Оглавление

От автора

Дорогой читатель!

Если ты только что закрыл первый том нашего романа, можешь смело перелистывать следующую страницу и продолжать путешествие. А для тех, кто хочет освежить в памяти события первой части романа «Чужак среди дикарей», наш краткий рассказ.

Шаманка лесного племени илсази Мия уходит в горы на поиски потерянных земель. Её возлюбленный, ланиссийский воевода Алексим, тайно отправляется за ней. Вместе они находят дорогу и, едва не погибнув, заводят дружбу с местным правителем. Но Мия не успевает вернуться обратно к важному празднику. Она придумывает, как связаться с соплеменниками, но из-за этого её подруга получает травму.

Тем временем ланиссийский король пытается отыскать воеводу. Не преуспев, он отправляет другого своего советника, Оскара, усмирять воюющих лордов на юг, а брата Мии Никина — в соседнее государство с дипломатической миссией.

Вернувшись к илсази и услышав новости, Алексим отправляется догонять Оскара. Мия же предстаёт перед Советом племени. Сановники не верят девушке, и она уезжает на поиски артефакта, который поможет доказать её правоту. Но король меняет её планы: отправляет шпионить за мятежным магом. Один из спутников Мии гибнет, а ей самой приходится возвращаться к илсази с пустыми руками.

Её брат на границе попадает в бандитскую засаду. Лишь ему удаётся выжить и сбежать из плена. Но едва вернувшись домой, он снова отправляется обратно, желая и продолжить королевскую миссию, и отомстить обидчикам.

Только Алексим с триумфом возвращается в столицу, где его уже поджидает новое королевское задание.

I. 42 ВОИНА И МЕДВЕДЬ

Последняя декада месяца Соловья для Алексима Виго выдалась весьма насыщенной. За десять дней до праздника Солнца отряд воеводы въехал в своевольное Прибрежье. И лишь только воины оставили позади мост через разделявшую провинции Листу, как со своим предводителем поравнялся его верный соратник Мак-Громовержец.

— Командир, вы же знаете, я из этих мест, — осторожно заговорил он.

— Конечно, потому и взял тебя в этот поход.

— Так вот, в каком-то плане это вопрос чести, но мне надо бы отлучиться на день. Клянусь, я нагоню вас в Предгорье.

— Можешь не зарекаться, но к закату чтобы был в городе. Если лорда там не окажется, то мы в его стенах лишь заночуем, ибо я не располагаю временем, чтобы кого-либо ждать.

— Понял, спасибо! — обрадовался здоровяк и, распрощавшись с валисом, исчез в дорожной пыли.

Несмотря на свои заверения, в назначенный час Громовержец так и не явился, что очень опечалило Виго, ибо терять столь ценного воина он не собирался. К счастью, наутро пропажа обнаружилась: стоило иланцам проехать через северные врата столицы Тинты, как прямо на дороге они встретили своего заблудшего товарища.

— Что стряслось, Мак, где твой конь? — строго спросил Алексим.

— Пришлось с ним расстаться, потому и опоздал, — с виноватым видом ответил тот. — Но у меня денег с собой немало, думаю, я смогу другого приобрести, чтобы хоть к вечеру за вами поспеть.

— Считаешь, я тебя второй раз подряд одного отпущу? Ну, нет! — воскликнул воевода. — Эй, ребята, поедете вперёд без меня. Если через двадцать вёрст мы вас ещё не догоним, то делаете привал и ждёте.

Староместская дружина ответила согласием и пустилась в путь, а её предводитель поспешил вернуться в город.

— Пусть серебра у тебя больше, чем я предполагал, но тот жеребец, которого ты потерял, даже несмотря на свой солидный возраст стоил значительно дороже, — с укоризной проговорил Виго, пересчитав грифоны Громовержца.

— Будет справедливо, если вы вычтете разницу у меня из жалования, — отозвался Мак. — То, что я остался пешим, полностью моя вина.

— И как же это случилось? Ужель ты к своему прежнему господину ездил за свой побег рассчитываться?

— Туда я и не собирался. Мой господин умер много лет назад, а по его завещанию меня должны были отпустить и без уплаты земельной. Наследник же решил по-другому, вот потому-то я и сбежал, и не намерен теперь что-либо новому дасану выплачивать. Но в одном вы правы, коня я в самом деле отдал в счёт долга.

— Интересно, кому? Девице какой? — полюбопытствовал лорд.

— Нет, соседу-местику. Я когда убегал, лошадь его увёл, так потом все пятнадцать лет и мучился, что ограбил хорошего человека. Хотел навестить его раньше, ведь заезжал в Предгорье несколько раз, пока с актёрами кочевал, но денег тогда не было, а извиняться с пустыми руками идти не хотелось.

— Но теперь-то ты прощён?

— Да, совесть моя чиста! Я, правда, планировал Алику серебро своё отдать, но он с таким интересом жеребца разглядывал, что я решил, пусть берёт, а я потом с вами рассчитаюсь.

— Ладно, и сам я, пожалуй, виноват, что не расспросил тебя поподробнее, прежде чем отпускать, — подытожил Алексим. — Надеюсь только, твоё приключение нас не замедлит.

К их удаче, конь, способный вынести немалый вес Громовержца, нашёлся достаточно быстро, и меньше чем через час и провинившийся дружинник, и его лорд вновь оказались у северных ворот Предгорья.

— Знаете, командир, мы ведь с Аликом не только нашего старого дасана вспоминали, — заговорил Мак, когда они отъехали от города на полверсты, — он и вам кое-что велел передать.

— Мне? А как он узнал, кому ты служишь? — настороженно спросил Виго.

— Понятия не имею, как-то сам догадался, то ли по седлу, то ли по одежде моей — сам я на этот счёт молчал.

— Подозрительно это. А что именно он тебе сказал?

— Почти уверен, что ты и есть тот медведь из песни про воеводу. Навряд ли ты признаешься, но если я прав, ты должен его предупредить, наши лорды замыслили против него недоброе, они ждут его приезда и готовят засаду где-то на дороге.

— Вот как! Это ещё более странно. Не заговор этой банды прибрежцев, а то, что твой местик готов так просто их сдать. Решил бы, что это ловушка, но не вижу никакой возможности использовать против меня эти сведения, окажись они ложными, — рассудил Алексим. — Сам-то ты ему веришь?

— Я много лет не видел Алика, но помню его, как человека честного и добропорядочного, да и старый дасан всегда хорошо о нем отзывался.

— Пожалуй, не стоит тогда его слова игнорировать. Давай-ка остальных побыстрее нагоним да всё обсудим!

Уже к полудню воевода воссоединился со своим отрядом и потребовал сделать остановку. Всех, кто не бывал прежде в этих краях, он подрядил заниматься обедом, а прочих собрал перед картой Прибрежья.

— Мак вчера выяснил, что одна ушлая дама, вполне вероятно, рассчитывает застать нас врасплох где-то по пути. Будучи знакома со мной лично, людей она пришлёт много, но в лоб нападать не будет. Потому сейчас каждый из вас должен подумать, помнит ли он какие-либо овраги или рощи, где у дороги можно организовать довольно внушительную засаду.

— Скорее всего, это где-то уже в Вирисе, — высказался Громовержец. — Тинту я сам вдоль и поперек исходил, единственное подходящее место здесь было как раз неподалеку от деревни, куда я ездил.

— А это, кстати, объясняет, откуда твой друг мог прослышать про заговор, — воскликнул Виго. — Леди Льонелла не знает точно, когда мы приедем, но банду свою она не станет несколько недель в кустах прятать. Должно быть какое-то поместье рядом, возможно, к имению Алика она тоже присматривалась.

Заслышав сие предположение, Дивен, один из людей воеводы, с уверенностью заявил, что знает идеальное место:

— В дюжине вёрст от межевого камня есть утёс, возвышающийся с востока над дорогой, а на противоположной стороне её — обширные заросли кустарника. В народе этот поворот не считается опасным именно потому, что поблизости обитает местный дасан.

— Звучит многообещающе, там наверху, наверное, и лучника несложно спрятать.

— И не одного, правда, залезть туда не слишком просто.

— Давай попробуем схему изобразить, объяснишь, что к чему! — отозвался воевода.

Пока Дивен был занят расчисткой площадки и чертежом, его товарищи смогли припомнить ещё два подходящих для засады места. Но оба они находились значительно дальше, и потому Алексим решил не брать их во внимание, пока отряд не преодолеет первую преграду, в подозрительности которой иланцы убедились уже на следующий день. На границе провинций им встретился всадник, сопровождаемый вьючной лошадью и двумя пешими слугами зловещей наружности. Сам господин так упорно разглядывал воеводу, что тот счёл необходимым заметить это:

— Что, Вембарт, ты так на меня уставился, даже не поприветствовав? — спросил валис, признав в любопытном путнике одного из прибрежных дворян.

— Простите, лорд Виго, не сразу понял, что это вы, без знамён же едете.

— Не я один. Сам-то куда направляешься?

— Домой. Из Вирбрега.

— Ясно, — протянул Алексим, отметив про себя, что собеседник выбрал далеко не самый удобный маршрут. — А ты вроде почти местный, подскажешь, есть здесь поблизости колодец или ручей?

— Как спуститесь с холма, свернёте направо вдоль рощи, и через версту или две будет озеро.

— Спасибо, пригодится.

— Рад помочь, счастливого вам пути!

— И тебе славно добраться! — улыбнулся воевода и направился вниз по склону, но лишь прибрежцы исчезли из виду, как он снова остановил дружину: — Дивен, ты в курсе, есть вода там, куда Вембарт нас отправил?

— Да, там часто путники останавливаются.

— Даже я это место знаю, хотя в Вирисе не так часто бывал, — добавил Мак, — там всегда людно, навряд ли это ловушка.

— И я так думаю, поэтому вы сейчас туда и отправитесь, напоите коней, пополните наши запасы, а после организуете стоянку в роще у дороги. А мне же нужны двое, чтобы проследить за нашими друзьями. Дорога, к сожалению, хорошо просматривается, потому нам надо будет очень постараться, чтобы не спугнуть пташек, — посетовал Виго. — Коня бы сейчас пожаловал за платье какого-нибудь паяца.

— Вы не поверите, но вот… — рассеянно проговорил Громовержец, что-то извлекая из сумы.

— Недурно, хоть и не весь наряд, — отметил воевода, разглядывая двухвостый шутовской колпак с бубенчиками. — Но Мак, откуда?

— Артист один подарил на удачу.

— Ха! Значит, на удачу. Что ж, на целого жеребца это явно не тянет, но долг я твой готов простить, раз уж обмолвился сгоряча. Ещё я помню, что видел на привале лютню, чья?

— Моя, — вновь объявился Дивен, — она, кстати, разбойничья, там нож под грифом припрятан.

— Это весьма кстати! Ну а играть-то ты умеешь?

— Конечно.

— Тогда идёшь ты и кто-нибудь, сносно поющий.

— Так может, я? — предложил Громовержец.

— Нет, ты и сам по себе человек весьма приметный, а тут ещё и ехал рядом со мной, тебя этот прохвост должен был хорошо рассмотреть. Будешь наш лагерь ставить, пока я твой убор примеряю, — ответил Алексим и, зачесав волосы на лицо так, что его стало почти не видно, натянул на себя полученную от здоровяка шапку.

Выбрав для себя другого спутника, Виго поинтересовался, нет ли у его воинов при себе ярких рубах или чулок, и, нарядив всю троицу в пёстрые одежды, зашагал обратно в направлении Предгорья.

Вембарт не успел отъехать далеко, преследователи смогли увидеть его сразу же, как только преодолели вершину холма. Иланцы прибавили шагу, не переставая при этом громко петь и приплясывать, и вскоре расстояние меж ними и заговорщиками сократилось до четверти версты.

Заслышав балаганщиков, прибрежный дворянин занервничал, начал оглядываться, а когда в стороне от дороги показался небольшой островок леса, и вовсе свернул туда. Один из его спутников однако остался караулить у обочины, и это только подтверждало предположение, что остановка весьма значимая. Поравнявшись с часовым, шествие своё прекратили и музыканты.

— Эй, друг! — под аккомпанемент лютни Дивена поприветствовал его Алексим, стараясь говорить нараспев, но более высоким и скрипучим голосом. — Уже давно идём мы вслед за вами, успели важного приметить господина. Быть может, он захочет поразвлечься, да послушать, а мы тогда спектакль разыграем?

— Не захочет.

— Прости, любезный, нам бы от него сие услышать. Как скоро он вернётся на дорогу?

— Не ваше дело, остолопы!

— Тогда мы просто будем ждать! — возвестил Виго и уселся на траву.

— Подите прочь!

— Ещё чего! Сначала покажи вельможу!

— А я сказал, подите прочь! — не на шутку рассердившись, прибрежец потянулся за мечом, что был припрятан у него под плащом. — Не исчезнете сами, так мне сейчас придётся вас заткнуть!

— Ай-яй, рубить артистов — дело-то простое, но век потом ты счастья не отыщешь. Да и увидит кто, как ты в прохожем месте своим клинком в нас дюже браво тычешь!

— Ты очень ошибаешься, если считаешь, что я не исполню угрозу. Я не суеверен, а бояться свидетелей мне не зачем, у нас грамота от леди Вир есть… — договорить он не успел, ибо упал замертво, сражённый в сердце длинным ножом, невесть откуда взявшимся у молчаливого музыканта.

— Надеюсь, не рано? — осведомился Дивен.

— В самый раз, — отозвался воевода, подбирая оружие убитого, — ещё немного, и он поднял бы тревогу. Со вторым можно не церемониться, мы уже знаем, в чьей они банде.

— А ваш знакомый? — поинтересовался второй дружинник.

— Его постараемся оставить в живых, я потолковать хочу!

По тропе из свежепримятой травы Виго направился вглубь рощи, а его спутники, разойдясь налево-направо, организовали ему прикрытие с флангов. Не преодолев и сотни шагов, Алексим оказался на поляне, где и обнаружил обоих покинувших дорогу прибрежцев. Вембарт возился с замком стоявшей перед ним голубиной клетки, а его помощник складывал в шкатулку разложенные на пне письменные принадлежности.

— А вот и господин! — все тем же шутовским голосом промолвил воевода. — Не желаете ль спектакль на удачу глянуть?

— На удачу, говоришь? — вмешался вдруг слуга, оставив свое занятие. — Да ты и свою растерял, раз сюда явился!

Обнажив меч, он зашагал на иланца, но тот оказался проворнее и, сделав успешный выпад, с одного удара вспорол живот нападавшего.

Поражённый кончиной сподручного, Вембарт не на шутку перепугался. Сумев вызволить, наконец, одну из птиц, он судорожно привязывал к её лапе опечатанное послание и пятился назад, пока не поравнялся с уже поджидавшими его дружинниками Виго. Отчаявшись спастись самому, прибрежец попытался выпустить голубя, но вылетая, тот потерял наспех прилаженное письмо, которое тут же подобрал Алексим:

«Без крыльев тёмно-красный на гнедом. 12 — стая, все сидят. Отдых и час».

— Очевидно, это про меня, ведущего дюжину конных без знамён, — заключил воевода, снимая колпак. — Даже не удосужились шифр какой-то придумать. Я бы в тексте кое-что поправил, но не уверен, смогу ли твой почерк подделать так, чтобы этого не заметил получатель. Кстати, кто он?

— Я ничего не скажу тебе, проклятый демон!

— А ты думаешь, это столь важно? Кто вами верховодит, мы уже знаем. Ребята, обыщите-ка его! Быть может, и грамота леди Льонеллы найдётся. А я посланием займусь, ты, Вембарт, точно помочь не хочешь?

Алексим вновь разложил на пне письменные приборы. Обмакнув самый кончик пера в чернильницу, он поставил небольшую кляксу поверх цифры «1» и отложил записку сохнуть. Затем Виго взял меч и, подойдя ко все ещё скулившему в агонии прибрежцу, добил его ударом в сердце.

— Пригодится ещё, — проговорил иланец, перевернув тело.

— Бумаги мы нашли, — сообщил Дивен, вынув свёрток из-под рубахи вовсю проклинавшего его дворянина, — этого тоже прикончить?

— Нет, попробуйте выяснить, сколько человек отправила против нас леди. Только не перестарайтесь, мне он нужен целым, способным сидеть в седле.

— А ходить?

— Необязательно. Вы развлекайтесь, а я пока третьего притащу, — распорядился Алексим и вскоре приволок труп, оставленный иланцами у дороги.

Когда он вернулся, Вембарт уже катался по траве весь в слезах.

— Ногу ему сломали, а он молчит, — отчитался Дивен. — Хотя мне кажется, он бы всех сдал, если бы знал.

— Да не знаю я! — всхлипывая, ответил тот.

— Вполне возможно. Местные заговорщики осторожные, — согласился Виго и, проверив, высохли ли чернила, вновь опечатал послание. — Кому письмо-то?

— Дасану Брахе, — жалобно пробормотал прибрежец. — Я должен был предупредить, когда вы будете проезжать рядом с его поместьем. А что он дальше предпримет — в то меня не посвящали.

— Сказал бы сразу, позволил бы тебе переписать донос так, чтобы только двое для приманки нужны были. А сейчас некогда новый составлять, первая-то птица наверняка уже на подлёте, — промолвил Виго и, взяв из клетки ещё одного голубя, отпустил его вместе с запиской. — Придётся тебе поработать. Есть, правда, опасность, что тебя свои же и прикончат. Но если этого не случится, а ты при этом будешь меня слушаться, то обещаю, мои люди тебя не тронут. Уяснил?

— Да, — со вздохом ответил тот, покосившись на староместских воинов.

— Вправьте ему кость и дайте вина, чтобы меньше страдал, — распорядился воевода, направляясь к лошадям прибрежцев. — Да будем уже собираться.

Мертвецов завернули в ткань от палатки, обнаруженной среди поклажи, и водрузили на спину одного из коней, на другого же усадили постанывавшего Вембарта, предупредив, что при любой попытке к бегству он будет убит.

Вскоре иланцы воссоединились со своими товарищами и продолжили свой путь до тех пор, пока Дивен не возвестил, что осталось не больше двух вёрст и через холм-другой дорога окажется открытой до самого места предполагаемой засады.

Остановив отряд, первым делом Виго подрядил четверых всадников по полям обойти злополучный утёс и выбраться к нему со стороны Вирбрега. Еще одна четвёрка должна была с тыла выйти на укрывшихся в кустах. Сам Алексим вместе с Дивеном планировал атаковать тех, кто мог засесть наверху, а оставшейся троице его дружинников была уготована самая важная роль:

— Тела нарядите в чистую одежду, да усадите в седле так, чтобы их легко было спутать с живыми. Наш пленник будет мною, дадите ему ножны без меча, капюшон и, чтобы пошире казался, три стёганки — снаружи красную, в которой я с утра был. Лихого я сам заберу, так что двойнику моему другого гнедого обеспечьте. Есть у кого конь послабее?

— Мой что-то сдавать стал, — отозвался один из воинов, — а масти он как раз подходящей.

— Хорошо, его и возьмём. Раз ты пешим остаёшься, то провожать караван тебе. Будешь бежать за ними, покуда сил хватит, будто подачки выпрашиваешь.

— Понял, командир.

— А вы двое спрячьтесь за последним холмом, как увидите, что драка началась, присоединяйтесь! — приказал Виго оставшимся своим людям и обратился к прибрежцу: — Тебе-то все ясно? Надеюсь, не надо объяснять, что попытка сбежать или выдать нас раньше времени для тебя очень плачевно закончится?

— Не надо, — горестно согласился тот.

— К лошади тебя ребята привяжут, но не слишком крепко, управлять ею ты сможешь. Поедешь рысью, мёртвые за тобой на верёвке. Друзья твои, скорее всего, чают взять меня живым, поэтому если потребуют сдаться, не сопротивляйся. А когда обнаружится подмена, сможешь им всё честно рассказать про наш замысел. Впрочем, если ты несколько преувеличишь наши силы, будет совсем неплохо.

— А если там засады не окажется?

— Считаешь, ваши лорды подослали тебя следить за нами, просто чтобы заранее поприветствовать? Если здесь никого нет, это означает лишь одно — они подкараулят нас дальше. До Вирбрега пятьдесят вёрст, ещё немало мест подходящих встретится, вот и будем в каждом подобный спектакль разыгрывать.

— Ох уж, хоть бы они тут были, — вздохнул Вембарт. — А выпить-то мне можно?

— Сейчас нет, чтоб не раскис, а перед выходом тебе непременно дадут. Ждать недолго осталось, через час солнце будет светить вам в спину, тогда и начнём.

Отдав последние распоряжения, Алексим вместе с Дивеном умчались на северо-восток. Подъехав к утёсу настолько близко, насколько это было возможно сделать незаметно, они отпустили коней. До цели оставалось около половины версты и уже отсюда было видно, что там кто-то есть.

— Тот тип стережёт тропу, — сказал дружинник, — это единственный безопасный путь наверх к более-менее ровной площадке, поросшей кустарником, где было бы удобно лучников поставить.

— И с какой стороны нам лучше к нему подбираться? — спросил воевода.

— Ни с какой, если у вас с ним нет личных счётов.

— Личные счёты у меня с половиной Вирилиса, но что ты хочешь предложить?

— Обойдём скалу с востока и там залезем на вершину, над лучниками.

— А это возможно?

— Не слишком легко, но мне прежде удавалось.

— Прежде. И когда же ты был здесь в последний раз?

— Не помню точно, но определённо до смерти лорда Вира.

— То есть как минимум лет пять, а то и больше, — заключил Виго, — тут многое могло поменяться.

— В Прибрежье-то, смеётесь? Здесь веками ничего не меняется!

— Ну, заговорщики-то всё те же, — улыбнулся воевода, — поглядим, так ли постоянны местные утёсы, как люди, что средь них живут.

Передвигаясь где-то ползком, а где-то короткими перебежками, под прикрытием высокой травы иланцы добрались до склона. Большая часть маршрута, по которому предполагал подняться Дивен, оказалась всё в том же состоянии, как он её запомнил. Кое-где, правда, случились обвалы или выросли новые деревья, но это не помешало мужчинам довольно быстро и без лишнего шума достигнуть вершины.

Алексим заглянул за край и, улегшись обратно на камни, жестами указал спутнику, что видел там пятерых, четверо из которых имели при себе луки.

«Два слева — твои!» — так же на пальцах объяснил Виго, дружинник кивнул, и они принялись ждать начала представления.

Вскоре на горизонте показался караван. Дорога здесь делала широкую петлю, благодаря которой вечернее солнце оказалось точно за спинами всадников: тени падали на их лица, а яркие лучи мешали углядеть верёвки, державшие мертвецов в седле и связывавшие их коней.

Тут до слуха воеводы донеслись обрывки каких-то негромких команд, раздаваемых на площадке под ним. Слов он не разобрал, но суть происходящего была очевидна: заговорщики проглотили наживку.

Лишь трое «путников» достигли подножия утёса, как сверху на них со свистом полетели стрелы: две «убили» и без того мёртвых телохранителей, третья попала Вембарту в правое предплечье, а четвёртая угодила в шею его жеребцу. Сразу после залпа зазвучал рог, из кустов на противоположной стороне дороги высыпали люди, а лучники приготовились вновь натянуть тетиву. Однако такой возможности им не дали — за считанные мгновения все четверо пали, сражённые увесистыми булыжниками, припасёнными иланскими лазутчиками за время ожидания.

Подавший сигнал командир, что также находился на скале, не был готов к столь скорому бою — не успел даже извлечь меч из ножен прежде, чем на него с вершины спрыгнул Алексим. Подмяв противника под себя, Виго стукнул его головой о камень, и прибрежец тут же потерял сознание.

— Привяжи к какому-нибудь дереву на краю обрыва, чтобы даже не думал сбежать, если очнётся, — крикнул Дивену воевода. — Я нас прикрою!

Сам валис занялся сбором вражьих припасов. Едва он закончил, как на тропе появился дежуривший внизу часовой. Одну за другой выпустил в него стрелы лорд, и обе достигли цели, сперва пронзив неприятелю бедро, а затем и шею.

Покончив с врагами здесь, Алексим обратил свой взор на дорогу. Заговорщики, которых оказалось не меньше трёх дюжин, уже обнаружили подмену и сняли Вембарта с лошади. Шпион что-то сбивчиво им рассказывал, они же увлечённо спорили в тот момент, когда с обеих сторон налетела конница. Восемь всадников с одного захода сократили численность недруга почти на треть. Пока верховые разворачивались для разбега, воевода на пару со спутником сразил ещё нескольких прибрежцев.

Новая атака конников оказалась менее успешной, ибо уже не была неожиданностью для врага. Однако к тому моменту, как к иланцам прибыло последние подкрепление, в строю неприятеля осталось всего четырнадцать человек. Когда же Алексим и Дивен, растратив все стрелы, спустились вниз, бой был уже окончен. Дорогу украшали пять лошадиных трупов и три десятка тел человеческих, по большей части мёртвых. Впрочем, некоторые из поверженных заговорщиков всё ещё стонали или бились в агонии. Среди погибших подданных Виго не было — лишь двое его дружинников получили ранения средней тяжести и теперь под присмотром одного из товарищей отдыхали на обочине. Прочие же столпились вокруг пятерых смутьянов, которых удалось взять живьём.

— Что с ними делать, командир? — поинтересовался Мак.

— Повесьте! — отмахнулся тот.

— А допрашивать их вы не будете?

— Незачем, тот, кто выбрал их для этой самоубийственной миссии, неглуп: они либо не в курсе подробностей плана, либо не раскроют их даже под пытками.

— Нет же! Я расскажу всё, что слышал! Только медведю не отдавайте! — взмолился один из пленников, вызвав негодование оставшихся четырёх. — Это леди Вир и лорд Остимс все организовали.

— Я не такой дурак, чтобы не понять этого. Что-нибудь ещё ты в состоянии добавить?

— Нам приказали расправиться с вашей свитой, а вас обезоружить и отвести в Вирбрег.

— Это тоже ясно и без слов. Но я не могу помиловать тебя не столько потому, что сведения эти для меня бесполезны, а потому что все вы враги не для меня лично, а для государства. Прибрежье присягало Ниссу на верность, и то, что вы устроили засаду советнику своего короля, нельзя оправдать никакими личными счетами, — разъяснил Виго. — Единственное, что я способен сейчас сделать в награду за твои старания, это пообещать тебе более быструю смерть и то, что твоё тело не будут выставлять на дорогу вместе с другими. Если хочешь поесть или выпить, это тебе организуют.

— Не нужно, — обречённо ответил тот, — раз уж судьба моя предрешена, не к чему и тянуть.

— Твоё право, — отозвался воевода и, попросив одного из солдат ему проассистировать, отрубил несчастному голову. — Кто-нибудь ещё желает высказаться в обмен на более достойную кончину?

— И не надейся, Виго, больше трусов здесь нет! — с презрением ответил один из заговорщиков. — Нам ни верёвка не страшна, ни твой медведь!

— Какой, Хезарис его забери, медведь? Мак, это опять про тебя?

— Не совсем, — отозвался Громовержец. — Вембарт им наплел, что у вас сорок два всадника и медведь. Наверное, песню ту вспомнил.

— Хм, а Вембарт молодец. Он хоть выжил?

— В кусты во время боя уполз и там вырубился. Но ребята говорят, оклемается.

— Хорошо. Отправьте кого-нибудь за ним приглядеть, а остальные — ступайте деревья изменниками украшать, да так, чтобы у каждого своё собственное было. Как закончите, проверите, надо ли добить кого в этой свалке, — он указал на дорогу, — и приберётесь. А ты, Мак, со мною пойдёшь! Воды прихвати!

По безопасной тропе они поднялись на площадку у вершины утёса, где лежали трупы лучников. Оставленный здесь привязанным к дереву прибрежец до сих пор не пришёл в себя.

— Полей-ка его! — распорядился воевода.

Здоровяк исполнил приказание, и вскоре пленник открыл глаза. Увидев под собой обрыв, он заорал, что есть мочи, и принялся тереться о ствол в попытках освободиться.

— Чем больше ты ёрзаешь, тем больше у тебя шансов туда упасть! — безразлично произнёс Алексим. — Но если ты сейчас честно и без промедления ответишь на мои вопросы, то мы сами тебя отсюда аккуратно снимем. Уяснил?

— Д-да.

— Хорошо, тогда начнём: кто ты, кому служишь и почему твои люди напали на нас?

— Меня зовут Вэл, я не служу никому, просто так зарабатываю.

— Мак, скинь-ка его вниз вместе с деревом! Это, оказывается, разбойник, по чистой случайности сколотивший себе банду из местных дворян!

— Нет, пожалуйста не надо! — взмолился тот. — На самом деле, я Кайс, Тарвел Кайс, рыцарь из свиты лорда Вира.

— И очевидно, за моей головой тебя послала мать мальчика?

— Да, она. Но леди не приказывала убивать, она требовала обезоружить вас и тайно привести в окрестности Вирбрега.

— Куда конкретно?

— Не знаю, она должна была отправить птицу в поместье.

— В поместье Брахе?

— Да.

— А там остался кто-то из ваших?

— Нет, только хозяин со своим двором.

— Много у него людей?

— Семь-восемь солдат и пара десятков слуг.

— Хорошо, пожалуй, ты рассказал нам достаточно, — заключил воевода. — Мак, давай-ка его отсюда снимем!

Пока Виго вместе с помощником, силясь не уронить со скалы, освобождали прибрежца, тот вёл себя смирно. Но лишь одна угроза миновала, как Тарвел попытался разом избавиться и от прочих напастей, что сулило ему пребывание в компании иланцев. Очутившись обеими ногами на твёрдой земле, Кайс толкнул балансировавшего на грани Громовержца и побежал прочь.

Мак соскользнул вниз, но всё же успел ухватиться за дерево. Алексим немедля поспешил на выручку своему воину, а потому спасительная тропа оказалась свободной, но ею Тарвел не воспользовался. Опасаясь, что в начале подъёма его могут встретить недруги, он помчался в другую строну, чтобы спуститься на равнину менее очевидным путём. Прибрежец скрылся за краем площадки, но не проделал и сажени до того, как оступившись, с грохотом полетел к подножию утёса. Несмотря на то, что падать пришлось не слишком долго, шансов выжить у него не было, ибо за собой Кайс увлёк несколько крупных камней, в итоге раздавивших его уже после приземления.

— Идиотская смерть. И абсолютно бессмысленная, — прокомментировал увиденное Алексим, почти догнавший беглеца перед тем, как тот сорвался.

— Вы разве не собирались его казнить? — поинтересовался здоровяк.

— И сам не знаю. С одной стороны, он, конечно, предатель, с другой — он мог оказаться нам весьма полезным, предложи я ему жизнь. Не зря же он караулил нас там, откуда даже в случае проигрыша было бы несложно сбежать. Его жизнью леди почти не рисковала, возможно, он её близкий друг или родственник, — пояснил Виго и предложил спуститься.

Приговорённых уже повесили, и теперь иланские солдаты занимались тем, что переносили останки погибших в бою с середины дороги на её обочину. Рассматривая тела, Алексим отметил одну подозрительную особенность: нападавшие хоть и были одеты вразнобой, но ткань их нарядов была либо небелёной, либо окрашенной в светло-серые или бежевые тона. Решив, что таким образом заговорщики узнают своих, воевода выбрал трофей для себя и, переоблачившись, приказал дружинникам последовать его примеру, а сам отправился на поиски своего пленника.

Вембарт уже очнулся и в целом для своего состояния выглядел весьма неплохо, хоть и постоянно стонал и жаловался.

— Ты молодец, справился со своей ролью лучше, чем я ожидал! — поприветствовал его Виго.

— Так что же, вы меня теперь отпустите? Или же повесите, как тех четверых?

— Ни то, ни другое. Мы ещё не закончили наш спектакль.

— Видимо, вы не успокоитесь, пока я не лишусь всех четырёх конечностей.

— Не думаю, что тебе на этот раз что-то грозит. Я лишь хочу немного запутать Брахе. Ты, кстати, лично с ним знаком?

— Да, но не слишком близко.

— Как считаешь, он в этот заговор попал по своей воле или по принуждению?

— Энрон не такой уж ярый поборник идей независимости, мне кажется, лорды что-то ему посулили или запугали.

— А с тобой как было?

— Мне предложили землю, намекнув при этом, что в случае отказа, они быстро найдут, кем меня заменить.

— Не слишком-то церемонились, — усмехнулся Алексим. — Поглядим теперь, насколько любезно леди со своими подданными обращается. У Брахе там есть какие-либо укрепления?

— Невысокие каменные стены его собственного двора.

— А солдаты есть?

— Не больше десятка, всех прочих ему пришлось в деревню отослать.

— Прекрасно, — кивнул воевода, отметив, что слова Кайса подтверждаются. — Пора бы нам навестить дасана!

Своих раненых и большую часть лошадей Виго оставил подле утёса под присмотром Мака (расстроившегося, что его снова не взяли на вылазку), прочие же вместе со своим командиром направились в сторону поместья Брахе. Пленника иланцы также взяли с собой — его валис приказал усадить на Лихого, которого сам и повел под уздцы. Памятуя, что в послании говорилось о трех всадниках, а стреляли прибрежцы только в гнедого, воевода порешил, что не лишним будет дозволить «обзавестись трофеем» одному из дружинников, наиболее схожему статью с погибшим Тарвелом.

Уже через полчаса отряд оказался у ворот небольшой крепости. Как и рассчитывал Алексим, его воинов здесь приняли за союзников, и потому беспрепятственно пропустили. Очутившись внутри, лазутчики не стали дожидаться, когда их обман раскроется, а сразу же напали на солдат, им открывших, и местную челядь. Взяв в заложники шестерых, у остальных пришельцы потребовали сложить оружие, но тут на пороге ближайшего здания появился солидный гневно настроенный мужчина:

— Кто бы вы ни были, предупреждаю, у меня на чердаках лучники, тронете моих людей — всех перестреляю! Сдавайтесь, и я постараюсь быть милосердным.

— Думаю, и вы понимаете, с одного залпа от нас не избавиться. Лишь полетят стрелы, как мы начнём бесчинствовать, — задорно воскликнул наученный своим командиром всадник, вольготно вышагивая по двору. — Если вам не нужны напрасные жертвы, сдавайтесь сами!

— Так вы на бой напрашиваетесь! — вспылил Брахе.

— Энрон, постой! — вмешался Вембарт. — Уж ты-то не мог не догадаться, для кого строит леди такую засаду. Неужели ты с ними сражаться собрался? Это при том, что в кровопролитии нет никакой необходимости, они просто поговорить пришли!

— А ты, значит, сторону уже сменил?

— Не сменил. Я как был, так и остаюсь там, где у меня больше шансов выжить! — ответил тот. — Сейчас хоть я и пленник лорда Виго, но пожалуй, чувствую себя в большей безопасности, чем в последние две недели, что должен был дорогу патрулировать с этими фанатиками из Вирбрега.

— Раз уж речь зашла о воеводе, так может, сам он к нам выйдет?

— Он опасается, что вы застрелите кого-то из его воинов, лишь только он себя обнаружит, — ответил один из дружинников.

— Пусть лучники ваши покажут себя и отложат колчаны в стороны, — добавил другой, — большего мы не просим, ибо знаем, вы тоже нам не доверяете.

— Ладно, будь по-вашему, — нехотя согласился дасан. — Ребята вылезайте, посмотрим, наконец, кто же убил нашего славного лорда Вира.

— Я к вашим услугам! — сделав несколько шагов вперёд, сообщил Алексим, лишь только увидел, что его условие выполняется. — Ты, Брахе, тоже на поединок рассчитываешь или же выслушаешь сперва наши требования?

— Я не столь горяч, как наш покойный лирий, потому мне кажется, что поговорить для начала было бы не лишним, — рассудил хозяин. — Я предпочёл бы сделать это с глазу на глаз, но вынужден настоять, чтобы прежде ваши люди отпустили моих.

— Ничего не имею против. Однако и разоружать своих ребят я не собираюсь.

— Меня это устроит, — кивнул прибрежец и дождавшись, когда его челядь освободят, пригласил воеводу заглянуть в ближайший дом: — Не побрезгуете?

— Ну-ка проверьте! — приказал Виго паре своих дружинников и добавил, обращаясь уже ко всему двору: — Советую никому ничего не предпринимать до тех пор, пока мы с дасаном вместе не выйдем из этой двери. Нам необходимо сперва понять, кто мы: враги, союзники или же люди, не имеющие друг к другу никакого отношения.

— Меня бы третий вариант устроил, — еле слышно промолвил Брахе.

— Посмотрим, — ответил Алексим и, получив подтверждение безопасности жилища, предложил перейти к делу.

Чтобы лишний раз не пугать местную челядь, воевода оставил меч Дивену и, продемонстрировав публике свои руки, проследовал за Энроном в помещение.

— На хозяйские покои не похоже, — отметил Виго, оглядывая комнату, пока дасан зажигал свечи.

— Это моего управляющего, — отозвался тот, приглашая присесть за стол, — к себе я вас не готов звать, ибо пока не понял, что вы здесь делаете. Если хотите наказать меня за бунт, то почему не перебили солдат сразу, как вошли? А если нет — почему не прошли мимо?

— Ну, я здесь точно не для того, чтобы перед кем-то отчитываться в своих действиях, — огрызнулся иланец. — Напротив, мне нужны ответы! К примеру, почему Кайс, приятель леди Льонеллы, не считал тебя единомышленником, несмотря на то, что роль твоя в этом спектакле весьма велика?

— Я был не в восторге от замысла регента, но как подданный Вира был обязан подчиниться.

— Оставь эту песню тому, кто захочет её слушать! — возмущенно воскликнул Алексим. — Ваша леди не так глупа, чтобы довериться ненадёжному союзнику, пусть даже своему вассалу. Выкажи ты хоть каплю сомнения насчёт праведности её плана, ты бы не только не стал его частью, но и не узнал толком, во что тебя пытались втянуть.

— Однако у меня выбора не было.

— Почему же? Что заставило тебя принять на своей земле заговорщиков?

— Леди Льонелла и её брат!

— Не думаю, что ты предложил мне переговорить без свидетелей, чтобы сообщить столь очевидную новость! — рассердился Виго.

— Н-нет, не за этим, — запинаясь пробормотал Брахе, — мне нужна ваша помощь.

— Вот как! А то, что я уже однажды помог Вирилису, избавив вас от зазнавшегося лирия, тебя не смущает?

— Не устаю проклинать вас за смерть сеньора, но обстоятельства сложились так, что вы единственный человек, к которому я могу обратиться.

— Любопытно было бы услышать подробности.

— Регент знала, я не сторонник идей независимости, но все же, намекнула, что хочет моего участия в одном сомнительном деле. Я отказался, памятуя, что даже покойный лорд никого не принуждал идти в тот злополучный поход. Но вдова его оказалась куда настойчивее — прошло около месяца с той беседы, и ко мне вдруг прискакал гонец с сообщением от сына, служившего тогда оруженосцем Остимса. В письме говорилось, что Манну серьёзно захворал, и просит, чтобы его отец или брат приехали за ним в Вирбрег, где они с господином гостили в тот момент. Я был в отъезде, а Талрон, мой старший, вскрыв послание за меня, незамедлительно помчался в город. Больше его я не видел, а через несколько дней ко мне приехал тот самый Тарвел Кайс и предупредил, что детей мне вернут только в обмен на вашу персону.

— Скверная история, — покачал головой Виго, — однако я не понимаю, какой именно помощи ты ждёшь от меня: ужель ты хочешь, чтобы я ради твоих отпрысков добровольно сдался Льонелле?

— Не думаю, что вы на это согласитесь, — горько усмехнулся Брахе. — Но вы зачем-то пришли ко мне, значит, надеетесь либо получить от меня какую-то информацию, либо планируете меня как-то использовать, чтобы переиграть леди. Я готов предоставить вам всё, что потребуется, только пообещайте спасти моих мальчиков.

— А если я скажу, что все, что требовалось, уже от тебя получил, и могу смело послать к Хезарису и тебя, и твоих наследников! — хитро улыбаясь, произнёс воевода. — Не велика потеря, заведёшь новых!

Хозяин выдавил из себя что-то нечленораздельное, даже в скудном свете свечи было отчётливо видно, как глаза его, на мгновение округлившись, заблестели от гнева, а лицо сделалось багряно-красным. Брахе вскочил, перемахнул через стол и, вцепившись в горло Алексима, повалил того на пол. Валис сбросил с себя нападавшего, но когда тот вновь пошёл в атаку, отбиваться не стал, а позволил нанести себе несколько ударов по лицу и только после этого ответил, схватив дасана за плечи и сильно встряхнув:

— Довольно, Энрон! — воскликнул иланец.

— Скотина, я убью тебя! — не унимался тот.

— Успокойся уже и послушай! — Виго силой усадил хозяина на лавку. — Знаю, это было жестоко, но я должен был убедиться в искренности твоих слов… Да и рожу мне немного приукрасить не мешало, раз уж я собрался тебе помогать.

— Мне помогать? — неуверенно повторил Брахе.

— Именно! Ты в деле? Пойдёшь отбивать своих мальцов?

— Д-да… Конечно, да!

— Тогда будь готов ответить на мои вопросы. Что ты должен был предпринять, если бы Кайс доставил меня как пленника?

— Послать голубя, чтобы предупредить о скором приезде. А после вместе с Тарвелом и несколькими его людьми отправиться в одну из деревень у стен Вирбрега, куда ведёт ход из городского замка.

— Хорошо, сперва нарисуешь план, а там мы уж и договоримся, как дело провернуть, и письмо вместе напишем.

Дасан отыскал перо и чернила и взялся за работу, Алексим тем временем продолжал выспрашивать подробности инструкций, полученных Энроном от заговорщиков.

— Но как я смогу быть уверенным в том, что вы не предадите, если я отправлюсь туда один? — с сомнением в голосе произнёс Брахе, услышав, что воевода не советует ему брать на вылазку собственную охрану.

— Обычно слова Виго в таких вопросах достаточно, но если ты сомневаешься, рискни, возьми друзей. Правда, их безопасность я не смогу гарантировать.

— Так же, как и нашу с детьми!

— Да, обещать, что все пройдёт гладко, я не стану. Однако за вашей троицей будет гораздо проще приглядеть, чем за половиной двора. Я бы и тебе самому предложил здесь остаться, но боюсь, в этом случае вызволить твоих сыновей будет почти невозможно.

— Ладно, поеду один, — обречённо выдохнул хозяин, — добраться бы ещё потом.

— Мы тоже вернёмся. Если ты не против, то я бы хотел и лошадей у тебя сменить, и раненых своих здесь на время обустроить, надеюсь, в том, что их я не брошу, тебя убеждать не придётся.

— Нет, конечно, — отозвался дасан, чуть приободрившись, — а много их у вас?

— Двое и Вембарт. Впрочем, возможно, ещё кто-то из ребят останется, у них у всех был тяжёлый день. А для нас он только начинается. Давай-ка письмо писать, пока не стемнело окончательно.

Брахе не стал перечить воеводе, и вскоре обе копии были готовы для отправки с птицами в Вирбрег. Закончив с переговорами, оба их участника показались на крыльце.

— Спокойно, я цел! — провозгласил Алексим, отметив, что некоторые из его воинов потянулись к оружию, углядев свежие ссадины на лице командира.

— Мы пришли к выводу, что сейчас у нас есть общий противник, — добавил дасан, — и потому нам придётся некоторое время потерпеть друг друга.

— Отлично сказано, — улыбнулся Виго и, предоставив хозяину самому снарядить голубей, принялся раздавать распоряжения своим людям.

К тому времени, как село солнце, иланский отряд уже выбрался на дорогу на пару вёрст севернее места побоища.

— И всё же я не понимаю, почему вы назначили обмен на предрассветный час, — отметил дасан, с недоверием рассматривая облако, неспешно пожирающее половинку луны. — Днём я провёл бы нас по малоисхоженным тропам, а дело бы мы смогли завершить следующей ночью.

— Не хотелось бы, чтобы в Вирбреге раньше времени узнали, кому принадлежали те четыре десятка тел, что мы оставили у подножия утёса.

— Четыре десятка? — удивился Брахе.

— А сколько их должно было быть, этих разбойников?

— Да около того. Сорок три, если быть точным. Но разве ваших людей нет среди павших?

— Мой резерв повёл домой медведя, — усмехнулся валис и приказал выдвигаться, ибо небо уже прояснилось.

Путь по ночной равнине выдался не самым простым, однако и света месяца оказалось достаточно, чтобы позволить всадникам достичь окрестностей Вирбрега задолго до обозначенного времени. Лишь на горизонте показались очертания городской стены, как Виго распорядился замедлить шаг. Когда же очередная туча вновь спрятала луну, трое иланцев, забрав с собой большую часть лошадей, покинули отряд, дабы обустроить лагерь в ближайшей роще.

В поле остались Брахе, Мак, изображавший его телохранителя, четверо староместцев в одеждах заговорщиков и сам валис, который, по его собственному выражению, «принял решение наконец сдаться» и даже весьма приметно повредил себе кожу предплечья, дабы сымитировать более серьёзное ранение.

II. СВИДАНИЕ С РЕГЕНТОМ

К дому, где должен был состояться обмен, Виго, для виду связанного верёвкой, доставили его же воины. Но внутрь зашли не все: трое иланцев остались, чтобы привязать коней, да так и пропали.

Дасан уж начал волноваться, а всё ли идёт по намеченному воеводой плану, но самого Алексима это, казалось, не беспокоило: не изменяя своей роли, он что есть мочи бранился, призывал демонов на головы всех присутствующих, а также пинал и колотил Громовержца, волочившего его по полу в дальний угол единственной комнаты. Там Виго заявил, что устал и, улёгшись прямо на голые доски, отвернулся от конвоиров.

Следующие полчаса показались Брахе вечностью — все молчали, и сам он боялся открыть рот, сомневаясь, не испортит ли дело его возможный вопрос. Энрон надеялся, что заговорив, люди валиса как-то прояснят ситуацию, но лишь больше запутался, когда в помещение вошёл один из оставшихся на улице дружинников и, ни словом не обмолвившись о том, куда подевались его товарищи, задорно проговорил:

— Милая деревенька, и почему её прозвали Крысень? Мне бы такая подошла.

— А не маловата? — поинтересовался Дивен, изображавший старшего заговорщика.

— Там за ручьём ещё дюжины две домов, но до них не меньше версты. А в этой части можно было бы поместье организовать: перестроить избу на востоке или ту, что на западе, да дальний сарай снести, чтобы вид не портил.

— Смотрю, ты уже все распланировал, попробую именно эти земли для тебя в награду выпросить, когда за нами придут наконец.

— Придут, до рассвета ещё далеко. Думаю, недолго тут будет так пусто, как сейчас, — предположил воин, и вскоре в подтверждение его слов в дверь постучали.

— Кто? — громогласно спросил Дивен.

— Друг Тарвела.

— Заходи, друг! — ответил иланец, отпирая. — Только Кайса-то мы не сберегли, к сожалению.

— Я слышал, — сообщил гость и сразу перешёл к делу: — Улов ваш где?

— Да вон, спит, — иланец указал на угол, где по-прежнему отдыхал Алексим, — мы его напоили немного, чтобы меньше буянил.

— Разбудите, я должен убедиться, что это он.

— Конечно, — согласился Дивен. — Брахе, пусть ваш человек подсобит! Эй, Брахе, вы с нами?

Осознав, что обращаются к нему, дасан кивнул, и Мак, схватив воеводу за плечи, попробовал поднять его с пола. Потревоженный таким бесцеремонным обращением, пленник тут же вознаградил своего обидчика дюжиной крепких ругательств и парой пинков, после чего сам не слишком уверенно встал на ноги.

— А я тебя знаю! — провозгласил Виго, увидев посланника. — Это тебя я в Ирли-вилим высек за неумение себя вести.

— Тоже мне, нашёлся проступок — пощипал какую-то дикарку, — усмехнулся тот.

— Сейчас покажу тебе дикарей, надолго запомнишь! — воскликнул Алексим, попытавшись наброситься на прибрежца.

Громовержец сгрёб командира в охапку, за что ему вновь досталось.

— Слабаки и придурки! — злобно выдохнул валис, оглядев присутствующих. — Только и умеете, что вязать раненых да с ними драться! Посмотрел бы я на вас всех пятерых, окажись вы со мной наедине в других условиях!

— Мечтайте дальше, милорд! — огрызнулся гость. — В Вирбреге вы останетесь на моём попечении, так что скоро вам будет не до грёз.

— Этого не будет, если мне не вернут моих сыновей! — неожиданно вмешался Брахе. — Где они?

— Не волнуйтесь, дасан! Скоро их приведут, мне лишь нужно отдать сигнал, подтверждающий, что здесь находится именно лорд Виго, а не какой-то его двойник.

— Так ты уже убедился, что это он?

— Более чем, — отозвался посланник и, открыв северное окно, выглянул на улицу, чтобы трижды протрубить в рог. — Через четверть часа к нам придут.

— А сейчас нам что делать? — поинтересовался Дивен.

— Просто ждать.

— Тогда, может, вина?

— Если не боитесь выглядеть глупо перед леди — пейте, а я не буду!

— Эй, предатели, мне-то нальёте? Я вашей леди не боюсь! — вмешался Алексим.

Двое иланцев, переглянувшись, стали дожидаться реакции гостя, а когда тот брезгливо от них отмахнулся, передали полупустую флягу Маку, чтобы тот угостил пленника. Утолив жажду, тот немного угомонился и невпопад принялся распевать строки из «Светлоокой девы», то и дело коверкая слова.

Заслышав столь отвратительное исполнение сей баллады, вирбрегский посланник усмехнулся: в таком состоянии даже самый страшный демон не опаснее волчонка, здоровяк, которого приставил к нему Брахе, уж, точно с ним справится… Впрочем, что-то в облике этого верзилы ему не нравилось, а что именно, понять прибрежец так и не смог, и обратил свой взор на союзников. Леди намеренно не представляла друг другу участников её операции, но эти двое определённо выглядели знакомо, в особенности тот, что отпирал дверь.

— Послушай, приятель, а мы не встречались раньше? — решился спросить у него гость в надежде развеять сомнения.

— Не помню такого, — отозвался Дивен, — но думаю, вполне могли. Ты сам здешний?

— Почти.

— И я, пятый сын одного приграничного местика. При дворе, как понимаешь, я не блистаю, но в Нисс вместе с нашими ходил.

— Ты имеешь в виду турнир или тот поход пять лет назад?

Ответа не последовало, ибо из угла, где находился воевода, вновь послышалась брань, а затем прилетела и пустая фляга.

— Хотите, чтобы я вёл себя смирно, наливайте больше! — прохрипел Алексим.

— Брахе! Что это такое! Вам дозволили взять с собой этого верзилу, потому что вы обещали, что он не выпустит пленника! — вскочив со своего места, вскричал Дивен, на что дасан лишь развёл руками. — Он с ним даже с раненым справиться не может.

— Да я держу его, держу, — обиженно проговорил Громовержец, пытаясь усадить Виго, но вопреки уверениям, тому удалось вырваться.

Сбив с ног горе-конвоира, валис побежал к окну, но тут же был окружен с трёх сторон.

— Стража уже на подходе, смиритесь уже! — проговорил посланник, оказавшийся в тот момент лицом к лицу с врагом.

— И не подумаю! — огрызнулся Алексим и, закинув свои связанные руки на шею прибрежца, принялся его душить.

Мак набросился на воеводу и потащил его обратно в угол, тем самым только ухудшая положение жертвы. Оба союзника также поспешили на помощь, но и этого оказалось недостаточно, чтобы освободить несчастного из губительных объятий Виго.

Брахе в смятении приблизился к борющимся, не зная, что предпринять, и в этот момент в дверь снова постучали. С опаской дасан отпер засов, в помещение вошли четверо солдат Вира и тут же окружили присутствующих, следом же вплыла статная дама лет тридцати пяти, сопровождаемая двумя телохранителями, один из которых с волнением в голосе пытался её образумить.

— Миледи, я не уверен, что это безопасно! — настаивал он. — Я видел, что здесь только что случилось.

— Вздор! Детишки расшалились, — вздохнула она и, окинув взором комнату, строгим тоном добавила: — Сейчас же все прекратите!

Дивен и его товарищ тут же отпустили Алексима, тот также ослабил хватку, отчего тело посланника со стуком упало на пол. Только Мак по-прежнему удерживал воеводу, ибо в его задачу сегодня входило исполнять приказы другого человека.

— Ты тоже! — настояла Льонелла, презрительно взглянув на ослушавшегося.

— Сначала пусть доставят сюда моих мальчиков! — нашёлся дасан, неповиновение Громовержца напомнило ему, чьим слугой был великан на этот раз.

— Ты почти провалил задание! Писал, что Виго ранен и слаб, а он чуть не сбежал и умудрился убить при этом моего рыцаря. Он мёртв, не так ли? — уточнила госпожа, на что один из её спутников, уже осмотревший тело, ответил утвердительно.

— Твои друзья, Лео, меня недооценили, — усмехнулся Алексим. — Думаю, и ты собираешься сделать ту же ошибку!

— Мне кажется, или ты пьян? — несмотря на возражения своих спутников, леди приблизилась к пленнику. — Да, так и есть!

— Не знаю, может, это обычай такой местный, но твои малыши и сейчас сами меня угостили. Они напали на моих людей, в меня самого стреляли, потом связали и привели сюда, но они все ещё меня боятся… А ты-то, ужель не боишься?

— Мне помнится, ты не бьёшь женщин!

— Обычно не бью, но, если меня вынудят, могу дать сдачи.

— Ха-ха, всё-таки им удалось подпортить тебе и шкуру, и самолюбие! Покажешь рану?

— Как я тебе покажу, когда мне этот переросток двинуться не даёт? — отозвался Виго, на что Мак недовольно хмыкнул.

— Брахе, это не дело! Твоё чудовище мешает нам общаться! — заявила госпожа.

— Верните мне детей, и мы с удовольствием избавим вас от своего присутствия!

— Хорошо, — она оставила воеводу и шёпотом дала какие-то указания к телохранителям.

Оба покинули здание, однако один из них быстро вернулся, доставив госпоже заполненный почти до краёв ковш.

— Ты меня утопить собралась или умыть? — съязвил Алексим.

— Почти. Я хочу тебя вылечить! — с улыбкой промолвила она и, сделав вид, что хочет преподнести валису питье, неожиданно вылила всю воду на его перевязанную руку.

— Твою мать, Льонелла, ты что творишь? — выпалил тот, внезапно почувствовав резкую боль.

— Она солёная, так заживёт быстрее, да и я буду знать, что меня здесь не дурят! — удовлетворенно ответила она.

— А ты не веди себя, как дура, не придётся проверять!

Леди испустила вздох негодования и отвесила обидчику такую пощёчину, что тот на мгновение даже забыл о мокрой повязке, нестерпимо жгущей предплечье.

— Иначе почему ты устроила для меня такую ловушку? — гневно проговорил он. — Столько людей погибло только для того, чтобы мы сегодня встретились! Но ты же знаешь, что я и так к тебе ехал.

— Если бы я пустила тебя в город, наверняка убитых было бы больше. Да и тебя самого сложнее было бы пленить. А ты мне нужен живым.

— Кого на этот раз решила мной заменить?

— Никого, я получу за тебя собственное королевство!

— Ты опоздала, дорогая, Нельон уже женат.

— Знаю. Это досадно, но я переживу, если мне достанется не вся Ланиссия или Княжество Линона — Прибрежья вполне хватит!

— И что потом? Будем с тобой воевать?

— Нет, мы с Ниссом подпишем соглашение и заживём в мире и согласии.

— Не заживете! Напав на меня, ты не только совершила измену, но и нарушила наш прежний уговор.

— Напугал! Та старая сказочка если кому и навредит, то только тебе! — заявила она, но тут с улицы послышался шум, и леди предпочла отложить этот разговор.

Вернулся второй телохранитель, а следом за ним в комнату вошёл румяный паренёк лет тринадцати-четырнадцати.

— Манну! — воскликнул Брахе. — Ты жив! Все в порядке?

— Батюшка? А ты здесь откуда? — удивился тот.

— Я пригласила, — тоном, не допускающим возражений, сообщила госпожа, — ступай к нему.

— Где Талрон? — насторожился дасан.

— Имей терпение! Он не такой шустрый, как брат, — высказалась леди, и вскоре двое её воинов ввели в помещение старшего из сыновей Энрона Брахе.

Молодой человек был очень слаб и едва передвигался самостоятельно. Когда люди Льонеллы его отпустили, он чуть не упал, но все же сумел, держась за стену, добраться до лавки, где сидели его родные.

— Они тебя пытали? — спросил отец.

— Нет, просто перестали давать нормальную еду, когда поняли, что против тебя я не пойду, — ответил тот.

— Ты тоже был здесь? — удивился Манну. — Я не понимаю, как так вышло?

— Нас с вами, ребята, втянули в одно большое предательство, — со вздохом проговорил дасан.

— Умолкни, Брахе! — рассердилась дама. — Я сделала, что обещала, будь любезен, выполни и мою просьбу!

— Не так это называется, — негромко пробормотал он и окликнул своего сегодняшнего слугу: — Эй, Мак, передай лорда Виго сообщникам регента!

— А мне верёвку на нем оставить? — осведомился тот, предварительно пихнув своего пленника.

— Его бы в цепь заковать, — отозвалась Льонелла, — но ты пока хотя бы руки ему за спиной завяжи, а то мы уже имели удовольствие пронаблюдать, что этот убийца творит без должного контроля.

— Остереглась бы меня так называть! — злобно прошипел Алексим, пока Громовержец возился с его путами.

— А это неправда? — возмутилась леди. — У нас тут труп лежит, а до того ты Тарвела прикончил, и не одного его!

— Твой Тарвел трус, он сам со скалы сиганул, едва меня увидел! А кстати, не по нему ли ты траур носишь?

— Идиот! Я вдова! — гневно вскричала она, замахнувшись для очередной пощёчины, но передумала, сомневаясь, сможет ли сейчас здоровяк удержать Виго, и потому просто томно добавила: — И в этом тоже ты повинен.

— Не спорю, смертей я учинил немало, но на моей совести нет крови невинных.

— Да ты сама добродетель! — нервно рассмеялась Льонелла. — Великан, ты закончил?

Мак промычал что-то утвердительное, и регент, развернувшись к двери, дала своим людям знак, что пора уходить, но тут её путь преградил Дивен.

— Миледи, вы обещали и нас наградить! — напомнил он. — Я не знаю всех подробностей, ибо Кайс нас в них не посвящал, но мы надеемся, вы не отпустите нас ни с чем.

— Конечно, я обязательно вас отблагодарю, — хитро улыбнулась она, — но давайте мы это сделаем в другой обстановке. Приходите сегодня после полудня