2

Талемир

Приставив оружие к его горлу, прекрасная юная девушка-рейнджер замахнулась на него мечом. Талемир с удивлением отпрянул, не понимая, как умудрился так быстро разозлить ее, ведь обычно ему требовалось время, чтобы вывести женщину из себя. Но через несколько мгновений он осознал, что ярость на ее лице вызвана не простым пренебрежением, а глубокой обидой.

Мужчина мгновенно обнажил свой клинок, испытывая трепет от предстоящей битвы. Они двигались так быстро, что на лице его бывшего ученика застыло выражение шока.

Сталь встретилась со сталью, и звон разнесся по пустынным землям, когда он отразил второй удар девушки. Воин Меча не собирался нападать, только…

Вдруг перед глазами показались перья и когти птицы, и с леденящим визгом она острыми, как кинжалы, когтями полоснула его по лицу.

– Какого черта?

Он попытался отогнать то, что, как понял, было огромным ястребом.

– Прочь, Терренс. Он мой, – скомандовала девушка, и через секунду птица исчезла, а она снова двинулась вперед.

– Ты один из них, – выплюнула она, крутанулась на носках и нанесла неожиданно мощный удар клинком.

От ее слов у Талемира внутри все сжалось от страха, а странный браслет на ее запястье, казалось, загудел, когда она рванула вперед.

Мечник легко отразил ее атаку.

– Ты имеешь в виду, что я Воин Меча? – спросил он с притворной вежливостью, уклоняясь от очередного выпада. – Я думал, это и так очевидно.

Она отбила удар, решимость и ненависть сверкали в ее льдисто-голубых, подведенных кохлем[1] глазах.

– Чудовище.

Она сделала ложный выпад вправо, а затем атаковала, но он ударом сверху вниз отбил ее клинок в сторону.

– Талемир?

В нескольких метрах от него раздался голос Уайлдера, звучавший скорее любопытно, чем встревоженно.

Талемир взглянул поверх своего врага и увидел, что его протеже со скучающим видом прислонился к валуну, приставив кончик меча к горлу наарвийца.

– Я думал, мы направляемся в Кираун.

– Подожди минуту. Я разберусь, – крикнул в ответ Талемир, возвращая свое внимание к девушке как раз в тот момент, когда она нанесла сильный удар по его плечу. У него потекла кровь, но Талемир едва почувствовал это.

– Уверен? – проговорила она, заставляя его отступить назад и оставляя их один на один. – Я знаю, кто ты такой.

Натянув на лицо свою самую очаровательную улыбку, Талемир отошел на расстояние удара и отвесил поклон.

– Как я уже сказал, меня зовут Талемир Старлинг, Воин Меча Тизмарра, к вашим услугам, леди. Возможно, вы что-то слышали обо мне? – подмигнул он. – Как я могу к вам обращаться, Дама Огня?

Слова сорвались с его губ прежде, чем он успел подумать. Но именно такой и была эта девушка – живым пламенем, как в ее отточенных движениях, так и в рыжих прядях ее волос цвета жженой умбры[2].

– Только не так, – процедила она сквозь стиснутые зубы, снова бросаясь к нему.

На этот раз их мечи встретились почти вплотную.

– Я должен как-то называть тебя, Дама Огня.

Девушка издала яростный крик и атаковала его с новой силой, ее клинки сверкнули серебром в воздухе перед его глазами. Она гордилась, что сможет одержать верх над Воином Меча. Он, конечно, пережил Великий обряд не для того, чтобы быть сраженным девушкой, какой бы хорошенькой она ни была, на руинах Наарвы. Но она явно почувствовала в Талемире что-то такое, чего до этого момента не замечал никто другой… Поэтому он позволил ей отвести себя назад, к выступу скалы, где они были вне пределов слышимости, позволил ей прижать клинок к его шее, всего на мгновение.

Между ними оставалось небольшое расстояние, и ее тело напряглось, когда она снова прижала оружие к его горлу.

– Ты опытный боец, я признаю это, – сказал он совершенно спокойно, несмотря на струйку крови, стекающую по его коже. – Хотя, орудуя этим клинком, ты нарушаешь законы срединных миров.

Ее губы скривились в усмешке.

– Женщины Наарвы давным-давно научились придерживаться своих собственных законов, чтобы выжить.

– Я уважаю это, – ответил Талемир. – Если бы в Тизмарре разрешили женщин-воинов, ты была бы отличной…

– Хватит, – приказала она. Но ее взгляд изменился, а дыхание сбилось. Она приблизилась к Талемиру вплотную, ее бедра оказались между его, и глаза опустились к его губам.

– Прекрати, – сказала она.

Он нахмурился.

– Прекратить что?

– Ты используешь на мне свою темную магию, околдовываешь тенями.

У него вырвался смешок.

– Что?

Но теперь Талемир тоже обратил внимание на то, как они соприкасались. Ее тело словно отпечатывалось на его коже, пробуждая что-то, что дремало глубоко внутри.

– Ты пытаешься соблазнить меня, заманить в темноту, – выдохнула она. – Я чувствую это…

Он чуть не засмеялся, но вместо этого наклонился к ней.

– Возможно, ты просто считаешь меня привлекательным. Ты далеко не первая такая.

Девушка побледнела. И это напомнило ему: что бы сейчас ни происходило, это уже слишком затянулось. Как бы ему ни хотелось продолжить вести с ней непристойный разговор, у него был приказ от гильдии. Ему нужно было найти и убить своенравного сына кузнеца – человека, представлявшего угрозу всему, за что боролся Тизмарр, включая их культуру и дух, а также защиту срединных миров. Странное гудение на запястье девушки подсказывало Талемиру, что мужчина был причастен к этому браслету. Не было никаких сомнений, что он был сделан из наарвийской стали.

Тремя быстрыми движениями он обезоружил ее, и ее изящные ручки оказались в его хватке, а спина была прижата к его груди.

– Ты играл со мной, – выдохнула она.

– Совсем чуть-чуть.

– Ты чудовище…

Какой бы магией ни был бы пропитан этот браслет – а это точно был тот самый браслет, – он был мощным и пугающе эффективным. В ее словах не было и тени сомнения. Она явно знала, кто он такой, и это нервировало его. Даже Уайлдер не знал об этом… Но у нее не было доказательств. Сейчас он был настоящим человеком, настоящим воином, и ничем больше.

– Меня называли и похуже, – признал он. – Сдаешься?

Последовала затянувшаяся пауза, и он усилил хватку.

– Я знаю, кто ты, дух тени. Я вырежу твое сердце перед твоей кончиной.

Талемир мрачно усмехнулся.

– Я бы посмотрел на твои попытки, Дама Огня. Ты сдаешься? – вновь повторил он.

Он чувствовал, как она прижимается к нему всем телом, распаляя жар глубоко внутри, и понял, что от нее пахнет сиренью и вереском, напоминавшими о давно забытом доме.

– Пока что, – наконец ответила она.

– Хорошо, – отпустил он ее. – Тогда ты можешь отвести нас в кузницу.

Девушка напряглась.

– Зачем тебе кузница?

– Это дело Воинов Меча. Лучше тебе не вмешиваться.

Он почти слышал скрежет ее зубов, но, казалось, девушка поняла, что проиграла, и медленно, с по-прежнему пылающим яростью взглядом в голубых глазах, убрала оружие в ножны. Молча кипя от злости, она повела их обратно вниз по склону холма, туда, где Уайлдер ждал с их лошадьми, а другой мужчина неловко стоял рядом, с пепельно-бледным лицом после встречи с духами и гильдией Воинов Меча. Гигантский ястреб тоже наблюдал за происходящим с ближайшей возвышенности, и его желтые глаза наводили ужас. Талемир уставился на него, когда царапины на его лице с запекшейся кровью начали чесаться.

Уайлдер передал ему поводья.

– Что это такое было? – спросил он вполголоса.

– О, ты же знаешь, что я умею вызывать бурную реакцию у женщин…

Талемир ухмыльнулся.

– Обычно это происходит после того, как они ложатся с тобой в постель.

– И что мне сказать? Возможно, в Наарве мое умение соблазнять сильнее.

Уайлдер фыркнул.

– Она пыталась убить тебя.

– Иногда это как прелюдия перед самым лучшим сексом, мой юный ученик.

Молодой воин недовольно закатил глаза.

– Я уже много лет не твой ученик. Теперь я Воин Меча.

Талемир ухмыльнулся. Ему нравилось дразнить своего юного друга. И особенно сейчас, после падения Наарвы, после трагедии брата Уайлдера, было как никогда радостно видеть, как он забывает о скорби, пускай даже на мгновение.

– Ты навсегда останешься моим учеником, – сказал он, легонько подталкивая своего товарища.

Уайлдер покачал головой и сел на коня.

– С каждым днем ты становишься все невыносимее.

– Ты ранил меня в самое сердце, – съязвил Талемир. – Ты ничего не забыл?

– Что?

– Что ж, если хочешь добраться до кузницы не через сто лет, то тебе придется освободить место в этом седле еще для одного… – кивнул Талемир в сторону хмурого наарвийского рейнджера.

– Ты, наверное, шутишь, – сказал Уайлдер, не скрывая отвращения в голосе.

– О, я чертовски серьезен, ученик. Мы оба знаем, что леди хочет быть поближе ко мне.

– Надеюсь, она воткнет нож тебе в спину.

– У нее такое милое личико, что я не против позволить ей это.

– Какой ты невыносимый, – пробормотал Уайлдер, жестом подзывая мужчину-рейнджера к себе.

Талемир обернулся, заметив девушку намного ближе, чем он ожидал. Она спокойно держалась на ногах, за это надо было отдать ей должное.

– Ты закончил расхваливать себя? – спросила она, скрестив руки на груди.

Он отступил назад, протягивая ей стремя.

– Конечно, садись.

– Ты хочешь, чтобы я села с тобой в одно седло? С гребаным духом тени?

Талемир не удержался и бросил взгляд на своего протеже, проверяя, не услышал ли тот…

– Не знаю, откуда у тебя такие мысли, но уверяю тебя…

Девушка сократила расстояние между ними, костяшки ее пальцев побелели, когда она сжала в кулаках оружие.

– Может, ты и выглядишь как человек, но я знаю, что это не так. Не оскорбляй меня, утверждая обратное.

– Что бы ты ни думала, я не держу на тебя зла. У меня дело к мастеру кузницы. Как только я с ним разберусь, ты меня больше не увидишь. Но сначала мы должны добраться до него.

– Я могу идти пешком.

– Это займет всю ночь.

– Как скажешь, – ответила она, с презрением вздернув подбородок.

Но нет, так дело не пойдет. Одним легким движением Талемир обхватил ее за талию, чувствуя, тепло ее кожи сквозь одежду, и поднял ее в седло.

Очевидно, только шок удерживал девушку от того, чтобы не ударить его ногой по лицу, и, прежде чем она успела передумать, мечник был уже за ее спиной и устроил ее между своих ног. О, он чувствовал, как от нее волнами исходит ярость, но это не помешало Талемиру насладиться прикосновением ее мягких волос и пьянящим ароматом сирени и вереска.

Как только он погнал своего скакуна вперед, он заметил неясное движение слева. Этот чертов ястреб вернулся и пролетел так близко над ними, что это можно было счесть за предупреждение. Но Талемир был Воином Меча Тизмарра. Чтобы разозлить его, требовалось нечто большее, чем какая-то птица.

– Как, вы сказали, его зовут? – спросил он девушку, крепко сжимая поводья перед ней.

– Терренс, – ответила она.

– Терренс? – запнулся он. – Что это за имя для хищной птицы?

– Вполне нормальное, – холодно парировала она.

– Верно… – Он смотрел, как ястреб пролетел вперед, то ныряя, то исчезая из виду. – А что он ест?

– Таких, как ты, – невозмутимо сказала она.

Мужчина хмыкнул. Только из-за одной такой фразы, но сказанной при других обстоятельствах, он бы начал ухаживать за ней. Но, несмотря на свои подколы в адрес Уайлдера, Талемир не питал иллюзий по поводу того, что увидит в ней страсть. В ней не было ничего подобного, – или, возможно, это была совсем другая форма страсти, – когда кончик ее клинка коснулся нежной кожи его шеи.

Пока они направлялись на юг, а Уайлдер и другой рейнджер, сидевшие справа от них в седле, чувствовали себя одинаково неуютно, девушка заговорила снова.

– Что Воины Меча забыли в Наарве? – От него не ускользнула ненависть, сквозившая в ее вопросе.

– Мы здесь по приказу Тизмарра, – ответил он.

– Вы опоздали больше чем на год.

Талемир сразу же почувствовал, как внимание Уайлдера переключилось на нее, а его лицо озарилось гневом.

– Мы были здесь и сражались. Но проиграли так же, как и ты.

– Сомневаюсь в этом, Воин Меча, – поддразнила она.

Талемир напрягся, когда эти слова услышал Уайлдер. Он изогнулся в седле, и его обычно красивое лицо исказилось от безудержной ярости.

– Что ты хочешь этим сказать, рейнджер? – выпалил он.

Талемир не винил его. На самом деле в его собственных жилах кипела такая же ярость.

Старший брат Уайлдера, Малик, который также был лучшим другом Талемира, сильно пострадал во время последней битвы за Наарву. Именно они сражались в центре безумия, и обоих постигла участь более жестокая, чем смерть.

– Уайлдер, – рявкнул Талемир, почувствовав, что его юный ученик собирается сделать или сказать что-то неподобающее. И как бы ему ни хотелось придушить девушку за ее необдуманные слова, он знал, что так нельзя.

Но она обернулась в седле, встретившись с ним взглядом, и в ее голубых глазах вспыхнул интерес, словно она только что собрала кусочки головоломки. Ее внимательность нервировала, и он пустил жеребца легким галопом, так что ей пришлось развернуться лицом к нему. Чем скорее они с Уайлдером поговорят с мастером кузницы и найдут его своенравного сына, тем скорее смогут покинуть эту зловонную дыру в Наарве.

Потому что она была гнилой. Он видел Наарву еще до того, как она пала – когда-то ее называли королевством садов. И цитадель, и университет на восточном острове могли похвастаться самым богатым выбором цветов, который только можно было найти в срединных мирах. Все рухнуло после того, как духи тени прорвались сквозь Завесу, превратив это место в сплошной кошмар. Сначала была захвачена его собственная родина, королевство Дельмира… Наарва последовала за ним много лет спустя.

Он выпрямился в седле, когда показались остатки цитадели.

– Вы покажете нам, как добраться до кузницы? – спросил он.

– Если ты настаиваешь, – пробормотала она.

– Я был бы счастлив еще немного насладиться твоим теплом и гостеприимством.

– Тогда скачи дальше, дух. Возможно, у мастера кузни есть особый клинок для твоего сердца.

Он проигнорировал ее, и они приблизились к железным воротам города.

Мужчина посмотрел на Уайлдера и едва заметно кивнул ему. За этими дверями находился их враг: человек, который разрушил источник магической стали. Последствия его действий были ужасными – ослабление клинков Воинов Меча и, как следствие, увеличение силы духов тени. Талемир лично поклялся убить этого ублюдка…

Без дальнейших комментариев девушка кивнула страже, стоявшей у ворот, и провела их через устрашающе тихую цитадель.

– А где все? – нахмурившись, спросил Уайлдер.

– Под землей, – коротко ответила девушка. – Цитадель пустовала долгое время. Здесь так же опасно, как и на открытом воздухе. Единственное, что работает на поверхности, – это кузница.

Талемир поерзал в седле, стараясь не обращать внимания на то, как она прижимается к нему задом.

Вскоре девушка спрыгнула с лошади, ударив его сапогом в живот. Талемир застонал скорее от шока, чем от боли.

– Прошу прощения, – сказала она без капли сожаления.

– Вы можете оставить своих лошадей у Брэкс, – добавила она, махнув рукой юноше, появившемуся из-за крыши соседнего здания. – Это недалеко отсюда.

Талемир, не веря своим глазам, слез. Эта девушка… Она была просто невероятна.

Он с интересом наблюдал, как гигантский ястреб подлетел к ней и опустился на плечо, его желтые глаза, полные подозрения, перебегали с одного мужчины на другого. Воины последовали за ней и ее другом вдоль заброшенных переулков. Все это время у Талемира бегали мурашки по коже, словно за ним кто-то наблюдал. Без сомнения, так оно и было. Если у выживших в Наарве хватило ума послать рейнджеров разведать границы своей территории, то они бы додумались и выставить людей на страже. Он готов был поспорить, что девушка, которая вела их по пустым улицам, была здесь лидером. Она и позиционировала себя соответствующим образом.

Наконец они добрались до кузницы. Это было простое здание в конце переулка, но Талемир слышал, как изнутри доносятся удары молота. Он слишком хорошо знал калибр оружия, изготовленного здесь, и его руки потянулись к рукоятям мечей, висевших в ножнах по бокам. Как и все клинки Воинов Меча, железо было добыто из наарвийского источника, который, как говорили, был создан самими фуриями с помощью звездного дождя. Сталь, выкованная в таком месте, считалась самой прочной во всех срединных мирах, и было известно, что в ней заключена сила богов. Тот самый источник, для которого представлял угрозу какой-то назойливый дурак.

Девушка толкнула перед ними дверь и вошла внутрь, явно будучи знакомой с кузнецом и его семьей.

– Фендран! – громко позвала она, оглядывая несколько захламленное пространство вокруг них.

В центре кузницы располагался гигантский очаг, а рядом с ним – мехи. Вдоль стен были расставлены многочисленные подставки с инструментами, а остальную часть помещения занимали несколько длинных скамей и корыто с водой для охлаждения стали. Было невыносимо жарко, и Талемир уже чувствовал, как его рубашка становится влажной от пота.

Молотком ударили снова, и его внимание переключилось на дальний угол, где стоял мужчина средних лет, обрабатывая лезвие кинжала. Когда он снова ударил по стали, полетели искры.

– Что такое? – почти прокричал он, не поднимая глаз и продолжая молотить по оружию. Это был мускулистый мужчина лет пятидесяти. Его борода была всклокочена, а лицо покрыто потом и грязью. На нем был толстый кожаный фартук и защитные перчатки.

– Воины Меча пришли повидаться с вами, – позвала его девушка, облокотившись на ближайшую скамью и скрестив руки на груди. Она перевела взгляд с кузнеца на Талемира и Уайлдера, и ее глаза были полны презрения.

Наконец мужчина по имени Фендран оторвался от своей работы, вытер лоб тыльной стороной перчатки, и его взгляд упал на стоящих в кузнице Воинов Меча. Его осенило, и он подошел к ним, пыхтя от напряжения.

– Далеко же вы забрались от вашего дома, – сказал он вместо приветствия. Он посмотрел на Талемира с особым почтением. – Ты Старлинг, так ведь?

Талемир склонил голову.

– Я видел, как ты сражался в последней битве при Наарве. – Он повернулся к Уайлдеру. – А вы… вы, должно быть, были братом Малика Разрушителя Щитов…

– Да, сэр, – сухо ответил Уайлдер.

Но Фендран, казалось, ничего не заметил. Вместо этого он снова повернулся к Талемиру.

– У тебя сложилась определенная репутация, даже здесь, даже после… всего случившегося. Я видел схватку между тобой и этим духом, когда Малика ранили.

Талемир почувствовал, как Уайлдер вздрогнул рядом с ним. Малик был лучшим из них и не заслуживал такой участи.

– На мгновение мы подумали, что дух поймал тебя, – продолжил Фендран, качая головой, словно заново переживая тот ужас.

Воин Меча заставил себя держаться стойко, несмотря на нахлынувшие воспоминания. Его захлестнула паника, когда он вспомнил, как к нему тянулись когтистые пальцы призрака, как проникали в грудь, как боль обжигала каждый сантиметр его кожи, когда тьма взывала к нему. Талемир сохранял невозмутимое выражение лица, несмотря на ощутимый приступ тошноты и подкашивающиеся ноги. На мгновение ему показалось, что он стал другим только при одном воспоминании об этом дне. Ничто не могло сравниться с тем ужасом и с тем чувством, когда он терял свою человечность и обретал обличье духа. Мир утратил краски и предстал перед ним лишь в черно-белых тонах. С тех пор он пытался найти лекарство, для этого доверив свой секрет одному-единственному человеку во всех срединных мирах: алхимику по имени Фарисса из Тизмарра.

Он почувствовал на языке металлический привкус и понял, что прикусил щеку.

Фендран выжидающе смотрел на него, и Талемир мгновенно пришел в себя.

– Мы здесь, чтобы поговорить с вашим сыном, – твердо сказал он, опустив часть о приказе убить его. – Его обвинили в государственной измене за вмешательство в работу источника наарвийской стали. Все клинки Воинов Меча связаны своими магическими свойствами, и из-за его действий мы пострадали при попытке защититься от духов тени.

Девушка издала горловой смешок, как будто ей это почему-то показалось забавным. Он бросил на нее предостерегающий взгляд. Рейнджер она или нет, это ее не касалось.

Талемир заметил растерянный взгляд Фендрана.

– Вмешавшись в работу источника, ваш сын подверг опасности всех нас. Он должен ответить за свои преступления.

Фендран нахмурился и взглянул на девушку, которая стояла у наковальни и ковыряла ногти.

– Я не понимаю, – сказал наконец он. – Что случилось с источником?

– Это то, что мы пытаемся выяснить, но мы уже ощутили изменения в клинках Воинов Меча по всему срединному миру. Последствий не избежать.

– Кто дал тебе эту информацию? Что именно ты собираешься делать?

– Не имеет значения, кто сообщил мне об этом, – ответил Талемир, хотя и заметил, что мужчина-рейнджер занял оборонительную позицию.

– Важно только то, чтобы с этим разобрались. Мы не можем допустить, чтобы кто-то мешал изготовлению стали в то время, как Воины Меча – единственные, кто обороняет срединные миры от духов тени. Наши клинки защищали людей на протяжении веков…

– Тогда где доказательства? – возразил Фендран, с вызовом выпятив грудь, пускай ему и пришлось вытянуть шею, чтобы встретиться взглядом с Талемиром. – Где доказательства того, что мой… сын причастен к этому?

Воин Тизмарра стиснул зубы. Доказательство было обернуто вокруг запястья молодой девушки. Он знал это наверняка, поскольку все еще чувствовал, как эта чертова штука гудит в его присутствии, но в этом-то и заключалась проблема. Если бы он сознался, что ощущает колебания браслета, он признал бы себя чудовищем. И хотя пока он мог сдерживаться, в самую темную ночь каждого месяца это было невозможно остановить: он превращался в свирепого темного духа, пробуждающегося от тьмы и своей собственной силы. Но это было ни к чему. У него были приказы, которые он должен был выполнять.

– Сэр, нам просто нужно поговорить с вашим сыном, – продолжал настаивать Талемир.

– Поговорить с ним, да? – злобно проговорил Фендран. – У меня много сыновей. О каком вы говорите?

Талемир посмотрел разочарованным взглядом на Уайлдера, который все больше нервничал рядом с ним. Его протеже не отличался терпением, особенно после того, что случилось с Маликом. Талемир не мог винить его, как и кузнеца, за то, что он хотел защитить своего ребенка.

Талемир глубоко вздохнул, едва не задыхаясь от испарений металла.

– Ваш младший сын. Дрю Эммерсон, сэр. Нам нужно поговорить с Дрю.

Обветренное лицо мужчины исказилось, и он потер переносицу, как будто ему уже много раз доводилось вести этот разговор.

К удивлению Талемира, Фендран повернулся в сторону девушки, чьи подведенные кохлом голубые глаза искрились весельем, а пальцы небрежно поглаживали покрытую перьями грудь огромного ястреба.

– Что все это значит, Дрю? – спросил ее Фендран.

Талемир замялся. Как он ее назвал? Наверняка это какая-то ошибка. Она не могла быть…

Но прекрасная, пылкая девушка повернулась к Талемиру, и в ее взгляде светилось торжество.

– Ах, – сказала она. – Похоже, я тот своенравный сын мастера кузницы…

Она не протянула ему руку, но изобразила поклон, похожий на тот, которым Талемир передразнил ее ранее.

– Дрю Эммерсон к вашим услугам, Воин Меча.

3

Дрю

Выражение лица Воина Меча было просто бесценным. Мрачно улыбнувшись, Дрю оттолкнулась от скамьи и направилась к нему, положив руку на рукоять сабли.

Воин удивленно посмотрел на нее.

– Ты девушка-кузнец из Наарвы?

Колтан ответил прежде, чем она успела вставить хоть слово.

– Здесь нет никакой девушки, – ухмыльнулся он.

В кузнице на мгновение воцарилась мертвая тишина, и Терренс издал предупреждающий крик из-за плеча.

Дрю бросила на Колтана испепеляющий взгляд, крепче сжимая оружие. Он позволил себе вольность – оскорбил ее в присутствии ее собственного отца и Воинов Меча срединных миров. Она также заметила его беспокойство, явный признак того, что именно он написал в гильдию в Тизмарре, сообщив о ее предполагаемых проступках. И все это для того, чтобы обуздать ее, контролировать ее поведение. Хорошо, что он вздрогнул от ее с Терренсом взглядов. Дрю разберется с ним позже и, возможно, даже разрешит Терренсу выклевать ему глаза.

Теперь она сосредоточила свое внимание на главном из Воинов Меча.

– Я рейнджер, – сказала она ему. – И я понятия не имею, о каком моем вмешательстве ты говоришь.

Она не трогала источник стали несколько месяцев. Но Талемир Старлинг продолжал смотреть на ее браслет, как будто сталь на запястье только подтверждала ложь, которой их заваливали.

Однако они оба знали, что упоминание об этом привлечет внимание к тому, кем он был на самом деле. И хотя она еще не видела его когтей, у нее не было сомнений в том, что под его личиной скрывается чудовище.

«Я должна убить его», – поклялась она себе. Но уничтожить Воина Меча на виду у других означало бы спровоцировать войну.

«Я должна увезти его подальше от всех».

Дрю одарила его той самой улыбкой, которая в те дни, когда она была еще дворянкой, приводила многих в бешенство.

– Ты напрасно проделал столь долгий путь, Воин Меча. Как я уже сказала, я всего лишь рейнджер.

У этого ублюдка хватило наглости лениво улыбнуться ей.

– О, я в этом сомневаюсь, Дама Огня. Я в этом очень сомневаюсь.

Ярость заструилась по ее венам, а щеки запылали.

– Теперь ты знаешь мое имя. Называй меня им.

В ответ на это он снова улыбнулся.

– Думаю, Дама Огня подходит тебе больше.

Боги, она убьет его, вырежет его проклятое сердце.

Воин Меча, которого, как девушка слышала, был его учеником, прочистил горло и с многозначительным видом повернулся к ее отцу.

– Может быть, вы будете так добры и покажете нам место, где мы могли бы разбить лагерь?

Ее отец отмахнулся от его слов.

– Чушь. Вы проделали такой долгий путь. Позвольте нам показать наше гостеприимство. Если вы не хотите обидеть моего «сына», то для меня было бы честью принять вас у себя.

Дрю закатила глаза. Это было так в духе Фендрана – предлагать людям, которые угрожали ей, бесплатную еду. Ее мать, женщина благородных кровей, хорошо его воспитала.

Мысль о том, что она будет сидеть за одним столом с чудовищем, заставляла кровь Дрю бурлить от ярости, но зато, возможно… Возможно, она даст ему поесть и напиться досыта. Может быть, это развяжет ему язык или, по крайней мере, его юному протеже. Она выяснит все, что сможет, об этом наполовину духе, наполовину Воине Меча… А затем нанесет удар. Она, конечно, не могла не заметить, как он напрягся, услышав ее реакцию на то, как его гильдия не справилась с падением Наарвы. Это явно было его больным местом, которое она могла использовать против него. Поэтому Дрю проглотила свою гордость и гнев и последовала за своим отцом, Колтаном и Воинами Меча в самую дальнюю часть кузницы.

Там они отодвинули тяжелую полку, открыв арочный вход в каменной стене и лестницу, которая вела вниз. Бросив печальный взгляд на окна, девушка сняла факел с подсвечника и начала спускаться по ступенькам.

Хотя официально о падении Наарвы было объявлено всего шесть месяцев назад, до этого королевство долгое время находилось в осаде. Достаточно времени, чтобы выжившие и наиболее приспособленные смогли укрыться в подземных убежищах столицы Кирауна и создать временный подземный город. Никто за пределами Наарвы не знал об этом, кроме Воинов Меча, которые теперь шли рядом с ней.

– Нам с тобой все еще нужно поговорить, – прошептал Талемир ей на ухо.

– Как скажешь, – выдавила она, пытаясь прорваться вперед.

Но знатный воин, возвышавшийся рядом с ней, не отставал. В присутствии остальных он не стал настаивать. Ему явно не хотелось говорить о магии, исходившей от ее браслета, который даже сейчас чувствовал его присутствие, указывая на скрытую силу, текущую в его венах, и опасаясь ее.

Дрю знала, что за последние несколько месяцев она достигла больших успехов в своих экспериментах, но этот дух тени доказал, насколько сильны ее открытия в борьбе с такими, как он. Разработка оружия, защищающего от чудовищ, было делом жизни ее брата Лейфа. Она взялась за работу после его смерти, искренне желая, чтобы он был рядом и видел их результаты.

Радуясь тишине, Дрю повела их группу вниз по винтовой лестнице, проходя по глубоким каменным переходам. Воздух становился прохладнее по мере того, как они удалялись от жара кузницы. Терренс продолжал сидеть у нее на плече, его хватка была крепкой, но не причиняла боли, а его внимание к окружающим было таким же пристальным, как и всегда.

Талемир Старлинг… Благодаря словам отца она наконец вспомнила это имя в списке героев, связанных с самыми жестокими битвами времен падения королевства… Но многие ли из его товарищей знали его тайну? Многие ли знали, что в их ряды проник монстр?

Дрю петляла ненужными путями, но ее отец и Колтан ничего не говорили. Хотя кузнец был полон решимости принять у себя героев Тизмарра, девушка не собиралась показывать им прямую дорогу к своему городу с выжившими.

Наконец она добралась до конца коридора и толкнула плечом тяжелую деревянную дверь. За ней оказался просторный подземный зал – они окрестили его столовой. Несмотря на полумрак, здесь было достаточно светло, а огромная пещера была освещена десятками факелов и гудела от множества голосов.

– Дрю! – раздался знакомый голос.

Как только ее подруга Эдриенн бросилась навстречу к ней, Терренс взлетел наверх, оттолкнув Дрю назад, и приземлился на свое обычное место над большим дубовым столом. Девушка спиной врезалась в стену из мускулов, и нежные руки схватили ее за плечи, чтобы удержать на месте.

– Давай полегче.

В голосе Талемира зазвучал смех, его интонация проникла глубоко ей в душу и пробрала внутри до мурашек.

Но не успела Дрю оттолкнуть его, как Эдриенн бросилась к ней, крепко прижав к себе.

– Мы как раз собирались послать за тобой разведчиков, – сказала она, затаив дыхание, прежде чем все ее тело напряглось при виде Воинов Меча.

– Хотя я понимала, что в этом не было необходимости… – Она тихо присвистнула и накрутила на палец прядь длинных светлых волос. – Где ты их нашла?

– У северного сторожевого пункта, – пробормотала Дрю. – Фендрану захотелось приютить их.

– Что ж, спасибо тебе, Фендран.

Эдриенн многозначительно пошевелила бровями.

Дрю покачала головой.

– Фурии, помогите нам. Только пока не снимай панталоны, я должна тебе кое-что сказать.

– Как интригующе.

– Только не здесь.

– Не таи слишком долго, – предупредила подруга. – Ты же знаешь, я потеряю интерес.

Дрю вздохнула, оглянувшись через плечо на Воинов Меча, которые теперь увлеченно говорили о чем-то с отцом.

– Знаю. Давай перекусим. Я умираю с голоду.

– Разве мы не обе голодны? – съязвила Эдриенн, бросив острый взгляд на воинов.

– Боги милостивые, остановите это.

Девушка рассмеялась.

– Я остановлюсь, когда умру.

– Что ж, при таких темпах это произойдет довольно скоро.

– Будем надеяться, что так. Здесь становится чересчур скучно.

Дрю только снова покачала головой и направилась на кухню. К ее ужасу, Колтан последовал за ними.

– Что тебе надо? – спросила Эдриенн, резко повернувшись в его сторону, когда они подошли к тарелкам. – Я имею в виду что-то, кроме того, чтобы меняться со мной сменами?

Колтан побледнел.

– Я не…

– Лжец. – Эдриенн резко повернулась к нему лицом. – В следующий раз, когда ты нарушишь расписание патрулей, чтобы удовлетворить свои навязчивые мысли, я прижму тебя к земле и позволю Терренсу заклевать тебя до крови.

Дрю подавила смешок. Ее подруга, безусловно, поступила бы так. Она невероятно сильно пеклась о своих тщательно спланированных расписаниях и очень серьезно относилась к своей роли генерала партизанского отряда.

– Я…

– Убирайся с глаз моих, – выплюнула она с выражением лица, в котором не было ни капли сомнений.

– Спасибо, – пробормотала Дрю, беря тарелку и передавая ее подруге.

– Он все еще лезет к тебе?

– К сожалению. Это по его вине на нас напали во время…

– На вас напали? – опешила Эдриенн, и все признаки веселья улетучились. – Почему ты ничего не сказал