое главное, у меня осталась приличная сумма, которая могла поддерживать привычное существование ближайшие пять лет. Кэтрин Фокс хоть и сумасшедшая, но находчивая.

Пока я неспешно одевалась, Тайлер просматривал новостную ленту. Монета отца подешевела на пару долларов.

Искусственный спад, ведь пару дней назад она ушла в такой плюс, что «хомяки» [2] принялись жадно ее скупать. Теперь же все летело вниз. Терпеливые выжидали и паниковали, отчаянные сливали все, что было, чтобы отбить хоть какую-то сумму. Так работал рынок.

Тайлер выкатил чемодан в коридор и вальяжной походкой направился к лифту. Там его перехватил один из сотрудников и попытался предложить свою помощь. Тайлер отмахнулся, нажав на кнопку.

Наконец мы забрались в «Рендж Ровер» и отъехали от гостиницы. Болфорд находился в двадцати шести милях от Бостона, в Грэйт Хилле. И его историю по прихоти отца я выучила наизусть.

Болфорд был основан Клиффордом Корвордом в шестидесятых годах. Его жена Виктория, несмотря на материальное положение супруга, мечтала преподавать, но никак не могла устроиться на работу. Ради нее Клиффорд построил колледж и в названии использовал ее девичью фамилию – Болфорд. После его смерти президентом стал их сын Дерк Корворд. Дерк вложил всю душу в дело отца и сделал из Болфорда бренд. Люди мечтали туда попасть. Влезали в долги и кредиты, чтобы обеспечить своим детям заветное место. Я же всегда знала, что окажусь там.

Из города мы выехали довольно-таки быстро. Я прибавила звук радио, вытащила из кармана Тайлера пачку сигарет и зажигалку Zippo, которую никому, кроме меня, нельзя было брать. Пальцем нащупала гравировку книги и очертания пламени, что окутывало ее. Щелчок, и огонек коснулся кончика сигареты. Тайлер перехватил у меня пачку и тоже закурил. Он всегда опускал сиденье на максимум, откидывал спинку практически до заднего сиденья и при этом выглядел чертовски сексуальным, когда курил. Сигарета, зажатая в тонких длинных пальцах, слегка подрагивала от ветра, а из пухлых губ струился дым.

– Что ты чувствуешь? – внезапно спросил Тайлер, не отрываясь от дороги.

– Сомнение, беспокойство, злость, – выдохнула я. – Зря мы пошли в клуб. Я была уверена, что Виктор и Шарлотта оставили меня в покое.

– Рано или поздно мы бы попались, Кэтрин.

– Тогда стоило остаться на Багамах, но…

– Но жизнь на островах – отстой.

– Еще какой, – слабо усмехнулась я. – Но не помешает ли нам Болфорд?

– Мы и без него ничего не добились. Джефф хорошо замел следы.

– А вдруг мы что-то упустим, – не унималась я, делая очередную затяжку. Тайлер взял меня за руку и ласково погладил внутреннюю сторону ладони. Его прикосновения всегда успокаивали и обуздывали ту энергию, что бушевала во мне. Живя под надзором, я искала приключения, чтобы выплеснуть ее наружу. Даже когда сбежала из дома, не могла отделаться от этой дурацкой привычки. Я всегда хотела сама принимать решения, ошибаться, падать, подниматься, выжимать из каждого дня по максимуму, а не придерживаться чужих правил и соответствовать ожиданиям людей, которые не имели значения.

Этого права меня пытались лишить.

Мне нужно было проветрить голову от этих мыслей. И вместо жалости к себе выбрать что-то, что может взбодрить. Перед глазами удачно мелькнула вывеска «Старбакса».

Тайлер включил поворотник и перестроился в правый ряд. Если он и заметил, как отчаянно я пытаюсь оттянуть приезд в Болфорд, то не подал виду. Он припарковался и молча вышел. Я вытерла мокрые ладошки о брюки и уставилась на приборную панель. Меня трясло от внезапно возникшего страха снова оказаться запертой. Да, это другое место – с большой территорией и без контроля родителей. Однако это не мой выбор. Не мое желание. Не моя конечная цель. Я бы рассмотрела возможность получить достойное образование, но только когда определилась бы со своими желаниями, а не потакала другим. Моя жизнь была определена заранее, и в плотное расписание не вписывалось мое мнение и пожелания. За меня решали, решают и собираются решать до конца дней.

Но я не согласна с таким раскладом.

Стоило увидеть Тайлера с фирменным стаканчиком, как решимость наполнила мои вены. Я делала это ради него. Пришлось отвесить себе мысленных пощечин и напомнить: не из такого дерьма выбиралась.

Мы проехали мимо ресторана с мексиканской кухней и пиццерии и уже через два поворота оказались возле кованых ворот. Высокий каменный забор, увитый плющом, скрыл Болфорд от любопытных глаз. Тайлер несколько раз посигналил, привлекая внимание охранника. К нам вышел высокий мужчина, просмотрел содержимое папки и кивком велел въезжать. Я хотела пошутить, однако перехватила строгий взгляд Тайлера и демонстративно закрыла рот на замок. Этот парень знал меня лучше, чем родители.

Крытая парковка была забита машинами. Черт, в выходные здесь, похоже, сумасшедшая пробка из-за одного выезда.

Я выпрыгнула из машины, окидывая взглядом территорию. К Болфорду вела вымощенная камнем дорожка. По обеим сторонам было что-то вроде зоны отдыха: беседки, лавочки со столами в окружении круглых кустов и цветов и фонтаны в форме высоких и широких кувшинов. Трехэтажное здание – самое большое – из красного камня и с темной крышей стояло прямо по центру. По бокам еще два, но гораздо меньше. Я бы предположила, что это и есть общежитие, но если мне не изменяла память, то учебный корпус и жилой соединялись длинным коридором.

К нам уже спешила длинноногая блондинка с вежливой улыбкой. Она накинулась на нас со словами приветствия, едва Тайлер заглушил мотор. Выглядела она чересчур доброжелательной и наивной для той, кто работал в элитной тюрьме. Скорее всего, не так давно устроилась, ведь с такими детьми общаться нужно только на их языке. Иначе они задавят своим авторитетом и наглостью. Сровняют с землей размером кошелька и амбициями.

– Комнаты двухместные, просторные и комфортные, также они оборудованы ваннами. Сейчас проходит занятие, поэтому с соседями сможете познакомиться чуть позже. Завтрак начинается в восемь утра и длится тридцать минут. Второй завтрак в двенадцать часов. Обед в три. Ужин в шесть. Постарайтесь не опаздывать и приходить вовремя. В комнатах вас также будет ждать буклет с личным расписанием, карта с расположением аудиторий, и еще вам нужно выбрать внеклассные занятия…

– С кем я могу побеседовать по поводу совместного проживания? – перебила я девушку, которая представилась Луизой.

– Болфорд прогрессивен в вопросах проживания, но девочкам отведено правое крыло, а мальчикам – левое. Поэтому, к сожалению…

– К сожалению, я задала другой вопрос.

Луиза опешила. Искусственная улыбка сползла с ее губ, а в глазах заплескалось отчаяние. Девушка умоляюще взглянула на Тайлера, словно тот мог как-то спасти ситуацию, однако он лениво рассматривал газон.

– Я провожу вас в кабинет вице-президента.

Мне стало жаль поникшую Луизу, но я хотела как можно скорее разобраться с комнатой и не делить ее с незнакомым человеком.

Луиза распахнула темные дубовые двери и открыла нашему взору фойе. Я не ошиблась: два корпуса действительно соединялись длинным коридором. С двух сторон от него расположились лестницы. Стены были обшиты деревянными панелями, пол – устлан паркетом. На высоких потолках висели тяжелые люстры, освещающие теплым светом огромное пространство. Справа тянулись кабинеты, слева была столовая, а напротив нее – несколько аудиторий. Симпатично, но не более.

Тайлер не захотел заходить в кабинет. Он уселся на один из коричневых диванов и начал пролистывать ленту новостей. Хотел убедиться, что Джефф Гилл за последний час не успел в очередной раз опозорить себя.

Наконец Луиза открыла дверь и пригласила меня войти. Я натянула самую обаятельную улыбку, которую отыскала в закромах памяти, и перешагнула порог.

Я не успела рассмотреть обстановку и мебель. Когда мой взгляд встретился со взглядом владельца кабинета, из легких будто выкачали весь воздух.

Нейт, мать его, Эндрюс.

Мужчина, в которого я была влюблена с пятнадцати лет.

Мужчина, которого я вычеркнула из своей жизни, когда сбежала из дома.

Незнакомое волнение затопило грудь, когда взгляд Нейта изучающе скользнул по моей фигуре, но быстро вернулся к лицу. Легкая ухмылка возникла на его губах, отчего мое сердце затрепетало от восторга. Воздух в кабинете затрещал от возникшего напряжения, и я с трудом подавила порыв распахнуть окно за его спиной. Вместо этого крепче сжала дверную ручку, которая стала единственной точкой опоры. Сложно было поверить, что он здесь. В Болфорде. На должности вице-президента. Сидит напротив меня и ждет, когда я вспомню, как складывать слова в буквы.

Я отвесила себе мысленную пощечину.

– Привет, Кэтрин.

Глава 3

Кэтрин

Любовь.

Нейт Эндрюс был любовью всей моей жизни, по крайней мере, так я считала, будучи подростком.

Он был воплощением мечты: высокий, с темно-каштановыми волосами, всегда в строгих черных костюмах без галстука. Нейт испытывал к галстукам особую неприязнь и игнорировал даже на встречах «Золотой пятерки». Этот маленький бунт вызывал во мне восхищение и заставлял пульс ускориться. Нейт придерживался собственных принципов и не собирался угождать другим. Его уверенность и независимость притягивали меня словно магнит. Как только он оказывался рядом, все остальные меркли на его фоне. Нейт сочетал в себе грубость и мягкость. Готов был выслушать непрошеный совет, но всегда оставался при своем мнении. Он не имел прямого отношения к «Золотой пятерке», но подвергся такому же давлению, как и я.

Я обвела взглядом четкие черты лица: высокие скулы, прямой нос и мягкие на вид губы. Коротко стриженная борода подчеркивала твердую линию челюсти, а в бесконечно темных глазах плясали огоньки. При солнечном свете они были карими, но сейчас казались чернее самой ночи. Дьявол, время сыграло ему на руку. Он стал шире в плечах, из-за чего казалось, что пиджак может треснуть по швам.

Я не могла перестать рассматривать его. Нейт внезапно пропал из моей жизни, когда занялся собственным бизнесом. А я… Я запретила себе выискивать какую-либо информацию о нем, чтобы не тешиться ложными надеждами.

Взгляд Нейта блуждал по моей шее, подбородку, на долю секунды остановился на губах и снова вернулся к глазам. Предательский жар лизал щеки, расползался дурацким румянцем, выдавая меня с потрохами. Но не только я чувствовала себя некомфортно. От меня не скрылось, как дернулся его кадык, а в глазах проскользнула неизвестная эмоция. Что-то неуловимо темное, притягательное, вызывающее рой мурашек.

Да, во мне не осталось ничего от той пятнадцатилетней девочки, которой он меня помнил. Тогда я крутилась вокруг него, надеясь получить хоть каплю внимания. Втайне грезила о том, как повзрослею и смогу влюбить его в себя. Я фанатела по нему как по кинозвезде или поп-певцу, однако мои грезы быстро разбились о реальность.

Влюбленность в Нейта закончилась ровно в восемнадцать лет, когда я поставила крест на прошлом и уехала на Багамы, взяв с собой только Тайлера. И моя реакция сейчас – не более чем банальное удивление.

Я проигнорировала все то, что зарождалось в груди. Привязанность к людям и так сыграла злую шутку, иначе какого хрена я бы тратила время, сидя в кабинете Нейта и выбивая нам с Тайлером общую комнату?

Однако ничего не могло помешать переспать с ним и нарваться на скандал, который обеспечит нам отчисление. Здесь уже и Виктор разведет руками и аннулирует глупую договоренность.

Иде-мать его-ально.

– Я рад, что ты решила оставить привычный образ жизни позади и все-таки поступить в колледж. – От его глубокого голоса у меня задрожали коленки. Черт, этот мужчина все еще заставлял мое сердце биться быстрее. Словно влюбленная дурочка, я жадно улавливала каждое слово. – Луиза рассказала мне о твоей просьбе, но я, к сожалению, вынужден отказать.

Очарование, что витало вокруг меня, растворилось так же быстро, как и возникло. Даже бабочки в животе обратились в пепел, когда смысл его слов осел в голове. Я выгнула бровь и ухмыльнулась. Нейт Эндрюс молча отказал мне в пятнадцать. У меня было несколько лет, чтобы научиться отстаивать свои интересы.

Но только с возрастом я поняла, насколько правильным было отсутствие его интереса ко мне. Тогда он видел во мне ребенка, отчаянно желавшего внимания. Сейчас… О, сейчас я отчаянно хотела его внимания, чтобы использовать в собственных целях.

– Тогда мне придется обратиться к президенту, раз такого рода вопросы невозможно решить на твоем уровне. Думаю, хрустящие купюры легко смогут удовлетворить мою просьбу.

– Кэтрин, здесь вопросы нельзя решать деньгами. – Его голос стал ниже, глаза потемнели, но выражение лица осталось прежним. Любопытство во мне разгоралось подобно лесному пожару. Я хотела сбросить с него эту мантию невозмутимости. Столкнуться с тем парнем, который шел наперекор судьбе, выбирал себя и свои желания.

– Смотря какие, – парировала я, пристально глядя на него. – Когда президент вернется?

Нейт изогнул бровь и поджал челюсть. Он посмотрел на меня так, словно собирался заглянуть в душу и вытащить наружу секреты. Странный гул зародился в груди, от которого я не знала, как избавиться. Пристальный взгляд Нейта продолжал скользить по моему лицу, оставляя невидимый, но ощутимый след. Каждый дюйм кожи горел, и я с трудом подавила желание приложить ладонь к щекам, чтобы немного остудить их.

– Ты и Тайлер поступили благодаря мне. Не заставляй меня пожалеть об этом.

Облака накрыли солнце за окном, и в кабинете потемнело. И пока Нейт ожидал моего ответа, я смахнула с коленок невидимую пыль. Из-за моего молчания напряжение в кабинете нарастало. Краем глаза я уловила, как Нейт склонил голову, изучая беззаботное выражение моего лица. Если он ждал в ответ благодарности, то я собиралась его разочаровать.

– Так вот по чьей вине я здесь. – Я обвела пальцем кабинет и чуть склонилась вперед. Воздух между нами сгустился, стал таким плотным, что его можно было разрезать ножом. Удивление промелькнуло в глазах Нейта, и я хищно улыбнулась. Неужели он действительно думал, что я приехала сюда добровольно? В таком случае его ждало очередное разочарование. Так или иначе, это слово, по мнению моих родителей, идеально описывало меня. – Тогда мне действительно придется заставить тебя пожалеть об этом решении.

Пока Нейт собирался с мыслями, я не упустила возможность и вновь полюбовалась его красивыми чертами лица, игнорируя то, как в ушах гремели слова. Ее слова.

Тринадцать лет, Кэтрин. Он никогда не будет с малолеткой, которая младше его на тринадцать лет.

Шарлотта быстро раскусила мою влюбленность, а следом вычеркнула мое имя из всех списков ближайших мероприятий. Словно изоляция смогла бы искоренить из моего сердца эти чувства. На деле они распускались как цветы весной. Пока я собственноручно не выдернула их.

Но сейчас мне девятнадцать, а Нейту тридцать два. Разница ничтожна, как и расстояние между нами. Да и Шарлотта не сможет промыть мне мозги своими никчемными словами. Я сама определяла свою реальность. И если в конце концов решу, что хочу заполучить Нейта, то сделаю все ради этого.

– Сообщи, когда президент вернется. – Я грациозно поднялась со стула, легким движением руки взбила локоны и улыбнулась. – Рада была увидеться, Нейт.

– Мы не договорили, Кэтрин. – Тон его голоса мог бы пригвоздить меня к месту, однако Нейт больше не имел такого влияния.

– Разве? – бросила я на ходу и распахнула дверь, потому что больше не собиралась бегать за ним. – Если ты не собираешься отчислить нас со скандалом, то нам не о чем больше разговаривать.

Я покидала его кабинет с хитрой ухмылкой, зная, что партия не завершена, игра продолжается.

Только теперь по моим правилам.

* * *

Луиза намеревалась провести нам экскурсию, но одного взгляда было достаточно, чтобы она отвела нас прямиком в комнаты. Коридор, соединяющий здания, оказался светлым и просторным за счет многочисленных окон. Второй корпус не отличался дизайном, но у него была другая планировка, и прямо по центру стояла широкая лестница. В каждом крыле было примерно по семнадцать комнат, расположенных друг напротив друга. Комната Тайлера оказалась справа, через одну от прохода. Моя же слева. В самом коридоре также были столы и кресла.

Я обвела взглядом комнату, в которой мне предстояло жить. Оливкового цвета стены выглядели стильно. Два окна пропускали солнечный свет, отчего пространство казалось светлым и уютным. Напротив двери стояли две кровати, идеально застеленные бежевым постельным бельем. Один шкаф. Надеюсь, моя временная соседка не забила его вещами. Из мебели еще были прикроватные тумбы, два стола из светлого дерева и мягкие нежно-розовые кресла.

Я услышала странный булькающий звук из ванной и направилась туда. Белый мрамор с золотистыми разводами делал эту комнату огромной. Взгляд лениво скользнул от раковины, заставленной тюбиками и баночками, к туалету. Потому что в обнимку с ним сидела девушка, исторгающая содержимое своего желудка.

Крупные локоны перекинулись за ободок. Я ринулась к ней и схватила копну, откидывая ей за спину. Девушка попыталась отблагодарить, но очередной рвотный позыв запихнул слова обратно ей в горло. Пришлось задержать дыхание и отвернуться, иначе присоединилась бы к ней. Вместо этого я положила руку на ее лоб. Кожа под ладонью показалась горячей.

– Детка, какого черта ты решила начать наше знакомство так? – пробурчала я, жмурясь.

– Прости, я думала, ты будешь чуть позже, – всхлипнула соседка, жадно вдыхая воздух.

– Думала? Ты сама вызвала рвоту?

Соседка не ответила. Она отстранилась от унитаза и устало опустила руки на плитку. Я выпустила каштановые локоны и осмотрела ее. Милое личико с голубыми глазами и тонкими губами. Чуть пухлые щечки и маленький нос с горбинкой, усеянный веснушками.

– Просто эти килограммы никак не хотели уходить, – вздохнула девушка, поглядывая на меня исподлобья. – Черт, ты Кэтрин Фокс.

– И ты решила заработать булимию, чтобы попрощаться с ними? – возмутилась я. Благодаря широким бедрам ее фигура напоминала песочные часы. Да, из-под блузки выглядывал небольшой животик, но у кого его не было?

– Всего один раз.

– Детка, так все и начинается. Прекращай. Ты отлично выглядишь.

– Я не хочу стать жертвой буллинга из-за лишнего веса, – нахмурившись, произнесла она.

– К черту мнение идиотов. Нет ничего важнее твоего здоровья. Как тебя зовут?

– Лили Брок. Мой отец…

– Да плевать мне, кто твой отец. Вставай, Лили.

Я протянула ей руку и помогла подняться. Разговор с президентом придется отложить. Я не оставлю эту глупышку в лапах коршунов, которые пытаются подмять всех под себя.

– Ты размещайся, я пока здесь все уберу.

– Почему не на занятиях? – поинтересовалась я, направляясь к раковине.

– Я хотела сделать… – Лили обвела пальцем унитаз. – До твоего приезда. Луиза только с утра сообщила, что ты будешь жить со мной. Многие ждали твоего поступления.

– Зачем?

– Всем интересно поглазеть на тебя.

Я выгнула бровь и усмехнулась. Потому что в Болфорде был один человек, который явно не хотел встречаться со мной лицом к лицу. Он умело избегал наших встреч, как только мои ножки покинули отчий дом. Он заблокировал меня везде, чтобы не нарваться на гнев матушки.

День обещал быть интересным.

* * *

Лили коротко ввела меня в курс дела.

Оказывается, в колледже не разбивались на типичные группы. Да, безусловно, существовали компании, которые садились вместе на обеде и отдыхали в свободное время, но никаких отбросов и самых популярных стерв. В принципе, я не могла сказать, что была сильно удивлена таким раскладом. Ученики мало чем отличались друг от друга, если не считать размер кошельков их родителей.

– Тогда почему ты считаешь, что кто-то будет смеяться над твоей фигурой? – поинтересовалась я.

– Все начнется с безобидных комментариев. «Лили! Твои бедра стали выглядеть больше. Лили, раньше футболка сидела не так плотно». А после они просто будут хихикать, но старательно делать вид, что это не надо мной.

– Эти люди имеют для тебя значение?

– Нет.

Я пожала плечами. Пусть делает выводы самостоятельно. Кэтрин Фокс не учит. Кэтрин Фокс показывает разницу.

Лили погрузилась в раздумья, лениво перебирая пальцами листы тетради. На нижнем веке у нее размазалась подводка, из губы сочилась кровь. По поникшим плечам я сразу поняла, что соседка едва сдерживает слезы. Черт, я не хотела доводить ее.

– Ты ела? – невинно поинтересовалась я. – Луиза сказала, что обед в три часа.

– Хочешь пойти со мной на обед? – удивленно спросила Лили, наспех смахнув слезы.

– Ага. Собирайся, Тайлер должен скоро заглянуть.

Лили восприняла мою просьбу буквально: резко подскочила, побежала в ванную и включила воду. Я же распахнула чемодан и быстро осмотрела вещи. Вероятно, сегодня не стоило наряжаться так, будто я готовлюсь к роли секретарши для PornHub.

Я выбрала черные классические брюки с подвернутыми краями и заправила в них простую футболку такого же цвета. Локоны откинула за спину, чувствуя, как они щекочут лопатки сквозь ткань. Удивительно, но я чувствовала себя хорошо. Пускай мое пребывание здесь предопределил отец, но присутствие Нейта Эндрюса скрасит тюремные будни. Даже глупые бабочки встрепенулись, предвкушая, как именно мы можем развлечься в этих каменных стенах.

Лили вышла из ванной с разинутым ртом. Она медленно обвела взглядом мой наряд и шумно сглотнула.

– Клянусь, ты бы и в мешке выглядела как с обложки.

Я усмехнулась, но румянец охотно расползался по щекам. Мне делали комплименты часто. Каждый день. Но искренние комплименты, не требующие продолжения, – только Тайлер. И то он бросал их между делом.

Как только в дверь постучали, Лили юркнула в ванную. А я практически свыклась с мыслью, что буду жить с ней.

– Эшли Браун живет на твоем этаже. Через сколько стоит вызывать пожарных? – бросил Тай, уверенно входя в комнату.

Я скривила губы и пожала плечами.

– Почему пожарных? Я бы предпочла для нее другие страдания.

– Потому что ты слишком ленива для другой мести.

– Или она недостаточно оступилась. – Он лег на мою кровать и сложил руки за голову. Присутствие Тайлера удивительным образом действовало на меня как успокоительное. Рядом с ним я чувствовала себя в безопасности. Никто и никогда не мог навредить мне, если Тайлер Гилл был неподалеку. – Странно, что Харпер Браун не прискакала в Болфорд, требуя моего отчисления.

– Раз Эндрюс поставил свою подпись, то, видимо, она уже в курсе, что твоя задница может оказаться на одной скамье с ее дочерью.

– Эндрюс не стал бы трепаться направо и налево. Думаю, он даже не сказал ей.

– Зреет скандал?

– И мы в эпицентре.

Лили нерешительно вышла, бросив короткий взгляд на Тайлера.

– Вы можете познакомиться без моего участия? Иначе мои брюки намокнут через секунду.

Я не собираюсь протягивать руку помощи и вытягивать Лили из ямы, в которой она оказалась сама. Я не спасатель. Возможно, знакомство с Тайлером будет первым шагом на пути… На каком-нибудь пути. Я просто хотела пи`сать. А Лили, если бы услышала прекрасный голос Тая, в очередной раз спряталась бы за белоснежной дверью.

Выйдя из ванной, я не надеялась застать громкую беседу, так и вышло. Тайлер не из тех, кто будет попусту болтать, а Лили слишком скромна, чтобы пристать к нему с расспросами. В полном молчании мы направились на обед.

Я и не ожидала, что встречу в этом роскошном зале Эшли Браун. Мышка забилась в норку и не собиралась встречать меня в Болфорде с плакатами. Вот только мышка не поняла, что после того, как она вычеркнула меня из своей жизни, я сделала то же самое. Никакой больше ностальгии и рыданий. Этот извилистый путь мне пришлось пройти рука об руку с Тайлером. Но его дорога состояла из острых камней и осколков, раны от которых никогда не прекращали кровоточить.

Меня не интересовало убранство зала и хрустальные люстры. Даже круглые столики, накрытые кремовыми скатертями и рассчитанные на пятерых, не привлекали так сильно, как фигура Нейта Эндрюса. Он все же завязал галстук и теперь стоял, сжимая кружку с кофе, и разговаривал с кем-то из преподавателей. Со стороны могло показаться, что Нейт не вовлечен в беседу. Ленивая грация скользила в каждом движении, даже когда он просто прикладывал чашку к губам. Он внимательно следил за собеседницей, но, почувствовав на себе мой взгляд, посмотрел на меня в ответ. Спокойная уверенность, которую Нейт излучал, ласкала мою кожу словно бархат. Я могла бы отвернуться, чтобы скрыть свой интерес, но зачем прятать то, что и так лежит на поверхности?

– И сколько оргазмов ты успела получить в своей голове? – шепнул Тай, увлекая меня за собой.

– Два, но только потому, что ты прервал нас.

Лили покраснела за меня. Я хохотнула, разглядывая ее пунцовые щеки.

– Расслабься, детка. – Я закинула руку ей на плечо. – И прекрати так горбиться.

– Мне тоже нравится Нейт, – призналась она. – Но он ни на кого из нас не обращает внимания. Он же вице-президент.

– А я проголодалась. Будем и дальше делиться очевидными вещами?

Мы взяли рыбу с овощами, кофе и кукурузный хлеб. До стола нас провожали любопытные взгляды студентов и перешептывания. Интересно, какую версию отсутствия дочери придумал Виктор? Он бы определенно не стал порочить свою фамилию наркотиками, а это значило, что я не лежала в рехабе. Нервный срыв? Учеба за границей? Тайный бизнес, о котором никто не должен был знать? В любом случае семьи «Пятерки» всегда притягивали внимание. Я забросила свои странички, предпочитая выбешивать отца с помощью прессы. Куда круче попасть в заголовок и подставить Виктора в глазах партнеров и инвесторов, нежели утолять любопытство их детишек. Поэтому сейчас на меня глазели, удивляясь, как сильно я изменилась за несколько лет.

Нейт снова перехватил мой взгляд. Предательские бабочки принялись плясать, пробуждая давно забытые мурашки. Я готова была утонуть в этих глазах или растечься под столом, как кусочек сливочного масла на разгоряченной сковородке. От Нейта веяло непоколебимой уверенностью, силой и спокойствием. Всем тем, чем не могла похвастаться я. Теперь он окончательно перестал слушать собеседницу и лишь изредка кивал, создавая иллюзию вовлеченности.

Воздух едва не искрился от наших гляделок. Кто-то должен был это остановить. Тот, кто правил игрой.

Предатель Тайлер сдерживал ухмылку. Он прекрасно знал о моих чувствах, но никогда не лез с расспросами. В любом случае ответов у меня не было. Шарлотта Фокс этому поспособствовала.

Я пробежалась взглядом по остальным ученикам, пытаясь отыскать знакомые лица. Заметила лишь Сандру Кейн, дочь Александры и Патрика Кейнов – еще одной семьи «Золотой пятерки». Она была младше на год, и мы время от времени встречались на приемах, организованных нашими семьями. Сандра всегда держалась особняком, как бы мы с Эшли ни пытались вовлечь ее в общение. Чаще всего она стояла вместе со своей младшей сестрой Лорой и отчаянно умоляла мать как можно скорее вернуться домой. Вот и сейчас, столкнувшись со мной взглядом, она быстро уткнулась в тарелку и судорожно разрезала мясо. Встреча спустя столько лет ее вовсе не интересовала.

Здесь должен был быть еще один наследник из «Золотой пятерки», но либо он затаил на меня обиду, либо поступил в университет Лиги плюща. В любом случае в зале я его не нашла.

Лили о чем-то болтала. Я упустила нить повествования и теперь никак не могла понять, о чем идет речь. Тайлер, воспользовавшись тем, что я отвлеклась, достал книжку и начал читать. Я цокнула языком и попыталась вновь вслушаться в слова Лили.

– Жаль, что ты на первом курсе. Могли бы вместе сидеть на занятиях.

– Лили, не забегай вперед. Я здесь не для того, чтобы заводить подружек и сплетничать.

Лили поджала губы и кивнула. Наверное, она расстроилась, потому что настроила себе ожиданий. Но и я не врывалась в комнату с браслетиками лучших подружек и парными свитшотами. Так или иначе, лучше нам договориться на берегу, нежели впоследствии вытирать зря пролитые слезы.

Тайлер не притронулся к еде. Он делал пометки карандашом в книге и подчеркивал строки. На слегка загорелом лбу появилась складка. Мне, если честно, здесь уже все наскучило. Провести год в таких условиях? Черт, да я готова завтра же поджечь столовую, лишь бы добиться отчисления.

Я снова обвела взглядом зал и, конечно же, остановилась на Нейте. На этот раз он разговаривал с кем-то из учениц. На губах покоилась снисходительная улыбка, брови приподнимались каждый раз, как девушка смеялась, вот только в глазах не было интереса. Он просто выполнял свою работу.

Ни больше. Ни меньше.

Оставив на тарелке половину порции, я поднялась и перекинула волосы на грудь. Взгляд Нейта невольно скользнул ко мне. Чаша весов накренилась в мою сторону. Но я не любила навязываться. И не любила проигрывать. Несмотря на всю напускную браваду, в глубине души я понимала, что он не мой вариант свободы. Я не способна сломать его жизнь, чтобы освободить свою. Смятение, видимо, отразилось на моем лице, так как во взгляде Нейта промелькнул вопрос.

– Тайлер, ты давно курил?

– До конца страницы дай дочитать.

Я поджала губы и медленно перевела на него убийственный взгляд. Да, Тайлер не всегда отличался смышленостью. Пришлось слегка пнуть его, чтобы он наконец-то оторвался от бумаги.

– Перекур, – выдохнул Тай и закрыл книгу.

– А мне остаться? – тихо спросила Лили, словно стала соучастницей ограбления.

С такой командой победы мне не видать.

Глава 4

Нейт

В зале находилось около сотни студентов, но мой взгляд был прикован к Кэтрин Фокс. Я пытался найти в ней что-то от той пятнадцатилетней девочки, которая срывала каждую встречу «Золотой пятерки» и, наматывая локон на палец, забавно хихикала и краснела, стоило мне оказаться в ее поле зрения. Темно-каштановые волосы стали длиннее и гуще. Пухлые обкусанные губы постоянно изгибались в ухмылке. Карие глаза прожигали, добираясь до самой души. И глупо было отрицать, насколько потрясающе выглядела ее фигура.

Кэтрин обладала убийственной красотой, к которой я собираюсь оставаться равнодушным.

Для меня Кэтрин была всего лишь лучшей подружкой кузины. Они с Эшли в