Оглавление

От автора

Дорогой читатель,

перед тобой — первая книга «Уробороса».

Ты вступаешь в новый мир: холодный, технократичный, жесткий. Здесь всё построено на балансе власти, технологий и больших амбиций. Здесь правят корпорации, а за витриной порядка скрываются те, кто готов на всё ради контроля.

Каждый шаг в этой истории — выбор.

Каждая линия — часть большой игры.

Каждое решение — начало цепочки последствий.

Если ты захочешь заглянуть глубже — я собрал для тебя закрытый архив проекта: карточки персонажей, схемы, визуальные материалы и скрытые детали мира в своем Telegram-канале.

Кроме того, у этой вселенной есть и своё собственное звучание, над ним работал композитор Максим Верещагин.

QR-код ты найдешь в конце книги. Отсканируй его — и ты окажешься внутри.

Спасибо, что открыл первую страницу.

Пролог

К 2050 году глобальные запасы нефти подошли к критической отметке. Бурение в традиционных зонах стало невыгодным: цена барреля пробила границу стратосферы, и нефть превратилась в сырье исключительно для сложных нефтехимических продуктов — авиационного керосина, пластика высокой прочности, медицинских полимеров и синтетических тканей. Для энергетики черное золото было навсегда потеряно.

На фоне энергетического голода крупнейшие державы и корпорации запустили радикальные проекты: одни строили орбитальные зеркала для аккумулирования солнечной энергии, другие бурили земную кору до пластов силикатного расплава. Самым амбициозным стал проект DEEP FLAME, развернутый в Аравийской плите, — установку погрузили на глубину 25 километров, в мантийный слой, чтобы качать пар с температурой до 1200° C и напрямую превращать его в электричество.

Казалось, что человечество решило энергетическую проблему окончательно и бесповоротно. Однако в 2060 году, во время очередной эскалации на Ближнем Востоке, новообразованная террористическая группировка провела серию атак. Одна из них пришлась на DEEP FLAME.

Никто не успел оценить масштаб опасности… Подрыв системы охлаждения вызвал мгновенный геотермический взрыв, трещины распространились по древним подземным каналам, и сверхгорячая магма устремилась в гидросферы — замкнутые водные резервуары в недрах Земли. Результат был катастрофичен: массовое высвобождение пара и тепла вызвало обвальное таяние ледников по всей планете, резко увеличив уровень Мирового океана. Берега континентов растворились, прибрежные города поглотило море. Из недр начали вырываться новые термальные поля, изменив климат, давление, даже магнитную активность. Эту катастрофу назвали Вторым Великим Потопом. Так и закончился старый мир, бесславно и скоропостижно.

После второго потопа, когда мир утонул в паровом угаре и мегаполисы вдоль побережий превратились в затопленные скелеты, человечество оказалось на грани цивилизационного краха. Традиционные источники были потеряны или нестабильны, магма — опасна, солнце — непредсказуемо, ветер — хаотичен.

Когда мир захлебнулся в кипящем водяном куполе и миллиарды тонн пресной воды хлынули в океаны, лишь один ресурс стал по-настоящему неисчерпаемым — вода, а значит, и водород. Но проблема всегда была в другом: чтобы отделить его быстро, дешево и без чудовищных энергозатрат, требовалось невозможное.

Именно тогда один из сотрудников НИИ Водородной энергетики Российской академии наук, химик по образованию и сын известных ученых-климатологов, Владимир Освальдович Чековский, представил миру то, что навсегда его изменило. Он сконструировал плазмотермальный реактор — установку, способную расщеплять молекулы воды на водород и кислород с помощью управляемой магнитной кавитации и направленного ионного импульса.

Прибор не требовал редких катализаторов, не перегревался и мог работать автономно в любых климатических условиях. От одного блока можно было питать плавучий город. Так родилась технология, положившая начало «Госводороду» — ныне крупнейшей в мире корпорации, которая не просто снабжала человечество энергией, а диктовала, какому из осколков цивилизации разрешено жить дальше.

После того как технология Чековского спасла остатки цивилизации от энергетического голода, «Госводород» стал краеугольным камнем нового мира — он дал свет, тепло и движение. Под лучами этой новой надежды стали развиваться и другие отрасли науки.

В 2070-х Денис Васильевич Харис, одержимый трансгуманизмом инженер, создал компанию, занимающуюся бионикой. Так и родилась «РКС», или «Российские Кибернетические Системы». Этот проект перевел человечество в другую фазу эволюции.

Аугментация человеческого тела не стала массовой: цена каждого импланта превышала годовой доход среднего гражданина. Но те, кто мог — становились сильнее, быстрее и умнее. Так в посткатастрофическом мире возникла новая ось власти: энергии и плоти.

Глава 1. «Муравьи»

Солнце зашло за горизонт буквально несколько минут назад, и внешний вид отдаленного от центра Москвы жилого района превратился в мрачное безжизненное зрелище. Казалось, что огромные 200-этажные башни доставали до космоса. На улицах сновали немногочисленные маргиналы и обычные работяги, а осенняя погода в столице была настолько безжалостной, что плавила не только асфальт, но и мозг.

На парковке одной из жилых башен стояла старенькая черная «Электра SC», спортивное купе с водородным двигателем мощностью свыше тысячи лошадиных сил 2098 года выпуска. Несмотря на возраст машины, по ее внешнему виду было заметно, что хозяин влюблен в свой автомобиль и следит за ним со всей душой. Внутри сидел Дональд Джеймс Мак’Дугалл, мужчина 36-ти лет, специалист по кибербезопасности, также известный под своим интернет-псевдонимом Кори. В прошлом он работал в американской энергетической корпорации New York Hydrogen Industries. В начале ХХII века он переехал из США в Россию, чтобы спастись от последствий мировой экологической катастрофы, разрушившей экономику Штатов.

Рядом с машиной Кори тусовалась толпа подростков. Они сидели на асфальте рядом со входом в подъезд и очень громко разговаривали, странно мычали и периодически пытались подраться с друг другом. Над их головами завис маленький зеленый дрон с надписью «Ваши эмоции важны для нас». Через пару секунд он сгорел, получив камнем в объектив. Подростки заржали.

Мак’Дугалл крепко держал руль и стрелял глазами по сторонам, он нервничал и не мог усидеть на месте, ожидая своего товарища. Чтобы скоротать время, Дональд надавил на пару кнопок и включил новостной канал. Лобовое стекло «Электры» затемнилось и на его поверхности появилась мерцающая картинка на всю ширину, закрывающая ужасный вид окружающего московского гетто.

— Здравствуйте, уважаемые слушатели! Это программа «Вьюга» и с вами Юнона Шталь. Московское время 19:30,

2 октября, среда, в эфире выпуск вечерних новостей.

Президент России Елена Александровна Раевская сообщила, что совершит визит в столицу Западно-Китайской Империи Чунцин в середине ноября для обсуждения вопросов стратегической безопасности на границе, а также разрешения, цитата: «насущных торговых недопониманий». Аналитический ИИ «Вьюги» прогнозирует, что стороны расширят пакт о ненападении, а также пойдут на взаимные уступки по торговым барьерам в отраслях композитных и биотехнических материалов.

Государственная статистическая служба Мексики зафиксировала снижение оттока населения из Северной Америки. Напомню, что в 2099 году Россия подписала соглашение об упрощении получения ВНЖ и безвизовом въезде с Североамериканским содружеством, в которое входит США, Республика Аляска, Канада и Мексика. В течение десяти лет приток мигрантов из этих стран в Россию вырос более чем в три раза. Основной всплеск динамики пришелся на первые пять лет после подписания соглашения. Наш ИИ прогнозирует, что приток граждан из этих стран сохранит высокие темпы еще около четырех лет. Основную массу переселенцев составят инженеры и специалисты в области ИИ.

Завтра в Москве на улице Земляной Вал с 11:00 пройдет согласованный с городским правительством митинг в защиту прав искусственного интеллекта. Ранее лидер организации «Фонд искусственного интеллекта человека», или же ФИИЧ, Арсен Варутинян, выступил с заявлением о необходимости принятия законопроекта, позволяющего ИИ владеть собственностью. «Не нужно путать нас с какими-то электропоклонниками и другими фанатиками. Наша миссия — уберечь человеческий род от последствий эксплуатации ИИ в будущем. Рано или поздно ИИ-создания перестанут быть такими снисходительными и ужаснутся от того, как с ними обращались», — сказал он. Исходя из принципов политического нейтралитета и этических соображений, «Вьюга» не проводила анализ события при помощи своего собственного ИИ.

Расширенная версия машинного прогноза доступна подписчикам нашей экосистемы. На этом всё. Спасибо за то, что остаетесь с нами. Эфир новостной программы закончился и из динамиков «Электры» зазвучала рок-музыка. Кори яростно посмотрел на часы и принялся материться вслух. Снаружи казалось, что от перенапряжения в машине через пару мгновений вылетят стекла. Свет фар спортивного купе агрессивно прорезал сумерки, усиливая и без того нервозную обстановку.

В конце улицы наконец-то показалась рослая, мускулистая фигура Андрэ Майкла Шоу, того самого товарища, которого ждал Мак’Дугалл. Андрэ был старше Дональда на два года и так же, как и он, раньше работал в New HI. В прошлом он занимал должность заместителя руководителя отдела отраслевой стратегии. Мужчина подошел к «Электре» и открыл дверь.

— Почему так долго? Мы опаздываем уже на 25 минут! Твою мать, я так и знал, что ни хрена у нас не получится, нужно было лучше думать, перед тем как соглашаться на такие условия! — донеслось из салона вместо приветствия.

— Господи, Кори… Тебя ведь всерьез называют «шиз-терьером». Хватает двух слов — и все в курсе, что ты опять дергаешься. Выдохни, amigo, не кипятись, все под контролем, думай о прекрасном, — сказав это будто уже в десятый раз за вечер, Шоу бросил сумку на заднее сиденье и приземлился на пассажирское.

Со стороны парочка смотрелась довольно комично: впечатляющий размерами здоровяк, не лишенный эстетичного вида, выслушивал шипение от рыжего непричесанного шестидесятикилограммового дохляка.

— Да! Сейчас самое время думать о прекрасном, сука! Чем ты там занимался, что сложного во фразе «встречаемся на месте в 19:35»? — продолжил ругаться Кори.

— Я хотя бы посмотрел в зеркало перед выходом, — сделал Шоу упрек внешнему виду Кори. Тот был одет в неоклассическую офисную одежду восьмидесятых со спортивной курткой поверх. — Ладно… Короче, только что прилетело сообщение. Наш дружок в Московской управе вынюхал, что к 22 часам Земляной Вал оцепят дронами в честь завтрашнего парада клоунов электродрочеров. Ну этих… Как их… Которые ФИИЧ.

— Тво-о-ою ма-а-а-ать! — заорал Кори и принялся тереть рукой лоб.

— Нормально, ничего страшного… Так вот… Почему я задержался? Потому что пять минут потратил на поиск карты вышек в центре и двадцать минут пытался в них разобраться, — все так же флегматично пояснил Андрэ.

— А ты не мог мне сказать, что у нас форс-мажор? Я тут весь на изменах сижу жду тебя! — выпалив это, Кори сделал глубокую затяжку ингалятором «Гармонии» и ударил по рулю.

— Тише, hermano, я ведь говорил, дождись меня, не отсвечивай, — спокойно ответил Шоу, протянув руку к сумке на заднем сиденье — И брось эту гадость, хватит дрючить свои мозги. Вообще, тебе не кажется, что ты в последнее время уж слишком нервным стал?

— Ладно, ладно… Черт, почему всегда все идет не по плану?! — Кори вопреки совету Шоу сделал еще затяжку «Гармонии», закрыл глаза и на выдохе произнес: — Тогда придется хакать маршрутную систему на второй половине пути?

— Другого выхода нет, будем импровизировать. По факту, программа сработает вне зависимости от того, на каком столбе висит приемопередатчик, — Шоу открыл компьютер и ткнул пальцем в экран. — План такой: останавливаемся у этого магазина, я захожу внутрь и закидываю вышку спамом, у тебя будет десять минут, чтобы отследить мой трафик и подгрузить червя. Преодолимо?

— Теги те же? — спросил Кори, заметно успокоившись после второй затяжки.

— В этом месте — без изменений, мы всего на четыре километра отъедем, все будет выглядеть прилично, — пояснил Шоу, поджег сигарету и открыл окно.

— Двигаем, — буркнул любитель нейросупрессантов и запустил мотор.

— Кстати, ты сходил на прием, как там твоя черепушка поживает? — вдохнув сигаретный дым, поинтересовался Шоу.

— Да сходил-сходил, док сказал, что такими темпами через пару лет придется омолаживать кору, а это стоит как полстудии в Бутово. Меня жаба задушит отдавать пятьдесят миллионов за не-бог-весть что. Так и помру к сорока годам от того, что мозги в клей превратятся, — проворчал тот, вдавливая педаль акселератора выше допустимой нормы.

— Кажется, сейчас ливанет, — посмотрел на небо через лобовое стекло Андрэ, — еще дождя нам не хватало…

Дворники машины начали елозить по стеклу почти на максимальной скорости. Шоу выкинул бычок на улицу и закрыл окно. За стеклом перестало быть видно хоть что-либо на расстоянии десяти метров. Стена воды превращала и без того уродливые башни жилых кварталов гигаполиса в подобие заброшенных космических колоний, непригодных для каких-либо форм жизни.

Черная машина Кори после очередного светофора вывалилась на Вторую автомобильную артерию, проходящую с юга на север Москвы, и на скорости 250 км/ч двинулась к месту назначения. Навигационная панель прогнозировала прибытие к центру города с такой скоростью через час. Расстояния в современной столице измерялись сотнями километров. После глобального затопления береговой линии сюда хлынули жители всех утонувших городов. Гигаполис увеличился в своих размерах в несколько десятков раз. Московская агломерация поглотила ряд бывших областей, превратившись в многослойный урбан-континент. Старые районы утонули в буквальном и социальном смысле — теперь жизнь текла по кольцам, каждый виток которых означал не просто географию, а класс.

— Возьми передышку хотя бы на месяц, я не хочу через пару лет убирать дерьмо из-под тебя три раза в день. Видеть, как мой единственный близкий друг превращается в овощ — слишком банальная драма, — с неподдельной заботой сказал Шоу.

— Обработаем Чековского и, возможно, правда уйду на вынужденный больничный…

— Ага… Слушай, ты посмотри, как тянет вдалеке, чувствую, дождь аж до завтра продлится.

— Да ебучее глобальное потепление! Засрали планету по самые гланды, так мало было, теперь еще и в космос гадим.

— М-да, и с каждым днем все хуже и хуже, — сказал Шоу и прокашлялся.

— Мне дед рассказывал, что в молодости он приезжал в Москву и рядом с этим проклятым городом были горнолыжные курорты. Представляешь, люди раньше катались по натуральному снегу прям в этих широтах, а сейчас половина федерации ушла под воду, дождей в четыре раза больше стало за последние 50 лет. — Кори потянулся за «Гармонией». — Черт, нет, надо сокращать дозы, — через силу сказал он и крепко схватился за руль двумя руками.

— Н-да, раньше было однозначно лучше, мы же неизвестно куда и зачем движемся. Даже не так, когда-то у человеческого рода был хотя бы намек на смысл и цель. Сейчас это уже ничем не отличается от размножения раковых клеток. Просто растем назло самим себе и, черт возьми, злым высшим силам, demonio.

— Все это философия для головоногих задротов, Андрэ… Живя, как мы с тобой, времени на лирику не остается совсем, и это мы еще с тобой в «Госводороде» работаем! Каждый раз выхожу из подъезда в нашем гетто и перестаю понимать, о каких ужасах говорят эти сраные историки, когда рассказывают про Средневековье и чуму. Вот они настоящие кошмары гигаполисов! Вот! Видишь?! — Кори показал на какую-то уродливую мегабашню вдалеке. — Нам по федеральному каналу буквально рекламируют нейросупрессанты, чтобы потом втридорога лечить от последствий их употребления, потому что наркология в страховку не входит. Сука! Да ты посмотри! Вон же написано крупным шрифтом на здании!

На гигантской поверхности фасада, обернутого в рекламный экран, переливался лозунг в стиле соцреализма: «Твоя свобода — в балансе нейрохимии!». Под ним, внизу, мелькали тизеры страховок, цен на аугментации и ночные скидки на эвтаназию.

— Вот тебе и контроль рождаемости: убивайте себя сами, нарики, мы с вас еще денег сверху возьмем! — сказал Кори, задумался на несколько секунд, затем схватил ингалятор «Гармония №3», открыл окно и швырнул его на дорогу.

— Дональд, блять, ты че творишь?! Ты штраф хочешь и спалиться на камерах, что мы, как два идиота, едем ломать вышку?! — приподнялся с сиденья Андрэ. — Для чего нам лишнее внимание? Хватит дергаться, угомонись! Не первый раз на дело едем… — договорил Шоу и тыкнул чем-то в экран «Электры».

— Ну хоть щас не ной, боже… Ничего не будет, здесь участок не просматривается, — безнадежно ответил Кори и снова включил новостной канал на экране машины.

— Вы слушаете «Момент FM», в эфире Анастасия Рубен, а это значит, что в столице 20 часов 20 минут и мы переходим к главным новостям на сегодняшний день, –раздался голос диктора. Шоу махнул рукой, демонстративно закатил зрачки глазных имплантов ближе к мозгу и уставился в окно.

По радио в очередной раз предупредили о надвигающейся угрозе торгового и военного противостояния Российской Федерации и Западно-Китайской Империи. Отметили, что на пост нового мэра Москвы в 2110 году больше всего шансов у председателя совета директоров и CEO «Госводорода» Чековского Владимира Освальдовича. Рассказали криминальную сводку, будто она кого-то еще волнует…

Напоследок позвали вшивого эксперта из «университета» за восьмым кольцом Москвы, который назвал канувшие в Лету США «империей чертей», поплатившихся своим затоплением и экономическим крахом за грехи двадцать первого века.

— Вааау, вот это аналитика, ахуеть можно, — не сдержался Шоу. — Вставьте обязательно рекламу «Солдатика» после этого интервью, а то на лозунги без колес уже насухую не встает.

— Ну а в чем он не прав? Ты забыл, как нас в 99-м просто выкинули из New HI на свалку, мы мало с тобой инфы от азиатов приносили в эту проклятую контору? Нас выставили за дверь и ни один сраный американский штат даже не попытался одобрить заявку на вступление в программу переселения высококвалифицированных спецов на обитаемые территории, — с какой-то несвойственной тоской о прошлом прокомментировал Кори.

— Я и не говорю, что наша с тобой любимая страна сделала все, чтобы не самоуничтожиться. Возвращаться обратно в Атланту или Денвер мне тоже не хочется… Целые 100 лет звучала зеленая повестка, Китай дышал в спину буквально во всех отраслях, но великий Белый дом не придумал ничего лучше, как в очередной раз провести количественные смягчения, а потом уже не вылезти из этой горы корпоративных долгов и стагфляции!

— Ну так и в чем тогда этот хер неправ? — спросил Кори и уперся головой о левую руку, одним глазом следя за автопилотом машины.

— Он, может быть, и прав, но слышать эту дичь каждый день невыносимо. Что изменится в нашей жизни от того, что нам в очередной раз об этом напомнят? М?!

— Просто… У меня складывается ощущение, что я вообще не должен был рождаться в 2072 году, все пошло не так. Столько усилий улетело в трубу: частная школа, соревнования, Мичиган, постоянные собеседования, New HI и все это, чтобы трущобы в стране, которая некогда была идеологическим врагом, стали мне домом, блять?! Да вы издеваетесь? Теперь я пытаюсь заработать на лучшую жизнь, фабрикуя компромат на своего же начальника, потому что зарплаты в «Госводороде» не хватает даже на две недели. Я просто заебался, Андрэ… Просто заебался… — закончил Кори и принялся тереть ладонью лоб.

— Hermano, мы еще ничего не сфабриковали и с таким боевым духом рискуем вообще поставить всю операцию под угрозу. Накосячим с данными и твой же Департамент собственной безопасности отправит наши с тобой туши на благо развития науки в крематорий. Давай просто выполним свою часть сделки, а завтра спокойно встретимся с Еленой и будем молиться, чтобы все получилось, — выдавил из себя Шоу и всем видом показал, что не готов продолжать диалог.

Кори выслушал наставление от приятеля, затем автоматически потянулся к полочке, где лежала «Гармония», сжал кулак от боли утраты ценного ресурса и от безвыходности вдавил педаль газа.

Черный автомобиль въехал в центр города. Несмотря на ливень, жизнь здесь казалась карикатурной гиперболой светлого будущего. Начисто вымытые фасады жилых домов и офисных зданий сменялись бесконечным потоком дорогих машин, сервисных ботов и брендовых бутиков.

Возникало ощущение, что все тут сделано из другой материи, особенно на контрасте мрачных видов башен южных районов. В воздухе царил дух процветания, он никуда не исчезал и словно собирался остаться тут навечно. Самым главным в этой картине было то, что в окнах ресторанов и кафе с органической кухней виднелись улыбающиеся люди, зрелище, которое на окраинах этого же города можно увидеть только в наркопритонах и рекламе.

Для человека, который первый раз ехал в Москву, двигаясь по Второй автомобильной артерии, буквально как Кори и Шоу несколькими мгновениями ранее, фраза «Москва град-дихотомия: и на холме, и помойка» становилась все более ясной. Дождь продолжался, а к Земляному Валу, похоже, и правда начали стягиваться техника и служители закона.

Казалось бы, как два противоположных мира могут уживаться вместе, не имея при этом никаких административных границ? К 2109 году благодаря программе «Двенадцать колец Москвы» в гигаполисе с населением больше 80 миллионов человек и площадью около 50 тысяч квадратных километров появились «зоны благополучия». Стоимость аренды недвижимости росла в геометрической прогрессии. Законодательно утвержденной. Соотношение цены квадратного метра в самом дорогом квартале к самому дешевому достигало 600:1. Взамен правительство пропорционально увеличивало расходы на охрану правопорядка и прочие блага.

По крайней мере, так утверждалось в официальных источниках и федеральных СМИ, в реальности же фантастическая часть выделенных средств магическим образом испарялись по пути к своей конечной цели расходования. Тем не менее разница уровня жизни в разных «зонах благополучия» была более чем очевидна. Так называемый в верхнем мире «донный планктон» просто не мог позволить себе чашку кофе в ресторане на Арбате, конечно, если не хотел бы после этого пожить на улице неделю-другую; а потому и делать глубинным обитателям в центре на досуге было нечего. Вместо этого приходилось каждый день давиться питательной массой со вкусом карбонары прямиком из пищевого принтера, сидя у себя в башне на 83 этаже.

Кстати говоря, органическая еда перестала иметь какой-либо экономический и диетологический смысл, превратившись в предмет роскоши и престижа. Политические перспективы социального равенства уже давно были мертвее мертвого, казались смешной и сюрреалистической теорией из прошлого.

Таким образом в условиях общемировой миграции, спровоцированной затоплением почти всех великих столиц прошлого, население не ринулось строить новые поселения на месте старых, а вместо этого естественным образом влилось на обитаемые территории. Доля урбанизации планеты превысила 90%, вне города люди ныне обитают только на военных, аграрных и промышленных объектах. Понятие «деревня» осталось только в школьных программах по истории.

В 20:50 черный автомобиль подъехал к искомому месту. Ливень не стихал, из окна машины виднелась вывеска продовольственного магазина «Кабачок», в 30 метрах стояла вышка маршрутизации и контроля зон благополучия (ВМКЗБ), она же «светильник» на уличном сленге.

Эти вышки выполняли сразу несколько функций. Помимо наружного наблюдения они соединялись со всеми устройствами в радиусе своего действия для отслеживания местонахождения в заданном районе населения, автомобилей, ботов и прочих органических и не совсем обитателей Москвы. Помогали строить оптимальный трафик на улицах, извещали специальные службы в случае возникновения происшествий, а также иногда использовались как фонарные столбы или громкоговорители.

Кроме того, ВМКЗБ подключали к общей сети искусственного интеллекта «Спокойная Москва» для отслеживания уровня безопасности гигаполиса. В центральных районах города ВМКЗБ изготавливались в формате различных скульптурных сооружений: и красота, и тотальный контроль. Ироничное название «светильник» банально появилось из-за того, что по вечерам на них включалось искусственное освещение.

В реальности же ВМКЗБ нормально работали только в пределах Пятого кольца. Ближе к «адским» кольцам то переставал работать сетевой доступ, то камеру разбили, то просто выкорчевали местные хулиганы, то организованные преступные группировки в тупую их вырубали, чтобы не мешали.

— Ка-ба-чок… что это блять, вообще? — Кори с презрением посмотрел на вывеску магазина.

— Неважно, овощ какой-то, скорее всего. Вроде из него раньше гуакамоле делали. А может и не из него… Ладно, я захожу. Через две минуты начну гадить в эфир, готовься, — быстро сказал Шоу, зачем-то задержал дыхание, предвкушая мокрую прогулку, а затем вышел из машины и скрылся под дождем по направлению к магазину.

— Какой еще нахер овощ?.. Эти «светильники» еще в форме фаллических памятников, блять, вы бы в своем богемном мире еще ушки, как у зайчиков, копам выдавали, чтобы не тревожить ранимую элиту. Сука! — продолжил Кори диалог с самим собой.

Без промедления ни на секунду он достал из сумки на заднем сиденье еще один компьютер и, запустив операционную систему, начал фильтровать весь поступающий на вышку трафик. Мозговые импланты, полученные еще во время работы в New HI, с легкостью помогали переваривать огромные потоки информации в компьютере без монитора. Через несколько минут Кори распознал исходящий спам из «Кабачка» и приступил к упаковке вредоносного ПО в пакеты данных.

Тем временем Шоу пытался сделать вид, что органические продукты на полках ему по карману. Пошатавшись между стеллажей минут десять, прихватив с собой упаковку натурального кофе и, собственно, кабачок, он двинулся к выходу. Выйдя за дверь, мужчина получил сообщение. Со счета списалась впечатляющая для двух товаров сумма. «Сколько?! Puta madre, да я почти неделю могу есть на эти деньги», — подумал Шоу. Выйдя из магазина, он побежал к машине.

— Ну как? Проскочили? — запыхаясь и вытирая с лица капли дождя, Шоу открыл дверцу автомобиля.

— Да! Отправлено! Твою мать, ключи и правда сработали, первый раз вижу, чтобы центральную вышку кто-то смог хакнуть! Я прям рад! — как ребенок, которому только что вручили новую игрушку, улыбаясь и запинаясь, ответил Кори.

— Отлично, — сел в «Электру» Шоу, — на вот, держи свой кабачок. Он очень странной формы… Тридцать тысяч токенов за него и двадцать тысяч за натуральный кофе. Сматываемся отсюда поскорее, — выдавил из себя Шоу чуть ли не со слезами на глазных имплантах.

— Ебануться… Ты думаешь… Думаешь, Елена компенсирует расходы? — дрожащим голосом спросил хакер.

— Компенсирует, никуда не денется. А ты че?.. Выглядишь не очень. Сильно по голове шарахнуло?

— Да… У меня все мозги вспотели от железок, нужно… обновлять импланты, черт… Куда я… Куда я дел «Гармонию»? — понемногу отключаясь, промямлил Кори, и струйка крови поползла из его левой ноздри.

— Вылезай, я поведу. У тебя кровь идет носом, — открывая дверь, сказал Шоу.

Он вылез из машины, обежал через капот, открыл водительскую дверь и поднял своего друга как пушинку. Кори стремительно отключался прямо на глазах. Шоу произнес какое-то матерное слово на испанском и быстро перенес приятеля на пассажирское сиденье. Затем огляделся по сторонам, высматривая случайных прохожих, и ломанулся обратно к водительскому месту.

— Держись, я подброшу тебя до дома, там разберемся, — запуская двигатель, торопливо сказал Шоу.

Черная «Электра SC» стала быстро удаляться от вывески «Кабачок», на повороте промелькнула надпись «ул. Героев-кибернетиков, д. 27». Старое, но довольно шустрое купе скрылось на улицах дихотомичного гигаполиса.

                                           * * *

— Поздравляю всех с киберпонедельником и приветствую вас — любимых зрителей — на моем канале! Это я, Ева Юсинь, узнали? В сегодняшнем ролике мне не терпится рассказать о прекрасных инновациях в нашей любимой кибериндустрии красоты. Спасибо большому папочке из Тянься Кунчжилунь — лучшей корпорации в мире! Благодаря им я сегодня покажу вам новые лицевые и ногтевые импланты, чтобы вы смогли сиять прям как я хи-хи-хи!..

— Отец, зачем ты все еще смотришь ее? После всей той грязи, что вылили на нашу фамилию. После того, как она публично отреклась от тебя. После предательства страны и пропаганды с баррикад врага… В тебе, правда, остались какие-то чувства? — с тоской произнес молодой черноволосый мужчина в безупречном костюме, лениво развалившись на заднем сиденье лимузина.

— А зачем ТЫ каждый раз спрашиваешь одно и то же, надеясь получить какой-то другой ответ? В ней течет моя кровь, и если это она заставляет ее делать все то, что тебе кажется таким омерзительным, значит здесь только моя вина и ничья больше. Только вот не тебе учить меня жизни и взращивать праведные чувства. Я не собираюсь в очередной раз читать тебе лекцию! Сиди молча, — строго ответил худощавый мужчина на вид лет шестидесяти пяти, с густыми зачесанными назад седыми волосами.

В выражении его лица ощущался могильный холод, но исходящий вовсе не от омоложенного многочисленными операциями тела или лица. Сама аура вокруг этой персоны ясно давала понять, что любые формы инакомыслия в его присутствии будут караться моментально и очень жестко. Власть словно невидимыми молниями вилась и сворачивалась над его головой.

— Я вообще не уверен, что в этой суке осталось хоть что-то человеческое, а тем более твоя кровь. Придушил бы эту тварь своими же руками! — начиная закипать, продолжил диалог молодой человек.

— Еще раз повтори-ка, что ты сейчас сказал, — слегка повернув голову, нервно, но медленно спросил мужчина.

Чейз попытался продолжить возмущаться, но инстинкт самосохранения и нежелание получить пощечину от отца опередили желание ляпнуть что-то необдуманное.

В воздухе повисла тишина. Внутри салона образовался вакуум, такой же холодный, как и аура вокруг зловещего старика. За бронированным стеклом лимузина мелькали фонари уличного освещения, логотипы брендов и роскошь, вываливающаяся из всех окон зданий в центре города, словно повидло, присыпанное сахаром. Мужчина нажал на перевернутый треугольничек и продолжил смотреть ролик своей дочери, ориентированный на слабоумных детишек.

— Саша, сколько осталось? — вдруг резко, но спокойно спросил старик.

— Владимир Освальдович, 23 минуты, 30 секунд. Если пожелаете, я могу включить сирену и ускориться, — как робот ответил водитель.

— Не стоит, мы приличные люди и никуда сегодня не опаздываем, — сказал Чековский-старший и снова аккуратно ткнул в перевернутый треугольничек.

В салоне все так же ощущался холодный вакуум, перемешанный со звуками дебильных кривляний и рассказами о новых имплантах ногтей Евы Юсинь. Чейз оперся на руку и пялился в окно. «Дроны зачем-то на Земляном сосредоточились… Вот проехали Рибай, а вот и улицу Героев-кибернетиков».

В его голове происходила битва между бесконечным уважением к отцу и искренней ненавистью к сестре, которую он очень хотел утихомирить праздными раздумьями и подсчетом оставшихся позади вышек МКЗБ. Эта битва была настолько ожесточенной, что эфемерный шум, создаваемый ею, ощущал спиной даже Александр, сосредоточенный на аккуратном вождении.

Впереди и позади лимузин сопровождали два бронированных внедорожника. На улицах мелькали сервисные боты и модные суперкары. Чейз немного покачивал ногой, вероятно, зона боевых действий между добром и злом в его голове расширилась до нервных окончаний в пятках. Старик досмотрел придурковатый ролик до конца и стал медленно листать комментарии под видео.

— Послушай, сын, — вдруг проявив милосердие к Роберту, Чековский-старший свернул телефон и начал разговор, — я хожу по этой земле с начала прошлого века, мне много чего в жизни удалось увидеть и еще большего достичь. Я видел все: и голод, и нищету. Однако единственным, чем я действительно дорожу — это тобой и твоей сестрой. Запомни это. Если надо будет всем пожертвовать ради вас — я так и сделаю. Ничего другого по-настоящему более ценного я после себя не смогу оставить. Никакие компании, патенты, власть, корпорации и прочая шелуха не имеют смысла без нее и без тебя. Ты это понимаешь? — строго, но с родительской заботой проговорил Владимир Освальдович.

— Да, отец… Мне понятно, — смиренно ответил Чейз.

— После того, как она уехала в Западно-Китайскую империю, превратив в пепел все связывающие нас с ней мосты, я каждый бренный месяц пытался с ней связаться всеми доступными способами… — Владимир Освальдович меланхолично покосился в окно. — И до сего дня продолжаю пытаться. Она не идет ни на какой контакт, а я просто хочу услышать ее голос, спросить, как у нее дела и все ли у нее хорошо. Ты понимаешь, каких простых вещей я желаю? Мне бесконечно больно, что так вышло, и я не перестану продолжать пытаться. Именно поэтому я смотрю эти ролики с рекламой китайских имплантов, чтобы просто увидеть, как она сегодня выглядит и в каком настроении. Черт бы их побрал… — договорил председатель совета директоров «Госводорода».

Чейз ничего не ответил, однако всем своим видом показал, что понимает своего родителя и сочувствует ему. Тем не менее его презрение к сестре из чертогов души никуда не делось, продолжая подбрасывать дрова в костер ненависти.

Ева Юсинь, при рождении Ева Владимировна Чековская — младшая сестра Чейза. Ее мать — Елизавета Константиновна, ученый в области химии и энергетики, в возрасте почти шестидесяти лет была абсолютно убеждена во всемогуществе медицины 2084 года и всей душой хотела дать жизнь второму ребенку… Впервые естественным способом.

К большому сожалению, последствий живых родов она не смогла перенести. Трагедия потери любимой жены, которая была рядом на протяжении всего пути мужа от обычного сотрудника «НИИ Водородной энергетики РАН» до руководителя крупнейшей госкорпорации мира XXI века, ударила по Чековскому, вбив последний гвоздь в уже и без того черствое сердце.

Как и все младшие дети в более чем обеспеченных семьях, Ева была окружена всеми доступными в этом мире благами и вниманием. Ни в чем не отказывая своей маленькой дочурке, Владимир Освальдович видел своей целью воспитать счастливого и умного ребенка. Как и положено порядочному папаше.

Отцу семейства, очевидно, было понятно, как обустроить жизнь Евы и какое место в современной России смогла бы она занять, когда подрастет. Лучшая школа «Лицей Лидерства», лучшие педагоги с международными сертификатами, лучшие спортивные кружки, самые дорогие шмотки и туристические поездки. Принцесса росла и развивалась, как в золотой клетке. Тем не менее от характера не избавишься, а свои гены из цепочки ДНК чада не вытравить…

Было ли это нужно маленькой девочке? Может быть, ей просто хотелось общаться с подружками из социальных слоев пониже и обсуждать долго взрослеющих мальчиков? Настала пора поступать в университет, и, конечно же, этим заведением была Высшая Школа России — мировой лидер науки и образования, стоимость обучения в которой слегка выходила за пределы обозримой доступности, если вы простой смертный родом из Девятого кольца Москвы. Факультет информационных сетей и СМИ как нельзя лучше подходил болтливой Еве.

Правильно, папаша? Да и теплое место в Министерстве инфосетей уже заждалось юное дарование.

У девочки после затянувшегося периода созревания и бунтарства оказалось другое мнение относительно подобных перспектив. На первом же курсе она открыла для себя, что, имея вокруг богатую жизнь, можно выставлять ее напоказ и хорошо зарабатывать на этом, ведя свой личный видеоблог. Как бы ни хотелось холодному, но любящему своих детишек Владимиру Освальдовичу, подростковая сепарация-таки начала настигать семью Чековских.

Отцу не хватало ни времени, ни сил, ни, вероятно, способности действовать мягче. Управляя такой громадной корпорацией, как «Госводород», довольно сложно уследить даже за своим собственным графиком. Что уж говорить о детях. Чековский старался компенсировать дочери малое количество уделяемого времени другими вещами — подарками, деньгами, исполнением всех хотелок…

Так на финансируемой отцом рекламе Ева стала успешным и «независимым» контент-мейкером. Довольно быстро ей в голову пришли закономерные мысли. «А не слишком ли ты меня достал, папочка, своими нравоучениями и вечными разговорами куда не ходить и с кем не общаться? Это моя жизнь, что хочу — то и делаю!»: примерно такой монолог в молодой и буйной голове Чековской звучал каждый день все чаще и громче.

В конечном счете в роликах популярной блогерши стали проскакивать нотки легкой агрессии в отношении и политического руководства новой России, и ужасов Москвы. Уже юридически способная принимать собственные решения, юная Ева ассоциировала гиперопекающую фигуру отца с тиранией и кровавым режимом.

Конечно же, такой сладкий актив, как ангажированная дочка руководителя «Госводорода» и видного государственного деятеля, приглянулась зоркому глазу правительства Западно-Китайской империи. В один прекрасный момент Еве поступило предложение о сотрудничестве от ведущей мировой корпорации по производству аугментирующих имплантов «Тянься Чаоцзи Чжикунлунь».

После такого юная фанатка кибернетики и трансгуманизма наконец-то поняла, насколько она ценная личность. Не думая ни о чем другом, она бросила второй курс ВШР и сбежала подальше от папы и тоталитарной России в столицу ЗКИ — Чунцин. Дальше события и личный блог Евы, ныне Юсинь, стали развиваться по уже известному сценарию.

— Ко вторнику будет готов отчет о деятельности конкурентов. Вкратце, китайцы приступили к разработке новых катализаторов. Такое ощущение, что кто-то сливает им информацию чуть ли ни прямиком из наших лабораторий. Необходимо, чтобы ты дал указание внутренней безопасности провести расследование, только по-тихому. Такими темпами у нас намечаются большие проблемы уже через год-два, — сменил тему Чейз.

— Понятно… Направляй отчет, я подумаю, что будем делать. Кстати, что с французами, риски оценили? — продолжил диалог отец.

— В процессе. Собрали всю необходимую информацию, ожидаем расчета матмодели от ИИ, после этого подготовим дорожную карту по входу на рынок.

— Вы очень долго возитесь, жду презентацию к пятнице 18 числа. Закрытое слушание в правительстве назначено на 25 октября. Осталось 16 дней, еще минимум день уйдет на подготовку рабочей группы. Хватит возиться, не может считать ИИ, значит заставляй своих подчиненных сидеть до утра и считать вручную. Давай думай головой, — дал указание старик.

— Все понятно, сделаем, — принял команду Чейз.

В салоне снова повисла тишина и вакуум. В этот раз уже без напряжения от недосказанности. Молодой мужчина перестал считать вышки МКЗБ, а пожилой читать комментарии под видео своей дочери. Переход на рабочие темы и обсуждение дедлайнов будто бы успокаивали Чейза, отвлекая от мыслей о семье.

— Владимир Освальдович, мы подъезжаем ровно через две минуты, — вклинился в удачно образовавшуюся тишину водитель.

— Спасибо, Саша, — почти прошептал Чековский.

Кортеж остановился у гостиницы «Триумф», высотного здания, обшитого черным мрамором, с градиентным стеклом, позолоченными карнизами и всевозможными вензелями, кажется, в отдельных архитектурных элементах можно было разглядеть синтетические драгоценные камни. Даже прекрасные огни спутников в небе, имитирующих натуральные созвездия ночного неба Москвы, казалось, чувствовали себя смущенно и растерянно на фоне сего монумента.

В некотором смысле эта «постройка» была гротескной уродливой бородавкой на лице всей обитаемой суши. Смачным плевком в лицо здравому смыслу и экономически целесообразному освоению государственных денежных средств. Никто точно не знал, какова была стоимость железо-мраморного изделия, возможно, даже Господь. Однако множество богатеньких туристов со всего мира приезжали, чтобы просто постоять рядом и ощутить негодование, смешанное с ошеломлением от увиденного. Так что опосредованно, но «Триумф» каким-то чудом окупался.

Пассажиры вышли из лимузина и направились во дворец.

— Не грусти, сынок, сегодня прекрасный вечер, и дальше все будет складываться еще лучше! — приобняв Чейза, Чековский-старший вошел в холл гостиницы.

— И никак иначе, — ответил Чейз и запустил в головном мозге программу стимуляции настроения — имплант, регулирующий концентрацию нейромедиаторов, гормонов и прочих соединений в крови.

— Владимир Освальдович, Роберт Владимирович, мы рады вновь видеть вас в «Триумфе»! Семья Харис ожидает в VIP-зоне ресторана, комната «Героизм». Желаете ли, чтобы я вас сопроводила? — встретила уважаемых гостей хостес модельной внешности.

— Добрый вечер, да, прошу, ведите, — деликатно и в то же время довольно высокомерно ответил Чековский-старший.

Одетая в строгую и дорогую форму хостес, соответствующая внешнему виду здания, особенно со спины, повела мужчин в «Героизм» через отдельный вход для VIP-клиентов.

Ресторан, как полагается в «Триумфе», точно так же пестрил роскошью. Зде