Оглавление

1. Синистра

— 1—

— Как он мог так поступить со мной? Есть ли предел человеческой подлости? — Таис рыдала в голос. Ее густые, черные волосы траурной вуалью накрывали лицо, руки нервно подрагивали, держа смятую, всю в мокрых пятнах, газету.

— Да, Бог с тобой, милая! — молодая монахиня обнимала девушку за узкие плечи. — Можно ли так убиваться! Ты должна благодарить Всевышнего за то, что он отвел от тебя плохого человека, но подарил тебе двух прелестных деток.

— Пусть они побудут с тобой, сестра! — Таис схватила руки монахини и крепко сжала их. — Пусть они побудут здесь немного!

— Что ты задумала? — недоверчиво спросила та.

— Я умоляю тебя, — из темных глаз Таис опять потекли слезы. — Мне нужно побыть одной. Я не хочу пугать своих крошек. Пожалуйста!

В ее голосе было столько боли и мольбы, что сестра, поколебавшись немного, кивнула:

— Хорошо, милая. Я присмотрю за ними.

— Спасибо, Господь наградит тебя, — Таис поцеловала монахине руку и поднялась. Она подошла к спящим малышам и нежно погладила родные головки: одну светловолосую, другую — в темных кудряшках.

— По сколько же им? — спросила подошедшая сзади сестра.

— Уже пятый год пошел, — Таис улыбнулась сквозь слезы, глядя, как Эдриан во сне обнял Селесту. — Они так любят друг друга.

— Ты всегда должна быть рядом с ними, ты — мать, — сказала монахиня.

— Присмотри за ними, сестра, — голос Таис стал глуше. Она отшатнулась от кровати, уронив смятую газету на пол, и медленно пошла прочь. Напрасно монахиня что-то говорила ей. Девушка уже ничего не слышала, не хотела и не могла слышать. Она сделала свой выбор. Она узнала о предательстве человека, которого любила больше жизни. Она не сможет жить с этим. Она никогда не будет хорошей матерью своим детям. Все доброе в ее душе умерло. И, стоя над бурлящей, грохочущей пропастью, Таис не чувствовала страха. Ее длинные черные волосы развивались на морском ветру, тонкая алая ткань билась о высокие бедра. А в огромных черных глазах горел вызов. В последний момент она вспомнила милые спящие личики детей, и губы ее тронула улыбка. И вот изящное тело прогнулось вперед и красно-черной яркой птицей полетело вниз, прямо в белую пену прибоя.

— 2 —

В казино было шумно. Разнаряженные дамы в бриллиантовых колье, мужчины в клубных костюмах с галстуками ценой от двухсот долларов. Это был элитный игровой квартал, поэтому и публика в заведении была солидная. Эдриан привычно оглядывал игровые залы. На его молодом лице лежала тень беззаботности, хотя взгляд серых глаз был очень цепким и внимательным. Наконец, он щелкнул пальцами и, улыбнувшись, неторопливо вошел в зал игровых автоматов.

— Как успехи? — шепнул он на ушко роскошной брюнетке в вызывающе облегающем платье из синего бархата. Огромные бриллианты, украшающие ее крупные серьги, выгодно оттеняли загоревшую кожу. И только настоящий специалист мог определить, что шикарные украшения молодой леди потянут от силы на полтинник.

— Мне сегодня не везет, — ответила девушка и поднесла к своим пухлым губкам соломинку из бокала с коктейлем.

— Но я, кажется, нашел того, кому везет, — Эдриан нежно обнял ее за тонкую талию. — Пошли. Это наш клиент.

Они вошли в один из игровых залов, и Эдриан показал глазами на плотного мужчину лет сорока в дорогом белом костюме.

— И сколько он выиграл? — тихо спросила Селеста.

— Уже тысяч семьдесят.

— Не плохо. Я пошла, — она отдала брату недопитый коктейль и улыбнулась. — Пожелай мне удачи.

— Удачи, — сказал Эдриан и легонько поцеловал сестру в лоб. Сладкий аромат дорогих духов смешался с еле уловимым запахом легких денег. Эдриан улыбнулся, предвкушая легкую добычу, и спешно покинул зал.

— 3 —

— Ой, простите, ради Бога, я не ушиб Вас? — мужчина в белом костюме был в полной растерянности. Непонятно, как он налетел на эту хрупкую красивую девушку и буквально сбил ее с ног. — Разрешите, я помогу Вам, мисс.

Девушка оперлась на его крепкую руку и встала. Ее сумочка раскрылась, и косметика вместе с кучей кредитных карточек рассыпалась по мозаичному полу. Тут же подскочил работник казино и, подобрав рассыпавшиеся предметы, протянул сумочку даме.

— Благодарю Вас, — ее голос был на грани плача.

— Извините меня, мисс, — продолжал извиняться мужчина, все еще держа ее руку в своей. — Господи, я не хотел Вас расстроить!

Ее темные влажные глаза слегка улыбнулись:

— Вы здесь не при чем. Просто у меня сегодня неудачный день, — она осторожно высвободила свою руку из его большой ладони.

— Вот как?! А у меня, наоборот, очень удачный! — Мужчина улыбнулся и наклонил голову. — Джон Каллиган. К Вашим услугам, милая леди. Готов искупить свою вину и превратить остаток Вашего неудачного дня в чудесный вечер. Если Вы не против, конечно.

— Не думаю, что это хорошая идея, — Селеста поправила волосы. — Я здесь не одна.

— Вот этого я боялся больше всего! — вздохнул Каллиган.

— Я с отцом, — успокоила его девушка.

— С отцом?! Ну, это мы уладим, — обрадовался мужчина.

— Не думаю. Он у меня Президент крупного акционерного банка и с ним всегда тяжело договориться.

— Представляю. А может, я просто украду Вас отсюда?

— Вы с ума сошли, Джон, — тихо сказала Селеста.

— Да, как только увидел Вас! Мне сегодня чертовски везет: сначала выгодная сделка, потом выигрыш, а теперь вот — Вы! Вы — это самое потрясающее завершение такого дня. Не отказывайте мне, фея! Умоляю Вас.

— Ну, разве только чашечку кофе, — она робко улыбнулась.

Они сидели в одном из самых дорогих ресторанов Лас-Вегаса. Каллиган, изрядно выпив, был буквально очарован своей новой знакомой:

— Шарлотта, — горячо шептал он, покрывая руки девушки страстными поцелуями. — Я схожу с ума от одной мысли, что могу потерять тебя. Я хочу, чтобы ты всегда было со мной.

— Какой же ты смешной, Джон, — улыбалась девушка. — Я же сказала тебе, что уже помолвлена. И не с парнем из булочной, а с сыном султана — Алимом Саидом четвертым! Так решил папа, помнишь?

— К черту султана! К черту папу! Я тебя люблю!

— Джон, тише, люди смотрят.

— К черту людей! Поехали ко мне! Прямо сейчас!

— Я не могу, Джон. Если увидят репортеры и узнает папа.

— Не увидят! Я сделаю все, чтобы никто тебя не увидел, а, если увидит, то забудет об этом. Я всех куплю. Пошли, девочка моя, я очень тебя прошу.

Эдриан увидел, как Селеста в сопровождении мужчины в белом костюме скрылась за дубовыми дверями пятизвездочного отеля. Он вошел следом и услышал, какой номер назвал мужчина перед тем, как портье протянул ему ключ. Пара пошла вверх по лестнице, а Эдриан тут же вышел на улицу и огляделся. Возле таких отелей всегда кормятся «ночные бабочки». Действительно, на углу он заметил трех девиц. Он выбрал ту, что постарше и подмигнул ей. Девушка не заставила себя уговаривать и тут же подошла к Эдриану.

— Как тебя зовут, крошка? — спросил он.

— Бэтти, — улыбнулась проститутка.

— Сколько берешь за час?

— Триста.

— Триста?

— С тобой, красавчик, — Бэтти смерила его взглядом, — могу пойти и бесплатно, ради эстетического удовольствия.

— Отлично, — улыбнулся Эдриан. — Получишь пятьсот и сделаешь то, о чем я попрошу.

— А это не больно? — она провела пальчиком по его плечу.

— Нет. Это весело. Не обижу. Пошли.

Из ванной комнаты слышался плеск воды и звонкий смех Селесты. Он знал этот смех, пора было действовать. Каллиган прочно запутался в сетях сестры. Эдриан быстро сориентировался в номере «счастливчика», и через пару минут все деньги плюс золотые часы незадачливого влюбленного уютно расположились в карманах вора. Потом он приоткрыл дверь и выглянул в коридор:

— Заходи, — и проститутка проскользнула внутрь номера. — Держи пять сотен, раздевайся и ложись в постель.

— А дальше? — Бэтти засунула деньги в чулок и настороженно посмотрела в сторону ванной комнаты.

— Мой друг — большой любитель женщин и розыгрышей. Ты должна сыграть его давнюю любовницу. Сумеешь?

— За пять сотен я что хочешь сумею, — ответила гетера, расстегивая блузку.

— Не сомневаюсь. Когда они выйдут, можешь закатить истерику. Кстати, его зовут Джон. Делай с ним, что хочешь, он обожает спектакли.

— А эта девица? — Бэтти кивнула в сторону ванной.

— А ее сразу попроси убраться отсюда. Она сделает это, не сомневайся, ее роль уже закончена.

— А ты? Ты не присоединишься к нам? — она осталась в кружевном белье и легла на шелковые простыни.

— Нет, куколка. И сделай для меня одну вещь — ты никогда