автордың кітабын онлайн тегін оқу  Легенда о Фейри: красавица

Лекси Блейк

Пролог

Мир Благих Фейри

Тринадцать лет назад

Бронвин Финн смотрела на рану в животе и гадала, сколько времени пройдет, прежде чем она умрет. Брон ввалилась в комнату матери, толкнув богато украшенные двойные двери, и прижала руку к животу, отчаянно пытаясь остановить кровотечение. Сейчас в глазах стояли лишь слезы и дым, застилая все вокруг. Она выросла в Белом дворце, где под ногами всегда были мраморные полы. Комната ее отца была закрыта для всех, кроме Бека, а вот комната матери была настоящим убежищем.

Вот почему она побежала сюда, когда мир вокруг разлетелся на кусочки.

Но ее матери нигде не было.

Ее руки дрожали. Она теряла самообладание.

Ну разумеется, Брон. Тебя ударили ножом в живот. После такого мало кто выживает.

Наемники дяди. Торин ополчился на всю ее семью. Брон добралась до большой кровати матери, раздвинула тонкие занавески и рухнула на матрас. В детстве она задергивала их и представляла, что находится в совершенно другом мире. Мире, где друзья из ее снов были реальны. Слезы затуманили глаза. Ее Темные. Они были с ней столько, сколько Брон себя помнила, но она перестала говорить о них много лет назад. Ее отец назвал ее сумасшедшей, когда она рассказала ему об их ночных визитах в ее сны. А мать вызвала целителей. Только Киан выслушал ее без предубеждения. У Бека не было возможности слушать Бронвин: отец почти не выпускал его из поля зрения. И все же, проходя мимо, он ловил ее взгляд, подмигивал или ерошил Брон волосы. Он собирался стать королем.

Бронвин вскрикнула. Жив ли вообще Беккет? Неужели Торин убил их всех?

Увидит ли она их, когда умрет? Своих Темных?

— Ты еще не умерла, девочка. — Угрожающий голос вывел ее из оцепенения.

Она подняла глаза и увидела наемника, который напал на нее. Он был одет в цвета ее дяди, черный с золотом, с фамильным гербом Финнов на груди. Ее гербом. Ее королевства. Но это не имело значения. Теперь этот мир принадлежал дяде Торину.

Бронвин попыталась пошевелиться, буквально заставляя себя бежать. В глазах наемника мелькнул неприятный блеск: судя по всему, он был рад, что Брон еще жива. Он планировал развлечься. Бронвин покачала головой. Она умирала, но все же в тот момент мысль о его запятнанных кровью руках на ее теле была отвратительнее самой смерти.

Однако выбора не было. Никакого. Как и большую часть ее жизни. Бронвин, причешись вот так. Стой прямо. Принцесса не должна дружить со слугами. Не разговаривай так свободно с брауни. Убери эту книгу. Принцессе не обязательно знать такие вещи.

Принцессе не обязательно знать, как защитить себя. Принцессе не обязательно разбираться в политике.

Принцесса умрет так же легко, как и ее милый друг брауни.

Наемник протянул руку и схватил Бронвин за лодыжку, подтащив ее к себе. Она увидела, что запачкала белоснежные простыни матери ярко-красной кровью. Своей кровью.

Ее мать родила ее на этой кровати. Бронвин здесь и умрет.

— Не надо, — взмолилась она. Ей хотелось закрыть глаза. Боги, она хотела увидеть их в последний раз. Она была потрясена, обнаружив, что в последние мгновения своей жизни ей хотелось лишь уснуть и снова встретиться с ними. Своими Темными. Своими друзьями. Мужчинами-тенями, которые завладели ее сердцем. Она хотела, чтобы они обнимали ее, шептали ей что-то. В последнее время сны изменились, стали более осязаемыми. Прошлой ночью она целовала их, нежно касаясь губами, переходя от одного к другому, потому что не могла отдать предпочтение ни одному из них. Брон любила их обоих.

Больше никаких призрачных поцелуев. Только боль, унижение и смерть.

Она попыталась вырваться, но была слаба, очень слаба. Ноги не слушались. Но это не имело значения. Наемник широко развел их, задирая ей юбку. Дурацкая юбка. Брон споткнулась об нее. Именно так он ее и поймал, но принцессы ведь не носят ничего практичного.

— У меня никогда раньше не было настоящей леди. — Наемник теребил завязки на брюках.

Бронвин закрыла глаза. Она не хотела его видеть. Она попыталась поднять руки, но ей стало больно. А потом боль стихла. И голос в ее голове стал другим. Не ее собственным.

Ближе, любимая. Еще ближе. Ты чувствуешь меня? Я всегда с тобой. Всегда, любимая.

Она узнала этот голос. Самый нежный из двух. Почему она не знала их имен? В ее снах им не нужны были имена. Теперь Бронвин захотелось позвать его. Она усмехнулась. Судя по всему, она сходила с ума.

— Ничто тебя не спасет, девочка. — Наемник еще шире раздвинул ее бедра.

Руки покалывало, и тепло распространялось там, где раньше был лишь холод. Словно где-то глубоко внутри разгорелся огонь. Бронвин почувствовала, как по венам разлился заряд энергии, и потянулась к нему, игнорируя инстинктивное желание убежать. Умом она понимала, что должна попытаться убежать, но она поймала этот заряд и почувствовала жаркую вспышку. Пошел дым, и Брон могла бы поклясться, что ощутила, как огонь лизал ее руки. Все, что ей нужно было сделать, — это сосредоточиться. У нее была сила.

— Что за?.. — Наемник взглянул вниз, на то место, где Брон схватила его. Он закричал и попытался шевельнуться.

Брон держалась изо всех сил. Она могла разжечь пожар. Она могла окутать всех пламенем. Торин ничего не получит. Если пожар, который она устроит, не убьет его, то, по крайней мере, дворец будет разрушен. От своего кровавого наследства Торин получит лишь пепел и руины.

Раздался хрип, и кончик меча пронзил наемника сзади.

А потом его глаза стали пустыми, невидящими. Он осел, и огонь исчез из рук Бронвин. Она хотела закричать, завопить, что он был ее убийцей, но энергия, которую она чувствовала, улетучилась, словно рухнула стена, отрезав ее от этой странной силы.

И от этого сладко знакомого голоса в голове.

Она откинулась на спинку кровати, почувствовав, как тело солдата уносят прочь. Неужели на его место пришел другой? Разум был затуманен странными, бессвязными воспоминаниями. Брат, который бежал за ней. Клыки кузена Данте, которые впервые показались в самый неподходящий момент. Брон рассмеялась, вспомнив смущение вампира. Данте. Она будет скучать по нему. И по маме, Беку, Киану и Ноле — брауни, которая была ее постоянной спутницей, служанкой, другом.

Ей будет не хватать их всех.

Она услышала чей-то плач и почувствовала, как ее подхватили сильные руки. Брон была так слаба, но все же узнала лицо своего брата. Киан. Киан плакал, его красивое лицо было покрыто сажей и грязью. Он убил наемника. Бек был наполовину воином, но Киан, ее милый, умный брат, убил человека, который мог изнасиловать ее и лишить последнего достоинства.

— Мама? — позвала Брон. Она не знала, куда делась ее мать. Она потеряла ее, когда началась битва. Битва? Это была настоящая резня.

Киан покачал головой. На его лице отразилась утрата, состарив его. Серые глаза Киана затуманились от боли.

— Ее больше нет, Брон. Отца тоже больше нет.

Киан, ее милый друг по играм. Он был старше ее на несколько лет, но всегда находил для нее время. Она не знала Бека настолько хорошо, но Бек и Киан были половинками одного целого, близнецами-симбиотами, у которых была общая душа. То, что чувствовал один, чувствовал и другой, каким бы крутым он ни казался. Бек тоже любил ее.

— Люблю тебя, братишка. — У Бронвин пересохли губы. Она хотела сказать что-то еще, но наступала темнота.

— Я тоже люблю тебя. — Киан будто выдавливал из себя слова. Он держал ее так крепко, но это не имело значения. Она чувствовала, что ускользает. Ее поглотила темнота, и она услышала мощный рев. Казалось, он завладел ее разумом. Этот единственный крик наполнил мир, вытеснив все остальное. В звуке были сила и движение, он обволакивал ее, окружал со всех сторон. Боги, ей было всего четырнадцать. Она хотела жить. Она хотела проснуться и понять, что все это было ужасным сном. Она не хотела лежать здесь, зная, что ее братьев больше нет, а ее будущее — мертво. Она не хотела умирать, пока не узнает, куда приведут ее сны. Всего лишь еще один сон. Еще одно мгновение, проведенное с ними.

Но темнота все равно наступала.

* * *

Боль пронзила ее мир, когда она пришла в сознание. Чья-то рука закрыла ей рот.

— Тише, дитя. Если нас обнаружат, то отведут к Торину, и тогда мы обе пожалеем, что не умерли.

Брон открыла глаза. Что случилось? Где она находилась? В комнате было темно, а под ней был твердый, холодный пол.

Она потянулась к животу. Она все еще чувствовала, как в него вонзался нож. Сначала было не больно, но затем все ее существо пронзила агония, когда Брон осознала, что смерть реальна. Теперь на месте раны была лишь гладкая кожа.

Небольшое помещение, в котором находилась Бронвин, освещала единственная свеча. Девушка вздрогнула.

— Чувствуете холод. Хорошо.

Джиллиан. Брон пыталась соображать. Принцесса Неблагих прибыла всего пару дней назад. Ее прислал король Неблагих обсудить какой-то договор между двумя мирами. Брон не удивилась, что ее отец согласился на встречу, но сомневалась, что между Благими и Неблагими установится прочный мир. Слишком сильная у них вражда. Почему Джиллиан Макайвер до сих пор была здесь? Почему не сбежала?

— Можете пошевелиться? Только не пытайтесь сесть. Сначала просто согните руки, чтобы восстановить кровообращение. Магия, которую я использовала, очень мощная.

Магия? Брон размяла обе руки и удивилась, какой сильной она себя почувствовала. Она немного помолчала, разминая и растягивая каждую мышцу.

— Вы сильная, ваше высочество, — кивнула ей Джиллиан. — Сильнее, чем я предполагала.

Бронвин и сама ощущала себя сильнее. Что-то укоренилось в ее душе, какое-то глубокое чувство, что она изменилась навсегда.

— Моих родителей больше нет. — Она знала это, но нужно было произнести это вслух. Слова помогут свыкнуться с реальностью. Ее родители умерли, а подлый предатель отнял у нее дом. Торин. Бронвин больше не будет называть его дядей.

Джиллиан, темные волосы которой касались пола, посмотрела на нее.

— Да, ваше высочество.

— Нет. Я уже не принцесса. Я... как это называется? Беглянка. Я беглянка.

— Вы принцесса Благих Фейри. — Взгляд Джиллиан стал жестким. — Они могут забрать вашу корону. Захватить ваш дворец. Но им никогда не присвоить ваше имя, Бронвин Финн.

В ней снова проснулась странная сила. Брон села.

— Мои братья живы?

— Думаю, да. У Беккета Финна был шанс убить самозванца, но он предпочел спасти свою вторую половину. Похоже, они сбежали. Именно поэтому мне удалось перетащить вас. Торин послал большую часть своей армии за вашими братьями. Он считает, что вы мертвы.

— Он в это не поверит, если не найдет мое тело. — Брон нужно было бежать. Им обеим нужно было убираться отсюда.

Джиллиан сморщила носик. Она была милой женщиной, но сейчас выглядела полной озорства.

— О, найдет! Я подменила ваше тело телом одной из служанок. Я не убивала ее. Она была уже мертва. Поэтому я решила, что она не станет возражать. Скорее, это был ее долг — защитить вас. Похоже, все слегка подзабыли о своих обязанностях.

Бронвин стало гораздо лучше.

— Не вини слуг. Они должны подавать ужин, а не предотвращать перевороты.

— Слуги Неблагих знают, что переворот может произойти в любой момент, — царственно фыркнула Джиллиан.

— Тогда почему я не вижу здесь твоей охраны? — Брон почувствовала необъяснимую потребность защитить свой дом.

— Моя охрана мертва, — ровным голосом произнесла Джиллиан. — Они выполняли свой долг, но, как только началась битва, их разгромили. Насколько я могу судить, ваш отец был убит почти мгновенно. Торин, похоже, подкупил кого-то из его стражников и переманил на свою сторону. А возможно, он вел долгую игру и внедрил их сюда. Сейчас это не имеет значения. Единственное, что важно, — увезти вас отсюда.

— Как я выжила? — Бронвин сделала глубокий вдох, наполняя легкие воздухом, и это было приятно, потому что она не ожидала, что когда-нибудь сделает это снова. В ногах чувствовалась устойчивость. Но ведь Брон знала, что умерла. — Магия не настолько сильна, чтобы воскрешать мертвых.

Джиллиан улыбнулась, но даже Бронвин разглядела за ее улыбкой безжалостную волю. Отец предупреждал ее, что принцесса Неблагих может выглядеть как они, но она всегда была и останется Неблагой. В ее жилах текла кровь гоблинов, троллей и всех темных существ мира.

— Магия Благих недостаточно сильна, в отличие от моей. Ну, моя магия объединилась с магией моих братьев. Каким-то образом им удалось помочь мне даже на расстоянии. Вы обязаны им жизнью.

— Они действительно симбиоты, как Бек и Киан? — До Бронвин дошли слухи, что жена-вампирша короля Неблагих родила двойняшек-симбиотов, как и ее собственная мать. Близнецы-симбиоты рождались с одной душой и двумя телами. Они становились чрезвычайно могущественными, когда находили подходящую пару, женщину, которая могла соединить их раздвоенные души. По крайней мере, так гласила легенда.

— Скоро и сами все узнаете. — Джиллиан встала и взяла со стола в углу небольшой сверток. Брон обратила внимание, что принцесса Неблагих была одета в мягкие кожаные штаны и мужскую рубашку. Из-за этого ее пышное тело казалось немного округлым, но с волосами, убранными под шапочку, она вполне сошла бы за простолюдинку, если не приглядываться.

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду, что нам нужно найти способ покинуть этот мир и вернуться в мир Неблагих, прежде чем этот недоумок Торин закроет все выходы. Мой отец позаботится о тебе, дитя. — Взгляд Джиллиан стал серьезным. — И мои братья тоже.

— А как же Бек и Киан? — Брон должна была найти их.

Джиллиан покачала головой.

— Сначала убедимся, что вы в безопасности, прежде чем отправимся на поиски ваших братьев. Уверяю, они бы хотели именно этого. А теперь переоденьтесь. Нам нужно уходить, пока армия Торина занята. Снаружи царит хаос, ваше высочество. Придется быть осторожными, чтобы не выделяться.

Брон посмотрела на одежду, которую приготовила для нее Джиллиан. Она была очень похожа на одежду самой Джиллиан, хотя Бронвин и не обладала такими женственными формами, как она. Никто не усомнится в том, что Брон — мальчишка-простолюдин, если она спрячет волосы. Она быстро оделась, проведя рукой по теперь уже совершенно гладкому животу.

Они прокрались из дворца, добрались до холма и скрылись среди бегущих крестьян, но Брон обернулась, чтобы еще раз взглянуть на Белый дворец. Лунный свет освещал руины — место, которое когда-то существовало, но теперь разрушилось, оставив после себя одни лишь воспоминания.

— Я сюда уже не вернусь. — Бронвин не вернется домой. Не будет бегать по дворцу или плавать в реке. Никогда не проберется в постель к матери, услышав пугающий раскат грома. И не поиграет со своими друзьями.

У нее больше не было дома.

Джиллиан взяла ее за плечи и развернула к себе.

— Не смейте так говорить! Вы вернетесь! — Она вложила в руку Брон какой-то маленький и холодный предмет. — Это ваше. Я нашла его рядом с вашим телом. Оружие, которым вас пытались убить. Никогда не выпускайте его из рук. Когда придет время отомстить, этот нож будет в вашей руке. Мир изменился. Но это не значит, что ваша жизнь закончилась. Темные времена наступают только тогда, когда истинные лидеры отказываются сражаться. Ваши братья сражаются сейчас, но придет и ваше время. Решайте, ваше высочество. Какой принцессой вы будете? Принцессой Благих, которая плачет и надеется, что ее кто-нибудь спасет, или той, кто предпочтет отомстить за свой народ? Это касается не только вас. Это касается вашего народа и всех, кто пал от меча Торина. Если не способны найти в себе силы быть не просто симпатичной мордашкой, а кем-то большим, тогда вы мне не нужны!

Брон повернулась и взглянула на все другими глазами. Она увидела, что у нее отняли. И однажды она это вернет.

Когда Джиллиан двинулась с места, Брон последовала за ней. Она родилась в Белом дворце и там же умерла. Она стала новой версией самой себя — сильнее, старше, выносливее.

А еще она была одинокой.

Когда наступила темнота, она была одна. Ее Темные за ней не пришли. Пришло время избавиться от этих фантазий.

Бронвин покидала свой дом с чувством мести в сердце.

Глава 1

Мертвые существа этого мира любили Локлана Макайвера. Самым позорным в его жизни было то, что он не мог ответить на их любовь взаимностью.

Половина наследника Темного трона смотрела на маленькую собачку, которая лаяла и прыгала у его ног. Он глубоко вдохнул лесной воздух и помолился богам о терпении. Локлан зашел в лес за дворцом, потому что уже обследовал все другие места обитания Шима. Его брата не было ни в деревенской таверне, ни на кухне. Он не сидел в их комнате, уставившись в окно на запад, где находилась дверь, ведущая в мир Благих. Именно там последнее время Локлан часто находил Шима, с отсутствующим взглядом в темных глазах.

Ему нужно было поговорить с братом об утренних новостях, но он оказался наедине с мертвой собакой. Локлан не знал, куда запропастился Шим, но тот, скорее всего, посмеялся бы и приласкал эту тварь. Шим даже не заметил бы, что у тявкающей собаки отсутствовала половина бока. Скорее всего, ее убил медведь или тролль, которому посчастливилось поймать ее, но не посчастливилось доесть.

— Прочь! — Локлан попытался увеличить расстояние между ним и ожившим трупом бывшего терьера, но тот просто тявкнул и последовал за ним.

Лок старался не обращать внимания на существо. Это было не первое мертвое существо, которое наложило на него отпечаток. Лок только обретал силу и власть, и, если рядом не было его пары для связи, им овладевала ярость.

Пара. Он закрыл глаза, когда им завладела мысль о ней. Ему не нужно было находиться рядом с ней, чтобы ее чувствовать. Боги, они никогда не были близки, но она была в его сердце. Он чувствовал ее каждую минуту каждого дня. Но что он будет делать, когда придется предстать перед ней? Когда они с Шимом ночью вторгались в ее сны, он был цел и невредим, его лицо было таким же совершенным, как у его брата. Отвернется ли она, увидев настоящего Локлана Макайвера? Он думал, что так, скорее всего, и случится. Она была красавицей, настоящей принцессой Благих Фейри, которая, вероятно, сбежит от своего чудовища — принца Неблагих.

Возможно, было бы лучше видеть ее лишь в снах, но, как и во многих других случаях в его жизни, у него не было выбора. Он должен был найти ее. Его силы разгорались, выходили из-под контроля.

А Шим...

Лок вздохнул, когда понял, где находился его брат. Он повернулся и побежал к пляжу, молясь, чтобы его брат-идиот не заснул там, откуда его могли утащить шелки1.

Он пробежал по территории, добравшись до самой высокой точки. Отсюда он обернулся и посмотрел на Темный дворец, сияющий вдалеке, словно драгоценный камень. На востоке виднелась дорога, по которой приближалась небольшая группа людей. Отряд отца уже подтвердил, что это его кузен Джулиан, возглавлявший мятежных королей Благих.

Ее братьев.

Боги, Лок встретится с братьями Бронвин, но не знал, расскажет ли он им хоть что-то. Они посмеются над ним и назовут сумасшедшим. Отец покачает головой. Только Джиллиан и Даффи во всем мире верили в тайну — что они с Шимом уже связаны с принцессой Благих. Без ее разрешения и даже без ее ведома. Это был инстинктивный крик, который пересек два мира и спас ей жизнь, нечаянно испортив Локу лицо.

Он отбросил мысли о том ужасном дне и повернулся обратно к морю. Брата не было видно, но Лок заметил маленькую фигурку, неуклюже передвигавшуюся по камням, из которых состоял пляж.

Маленький гном с большим топором. Это был Даффи. И если Даффи был там, то его брат находился поблизости. Гном поднял топор, который Шим подарил ему несколько месяцев назад, в день, который они вместе выбрали для празднования дня рождения Даффи. Даффи хотел в подарок топор. Проклятая штука была чуть ли не больше гнома, и он не раз падал на задницу, пытаясь ею размахнуться. Годом ранее Лок и Шим купили своему давнему другу комплект доспехов, изготовленных на заказ. Кузнец все время смеялся, пока его делал.

Дело было не в том, что никто не говорил Даффи, что гномы — не воины. Дело было в том, что Даффи был ужасно тугоухим, когда хотел.

Пес у ног Лока тявкал и пыхтел, словно ожидая начала веселья.

— Прочь! — Лок направился вниз по тропинке, ведущей к пляжу, собака следовала за ним по пятам. Он скомандовал ей остаться, но она не была хорошо обучена. Скорее всего, именно отсутствие дисциплины и привело к ее безвременной кончине. — Дафф! — крикнул Лок гному, как только тот достиг берега. Теперь он увидел Шима, который прислонился спиной к валуну, прижав руку к сердцу. Его ноги утопали в гальке, и это говорило Локу о том, что он пролежал там довольно долго. Здесь, в мире Неблагих, не было песчаных пляжей. Все здесь было суровым и смертельно опасным. Лок побывал в мире вампиров с его тропическими пляжами. Он стоял и смотрел на спокойное море в месте, которое его кузен называл Гавайями, и ему захотелось привезти туда Бронвин. Он представлял, как опускается на мягкий песок и наслаждается ее телом. Вампиры называли это временем сближения. Первый укус. О, первый укус будет потрясающим. Первая кровь.

У него вылезли клыки. Проклятые штуковины появлялись в самые неподходящие моменты, но Лок к этому привык. А еще привык игнорировать голод. Когда ему хотелось настоящей крови, он отправлялся на охоту и пожирал хищных тварей. Охота насыщала его не меньше, чем кровь.

Его брат иначе справлялся с голодом.

Шим лежал, не сводя глаз с океана, но Лок чертовски хорошо знал, что его брат видел совсем иное.

Мертвый пес залаял, предупреждая Даффи об их приближении. Гном взвизгнул, и топор, едва не задев его ноги, упал на усыпанный галькой песок.

— Локлан! Ты вычеркнул из моей жизни десять лет! — Даффи наклонился, упершись руками в колени, и втянул в легкие прохладный воздух.

Лок прищурился, стоя над гномом. При росте в шесть футов пять дюймов2 Лок понимал, что выглядел устрашающе для четырехфутового3 гнома.

— А что, по-твоему, ты делаешь со мной, Дафф?

Дафф посмотрел на него в ответ широко раскрытыми голубыми глазами.

— Я только и делаю, что защищаю Шима!

Локлан указал на море. Менее чем в сорока футах от берега виднелась характерная водяная пена. Это белое вспенивание доказывало, насколько безрассудным стал его брат.

— Планировал использовать топор против русалок?

Даффи быстро обернулся, и у него с головы слетела шляпа.

— Русалки? Вот же ад кровавый!

— Да, кровь — ключевой момент. Будет и твоя кровь, а затем и кровь Шима, которая зальет весь пляж, и все потому, что мой брат никак не смирится с реальностью! — Лок едва не зарычал, когда повернулся к брату и закатил глаза. На лице Шима играла улыбка, а в глазах была пустота. Он даже не заметил, что половина собаки облизывала его подбородок.

— Что это, черт возьми, такое? — Даффи уставился на собаку.

— Бродяга. — Лок не понимал, что так шокировало Даффи. Не первый раз за ним повсюду следовали мертвые твари. — Попробуй разбудить Шима. У нас тут проблемы намечаются. — Он подошел к кромке воды. Ледяная волна плескалась у ног, когда он смотрел на существ, которые однажды станут его подданными. Если не съедят его вторую половину. — Мне это на фиг не сдалось!

Из пены поднялась мерцающая особь. Великолепная и смертоносная русалка улыбнулась, пожала плечами и снова нырнула в глубину.

Казалось, все вокруг их преследовали. В мире не было ни одного существа, которое не чувствовало бы их слабости, и каждый из них был готов к атаке.

Лок обернулся и увидел свою главную проблему. Они были слабы, потому что Шим перестал сражаться.

— Где он? — спросил Лок, глядя на своего брата, на вторую половину своей души.

— Он бормотал что-то о полях и пшенице. — Даффи подошел к Локу и сжал губы в тонкую линию. — Думаю, здесь он чувствует ее яснее.

Шим усмехнулся, но Лок чертовски хорошо знал, что тот смеялся не над тем, что услышал в этом мире. Он встал на колени и, схватив брата обеими руками за рубашку, поднял его.

— Проснись, черт возьми, Шим!

Шим покачал головой, отчего темные волосы закрыли половину его лица.

— Нет. Не хочу!

Лок застонал. За последний год все стало намного хуже. Шим начал погружаться в мир, где он видел ее, чувствовал ее эмоции. Лок мог делать это лишь во сне, когда невидимая нить связывала его со второй половинкой. Иногда он завидовал своему брату из-за того, что у него с ней более глубокая связь, но сейчас был не тот случай. Шим начал искать связи с ней, вместо того чтобы жить своей жизнью. Их жизнью. Его брат ускользал, и Лок не мог этого допустить.

Он еще не был готов сдаться. Ему нужна была настоящая жизнь с ней, а не какая-то полужизнь, в которой она являлась ему только в снах. Она принадлежала ему, черт возьми! Он докажет ей это, когда найдет ее. С искалеченным лицом или уже нормальным.

— Мне что, снова тебя ударить? — спросил Лок.

— Проклятье, нет! Зачем? — Взгляд Шима сфокусировался.

Наконец-то, хоть капля здравого смысла.

— Потому что ты как пьяный. Я не могу тебя разбудить. Становится все труднее и труднее, когда ты начинаешь искать ее днем. Черт возьми, иногда тебя и ночью сложно разбудить. Но нельзя же заниматься поисками днем!

На лице Шима появилась улыбка. Он видел такую улыбку на лицах многих мужчин, перебравших виски.

— Она здесь, Лок.

— Нет, ее нет. — В этом-то и была проблема. Ее здесь не было, и они не могли ее найти. — Но здесь ее братья.

— О чем ты говоришь? — Шим самостоятельно сел.

Даффи наклонился к Локлану.

— Это правда, Лок? Благие идут?

— Джулиан ведет их, — кивнул Лок. — Вампирский мир признал королем Торина. Беккет и Киан в бегах.

— Печальные времена, раз Благие короли приходят сюда в поисках укрытия, — нахмурился Даффи.

Лок легонько шлепнул его по голове.

— Не надо так говорить. Из-за таких разговоров у нас с самого начала и возникли неприятности.

— Ну, это ненормально. — Даффи потер затылок. — Они нас ненавидят.

— Не больше, чем мы их ненавидим, — парировал Лок.

— Я не испытываю к ним ненависти. — Шим, казалось, выходил из своего оцепенения. — Я вообще никого не ненавижу.

— Боги, Шим, — наклонился к нему Даффи, — хоть бы твой отец не услышал, что ты несешь такую чушь. Он точно тебя побьет.

Лок закатил глаза. Несмотря на довольно грозный вид отца, он ни разу не бил их. Не то чтобы они не знали хорошей взбучки, но это было частью их обучения, а не делом рук отца. Король Фергюс, король Неблагих, был безжалостным мерзавцем, иначе он не остался бы королем. Но он заботился о своих сыновьях.

— Отец сам отправил туда Джилли, Дафф. Он хотел заключить договор с Благими. А учитывая то, что происходит в Благом мире, неудивительно, что он поддержит Бека и Киана Финнов в их стремлении вернуть трон. — Не было сказано, что, в конце концов, они были семьей. Бек и Киан не знали об этом, но будущая королева Неблагих все еще находилась в Благом мире, в ловушке и в постоянной опасности. Только ее смерть спасла ее от… смерти.

— Как думаешь, они знают, Лок? — спросил Шим, с трудом поднимаясь на ноги.

— Нет. — Лок поправил тунику. Ему следовало переодеться, но времени не было. — Джулиан предупредил бы нас, если бы у них возникли какие-то подозрения. — Он протянул руку, чтобы поддержать брата. — Даже если бы кто-то рассказал им и они пустили слух, наш отец дал бы понять, что мы сумасшедшие. Они нам не поверят. Не поверят, пока не установится полноценная и настоящая связь, а мы не можем этого сделать, пока не встретимся с ней.

— А по мне — так связь уже полноценная и настоящая. — Шим потянулся и посмотрел на собаку, лежащую у его ног. — Лок, почему у этой собаки кишки наружу?

Пес сидел и пыхтел, стуча хвостом.

— Не беспокойся о собаке. Беспокойся о королях. Они привезли с собой королеву.

— Значит, пора? — спросил Шим серьезным голосом.

Каждый мускул в теле Локлана напрягся. Время почти пришло. Они найдут свою вторую половинку или погибнут, пытаясь это сделать. И их мир падет…

— Пора.

Так и должно было случиться.

Шим улыбнулся, и все его лицо озарилось.

— Мы найдем ее. В глубине души я в этом уверен. У меня есть все необходимые подсказки. Наверняка короли знают место, которое я постоянно вижу.

Шим хлопнул Даффи по спине и вручил ему топор.

— Бьюсь об заклад, королева сейчас будет плакать, — сказал Даффи, выпятив грудь. — Не могу представить, что милой королеве Благих придется иметь дело с нами, грубыми Неблагими. Если она продержится эту ночь, я буду в шоке.

— Мы должны вести себя как можно лучше, Дафф, — серьезно предупредил Шим. — И возможно, придется убрать гоблинов. Они могут напугать королеву. И троллей. Знаешь, возможно, придется очистить весь дворец.

Даффи и Шим двинулись по дороге, обсуждая все то, что могло напугать нежную королеву Благих.

Лок остановился. Пес снова был мертв, его тело лежало на камнях, символизируя все, что было не так в жизни Лока.

Он должен радоваться так же, как и его брат, но что подумает о нем их милая Благая жена? Что произойдет, когда она увидит его изуродованное лицо? Что подумает, когда узнает о его могуществе, о силе, которую она увеличит, соединив две части души воедино? Сможет ли она смириться с тем, что будет ответственна за освобождение могущественного некроманта?

Лок уставился на собаку, которая на мгновение вернулась к жизни. Шим мог предложить ей жизнь, огонь и прекрасное лицо. Все, что мог предложить Лок, — это смерть.

И все же он повернулся и последовал за своим братом. Он знал, что это будет катастрофой, но не мог устоять. После долгих лет тоски он увидит ее.

Возможно, тогда и только тогда он сможет стать свободным.

* * *

Шим уставился на милую королеву Благих и вынужден был признать, что слегка ее побаивался.

— Слушай, ты, маленький паршивец, я знаю, что у тебя есть кофе! Я чувствую его аромат! — Королева была невысокого роста, но не выказывала страха перед гоблином. До Шима доходили слухи, что она из какого-то захолустного мира, называемого Землей, но ему она казалась сидхе. Невысокая, но округлая во всех нужных местах.

— Я не понимаю, о чем вы говорите, ваше высочество. И понятия не имею, что это за штука такая — кофе. — Гоблин сверкнул острыми зубами и попытался спрятать за спину серебристую фляжку.

К королеве присоединилась девушка, одетая в простую, но дорогую одежду. Она была хорошенькой, стройной, невинной на вид. Затем она начала принюхиваться к воздуху. В ней было нечто дикое, когда она обнюхивала окружающий мир.

— Он лжет. У него есть кофе.

Королева Мег бросила на нее нежный взгляд.

— Да, и я так думаю, Кайя, потому что он пьет его прямо у меня на глазах.

Она пила гоблинский напиток? Большинство сидхе избегали его, но Шиму он нравился. Он предпочитал его в том виде, в каком его готовили гоблины. Горячим и сладким. Кто-то, если он правильно помнил, гном, охладил напиток, и Шиму он показался отвратительным.

Королева Благих пила гоблинское варево? А у ее служанки были диковатые повадки? Стройная девушка снова принюхалась.

— Еда здесь вкусно пахнет. А малышей, похоже, легко поймать.

Королева бросила на нее многозначительный взгляд.

— Данте говорил тебе не есть брауни.

Кайя сморщила нос.

— Данте вообще ничего не разрешает. Это печально. Не ешь брауни. Не ешь фей. Не ешь троллей. Он даже наших врагов не дал съесть!

Королева Мег пожала плечами.

— Что ж, он определенно был прав насчет тролля. От него дурно пахло. У тебя бы еще несколько дней болел живот. — Ее глаза сузились, и она наклонилась вперед. — А Данте говорил о том, что можно есть эгоистичных гоблинов, которые не хотят делиться даже каплей кофе?

Гоблин сделал еще глоток.

— Я не боюсь Благих женщин. Благие женщины — это трофеи, не более того.

Кайя зарычала — низкий, угрожающий звук, казалось, исходил из глубины ее горла, и Шим готов бы поклясться, что у нее вдруг во рту появился ряд острых клыков.

— Я не Благая.

Черт, они потеряют несколько гоблинов, если не исправить ситуацию.

— Это королева? — Лок подошел к нему сзади.

По крайней мере, на этот конкретный вопрос у Шима ответ был. Очень часто он не знал, что ответить. Очень часто он уносился прочь, мысленно ища Бронвин и странным образом соединяясь с ней. Он был худшим наблюдателем в мире. Он вздрогнул. Она всегда было рядом — та тонкая невидимая нить, которая связывала его с женой. Ну, девушкой, которая даже не знала, что она его жена. С того единственного момента, который связал их воедино, прошли годы, и, насколько он мог судить, Бронвин так и не поняла, что она теперь замужем. Не то чтобы она развлекалась на стороне. Шиму всегда удавалось уладить эти проблемы. Хороший удар молнии, как правило, заставлял потенциальных женихов дважды подумать, прежде чем связываться с его женщиной.

— Ты все еще со мной? — спросил Лок.

Шим застонал.

— Прости. Я думал о ней. Да, похоже, это королева, но она не такая, какой мы ее себе представляли. И девушка по имени Кайя упомянула Данте. Боги, Джулиан действительно привел сюда Данте Деллакорта? Разве он не должен быть в стриптиз-клубе в вампирском мире?

— Похоже, она тебя услышала. — Лок кивнул в сторону женщин.

Стройняшка наблюдала за Шимом, прищурив глаза.

— Объясни, что такое стриптиз-клуб. Мне не нравится, как это звучит. Похоже, моему мужу лучше держаться подальше от этого места.

— Скорее всего, Данте часто посещал подобные заведения до женитьбы, — улыбнулась королева Мег.

— Проклятье, Данте Деллакорт женат? — Даффи держал в руках две большие кружки с гоблинским напитком, от которых шел пар. Гном слегка рыгнул. — На одной из тех сумасшедших дамочек из телешоу, которое мы все смотрели? Было очень весело. Мы превратили это в игру с выпивкой. Каждый раз, когда этот идиот говорил «привет, детка», мы выпивали по стакану. Я никогда в жизни так не напивался!

Шим хотел было извиниться, когда по залу разнесся смех королевы. Гоблин, к которому она обращалась, бежал от нее так, словно за ним по пятам гнался демон.

— Мы пили каждый раз, когда он снимал рубашку или залезал в горячую ванну. Я и сама изрядно напилась, — отшутилась королева Мег. — И да, у Данте Деллакорта появился консорт. Это Кайя Деллакорт. Я бы на вашем месте была осторожна, ваши высочества. Она слегка раздражена. По дороге сюда мы встретили много интересных существ, и ее муж не позволил ей ими полакомиться.

Она опустилась на одно колено. Королева Благих была одета в неформальную одежду, но не было никаких сомнений в том, что она королева. В этой женщине чувствовалась властность. Но на ее лице также цвела приятная улыбка.

— Привет, малыш. Как тебя зовут? Догадываюсь, кто эти двое, но не знала, что в этом мире есть гномы.

Даффи шагнул вперед. Она опустилась на его уровень. Это был неожиданный знак уважения. Шиму начинала нравиться королева Благих.

— Меня зовут Даффи, ваше высочество. Я подкидыш. Моя мама бросила меня на дороге, а королева Неблагих, упокой господь ее душу, сжалилась надо мной. Она привела меня во дворец, и здесь я вырос.

— Третий брат, — кивнула королева Мег. — Рада познакомиться с тобой. Хотела спросить, Даффи, не дашь ли ты мне еще немного этого восхитительного напитка?

Даффи сунул кружку в руку королевы быстрее, чем это заметил Шим. Даффи оглянулся на Шима, на его маленьком лице читалось извинение.

— Прости, Шим. Хотел отдать тебе, но королева красивее.

Королева Мег подмигнула гному, а затем сделала поразительно большой глоток гоблинского варева.

— Слава богу. Мы были в бегах, и я нигде не могла его найти. Не волнуйся, я обменяю кофе. Здесь кто-нибудь слышал о кексах?

Двери в королевские покои распахнулись, и в зале воцарилась тишина. Вошел король Фергюс, за ним — их кузен Джулиан Лодж, королевский вампир Таггарт, который служил телохранителем Джулиана, Благие короли, главный советник его отца, вампир, которого Шим не узнал, и печально известный Данте Деллакорт.

Никто из них не выглядел счастливым, и это дало Шиму чертовски четкое представление о том, каково его место. Его не пригласили на собрание, а оставили с дамами.

Королева Мег одарила его легкой улыбкой.

— Если это вас утешит, то мы приехали немного раньше, чем ожидали. Не думаю, что ваш отец намеренно вас не позвал.

Но их отец был слишком заботлив. Он все еще думал, что Лок и Шим — дети, а не тридцатилетние мужчины. Шим понимал почему. Отец все еще считал, что они умрут, потому что отказались взять себе пару. Король Неблагих Фергюс не верил, что его сыновья образовали связь с женщиной, которая находилась в другом мире. Никто не верил, что они образовали связь с Бронвин Финн, когда та лежала при смерти.

Они уж точно не поверят, что Шим и Лок вернули ее к жизни, отдав взамен частичку своей души и половину лица Лока.

— Отца не интересуют наши советы. — Шим прекрасно осознавал горький привкус своих слов.

— Вряд ли мы можем ему помочь, когда половина из нас отправляется на пляж и никто не может ее найти. — Лок пристально посмотрел на него.

Шим знал, что ничем не помог, но он просто не удержался. Проснувшись утром, он ощутил на лице солнечный свет. Он улыбнулся, потому что день был пасмурный. Но Брон чувствовала солнце, и Шим чувствовал, как оно радовало ее. Он был пронизан ее неповторимой энергией, когда она бегала по полям.

Он никогда не слышал слов, воспринимал лишь образы и чувства. Но если сосредотачивался, если углублялся в себя и хватался за невидимую нить, которая всегда была в его разуме, то он мог видеть ее глазами. Именно так Шим и узнал, что его сестра все еще жива.

Отец и в это не верил.

— Я расскажу тебе о мужчинах, которых ты не знаешь, если расскажешь мне всю подноготную о тех, кого не знаю я, — предложила королева.

Кайя присоединилась к своей королеве, их близость была очевидна.

— Я бы тоже хотела знать их имена.

Лок наклонился, взял кружку из рук Даффи, отпил из нее и вернул обратно. И снова, если королева и была шокирована тем, что его брат делился с гномом, то никак этого не показала. Как она назвала Даффи? Третьим братом. Королева, похоже, могла бы стать интересным союзником. Лок поймал взгляд Шима и едва заметно кивнул. Он был не против поделиться информацией.

— Человека справа от моего отца зовут Маон. Он был советником папы задолго до нашего рождения. Он настаивает на войне с самозванцем Торином с тех пор, как мы получили известие о перевороте.

— Самозванцем Торином? — хрипло усмехнулся Лок. — Скорее проклятым мерзавцем Торином!

— А ты мне нравишься. — Мег повернулась к Локу.

— Подожди чуток. — Лок пожал плечами. — Возможно, я изменю твое мнение.

— Ну, по крайней мере, я теперь знаю, кто из вас кто. Приятно познакомиться, принц Локлан. — Мег повернулась к Шиму. — Принц Шим. Джулиан объяснил нам, как вы разделились. Сказал, что Шим милашка, а Локлан — просто воплощение закомплексованности.

— Что? — У Лока отвисла челюсть.

— Он не так сказал, Мег! — рассмеялась Кайя. — Он сказал, принц Шим — мягкотелый, а принц Лок — грубиян.

Королева вздохнула.

— Ну что ж, я была в его шкуре. Поверь, Кай. Грубияны всегда скрывают свою закомплексованность. Бьюсь об заклад, принц Локлан думает, что шрамы делают его непривлекательным.

— Подобные вещи не обсуждаются. — Лок густо покраснел. — С твоей стороны невежливо упоминать об этом.

Королева Мег мгновение изучала Лока, и на ее лице не было и намека на отвращение.

— Видишь, я же говорила. А ведь все иначе. На самом деле шрамы довольно интересны. Они придают характер. Что думаешь, Кай?

На лице шатенки появилась хитрая улыбка.

— Думаю, он похож на воина. Он очень привлекательный. Он Первый в этой стае. Просто еще не занял своего места.

Но Шим решил выяснить то, что было сказано о нем ранее:

— Я не мягкотелый! Ради всего святого, женщина! Не обзывай меня такими словами! Ты что, хочешь меня оскорбить?

— Ты мягкотелый, Шим. — На лице Лока снова появилась улыбка.

— Нет, черт возьми!

— Пожалуй, соглашусь, — добавил Даффи. — В прошлый раз, когда ты убил людоеда, ты даже не съел его сердце. Мягкотелый.

— У меня от людоеда несварение желудка! — Шим не был мягкотелым. Просто у него временами были проблемы с кишечником.

— Видишь, Мег, они едят людоедов! — Кайя округлила глаза.

— Никто не ест людоедов. — Данте Деллакорт обнял жену за талию. — Выбрось это из головы. И если я увижу, что ты гоняешься за брауни, ляжешь ко мне на колени.

Данте Деллакорт был знаменитостью в своем мире. Шим и Лок провели некоторое время в мире вампиров. Они получили там образование, причем не одно. Они учились в месте, которое вампиры называли университетом, а их кузен Джулиан обучал их темному искусству доминирования и подчинения.

Перед мысленным взором Шима возникла прекрасная Бронвин, связанная для удовольствия.

— Прекрати. — Лок наклонился к брату, резким шепотом прервав фантазии Шима.

Иногда наличие близнеца, который практически читал мысли, раздражало.

— Идем, Кай. Нужно распределить комнаты. Скоро будем ужинать. Ваши высочества, с нетерпением жду встречи с вами. — Данте повел жену прочь, но Кайя обернулась и улыбнулась обоим братьям.

Мег помахала подруге, а затем повернулась к Шиму и Локу. Она указала на мужчин, оставшихся стоять в холле.

— Теперь расскажу про наших мужчин. Очевидно, эти двое — мои мужья. Можно с уверенностью сказать, что Киан более мягкий. Он никогда бы не стал есть сердце людоеда, а вот Бека уговорить на подобное можно. Своего кузена вы знаете. И, полагаю, знакомы с мистером Таггартом.

— Он глава службы безопасности Джулиана, хотя я слышал, что он планирует основать собственную компанию. — Шим был знаком с крупным блондином. — А вон того я не знаю.

— Вампира, который с ними, зовут Уильям Роан, — объяснила королева. — Он возглавляет группу наемников.

— Он из обедневшей королевской семьи? — спросил Шим. Это была хорошая ставка. Вампиры не отличались сострадательностью. Когда семья вампиров теряла свое состояние, она, как правило, теряла все. Многие накладывали на себя руки, вместо того чтобы перебраться на нижние уровни своих больших городов, но некоторые, как Уильям Роан, нашли другой способ вернуть утраченную честь. Они брали в руки меч или, в данном случае, скорее всего, целый набор высокотехнологичного ультразвукового оружия. Таггарт начинал точно так же. Джулиан питал симпатию к тем, кто пробивался наверх с боем.

— Да, — кивнула королева. — А еще он жаждет заполучить консорта, так что тот факт, что он не сражается на стороне противника, свидетельствует о его преданности вашему кузену. То же самое с Таггартом и его людьми. Я знаю, что многие военизированные группировки в вампирском мире сотрудничают с правительством. Торин пообещал королевской семье сотню консортов. После тринадцатилетней засухи тут нечему удивляться.

Вампирам королевской крови требовался консорт, чтобы приостановить процесс старения. Для этого они питались кровью консорта. Боги, Шим хотел попробовать свою жену на вкус. И тут же у него вылезли чертовы клыки.

Мег хихикнула, сделав еще один глоток из кружки.

— Похоже, у вас здесь такие же проблемы. Почему вы не взяли себе консорта?

— Потому что у нас уже есть пара, с которой мы образовали связь. — Слова Лока прозвучали пренебрежительно, но Шим понимал почему. Он был уверен, что королева им тоже не поверит. Возможно, она была права. Лок был единственным, кто чувствовал себя неуверенно. Но в то же время он был той половиной, которая не возражала против поедания маленького сердца людоеда, когда того требовал случай.

— Принцесса в башне? — уточнила королева Мег.

Так они ее теперь называли. Братья знали ее имя, но было слишком много ушей, которые могли услышать их тайну. Бронвин Финн было безопаснее оставаться мертвой. Может, Шим и был мягче своего брата, но дураком не являлся. Даже у жалкого мерзавца Торина были шпионы.

— Джулиан тебе сказал? Он нам не верит. — Шим посмотрел на своего кузена, который смеялся над чем-то, что сказал кто-то из остальных. Джулиан был невероятно богат, безжалостен и крайне порочен. Он отлично вписывался в общество Неблагих. И он оказался достаточно умен и нашел способ вытащить своего консорта из закрытого для Благих мира. Он собирался жениться на девушке по имени Даниэлла, когда началась война. Но никакая заурядная кровавая гражданская война не остановила бы Джулиана Лоджа. У него была пара для связи, и он и глазом не моргнул, когда она явилась к нему не одна. Ее слуга, молодой человек по имени Финн, сбежал и боролся за то, чтобы остаться рядом с ней. Джулиан Лодж просто забрал их обоих, что было вполне в его духе, и теперь все были счастливы.

Шим не нашел свою вторую половинку, потому что не убедил отца, что она все еще жива.

Что, если ее братья окажутся более разумными?

— Сколько вам лет? — спросила Мег.

— Тридцать, — ответил Шим.

Она изучала их проницательным взглядом.

— Возраст сближения давно миновал. Разве вы не должны сходить с ума и все такое? Бек и Киан едва не свихнулись. Бек скрывал это, но теперь я понимаю, как близко к краю пропасти он находился. Я не чувствую подобного от вас.

Лок напрягся.

— Потому что мы сблизились тринадцать лет назад.

Шим заметил, как в глазах Мег отразился шок, но не неверие.

— Вы сблизились, но потеряли ее?

— Мы никогда не контактировали с ней физически. Мы связаны лишь ментально, — объяснил Шим.

Он хотел было продолжить, но в холле раздался крик. Вбежал один из стражников с мечом наготове.

— Ваше высочество, слуаги4. — Стражнику пришлось сделать глубокий вдох. Было очевидно, что он долго бежал со своего поста. — Они идут.

Шим тоже глубоко вздохнул, потому что появление во дворце парочки слуаг не предвещало ничего хорошего. Обычно слуаги сидели в своих пещерах, питаясь всякой гнилью этого мира.

Его отец вздохнул.

— Сколько их?

— Они пришли все, ваше величество, — предупредил стражник.

Шим взял кружку из рук Даффи. Ему требовалось мужество, потому что, похоже, им всем пришел конец.

---

1. 1 Ше́лки — мифические существа из шотландского фольклора, морской народ, люди-тюлени. — Здесь и далее — прим. пер.

2. 2 198 см.

3. 3 122 см.

4. 4 Слуа́ги в кельтской мифологии — духи непрощенных или беспокойных мертвецов, которые парят в ночном небе в поисках людей.

Глава 2

Солнечные лучи согревали лицо Брон, а тихий шелест колышущейся на ветру пшеницы ее успокаивал. Приближалось время молотьбы, но оставалось еще несколько дней покоя. Когда наступало время, Бронвин работала с утра до захода солнца, а потом едва успевала поесть, прежде чем падала в обморок от усталости.

И засыпала слишком крепко, чтобы видеть сны. Она скучала по ним.

Как можно скучать по двум мужчинам, которых никогда не видела?

— Иззи! Иззи! — Ее уединение нарушил высокий голос.

Брон улыбнулась. Даже спустя столько лет она все еще была несколько шокирована, услышав, что ее называют другим именем. Изольда. Она выбрала это имя, когда Джиллиан окончательно отчаялась найти способ покинуть мир. Брон все еще видела перед собой лицо Джилли, по которому катились слезы, когда она сообщила ей, что придется отказаться от своего имени.

Этот мир был тяжелым испытанием для ее приемной матери.

— Иззи!

— Я здесь, Ове! — Ничего не поделать. Домовенок будет звать ее, пока не найдет свою добычу. Ове была упорным существом.

Пшеничные колосья зашевелились, когда брауни побежала к ней. Брон приготовилась к столкновению.

— Я нашла тебя! — Ове бросилась в объятия Бронвин.

— Да, молодец. — Брон держала ее на руках, наслаждаясь ощущением хрупкого тела. Она любила брауни. Их грубая кожа лица и растрепанные волосы вызывали нежность, которая возвращала ее в детство. Няни и горничные — почти все были брауни и усердно трудились, чтобы заработать себе на чашку сливок.

Ове было всего два года, но брауни старели иначе. Она была ребенком, но уже работала. И все же в ее широко раскрытых черных глазах горел свет юности. На мгновение Ове прижалась к Брон. Брауни были нежными созданиями, когда им позволяли. Ее собственная няня носила ее на руках, пока Бронвин не подросла, а потом Фланна гладила ее по голове и держала за руку при любой возможности. Ее матери нравилась их привязанность, а отец просто терпел.

Где сейчас милая Фланна? Вероятно, ее похоронили в братских могилах, которые копали люди Торина, когда Брон бежала из дворца.

Она отогнала эту мысль и посмотрела на Ове.

— Так скажи, малышка, зачем ты меня искала?

— Скоро приедет мэр.

Три слова — и весь ее день испорчен. Миша О'Салливан был напыщенным ослом, который смотрел на нее слишком фамильярно для мужчины вдвое старше ее. К сожалению, он был напыщенным ослом, обладавшим властью в этой захолустной части света. Эта деревня, может, и находилась на окраине мира, но даже здесь Торин в какой-то мере контролировал ситуацию через чиновников.

Брон поставила брауни на ноги.

— А твоя мама знает, зачем он едет?

Из всех, кто остался в мире, только Мегс догадалась, кто такие Брон и Джиллиан. Брауни, которая иногда помогала по дому и в поле, однажды, несколько лет назад, допустила оплошность и назвала Джиллиан по имени. Похоже, она родилась в мире Неблагих. Брон расстроилась, что придется покинуть башню, так как она стала ее домом, но Мегс встала на хрупкое колено и поклялась защищать принцессу Неблагих ценой своей жизни. Это убедило Джиллиан, и тогда у них появился союзник.

— Мама сказала, что слышала разговоры о новых ограничениях. — Глаза Ове округлились от страха.

Брон глубоко вздохнула. Новые ограничения означали новые законы против магии и существ, не являющихся сидхе. Она взяла Ове за руку и стала пробираться к выходу из поля. Нужно было переодеться, раз уж приехал мэр. Он обычно отчитывал Бронвин, когда она появлялась на публике в мягких кожаных брюках, которые ей так нравились.

Она пожалела, что ушла с поля. Там, среди посаженной ею пшеницы, Брон могла думать. Она закрывала глаза и почти ощущала своих Темных. Что бы подумал мэр, узнай он, что по ночам ей снятся два любовника, один с темными силами, а другой — способный освещать ночь?

Он пришел бы в ужас и, возможно, обвинил бы ее в колдовстве. Теперь в этом обвиняли всех. Колдовство, которое когда-то было ценным умением, стало причиной наказать любого, кто не соглашался с властью.

Когда Бронвин отправилась продавать свою пшеницу, повсюду были тела, разбросанные по обочинам дорог. Колдовство. Сговор. Неподобающий контакт с существами, не являющимися сидхе. Шептание имен Бека и Киана.

Все правонарушения карались повешением.

Ходили слухи, что те, кого повесили, были счастливчиками.

Джиллиан стояла на краю поля с суровым выражением лица. По случаю приезда мэра она надела строгое, но респектабельное платье, которое было совершенно непрактичным для работы.

— Где ты была?

Брон многозначительно оглянулась на посевы.

— Не будь такой дерзкой, девочка. — Джиллиан вздохнула и покачала головой. — Если бы твой отец тебя сейчас видел…

Он был бы в ужасе, но эта мысль вызвала на лице Брон подобие улыбки.

— Он бы потребовал сказать, где его дочь. Ну, если бы вообще заметил мое отсутствие. Мама пришла бы в ярость, а братья посмеялись бы.

— Тогда ступай, я вижу, малышка уже сообщила новости. — Она подмигнула Ове. — Возвращайся к своей маме. — Джиллиан протянула ей маленький контейнер. — Утреннее молоко в знак благодарности. И держитесь подальше от глаз. Чем меньше будут помнить о вашем существовании, тем в большей безопасности вы будете.

Ове кивнула лохматой головкой и побежала через поле с колосьями пшеницы.

Брон была на полпути к лестнице, когда Джиллиан ее догнала.

— Будь осторожнее. Если стражники поймают вас с Ове, держащимися за руки, они будут иметь полное право арестовать вас обеих.

— Тогда, возможно, нам следует что-то сделать со стражей! — разгневалась Брон.

Например, собраться вместе и показать, на что способна толпа.

Бронвин прошла в свою комнату и небрежным движением сбросила с себя одежду. Она распахнула дверцу комода и достала рабочее платье.

Джиллиан присела на край кровати.

— Может, наденешь голубое?

Голубое было лучшим платьем Бронвин, которое она надевала на свадьбы и праздники.

— Я не стану надевать его для мэра.

Брон ненавидела мэра за его похабный взгляд. Она выбрала рабочее платье, потому что оно прикрывало ее грудь и скрывало изгибы. Мэр искал жену и уже предложил Бронвин заключить союз. Она пыталась отговорить его.

— Не вспомнишь, в чем заключается твоя основная задача? — спросила Джиллиан.

Это была лекция, которую Брон слышала почти каждый день своей жизни в бегах.

— Напомни.

Джиллиан фыркнула.

— Однажды ты сведешь с ума пару мужчин. Я это знаю. Твоя задача — остаться в живых. Твоя задача — быть живой и дышать, когда вернутся твои братья.

Если они вернутся.

— Постараюсь не превратиться в труп в ближайшие несколько часов.

Джиллиан подошла к ней сзади, застегнула пуговицы на спине. Закончив, она развернула Брон лицом к себе и посмотрела на нее, разглаживая слегка волнистые края выреза.

— Иногда я радуюсь, что Торин спланировал свой переворот, когда ты была еще совсем маленькой, потому что теперь я бы не смогла выдать тебя за мальчика.

Брон улыбнулась, но в ее улыбке был сарказм.

— Я всю жизнь молилась о том, чтобы у меня была грудь. А теперь мне хочется быть тощей.

— Ты прекрасна именно такая, какая ты есть, — покачала головой Джиллиан. — Не позволяй нынешней дворцовой моде заставить тебя думать иначе.

Раздался стук в дверь. Даже стук мэра был назойливым, как и сам мужчина.

Джиллиан глубоко вздохнула.

— Я знаю, ты злишься, милая, но потерпи еще немного. Что-то происходит. Я пока не могу ясно это увидеть, но что-то изменилось несколько месяцев назад. Я почувствовала это. И до сих пор чувствую. Что-то грядет.

— Все может плохо закончиться, Джилли.

— Я прошу тебя.

Как, черт возьми, можно было отказать этой женщине? Брон кивнула, давая ей молчаливое обещание вести себя прилично. Джиллиан крикнула мэру в окно, что они скоро спустятся, и Брон последовала за ней вниз по лестнице.

Джиллиан была принцессой. Она могла бы выбраться. Скорее всего, она договорилась бы с Торином о своем освобождении. Торин искал союзников, отчаянно нуждаясь в них. Ему бы понравилось, что король Неблагих у него в долгу, но Джиллиан ее не бросит. Она искала выход для них обоих, и, когда это не удалось, Джиллиан Макайвер нашла для них дом здесь.

Как бы ни хотелось Брон взять оружие и попрактиковаться на мэре, она придержала язык.

Дверь открылась, и на пороге появились Миша и его вездесущая стража.

— Дамы, — поздоровался он, слегка поклонившись.

Брон слышала его. Даже в захолустной провинции требовалась вежливость. Ей стало интересно, будет ли он таким же вежливым, когда она его выпотрошит.

Брон сделала то, чего от нее ожидали, — реверанс, хотя и не такой глубокий, как хотелось бы мэру.

— Пригласите на чашку чая? — спросил Миша с улыбкой человека, знавшего, что вопрос был простой формальностью. — Во дворце намечаются новые захватывающие планы. Я решил рассказать о них моим любимым горожанам, пока эти планы не вывесили на площади для всеобщего обозрения.

Джиллиан выдавила из себя яркую улыбку. У Брон скрутило живот. Мэр вел себя так, словно это была потрясающая новость, хотя, скорее всего, это был новый и изобретательный способ убить тех, кого презирал Торин. Фейри голодали по всему миру, но Торин, похоже, был больше заинтересован в том, чтобы придумать способы избавиться от своих врагов.

— Конечно, мэр, пожалуйста, добро пожаловать! — Джиллиан пригласила его войти, грациозно проведя рукой по комнате, будто приглашала его во дворец, а не в унылую башню. — А ваша стража?

Миша сморщил нос, словно это было обычным делом — признавать их присутствие.

— Моя стража выполнит свои обязанности. Двое останутся снаружи, а один — в коридоре. Готовить для них чай не нужно.

По плотно сжатому рту стражника Брон поняла, что он с нетерпением ждал, когда его накормят. Похоже, даже стражники жили на пайках. Заметив, что она наблюдала за ним, он натянуто улыбнулся и кивнул. Брон подумала, что он почти разрешил ей не обращать на него внимания.

— Принесу чай, — сказала она, когда Джиллиан проводила мэра в помещение, которое можно было назвать гостиной.

Брон заварила чай и собрала оставшиеся у них хлеб и сыр. Было жаль тратить все это на мэра, который не походил на человека, пропускавшего приемы пищи.

— Как в этом году обстоят дела с урожаем? — поинтересовался Миша у Джиллиан.

— Лучше, чем в прошлом году. Боги благословили нас.

— Король будет рад это услышать. В этом году он просит дополнительно двадцать процентов.

Брон едва не уронила чайник. Дополнительные двадцать процентов после того, как уже забрал половину? Возмутительно!

Реакция Джиллиан была взвешенной.

— Дополнительные двадцать процентов, говорите? Боюсь, в таком случае наши люди будут голодать.

— Не забивайте свою хорошенькую головку, — рассмеялся мэр. — Все будет хорошо. Король объявил о раздаче пайков для всех граждан. И он пересмотрел определение гражданства. Король и королева теперь всегда будут заботиться о сидхе.

Брон налила в кастрюлю горячей воды. Итак, у него получилось. Торин в конце концов объявил, что только сидхе являются истинными Благими. Брауни и тролли, дриады и лепреконы будут объявлены Неблагими и, следовательно, нежелательными. Они не получат никаких пайков. Любая земля, которой они влад