Слушай, Германия! Радиообращения 1940 –1945 гг
В эту книгу вошли радиообращения и статьи, с которыми выдающийся немецкий писатель Томас Манн в годы Второй мировой войны обращался из эмиграции в США к своему народу, а также ключевые тексты полемики 1945 года, связанной с отказом писателя возвращаться на родину. Подавляющее большинство текстов публикуется на русском языке впервые.
Кітап туралы
Пікірлер12
👍Ұсынамын
Не знаю как вам, а мне читать про крах фашистов интересно. История победы добра над злом доставляет моральное удовлетворение.
Эта книга запомнится эмоциональностью формулировок, четкостью этических оценок, прямолинейностью выводов. Многие мысли, требующие обдумывания, автор выдает уже в готовом виде. Как и другие книги этого издательства, она обладает психостабилизирующим эффектом.
С нынешней точки зрения пламенные речи Томаса Манна были бесполезными. Тем, кто слушал заграничные передачи, была важна независимая информация, их не устраивала официальная госпропаганда, их не нужно было переубеждать. А те, кого Томас Манн пытался переубедить, передачи ВВС не слушали.
Искренние и наивные попытки повлиять на своих свихнувшихся соотечественников, полная безуспешность этих попыток, отчаяние от своей беспомощности – все это есть в этой книге. Даже без привязки к драматическим событиям того времени, читать это общение с пустотой очень интересно.
Отдельное спасибо издателям за приложение - послевоенные взаимные претензии релокантов и не-уехавших очень отрезвляют.
Эта книга запомнится эмоциональностью формулировок, четкостью этических оценок, прямолинейностью выводов. Многие мысли, требующие обдумывания, автор выдает уже в готовом виде. Как и другие книги этого издательства, она обладает психостабилизирующим эффектом.
С нынешней точки зрения пламенные речи Томаса Манна были бесполезными. Тем, кто слушал заграничные передачи, была важна независимая информация, их не устраивала официальная госпропаганда, их не нужно было переубеждать. А те, кого Томас Манн пытался переубедить, передачи ВВС не слушали.
Искренние и наивные попытки повлиять на своих свихнувшихся соотечественников, полная безуспешность этих попыток, отчаяние от своей беспомощности – все это есть в этой книге. Даже без привязки к драматическим событиям того времени, читать это общение с пустотой очень интересно.
Отдельное спасибо издателям за приложение - послевоенные взаимные претензии релокантов и не-уехавших очень отрезвляют.
👍Ұсынамын
🎯Пайдалы
Каждый раз, читая текст, автор которого немец-антифашист, задаю себе вопрос: что именно привело автора к такой позиции, то есть не к позиции одобрения или «хотя бы» безразличия, а безусловного неприятия национал-социализма? Чему нам, живущим сегодня, следует поучиться у автора, вовремя распознавшего духовную заразу среди общего опьянения?
По всей видимости, нередко ответ следующий: вера в идеал. Во всяком случае, такое впечатление у меня сложилось от чтения как дневников Кельнера («Одураченные», вышедшие в том же издательстве), так и радиообращений Томаса Манна. Эти люди уже имели сильные убеждения, которым были преданы всей душой, что сделало их неподатливыми нацистской индоктринации, в отличие от «сомневающегося большинства». Эти убеждения касались не только политических предпочтений, но и (что в данном случае важнее) морали — и потому аморальный режим никак не мог быть оправдан и принят ими.
Радиообращения Манна — ценный документ времени и человеческого духа, несмотря на то, что сам автор называет их post factum «заклинаниями» — и в них действительно немало от этого жанра обращения к обитателям закрытого от человечества потустороннего мира, на которых сам толком не знаешь как повлиять. Этот мир когда-то был родиной, и на фоне многочисленных трагедий разворачивается, по сути, ещё одна: взаимная утрата человека родиной и родины человеком. Финал этой драмы — невозвращение Манна в Германию и непонимание между «уехавшими» и «оставшимися».
Есть в этих речах и один момент, с которым я не могу и не готов согласиться — а именно представление о народе как о «коллективной личности со своим характером и судьбой». Все эти «национальные характеры», «коллективные личности» и прочие сомнительные акциденции, рядящиеся в тогу сущностей и доставшиеся в наследство от романтизма, пусть останутся в прошлом, как и те, кто мыслил себя повелителями этих «сущностей», могущими добиться от своих подчинённых принципиально невозможного градуса «народного единства» — с известным уже катастрофическим результатом. Это та область, в котором риторика беспощадного критика нацизма сама несёт на себе отпечаток предрассудков, косвенным образом причастных к рождению самого нацизма. То же можно сказать о восторженном пассаже в адрес британского колониализма — мол, национальный характер англичан (в отличие от немецкого) наилучшим образом подходит для управления миром, вот и пусть себе правят. Хорошее подтверждение тому, что никто из нас не застрахован от предрассудков своего времени, какими бы дикими они ни казались представителям последующих поколений.
По всей видимости, нередко ответ следующий: вера в идеал. Во всяком случае, такое впечатление у меня сложилось от чтения как дневников Кельнера («Одураченные», вышедшие в том же издательстве), так и радиообращений Томаса Манна. Эти люди уже имели сильные убеждения, которым были преданы всей душой, что сделало их неподатливыми нацистской индоктринации, в отличие от «сомневающегося большинства». Эти убеждения касались не только политических предпочтений, но и (что в данном случае важнее) морали — и потому аморальный режим никак не мог быть оправдан и принят ими.
Радиообращения Манна — ценный документ времени и человеческого духа, несмотря на то, что сам автор называет их post factum «заклинаниями» — и в них действительно немало от этого жанра обращения к обитателям закрытого от человечества потустороннего мира, на которых сам толком не знаешь как повлиять. Этот мир когда-то был родиной, и на фоне многочисленных трагедий разворачивается, по сути, ещё одна: взаимная утрата человека родиной и родины человеком. Финал этой драмы — невозвращение Манна в Германию и непонимание между «уехавшими» и «оставшимися».
Есть в этих речах и один момент, с которым я не могу и не готов согласиться — а именно представление о народе как о «коллективной личности со своим характером и судьбой». Все эти «национальные характеры», «коллективные личности» и прочие сомнительные акциденции, рядящиеся в тогу сущностей и доставшиеся в наследство от романтизма, пусть останутся в прошлом, как и те, кто мыслил себя повелителями этих «сущностей», могущими добиться от своих подчинённых принципиально невозможного градуса «народного единства» — с известным уже катастрофическим результатом. Это та область, в котором риторика беспощадного критика нацизма сама несёт на себе отпечаток предрассудков, косвенным образом причастных к рождению самого нацизма. То же можно сказать о восторженном пассаже в адрес британского колониализма — мол, национальный характер англичан (в отличие от немецкого) наилучшим образом подходит для управления миром, вот и пусть себе правят. Хорошее подтверждение тому, что никто из нас не застрахован от предрассудков своего времени, какими бы дикими они ни казались представителям последующих поколений.
Больно. От Томаса Манна ожидаешь красивого языка , особенно как в послевоенных материалах описывают , насколько важно ,что человек высказывался,но это будто не совсем тот случай . Да , есть море интересных эпитетов , чего стоит "похабно -позорная" философия третьего рейха и их "мертворожденные победы ", да , он говорит о тех событиях , о которых не говорили немецкие СМИ ( про концлагеря , про сопротивление , про поражения ) ,но честно от эпитетов " как бы легитимный", "грязный " ,"лживый " и т.д.,через которые как через джунгли пробираешься , чтобы понять ,что автор имел в виду , устаешь. И очень чувствуется общая озлобленность от происходящего.
Но спасибо за приложение , где есть чудесная (разборка) переписка с неким Франком Тиссом и это , честно говоря , мне понравилось больше, как и статья Тисса про внутреннюю эмиграцию.
Что впрочем , не умаляет вклада Манна в культуру Германии.
Но спасибо за приложение , где есть чудесная (разборка) переписка с неким Франком Тиссом и это , честно говоря , мне понравилось больше, как и статья Тисса про внутреннюю эмиграцию.
Что впрочем , не умаляет вклада Манна в культуру Германии.
Дәйексөздер536
В риторическом отношении мы все, и физически, и генетически вышедшие из Советского Союза, были антифашистами (в том числе и те, кто сегодня стал фашистом по существу, но будет весьма раздосадован и оскорблен, если ему это попробуют объяснить).
Когда Умберто Эко в эссе «Вечный фашизм» приводит такие черты этого всемирно-исторического явления, как культ традиционных ценностей, одержимость теориями заговора против твоей страны, восприятие жизни как непрерывной борьбы и культ героической смерти, кто-то может отмахнуться: не надо, дескать, разбрасываться такими словами; пока у нас нет Освенцима, это еще не фашизм… И раз до тех крайностей еще не дошло, можно снова пробовать изобретать что-то в пику демократии.
беспримерный радиопроект «Слушай, Германия!» длился пять лет. За это время писатель передал на родину через BBC пятьдесят восемь радиообращений — все они без исключения и сокращений публикуются в этом издании
Сөреде38
527 кітап
2.7K
124 кітап
1.5K
1 505 кітап
291
981 кітап
60

