Загнанных лошадей пристреливают, не правда ли? Скажи будущему – прощай
Хорас Маккой (1897 — 1955гг.) — бунтарь и интеллектуал американской культуры 30 — 40-х. Произведения Маккоя жестоки, реалистичны и не подвластны старению. События, о которых он пишет, остались в прошлом, — но беспощадная прорисовка человеческих характеров и сейчас поражает воображение.
«Загнанных лошадей пристреливают, не так ли?» — шедевр Маккоя, положенный в основу легендарного фильма Сидни Поллака с Джейн Фонда в главной роли. Танцевальный марафон, дающий участникам надежду избавиться от голода и нищеты, оборачивается настоящим кошмаром…
«Скажи будущему — прощай» — классический детектив-нуар в лучших традициях Дэшила Хэммета и Реймонда Чандлера. Доверять нельзя никому, рассчитывать можно только на себя, а стрелять надо первым — таковы законы, по которым живут обитатели темных переулков Лос-Анджелеса. Любимые лгут. Друзья предают. Не подведет только пистолет…
«Загнанных лошадей пристреливают, не так ли?» — шедевр Маккоя, положенный в основу легендарного фильма Сидни Поллака с Джейн Фонда в главной роли. Танцевальный марафон, дающий участникам надежду избавиться от голода и нищеты, оборачивается настоящим кошмаром…
«Скажи будущему — прощай» — классический детектив-нуар в лучших традициях Дэшила Хэммета и Реймонда Чандлера. Доверять нельзя никому, рассчитывать можно только на себя, а стрелять надо первым — таковы законы, по которым живут обитатели темных переулков Лос-Анджелеса. Любимые лгут. Друзья предают. Не подведет только пистолет…
Дәйексөздер153
Всегда только завтра, – горько заметила она. – Счастье всегда нас ждет только завтра…
Маленьким мальчиком я проводил все лето у деда на ферме в Арканзасе. Однажды я стоял там у амбара и смотрел, как бабушка варит в большом тазу травяное мыло, и тут во двор пришел дед, ужасно расстроенный.
– Нелли сломала ногу, – сказал он.
Мы с бабушкой по ступенькам перебрались через плетень в поле, где дед перед этим пахал. Старая Нелли, все еще запряженная в плуг, лежала на земле и ржала от боли. Мы стояли там и смотрели на нее, только смотрели, и все. Дед вернулся с ружьем, с которым воевал в Гражданскую войну у Чикануга-Ридж.
– Ступила в нору, – сказал он и потрепал Нелли по голове.
Бабушка отвернула мою голову и сама тоже стала глядеть в другую сторону. Я заплакал. Потом я услышал выстрел. Тот выстрел гремит у меня в ушах до сих пор. Я кинулся туда, упал на землю и обнял Нелли за шею. Я ее очень любил. Деда я возненавидел. Встал, подошел к нему и ударил кулаком по ноге…
Дед мне тогда объяснил, что он тоже любил Нелли, но вынужден был ее застрелить.
– Ничего лучшего для нее я сделать не мог, – сказал он. – Она уже была ни на что не годна. Только так ей можно было помочь, чтобы больше не мучилась…
– Нелли сломала ногу, – сказал он.
Мы с бабушкой по ступенькам перебрались через плетень в поле, где дед перед этим пахал. Старая Нелли, все еще запряженная в плуг, лежала на земле и ржала от боли. Мы стояли там и смотрели на нее, только смотрели, и все. Дед вернулся с ружьем, с которым воевал в Гражданскую войну у Чикануга-Ридж.
– Ступила в нору, – сказал он и потрепал Нелли по голове.
Бабушка отвернула мою голову и сама тоже стала глядеть в другую сторону. Я заплакал. Потом я услышал выстрел. Тот выстрел гремит у меня в ушах до сих пор. Я кинулся туда, упал на землю и обнял Нелли за шею. Я ее очень любил. Деда я возненавидел. Встал, подошел к нему и ударил кулаком по ноге…
Дед мне тогда объяснил, что он тоже любил Нелли, но вынужден был ее застрелить.
– Ничего лучшего для нее я сделать не мог, – сказал он. – Она уже была ни на что не годна. Только так ей можно было помочь, чтобы больше не мучилась…
Вечно приходится знакомиться с людьми, с которыми не хочется знакомиться, и улыбаться тем, на кого глаза бы не глядели. Как я рада, что с этим уже покончено.
