Оглавление

Пролог

Легкий туман неоновым цветом морской волны, заполняющий величественную залу. Нефритовые колонны, поддерживающие хрустальный свод, усыпанный мерцающим жемчугом подобно цветущему цвету сакуры, водопад сияющих фонтанов и великолепие царственного обители великих существ, стоящих во всем блеске своей славы.

— Как же ты мне надоел? — Девушка в красном одеянии громогласно кидается фразой в юношу, она явно чем-то раздражена и очень раздосадована.

Юноша стоявший напротив неё хитро улыбается:

— А кто говорил что будет всё так просто.

— Нам не нужно было вообще с тобой пересекаться в этой жизни. — Девушка сжимает кулаки, гнев, ярость, ненависть переполняют ее. Зрачок глаз меняется на кошачий. Тонкие языки пламени загораются у нее в руке как только, она разжимает кулак.

— Я не просил влюбиться в меня. — Юноша прекрасно осознает, что ему не совладать с этой мощью, которая вот-вот вырвется наружу. Ему не стоило играть с огнём, и всё же, это было очаровательно.

— Почему, ты такой подлец? — Девушка задаёт вопрос, но слышать жалкие оправдания или же надменные высказывания ей совершенно не интересно. Слишком хорошо, она его знает.

— Я предупреждал тебя, — Юноша ухмыляется, выставляя ладонь вперед, тем самым отбивая огненный шар своей стихией воды. Он сохраняет спокойствие и безмятежье. С этой девушкой по-другому просто нельзя, иначе будет совсем худо. Пепелище. — Я тоже жертва в этой истории, как и ты.

— Нет… Ты не жертва. — Глаза девушки сияют невероятным блеском, уголки губ вздрагивают в хитрой почти, что безумной улыбке. Юноша увидел, в этих глазах сотни и тысячи ярких звёзд, и, если заглянуть за такую завесу, можно было, увидеть бесконечное прошлое, окунуться в тайное знание будущего которое не дано познать даже богам. При взгляде на эту прекрасную девушку, от мысли о которой его сердце замирало. У него захватывало попросту дух, хотелось подойти, заключить в объятия и никогда не отпускать. И тут невозможно было ничего с собой поделать — хотелось стать одним из бесчисленных отражений этой непостижимой, ясной и таинственной девушки. — Ты ТРУП…

Яркое пламя пурпурного цвета с блеском лавандовых искр окутало её. Казалось, что тело девушки заструилось по огню, в котором растворялась она сама и ее волосы. Вся её боль, и страдания вырывались наружу с этим пламенем, она так долго страдала, что просто устала себя сдерживать.

Пламя струилось и росло. Нефритовые колоны задрожали, мраморный пол пошёл трещинами, это был конец всех начал из начал. Юноша хотел было что-то сказать, кричать о своих чувствах, но не смог. Было поздно… Слишком поздно… Вспышка пламени ударила в него и только душераздирающий крик пронзил всё вокруг погружая мир в бесконечный хаотичный хаос мрака и тьмы:

— ХОЗЯЙКА НЕ-Е-ЕТ…

***

Серые мрачные улицы надежда покинула их уже давно. Осталось лишь подчиниться воле судьбы и продолжить путь забвения. Спасения нет, всё обыденно, привычно и безразлично. Но можно ли назвать это «всё» реальным? Или это просто декорации, которые постепенно обрастают плотью, срастаются с городом, становятся его частями? Подобные вопросы это не что иное, как философия жизни — первый шаг к её решению. Первым шагом к осознанности. И если что-то и может спасти вас, то это будете вы сами, ваши мысли, размышления, чувства, поиски, вера. Только вы и никто другой. И вас может ждать в этом потаенном уголке только два варианта, один из них самый страшный второй менее безболезненный. По итогу всё сведётся к боли и страданию, и будет она моральной, физической или ментальной, свой выбор вновь делаете вы. Нужно лишь найти мужество идти до конца, пережить в своем сердце все, что суждено пережить, затем вынести из него и сохранить воспоминание, сохранить навсегда.

Люди столпились у мрачного здания. Это был центр культуры и досуга — офисное здание, где можно было посмотреть что угодно, но только в зоне прямой видимости — за углом. Дальше это был, словно иной мир где царили мрачные тени лихой молодости. Что-то страшное произошло в этот роковой вечер. Здание со всех сторон было оцеплено, у дверей стоял патрульный. Перед ним стояла машина «Скорой помощи». Мир словно замедлил свой обычный ход. Прошло десять минут, пятнадцать, полчаса. Подъехала машина. Из неё быстро вышли два полицейских. Люди стояли у оцепления, им было интересно, что же произошло, они попросту не понимали, в чем дело. Только двое полицейских вышли за оцепление и были сразу же окружены толпой журналистов. Подошел фотограф. Все обступили полицейских и стали что-то спрашивать — какие, то имена, факты биографии, места работы и так далее.

Ушлая девушка в плаще пылко розового цвета уверенно миновала оцепления. Для неё не было преград. Она остановилась возле служебной машины и показала полицейскому карточку с неприметной табличкой. Полицейский посмотрел на карточку, потом на девушку, затем снова на неё.

— Уже… — Мужчина сделал паузы, почесал свою плешь. На его лице явно читалось непокрытое смятение. — Хм… Надежда.

— Вас, смущает, что я так молода для этой должности? Или моё имя? — спросила девушка и достала из кармана маленький цифровой фотоаппарат. Быстро щелкнула пару раз, прежде чем полицейский успел задать хоть один вопрос. К своему изумлению она увидела, что полицейский улыбается. И широко, открыто и совершенно искренне. Надежда пошла вперед ближе к самой мрачной стороне здания, на которой было меньше людей и они так же стояли за оцеплением, за исключением одного, но… В пределе пары метров, до которой можно было рукой подать, лежало тело укрытое черным мешком для трупов.

Надежда смогла разузнать, что покойным был молодой юноша, личность его была не установлена. Кроме того судя по отпечаткам пальцев, он не проходил ни в одной базе данных. Что показалось самой девушке удивительным так это то, что у «мистера х», был идеальный тон кожи, что было не свойственно для мертвеца, возраст совсем юный 27 лет. Довольно симпатичный на лицо. «Мистер Х» имел чуть бледную кожу и длинные волосы аккуратно собранные в мальвину. Одежда на нем была весьма странная, что наталкивало совершенно на невероятные догадки и мысли.

Самая нелепая и в тоже время правдивая мысль была, таковой что «Мистер Х» прибыл с Фестиваля фонарей лотоса в Сеуле проходящим в Корее в конце апреля — начале мая (четвертый лунный месяц) и в миг, оказавшись в Москве, был убит случайным образом в подворотне центра культуры и досуга… Оружия на месте преступления было не найдено. Следов насильственной смерти тоже не было… Ситуация была нестандартная. Похоже, что «Мистер Х» даже и не пытался защитить себя в момент смерти. Всё было быстро и безболезненно. Даже уличная камера центра не зафиксировала момент убийства. Это показалось Надежде очень странным. Ведь убийство не могло произойти не замеченным совершенно ни кем. Она решила осмотреться и перешла к началу оцепления, глянула на часы — было пол девятого вечера.

— Странно… — произнесла Надежда вслух. — Это похоже на сон и бред шизофреника… Из этого явно не выйдет хорошего материала для колонки.

— А вы не думаете, что это преступление было совершено лишь для того, что бы привлечь внимание? — Раздался тихий мужской голос с мурчащими нотками. Этот голос заставил Надежду замереть, в её сердце что-то ёкнуло, а мозг отчаянно заработал. Она желала вспомнить, но вспомнить что? Девушка так и не смогла, достучаться до того чего она не ведала. Её разум стал петлять.

— Внимание кого? — Надежда задала весьма логичный и уместный вопрос в данной ситуации. И повернулась на голос. Перед ней стоял, откровенно говоря, очень загадочный и чертовски привлекательный юноша. Его пепельные длинные волосы спадали на кашемировое пальто мятно-зеленого цвета, в глазах перламутрово-медных с призрачным оттенком цвета влюбленной жабы, словно отражалась вселенная. Юноша был неотразим в полумраке улицы. Его уголки губ дрогнули.

— Тех кто уже здесь. — Незнакомец наклонился чуть вперед в сторону Надежды, словно совершая некий реверанс, хитро улыбаясь. Его взгляд пронзил девушку, он смотрел сквозь неё. По спине пробежал легкий холодок. Позади послышались голоса, они принадлежали её друзьям. Надежда с облегчением выдохнула, тут же повернулась к ним оставляя без внимания незнакомца.

— Ой, Надя… — С придыханием вторила Рата. — Это ужас…

— А что ты тут стоишь? — Фулибанько взъерошил волосы, у него это плохо получалось, но это его сильно не волновало.

— Я тут разговаривала… — Надежда повернулась к юноше, резко замолкая. Того и след простыл. Не кого не было. Девушка тяжело вздохнула, сердце предательски защемило.

— С кем? — Рата внимательно посмотрела на свою подругу. — Нам с Александром начинать волноваться?

— С котом… — Вырвалось с уст Надежды, то, что первое пришло на ум. На сердце было очень неспокойно, началась мигрень

— Оно и славно. — Рата взяла Надю за руку и повела прочь, за ними поплелся Александр. Фулибанько услышал тихий шёпот:

— Иди за тем у кого пятнистая шерсть и ты узришь истину.

В растерянности юноша повернул голову, назад всматриваясь в темноту. От туда посмотрели на него, хитрые и до жути пугающие изумрудные глаза. На миг Фулибанько показалось, что он узрел белые сверкающие клыки и безумную улыбку. Ему не хотелось в это верить…

— Александр, не отставай. — Окликнула юношу Рата. Тот не смел задерживаться или отставать уж слишком пугающая была эта темнота. Да и в последнее время, его постоянно кто-то зовёт туда.

Друзья пришли в кафе. Здесь было очень уютно и как-то по-домашнему. Это кафе было самообслуживания. Александр сразу же положил себе полную тарелку шашлыка, заказал кофе. Надежда в своём выборе была менее скромна. Она взяла себе стакан апельсинового сока и пирожное «картошка». Вкусно! И дешево. Впрочем, наверно, так оно и было. Рата же предпочла блюдо под названием «Гурия» — рис с какими-то сочными ягодами, политыми клубничным сиропом. Между друзьями шла оживленная беседа. Но Рати неожиданно захотелось выйти на улицу. От духоты кафе на нее вдруг напал кашель.

— Рата всё хорошо? — Фулибанько немного напрягся. Ему не понравилось состояние подруги. Тут же у Ромоновой зазвонил телефон:

— Не бери в голову. — Она показала экран телефона там было написано «муж». Это было её невероятным достижением и счастьем, что при каждом удобном случае она хотела показать свой статус. Фулибанько устало улыбнулся и его подруга поспешно удалилась.

Надежда взглянула на Александра. Тот был очень бледен, угрюм и очень сильно погружен в себя и, казалось, что он ничего не замечает.

— Как ты?

Александр выдавил из себя улыбку, он не знал, стоит ли говорить Надежде правду, что с ним происходит или всё же утаить часть правды. Надежда почувствовала волнение Александра и догадавшись о его чувствах, обняла его. Его ладони скользнули по её плечам.

— Я в порядке. — Чуть слышно произнёс юноша. Надежда немного отстранилась от Фулибанько и внимательно посмотрела на него. На её губах играла еле заметная улыбка. Некоторое время она молчала.

— Зачем ты врешь? Рата всё мне рассказала. Ты плохо спишь, и тебе снятся страшные сны. Ты впадал в летаргический сон. И в целом тебя пугает темнота.

Александр виновато потупил глаза. Он на самом деле переживал страшное. Ему снился страшный сон, который не давал ему покоя уже несколько месяцев, а шёпот из темноты пугал. Фулибанько порой не различал, где реальность, а где сон. Даже сейчас его пугала та тьма, которая скрывается за пределами кафе. Юноша не хотел, чтоб подруга волновалась о нем, и постарался перевести тему разговора.

— Да ладно, — Фулибанько отмахнулся, и взглянул на подругу. — Скажи мне лучше как ты? После возвращения из Сеула тебя все так же преследует то странное чувство, что мы кого-то забыли? Чувство потери.

Надежда перевела свой взгляд на стакан с соком, взяла его в руки, сделала глоток:

— Понимаешь, меня до сих пор преследует странное чувство дежавю, словно это уже было, но этого не было с нами. — Девушка тяжело вздохнула, это чувство потери терзало её сердце и душу. Она не могла бороться с этим, оно было слишком велико. — Мне сняться сны о нашей школе, потом о жизни здесь, и в каждом сновидение есть она загадочная девушка. Я ни когда не вижу её лица, но знаю, что она существует, что она всегда была рядом. Что она наша подруга. И всё же я ни могу её вспомнить, просыпаясь сновидение, уходит, словно мне что-то мешает узреть её до конца. — Надежда схватила Александра за руку и сжала её. — Понимаешь, я знаю, что это правда, но я так далека от истины.

— Может ты просто устала. — Вмешалась в разговор Рата, девушка положила на стол телефон экраном вниз. — На тебя очень много всего навалилось. Куча заданий по работе, модные показы с колористикой модных оттенков сезона, криминальные новости, да и… личных проблем хватает. — Романова заняла выгодное расположение для себя за столом. — И твой мозг просто придумал того чего нет на самом деле. Дабы просто разгрузить себя.

— Рата, я всё понимаю… — Надежда прокашлялась, прогоняя ком в горле, — Но после того как мы вернулись из Сеула вы разве не заметили что как будто что-то изменилось. — Девушка знала что с того самого момента, как друзья вернулись обратно из Кореи Рате не нравились все эти разговоры. Ромоновой хотелось сказать об этом, но она не знала, как и была просто вынуждена молча кивать головой. — Александр стал бояться темноты. Я испытываю чувство потери. Конечно, да можно списать на стресс и обратиться за помощью к специалистам. Но я больше чем уверена, что это всё неспроста.

— Я больше вынуждена думать о том, что ты и Александр находитесь в стрессе. Потому что нет здесь других объяснений. Даже если взять за основу тот факт, что загадочная девушка существует, то почему мы с Фулибанько её не помним тоже? — Рата нахмурила брови, будто пыталась прочесть, что же на самом деле происходит с Надеждой, что у неё на уме.

— Я считаю, что у нас диссоциативная амнезия — это острое нарушение памяти, обусловленное частичным или полным блокированием личной информации о травмирующем событии. — Надежда стала более серьезнее. — То, что происходит между нами, несёт в себе массу внутренних смыслов, которые никак не связаны с тем что нас окружает.

— Полный бред. — Рата поддалась не очень хорошим эмоциям, и да бы не усложнять всё. Решила уйти. Быстро встала из-за стола, накинула на себя плащ цвета светлого хаки. — Но это всего лишь слова. На практике мы все равно не можем знать, что с нами. У меня есть здесь и сейчас. Я наконец-то вышла замуж. Мой путь к этому был очень долог и тернист. И то что со мной происходит, делает меня только сильнее. То есть… делает иначе. Муж и работа для меня это первое и последнее, что имеет смысл. И если действительно у меня диссоциативная амнезия, то пёс с ней. Значит так лучше для меня и моего будущего. Ведь мой мозг не просто так скрыл от меня эту информацию. В первую очередь мой разум защищает меня от чего-то… от того что я не хочу знать. — Рата задвинула стул под стол и взяла маленькую круглую классическую сумку Fabrizio ′Tiffany′ голубого цвета из натуральной кожи. — Надежда, но я не вправе, запрещать или осуждать тебя, если ты хочешь знать правду.

— А ты разве не хочешь? — Фулибанько взглянул на подругу. Рата уже во всю вызывала такси.

— Отстань, Раздражённо фыркнула на друга Рата. — Я хочу просто жить обычной серой жизнью и не придумывать себе проблемы на пустом месте. — Ответила Ромонова. Она пошла к выходу и на улице подняла руку. Перед ней остановился чёрный Мерседес. Подруга села в машину и та сразу тронулась.

— А разве она не вызывала такси? — Александр удивился тому, как быстро Рата уехала. Он ещё некоторое время смотрел туда, где несколько минут назад стояла его подруга.

— Рата стала очень скрытной не бери в голову. — Надежда по-дружески похлопала Фулибанько по плечу. Он немного расслабился. — Ну что… Мой муж в командировке, а тебе нужна компания, чтоб выспаться и не бояться темноты. Сегодня я буду той, кто станет оберегать твой сон.

— Спасибо. А как же ты сама? — Александр испытывал не то благодарность, не то волнение он прекрасно понимал, что в какой-то степени пользуется добротой своих друзей.

— Не бери в голову. Мне сегодня нужно дописать статью. Поэтому рано спать я в любом случае не смогу лечь. — Надежда поднялась из-за стола. Фулибанько последовал её примеру. — Поэтому я смогу уберечь тебя от кошмаров.

— Даже не знаю как тебя и благодарить. — Александр расплылся в детской наивной улыбке. Ему было жутко неудобно.

— Закажешь еды. К примеру, что-то из азиатской кухни: японский десерт «Моти», курицу в карамели, с чесноком и соевым соусом и пожалуй салат «Чафан». — Надежда хитро улыбнулась.

— А давай лучше пока ты будешь работать, я быстро сам сделаю суши в домашних условиях. — Юноша посмотрел на подругу. Александр любил готовить. Кулинарные навыки, которыми он обладал, были совершенны. В его руках любое блюдо превращалось в шедевр. Но, к сожалению, кулинария для него была всего лишь не более чем хобби. Хотя не исключено, что именно там, юноша бы добился больших высот, чем на своей основной работе.

— М-м-м, это было бы чудесно. — Надежда прикусила нижнюю губу и закатила глаза под лоб, в сердцах радуясь тому, что ей сегодня не придётся готовить после работы.

***

Запах ночи пьянил и будоражил сердце. После холодного освежающего дождя, напоенного ароматами мяты, жасмина и иланг — иланга, он навевал волшебные грезы.

Ночное небо, усыпанное миллиардами звезд, казалось одиноким и таким холодным. Одинокая луна освещала своим холодным светом Е ипхи, не оставляя своего внимания поместье чиновницы Пак Унхе Гю. Где-то в далёкие грустно играла флейта…

У открытого окна своей опочивальни стояла Унхе Гю, её взгляд был наполнен болью, а сердце плакало, не в силах вынести невероятную тоску и боль потери…

Свежий, но такой необычайно теплый ветер ласкал, играл с ее распущенными волосами кораллового цвета, яркий свет луны касался красивого, печального лица чиновницы Унхе, тонкой вуалью спадая на изящные плечи. Она смотрела на звездное небо и думала о несбывшихся надеждах, о Ха Соке, которого любила, и который в очередной раз предал ее, обрекая на вечные страдания. Он снова ушёл. Унхе Гю вновь потеряла его. Но все равно она знала, что еще не все потеряно. Впереди была вечность, в которой они будут вместе, рядом и всегда друг у друга. И тогда он не посмеет снова сделать с ней это. Ха Сок не сможет! В мире полно любви и нежности, которые так необходимо испытать в жизни. Так много необходимо сохранить в памяти, чтобы утрата не была окончательной. А лучше вообще никогда не терять. Жизнь прекрасна. Все люди вокруг — прекрасные существа, существующие, для того чтобы дарить друг другу любовь, силу и радость. Быть теми, кто рисует на устах улыбку и отдает своё тепло безвозмездно, не требуя в замен ни чего…

Но, а пока Унхе наполнена лишь болью. Той, которую она просто не в силах принять. Да, её надо пережить, отпустить с порывами ветра. Это выглядит очень просто со стороны, в мыслях, на самом деле это невероятно трудно принять.

Унхе Гю нежно касается своего лица вытирая предательски поступившие слезы, она хотела бы кричать о том, как ей больно, хотела бы что бы мир услышал о её боли, чтобы кто-то обнял и наполнил её своей силой. К сожалению, чиновница Пак одинока у нее нет ни кого, это был ее выбор. Многое она сама разрушила в своей жизни, стерла дружбу из своей памяти, растоптала в прах надежды, оттолкнула того кто принимал её такой какая она есть. Это нельзя было вернуть, она превратилась в тень на задворках памяти. А теперь все, что ей осталось, будучи потерянной и забытой, это просто на просто поделиться своими чувствами и рассказать все звёздному небу, попросить усмирить своё сердце лунным холодом безразличия. Унхе прежде всего желала быть искренней с самой собой, да бы принять боль. Она нуждалась в освобождении.

— Ха Сок, — губы чиновницы дрогнули. — Я прощаю тебя свет моей холодной души. Я знаю, у тебя своя жизнь свой путь. Но знай, что за твои грехи я отплачу другим. И я с тяжелым сердцем посылаю тебя вперед, в темную ночь, где каждый твой шаг приблизит меня к свободе. Я и ты… Мы с тобой… были вместе не так долго, но это было подобно вечности. И нет на свете ничего прекраснее этого. Твоя любовь ко мне делала тебя свободным, и я ценю это. — Унхе взмахнула рукой, раскрывая запястье. Появился пурпурный дымок, а второй взмах подчинил себе ветер, подхватил нежные лепестки сакуру появившиеся не откуда, унося их ввысь по лунной дороге в небеса. — Прощай и не тревожь мои мысли. У меня нет времени для пустых фантазий. Надежды больше нет. Ха Сок ты преподнёс мне самый дорогой дар, любовь и вырвал её из моей груди. Любовь к тебе навсегда сделала меня тем, чем я являюсь — бессмертным существом… Спасибо за всё, о чем ты напомнил мне. Ты заставил меня улыбаться. Ты наполнил мою жизнь новым смыслом. Ха Сок, — Унхе было тяжело произносить имя своего любимого. — Не забывай, я всегда была твоею. Только твоей… Я бы не смела, просить у тебя большего… Ты мне нравишься… Ха Сок, пусть ты не знаешь, чего хочешь… Но я хочу тебя… прошу, не забывай меня. — Унхе становилось легко, чувство не полного, но освобождения, словно мягкий плед укутывал её душу. Да она не сможет быть абсолютно счастлива, и да ее возлюбленный не услышит этих слов. Но это совершенно было не важным. Боль угасала, уносилась прочь подобно лепесткам сакуры… — Люблю… Спасибо тебе, мой добрый друг.… Потому что ты, есть моя жизнь.… Прощай, любимый… Ха Сок…

Дверь в опочивальню тихо открылась.

— Госпожа. — Робкий и тихий голос Ин Мин окончательно привел в чувства чиновницу Пак. — Я могу войти?

— Да Ин Мин, входи. — Снисходительно произнесла Унхе. Она отошла от окна, прощаясь со своей сердечной болью, внимательно взглянула на свою служанку. — Чем обязана в столь поздний час?

Служанка немного замялась, девушке было неловко:

— Я волновалась о Вас.

На лице Унхе Гю появилось удивление, Ин Мин была одной из немногих людей, кто знал её и её тайны. И чиновнице было дико слышать, о том, что кто-то допускает и смеет переживать о ней.

— Всё хорошо, в этом мире и в других нет ничего такого, что сможет меня сломать. — Заверила служанку Унхе.

— Простите, но… — Ин Мин замялась. — Вы тоскуете…

— Ин Мин. Не переходи черту. — Сурово перебила служанку чиновница. — Не вынуждай меня, делать то чего я не хочу.

Пурпурное пламя загорелось в ладони Унхе, глаза стали менять свой оттенок.

— Простите меня моя госпожа. — Ин Мин была предана своей госпоже Унхе Гю. Она её любила и готова была отдать все что угодно даже свою никчёмную жизнь. — Я просто безумно за Вас боюсь и переживаю. Простите меня, просто вы для меня солнце и я не хочу, что бы вы гасли и испытывали печаль.

Чиновница Пак была не слепа и понимала, что только Ин Мин бескорыстно любит её с плюсами и минусами. Народ тоже обожал Унхе, но они не знали кто она и её тайну происхождения и появления здесь.

— Принеси мне лучше кофе и что ни будь сладенького. — Как то мягко без угрозы произнесла Унхе Гю, гася пурпурное пламя.

— Как пожелаете. — Ин Мин с трудом выдавила из себя улыбку, ей хотелось плакать. Она быстро направилась к выходу.

— И не забудь про себя. — Бросила чиновница Пак. — Хочу послушать твои истории на сон грядущий.

— Да госпожа. — Ин Мин засветилась от счастья, забывая о том, что буквально недавно хотела расплакаться. Ей нравилось проводить время с Унхе Гю. Та была для неё больше чем просто Госпожа.

***

Александр закончил приготовление суши и отправился спать, не досаждая Надежде. Сама девушка принялась изучать модные новинки сезона, их палитру. Сделала себе кокосовый Раф и, закинув ногу на ногу занялась работой. Примерно через час в горле девушки запершило, стало сложно дышать, воздух был тяжёлый и спёртый. Надежда встала и направилась к окну, дабы его приоткрыть и насладиться свежим майским воздухом. Но в ужасе замерла, она жила на восьмом этаже и этого просто не могло быть… А если и могло, то не могло быть реально. Резкий контраст с абсолютно снежной зимой на улице создавал невероятную иллюзию нереальности происходящего, учитывая, что по календарю был май. За окном шёл снег, кружась крупными хлопьями, он медленно опускался на землю, поглощая всё на своём пути превращая асфальт в ровную снежную поверхность, а дома в свои дрожащие тени. А на саму Надежду по ту сторону окна смотрел тот самый таинственный незнакомец с места преступления с пепельными волосами в кашемировом пальто. Его длинные волосы были зачесаны набок по пробору, тем самым казались ещё длиннее. Незнакомец смотрел на Надежду сквозь полуопущенные ресницы, которые придавали его глазам тёмный магнетический блеск, делая его лицо поистине завораживающим. Было в его движениях что-то кошачье, мягкое, завораживающее и совершенно нереальное и в то же время пугающее. Взгляд незнакомца, не отрываясь смотрел ей прямо в глаза, полностью заполняя всё пространство вокруг, проникая в самую её душу. Несколько секунд они изучали друг друга. Но вдруг незнакомец лёгким взмахом руки отворил окно. Плавное немного размеренное, движение вперед и вот уже юноша стоит перед Надеждой. Еще одно движение незнакомца, секунда… Единственное, что Надежда могла предпринять — это закричать. Ей было страшно. Если это не реально, тогда почему так страшно? Но крик замер у неё в горле, и девушка сама не поняла, как это произошло.

— Тише Надежда. Спокойно… я не причиню тебе зла. — Спокойно произнёс юноша, положив свои руки на плечи девушке, — Всё хорошо. Я не причиню зла тебе и Александру. А наоборот я здесь, чтобы просить вашей помощи.

Надежда была в ступоре от шока. Резко пульсирующая боль в виске заставила её вздрогнуть. На глаза пала пелена. Откуда-то из глубин сознания вынырнуло мимолетное видение:

«В кухню вальяжно зашел бенгальский кот, он грациозно прыгнул на стол и приблизился к Надежде, как то заинтересованно смотря на неё.

— Бальт, вот где ты был? Твою хозяйку похитил какой–то Бог. — Надежда фыркнула, девушка понимала, что в той ситуации, которая развернулась между людьми и Богами в комнате, кот вряд ли мог что–то изменить… — Вновь боль в висках, болезненная вспышка. — Кот томно вздохнул, в его голосе было безграничное волнение, с едкой нотой отчаянья. Надежда его понимала как никто и попыталась немного успокоить:

— С твоей хозяйкой Александр и Рата. Втроем они сила. — Надежда вновь сделала глоток, напиток был уже почти холодный, — Мы тоже можем попытаться им помочь. Найти их сквозь времена и нити вселенной. Только сможем ли. Я лишь человек?

— Дорогая моя, а я кот. Четыре лапы и хвост, — как то иронично произнес Бальтазар. Надежда невольно улыбнулась, это был воистину очень удивительный кот. — Надежда с неким облегчением вздохнула. Ведь эти видения это воспоминания уже ушедшего в небытие. И как она смогла это забыть? Снова боль и её разум рисует ещё одно видение, но оно едва уловимое. Надежда видит, но не может узреть лицо, оно скрыто: —

— Мне сожрать его Анфиса? — Спросил Бальт.

— Нет. — Девушка щелкнула пальцами, мужчина стал гореть. Огонь поглощал его медленно, заставляя каждой клеточкой прочувствовать боль. — Со смертью не шутят. Что мертво должно оставаться мертвым. Иначе всё это имеет последствия как с Токой. Это яркий пример как не надо делать. — Кот внимательно слушал и понимал, что его хозяйка хочет кого-то оживить. — Но я договорилась кое с кем. Меняю одну жизнь на другую.

— По стопам Вэта. — Бальт фыркнул, он не одобряюще посмотрел на хозяйку».

Девушка судорожно, замотала головой, приходя в себя, её разум прояснился. Теперь она видела всё иначе, словно её мир перевернулся. Юноша улыбнулся Надежде и убрал руки с её плеч. Его тело извивалось как у кота, готового к прыжку. На уровне интуиции и некого здравого смысла, к девушке пришло долгожданное озарение.

— Бальт, — Страх девушки сменился радостью, она бросилась обнимать юношу. — Это ты? Это и правда ты? Ты теперь человек… — Надежда не могла поверить своим глазам. — Не может быть Как я могла такое забыть!?

Бальт выдержал некую паузу, давая девушке прийти в себя и до конца осознать происходящее, а затем… Его слова звучали словно гром, на ясном небе…

— Я так же как и вы с Александром и Ратой забыл Анфису. Помоги найти её и вспомнить. Я должен найти свою хозяйку…

Глава 1. Увидеть не значит найти, а Найти не значит потерять

Ха Сок открыл глаза и томно потянулся. Голова жутко болела, во рту пересохло. Повернув голову, он обнаружил, что рядом с ним лежит молодая девушка. Она приоткрыла глаза и потянула к нему свои руки. Юноша их тут же убрал и отодвинулся от неё.

— Ожидала жаркую ночь. — Девушка встала и с каким-то пренебрежением посмотрела на Ха Сока. — Но, а по итогу выспалась.

Юноша не стал ничего отвечать и посмотрел в окно. За ним вставало красное солнце, а весенний ветер кружил лепестки сакуры. На миг юноше показалось, что цветущие ветви так близко, и можно протянуть к ним руку, сорвать вишневый побег и ощутить под пальцами гладкую кожицу. Но за стеклом был город, шумная и зловонная азиатская столица. И скоро предстояло в очередной раз вернуться в нее. Юноша чувствовал это.

— А том, что у нас ничего не было, я не скажу. Сохраню ваш секрет господин. — Язвительно произнесла девушка, направляясь к выходу.

— А у нас и не получилось бы. — Спокойно парировал Ха Сок. — Я приехал сюда предаваться другим утехам.

— Как женщина хочу заметить, — Девушка широко улыбнулось, ей было жаль, что такой красивый юноша не разделил с ней постель. Но, а с другой стороны кто она, что б идти против настоящих чувств. — В ваших мыслях, а так же в ваших штанах место давно занято и вы можете отрицать и запивать эту правду крепким алкоголем, но это не изменит ваших чувств к той кто пленила вас и не даёт покоя.

— Не тебе говорить, что у меня на сердце. — Ха Сок отвел взгляд в сторону, пусто и грустно смотря на нож для колки льда, который лежал на столе.

— Спасибо вам, за хороший сон. — Девушка не могла сдержать свой смешок, это и правда было удивительно печально, грустно и даже романтично. Красивый господин, о котором ходит молва, что он прекрасный из любовников на самом деле была всего-навсего лож. Видимо этого свободолюбивого любовника кто-то сумел ранить, обрезал его крылышки и теперь он худо-бедно летает и не знает, что же ему делать. И хочет и не может. — Перестаньте убегать от своих чувств, это вас погубит.

Шаг… Капля раз… Капля два… Девушка делает шаг назад, длинное и острое лезвие плавно выходит из её тела. Она ранена, в панике, девушка пытается зажать рану рукой, её глаза наполняются отчаяньем, в них читается немой вопрос «За что?». Она не понимает, что не так она сделала, почему с ней так поступают. Ха Сок входит в комнату, ступая вслед за девушкой, он закрывает за собой дверь.… Едва уловимый взмах и лезвие вновь пронзает плоть. Ноги подкашиваются сами собой. Девушка падает, её глаза стекленеют, она пытается что-то прошептать, а может даже и просить пощады, но нет… Её уста размыкаются в беззвучном шёпоте. Она за считанные секунду превращается в глыбу льда смутно напоминающую человека. Ха Сок со всех сил бьёт ногой по ней, вкладывая в этот удар всё своё отчаянье, при этом оставаясь спокойным и безэмоциональным снаружи, лишь только глаза наполнены болью. Тело девушки, разлетаясь на мелкие кусочки, медленно опадает на пол. В комнате наступает мёртвая тишина