Белый террор. Гражданская война в России. 1917-1920 гг
И. С. Ратьковский – специалист по истории российских революций и Гражданской войны, истории государственных учреждений России ХХ века, кандидат исторических наук, доцент Института истории СПбГУ.
В своей новой книге автор освещает хронику белого террора с 1917 по 1920 гг. Анализирует, как формировались и развивались модели белой власти, как белые взаимодействовали с разнообразными контрреволюционными и антибольшевистскими движениями. Опираясь на архивные материалы, документальные источники и мемуарные записи лидеров Белого движения, историк И. С. Ратьковский отвечает на вопросы:
– как формировалось Белое движение и был ли у него шанс переломить ход Гражданской войны?
– в чем выражалась карательная практика Белого движения, кто персонально нес ответственность за ее реализацию?
– можно ли утверждать, что красный террор был ответом на террор Белого движения?
В сборник вошел ряд материалов, ранее не публиковавшихся: о карательной практике колчаковского режима (1918–1920 гг.) в Сибири и на Дальнем Востоке, о репрессиях на Северном Кавказе, в Поволжье и других регионах.
В своей новой книге автор освещает хронику белого террора с 1917 по 1920 гг. Анализирует, как формировались и развивались модели белой власти, как белые взаимодействовали с разнообразными контрреволюционными и антибольшевистскими движениями. Опираясь на архивные материалы, документальные источники и мемуарные записи лидеров Белого движения, историк И. С. Ратьковский отвечает на вопросы:
– как формировалось Белое движение и был ли у него шанс переломить ход Гражданской войны?
– в чем выражалась карательная практика Белого движения, кто персонально нес ответственность за ее реализацию?
– можно ли утверждать, что красный террор был ответом на террор Белого движения?
В сборник вошел ряд материалов, ранее не публиковавшихся: о карательной практике колчаковского режима (1918–1920 гг.) в Сибири и на Дальнем Востоке, о репрессиях на Северном Кавказе, в Поволжье и других регионах.
Пікірлер13
О времена, о нравы. Все перемешалось и некуда честному человеку податься
Дәйексөздер268
По официальным советским данным, в Нижнетагильском и Надеждинском районах от рук колчаковцев пострадало свыше 10 тыс. человек439. Эти данные нуждаются в проверке, но в любом случае они фиксируют массовый характер белых репрессий в этом регионе. Среди расстрелянных в Нижнем Тагиле были комиссар народного просвещения Н.В. Попов, 15-летний рабочий депо А.К. Паклин, красноармейцы Н.И. Коновалов, В.И. Ефременков, С.В. Климцев и многие другие. Ожесточение обращалось даже против мертвых большевиков — их могилы были разорены. В дальнейшем тагильские расстрелы попали даже в художественную литературу, так, у одного из героев повести Е. Носова «Усвятские шлемоносцы» белоказаки арестовали в депо отца (вместе с семью другими железнодорожниками), а затем заперли в пустой вагон и всех сожгли. Гражданская власть не могла повлиять на все эти расстрелы — ее протесты просто игнорировались440. То же происходило и в Верхотурском районе — было расстреляно 138 человек441.
Но когда в тридцати шагах от нас раздались беспорядочные выстрелы, я быстро лег на землю лицом вниз, словно омертвелый... Через 5–10 минут слышу голос офицера, исполнившего приказание Безладнова. Прапорщик из урядников-пластунов, неискушенный человек, мешая русский и черноморский языки, он докладывал, что «насылу рострэлялы... у козакив дуже тряслысь рукы...».
Прогнали красных, — и сколько же их тогда положили, страсть господня! — и стали свои порядки наводить. Освобождение началось. Сначала матросов постращали. Те сдуру и остались: наше дело, говорят, на воде, мы и с кадетами жить станем... Ну, все как следует, по-хорошему: выгнали их за мол, заставили канаву для себя выкопать, а потом — подведут к краю и из револьверов поодиночке. А потом сейчас в канаву. Так, верите ли, как раки они в этой канаве шевелились, пока не засыпали. Да и потом на том месте вся земля шевелилась: потому не добивали, чтобы другим неповадно было.
