Волны. Флаш
«Волны» — модернистский роман-эксперимент, в котором минимум «внешней» событийности лишь подчеркивает и обрамляет напряженную внутреннюю жизнь персонажей, ведущих в воображении непрерывный разговор с самими собой.
«Флаш» — очаровательная повесть-шутка, в которой биография супружеской пары прославленных поэтов Элизабет Баррет и Роберта Браунинга описана через призму жизни и приключений верного друга и любимца Элизабет — песика Флаша.
«Флаш» — очаровательная повесть-шутка, в которой биография супружеской пары прославленных поэтов Элизабет Баррет и Роберта Браунинга описана через призму жизни и приключений верного друга и любимца Элизабет — песика Флаша.
Пікірлер6
👍Ұсынамын
🔮Қазыналы
💡Танымдық
🎯Пайдалы
"Волны" это пределённо не простая для восприятия, но умеющая завлечь, книга.
К ней нужно приноровиться, "притереться" к её особенному языку.
На самом деле, многие вещи ты понимаешь на уровне интуиции и ассоциаций. Этим роман особенно хорош: он не пытается разжевывать и объяснять тебе свое содержание на пальцах, нет, он будто наоборот, прроходит сквозь тебя не через прямое восприятие, а как-то изнутри.
Темы же романа, как это часто бывает, самые насущные: цикл жизни и смерти, роль дружбы и любви, ощущение себя в мире и мира в себе.
Мне было невероятно интересно читать "Волны" Вирджинии Вулф, это было моё первое знакомство с автором, и я буду рада прочесть другие её работы!
К ней нужно приноровиться, "притереться" к её особенному языку.
На самом деле, многие вещи ты понимаешь на уровне интуиции и ассоциаций. Этим роман особенно хорош: он не пытается разжевывать и объяснять тебе свое содержание на пальцах, нет, он будто наоборот, прроходит сквозь тебя не через прямое восприятие, а как-то изнутри.
Темы же романа, как это часто бывает, самые насущные: цикл жизни и смерти, роль дружбы и любви, ощущение себя в мире и мира в себе.
Мне было невероятно интересно читать "Волны" Вирджинии Вулф, это было моё первое знакомство с автором, и я буду рада прочесть другие её работы!
Дәйексөздер463
т, как ходовая пружина часов. Как быстро течет жизнь от января к декабрю! Нас несет поток вещей, они стали такими привычными, что уже не бросают тени. Мы плывем, мы плывем…
Но – не могу. (Они все идут, все идут беспорядочным шествием.) Я не могу читать книгу, и бифштекс не могу заказать убежденно, решительно. Я твержу: «Я средний англичанин. Средний служащий», а сам все примеряюсь к людишкам за ближним столиком, чтобы не оплошать. Дряблолицые, с вислой кожей, дрожащей от сложных чувств, цепкие, как обезьяны (напомаженные почему-то), они со всей подобающей случаю важностью обсуждают продажу пианино.
Цветы плывут по темным, зеленым волнам, как рыбы, сотканные из света. Я держу в руке стебель. Я – этот стебель. Я пускаю корни в самую глубину мира, сквозь кирпично-сухую, сквозь мокрую землю, по жилам из серебра и свинца. Я весь волокнистый. От малейшей зыби меня трясет, земля мне тяжко давит на ребра. Здесь, наверху, мои глаза – зеленые листья, и они ничего не видят.
