Мы же с тобой предадимся теперь любовным ласкам ради одного лишь наслаждения, о потомстве не помышляя».
Но он помыслил: «Ведь здесь нет никого, кроме меня. Кого же мне бояться?» И страх его прошел; ибо страх может быть перед кем-то другим. Но и радости не ведал он; и потому тот, кто пребывает один, не ведает радости.
не может мать проклясть собственного сына за проступок, совершенный по детскому недомыслию