Александр Литвиненко

Свобода мысли unlimited

Шрифты предоставлены компанией «ПараТайп»

© Александр Литвиненко, 2019

Свобода мысли без ограничений, что может быть естественнее? Но если вдруг тотальный контроль доберется до наших мыслей, желаний и чувств. Как сможем мы понять, что хорошо, что плохо? Как отличим правду от лжи, а вымысел от реальности? Сможем ли мы остаться при этом людьми мыслящими, а не просто разумными? Не покинут ли нас желания вместе с нашими мечтами и надеждами? Удастся ли нам сохранить те чувства, которые делают нас счастливыми и не потеряем ли мы способность любить и быть любимыми?

16+

ISBN 978-5-4496-2374-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Оглавление

1. Свобода мысли unlimited
2. — Новогодняя история —
3. — Один день —
4. — Такси —
5. — Шамбала —
6. — Джемма —
7. — Студент —
8. — Технология «Икс» —
9. — Побочный эффект —
10. — Конец вечности —
11. — Битва идеалов —
12. — Вервольф —
13. — День рождения–
14. — Свобода мысли–
15. — Лишение чувств —
16. — Власть разума —
17. — Мари и художник —
18. — Софи —
19. — Волчица и вдова —
20. — Богиня и быт —
21. — Коллекционер и художник —
22. — Город страха —
23. — Последний оазис —
24. — Налог на счастье —
25. — Обоснование —
26. — Мечтатели —

— Новогодняя история —

Чудо — это просто. Нет, не так. Чудо — это недорого. Или все-таки просто? Давайте отбросим рассуждения и попробуем разобраться в этом простом вопросе.

***

Декабрь, снежный, вьюжный, морозный, запорошил своими белоснежными локонами поля и овраги, укрыв опушки и дорожки пуховым одеялом белого спокойствия. Заискрились беспокойные снежинки, закручивая свой веселый хоровод вокруг сосен и елей. Белые шапки повисли на раскидистых еловых лапах, согревая зеленые иголки и редкие шишки. Одинокий заяц, чувствуя свою безнаказанность в этой белой пустыне, не торопясь запрыгал по своим заячьим делам, оставляя на белоснежной глади чуть видимый след. Желтый диск полуденного Солнца лишь на мгновение выглянул из морозной облачной дымки, заставляя прищурить глаза, наблюдая, как искрятся и переливаются на его фоне мерцающие снежинки. Скоро начнет смеркаться и уже другой, серебристый свет одинокой Луны, осветит холодное зимнее великолепие, добавляя загадочности и тайны.

Знакомая картина? Нет? Типичный житель мегаполиса видит всю эту сказочную красоту все больше в рекламе и на праздничных новогодних открытках, где Дед Мороз раздает долгожданные подарки, а дети водят хороводы вокруг ярко украшенных елочек. И если что-то попросить Деда Мороза, то это неизменно сбудется и подарки под елкой будут те самые, о которых мечтал целый год. И даже если не удается попросить Деда Мороза лично, то можно написать желание и положить его под елочку, или в холодильник, куда Дед Мороз обязательно заглянет, перед тем как положить Ваш подарок в свой большой мешок. В крайнем случае, можно купить подарок самому и положить его незаметно под елку, но Дед Мороз такое не одобряет. Товарно-денежные отношения не должны вмешиваться в волшебный праздник и портить новогоднюю сказку. Хотя…

***

Александр посмотрел на новогоднюю елочку, мерцающую разноцветными огоньками, и еще раз ощутил, что праздник уже здесь, осталось совсем немного до того момента, когда вспенится шампанское и куранты пробьют полночь. Сегодня тридцать первое декабря, и этим все сказано. Он прошел на кухню, где его жена уже вовсю колдовала над праздничным меню, хотя до вечера еще было достаточно далеко. Несколько салатов, студень, тарталетки, заливное, и многое другое можно было сделать заранее, оставив предновогодние часы на звонки и телевизор. Светлана, так зовут жену, была образцовой хозяюшкой, которая все всегда успевает, и у которой все всегда спорится. Их пятилетняя дочь Василиса еще с утра была доставлена к бабушке с дедушкой, дабы не осложнять новогодние хлопоты и подготовиться к празднику как можно тщательнее. Все остальные родственники уже давно были приглашены и тоже готовились присоединиться к новогоднему веселью. Они все подтянутся позднее, наполняя дом весельем и сумбуром, таким характерным в этот день.

— Смотрите, кто проснулся, наш сонный крот, — пошутила Света, — не проспи весь Новый Год.

— Ха-ха-ха, как смешно, — улыбнулся Александр, обнимая жену, — а ты вся в делах, яки пчела.

— В отличие от трутней, — пошутила Света.

— Я, между прочим, еще сегодня был в самолете, — отбивался Александр, — так что, имею право.

— Имеешь, имеешь, — подтвердила Света, — давай, лети отсюда, не мешай мне, а то что-нибудь перепутаю в салате.

— Как прошла елка в детском саду? — поинтересовался Александр, пробуя не доделанный салат.

— Куда ты лезешь? — воскликнула Светлана, — он еще не готов. Елка прошла замечательно, жаль, что тебя не было.

— Ты же знаешь наше начальство, — развел руками Александр, — если командировки, то обязательно под новый год. В следующий раз ни за что не поеду. Пусть хоть увольняют. Какая роль была у Василисы на празднике?

— Как всегда бессловестная, зайчик и снежинка, — Света вздохнула.

— Что сказал врач, когда вы последний раз были у него? — голос Александра стал озабоченным.

— Сказал, что нужно продолжить терапию, пока не будет результата.

— А еще он, наверное, сказал, что все дети рано или поздно начинают говорить, — съязвил Александр.

— Что-то в этом роде. Все взрослые умеют говорить, если они не глухие. Так, кажется, он сказал. Еще он сказал, что это не уникальный случай. Но ей уже пять лет, а она все еще не говорит, — Света с грустью посмотрела на мужа.

— Но он хотя бы объяснил, в чем проблема? — новогоднее настроение начинало потихоньку покидать Александра, — мы сделали уже целую кучу анализов, а диагноза так и нет.

— Он не знает, как и другие врачи, — настроение Светланы тоже улетучилось, — одни говорят про задержку развития. Но какая может быть задержка, если она уже умеет писать. Кто-то говорит про неврологию. Какие-то там нервные импульсы медленно идут и не туда доходят. Или, возможно, поврежден речевой центр в мозгу. Родовая травма и все дела.

— Но томография же ничего не показала, — Александр начинал закипать.

— Не показала, как и другие анализы. Она абсолютно здорова. Но не говорит. Даже «мама» и «папа» не может сказать. Если так пойдет и дальше, то придется отдавать ее в спецшколу для глухонемых, — Светлана вздохнула.

— Не хотелось бы, — скривился Александр.

— Слушай, хватит о грустном, — перевела Света разговор на другую тему, — сегодня все-таки Новый Год. А в Новый Год, как всем известно, случаются чудеса. Кстати, есть проблема. Подарки от нас для Василисы уже куплены, а от Деда Мороза еще нет.

— Как это? — не понял Александр.

— А так это, — подняла брови Света, — вчера Василиса написала свое пожелание для Деда Мороза и засунула его в холодильник. Так что, иди смотри, Дед Мороз.

Александр зевнул и пошел к холодильнику в коридоре. Он обшарил все полки, но ничего не нашел.

— Ну и где? — крикнул он Свете.

— А-а-а, что? — не поняла сначала Света, отвлекаясь от рецепта вкусного салата, — я же сказала, в морозилке.

— Ну конечно, как я сразу не догадался, — съязвил Александр. Он открыл морозилку и на самом дне увидел маленькую записочку, написанную детским почерком. Он достал ее и прочитал.

«Дорогой дедушка Мороз», — говорилось в записке, — «Я очень хочу в Новый Год заговорить».

Александр прошел с запиской на кухню.

— У нас проблемы, — показал он записку жене, — что будем делать?

Света быстро прочитала послание к Деду Морозу и призадумалась.

— Ничего не знаю, — распорядилась она после недолгих раздумий, — но пожелание должно быть исполнено. У тебя есть двенадцать часов на подготовку. Дерзай, добрый доктор Дед Мороз.

— Слушаюсь и повинуюсь, — Александр сложил руки и наклонил голову в знак согласия.

Он быстро оделся и вышел на улицу. Шутки шутками, но как он на практике будет решать такую проблему?

«Ай, будь что будет», — подумал он и направился в сторону ближайшего торгового центра, — «В крайнем случае, куплю новый „Лего“ или Барби».

***

Александр шел по главному проспекту мегаполиса, любуясь его праздничным убранством. Неоновые лампы, собранные умелой рукой дизайнера в красочные композиции, размещались в правильном порядке, создавая сверкающие и переливающиеся перспективы. Витрины магазинов, украшенные новогодними гирляндами и цветными лампочками, создавали ощущение праздника и настоящего волшебства.

Редкий снежок падал на вычищенные тротуары и припаркованные машины. Сосульки, свисающие с крыш, напоминали ледяные молнии, застывшие мгновение назад.

Город, затаив дыхание, ждал приближения самого любимого праздника в году. В воздухе пахло волшебством.

Александр шел и напряженно думал, как он может осуществить желание дочери. По всем раскладам выходило, что никак. По крайней мере, это не в его силах. Вот если бы Дед Мороз помог немного, но мы же не в сказке и не в волшебной стране. Мы в реальном мире, где чудес не бывает, а подарки дарит не Дед Мороз, а заботливые родители, которые покупают их в больших и маленьких торговых центрах или в интернет-магазинах. Такие невеселые мысли посещали Александра, пока он шел по городу, который дышал волшебством, пытаясь передать эти флюиды всем своим жителям. Александр еще раз взглянул на окружающий праздник и ощутил что-то новое, какой-то прилив надежды, приближение маленького счастья, как будто в его голове стала зарождаться какая-то новая и гениальная мысль, дающая ответы на многие вопросы.

Александр посмотрел на часы и решил: «Задача ясна, цель понятна, поэтому действую по обстановке и максимально разумно. Еще два часа полагаюсь на Деда Мороза, а потом беру дело в свои руки». Когда есть план, то все дела спорятся.

Александр зашагал бодрее и вскоре оказался перед входом в огромный торговый центр. Он зашел внутрь и решил немного пройтись вдоль сверкающих витрин. Время еще есть, и Дед Мороз может пока не спешить, но очень скоро его время выйдет, и тогда Александр покажет этому старикану, как делаются настоящие чудеса. А если Дед Мороз не хочет ударить в грязь лицом, то милости просим, Александр не гордый, он с радостью уступит право делать новогодние подарки тому, кому это положено по должности.

Александр усмехнулся своим умозаключениям и пошел дальше вдоль сверкающих витрин. Вдалеке показалась вывеска детского магазина, а значит, пора закругляться с фантазиями и опускаться с небес на землю, в мир грубой реальности. Александр прошел с десяток метров и увидел небольшой новогодний прилавок, за которым сидел скучающего вида молодой человек. Прилавок не блистал разнообразием новогодней продукции. Только разноцветные шарики на елку и всё. Над прилавком красовалась реклама: «Пожелания для Деда Мороза. Подарки по заявкам. Дед Мороз исполняет желания. Один шарик — одно желание». Александр подошел ближе.

— Вам что-то подсказать? — оживился молодой человек за прилавком.

— Мне просто интересно, — Александр подошел к самому прилавку, — я не совсем понимаю.

— Что? — молодой человек встал со стула и был весь внимание.

— Вы принимаете подарки, которые будет разносить ваш Дед Мороз по адресам?

— Не совсем, — уклончиво ответил молодой человек, — скорее даже нет.

— Ну значит, Вы продаете шарики на елку?

— Мы продаем, но не шарики, — молодой человек как-то загадочно улыбнулся.

— Но я больше ничего не вижу на вашем стенде, — Александр был в замешательстве — что же Вы тогда продаете?

— Я вам сейчас все расскажу, — молодой человек опять улыбнулся, — мы продаем желания. Все очень просто. Вы что-то желаете на Новый год, а мы это исполняем. Вернее, так. Вы что-то хотите на Новый год, платите за это деньги, а Дед Мороз исполняет ваше желание.

— Но разве Дед Мороз не дарит подарки и не исполняет желания бесплатно? — удивился Александр.

— А вам дают в магазине подарки бесплатно? — задал встречный вопрос молодой человек.

— Нет, но то магазин, а Дед Мороз, он вроде как волшебник.

— И у Деда Мороза могут быть расходы, на то, на сё, — замялся молодой человек — на помощников, опять-таки.

— То есть на Вас, — усмехнулся Александр, — как-то все это попахивает мошенничеством. Может быть мне вызвать полицию?

— Вызывайте, ваше право, — ухмыльнулся молодой человек, — все разрешения на торговлю у меня есть. Но не спешите. Может быть у вас есть желание, которое магазину не под силу. Если Вы это можете купить в ближайшем магазине, я Вас не держу. Но если у Вас есть настоящее желание, то Вы пришли по адресу. Мы работаем не дорого.

— Сколько? — заинтересовался Александр.

— Все зависит от желания, — прищурился молодой человек, — у меня, к сожалению, нет прейскуранта. Все решается индивидуально.

Александр протянул молодому человеку записку для Деда Мороза, написанную Василисой.

— Не очень сложное желание, — констатировал молодой человек, прочитав записку, — поэтому, стоить будет недорого. Всего сто тысяч рублей.

— Сколько? — Александр чуть не свалился со стула, если бы сидел на нем, — я иду в полицию.

— Хорошо, хорошо, — засуетился молодой человек, — в честь праздника скидка девяносто процентов. Всего десять тысяч. Подумайте. Это очень дешево за такое сложное пожелание.

Александр замялся, собираясь уходить. Он и так потратил достаточно много времени на общение с этим сомнительным типом. Так и детский магазин закроется. Но, что-то все-таки его удерживало. Голос молодого человека был слишком убедительным.

— Подумайте, — убеждал молодой человек, — праздник лишь раз в году. Всего десять тысяч и в новогоднюю ночь ваша дочь заговорит. Это же так дешево, практически даром. Решайтесь. Сейчас я здесь, перед вами. А в следующем году меня, может быть, здесь уже и не будет.

Александр еще немного постоял в раздумьях. Ай, была не была. А вдруг, черт возьми, желание сбудется, нужно только очень сильно захотеть, или просто заплатить.

— Вот, держите, — Александр достал десять тысяч и вручил их молодому человеку.

— Удачный выбор, — улыбнулся молодой человек и спрятал деньги в карман, — ваше желание у меня, обещаю не потерять, — он спрятал бумажку с пожеланием в карман.

— А чек? — задал Александр неудобный вопрос.

— У меня, к сожалению, нет кассового аппарата, поэтому я дам вам вот этот шарик. Он будет чем-то вроде чека, чтобы Вы не забыли, что пожелали, — молодой человек потянулся куда-то под прилавок и достал красивый шарик для елки.

— И как мне поможет этот шарик? — удивился Александр.

— Его нужно встряхнуть, вот так, — молодой человек потряс шарик.

Александр увидел, как на шарике стала медленно проявляться надпись, точь-в-точь как на записке, написанной Василисой. Александр подержал шарик неподвижно, и надпись исчезла. Он опять его потряс, и надпись опять появилась. Александр хотел спросить продавца, как такое возможно, но тот уже отвлекся на следующего потенциального покупателя. Дальнейшее было как в тумане. Александр сказал «спасибо» продавцу и поспешил домой, не замечая окружающей красоты и крепко сжимая в руке заветный шарик.

***

— Ну как успехи? — поинтересовалась Светлана, когда Александр вошел в дом, — что купил, очередной «Лего» или новую Барби?

— Я купил желание, как ты и велела, — Александр выглядел победителем, — смотри, — он показал Свете шарик для новогодней елки, а затем слегка встряхнул его, — видишь? — на шарике проявилась надпись.

— Я же пошутила, — улыбнулась Света, — и сколько стоит такое удовольствие?

— Всего десять тысяч, — голос Александра по-прежнему был уверенным.

— Сколько? — Света чуть не подавилась, — да ему красная цена пятьсот рублей. Ну ты лопух. Тебя просто обвели вокруг пальца. Шарик для елки с написанным желанием за десять тысяч. Да это кому сказать, засмеют.

— А я уверен, что все по-честному, — Александр уже начинал сомневаться в своих словах, — и желание обязательно сбудется. Продавец уверил меня в этом.

— Жулик твой продавец, — перебила его Света, — а ты дурак, что поддался на такую уловку. За эти деньги мог бы купить и «Лего» и Барби и еще мне подарок.

Александр потупит глаза как провинившийся ребенок.

— Ладно, что с тобой делать, с убогоньким — снисходительно погладила его по голове Света, — что сделано, не вернешь. Вешай шарик на елку. Скоро придут гости, а у нас еще ничего не готово.

Александр подошел к елке и аккуратно повесил шарик на самую крепкую ветку. Он ненадолго задержался, посмотрев, как с шарика медленно исчезает надпись.

— А вдруг оно все-таки сбудется, — крикнул он Свете, которая уже суетилась на кухне.

Вскоре пришли гости и дом наполнился возгласами, смехом, топотом и еще всеми теми звуками, которые присущи любому празднику. Василиса первым делом полезла в холодильник, чтобы убедиться, что ее послание к Деду Морозу уже нашло адресата. Она радостно вскрикнула, когда увидела, что записки нет, и побежала к маме, чтобы та тоже посмотрела. Света подошла за ней следом к холодильнику и тоже убедилась, что записки нет.

— Как же это Дед Мороз успел просочиться и забрать записку? — сказала она громко, — наверное, он на цыпочках прошел к холодильнику, пока я была в комнате. Я думаю, он уже прочитал твое послание, а сейчас сидит где-нибудь на Северном полюсе и думает, как лучше осуществить твое желание.

Василиса опять радостно вскрикнула и повисла на шее у матери.

***

До полуночи осталось всего несколько минут. Все гости уже расселись за праздничным столом и проводили Старый год. По телевизору стали показывать речь президента, и все слушали, затаив дыхание, словно хотели материализовать все те пожелания, которые он произносит. Затем президент поздравил всех с Новым годом и начался бой курантов.

Александр с хлопком открыл шампанское и разлил по бокалам. Все дружно подняли бокалы и закричали «С Новым годом», а громче всех кричала Василиса.

Александр сначала ничего не заметил, а когда посмотрел на Василису, то от удивления открыл рот. Он так давно мечтал об этом, так надеялся, а теперь, когда желание сбылось, когда его девочка наконец заговорила, он не мог найти слов, чтобы выразить свои чувства. Он впервые слышал голос своей дочери и это доставляло ему непередаваемое удовольствие, он ощутил блаженство и нирвану.

Василиса вывела его из этого состояния своим громким криком: «Мама, Папа, мое желание сбылось, я умею говорить. Спасибо, Дед Мороз».

Света наклонилась к Александру и зашептала ему на ухо: «Вот видишь. Врачи говорили мне об этом. Нужно очень сильно захотеть, поверить, и на фоне эмоционального стресса запускается процесс нейростимуляции, который приводит к эмоциональному выплеску и при этом задействуются глубинные участки коры головного мозга, а они в свою очередь…»

Александр уже не слушал Свету, он сидел и смотрел на Василису.

— И черт с ними, с этими деньгами, — шептала ему снова на ухо Света, — пусть этому жулику они поперек горла встанут. Обманул человека, и думает, все сойдет с рук.

— Я сейчас, — Александр встал и подошел к елке. Он взял купленный шарик и слегка потряс его. Надпись почему-то не появилась. «Странно», — подумал он, — «сломался, что ли. Да и ладно. Главное, что желание сбылось. Бывают же такие чудеса». Он сел за стол и присоединился к празднику, в котором громче всех теперь звучал голос его дочери.

***

Дед Мороз удовлетворенно хмыкнул и устало опустился в белоснежное кресло, сплетенное из декабрьской пурги, январских морозов и февральских сугробов. Шутка ли, исполнить все желания и разнести все подарки, и ко всем успеть. Снегурочка устроилась рядом с Дедом Морозом на своем личном кресле. Дед Мороз взялся за посох. Огромная армия его помощников заняла места за нескончаемыми столами, готовая начать новогодний пир и ждущая только сигнала к началу. Дел Мороз поднял свой посох и со всей силы ударил о ледяной пол. Раскаты грома разнеслись по сверкающим сводам его ледяного дворца, возвещая о начале пира. Дворец наполнился шумом и гамом. Личный помощник Деда Мороза разлил ледяное шампанское в три бокала и передал один Деду Морозу, один Снегурочке и один оставил себе.

— Ну как прошел эксперимент, горе-бизнесмен? — обратился Дед Мороз к своему помощнику.

— Прекрасно, — быстро ответил помощник, — только люди пошли какие-то недоверчивые и жадные. Они все считают, что Дед Мороз должен исполнять желания бесплатно. Между прочим, торговые комплексы берут деньги за аренду прилавка.

Дед Мороз и Снегурочка громко засмеялись.

— Ну и скольким людям ты продал желания? — усмехнулся Дед Мороз, — надеюсь, ты окупил аренду прилавка?

Помощник слегка замешкался, но все же ответил.

— Все деньги ушли на аренду. Желание купил лишь один человек. Я же говорю, люди пошли недоверчивые. Все хотят чудеса бесплатно.

— Все понятно, — рассмеялся Дед Мороз, — эксперимент провалился. Но этот человек, который купил желание, все-таки получил его?

— Конечно, — уверил его помощник, — я же продал ему чудо, а не пустое обещание.

***

Чудо — это просто, друзья, и не дорого.

— Один день —

Один день, много это или мало?

***

Когда впереди вся жизнь, то, что такое один день, такой самый обычный и ничем не примечательный. Ничто. Он может быть с легкостью вычеркнут из жизни, без сожалений и без последствий.

Но если Вам осталось жить всего один день, целый, большой, огромный день, то Вы проживете его на полную, тем более, если этот день — Ваш День рождения.

***

Альберто Рамос де Сан-Луис посмотрел на свою руку чуть выше запястья. Еще вчера там была надпись «64—365», а сегодня вживленное электронно-биологическое табло на его руке показало уже новую, пугающую всех цифру «65—1».

Вы можете спросить: «ну и что же такого пугающего в двух простых цифрах?». Но не торопитесь с вопросом. Я все Вам расскажу по порядку.

Человеческая цивилизация из века в век стремится к утопии, правда, в основном на словах. Ею всегда движут благие намерения и несбыточные желания. В обычной жизни и грубой реальности вместо утопии всегда рождается монстр. В итоге, все человечество семимильными шагами движется в сторону прогресса и собственной погибели, а спираль, по которой развивается цивилизация, не раскручивается, а все больше закручивается, стремясь к точке невозврата.

Тяжелый труд, воспетый революционерами и борцами за права трудящихся, сопровождал развитие нашей цивилизации, и можно сказать, создал ее своими руками. Все люди с детства, на бессознательном уровне, знают, что нужно трудиться. Это стало аксиомой, войдя в пословицы и поговорки, передаваясь из поколения в поколение на уровне рефлексов и генетической памяти. Однако, утопия не дремлет, и желание избавится от тяжкого труда, как впрочем, и от любого другого, всегда находит своих адептов.

Бурно развивающаяся промышленность с ее производительностью труда стремится интенсифицировать оный, повысив при этом прибыль. Но человеческие резервы не бесконечны, а рабочий день весьма ограничен. Что делать, как быть? Три смены и без выходных? Возможно, но профсоюзы тут как тут. Возьмем количеством, построим тысячи заводов и фабрик. Построили, но прибыльность опять не та. Сократим расходы, понизим зарплаты, увеличим нормативы. Неужели у нас упало качество продукции? Где все рабочие, уволились? Не может быть. Опять что делать, как быть? Неужели тупик? Хватаемся за голову и кричим ай-ай-ай.

Но человеческий гений опять не подкачал. Решение нашлось, и было гениально в своей простоте. Машины должны делать сами машины. Заработали конструкторские бюро и отдельные чудо-изобретатели. Прошло совсем немного времени, в мировом масштабе, и в промышленных цехах и на конвейерах людей заменили роботы. Они работали четко, быстро, точно, и главное, без перерывов на обед и перекур. Прибыль и производительность труда повысились. Но люди не привыкли останавливаться на достигнутом. Роботы должны стать еще быстрее, умнее и неприхотливее. Кто хочет, тот добьется. И вот уже роботы стали управлять станками и механизмами, а потом грузовиками, погрузчиками, кранами, а за ними автобусами, такси, поездами и самолетами. Постепенно роботы стали занимать сферу услуг. Роботы-продавцы, роботы-официанты, роботы-повара, роботы-парикмахеры и так далее в том же духе. Роботы-официанты обходились без чаевых, а роботы-продавцы никогда не обсчитывали. Робот-повар никогда не пережаривал стейк, а у робота-парикмахера не бывало кривых чёлок и недокрашенных корней.

Вслед за сферой услуг роботы стали внедряться и в личное пространство и быт. Автомобиль с роботизированным управлением, ну разве не чудо. Не нужно учиться водить авто, заучивая сотни дорожных знаков, а потом разминать затекшую спину в бесконечных многочасовых пробках. Не нужно разбираться с сотрудниками дорожной инспекции и страховыми агентами в случае дорожной аварии. Как только все автомобили стали с роботизированным управлением и включились в общую компьютерную сеть автоматического дорожного регулирования, исчезли пробки и аварии, а вместе с ними дорожная инспекция и страховые компании. Все дорожные проблемы стали решаться мощной компьютерной сетью без участия человека. Человеку лишь оставалось комфортно сидеть в автомобиле и наслаждаться поездкой, или сделать важные дела, или просто немного поспать в дальней дороге.

Дом стал образцом передовой инженерной мысли и роботизированных комплексов. Роботы управляли микроклиматом, освещением и доступом в помещения, а также другими, более простыми роботами-пылесосами, роботами-посудомойками, роботами-стиральными машинами и прочими. Домашний робот-повар мог приготовить практически любое блюдо из какой угодно кухни мира, а робот-пылесос не давал пыли ни единого шанса.

Через очень непродолжительный период времени роботы внедрились во все сферы жизни людей. Они были значительно быстрее и сильнее людей, даже в чем-то умнее, но уступали им пока лишь в одном — аналитическом мышлении и умении принимать нестандартные решения. Но прогресс неумолим. После долгих экспериментов ученые создали нейронный компьютер, электронно-биологический мозг, очень похожий на человеческий и обладающий задатками искусственного интеллекта. Нейрокомпьютер умел обучаться, сопоставлять, проводить сложный анализ и даже решать задачи на логику и нестандартное мышление. Теперь осталось только снабдить каждого робота нейрокомпьютером и продолжить их внедрение во все сферы человеческой жизни.

Шаг за шагом, роботы начали занимать все больше ниш и осваивать все больше профессий, которые раньше считались исключительно человеческими. Рабочие, инженеры, служащие, полицейские, врачи, учителя и тысячи других профессий стали вдруг легкодоступными для обладателей нейронного мозга и пластиковых комплектующих.

Заводы и фабрики теперь мало напоминали предприятия, на которых когда-то работали люди. Теперь это была одна большая машина, напичканная роботами и компьютерами, подчиненная электронному мозгу и имеющая механическую логику.

Конечно, у роботов были недостатки. Им были неведомы чувства и эмоции, но это с лихвой окупалось выдержкой, терпением, стрессоустойчивостью и возможностью работать день и ночь напролет. Полицейские теперь не боялись получить пулю, солдаты могли гибнуть тысячами без плача матерей, а судьи и чиновники стали неподкупны. Вместе с отсутствием эмоций роботы не переняли от людей их пороки и плохие привычки. Они остались мыслящими машинами, и только.

Доходы бизнесменов и правительств сказочно повысились, позволив выделить значительную их часть на содержание оставшихся без работы людей. А вскоре уже каждому человеку полагался определенный безусловный доход.

А что же люди? Чем им заняться в свободное от отдыха время? Для человечества начался второй ренессанс с бурным развитием науки и искусства. Театры, студии творчества и музыки росли как на дрожжах. Планету захлестнула волна фестивалей и праздников. Научные симпозиумы и конференции проводились ежедневно и каждый раз с аншлагами.

Но время шло, роботы умнели, впитывая как губка способности людей к абстрактному мышлению, философствованию и творческим порывам. Сначала один робот сыграл в спектакле второстепенную роль, потом второй, третий. И вот уже создался творческий коллектив, состоящий из одних только роботов. И даже режиссер был роботом. Конечно, роботам не хватало живых эмоций, зато они умели копировать и воспроизводить все в точности как у оригинала.

Роботы-киноактеры, еще недавно это звучало как насмешка. Но времена изменились, и вот уже роботы-продюсеры набирают на очередной кинофильм исключительно актеров с механической мимикой.

В науку роботы вторглись решительно и не без помощи самих людей, ведь электронный мозг неутомим и может рождать тысячи гипотез сутки напролет, анализируя и сопоставляя данные с другими такими же исследователями, подключаясь к глобальной информационной сети.

Наконец, настало такое время, что роботы стали делать всё лучше людей, а конкуренцию еще никто не отменял. Свободных вакансий для людей становилось все меньше и меньше, пока, в один прекрасный день, работы не осталось вовсе.

Закрылись училища и институты, а школы стали давать самый минимум знаний. Зачем знания, если их потом некуда применить?

Началась золотая эра человечества — сытая, довольная и беззаботная жизнь на всем готовом. Очередная воплощенная утопия, которая закончилась весьма неожиданно, породив очередного монстра.

Не все люди хотели праздно отдыхать и не работать. Во многих головах начал вызревать протест против сложившейся системы. Кто такие роботы, чтобы оставить нас всех без работы? Мы их создали, или они нас? Они наши помощники, или хозяева? Человеческая раса вымрет, как динозавры, не выдержав конкуренции? Сегодня они лишили нас работы, а завтра лишат хлеба и зрелищ? Доколе?

Сначала такие вопросы задавались про себя, а затем они стали выносится на суд публики. В народе зрело недовольство, особенно в молодежной среде, жадной до всего нового и бескомпромиссного. Появились новые лозунги: «Хотим быть хозяевами своей судьбы и воли», «Свободу труду», «Хотим работы до третьего пота» и все в том же духе. А затем появились и другие: «Перекуем орала в мечи», «Очистим планету от этого механического хлама», «Смерть роботам».

После слов обычно следуют дела, и они не заставили себя долго ждать.

Началось «Восстание людей против машин», как окрестили его позже в учебниках истории.

У роботов был один существенный недостаток, который заложили в них сами люди. Роботы не могли противиться воле своих создателей и не могли в один прекрасный день восстать. Поэтому, люди не получили достойного отпора и действовали максимально агрессивно и безрассудно.

Человек всегда действует по принципу «До основанья, а затем…». Началась настоящая охота на роботов. Их громили везде и всюду. Первыми в утиль пошли домашние роботы с их бесконечными рецептами, уборками и стирками. Затем, твердая и безрассудная рука людского гнева добралась до сферы услуг и управления. Люди словно сошли с ума, наверстывая годы благополучия и благоденствия безумием и варварством. Закон окончился вместе с полицейскими-роботами, которые тысячами валялись на улице, разбитые вдребезги. Безумные, возбужденные толпы перемещались с одного заведения в другое, оставляя после себя горы искореженного металла и пластика, который еще недавно наливал кофе, делал стрижки, выдавал чеки, обучал, назначал, изучал, настраивал, выписывал, готовил, и так до бесконечности.

Правительства, в том виде, в котором они еще остались, не рискнули выдвигать на спасение роботов армию таких же роботов. Поэтому, военные склады с бесконечными галереями боевых армейских роботов не были подняты в ружье и тоже подверглись беспощадному уничтожению.

Безумие нарастало, и вот уже заводы и фабрики попали под каток всеобщей волны разрушения. Промышленных роботов разрезали, сжигали, взрывали, пока от заводов не остались одни пепелища.

На всех заборах были расклеены плакаты: «А ты убил робота?», «Хороший робот — мертвый робот», и все в том же духе.

Количество роботов неуклонно уменьшалось день ото дня, и этот процесс нарастал с лавинной скоростью.

Наконец, очень скоро настал день, когда на всей планете остался один-единственный робот, являющийся экспонатом в музее естественной истории. Он совершенно случайно не был уничтожен, а потом уже его решили оставить, как напоминание о славных победах.

Вместе с роботами исчезли правительства, закон и порядок. На планете наступил хаос, а за ним разбой, голод и смерть. Править бал стали вооруженные банды, а закон был на стороне того, у кого имелся пистолет. Наступили смутные времена, о которых мало кто хотел потом вспоминать.

Но люди все-таки иногда включают разум, ведь разбоем не вырастишь хлеб и не сошьешь пальто. Людей на планете стало слишком много, а хлеба слишком мало, и вот уже лидеры вооруженных группировок сели за стол переговоров с одной лишь целью — найти пути примирения и выработать стратегию выживания людей. О возвращении роботов не могло быть и речи, да и не создал бы их уже никто. Знания о роботах и прочие познания в науке давно канули в лету. Отсутствие учебных заведений и сытая жизнь сделали свое дело. Человечество откатилось на тысячи лет в своем развитии, пока роботы делали за людей всю их работу. Люди забыли элементарные вещи, понятные и доступные любому студенту конца двадцать первого века. Остались немногие, кто знал хоть что-нибудь из того профессионального багажа знаний, который накопило человечество за годы своего развития. Все, что люди умели сейчас хорошо делать, это быстро умирать.

Переговоры военных группировок длились долго, и результатом стало рождение монстра, названного «Кодексом жизни». Вот лишь некоторые выдержки из этого обязательного и жизнеутверждающего документа: «Право на жизнь имеет только работающий человек», «Любой человек обязан работать каждый день», «Трудоспособный возраст устанавливается с момента рождения и до достижения 65 лет», «По окончании трудоспособного возраста человек теряет право на жизнь».

Сложные времена требуют суровых законов, но этот превзошел все, когда-либо принятые. Его логика была проста и в то же время ужасна. Если ты не можешь работать, то не имеешь права на жизнь. «Работай, или умри» — так мог бы звучать лозунг тех дней. Молодые и сильные работают хорошо, бывалые и опытные тоже неплохо. Пенсионеры работают неважно. Им самое время уйти на заслуженный отдых.

«Пенсия и обеспеченная старость? Такой роскоши позволить себе мы не можем» — так рассудили новые хозяева жизни. А надо сказать, что мало кто из людей в те дни доживал и до сорока лет. Пожилых не было вовсе. И тем не менее. Хозяевам мира нужен контроль, и он был изложен в «Кодексе жизни».

Закон был донесен до масс и начал исполняться. Опять, в который уже раз, начались грандиозные стройки под дулом автомата, где лучшим другом была кирка и лопата. Работа шла на износ. Люди мёрли как мухи. Больные, немощные и старики пускались в расход без суда и следствия.

Поначалу, возраст людей, во исполнение «Кодекса жизни» определялся на глаз, с большой погрешностью. «Пожилой — в расход» — это была, пожалуй, любимая фраза сотрудников новой Службы Вершителей Кодекса, которые бесчинствовали не хуже разбойников с большой дороги.

Однако, время шло. Работа и труд сделали свое дело. Разбойников становилось все меньше, а порядка больше. Вновь стали складываться отношения, похожие на государственный строй, только во главе угла теперь стоял «Кодекс жизни». Ты жив, пока работаешь, и работаешь для того, чтобы жить, пока разрешает Закон. Неразберихи больше не было, как и не было несправедливо убиенных. Провели импровизированную перепись населения. Каждому человеку присвоили его личный номер и внесли в картотеку, указав его возраст на момент внесения. Были, естественно, некоторые сложности. Картотека была бумажной, к тому же, каждый хотел прожить подольше, и как мог уменьшал свой возраст. Доходило до смешного, когда здоровенный мужик с бородой указывал возраст 18 лет. Верили не всем. Последнее слово, как всегда, оставалось за государством.

Служба Вершителей Кодекса, или «Ангелы смерти», как называли их в народе, работала не покладая рук. Но теперь пожилых людей не убивали прямо на улицах. Сначала у них узнавали их личный номер, сверяли его с картотекой, и потом могли уже увезти в неизвестном направлении.

Никто не хотел умирать, а идентифицировать человека по внешности, описанной на бумажной карточке, бывает очень сложно. Отцы называли имена сыновей, матери вспоминали имена дочерей, а гордые одиночки запоминали личные номера своих молодых приятелей, похожих на них. Система начинала давать сбои. Служба Вершителей Кодекса не справлялась, а количество пожилых людей неуклонно увеличивалось. Но Закон всегда изворотлив, и вот, кто-то вспомнил про последнего целого робота, оставленного экспонатом в музее. «Вот если бы каждому человеку зашить под кожу его электронный номер, а данные с него передавать в единый центр информации» — предложил один из головорезов Службы. «Здорово, но где мы возьмем центр информации?» — скептически отозвался другой. «Я видел в музее последнего живого робота. Знаете, что это такое? У него электронная башка, которая может помочь в этом деле» — ответил первый головорез, поигрывая блестящим пистолетом.

Информацию донесли до руководства Службы, которая восприняла ее с восторгом. В тот же день робот был изъят из музея и доставлен в штаб-квартиру Службы. Что делать дальше с этим чудом инженерной мысли никто из служителей Кодекса не знал, однако кое-что они придумали. Был создан новый отдел, в который набрали добровольцев, согласившихся с определенными и слегка необычными Условиями. Задача у сотрудников нового отдела была одна — сделать из музейного робота центр информации, а времени на это отпускается всего один год. И скорость в данном случае имеет значение, ведь она является частью Особых условий. Каждый день, который останется от года, прибавится к разрешенной жизни. Закончили на месяц раньше — живешь на месяц дольше. Но если срок превышен, год прошел, а результата нет, то каждый день сверх срока будет вычтен из жизни. Такая простая арифметика.

Легко сказать, сложнее сделать. Молодые и дерзкие есть во все времена, и в новом отделе их набралось не меньше двенадцати. Читать люди пока не разучились, но заново постигать азы компьютерной грамотности дело не простое. Прошел год, а результата пока не было. Прошел еще год, и опять безрезультатно. Наконец, к концу третьего года музейного робота удалось оживить и подключить к нему некое подобие компьютерной сети, которая могла делать одну единственную операцию — считывать индивидуальные коды людей. На одном заброшенном складе с запчастями для роботов обнаружили огромный запас простейших микросхем и небольших электронных таймеров со встроенным источником питания. Все таймеры, как ни странно, были в рабочем состоянии, а источники питания работали за счет тепла, преобразуя его в энергию. Теперь каждому человеку под кожу зашивали электронный чип с его номером и таймер, который показывал возраст.

Работа молодых программистов была закончена, и новый отдел распустили. Правда, они слегка превысили сроки, всего на два года. Из жизни двенадцати человек тут же вычли эти два года, согласно Условиям.

Работа Службы Вершителей Кодекса сказочно упростилась. Теперь не нужно было устраивать проверки и облавы, хватать пожилых людей прямо на улице и держать огромный штат клерков при картотеке. У каждого человека на руке был таймер с его возрастом, а для уточнения индивидуальных данных можно было подойти к специальному устройству под названием «Точка идентификации», которые были установлены в большом количестве во всех городах.

Работники Службы теперь выезжали за каждым конкретным человеком, как только ему исполнялось шестьдесят пять лет, а на его таймере появлялась цифра «65—1».

***

С той поры минуло тридцать лет. Многое изменилось в жизни, но не в «Кодексе». За людьми все также приезжали, когда им исполнялось шестьдесят пять и заканчивалось право на труд и право на жизнь. «Кодекс жизни» был непоколебим и все, чего смогли добиться массы, это один единственный день сверх разрешенного срока — шестьдесят пятый день рождения и последний день жизни, который каждый мог провести, как ему вздумается. Более того, это был единственный день в жизни, когда уже можно было не работать и провести его в свое удовольствие. Все в этот день было бесплатно для обладателей цифры «65—1» на запястье — кафе, рестораны, кинотеатры, спортзалы, казино, такси, автобусы, корабли и так далее до бесконечности. Удостоверения личности не требовалось. Достаточно было показать запястье с заветными и пугающими цифрами.

Альберто Рамос де Сан-Луис пропускал уже третий бокал искрящегося шампанского, сидя в удобном кресле дорогого ресторана. Он мог бы выпить и сто бокалов, и это бы ему ничего не стоило, но его планы на этот день были значительно шире. Все, что он не мог позволить себе раньше, в этот день было к его услугам. Главное — успеть до следующего дня. Сполна насладиться и запомнить эти сладостные ощущения свободы выбора и удовлетворения желаний. Когда этот день закончится, все желания должны быть исполнены, полностью, все до единого.

Эх, вот если бы продлить этот день еще хоть на немного, на час, на два, или на день! Но это все мечты, из области фантастики. Закон суров, как и его вершители. Поэтому нужно торопиться, вбирая в себя все краски этого чудесного, прекрасного, великолепного дня.

Альберто уже собирался заказать себе лучшие блюда, какие он никогда не пробовал, как вдруг к его столику подсела пожилая и очень приятная сеньора.

— Позволите? — спросила она, — Я не отвлеку Вас надолго от Вашего праздника жизни. А может быть, даже внесу в него немного феерии. Тем более, мы с Вами кое-чем похожи, в какой-то мере коллеги.

Альберто немного озадаченно и непонимающе посмотрел на свою новую знакомую.

Сеньора загадочно улыбнулась и оголила предплечье, на котором Альберто увидел цифры, такие же, как у него — «65—1».

Альберто кивнул головой в знак согласия, лишь констатируя тот факт, что сеньора уже сидит за его столиком. Сначала он подумал, что никто не должен отвлекать его от праздника жизни, но может быть вдвоем и правда будет веселее.

— Ваш трудовой путь завершен, — несколько ехидно заметила сеньора, — предлагаю выпить за это, за мой счет.

— Немного грустный тост, — усмехнулся Альберто, поднимая бокал, — следующий тост, видимо, будет про окончание жизни.

— Не нужно о грустном, — подбодрила его сеньора, — ведь это и мой праздник.

— А как зовут прекрасную сеньору? — Альберто перевел разговор на другую тему.

— Эрнеста Муньос, — еще раз улыбнулась сеньора.

— Альберто Рамос, — представился ее новый знакомый, — добро пожаловать на борт корабля последнего дня. Предлагаю провести этот день так, чтобы не было мучительно больно за неосуществленные желания.

— И Вы собираетесь осуществить их все? — удивилась Эрнеста, — Вы думаете, Вам хватит одного дня?

— Наверное, Вы правы, — призадумался Альберто, — есть желания, которые останутся несбыточными.

— Например? — Эрнеста посмотрела прямо в глаза Альберто.

— Например, я хотел бы прожить еще один день после сегодняшнего, — в голосе Альберто чувствовалось напряжение.

— А если я Вам скажу, что смогу осуществить Ваше желание? — голос Эрнесты был спокоен, а выглядела она очень расслабленно и буднично.

— Как это? — не понял Альберто.

— Вы сможете прожить столько дней, на сколько Вам хватит здоровья, — улыбнулась Эрнеста, — я лишь немного помогу Вам.

По лицу Альберто пролетел ураган эмоций, от удивления и недоверия до сомнения и отрицания.

— Я Вам не верю, этого не может быть, — Альберто чуть не заикался от наплыва эмоций.

— Ваше право, — не растерялась Эрнеста, — послушайте мой рассказ, и может быть, он Вас переубедит. А вера — плохая спутница здравому смыслу.

— Мне было тогда двадцать с небольшим лет, — начала рассказ Эрнеста, — и я, как и все, пыталась выжить в мире хаоса и беззакония. Мой прадед неплохо разбирался в компьютерах и работал программистом, еще до того, как роботы заняли все рабочие места. Он кое-чему научил моего деда, а тот в свою очередь передал часть знаний моему отцу. До меня уже дошли лишь остатки знаний об устройстве компьютеров и программировании, но этого хватило для того, чтобы чинить оставшиеся работающие компьютеры и хоть как-то выживать в этом мире. Надеюсь, Вы помните, какой трудной была жизнь. Люди умирали настолько быстро, что их не успевали хоронить. Тогда сильные мира сего решили упорядочить этот процесс, придумав «Кодекс жизни», по которому мы сейчас и живем.

— В то время другого выхода не было, наверное, — неуверенно перебил Альберто.

— Может быть, — продолжила Эрнеста, — но сейчас времена изменились, а «Кодекс» нет. Я продолжу. Правители решили автоматизировать процесс учета разрешенной жизни, для чего раздобыли последнего работающего робота. Никто не знал, как заставить робота вести учет человеческих жизней, и тогда набрали группу добровольцев, готовых за определенное вознаграждение научить робота делать необходимую работу. В их числе оказалась и я, знающая кое-какие компьютерные премудрости. Мы бились целый год, но не продвинулись ни на шаг. Робот имел нейронный мозг, и никто не знал, как он устроен, и как его запрограммировать на нужную работу. Но вскоре нам повезло. Мы раздобыли нужную литературу в развалинах одной библиотеки, и еще через два года работа была окончена. Ее результат Вы можете видеть на своей руке.

— Значит, к этому причастны Вы, — Альберто посмотрел на свою руку и таймер с надписью «65—1».

— Тогда я не думала, что делаю что-то плохое, — вздохнула Эрнеста, — мы лишь немного упорядочили то, что и так делала «Служба Вершителей Кодекса». Осознание пришло позднее, когда мой разрешенный срок жизни стал подходить к концу. А я хотела жить столько, сколько отмерила мне природа, а не Кодекс. Тем более, два года жизни были отняты у меня по Контракту с особыми условиями.

— Когда наша работа по подключению робота к сети была завершена, — продолжила Эрнеста, — то нашу группу разогнали. Но я взяла себе на память пароли и коды доступа к данному роботу, на всякий случай. И вот, этот случай представился. Я долго думала, как обмануть Кодекс и его служителей, и ответ оказался на редкость прост. Вы никогда не задумывались, что самый главный документ, удостоверяющий Вашу личность, вовсе не паспорт. Таймер на Вашей руке и личный номер в системе — вот то, что идентифицирует Вас, и нужно Вершителям Кодекса для их непростой работы по пересылке Вас из мира живых в мир мертвых. Пока на Вашей руке не появится цифра «65—2», Вы не интересны Службе.

— Я никогда не задумывался об этом, — Альберто выглядел слегка озадаченным.

— Я создала особую программу, которая слегка подкорректировала электронные мозги робота, — опять заговорила Эрнеста, — и теперь на моей руке всегда горит цифра «65—1». Вам я хочу предложить то же самое.

— Но почему?

— Муки совести, — совершенно серьезно ответила Эрнеста, — и в какой-то мере искупление. Каждая спасенная мной жизнь, а Вы не первый, дает надежду на перемены и пересмотр Кодекса, ну и к тому же слегка заглушает голос совести.

— И как Вы будете меня спасать?

— Вот этим, — Эрнеста положила на стол перед Альберто небольшую капсулу, — называйте это как хотите, таблеткой, микстурой или живой водой. Если объяснять совсем просто, то перед Вами миниатюрный электронный передатчик, который активируется при проглатывании. Он передаст сигнал на Ваше электронное табло, которое отныне будет показывать только одну цифру «65—1». Одновременно сигнал пойдет в систему и в нейронный мозг робота, слегка корректируя информацию о Вас. Все что Вам нужно, это проглотить капсулу.

— Ну, я не знаю, — Альберто покачал головой, — столько информации, а я человек сомневающийся. Мне надо все обмыслить. Я еще не готов.

— Подумайте, — прищурилась Эрнеста, — таблетка Ваша. Вы можете съесть ее в любой момент, а мне пора. Вот моя визитка с телефоном. Позвоните мне, когда все Ваши сомнения исчезнут.

— Хорошо, до свидания, — Альберто спрятал таблетку в карман, еще не совсем оправившись от неожиданного знакомства.

— До встречи, — Эрнеста встала и легкой походкой удалилась в неизвестном направлении.

Альберто продолжил получать от жизни максимум возможного в свой последний разрешенный день, когда можно все, что пожелаешь, без ограничений и стеснений.

***

Звонок в дверь разбудил Альберто. Он открыл глаза, еще находясь под действием ночных сновидений, и увидел привычную обстановку своей спальни. Постепенно его мысли пришли в порядок и ворох воспоминаний о предыдущем дне пронесся в голове, словно реактивный истребитель. Вспомнил он и свою новую знакомую Эрнесту и ее подарок.

В дверь опять зазвонили, уже более настойчиво. «Кто это может быть в такую рань?» — подумал Альберто, и тут же все понял. Ну конечно, это же они, Вершители Кодекса, и они пришли за ним. У него все похолодело внутри. На дрожащих ногах он подошел к двери и посмотрел в глазок. Там стояли несколько человек в красивой форме сотрудников «Службы Вершителей Кодекса».

Альберто открыл дверь и увидел перед собой суровые лица с безжалостными глазами.

— Ваш разрешенный срок жизни закончился, — отчеканил их командир, — Вы должны пройти с нами.

— Я могу собраться? — чуть слышно спросил Альберто.

— У Вас полчаса, — командным голосом ответил суровый командир, — Мы будем за дверью. И не вздумайте сбежать. Это еще никому не удалось. Мы все равно Вас найдем.

Альберто боязливо посмотрел на командира Службы Вершителей Кодекса. Он был высок, подтянут и мускулист, но на его лице любой искушенный физиономист уже мог бы прочитать возраст. И возраст этот уже приближался к предельно разрешенному. Альберто мельком глянул на руки командира с закатанными рукавами и увидел на них цифру «64—300».

«За ним тоже скоро придут», — горько усмехнулся про себя Альберто. Он закрыл дверь и прошел в комнату. Мысли не слушались. Он был растерян и потерян. Полчаса и всё. Конец. Тьма.

Но вдруг, в этой непроглядной тьме, зажегся маленький фонарик надежды. Эрнеста, его новая знакомая, кое-что ему подарила. Надежду и спасение, за которое он готов был уцепиться, как утопающий за обломки корабля. Альберто бросился искать свою вчерашнюю одежду, в кармане которой должна быть спасительная пилюля. Наконец, он нашел пиджак и нужный карман, в котором, о чудо, он нащупал маленькую капсулу. Не задумываясь, он проглотил ее, даже не запив.

Он ничего не почувствовал, никаких изменений. Неужели обман?

Альберто обреченно посмотрел на свою руку, где еще минуту назад светилась надпись «65—2». Он не поверил своим глазам и зажмурился, боясь их снова открывать, но пересилил себя и снова посмотрел на руку. Там была надпись «65—1». Аллилуйя. Словно божественный елей разлился по телу Альберто, наполняя его радостью и счастьем.

***

Фернандо Маркес, командир группы «Службы Вершителей Кодекса», стоял и ждал около двери. Бойцы его группы стояли рядом с ним в хорошем настроении, перекидываясь шуточками. Фернандо переменил позу, прислонившись к косяку. Он явственно ощутил свой возраст и свои ноги, которые начали потихоньку затекать от длительного стояния.

«Ну где этот чертов Альберто?», — подумал он, — «сколько его еще ждать? Хорошо, что он единственный на сегодня».

Ждать пришлось недолго, дверь открылась, и на пороге показался улыбающийся Альберто. Его внешний вид немного не вязался с текущей ситуацией, что немного удивило Фернандо.

— Вы готовы? — строго спросил Фернандо.

— К чему? — как будто не понял Альберто, весело улыбаясь.

— Пройти с нами, — Фернандо все больше не нравилось веселое настроение Альберто.

— Зачем? — Альберто словно издевался над служителем закона.

— Взгляните на свою руку, вот зачем, — Фернандо схватил Альберто за руку и указал ему на таймер. Альберто остался невозмутим.

— Я не вижу там ничего необычного, — усмехнулся Альберто.

Все головорезы посмотрели на его руку, на которой увидели цифры «65—1».

— Вы, видимо, ошиблись адресом, — чуть не смеялся Альберто, — сегодня мой день рождения, и я был бы рад пройти с Вами, но у меня много дел.

Командир группы «Службы Вершителей Кодекса», суровый военный по имени Фернандо, стоял, словно в ступоре, и смотрел на руку Альберто. Медленно, словно под гипнозом, Фернандо достал переносной дисплей, на котором светилось имя, личный код и возраст Альбе