А. Л. Сергеев

Основы российской государственности

Учебное пособие

---

ebooks@prospekt.org

Информация о книге

УДК 321(470+571)(075.8)

ББК 66.2(2Рос)я73

С32

Изображение на обложке с ресурса Photogenica.ru

Автор:

Сергеев А. Л., доктор юридических наук, доцент кафедры теории государства и права Московского государственного юридического университета имени О. Е. Кутафина (МГЮА).

Настоящее учебное пособие посвящено анализу теоретических основ российской государственности и различных аспектов ее функционирования. В работе освещаются сегодняшние наиболее острые социальные, экономические, идейно-смысловые проблемы жизнедеятельности российского государственно-организованного общества и одновременно предлагаются сценарии их дальнейшего разрешения. Особое внимание уделяется постсоветскому пространству как зоне жизненно важных интересов России, а также фундаментальным аспектам российской общественной жизнедеятельности – вопросам образования, семейной политики, конституционного права и правоохранительной системы.

Законодательство приведено по состоянию на 27 ноября 2023 г.

Для студентов гуманитарных вузов и всех интересующихся проблемами российской государственности.

УДК 321(470+571)(075.8)

ББК 66.2(2Рос)я73

© Сергеев А. Л., 2023

© ООО «Проспект», 2023

ВВЕДЕНИЕ

Проблематика российской государственности приобрела за последние два десятилетия исключительную актуальность. В рамках указанной научной тематики проводилось немало круглых столов, терминология, соответствующая ей, отражалась в больших объемах научных публикаций. Укрепление российской государственности в качестве одной из основных стратегических целей обозначалось и в программных речах политического руководства Российской Федерации1.

В условиях проведения в России специальной военной операции страна столкнулась с дополнительными вызовами, потребовавшими максимального духовно-идеологического сплочения населения Российской Федерации с целью преодоления имеющихся масштабных угроз и обеспечения российскому государственно-организованному социуму достойного будушего в видимой долгосрочной перспективе. Имеющиеся на сегодняшний день реалии детерминируют деятельность государственной власти к внесению корректив в сегодняшнюю образовательную политику. Указанная константа современности была отражена Президентом России В. В. Путиным в необходимости разработки учебного курса «Основы российской государственности» для вузов, готовящих выпускников к освоению широкого круга специальностей2.

В то же время общетеоретические аспекты охватываемого выше круга научных проблем до сих пор не освещены и не разработаны должным образом. Множество пробелов свойственно и методологии, позволяющей раскрыть российскую государственность как особый социополитический и духовно-культурный феномен. На сегодняшний день не просматривается общего подхода к определению объема и содержания данного ключевого понятия, выработке терминологии, а также элементам политико-правовой теории, связывающим феномен государственности с базовыми принципами экономического, регионального и внешнеполитического устройства страны, структурными составляющими ее генезиса.

В 2016 году с целью преодоления вышеуказанных теоретико-методологических проблем нами была издана монография «Российская государственность в XXI веке: основные проблемы». В ней к структуре феномена российской государственности был представлен широкий подход, а также использована междисциплинарная методология, позволившая исследовать и учесть его правовое, политическое, экономическое и социально-философское измерение и адекватно отра­зить многообразие элементов, определяющих в совокупности своей жизнедеятельность российского государства и государственно-организованного общества. Указанная работа, однако, имела не только общетеоретический, но и проблемно-прикладной характер. Сегодняшняя российская государственность, пройдя долгий путь в рамках руководящего тренда вестернизации, столкнулась с глубинными стратегическими системными вызовами, требующими проведения анализа сделанных ошибок, понимания своего нынешнего состояния, определения концептуального стратегического ответа при четком осознании координат своего дальнейшего движения. В исследовании проводился глубинный анализ совокупности внешне- и внутриполитических проблем существования и дальнейшего развития российского государственно-организованного социума. В нем была широко затронута проблематика постсоветского пространства в качестве зоны неотъемлемых геополитических и геостратегических интересов России.

Настоящее учебное пособие написано на основе разработок упомянутого выше монографического исследования. В то же время в нем оказались учтены многочисленные отзывы читателей, а сама его структура оказалась детерминирована программными документами Министерства науки и высшего образования Российской Федерации, связанными с утверждением курса «Основы российской государственности» в учебных планах отечественных вузов.

Настоящее учебное пособие предназначено для студентов, осваи­ва­ющих в процессе изучения вышеуказанный курс, а также для всех, интересующихся тематикой российской государственности, ее становления, развития, а также вопросами поиска решения проблем, стоящих перед нею на современном этапе.

Глава 1. ЧТО ТАКОЕ РОССИЯ. ГОСУДАРСТВЕННОСТЬ КАК ИНТЕГРАТИВНАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РОССИЙСКОГО ИСТОРИКО-КУЛЬТУРНОГО ТИПА ЛИЧНОСТИ

1.1. Понятие и признаки государственности как социально-политического и социокультурного феномена

Государственность — понятие широкое и многоаспектное. Вопрос о соотношении понятий «государство» и «государственность» является исключительно важным для политической и правовой науки. Первое из них можно считать вполне сформировавшимся: речь идет о политико-территориальной организации публичной власти, обладающей суверенитетом, осуществляющей сбор налогов и способной создавать правовые нормы. Факультативными признаками государства явлется наличие вооруженных сил, денежной единицы, государственного языка и др. С понятием и пониманием государственности в современной науке дела обстоят сложнее: его объем и содержание во многом оставался расплывчатым и неопределенным. Исходя из вышесказанного, начать рассматривать вышеуказанную многоаспектную тематику целесообразнее всего с формулирования собственного определения вышеназванного социально-политического и социокультурного феномена. На наш взгляд, государственность — это система основополагающих начал, идентифицирующих государственно-организованное общество и обуславливающих его воспроизводство.

Сегодня Россия как государственное и общественное образование столкнулось с масштабной системой глобальных вызовов. Проведение российскими вооруженными силами специальной военной операции на Украине заставило наше государство столкнуться с многоаспектным противодействием современного коллективного Запада, одним из проявлений которого стала развязанная против нашего Отечества масштабная санкционная политика. Чтобы достойно справиться с имеющимися трудностями, необходимо получить твердый ответ на вопросы: что именно и как именно в российском социально-государственном поле необходимо укреплять и реформировать? Чем быстрее мы получим на него достойный и ясный ответ, тем легче будет в дальнейшем представить себе этапы и масштабы соответствующей работы.

Классификация различных типов государственности с выделением их отличительных черт не является простой задачей. Можно с уверенностью говорить о российской, французской или немецкой государственности, подразумевая историческую преемственность, связь времен и периодов в единое целое, то, что в течение смены многих эпох определяло жизнь и жизнедеятельность каждого конкретного народа. Указанная проблематика, однако, исключительно тонка: тип государственности при применяемом нами измерении будет заканчиваться тогда, когда доля преемственности в матричных основах жизнедеятельности страны, стремительно сужаясь, исчезает. Современную Италию едва ли возможно назвать преемницей Римской Империи, прибавляя к исторической итальянской государственности древнеримский период. В то же время Османский период как многовековой отрезок современной турецкой государственности рассматривать возможно, ибо уровень преемственности и структура идейно-смысловых основ османского и современного турецкого государств является несоизмеримо большей, нежели в первом изложенном случае.

В рамках одной большой многовековой государственности в зависимости от исторической эпохи целесообразно выделять систему ее видов и подвидов. Дореволюционная, советская и постсоветская государственности, к примеру, имеют очевидные отличия, составляя в то же время одну-единую цельность — государственность общероссийскую.

Каждый структурообразующий элемент государственности, также как и государственность в целом, имеет глубинные матричные коды. Для идентификации различных типов и разновидностей государственности необходима целая система структурных элементов, представляющих в сумме своей систему маркеров, которые позволят определить, где заканчивается одна государственность и начинается другая. Перейдем к последовательному перечислению структурообразующих элементов государственности и их раскрытию.

1. Организация и особенности функционирования государственно-властной системы. В ней наиболее четко можно увидеть вековую преемственность, матричные коды государственности в целом, переходящие от одной эпохи к другой. К примеру, между дореволюционной и советской государственностью, несмотря на внешние различия, видится исключительно много общего:

• идеократический характер государства (в дореволюционной России в качестве смыслообразующей социумной конструкции выступала православная религия, в советской России — идеология коммунизма);

• значительная централизация власти, исключительная значимость личностного фактора в процессе управления страной (полномочия глав государств в обе исторические эпохи были чрезвычайно широки);

• министерская система, основанная на единоначалии;

• национально-территориальные автономии, чей вес часто определялся силой и встроенностью местной элиты в общегосударственный процесс;

• положение русского народа в качестве общество- и государствообразующего.

Недостаток знания о ментальных основах российской государственно-властной системы при попытке интегрировать постсоветскую российскую государственность в лоно европейской цивилизации на рубеже XX–XXI вв. нередко приводил к ошибкам в государственном строительстве. К примеру, административная реформа начала 2000-х годов, проводившаяся по образцу американской государственно-властной системы без учета российских почвенных особенностей, привела к масштабному увеличению бюрократического аппарата, ослаб­ле­нию способности системы исполнительной власти к быстрой и точной управляемости и координации ее различных звеньев при решении сложных и комплексных вопросов. «Конкуренция ведомств» в деле управления стала болевой точкой в работе сегодняшнего российского государственного аппарата. К сожалению, подобный пример не является единственным.

2. Политический режим государства. В соответствии с общепринятым научным определением, политический режим является совокупностью приемов, способов и средств осуществления государственной власти. Иными словами, указанный научный инструмент отвечает на вопросы о комплексе взаимоотношений между человеком и государством, а также государством и обществом, его элементами и структурными звеньями.

Приходится констатировать, что в постсоветских научных реалиях в России не сложилось цельной, отвечающей сегодняшнему дню, доктрины политического режима. Указанная частная научная проблема адресует нас к проблеме более общей: в рамках отечественных научных реалий до сих пор не сложилось подлинного политологического категориального аппарата, способного адекватно и непротиворечиво описывать и разрешать имеющиеся современные проблемы. Данный аспект имеет историческую основу: в дореволюционный период обществоведческое научное знание нередко заменялось натурфилософией — рассуждениями о совершенстве человеческой природы, в эпоху же советскую в указанной сфере безраздельно господствовал «вульгарный истмат» — крайне упрощенная версия марксизма, приспособленная для использования ее текущей политико-идеологической повесткой «на злобу дня»3. С эпохи перестройки терминологический аппарат «вульгарного истмата» сменился использованием западно-либеральной политической терминологии, которая также нередко оказывалась объектом целенаправленной идеологической переработки для дальнейшего смыслового воздействия на широкие массы населения. В категориальном аппарате проблематики политического режима это отразилось особенно остро. Классификация политических режимов на демократические (единственно правильная форма, существующая лишь в рамках западной цивилизации), авторитарные (сочетаемые с подавлением личности, но в некоторых случаях не лишенные прогрессивного потенциала) и тоталитарные («абсолютное зло», бесперспективно подавляющее личность, объединяющее в себе как фашистскую Германию, так и все эпохи существования Советского Союза) — псевдонаучный плод радикально-неолиберального и ультраантисоветского направления западной политической мысли, который, к сожалению, до сих пор «кочует» по отечественным учебникам обществоведческой и политологической направленности, выполняя при этом лишь одну цель — оправдывая и защищая евроцентрические положения о западном пути развития как о единственно правильном «магистральном пути человечества»4.

Попытаемся заполнить вышеуказанный пробел, сформулировав собственную классификацию политических режимов сегодняшнего дня, используя при этом современную научную методологию.

В странах Западной Европы и Северной Америки распространен режим «западной демократии». Его характерными признаками являются:

• выборность многих государственно-властных звеньев;

• существующая в государстве (или декларируемая на конституционном уровне) система разделения властей;

• декларирование принципов политического и идеологического многообразия.

Плюсы существования государства в рамках данного режима очевидны. Политическая элита западного государства, формируя и формулируя текущую социальную «повестку дня», предлагает народу альтернативные варианты развития общества, оформленные в программах различных движений и партий, легитимируя их с помощью выражаемого на выборах народного волеизъявления. Механизм разделения властей не дает возможности для какой-либо политико-элитной группы установить полный и всеобъемлящий контроль над социально-политической жизнью государства и служит серьезной гарантией от узурпации ею власти.

В то же самое время последние несколько десятилетий наглядно продемонстрировали недостатки и «болевые точки» «западной демократии»:

• СМИ современного Запада системно и методично используют в своих действиях политические технологии манипуляции общественным сознанием, нередко «превращая» тем самым неправду в истину5. Резко сузились и рамки самостоятельности их действия: мировая политическая элита, являющаяся владельцем большинства информационных терминалов, задает своим контрагентам исключительно жесткую рамку в тоне и тональности освещения актуальных событий;

• наличие системы «запретных тем». В США, к примеру, одной из них стало обсуждение степени достоверности официальной версии трагических событий 11 сентября 2001 года. Фильм известного итальянского тележурналиста и политика Д. Кьезы, предоставившего наглядные доказательства ее вымышленности, к показу в США был официально запрещен. Вскоре, после активного внимания кинозрителей Европы к указанному фильму, он был снят с показа и в европейских кинотеатрах.

• глубинная управляемость социально-политических процессов узкими элитными группами. Национальные «комьюнити» стран Запада глубоко и прочно интегрированы в мировую политическую элиту. В эту группу входят крупнейшие мировые финансовые игроки, спецслужбистские и военные лобби, владельцы многомиллионных терминалов массовой информации и иные слаботранспарентные структуры, являющиеся на сегодняшний день «хозяевами положения дел» в мире;

• среднестатистический западный человек весьма толерантен к самым различным действиям собственных политических элит, которые не касаются его узколичностных и узкогрупповых интересов. Постмодернистское разрушение культуры, ослабление семейных ценностей, обессмысливание множества исторических символов, еще вчера являвшихся святыми сегодня становится основой западной политической практики.

Народно-монократический политический режим предполагает наличие общей этики, ценностной основы и базовых политико-идеологических основ, разделяемых большинством членов общества. Как правило, в подобных политических системах существует ведущая партия или иная политическая структура, служащая «общенациональным собором» для преодоления разногласий в различных социальных слоях и выработке единой позиции по стратегически важным вопросам. Наиболее яркими представителями народной монократии в современном мире являются КНР и Республика Куба. Необходимо отметить, что формированию народных монократий могут служить различные предпосылки, в зависимости от цивилизационной основы того или иного общества. Если на Кубе указанный режим сформировался вследствие становления на острове в течение двух веков общинной демократической традиции, то на Китай существенным образом повлияла лежащая многие века в его основе конфуцианская этика.

Народно-монократические режимы могут довольно легко мобилизовать население на решение крупных общественно-значимых задач и стратегических целей. Политические элиты соответствующих обществ вынуждены действовать исходя из принципов социальной справедливости, ибо только в этом случае верхи обеспечивают действенную легитимацию собственной власти.

Риски, связанные с существованием подобного режима, также довольно очевидны: возможность идеологической стагнации, отрыва высших эшелонов власти от народных масс могут стать для подобных социальных организмов смертельно опасными, о чем убедительно свидетельствовал позднесоветский исторический опыт. То, к чему «западная демократия» не столь чувствительна, для народной монократии может оказаться фатальным фактором.

Либеральным политическим режимам, примеров которых особенно много в сегодняшней Латинской Америке, свойственно следование отраженным в соответствующих конституционно-правовых документах формальным канонам «западной демократии». В то же время господствующее влияние местных олигархических групп, иностранных государств и транснациональных корпораций на внутригосударственный политический процесс во многом сводит к нулю реальное участие народных масс в выработке и принятии политических решений. Такой правящий режим легализуется скорее «легитимностью извне» нежели «легитимностью изнутри». Впрочем, последние десятилетия имелись и исключения: сплоченность народных низов и деятельная консолидация оппозиционных политических «контрэлит» периодически приводила к власти социалистические, лево-патриотические и антиолигархические силы. Пример Венесуэлы здесь наиболее интересен: действенная политическая конкуренция привела к образованию в этой стране доктрины и практики либерального социализма — «чавизма».

Создание новой современной классификации политических режимов требует выделения тоталитаризма в качестве одного из его типов, при введении, однако, существенных оговорок.

Тоталитарным режимам свойственно наличие в обществе всепроникающей и обязательной идеологии, сращивание партийного и государственного аппарата, культ вождя, масштабные политические репрессии против инакомыслящих. Данный термин, однако, часто использовался на протяжении последних десятилетий не в узко-научных, а в масштабных политико-идеологических целях. Это делалось путем выделения исключительно внешних характеристик тоталитаризма, исходя из чего манипулятивно создавался вывод о торждественности политических режимов Советского Союза и фашистской Германии 30–40-х годов двадцатого столетия. Указанный подход исключал как диаметрально противоположные исторические предпосылки появления соответствующих политических систем и идейно-смысловые основы каждой из них, так и непосредственно сами методы и формы воздействия советской и немецко-фашистской систем на указанные общества, что приводило их к кардинально отличающемуся внутреннему состоянию. Сегодняшняя эпоха требует принципиальной переработки терминологического аппарата, связанного с проблематикой тоталитаризма — и прежде всего — с целью недопущения соответствующих политических спекуляций и вызываемого ими дальнейшего очернения советского периода отечественной истории.

Во второй половине двадцатого столетия в Латинской Америке был распространен режим военных диктатур. Его особенными чертами являются: верхушечность государственной власти, ее исключительная репрессивность и отсутствие у государственного аппарата фактических правовых ограничений в отношении личных, политических и социально-экономических прав личности. Указанные режимы, как правило, черпали силу из двух источников: поддержки влиятельными силами извне (прежде всего, североамериканскими латифундиями и элитно-силовым лобби), а также мобилизованности собственных силовых структур, готовых в любой момент включить репрессивную мощь подавления в отношении народных масс. Как правило, такие политические режимы ведут к глубокой общественной деградации и свергаются при исчерпании собственного ресурса. Впрочем, военная диктатура — не исключительно латиноамериканский феномен: многие ее признаки присутствуют в сегодняшней Республике Мьянма и некоторых других государствах современного мира.

Для абсолютистского политического режима (Саудовская Аравия, Оман, иные монархии арабского Востока) свойственна фактически чрезвычайная личная власть главы государства, оформленная в правовом плане в конструкцию абсолютной либо дуалистической монархии. На реальное осуществление политической власти в этих государствах исключительное влияние имеют многочисленные представители правящих династий, а также элитные в имущественном, региональном и конфессиональном отношении группы. Ожесточенная закулисная борьба политических групп, состоящих из представителей вышеперечисленных социальных прослоек — типичное явление абсолютистской политической жизни. Элементы абсолютизма, присутствовали в жизни и некоторых арабских республик (бааситстского Ирака и др.), однако основой подобной конструкции становилась не религия, как в арабских монархиях, а светская идеология, основой которой было построение общества социальной справедливости, созданного на основе поликонфессиональной политической нации.

В странах тропической и южной Африки весьма распространен режим партикулярной политической власти. В условиях функционирования таких государств большую роль играют проживающие на их территории племенные союзы со своими традициями и обычаями. В таких государствах происходит накладывание друг на друга государственно-правового и традиционно-племенного начал второе из которых весьма значительно ограничивает полновластие первого. «Нарезка» границ многих сегодняшних государств Африки проходила хаотично, по воле бывших стран-метрополий и их колониальных администраций. Многие части отдельных племен и племенных союзов оказывались при таком делении по разные стороны границ, что не могло не мешать складыванию вновь образовавшихся государственно-организованных обществ в единый народ. Причудливая мозаика «государственно-правового» и «традиционно-племенного» начал до сих пор является атрибутом сегодняшней африканской социально-политической жизни, порою порождая междоусобные кровавые конфликты (примером может послужить геноцид народа тутси, осуществленный в середине 90-х годов прошлого столетия на территориях соседствующих государств — Руанды и Бурунди).

Проведенная классификация политических режимов не является абсолютной и исчерпывающей. Как правило, реальная практическая государственно-правовая жизнь часто несет в себе сочетание черт, свойственных нескольким различным политическим режимам. В сегодняшней России, к примеру, имеет место смешение элементов западнодемократического, либерального и народно-монократического начал общественно-государственной жизни. От того, какие принципы политического развития будет избраны в дальнейшем в качестве основополагающих, какие из имеющихся черт политического режима станут доминировать, а какие уйдут в прошлое — во многом зависит дальнейший ход российской истории и сама возможность ее жизнедеятельности в долгосрочной перспективе.

3. Характер и степень взаимоотношений государственной власти и структур гражданского общества. Необходимо оговориться, что понятие «гражданское общество» мы используем в предельно широком значении и понимании этого слова, очерчивая им весь комплекс юридически негосударственных общественных структур и отношений. В таком аспекте данное понятие использовалось не всегда. Теоретик просвещения Дж. Локк определял гражданское общество как «рес­публику свободных собственников», «цивилизованное общество», состояние «холодной гражданской войны богатых против бедных». В более поздние времена гражданское общество рассматривалось в смысле общества модернизированного, демократического, светского, с развитой структурой рыночной экономики (при этом говорилось, что только в таких странах можно говорить о феномене «гражданского общества» как таковом). Необходимость нашего сегодняшнего максимально расширенного взгляда на указанный вопрос диктуется актуальностью изучения негосударственного сегмента общественной жизни и его непосредственного влияния на феномен государственности.

Говоря о традициях отечественного самоуправления, как важнейшем элементе структуры гражданского общества, следует отметить, что в России его понимание во все времена существенным образом отличалось от его западного аналога. На Западе оно рассматривалось в качестве определенного противовеса государственной власти. В России же роль государства во многом была обществообразующей. Государство цементировало общество и собирало его воедино. Исходя из этого, самоуправление в России не боролось с государством как со своим антиподом, а дополняло его, стремясь обеспечить лучшее и наиболее верное осуществление на местах государственно-значимых функций.

При создании комплексной панорамы государственности следует рассмотривать аспект взаимодействия государственной власти с элементами его социальной структуры: национальными общинами, представителями профессиональных объединений, религиозных конфессий, студенчества, иных групп и слоев населения. Исследование проблемы под данным спектром позволит найти оптимальное соотношение сил в различных сферах жизнедеятельности, позволяющих осуществлять его полноценное воспроизводство.

4. Особенности суверенитета государства. Суверенитет — верховенство и независимость государственной власти — является не только необходимым признаком государства, но и основополагающим элементом государственности. Сам вопрос о ее наличии может ставиться только тогда, когда в государстве есть постоянное и неуклонное воспроизводство суверенитета. Более того, степень суверенности государства может стать качественным показателем его силы и эффективности.

Здесь, однако, следует сделать несколько существенных оговорок. Абсолютный суверенитет в реальной практической жизни подобен физической модели «идеального газа» — указанная абстракция необходима в научно-теоретических и образовательно-прикладных целях, однако в реальности она неизбежно трансформируется с той или иной степенью погрешности. Фактическое осуществление государственного суверенитета зависит от множества параметров: политико-территориальной структуры государства, системы природно-климатических факторов, реального расклада функционирующих финансово-экономических и внешнеполитических сил и иных значимых характеристик. Политический суверенитет конкретного, реально существующего государства будет неизбежно ограничен заявленными выше факторами. В то же время суверенитет в юридическом смысле, как конституционно-правовой и идейно-смысловой принцип, будет иметь в себе исключительно абсолютную составляющую, которая служит матричным принципом любого государственного образования. В этой коллизии прячется очень много тонкостей. Политический, реально существующий суверенитет, даже без существенного изменения собственной юридической основы, может претерпевать серьезные ограничения. Тем не менее, всегда существует такая рамка «ослабления суверенитета», перейдя за которую и государственность неизбежно потеряют собственные важнейшие качества.

Не менее интересен и принцип народного суверенитета, олицетворяющего в себе формулу о народе как единственном источнике государственной власти. Принцип народного суверенитета закреплен во множестве стран и служит надежным способом государственно-властной легитимации как идейно-материальной основы осуществления государственной власти. В то же время, как было видно из вышеприведенной типологии политических режимов, народный суверенитет — не единственно возможный способ осуществления легитимации власти. Для абсолютитсткого режима свойственна, как правило, легитимация религиозная; для режима военных диктатур — легитимация силами извне и собственными силовыми структурами.

Любое государство, взявшее народный суверенитет в качестве способа легитимации, должно в своих доктринальных основах наполнять этот принцип особым, конкретным содержанием, указывая при этом, есть ли в нем, помимо собственно народа, иные источники, предоставляющие государственно-властной деятельности характер общепризнанности и уверенности в праве на власть для осуществляющих ее правящих политических элит.

5. Особо следует отметить территориальную структуру государства как матричный принцип воспроизводства государственности. Каждый регион представляет для государственного образования и государственно-организованного общества особую, уникальную ценность в социальном, экономическом, ментально-духовном и культурно-идеологическом измерении. Часто потеря государством даже своей небольшой части территории может иметь для него фатальное значение.

В то же время мы знаем примеры, когда в критические и кризисные для государства дни правящие элитно-политические группы шли на сознательные территориальные потери с целью присвоить государству иную цивилизационную идентичность. Яркий пример тому — кемалистская Турция. Мустафа Кемаль Ататюрк, борясь с предыдущей османской эпохой и стремясь взять европейские цивилизационные рубежи, строил турецкую нацию по западноевропейскому образцу, отсекая от новой государственности инонациональные образования Ближнего Востока. Впрочем, такие примеры крайне редко увенчивались успехом и как правило, приводили к неизбежному падению роли «самоуменьшенного государства» в мировом социополитическом пространстве. Указанное знание необходимо внимательно освоить российскому обществу, так как в его отдельных сегментах национал-уменьшительные и регионально-сепаратистские настроения периодически приобретают актуальность и привлекательность. В рамках сегодняшнего социально-политического положения Российской Федерации потеря даже малейшей части ее территории может обернуться дальнейшей катастрофой, грозящей распадом страны. Укреплять отечественную государственность следует путем должного обустройства ее территориальной структуры и беспощадной борьбой с различными видами и формами «уменьшительских» настроений, вплоть до введения уголовной ответственности за подобные публичные призывы.

6. Цивилизационная идентификация и самоидентификация государственно-организованного общества. Система общественных «институциональных матриц». Цивилизационный подход к изучению общества, в основу которого были положены труды Н. Я. Данилевского, О. Шпенглера, А. Тойнби дал человечеству исключительн

...