Орхан Памук — самый известный турецкий писатель, лауреат Нобелевской премии по литературе. Его новая книга «Чумные ночи» — это историко-детективный роман, пронизанный атмосферой восточной сказки; это роман, сочетающий в себе самые противоречивые темы: любовь и политику, религию и чуму, Восток и Запад. «Чумные ночи» не только погружают читателя в далекое прошлое, но и беспощадно освещают день сегодняшний. Место действия книги — небольшой средиземноморский остров, на котором проживают как греческое (православное), так и турецкое (исламское) население. Спокойная жизнь райского уголка нарушается с приходом страшной болезни — чумы. Для ее подавления, а также с иной, секретной миссией на остров прибывает врач-эпидемиолог со своей женой, племянницей султана Абдулл-Хамида Второго. Однако далеко не все на острове готовы следовать предписаниям врача и карантинным мерам: ведь на все воля Аллаха и противиться этой воле может быть смертельно опасно…
Если бы не трупы в разгар чумы, мог бы получится отличный сценарий. Возможно именно это и произойдёт со временем. Советую поклонникам жанра и автора. Мне было местами адски скучно читать. Многочисленные подробности и борьбу за власть не стесняясь пролистала. Но оценила замысел и сложный сюжет.
Я начала читать книгу перед отпуском в Турции. Подумала, «будет здорово читать о Турции, путешествуя по ее островам»
Но книга меня сначала довольно-таки разочаровала. Я ждала восточный детектив и яркую завязку, а оказалось, что это роман-медитация.
Я долго не могла понять, кто во всей этой истории главный персонаж, какое событие или какая сюжетная ветвь двигает всю историю. Но в итоге оказалось, что это просто стиль Памука — все рассредоточено.
Детектива в классическом понимании тут нет. Читать довольно скучно. Думаю, если вы даже немного знакомы с историей Турции, вам будет понятнее и интереснее в разы.
Для меня книга стала интересной уже к концу. Последние 30% дались легче всего.
Читайте, если вы не торопитесь, не ждете экшена и терпимы к спойлерам. В истории есть, над чем подумать
Мастерство писателя определяется тем, насколько он способен рассказывать о пережитом как о случившемся с кем-то другим, а чужой опыт описывать как собственный.
Когда роман заканчивался, чтец писал на последней странице: «Прочитано», подобно тому как на понравившихся китайскому императору рисунках полагалось — говорят, по приказу владыки — начертать красными чернилами: «Увидено». Ибо память у Абдул-Хамида, как у любого мнительного и скорого на отмщение человека, была великолепная.