Туберкулезные циклы — по 5 дней (не более 5 капель в 100 мл воды без трав). Прошу учесть, что, несмотря на нетоксичность АСД-2Ф, его прием в чрезмерных для больных дозах вызывает депрессию, слабость и бессонницу. И больной должен сам выйти на приемлемый для него прием. В рекомендациях В.В.Тищенко количество капель ежедневного приема достигает и 120, и 160. Больным, питающимся макробиотически, такие дозы не под силу. Даже если им разрешены обезжиренные кефир. До этого времени никто из больных более 60 капель в день не принимал. Вот прием АСД-2Ф для ослабленных онкобольных циклами по 5 дней с перерывом в 3 дня: 3-5-7-9-12 капель в 100 мл настоя душицы (1 ч.л. душицы на 250 мл кипятка, настоять 1 час). Набирать дозу осторожно, причем только со второго месяца. Схема максимально щадящая, и больной сам прекрасно успевает разобраться в действии АСД-2Ф и принять решение о количестве принимаемых капель. Прием АСД для крепких больных. 5 дней (в 8, 14 и 20 часов) — по 5 капель, 3 дня перерыв, 5 дней — по 5 капель, 3 дня перерыв, 5 дней — по 5 капель, 3 дня перерыв, 5 дней — по 10 капель, 3 дня перерыв, 5 дней — по 10 капель, 3 дня перерыв. И т. д. до 20—25 капель. Сопровождается прием АСД либо травами по схемам по 1 ч.л., либо травами по рекомендациям В.В.Тищенко, либо просто приемом репешка, сборов с шалфеем, крапивой, хвощом в небольших дозировка (1 ч.л. — не более! — т. к. АСД-2Ф действие трав усиливает чрезвычайно). Больные должны принимать цветочную и сосновую с медом пыльцу (1:1) 3 раза в день по 1 ч.л. через два часа после еды, чередуя дни. День — прием цветочной, день — прием сосновой. И так — 2 месяца подряд.
Также мы можем обратиться и к истории Русской Православной Церкви, которая сохранила для нас запись обращения Валаамского схимника Кириака со времен раскола православия. В назидание потомкам Кириак оставил историю своей собственной жизни. Вот только одна ее часть: «…в короткое время успело обратиться в раскол до 300 душ; между ними были и престарелые. Жизнь этих людей и подвиги были изумительны: они простаивали ночи на молитве, в сердцах и сердечном сокрушении; но, видно, все эти самочинные подвиги не были угодны Богу, о чем можно заключить из того, что когда кто из них умирал и через сутки не был погребен, то на другой день к нему и приступить было невозможно: тело быстро разлагалось и распространяло страшное зловоние; у некоторых из них даже расседались утробы (подобной была и смерть Иуды, предавшего Христа — прим. ред.). Совсем другое замечал я при кончине тех людей, которые прежде смерти прибегали к покаянию и сподоблялись приобщению Святых Тайн: кончина этих людей и погребение их были весьма благоденны. Беспристрастные эти наблюдения могли бы убедить меня, что мы сбились с пути правого, ведущего ко спасению и что деяния наши противны Богу. Это и приходило мне, действительно, на мысль, но потом я опять погружался во тьму заблуждения, которая до того омрачила меня, что я уже не способен был отличить свет от тьмы и обратиться к Матери нашей, Святой, Соборной и Апостольской Церкви».
