Оглавление

В третьем томе обзор основ истории философии начиная с христианского периода заканчивается современной автору эпохой. Структура третьего тома разделена на четыре основные части, каждая из которых охватывает определённый этап развития философской мысли.

Первая часть, "Die Philosophie der Neuzeit in ihren vier Hauptabschnitten", посвящена философии Нового времени и включает в себя четыре основных раздела. Первый раздел описывает переходный период к самостоятельным исследованиям, где рассматриваются такие темы, как возрождение платонизма, влияние протестантизма на философию, критика Аристотеля, натурфилософия, теософия, а также зарождение философии права и государства. Второй раздел освещает период противостояния эмпиризма, догматизма и скептицизма, включая философов, таких как Фрэнсис Бэкон, Томас Гоббс, Рене Декарт, Бенедикт Спиноза, Джон Локк, Джордж Беркли, Лейбниц и других. Особое внимание уделяется английскому деизму, моральной философии и немецкому Просвещению.

Третий раздел, "Die neueste Philosophie oder die Kritik und Speculation seit Kant", фокусируется на философии Канта и его последователей, включая критику чистого разума, практического разума и способности суждения.

Предисловие

Разделение ранее издававшейся в одном томе «Истории философии Нового времени» на два тома стало необходимым вследствие возросшего объёма третьей части «Очерка», что было вызвано, в частности, необходимостью более подробного рассмотрения современной философии. Наиболее целесообразным оказалось разделение, при котором первый том охватывает докантовскую и кантовскую философию, тогда как второй том посвящён послекантовским системам и философии современности, с должным вниманием к философии внегерманских стран.

Этот первый том был существенно дополнен на основе как чужих трудов (например, весьма ценных работ В. Дильтея), так и собственных исследований, о чём можно судить уже по увеличению количества страниц. Литература была обработана в том же порядке, что и ранее; последовательность изложения философов также сохранена, хотя я и сознаю, что против места, отведённого некоторым из них, могут быть выдвинуты обоснованные возражения. Однако после тщательного обсуждения перевесили доводы в пользу сохранения структуры предыдущего издания. Второй том, как ожидается, последует в ближайшее время.

Октябрь 1895.

Макс Хайнце.

Третий период философии христианской эпохи

Философия Нового времени

§1 Философия Нового времени в её четырёх основных разделах

Философия Нового времени — это философия со времени преодоления характерного для схоластики подчинённого отношения к теологии, в её постепенном движении к свободному познанию сущности и законов природы и духа, обогащённому и углублённому предшествующими формами образования и находящемуся во взаимодействии с современными позитивно-научными исследованиями и социальной жизнью. Её основные этапы:

1. переходный период с момента возрождения платонизма,

2. эпоха эмпиризма, догматизма и скептицизма от Бэкона и Декарта до энциклопедистов и Юма,

3. эпоха кантовского критицизма,

4. эпоха систем, возникших из него, от Канта до современности,

5. философия современности.

О философии Нового времени, помимо авторов общих трудов по истории философии, упомянутых в части I, § 4 (8-е изд., стр. 8 и след.) (Брукер, Тидеман, Буле в его учебнике истории философии, Теннеман, Риттер, Гегель, Иоганн Эд. Эрдманн, издаётся с 1895 г. под редакцией Бенно Эрдманна, Льюис, чья «История философии от Фалеса до Конта», т. 2, «История новейшей философии», вышла в немецком переводе в Берлине в 1876 г., Виндельбанд, Бергман и др.), писали в частности следующие авторы:

Иоганн Готфрид Буле, «История новейшей философии со времени эпохи восстановления наук», Гёттинген, 1800–1805; см. «Очерк», ч. I, стр. 10.

Иоганн Эд. Эрдманн, «Опыт научного изложения истории новейшей философии», Рига и Лейпциг, 1834–53; см. также второй том «Очерка истории философии» Эрдманна, Берлин, 1866, 3-е изд. 1878.

Баршу де Пенуэн, «История немецкой философии от Лейбница до наших дней», Париж, 1836.

Герман Ульрици, «История и критика принципов новейшей философии», Лейпциг, 1845.

Й. Н. П. Ойшингер, «Спекулятивное развитие основных систем новейшей философии от Декарта до Гегеля», Шаффхаузен, 1853–54.

Куно Фишер, «История новейшей философии», Маннгейм и Гейдельберг, 1854 и след.; отдельные тома в различных изданиях. Новое полное издание с 1889 г. Т. I: 1. Общее введение. Декарт. 2. Школа Декарта. Гейлинкс, Мальбранш, Б. Спиноза. Т. II: Лейбниц и его школа. Т. III и IV: Кантовская критика разума и её возникновение, система чистого разума на основе критики разума. Т. V: Фихте и его предшественники. Т. VI в 2 частях: Шеллинг. Т. VIII: Шопенгауэр. Том VII, посвящённый Гегелю, пока не вышел. Фишер умеет точно выделять ключевые моменты и на их основе весьма понятно излагать учения отдельных мыслителей, хотя иногда добавляет слишком много от себя и обходит некоторые трудности. Изложение охватывает метафизиков от Декарта до Шопенгауэра включительно. В качестве дополнения к этому труду служит: «Фрэнсис Бэкон и его последователи. История развития эмпирической философии», 2-е изд., Лейпциг, 1875.

Карл Шааршмидт, «Путь развития новейшей спекуляции как введение в философию истории», критическое изложение, Бонн, 1857.

Эдуард Целлер, «История немецкой философии со времени Лейбница», Мюнхен, 1872 (в XIII томе «Истории наук в Германии»), 2-е изд. 1875. Написано очень доступно, без обхода трудностей.

Р. Натале, «Storia della filosofia moderna da Cartesio a Kant», т. I, Рим, 1872.

Ф. Папийон, «Histoire de la philosophie moderne dans ses rapports avec le développement des sciences de la nature», Париж, 1876.

Ф. Боуэн, «Modern philosophy from Descartes to Schopenhauer and Hartmann», Лондон, 1877.

В. Виндельбанд, «История новейшей философии в её связи с общей культурой и отдельными науками». Т. I: От Ренессанса до Канта, Лейпциг, 1878; Т. II: Расцвет немецкой философии, 1880.

Дж. М. Бертени, «Storia della filosofia moderna», ч. 1: с 1596 по 1690, т. I, Турин, 1881.

А. Штёкль, «История новейшей философии от Бэкона и Декарта до современности», 2 тома, Майнц, 1883; см. также: Теодор Вебер, «Штёклевская история новейшей философии как вклад в оценку ультрамонтанства», Гота, 1886.

Р. Фалькенберг, «История новейшей философии от Николая Кузанского до современности», Лейпциг, 1886, 2-е изд., там же, 1892.

Р. Ойкен, «Вклады в историю новейшей философии, преимущественно немецкой», Гейдельберг, 1886.

Дж. Ройс, «The Spirit of Modern Philosophy», Бостон, 1892.

Г. Хёффдинг, «Den nyere Filosofis Historie», Копенгаген, 1894 и след.

К отдельным направлениям в философии относятся:

В. фон Райхенау, «Монистическая философия от Спинозы до наших дней», Кёльн, 1881.

Дж. Бардзеллотти, «Il razionalismo nella storia della filosofia moderna sino al Leibniz», Рим, 1881.

Здесь также стоит упомянуть:

О. Б. Спрёйт, «Учение о врождённых понятиях», Лейден, 1879.

К. Хайдман, диссертация, Берлин, 1889.

Опыт истории философии, в которой, конечно, также рассматриваются древность и понятие субстанции от Абеляра до Спинозы.

О истории натурфилософии со времен Бэкона пишут:

- Юлиус Шаллер, Лейпциг, 1841–44.

- Ж. Сури, De hylozoismo apud recentiores, Париж, 1881 (также переведено на немецкий в: Kosmos, т. X, 1881/82).

- Карл Лассвиц, История атомистики от Средневековья до Ньютона, 2 т., Гамбург, 1889–90 (произведение, столь же систематическое, сколь и историческое, причем основательность исторического изложения нисколько не страдает).

- Л. Ланге, Историческое развитие понятия движения и его вероятный конечный результат. Критический вклад в историю механических принципов, Лейпциг, 1886.

- Историю нового оккультизма от Агриппы Неттесгеймского до Карла дю Преля дает Г. Кизеветтер, Лейпциг, 1891.

- О учениях о пространстве, времени и математике в новой философии пишет Юлиус Бауман, Берлин, 1868–69.

- О проблеме реальности внешнего мира в философии от Декарта до Фихте — Г. Кеферштейн, Кётен, 1883.

- О христианских мистиках со времен Реформации — Людвиг Ноак, Кёнигсберг, 1853; о английских, французских и немецких вольнодумцах — тот же автор, Берн, 1853–55.

- О рационалистическом направлении мысли в Европе — Уильям Эдвард Хартпол Лекки, History of the Rise and Influence of the Spirit of Rationalism in Europe, 1-е и 2-е изд., Лондон, 1865, 3-е изд., 1866 (нем. пер.: История Просвещения и т. д. Генриха Иоловица, 2 т., Лейпциг, 1867–68, 2-е изд., 1870–71). Ср. Г. Дин, The History of Civilisation, Нью-Йорк и Лондон, 1869.

История христианской философии религии со времен Реформации:

- Т. 1: до Канта; Т. 2: от Канта до современности — Г. Х. Б. Пюнжер, Брауншвейг, 1880, 83.

- О. Пфлейдерер, Философия религии на исторической основе, 3-е изд., Т. 1: История философии религии от Спинозы до современности, Берлин, 1893.

- О истории доказательств бытия Бога от Декарта до Канта — А. Кребс, Йена, 1876. См. также Г. Рунце, Онтологическое доказательство бытия Бога. Критический обзор его истории от Ансельма до современности, Галле, 1881 (также в Zeitschrift für Philosophie und philosophische Kritik, 1880 и 1881).

История психологии:

- Луи Ферри, La psychologie de l’association depuis Hobbes jusqu’à nos jours, Париж, 1883.

- История новой немецкой психологии, Т. 1: от Лейбница до Канта — Макс Дессуар, Берлин, 1894. См. также работу Зоммера далее.

История этики в Новое время:

- Ж. Маттер, Histoire des doctrines morales et politiques des trois derniers siècles, Париж, 1836.

- Г. Ф. В. Хинрихс, История принципов права и государства со времен Реформации, Лейпциг, 1848–52.

- Виктор Кузен, Cours d’histoire de la philosophie morale au XVIIIe siècle, 5 т., Париж, 1840–41.

- И. Г. Фихте, Философские учения о праве, государстве и нравах с середины XVIII века, Лейпциг, 1850.

- Ф. Фёрландер, История философской морали, права и учения о государстве у англичан и французов, включая Макиавелли, Марбург, 1855.

- Саймон С. Лори, Notes expository and critical on certain British theories of morals, Эдинбург, 1868.

- Ф. Йодль, История этики в новой философии, Т. 1: до конца XVIII века; Т. 2: Кант и этика XIX века, Штутгарт, 1882, 89 (Йодль особо рассматривает отношение морали и религии).

- В. Гасс, История христианской этики, II, 1: XVI и XVII века: преобладающая церковная этика; II, 2: XVIII и XIX века: философская и теологическая этика, Берлин, 1886, 87.

- Эрнст Лютхардт, История христианской этики, Ч. 2: История христианской этики со времен Реформации, Лейпциг, 1893.

Роберт фон Моль в Истории и литературе политических наук, изложенной в монографиях (Т. I–III, Эрланген, 1855–58) и Й. К. Блунчли в Истории общего государственного права и политики с XVI века до современности (Мюнхен, 1884) также затрагивают философскую теорию государства.

Историю эстетики в Германии излагает:

- Герман Лотце в VII томе Истории наук в Германии (Мюнхен, 1868).

- К. Г. фон Штейн, Возникновение новой эстетики, Штутгарт, 1886.

Значительные вклады в историю философии содержат также труды по истории литературы, такие как работы Гервинуса, Хиллебрандта, Юлиана Шмидта, Августа Коберштейна, Гёдеке, особенно Германна Геттнера (История литературы XVIII века, в трех частях: английская литература с 1660 по 1770, французская и немецкая литература XVIII века, последняя часть в 4 томах), а также работы по истории педагогики (Карла фон Раумера, Карла Шмидта, Фридриха Паульсена и др.), истории государства и права, теологии (особенно История догматов А. Гарнака) и естествознания.

Богатые библиографические указания можно найти у Гумпоша (Философская литература немцев с 1400 по 1850, Регенсбург, 1851), а также в других упомянутых выше (Ч. I, § 4) трудах и журналах, особенно в Archiv für Geschichte der Philosophie. Работы, посвященные отдельным периодам, в частности новейшей философии со времен Канта, будут упомянуты позднее.

Единство, подчиненность, свобода — три последовательных отношения, в которых философия христианской эпохи стояла к церковной теологии. Отношение свободы соответствует общему характеру Нового времени, заключающемуся в восстановлении гармонического единства из средневековых противоречий (ср. Grdr. I, § 5 и II, § 2).

Свобода мысли в форме и содержании была завоевана философией Нового времени постепенно: сначала несовершенно — через простую смену авторитетов, путем опоры на системы античности без той переработки, которую схоластика проделала с аристотелевской; затем полнее — через самостоятельное исследование природы и, наконец, духовной жизни. Переходный период — это эпоха стремления к самостоятельности. Время эмпиризма и догматизма характеризуется методическими исследованиями и всеобъемлющими системами, основанными на уверенности, что с помощью опыта и мышления можно самостоятельно прийти к познанию природной и духовной действительности.

Третий период подготовлен скептицизмом и утвержден критицизмом, который считает исследование познавательной способности субъекта необходимой основой всякого строго научного философствования и приходит к выводу, что мышление не способно познать действительность, как она есть сама по себе, а ограничено миром явлений, за пределы которого ведет лишь моральное сознание.

Этот результат отрицается системами следующего, четвертого периода. Однако все они происходят из круга идей Канта, который сохраняет непосредственное (а не только историческое) значение для современной философии, хотя в последней особенно заметно влияние естественных наук.

(Ср.:

- А. Хельферих, Аналогии в философии. Надгробное слово на могиле Фихте, Берлин, 1862.

- Конрад Герман, Прагматическая связь в истории философии, Дрезден, 1863; Противоречие классического и романтического в новой философии, Лейпциг, 1877.

- Куно фон Рейхлин-Мельдегг, Параллелизм древней и новой философии, Лейпциг и Гейдельберг, 1865.)

Первый раздел философии Нового времени.

Эпоха перехода к самостоятельным исследованиям.

§2 Первый раздел философии Нового времени

Первый раздел философии Нового времени характеризуется переходом от средневековой зависимости от авторитета Церкви и Аристотеля сначала к самостоятельному выбору авторитетов, затем к начаткам собственных, свободных от авторитетов, отчасти подлинно научных исследований, однако без полного освобождения новых философских попыток от господства средневекового духа и без строго методической разработки самостоятельных систем.

О духовном движении в переходную эпоху пишут:

- Мор. Каррьер, Мировоззрение эпохи Реформации, Штутгарт и Тюбинген, 1847; 2-е изд., Лейпциг, 1887;

- Жюль Жоли, История интеллектуального движения в XVI веке и в первой части XVII века, Париж, 1860;

- Альб. Штёкль, История философии Средних веков, Т. 3: Период борьбы со схоластикой;

- Альбер Дежарден, Французские моралисты XVI века, Париж, 1870;

- Ш. Ваддингтон, Предпосылки философии Возрождения, Париж, 1873;

- В. Дильтей, Понимание и анализ человека в XV и XVI веках, Архив истории философии, IV, с. 604–652; V, с. 337–400 (особенно рассматриваются Петрарка, Макиавелли, Монтень, Эразм, Лютер, Цвингли, Себастьян Франк). См. также его же: Естественная система наук о духе в XVII веке, с. 60; весьма стимулирующие статьи Дильтея открывают множество новых точек зрения на рассматриваемые периоды и проливают новый свет на многие вопросы, справедливо подчеркивая, в частности, значение стоицизма для этой переходной эпохи и последующей.

- И. Фройденталь, Вклады в историю английской философии, Архив истории философии, IV, с. 450–477, 578–603; V, с. 1–41: о Эверарде Дигби и сэре Уильяме Темпле, чьё отношение к Фр. Бэкону также обсуждается. Об их связях с Гоббсом см. Крум Робертсон, Academy, 1892, с. 110. Ср. сочинения, указанные в §§ 3–7.

§3 Возрождение платонизма и других учений древности

Среди событий, которые привели к переходу от Средних веков к Новому времени, самым ранним является расцвет классических штудий, вызванный, с одной стороны, негативной реакцией на односторонность и всё большую сухость схоластики, а с другой — положительным влиянием сохранившихся в Италии памятников античного искусства и литературы, которые находили всё более восприимчивые умы по мере роста благосостояния, как, например, у Данте, Петрарки, Боккаччо, а также благодаря более тесным контактам Запада, особенно Италии, с Грецией, особенно после того, как многие учёные греки в период угрозы со стороны турок переселились в Италию в надежде на более благоприятные условия, чем те, что царили на их родине.

Так возник гуманизм, который полагал, что идеал чисто человеческого образования, к которому он стремился, можно почерпнуть из произведений классических писателей древности. Изобретение книгопечатания облегчило распространение литературного образования. В области философии первым существенным результатом возобновления связей с Грецией стала борьба против схоластического аристотелизма благодаря вновь открытым и воспринятым с энтузиазмом платоническим и неоплатоническим учениям.

Наиболее значительными среди возродителей платонизма были:

- Георгий Гемист Плифон — страстный противник аристотелевского учения и восторженный платоник;

- более умеренный платоник Виссарион;

- Марсилио Фичино — заслуженный переводчик Платона и Плотина.

Центром этого направления стала Платоновская академия во Флоренции под особым покровительством и при личном участии Медичи. Против авторитета Аристотеля выступал также Лоренцо Валла, который в этике защищал эпикуреизм, тогда как Фабер Стапуленсис в Париже и Агрикола стремились понять Аристотеля из первоисточников и открыто заявляли о своей приверженности ему.

Сама аристотелевская доктрина, благодаря обращению к оригинальным текстам и предпочтению греческих комментаторов перед арабскими, излагалась классически образованными аристотеликами в большей чистоте, чем у схоластов. Особенно усердствовал в переводах сочинений Аристотеля папа Николай V, покровитель наук и искусств.

В Северной Италии, где с XIV века было принято толковать Аристотеля в духе Аверроэса (Ибн Рушда), часть аристотеликов оспаривала авторитет этого комментатора в пользу греческих интерпретаторов, особенно Александра Афродисийского. Тем не менее, аверроизм, хотя и в ограниченной степени, сохранял своё влияние, особенно в Падуе, вплоть до середины XVII века.

Аверроистская доктрина, согласно которой бессмертен лишь единый разум, общий всему человечеству, сходилась с александристской, признававшей только мироустрояющий божественный дух как активный бессмертный разум, в отрицании индивидуального бессмертия. Однако большинство последователей Аверроэса, особенно в более позднее время, умели настолько приблизить его учение к ортодоксии, чтобы избежать конфликта с Церковью.

Александристы, среди которых наиболее значительным был Помпонацци, склонялись к деизму и натурализму, но различали философскую истину от богословской, преподаваемой Церковью, которой они заявляли о своём подчинении; однако Церковь отвергала учение о двойственной истине.

Помимо платонического и аристотелевского учений, впоследствии возрождались и другие античные философии. На самостоятельные натурфилософские изыскания Телезио и других значительное влияние оказала древнегреческая натурфилософия. Стоицизм был возрождён и развит Липсием и другими, эпикуреизм — Гассенди, скептицизм — Монтенем, Шарроном, Санчесом, Ле Вайе и иными.

Источниковое изложение возрождения классической литературы в Италии содержится в соответствующих разделах труда Джироламо Тирабоски «Storia della letteratura italiana» (13 томов, Модена, 1772–1782; издание в 16 томах, Милан, 1822–1826), особенно в томах VI.1 и VII.2 (тома VII и XI миланского издания).

Кроме того, этой теме посвящены работы:

- А. Г. Л. В. Геерена «Geschichte des Studiums der classischen Litteratur seit dem Wiederaufleben der Wissenschaften» (2 тома, Гёттинген, 1797–1802; см. также его «Geschichte der classischen Litteratur im Mittelalter»).

- Эрнста Августа Эрхарда «Geschichte des Wiederaufblühens wissenschaftlicher Bildung, vornehmlich in Deutschland» (Магдебург, 1828–1832).

- Карла Хагена «Deutschlands litterarische und religiöse Verhältnisse im Reformationszeitalter» (Эрланген, 1841–1844; новое издание под ред. Германа Хагена, 3 тома, Франкфурт-на-Майне, 1868).

- Эрнеста Ренана «Averroès et l'Averroïsme» (Париж, 1852, стр. 255 и далее).

- Гийома Фавра «Mélanges d'histoire littéraire» (Женева, 1856).

- Г. Фойгта «Die Wiederbelebung des classischen Alterthums oder das erste Jahrhundert des Humanismus» (Берлин, 1859; 2-е перераб. изд., 2 тома, Берлин, 1880–1881; 3-е изд. под ред. М. Ленердта, Берлин, 1893).

- Якоба Буркхардта «Die Cultur der Renaissance in Italien» (особенно раздел III: «Die Wiedererweckung des Alterthums», Базель, 1860; 4-е изд. под ред. Л. Гейгера, Лейпциг, 1886).

- Иоганна Фридриха Шрёдера «Das Wiederaufblühen der classischen Studien in Deutschland im 15. und zu Anfang des 16. Jahrhunderts» (Галле, 1864).

- Фрица Шульце «Geschichte der Philosophie der Renaissance» (том I: «Georgios Gemistos Plethon und seine reformatorischen Bestrebungen», Йена, 1874).

- Л. Гейгера «Renaissance und Humanismus in Italien und Deutschland» (Берлин, 1882).

- Г. Кёртинга «Die Anfänge der Renaissancelitteratur in Italien» (часть I, 1883).

См. также:

- Г. фон Штейна «Sieben Bücher zur Geschichte des Platonismus» (том 3: «Verhältniss des Platonismus zur Philosophie der christlichen Zeiten», Гёттинген, 1875).

- Адаля Гасбари «Die italienische Litteratur der Renaissancezeit» (Geschichte der italienischen Litteratur, том 2, Берлин, 1888); его же «Zur Chronologie des Streites der Griechen über Plato und Aristoteles im 15. Jahrhundert» (A. f. G. d. Ph. III, стр. 50–53).

- Р. Рохолля «Der Platonismus der Renaissancezeit» (Ztschr. f. Kirchengesch., XIII, стр. 47–107).

- Фердинандо Габотто «L'Epicureismo italiano negli ultimi secoli del medioevo»; его же «L'Epicureismo nella vita del Quattrocento» (Studi sulla filosofia della rinascenza in Italia, Rivista di filosofia scientifica, 1889).

О доктрине двойственной истины пишет Макс Майвальд (Берлин, 1871).

О мировоззрении Данте писали:

- Озанам, Вегеле, а также Гуго Дельфф («Dante Alighieri», Лейпциг, 1869; пытается доказать связи Данте с платонизмом и мистикой).

- И. А. Скартаццини («Dante Alighieri, seine Zeit, sein Leben und seine Werke», Берлин, 1869).

- К. Васалло («Dante Alighieri filosofo e padre della letteratura italiana», Асти, 1872).

- Франц Хеттингер («Dantes Geistesgang», Кёльн, 1888).

- Фридрих Бергер («Dantes Lehre vom Gemeinwesen», диссертация, Берлин, 1891).

- Эдвард Кэрд («Dante in his relation to the Theology and Ethics of the middle ages», в Essays on literature and philosophy, Глазго, 1892).

- Бовио («Dante e la filosofia medievale», Rivista di filosofia scientifica, 1891).

- Д. В. Лауреани («Le idee politiche di Dante», Ланчано, 1893).

См. также Grundriss II, § 33, 7-е изд., стр. 237 и далее.

О Петрарке см.:

- Ж. Бонифас («De Petrarcha philosopho», Париж, 1863).

- Маджиоло («De la philosophie morale de Pétrarque», Нанси, 1864).

Общие работы:

- Густав Кёртинг («Petrarcas Leben und Werke», Лейпциг, 1878).

О Боккаччо:

- Густав Кёртинг («Boccaccios Leben und Werke», Лейпциг, 1880).

О Флорентийской академии писали:

- Р. Зивекинг (Гёттинген, 1812).

- Л. Ферри («Il Platonismo nell'Accademia Florentina», Nuova Antologia, июль 1891).

О Плетоне:

- Лео Аллаций («De Georgiis diatriba», в Scriptores Byzantini, Париж, 1651, том XIV, стр. 383–392; переиздано в Fabricii Bibliotheca Graeca, том X, Гамбург, 1721, стр. 739–758; новое изд. под ред. Готтлоба Харлесса, том XII, Гамбург, 1869, стр. 85–102).

- Бовен («Querelle des philosophes du XVe siècle», в Mémoires de littérature tirés des Régistres de l'Académie Royale des Inscriptions et Belles-Lettres, том II, стр. 715 и далее; немецкий перевод в Hissmanns Magazin, том I, Гёттинген и Лемго, 1778, стр. 215–242).

- В. Гасс («Gennadius und Pletho. Aristotelismus und Platonismus in der griechischen Kirche», с приложением «Über die Bestreitung des Islam im Mittelalter»; часть 2: «Gennadii et Plethonis scripta quaedam edita et inedita», Бреслау, 1844).

- Πλήθωνος νόμων συγγραφή («Traité des lois», собрание фрагментов, частично неизданных, изд. К. Александра, пер. А. Пелиссье, Париж, 1858).

- А. Элиссен («Analekten der mittel- und neugriechischen Litteratur», IV.2: «Plethons Denkschriften über den Peloponnes», Лейпциг, 1860).

- Фриц Шульце («Georgios Gemistos Plethon», см. выше).

Полное собрание сочинений Виссариона издано Минем (Patrologia Graeca, том 161, Париж, 1866; не включает все печатные труды Виссариона).

О нём писали:

- А. Бандиний («De vita et rebus gestis Bessarionis commentarius», Рим, 1777).

- Хаке (Харлем, 1840).

- О. Раджи (Рим, 1844).

- Вольфганг фон Гёте («Studien und Forschungen über das Leben und die Zeit des Cardinals Bessarion», часть 1, Йена, 1874).

- А. Васт («Le cardinal Bessarion, étude sur la chrétienté et la renaissance vers le milieu du XVe siècle», Париж, 1878).

- Садов («Bessarion de Nicée, son rôle au concile de Ferrara-Florence, ses œuvres théologiques et sa place dans l'histoire de l'humanisme», Санкт-Петербург, 1883).

См. также Буассонад (Anecdota Graeca, V, стр. 454).

- Άγγελος Κανέλλος, Διατριβή περὶ Βησσαρίωνος ὡς φιλοσόφου (Афины, 1889).

Переводы Марсилио Фичино:

- Платона (Флоренция, 1483–1484).

- Плотина (1492, первое издание).

Его «Theologia Platonica» (Флоренция, 1482).

Полное собрание сочинений (кроме переводов Платона и Плотина) издано в Базеле (1576).

О нём:

- Леопольдо Галеотти («Saggio intorno alla vita ed agli scritti di Marsilio Ficino», в Archivio storico Italiano, новая серия, 1859).

- Л. Ферри («Di Marsilio Ficino», в La filosofia delle scienze italiane, 1883, том 28; его же «Platonismo di Ficino», там же, 1884, том 29).

Сочинения Джованни Пико делла Мирандола:

- Болонья, 1496 (его труды).

- Базель, 1572–1573 и 1601 (совместно с трудами его племянника Джованни Франческо).

О нём:

- Георг Дрейдорф («Das System des Johann Pico von Mirandola und Concordia», Марбург, 1858).

- Калори Чези («Giovanni Pico della Mirandola detto la fenice degli ingegni», 2-е изд., Болонья, 1872).

- Винченцо ди Джованни («Pico della Mirandola, filosofo platonico», Флоренция, 1882).

О Рейхлине:

- Мейергоф (Берлин, 1830).

- Л. Гейгер (Лейпциг, 1871).

- Таверни («Reuchlin ed Erasmo nel rinascimento alemanno», Турин, 1893).

О Гуттене:

- Д. Ф. Штраус (Лейпциг, 1858–1860).

Лучшее издание его сочинений подготовлено Бёкингом (Лейпциг, 1858–1859, с Index bibliographicus Huttenianus, Лейпциг, 1858).

Труды Агриппы Неттесгеймского:

- «De occulta philosophia» (Кёльн, 1510, 1531–1533).

- «De incertitudine et vanitate scientiarum» (Кёльн, 1527, 1534; Париж, 1529; Антверпен, 1530).

Полное собрание сочинений: Лион, 1550 (также 1600); немецкое издание: Штутгарт, 1856.

О нём:

- Г. Морли («Life of Cornelius Agrippa», 2 тома, Лондон, 1856).

- Ф. Й. фон Бьянко («Die alte Universität Köln», часть 1, Кёльн, 1858; содержит биографию Агриппы).

- Хр. Зигварт («Cornelius Agrippa von Nettesheim», в Kleine Schriften, I, стр. 1–24).

О Феодоре Газа:

- Людвиг Штейн («Der Humanist Theodor Gaza als Philosoph», A. f. G. d. Ph., II, 1889, стр. 426–458).

Сочинения Лоренцо Валлы:

- Базель, 1540–1543 (полное собрание); отдельные труды издавались ранее.

О нём:

- Иоганн Фален («Lorenzo Valla» (лекция 1864 г.), 2-е изд., Берлин, 1870).

- А. Паоли («Lorenzo Valla, ovvero la filosofia della politica nel rinascimento», часть I, Рим, 1872).

- Д. Г. Монрад («Lorenzo Valla und das Concil zu Florenz», пер. с датского А. Михельсена, Гота, 1882).

- Габотто («L'Epicureismo di Lorenzo Valla», Rivista di filosofia scientifica, 1889).

- Л. Бароззи и Г. Габбадини («Studi sul Panormita e sul Valla», Флоренция, 1891).

- Джироламо Манчини («Vita di Lorenzo Valla», Флоренция, 1891).

О Анджело Полициано:

- Якоб Мели («Angelus Politianus, ein Culturbild aus der Renaissance», Лейпциг, 1864).

Сочинения Рудольфа Агриколы изданы Аларди (Кёльн, 1539, 2 тома). Среди его работ особенно выделяется «De inventione dialectica» (1480; переиздания: Лёвен, 1515; Страсбург, 1522; Кёльн, 1527, 1570; Париж, 1538; сокращённое издание: Кёльн, 1532).

О нём:

- Иоганн Саксо (Филипп Меланхтон) («Oratio de vita Rodolphi Agricolae», 1539).

- И. П. Трессинг («Vita et merita Rodolphi Agricolae», 1830).

Полное собрание сочинений Эразма Роттердамского:

- Издание Беата Ренана (9 томов in folio, Базель, 1540–1541).

- Расширенное издание Клерикуса (Лейден, 1703–1706, 10 томов in folio).

О нём:

- Ф. О. Штихардт (Лейпциг, 1870).

- Филипп Вокер (диссертация, Падерборн, 1872).

- А. Дюран де Лор («Érasme, précurseur et initiateur de l'esprit moderne», 2 тома, Париж, 1872).

- Р. Б. Драммонд («Erasmus, his life and character as shown in his correspondence and works», Лондон, 1873).

- Э. Амель («Érasme, un libre penseur au XVIe siècle», Париж, 1890).

- А. Рихтер («Erasmusstudien», Лейпциг, 1891).

См. также раздел о Рейхлине.

Переписка Муциана Руфа собрана и обработана Карлом Краузе (Zeitschrift des Vereins für hessische Geschichte und Landeskunde, Suppl. 9, 1885).

О нём:

- Георг Винтер («Ein Hauptführer des deutschen Humanismus», Nord und Süd, 47, 1888, стр. 119–136).

Помпонаций De immortalitate animae, Бонон. 1516, Вен. 1524, Баз. 1634, изд. Хр. Г. Бардили, Тюб. 1791; Apologia (против нападок Контарини), Бонон. 1517; Defensorium (против Нифуса), Бонон. 1519; De fato, libero arbitrio, praedestinatione, providentia Dei libri quinque, Бонон. 1520, Баз. 1525, 1556, 1567; De naturalium effectuum admirandorum causis sive de incantationibus liber, написано в 1520, Баз. 1556, 1567; De nutritione et augmentatione, Бонон. 1521.

О нём писали: Франческо Фьорентино, Пьетро Помпонацци, Флоренция 1868; Г. Шпикер, диссертация, Мюнхен 1868; Людвиг Муггенталер, диссертация, Мюнхен 1868; Б. Подestá, Болонья 1868; Л. Ферри, Флоренция 1872 (отрывок из Archivio storico Italiano); La psicologia di P. Pomponazzi (комментарий к De anima Аристотеля), Рим 1877; Ад. Франк в Moralistes et Philosophes, Париж 1872, стр. 85–136; П. Рагниско, П. Помпонацци и Дж. Дзабарелла (отрывок из Atti del R. Istituto Veneto di Scienze), Венеция 1887.

О Чезаре Кремонини писал Мабийо в Étude historique sur la philosophie de la Renaissance en Italie, Париж 1881.

О Дзабарелле — Лабанка, Дж. Дзабарелла, Неаполь 1878; Пьетро Рагниско, Джакомо Дзабарелла, философ, полемика между Франческо Пикколомини и Дж. Дзабареллой в университете Падуи (отрывок из Atti del R. Istituto Veneto di Scienze), Венеция 1886; Дж. Дзабарелла, философ, полемика по логике в университете Падуи между школами Б. Петрелли и Дж. Дзареллы (отрывок из Atti del R. Istituto Veneto di Scienze), Венеция 1886.

Монтень, Essais, Бордо 1580, и с тех пор много раз переиздавался вплоть до наших дней; в последнее время — avec les notes de tous les commentateurs choisies et complétées par M. J. V. Leclerc, et une nouvelle étude sur M. par Prévost-Paradol, Париж 1865; далее, M. Montaigne, Essais, texte original de 1580, avec les variantes des éditions de 1582 et 1587, publié par R. Dezeimeris et H. Barckhausen, Бордо 1870; accompagnés d'une notice sur sa vie et ses ouvrages, d'une étude bibliographique etc. par E. Courbet et Ch. Royer, Париж 1872; réimprimés sur l'édition originale de 1588 par H. Motheau et D. Jouaust, Париж 1873.

О нём писали, среди прочих: Эжен Бимбене, Les Essais de M. dans leurs rapports avec la législation moderne, Орлеан 1864; А. Левo, Étude sur les Essais de Montaigne, Париж 1870; Г. Тимме, Der Skepticismus Montaignes, диссертация, Йена 1876; Аренд Хеннинг, Der Skepticismus M.s und seine geschichtliche Stellung, диссертация, Йена 1879; Mme. Жюль Фавр, M. moraliste et pédagogue, Париж 1887; Иван Георгов, M. als Vertreter des Relativismus in der Moral, диссертация, Лейпциг 1889.

Шаррон, De la sagesse, Бордо 1601 и др., изд. Ренуар, Дижон 1801 (главное скептическое сочинение Шаррона; более ранняя работа: Trois vérités contre tous athées, idolâtres, juifs, mahométans, hérétiques et schismatiques, Париж 1594, носит более догматический характер). Гуго Либешер, Шаррон и его сочинение "De la sagesse", Лейпциг 1890.

Санчес, Tractatus de multum nobili et prima universali scientia, quod nihil scitur, Лион 1581 и др.; Tractatus philosophici, Роттердам 1649. О нём писал Людвиг Геркрат, Вена 1860.

Ле Вайе, Cinq dialogues faits à l'imitation des anciens par Horatius Tubero, Монс 1673 и др.; Oeuvres (без этих диалогов), Париж 1654–56 и др.

Симон Фушер, Histoire des Académiciens, Париж 1690; De philosophia Academica, Париж 1692. О нём писал Ф. Раббе, L'abbé Simon Foucher, chanoine de la Sainte Chapelle de Dijon, Дижон 1867.

Об истории скептицизма в Новое время писал Г. Вас, Geschiedenis van het Scepticisme der zeventiende eeuw in de voornaamste Europeesche Staaten. 1. afl. Geschiedenis van het Scepticisme in England, Утрехт 1870.

В той мере, в какой благодаря развитию ремёсел и торговли росло благосостояние, возникали города и формировался свободный бюргерский класс, государство укреплялось, а при дворах, среди знати и горожан, наряду с войнами и междоусобицами оставалось место для украшения жизни искусствами мира, — рядом с духовной культурой развивалась и светская. Поэты воспевали силу и красоту; мужество, проявленное в тяжёлой битве, нежность чувства в любовных радостях и страданиях, глубину любви, жар ненависти, благородство верности, позор предательства — всякое естественное и нравственное чувство, развивающееся в общении человека с человеком, находило в светской поэзии глубоко трогающее душу выражение. Эта гуманистическая культура пробудила также интерес к античной поэзии и мировоззрению.

Ранее всего в Италии вновь пробудилась никогда полностью не угасавшая любовь к древнему искусству и литературе. К политическим партийным распрям добавилось понимание и интерес к древнеримской истории; общественная жизнь расцветающего бюргерского сословия и знатных родов, достигших богатства и власти, давала досуг и вкус к возрождению сохранившихся остатков античной культуры. Занятия римской литературой вызвали потребность в знании греческой, которая в самой Греции во многом ещё сохранилась. Её стали искать там и привлекать оттуда научно выдающихся мужей задолго до того, как приближение турок и взятие Константинополя (1453) побудило учёных греков к переселению в Италию.

Когда Герен (Geschichte des Studiums der classischen Litteratur seit dem Wiederaufleben der Wissenschaften, т. I, стр. 283) говорит, что греческих муз привезли бы в Италию, если бы они сами туда не бежали, — это неверно: они не только бежали туда, но их также и привезли.

Данте Алигьери (1265–1321), чьей смелой поэме о Страшном суде служит теоретической основой схоластическое переплетение христианской теологии с аристотелевским мировоззрением, формировал своё чувство поэтической формы прежде всего на Вергилии. В своём "Amoroso Convivio" (Convito), написанном до Божественной комедии, он проявлял скептические настроения по отношению к церковному учению. Его сочинение "De monarchia" рассматривает отношения между церковью и государством и утверждает независимость последнего от первой.

Франческо Петрарка (20 июля 1304 — 18 июля 1374), певец любви, питал сильнейший энтузиазм к древней литературе; он был глубоко знаком с римской и стяжал неоценимую заслугу в сохранении и распространении античных произведений, собирая рукописи и побуждая других к их поиску и изучению. Петрарка не любил Аристотеля и довольно резко о нём высказывался, зато почитал Платона. Однако он знал обоих весьма поверхностно. Хотя он владел рядом платоновских диалогов в оригинале, читать их не умел. Он ненавидел нечестивый аверроизм. Популярное и наставительное философствование в духе Цицерона и Сенеки он предпочитал аристотелевской школьной философии. В своих сочинениях, как и в жизни, он хотел быть стоиком: tranquillitas (душевный покой) — вот цель, которую надо достичь.

Среди его философских трактатов наиболее значительны:

- De contemptu mundi colloquia III, где он выражает acedia (уныние, мировой пессимизм);

- Secretum suum (также называемый De secreto conflictu curarum suarum), своего рода исповедь, напоминающая августиновскую, в которой он стремится обрести мир души через полную откровенность.

Далее следует упомянуть:

- De remediis utriusque fortunae libri II — два диалога, первый из которых учит избегать опасностей мирских благ, а второй — стойко переносить жизненные страдания;

- De vita solitaria libri II.

Менее значителен его "Зерцало государей": De republica administranda et de virtutibus et de officiis imperatoris.

Libri II De vera sapientia — подложны и в основном заимствованы у Николая Кузанского.

Греческому языку его обучал Бернард Барлаам (ум. 1348), которого в Грецию привело, вероятно, не столько любовь к языку и творениям Гомера, Платона и Евклида, сколько честолюбивое стремление. Из Калабрии, в монастырях которой греческий язык никогда не был забыт, он отправился в Грецию, откуда в качестве посла императора Андроника Младшего к папе Бенедикту XII прибыл в Авиньон. Уроки, которые он давал здесь Петрарке в 1339 году, хотя и остались из-за краткости времени недостаточными, всё же благодаря полученному и переданному им импульсу оказали огромное влияние.

Генрих Канизий в Lectionum antiquarum (т. VI, 1604) издал: Ethica secundum Stoicos composita per D. Barlaamum, также перепечатанную в Bibliotheca scriptorum ecclesiasticorum (т. XXVI, Лейден 1675).

С Петраркой дружил Джованни Боккаччо (Иоганн из Чертальдо, 1313–1375), который в 1360–63 годах у ученика Варлаама Леонтия Пилата, переводчика Гомера, выучил греческий язык несколько основательнее, чем Петрарка. Правда, понять греческого писателя Боккаччо тоже не мог. У него интерес к античности уже сочетался с уравниванием христианства как лишь относительно истинной религии с другими религиями; его (в нравственном отношении весьма фривольное) «Декамерон» содержит (1-я новелла 3-го дня) историю о трех кольцах, впоследствии возобновленную и переработанную Лессингом в «Натане», основная мысль которой восходит к философии Аверроэса. По рекомендации Боккаччо Леонтий был назначен флорентийцами в их университете штатным преподавателем греческого языка с фиксированным жалованьем. Хотя его успехи не вполне оправдали ожидания, но пример был подан и нашел подражателей в других университетах. С большим успехом преподавал латинскую литературу в Падуе, а с 1397 года во Флоренции Джованни Мальпиги из Равенны, воспитанник Петрарки. Собирание рукописей становилось для богатых и могущественных все более делом чести, а любовь к античным исследованиям зажигалась во все более широких кругах благодаря чтению классических произведений.

Мануил Хрисолор из Константинополя (ум. 1415 в Констанце), ученик Плетона, был первым уроженцем Греции, выступившим в Италии (в Венеции, затем во Флоренции, Павии, Риме) в качестве публичного преподавателя греческого языка и литературы. Он сделал буквальный перевод «Государства» Платона. У него получили образование его племянник, Иоанн Хрисолор, преподававший в Константинополе и также в Италии, Леонардо Аретино, Франческо Барбаро, Гуарино да Верона и другие; через Иоанна Хрисолора — Франческо Филельфо (1398–1481), отец (родившегося в Константинополе в 1426 году и умершего в Мантуе в 1480 году) Марио Филельфо (о котором подробно пишет Гийом Фавр в упомянутом месте, стр. 7 и след.), и другие.

Леонардо Аретино (Л. Бруни из Ареццо, род. 1369, ум. 1444 в должности канцлера Флоренции), самый выдающийся ученик Мануила Хрисолора, в 1397–98 годах во Флоренции, Риме и Венеции впервые заложил прочный интерес к изучению греческого языка. Он перевел на латынь платоновские сочинения — «Федон», «Горгий», «Критон», «Апологию», «Письма», «Федр», затем аристотелевские труды, особенно «Никомахову этику» и «Политику» (последнюю по кодексу, полученному Паллой Строцци из Константинополя; возможно, Бруни также использовал рукопись, привезенную его другом Франческо Филельфо из Константинополя в 1429 году), благодаря чему буквальный, лишенный вкуса и понимания перевод Мербеке, сделанный по настоянию Фомы Аквинского, был вытеснен. «Политика» Аристотеля представлялась ему opus magnificum ac plane regium («величественным и поистине царственным трудом»). Его переводы аристотелевских сочинений, выполненные ясным и изящным языком, хотя и свободно, снискали необычайное одобрение и долгое время пользовались высочайшим авторитетом, так как в них, наконец, видели подлинного Аристотеля. В своем сочинении De disputationum usu (изд. Фойерлина, Нюрнберг, 1735) он выступает против схоластического варварства и наряду с Аристотелем (чьи тексты он считал сильно испорченными) особенно рекомендует Варрона и Цицерона, как и вообще придает большое значение последнему и стоицизму. Его Isagogicon moralis disciplinae, где он сравнивает преимущественно аристотелевскую, стоическую и эпикурейскую этику, отдавая предпочтение первой, неоднократно издавался, уже в 1475 году в Лёвене, правда, как сочинение Аристотеля De moribus ad Eudemum в переводе Леонардо Аретино, а также издан Иоганном Вайднером (Йена, 1607). (Ср. Феличе Токко, L'isagogicon moralis disciplinae di L. Br. A., A. f. G. d. Ph., VI, стр. 157–169.) В небольшом сочинении Dialogus de tribus vatibus florentinis (изд. Т. Клетте, Beiträge zur Gesch. u. Litteratur der italienisch. Gelehrtenrenaissance, II, Грайфсвальд, 1889, и К. Вотке, Вена, 1889) Бруни высказывается о современной ему философии, критикует схоластов и английских диалектиков, в частности Оккама.

Единомышленником его был Эней Сильвий Пикколомини (папа Пий II, ум. 1464; о нем пишет Георг Фойгт, 3 тома, Берлин, 1856–63). В то же время жил Джованни Баттиста Буоно Сеньи, первым из новых авторов давший нечто вроде краткой истории древней философии в письме 1458 года, адресат которого неизвестен (опубликовано Людвигом Штейном, Handschriftenfunde zur Philosophie der Renaissance, A. f. G. d. Ph. I, 1888, стр. 534–553). Широко использовалось в конце XV и в XVI веке сочинение Уолтера Бёрли (Gualteri Burlaei), ученика Дунса, умершего в 1357 году в Оксфорде, De vita et moribus philosophorum (Кёльн, 1472, последнее изд. Германа Кнуста, Тюбинген, 1886), представляющее собой, впрочем, весьма несовершенную историю философии от Фалеса до Сенеки.

В Милане и других местах преподавал греческий язык Константин Ласкарис из Константинополя. Его сын, Иоанн Ласкарис (1446–1535), будучи послом Лоренцо Медичи (род. 1448, ум. 1492) при Баязиде II, способствовал приобретению многих рукописей для Медичейской библиотеки. В альдинском издании греческих классиков особенно усердно участвовал его ученик Марк Музур.

При дворе Козимо Медичи (род. 1389, ум. 1464) некоторое время (с 1438 года) жил Георгий Гемист Плифон из Константинополя (род. ок. 1355, ум. на Пелопоннесе в 1450), самый влиятельный возродитель изучения платоновской и неоплатоновской философии на Западе. Он изменил свое прозвище Τετιωρός («Полновесный», которое, вероятно, получил за свою ученость в самых разных областях) на равнозначное, но более аттическое и напоминающее Πλάτων имя Πλήθων. Хотя он писал толкования к «Исагоге» Порфирия, «Категориям» и «Аналитике» Аристотеля, однако с величайшей решительностью отвергал аристотелевское учение о том, что индивиды суть первые субстанции, а общее — вторично, находил возражения против платоновской теории идей несостоятельными и критиковал аристотелевскую теологию, психологию и этику. В своем Компендиуме учений Зороастра и Платона, который, возможно, был частью его обширного труда Νόμων συγγραφή (дошедшего до нас лишь фрагментарно из-за осуждения патриархом Геннадием), а также в написанном около 1440 года во Флоренции трактате О различиях между философией Платона и Аристотеля (Περὶ ὧν Ἀριστοτέλης πρὸς Πλάτωνα διαφέρεται, изд. Париж, 1541, лат. Базель, 1574) и других сочинениях он противопоставлял аристотелевской склонности к натурализму восхваляемую теософскую направленность платонизма, хотя, конечно, не отделял учение Платона от неоплатонического и не придавал особого значения расхождениям отдельных платоновских философем с соответствующими христианскими догматами (особенно платоновских учений о предсуществовании человеческих душ до земной жизни, о мировой душе и душах светил, некоторых этико-политических доктрин, а также неоплатоновского предположения о вечности мира). Для него христианство не было мерилом истинности платонизма, а, скорее, должно было ему подчиняться. Наряду с Платоном он ставил Пифагора, Тимея, Парменида, Ямвлиха и других. Многое он заимствовал у Прокла, которого, впрочем, никогда не называл, и даже склонялся к теургии и демонологии. Ему делали упрек, что он хочет ввести «политеизм в философском облачении».

Благодаря лекциям Плифона Козимо Медичи проникся горячей любовью к платонизму и положил начало Платоновской академии во Флоренции, первым главой которой стал Марсилио Фичино. Эта Академия была не столько строго организованным обществом, сколько свободным объединением тех, кого связывало изучение Платона и пристрастие к нему. От Козимо Медичи восторженное отношение к Платону перешло ко всем Медичи. Расцвета Академия достигла при юных Лоренцо и Джулиано Медичи; после смерти Лоренцо она постепенно пришла в упадок. Благодаря ей изучение Платона распространилось не только по Италии, но и по всей образованной Европе.

Виссарион из Трапезунда, родившийся в 1403 году, в 1436 году стал архиепископом Никеи, хотя никогда не видел этого города, сопровождал императора Иоанна VII Палеолога в Италию и способствовал заключению Флорентийской унии в 1439 году, которая, однако, не была долговечной. Сам он перешел в латинскую церковь, был возведен папой Евгением IV в сан кардинала, пять лет служил папским легатом в Болонье, после смерти Николая V чуть не стал папой, позднее жил в Риме и умер 19 ноября 1472 года в Равенне. Через десять лет после падения Константинополя, в 1463 году, он получил от папы Пия II титул патриарха Константинопольского. Его окружал круг греческих и латинских ученых. Как ученик Плетона, он, подобно своему учителю, но с большей умеренностью и беспристрастием, защищал платонизм. Его самое известное сочинение: «Adversus calumniatorem Platonis» (Рим, 1469; Венеция, 1503 и 1506) направлено против «Comparatio Aristotelis et Platonis» аристотелика Георгия из Трапезунда, который, раздраженный нападками Плетона на аристотелизм, страстно выступал против платонизма. В письме от 19 мая 1462 года к Михаилу Апостолию, еще молодому и горячему защитнику платонизма, который в своем сочинении «Πρὸς τὰς ὑπὲρ Αριστοτέλους περὶ οὐσίας κατὰ Πλήθωνος Θεοδώρου τοῦ Γαζῆ ἀντιλήψεις» поносил Аристотеля и аристотелика Феодора Газу, противника Плетона, Виссарион пишет: «ἐμὲ δὲ φιλοῦντα μὲν ἴσθι Πλάτωνα, φιλοῦντα δ' Αριστοτέλη καὶ ὡς σοφωτάτω σεβόμενον ἑκατέρω» («Знай, что я люблю Платона, люблю Аристотеля и почитаю обоих как величайших мудрецов»). Он критикует даже высоко чтимого им Плетона за резкость в полемике против Аристотеля; Михаила же он увещевает с уважением смотреть на этого великого философа древности и вести спор по примеру Аристотеля — с умеренностью, не через поношения, а посредством аргументов. Переводы Виссариона «Воспоминаний о Сократе» Ксенофонта, «Метафизики» Аристотеля и сохранившегося фрагмента «Метафизики» Теофраста отличаются строгой буквальностью, отчего часто звучат неестественно по-латински (хотя и не в такой степени, как более ранние переводы, использовавшиеся схоластами), но они подготовили почву для лучших трудов последующих переводчиков.

Марсилио Фичино (Marsilius Ficinus), родившийся во Флоренции в 1433 году, назначенный Козимо Медичи преподавателем философии во Флорентийской академии, умерший в 1499 году, стяжал себе непреходящую заслугу своими переводами сочинений Платона и Плотина, а также некоторых трудов Порфирия и других неоплатоников, которые, насколько это было возможно в то время, были одновременно точными и изящными. В своем главном труде «Theologia Platonica» он склоняется к мистицизму.

Джованни Пико делла Мирандола (1463–1494) соединил неоплатонизм с каббалистическими учениями. Согласно ему, Бог открывал себя во всех религиях, включая философию, — мысль, уже выраженная в гимнах Лоренцо Медичи. Мирандола составил 900 тезисов, которые намеревался защищать на диспуте в Риме (напечатаны в Риме, 1486; Кёльн, 1619), однако диспут был запрещен. Его направление разделял его племянник Джованни Франческо Пико делла Мирандола (ум. 1533).

Также следует упомянуть иудея, известного под именем Лео Эбрео (родился в Лиссабоне между 1460 и 1463 гг., много страдал за свою веру, но, возможно, позже перешел в христианство, умер между 1520 и 1535 гг., вероятно, в Ферраре; вопрос о его тождестве с Иудой Абарбанелем остается спорным; возможно, он был тем самым мессером Лео из Мантуи, см. Людвиг Штейн, A. f. G. d. Ph., III, стр. 108 и след.), поскольку платонизм оказал на него значительное влияние, побудив написать вдохновенные диалоги о любви («Dialogi di amore», Рим, 1535; Венеция, 1541 и др.). Философская теория преобразилась для него в любовь, а именно — в «интеллектуальную любовь к Богу». См. о нем Бернгарда Циммельса, «Л. Э. — еврейский философ эпохи Возрождения» (Лейпциг, 1886); его же, «Леоне Эбрео. Новые исследования» (Вена, 1892). Ср. также «Grundr.», II, 7-е изд., § 29, стр. 219.

Благодаря Фичино, а особенно Пико, Иоганн Рейхлин (1455–1522) проникся идеями неоплатонизма и каббалы. Он написал «Capnion sive de verbo mirifico» (Базель, 1494; Тюбинген, 1514; беседа между язычником, иудеем и христианином) и «De arte cabbalistica» (Хагенау, 1517; 1530). В последнем сочинении он утверждает: «in mente datur coincidere contraria et contradictoria, quae in ratione longissime separantur» («в уме возможно совпадение противоположностей и противоречий, которые в рассудке далеки друг от друга»). Занятия математикой и физикой начинаются после того, как душа укротила бурю страстей и обрела душевный покой. Наряду с изучением классических языков Рейхлин занимался ивритом; он спас неканоническую еврейскую литературу от сожжения, на чем настаивали фанатичные доминиканцы из Кёльна. Его борьба против «темных людей» (к которой активно присоединился Ульрих фон Гуттен, 1488–1523) подготовила почву для Реформации.

Генрих Корнелий Агриппа фон Неттесгейм (род. 1486 в Кёльне, ум. 1535 после полной приключений жизни в Гренобле), последователь Рейхлина и Раймунда Луллия, соединял неоплатонический мистицизм и магию, а также стремление подчинить себе природу со скептицизмом. Бог создал все из ничего по образцу идей своего разума.

Словно исходящие от него лучи — его многочисленные имена, боги древности, сфирот каббалистов, божественные атрибуты новых времен. Вселенная состоит из трех миров: царства стихий, небесного мира светил и умопостигаемого мира ангелов. Посредством души, пребывающей во всех вещах, spiritus mundi, пятого, высшего по отношению к остальным четырем элемента (эфира Аристотеля), каждый высший мир воздействует на низшие. Этот spiritus mundi — семенная сила, производящая и обусловливающая всякий рост, всякое порождение, всякое изменение, подобно λόγοι σπερματικοί (семенным логосам) стоиков. Человек находится в центре трех миров; поскольку в нем есть все, он может познать все. На связи трех миров основывается магия, к которой ведет occulta philosophia; человеческий дух способен познать силы, сокрытые в вещах, и с их помощью привлекать высшие силы для своих нужд. В небольшом сочинении «De triplici ratione cognoscendi Deum» он излагает, что истинные справедливость, мудрость и блаженство коренятся в познании и любви к Богу.

Среди аристотеликов XV и XVI веков Георгий Схоларий, прозванный (как кажется, это имя он принял, став монахом) Геннадием, родившийся в Константинополе, некоторое время (с 1453 года) бывший патриархом при султане Мехмеде и умерший около 1464 года, выступил как противник Плифона, которого он обвинял в этницизме, основываясь главным образом на сочинении νόμων συγγραφή (которое он приговорил к уничтожению), после того как ранее уже боролся против его платонизма и защищал аристотелизм. Кроме отклонений Плифона от христианских догматов, его должны были раздражать нападки на выродившееся монашество, а также его высказывания, следовавшие платоновской полемике против орфических жрецов-искупителей, против таких жертв и молитв, посредством которых Бог будто бы склоняется к несправедливым действиям. Сочинение Геннадия κατὰ τῶν Πλήθωνος ἀποριῶν ἐπ’ Ἀριστοτέλει было издано М. Минасом в Париже в 1858 году. Геннадий написал комментарий к Исагоге Порфирия и к логическим сочинениям Аристотеля, а также перевел на греческий язык схоластические труды, в особенности Фомы Аквинского, и, среди прочего, трактат Гилберта Порретанского De sex principiis (см. Grdr. II, 7-е изд., § 25, стр. 177), который считался дополнением к аристотелевскому сочинению о категориях. Ему же в нескольких рукописях приписывается перевод большей части логического компendиума Петра Испанского, хотя, по мнению других, этот перевод мог быть выполнен уже Максимом Планудом (ок. 1350 года); против этого, однако, в одной мюнхенской рукописи, а затем и в издании Эгингера (Виттенберг, 1597) тот же греческий текст обозначен как сочинение (жившего в XI веке) греческого философа Пселла, из которого, следовательно, должен был быть переведен компендиум Петра Испанского (см. Grdr. II, § 27).

Георгий Трапезундский, родившийся в 1396 году, вероятно, на Кандии, умерший в 1484 году, против которого направлено упомянутое выше сочинение Виссариона, преподавал в Венеции и Риме риторику и философию. В своем сочинении Comparatio Platonis et Aristotelis (опубликованном в 1464 году, а также в Венеции в 1523 году) он осуждает направление Плифона как нехристианское, обвиняет его в том, что тот намеревался основать новую религию, которая не была бы ни христианской, ни мусульманской, а неоплатонически-языческой, и трактует его как нового и более опасного Магомета. Не у Платона, а только у Аристотеля Георгий Трапезундский находит определенные и устойчивые философские положения в систематически-наставительной форме. Его сочинение De re dialectica (напечатано в Лионе в 1559 году и др.) при воспроизведении аристотелевской школьной традиции обнаруживает влияние Цицерона. Им переведены и прокомментированы несколько аристотелевских сочинений. Он также перевел на латынь Законы Платона. Однако его переводы сделаны поспешно и неточно.

Феодор Газа, родившийся около 1400 года в Салониках, умерший в 1478 году, прибыл в Италию в 1440 году, несколько лет провел в школе Витторино да Фельтре, в 1447 году стал профессором в Ферраре, где преподавал греческий язык и литературу, затем попеременно жил в Риме при папе Николае V, в Неаполе, на приходе в Катании, а затем снова в Ферраре, где читал лекции об Аристотеле. Он был ученым аристотеликом, противником Плифона, но другом Виссариона, и среди гуманистов выделялся чистым характером. Он перевел главным образом естественнонаучные сочинения Аристотеля и Теофраста, а также написал несколько философских трактатов, касающихся Аристотеля и его отношения к Платону.

Лоренцо Валла (Лоренцо делла Валле), родившийся в 1407 году, вероятно, в Пьяченце, хотя сам называл себя римлянином, умерший в Риме 1 августа 1457 года, переводчик Илиады, Геродота и Фукидида, враг традиции и авторитетов, резко и успешно боролся против некритичности в области истории и безвкусной схоластической утонченности в философии. Из Цицерона (хотя и у него он находит много недостатков) и Квинтилиана, а также из собственных наблюдений над мышлением и речью он выводит логические и риторические нормы. Его Dialecticae disputationes contra Aristotelicos, впервые напечатанные в 1499 году, представляют собой учебник логики как scientia rationalis, которая одновременно является sermocinalis. Он резко нападает на аристотелевское учение о категориях и субстанциях, а также вскрывает противоречия в аристотелевских учениях о вечности мира и сущности души. В своем диалоге De voluptate, опубликованном в 1431 году, когда он преподавал риторику в Павийском университете (позднее он несколько переработал его и дал ему название De summo bono; в этой переработке вместе с сочинением De libero arbitrio он был напечатан в Лувене в 1493 году), он довольно откровенно высказывал мнение, что наслаждение есть истинное и даже единственное благо, и давал чувственной природе ее право. Когда он говорит в De volupt. I, 13: idem est enim natura quod deus aut fere idem, это очень напоминает стоицизм. За защиту эпикурейского учения он подвергся резким нападкам.

Иоанн Аргиропул из Константинополя, умерший в Риме в 1486 году, жил при дворе Козимо Медичи, которого он обучал греческому языку вместе с его сыном Петром и внуком Лоренцо, а затем до 1479 года был преподавателем греческого языка во Флорентийской академии, где его сменил Димитрий Халкокондил (1424–1511), ученик Феодора Газы. Из сочинений Аристотеля Иоанн Аргиропул перевел на латынь Органон, Физику, книги О небе, О душе и Никомахову этику или же исправил более ранние переводы.

Анджело Полициано (Анджело Полициано, 1454–1494), ученик Кристофоро Ландино в латинской литературе и Аргиропула в греческой, читал во Флоренции лекции по сочинениям Аристотеля, перевел также Энхиридион Эпиктета и Хармида Платона, но был более филологом и поэтом, чем философом.

Эрмолао Барбаро из Венеции, родившийся в 1454 году, умерший в 1493 году, племянник Франческо Барбаро и ученик Гуарино, перевел сочинения Аристотеля и комментарии Фемистия, а также составил Compendium scientiae naturalis ex Aristotele (напечатано в 1547 году). Он принадлежит к эллинистическим антисхоластам; для него Альберт и Фома так же, как и Аверроэс, — barbari philosophi.

Подлинный аристотелизм Яков Фабер (Жак Лефевр д’Этапль из Пикардии, Faber Stapulensis, род. в 1455 г., ум. в 1537 г.) преподавал в Парижском университете, встречая большое одобрение. Однако он вступил в конфликт с Сорбонной и монахами, так что был объявлен еретиком и вынужден искать защиты у Франциска I и Маргариты Наваррской. Он разъяснял сочинения Аристотеля через латинские парафразы. Рейхлин говорит: Gallis Aristotelem Faber Stapulensis restauravit («Фабер Стапуленский восстановил Аристотеля для галлов»). В то же время он был усердным математиком, почитателем и издателем сочинений Николая Кузанского, чье направление оказало ещё большее влияние на его ученика Бовилла (см. ниже § 6). В логике он придерживался направления, родственного терминистам (см. Grundriss II, § 36, стр. 262), к которому присоединилась довольно распространённая во Франции и Германии школа фабристов.

Подобно Валле, Рудольф Агрикола (Ролёф Хёйсман, род. в Бафло близ Гронингена в 1442 г., ум. в 1485 г.) боролся против схоластической безвкусицы. Он изучал схоластическую философию в Лёвене, но позже в Италии слушал лекции классически образованных греков, особенно Феодора Газы, а последние годы жизни провёл в Гейдельберге и Вормсе по приглашению своего покровителя, пфальцского канцлера, епископа Иоганна фон Дальберга. По его мнению, важно приобрести prudentia и eloquentia, то есть уметь верно судить о вещах и выражаться искусно. Достичь этого можно только через изучение древних писателей, которые изложили всё достойное знания в правильной форме. Жизненную мудрость, помимо Священного Писания, можно почерпнуть у Аристотеля, Цицерона и Сенеки. Для естественных наук также достаточно греков. Используя древних авторов, можно методично прийти к собственным открытиям, то есть сначала собрать материал, а затем анализировать истины, чтобы обнаружить достояние собственного разума. Правда, в подлинную сущность вещей вне нашего разума мы проникнуть не способны. Из сочинений Аристотеля он извлёк более чистый аристотелизм и изложил свои философские взгляды на более чистой латыни. Меланхтон, во многом следовавший Агриколе, говорит о его логико-риторическом сочинении De inventione dialectica (где Агрикола опирается на Аристотеля, Цицерона и Квинтилиана, а также на Боэция и Фемистия): nec vero ulla extant recentia scripta de locis et usu dialectices meliora et locupletiora Rudolphi libris («нет ни одного новейшего сочинения о местах и применении диалектики лучше и содержательнее книг Рудольфа»). Рамус также положительно отзывался об этом труде. От Агриколы ведёт своё происхождение гуманизм Нидерландов и отчасти Германии.

Дезидерий Эразм (1467–1536), высоко ценивший Агриколу, внёс вклад в историю философии как борьбой против схоластического варварства, так и позитивной работой — частично через совместно подготовленное издание Аристотеля, частично (и особенно) через основание патрологии благодаря своим изданиям Иеронима, Илария, Амвросия и Августина, хотя сам он не имел глубоких философских склонностей. Тем не менее, он подвергал всё мыслительной проверке и может быть назван рационалистом. В целом он держался древних; он говорил: Omnis fere rerum scientia a Graecis auctoribus petenda est, philosophiam optime docebit Plato et Aristoteles, cosmographiam brevissime tradet Pomponius Mela, doctissime Ptolemaeus («Почти всякое знание вещей должно быть почерпнуто у греческих авторов: философии лучше всего научат Платон и Аристотель, космографию кратчайшим образом изложит Помпоний Мела, а наиболее учёно — Птолемей»). Эразм придавал значение самостоятельности человека и потому сильно подчёркивал моральную природу человека в противовес Церкви и её догмам, будучи убеждён, что божественный дух действовал и в лучших греках и римлянах, как и во всех религиях и философиях вообще.

Центром круга эрфуртских гуманистов, к которому принадлежали Урбан, Эобан Гесс, Крот Рубиан и другие, был Муциан Руф (ум. в 1526 г. в Готе в сане каноника). Не создав крупных сочинений, он тем не менее ставился современниками рядом с Рейхлином и Эразмом. Из его многочисленных писем мы узнаём его взгляды: он стремился объединить христианскую теологию с античной философией и полагал, что единый божественный дух проявляется во всех религиях. То, что он ценил греко-римскую мифологию не меньше Ветхого и Нового Заветов, видно из его слов: «Есть только один Бог и одна Богиня, но представления и имена у них разные, например: Юпитер, Сол, Аполлон, Моисей, Христос, Юнона, Церера, Прозерпина, Теллус, Мария». Однако высказывать это вслух не следует. Он также прямо нападал на христианские догматы и культ, хотя считал, что быть обманутым религией — благо. В сущности, важно нравственная жизнь и честность.

Гуманисты ненавидели схоластический аристотелизм и особенно господствовавший в Верхней Италии (прежде всего в Падуе и Венеции) аверроизм как варварство. Многие из них, особенно платоники, боролись с аверроизмом и как с врагом религиозной веры. Однако вскоре появились и другие противники аверроизма, которые опирались на текст Аристотеля и сочинения греческих комментаторов, особенно Александра Афродисийского, чтобы заменить мистико-пантеистическое толкование деистически-натуралистическим, которое, впрочем, в отрицании чудес и индивидуального бессмертия сходилось с аверроизмом. Последний утверждал единство бессмертного интеллекта во всём человечестве, так что разумная часть души возвращается во всеобщий разум и становится бессмертной в нём; александристы же полагали, что и эта часть души гибнет со смертью. Так вышло, что защитники христианской веры и платонических учений, такие как Марсилио Фичино, Дж. А. Марта, Гаспаро Контарини, а позже Антон Сирмонд, боролись против обоих направлений, а Латеранский собор (на заседании 19 декабря 1512 г.) осудил оба и обязал профессоров опровергать встречающиеся в толкуемых сочинениях заблуждения, отвергнув при этом идею двойственной истины и объявив ложным всё, что противоречит откровению. Впрочем, и в Падуе были чистые аристотелики, не александристы, принимавшие бессмертие души, как Никола Леонико Томео (род. 1456), преподававший там с 1497 г. Но в то время в Верхней Италии преобладал аверроизм, а среди перипатетиков, боровшихся с ним, — натурализм, следовавший толкованию Аристотеля у Александра. Марсилио Фичино говорит в предисловии к своему переводу Плотина (правда, не без риторического преувеличения): Totus fere terrarum orbis a Peripateticis occupatus in duas plurimum sectas divisus est, Alexandrinam et Averroicam. Illi quidem intellectum nostrum esse mortalem existimant, hi vero unicum esse contendunt, utrique religionem omnem funditus aeque tollunt, praesertim quia divinam circa homines providentiam negare videntur et utrobique a suo etiam Aristotele defecisse («Почти весь мир, занятый перипатетиками, разделился преимущественно на две секты — александрийскую и аверроистскую. Первые считают наш интеллект смертным, вторые утверждают, что он един; и те и другие в равной мере подрывают все основы религии, особенно потому, что отрицают божественный промысел о людях, и в этом отступают даже от своего Аристотеля»).

В Падуанской школе с первой половины XIV века и почти до середины XVII господствовал аверроизм, хотя в разные времена в очень разных смыслах. Гетеродоксальные элементы аверроистской доктрины подчёркивались одними аверроистами, но смягчались другими. В начале XVI века аверроизм казался более близким к церковному учению, чем александризм; в эпоху церковной реакции он свелся к осторожному использованию комментариев Аверроэса для объяснения сочинений Аристотеля с смягчающим перетолкованием положений, расходящихся с церковной верой. Многие толковали единство интеллекта как тождество высших разумных принципов (закона противоречия и т. д.), и даже поздние аверроисты хотели оставаться добрыми католиками. Постепенно аверроизм стал делом учёности и утратил наступательный характер. Многочисленные издания аверроистских комментариев свидетельствуют о непреходящем интересе. Первое издание Аверроэса, вышедшее в Падуе в 1472 г., воспроизводило старые латинские переводы XIII века; позже на основе еврейских переводов были сделаны новые латинские, использованные в издании 1552–1553 гг., хотя оно и содержит некоторые старые переводы.

Аверроистское учение о единстве бессмертного разума во всем человечестве в последние десятилетия XV века излагал Никколетто Верниа, занимавший кафедру в Падуе с 1471 по 1499 год, однако в старости он обратился к признанию бессмертия каждой отдельной души. Среди прочего он написал: Quaestio an dentur universalia realia и De unitate intellectus. (См.: Пьетро Рагниско, Ник. Верниа, исторические исследования, Венеция 1891; он же, Неизданные и редкие документы о жизни и сочинениях Н. В. и Элии дель Медиго, Падуя 1891.)

С 1495 года рядом с ним в качестве преподавателя философии выступил Пьетро Помпонацци (род. в Мантуе в 1462 г., ум. в Болонье в 1525 г.), который в своих лекциях и сочинениях отвергал аверроистскую доктрину, признавал томистские аргументы против нее убедительными, но никоим образом не соглашался с Фомой в вопросе о множественности бессмертных интеллектов, а находил истинное мнение Аристотеля в смертности человеческой души, включая ее разумную силу, и в подтверждение этого толкования ссылался на Александра Афродисийского, который отождествлял активный бессмертный интеллект с божественным духом, но объявлял индивидуальный разум каждого человека смертным.

Человеческий ум познает общее лишь в частном, мышление никогда не может обойтись без представления (φάντασμα), коренящегося в восприятии и никогда не свободного от пространства и времени, а потому всегда связано с телесным органом и умирает вместе с ним. Добродетель не зависит от веры в бессмертие; она чище всего тогда, когда осуществляется без оглядки на награду или наказание.

Свободу излагать это учение Помпонацци стремился обеспечить себе с помощью различения двойственной истины — философской и теологической, чем он, подобно другим мыслителям Средневековья и переходной эпохи, предвосхитил — в форме, достаточной для ближайших нужд, но философски еще неразвитой, — современное различие между символическим представлением и спекулятивным мышлением. По его мнению, философская мысль логически приводит к смертности человеческих душ, но в круг теологических догматов вписывается только бессмертие. Таким же образом Помпонацци трактовал учение о чуде и о свободе воли.

В Падуе, а с 1509 года в Болонье, против Помпонацци выступал Александр Ахиллини (ум. 1518), который в целом придерживался аверроистской доктрины, хотя и не желал утверждать единство интеллекта в антицерковном смысле.

Ученик Верниа, Августин Нифус (Суессанец, Агостино Нифо, 1473–1546; он написал комментарии к Аристотелю в 14 фолиантах и Opuscula moralia et politica, Париж 1654), первоначально исповедовавший аверроистское учение о единстве интеллекта, но впоследствии сумевший смягчить свой аверроизм и согласовать его с церковной доктриной, в 1495–1497 годах издал сочинения Аверроэса, хотя и не без опровергающих замечаний в некоторых местах, а по поручению папы Льва X написал опровержение на книгу Помпонацци De immortalitate animae. Однако, поскольку при римском дворе живо интересовались этими дискуссиями, Помпонацци под покровительством кардинала Бембо (и непосредственно самого папы) смог написать Defensorium contra Niphum.

Философский интерес в те времена выводил римский двор за границы его церковно-политических интересов; царившее при папском дворе «неверие», сочетавшееся с безнравственностью, стало соблазном для Лютера и других верующих и послужило одной из причин церковного раскола, который не смогла обратить вспять последовавшая вскоре со стороны позднейших пап реакция в духе строжайшей церковной ортодоксии.

Симон Порта из Неаполя (ум. 1555; его следует отличать от Джованни Баттисты Порта, также неаполитанца, заслуженного в области физики, жившего в 1540–1615 годах и прославившегося, в частности, сочинением Magia naturalis, Неаполь 1589 и др.), ученик Помпонацци, писал, подобно своему учителю, в александристском духе о вопросе бессмертия (De rerum naturalibus principiis, De anima et mente humana, Флоренция 1551). Гаспаро Контарини (1483–1542), также ученик Помпонацци, выступал против его доктрины.

За разъяснение текстов Аристотеля и Аверроэса немало потрудился ученый Дзимара из Неаполя (ум. 1532); его заметки были включены в позднейшие издания Аверроэса. Якопо Дзабарелла (род. в Падуе в 1532 г., преподаватель философии там же с 1564 г. до своей смерти в 1589 г.) в толковании Аристотеля в основном следовал Аверроэсу, в психологической доктрине примыкал к Александру, но полагал, что индивидуальный интеллект, хотя и преходящий по своей природе, благодаря божественному просвещению становится причастным бессмертию. Дзабарелла был опровергаем Франческо Пикколомини (1520–1604), сторонником Дзимары.

Андреа Чезальпино (1519–1603), лейб-медик папы Климента VIII, осуществил естественную трансформацию аверроизма в пантеизм; его Бог — «anima universalis», но мы не можем постичь его формами нашего мышления. Он ни конечен, ни бесконечен, ни движется, ни покоится, и должен мыслиться как дух, существующий сам по себе, несмешанный. Впрочем, он усердно занимался естественными науками и внес значительный вклад в физиологию животных и растений, а также в минералогию (Quaestiones peripateticae, Венеция 1571; Daemonum investigatio peripatetica, там же 1583).

Преемник Дзабареллы на кафедре в Падуе, Чезаре Кремонини (род. 1552, ум. 1631), стал последним значительным представителем аверроистского аристотелизма, смешанного с александристской психологией.

Стоицизм в особенности пытался возродить Юст Липсий (1547–1606) в своих сочинениях De constantia, Manuductio ad Stoicam philosophiam, Physiologia Stoicorum и других. Также Сальмазий (1588–1635) (Commentarius Simplicii in enchiridion Epicteti с notae et animadversiones in Epictetum et Simplicium), Каспар Шоппе (Сциоппий, 1576–1649) (Elementa Stoicae philosophiae moralis), Томас Гатакер (1574–1654) (De disciplina Stoica cum sectis aliis collata deque Senecae, Epicteti, Marci scriptis перед своим изданием Марка Аврелия), Даниэль Гейнзий (1580–1655) трудились над разъяснением стоической доктрины.

Стоические воззрения, как этические, так и натурфилософские, в эту переходную эпоху встречаются повсеместно и сильно повлияли на отдельных гуманистов, а также на тех, кто стоял в стороне от гуманизма. Передача стоических понятий и положений осуществлялась главным образом через Цицерона и Сенеку — двух особенно любимых авторов того времени.

Эпикуреизм возродил Пьер Гассенди, о котором речь пойдет ниже. Подобно тому как он следовал Эпикуру, врач и физик Даниэль Зеннерт в Виттенберге (см. ниже § 7, с. 48) и Магнен (см. о нем во втором разделе) присоединились к атомистике древности. Меньян скорее возвращался к Эмпедоклу (Cursus philosophicus, Тулуза 1652, Лион 1673).

Скептицизм древних был вновь развит, отчасти в своеобразной форме, и в большей или меньшей степени распространён на христианские учения, однако в итоге, как правило, приводился в согласие с теологией через признание — искреннее или рассудочное — откровения, необходимого человеку именно в силу слабости разума. Первым это сделал остроумный светский человек Мишель де Монтень (1533–1592), которого некоторые, например Ламетри, называли первым французом, осмелившимся мыслить. Наряду со своим скептицизмом в метафизической сфере, оказавшим значительное влияние на подрыв церковных и философских догматов, он рассматривал человека как нравственно самостоятельное существо, опираясь при этом на древних, особенно на Сократа и стоиков, чей этический принцип жизни согласно природе он воспринял. Его ученик и друг, священник Пьер Шаррон (1541–1603), в сочинении «De la sagesse» («О мудрости») действовал немногим более систематично, чем Монтень. Не наши чувства способны дать нам познание, но силы души, которые, однако, ещё недостаточны для обретения истины, пребывающей в лоне Божием. Мудрость состоит в том, чтобы воздерживаться от суждений, поскольку наука недостижима, и сохранять свободу от всякой страсти. Нравственность не должна порождаться благочестием и религией; она изначально заложена в человеке природой, и пренебрегать ею — значит идти против собственного бытия и предназначения. Важно вернуться к природе — тезис, заимствованный, по-видимому, у стоиков, как и многое другое у Шаррона. Всеобщий разум заложен в нас природой; жить secundum naturam («в согласии с природой») — значит жить правильно, высшее благо — это согласие с самим собой. Нравственность первична, религия вторична; религия должна быть плодом нравственности. Религия есть нечто усвоенное, её дали нам откровение и обучение, и потому она не может порождать естественное — нравственность.

Кроме них, следует упомянуть скептиков:

- Франциска Санчеса (Санктиуса, 1562–1632, «Tractatus philosophici, quod nihil scitur», Роттердам, 1647), преподавателя медицины и философии, применившего аргументы древних скептиков, в частности, к теологии;

- Франсуа де Ламот Ле Вайе (1586–1672), ограничивавшего теологию чистой верой;

- его учеников Самюэля Сорбьера (1615–1670), переведшего «Гипотипозы» Секста Эмпирика, и Симона Фуше (1644–1696), каноника Дижонского, рекомендовавшего академический скепсис и подвергшего скептической критике «Поиск истины» Мальбранша;

- Джозефа Гланвиля (ум. 1680);

- аббата Иеронима Хирнхайма (ум. в Праге 1679);

- Пьера Даниэля Юэ (1633–1721);

- его младшего современника Пьера Бейля (1647–1706).

Последние четверо будут упомянуты ещё во втором основном разделе.

§4. Протестантизм и философия

Упадок учёного образования, перешедшего от схоластики к древнеримской и греческой литературе, имеет параллель в упадке религиозного сознания, перешедшего от церковного учения к библейским писаниям. Разрыв с традицией приводит к тому, что изначальное предстаёт как чистое, подлинное и истинное, а дальнейшее развитие — не как восхождение к высшему, а как ослабление и вырождение. Однако фактически происходит не просто восстановление старой формы, но переход к новой реформаторской эволюции, для которой отрицание предшествующей формы образования освобождает пространство.

Протестантизм, принципиально держась библейских источников и догматов древнейшей церкви, отвергает средневековую иерархию и схоластическую рационализацию догмата. Совесть субъекта вступает в противоречие с церковно предписанным путём к спасению, который не ведёт к внутреннему миру и примирению с Богом, не преодолевает противоречия между законом и грехом — противоречия, которое монашеская мораль, пренебрегавшая нравственным значением труда, брака, самостоятельности и всех естественных основ духовной жизни, сделала неразрешимым, а индульгенции и другие искупительные средства лишь маскировали, но не устраняли. Религиозное убеждение не укрепляется, а повреждается школьным разумом. Не церковное деяние, но личная вера спасает; человеческий разум противится вере, творимой Святым Духом. В пылу борьбы реформатор видит в главе католической церкви антихриста, а в Аристотеле, главе католической школьной философии, — «безбожное орудие папистов». Следствием этих воззрений стало упразднение всякой философии в пользу непосредственности веры. Однако по мере укрепления протестантизма наряду с необходимостью нового церковного порядка возникла и потребность в твёрдой доктринальной системе.

Соратник Лютера, Меланхтон, признал незаменимость Аристотеля как мастера научной формы, а Лютер допустил использование текстов Аристотеля, если они не отягощены схоластическими комментариями. Так на протестантских университетах возник новый аристотелизм, отличавшийся от схоластики простотой и свободой от пустых тонкостей, но в силу необходимости согласования натуралистических элементов аристотелевской доктрины (особенно психологии) с религиозной верой вновь к ней приблизившийся. Создание новой самостоятельной философии на основе обобщённого протестантского принципа было отложено на будущее.

Меланхтон стремился формировать жизнь нравственно — через христианство, но и через учение древних. От языческой философии, во многом согласной с христианством, происходит исторический прогресс к христианству. Людям врождён естественный свет, благодаря которому они от природы обладают важнейшими истинами, включая веру в Бога и убеждение в бессмертии, но куда выше — откровение, данное в Священном Писании. Принцип «филиппизма» (в противоположность предопределению швейцарцев) — это нравственная свобода.

Швейцарский реформатор Цвингли пришёл к чистой доктрине не через внутренние переживания, как Лютер, а через гуманистические изучения и Писание. Его философские взгляды близки к пантеизму, что тесно связано с его учением о предопределении. У Кальвина проявляется глубокая теологическая спекуляция, особенно в учении об абсолютном предопределении и полной зависимости человека от божественного действия.

Издания трудов Лютера и Меланхтона

Сочинения Лютера издавались шесть раз:

1. Виттенберг, 19 томов in folio, 1539–1558.

2. Йена, 12 томов in folio, 1555–1558.

3. Альтенбург, 10 томов in folio, 1661–1664.

4. Лейпциг, 23 тома in folio, 1729–1740.

5. Галле (издание Вальха), 24 тома in 4°, 1740–1753.

6. Эрланген (у Карла Хайдера, позже у Хайдера и Циммера во Франкфурте-на-Майне), с 1826, ещё не завершено, планируется около 105 томов in 8°.

С 1883 года в Веймаре выходит критическое полное издание при поддержке прусского правительства под ред. Г. Кнааке.

Среди многочисленных сочинений о Лютере стоит упомянуть:

- Х. К. Вайссе, «Мартин Лютер», Лейпциг, 1845, и «Христология Лютера», Лейпциг, 1852;

- Морица Каррьера, «О философском мировоззрении эпохи Реформации», Штутгарт и Тюбинген, 1847, 2-е изд., Лейпциг, 1887;

- И. Г. Штусса, «De Luthero philosopho eclectico», Гота, 1730;

- «Философия Лютера» Теофила, Ганновер, 1870;

- Фридриха Ничша, «Лютер и Аристотель», Киль, 1883;

- Э. Эльстера, «Позиция Лютера в философии» в «Zeitschrift für kirchliche Wissenschaft und kirchliches Leben», 1883, с. 582–588.

Труды Меланхтона, изданные его зятем Пейцером (Виттенберг, 1562–1564), были переизданы Бретшнейдером и Биндзейлем в «Corpus reformatorum» (Галле и Брауншвейг, 1834 и далее, 28 томов), с добавлением «Annales vitae et indices» (1860). Том XIII содержит философские сочинения (кроме этических, которые в томе XVI), а в томах XI и XX также встречаются философские декламации и трактаты (о древней философии, пользе философии и т. д.).

О Меланхтоне писали:

- Иоахим Камерарий, «De vita Melanchthonis narratio», 1566 (переиздано Г. Т. Штробелем, 1777, и Августи, 1819);

- Буле, «Geschichte der neueren Philosophie», II, 2, Гёттинген, 1801, с. 478 и далее;

- Фридрих Галле, «Характеристика Меланхтона как теолога», Галле, 1840;

- Карл Маттес, «Филипп Меланхтон, его жизнь и деятельность», Альтенбург, 1841;

- Леддерхозе, «Меланхтон по его внешней и внутренней жизни», Гейдельберг, 1847;

- Адольф Планк, «Melanchthon praeceptor Germaniae», Нёрдлинген, 1860;

- Констант Шлоттман, «De Philippo Melanchthone reipublicae litterariae reformatore», Бонн, 1860;

- Бернхардт, «Филипп Меланхтон как математик и физик», Виттенберг, 1865;

- Панш, «Меланхтон как педагог», Ойтин, 1868;

- Артур Рихтер, «Заслуги Меланхтона в философском образовании», Лейпциг, 1870;

- Х. Э. Лютхардт, «Труды Меланхтона в области морали», Лейпциг, 1885.

Ф. Койч, М.с philos. Eth., Фрайберг 1889. Э. Трёш, Vernunft u. Offenbarung v. J. Gerhard u.M., дисс. Галле 1891. Вильгельм Дильтей, D. natürl. System d. Geisteswissenschaften im siebzehnt. Jahrh., Меланхтон и первое формирование естественной системы в Германии, A. f. G. d. Ph., VI, S. 225—256, 347—379. О Цвингли. Э. Целлер, d. theol. System Zwinglis, Тюбинген 1853, Кристоф Зигварт, U. Zw., der Charakter seiner Theologie mit besonderer Rücksicht auf Pic. v. Mirandola, В. Дильтей, в упомянутой выше статье, VI, S. 119—127, 523—528. О Кальвине см. Дильтей там же, S. 528—543.

О характере логики и метафизики у так называемых чистых перипатетиков рассуждает В. Л. Г. фон Эберштейн, Галле 1800, а особенно об аристотелизме среди протестантов — И. Г. аб Эльсвих, de varia Aristotelis in scholis Protestantium fortuna schediasma, в изданной им в Виттенберге в 1720 г. работе Лануа, de varia Arist. fortuna in Acad. Parisiensi (см. выше Grdr. II. 7. Aufl. § 19, S. 128).

Философия также, по мнению Лютера (10 ноября 1483 — 18 февраля 1546), нуждалась в Реформации. В 1518 г. он писал (Epist. t. I, 64 ed. de Wette, ср. F. X. Шмид, Nic. Taurellus, S. 4): Credo, quod impossibile sit ecclesiam reformari, nisi funditus canones, decretales, scholastica theologia, philosophia, logica, ut nunc habentur, eradicentur et alia instituantur. Однако эта философия не должна быть определяющей для теологии. Лютер говорит: «Сорбонна выдвинула крайне предосудительное учение, что то, что является установленной истиной в философии, должно считаться истиной и в теологии», — и не видит противоречия в том, что нечто может быть истинным в теологии и одновременно ложным в философии. Разум во всем, что касается спасения нашей души, совершенно слеп; самое большее — в мирских делах он может быть достаточным.

С этим пренебрежением к свету разума у Лютера сочеталось тяготение к мистике, особенно к воззрениям Экхарта. Он считал, что возвращение от схоластического Аристотеля к подлинному Аристотелю никоим образом не является достаточным: первый был оружием папистов, а второй, будучи натуралистически настроенным, отрицал бессмертие души; его этика — pessima gratiae inimica, и даже для познания природы его тонкости бесполезны. Лютер не только не ожидал от Аристотеля помощи, но относился к нему с таким отвращением, что утверждал: Aristoteles ad theologiam est tenebrae ad lucem. Хотя в трактате «О свободе христианина» и других сочинениях может сложиться впечатление, что в них многое зависит от античной философии, особенно от стоического учения, сам Лютер считал Библию единственным источником своих убеждений. Из философов выше всех он ставил Цицерона.

Меланхтон (16 февраля 1497 — 19 апреля 1560) на некоторое время в какой-то мере проникся настроениями Лютера. Однако Реформация не могла долго обходиться без философии; стало ясно, что она необходима. Хотя обращение к древнейшим свидетельствам христианства давало авторитет, адекватный религиозному сознанию для отрицания позднейшего церковного развития, но реальное восстановление прошлых форм было бы возможно лишь при (аналогичной фарисейству) окостенелости, от которой Реформация на первом этапе была дальше всего. Простой возврат к исходному состоянию не позволял построить церковь. Если требование проводилось последовательно, возникали фанатичные секты, вроде иконоборцев и анабаптистов. Развитое богословское учение и упорядоченный учебный процесс были жизненно необходимы и для протестантской церкви, но оставались недостижимыми без помощи философских понятий и норм.

Создать новую философию было нелегко. Лютер был религиозным, а не философским гением, а Меланхтон — натурой воспроизводящей и систематизирующей, но не творческой. Поэтому, раз нельзя было обойтись без философии, пришлось выбирать среди философий античности. Меланхтон говорит (в речи 1536 г., в: Corp. Ref. XI, S. 282): unum quoddam philosophiae genus eligendum esse, quod quam minimum habeat sophistices et justam methodum retineat: talis est Aristotelis doctrina. Он находил эпикурейцев слишком безбожными, стоиков — слишком фаталистичными в их учении о Боге и чрезмерными в этике, Платона и неоплатоников — то слишком неопределенными, то еретическими, (средних) академиков — слишком скептическими; лишь один Аристотель отвечал потребностям молодой церкви, как когда-то — древней, будучи учителем формы, justa docendi et discendi ratio.

Таким образом, Меланхтон признавал: carere monumentis Aristotelis non possumus. Ego plane ita sentio, magnam doctrinarum confusionem secuturam esse, si Aristoteles neglectus fuerit, qui unus ac solus est methodi artifex. Quamquam is, qui ducem Aristotelem praecipue sequitur et unam quandam simplicem ac minime sophisticam doctrinam expetit, interdum et ab aliis auctoribus sumere aliquid potest. По его мнению, Аристотель в основном согласуется с Откровением; где это не так, его следует оставить.

Лютер также уступил. Уже в 1520 г. он признал, что книги Аристотеля по логике, риторике и поэтике, если читать их без схоластических добавлений, могут быть полезны, «чтобы упражнять молодых людей в умении хорошо говорить и проповедовать». В «Наставлении визитаторов приходским священникам в курфюршестве Саксонском» 1527 г. (изложившем общие взгляды Лютера и Меланхтона и записанном последним) и «Наставлении визитаторов приходским священникам в герцогстве Саксонском Генриха» 1539 г. (у Вальха в X т.; ср. Тренделенбург, Erläut. zu den Elementen der arist. Logik, предисловие) требовалось, чтобы за грамматическим обучением следовало диалектическое и риторическое. Но диалектическое обучение могло опираться только на Аристотеля.

Меланхтон составил превосходно подходящие для обучения философские учебники, выходившие во многих изданиях и долгое время повсеместно использовавшиеся в немецких школах, так что он по праву был назван Praeceptor Germaniae. Классически образованный, уже в юности публично восхваляемый Эразмом Роттердамским, связанный родством и дружбой с Рейхлином и участвовавший в его борьбе против доминиканцев, он не мог находить удовольствия в безвкусных тонкостях схоластиков; следуя примеру Валлы и Рудольфа Агриколы, он обратился к тексту Аристотеля, хотя и ослабил аристотелевские идеи; его изложение скорее ясное, упорядоченное и элегантное, чем глубокое.

В 1520 г. в Лейпциге вышла его первая обработка логики: Compendiaria dialectices ratio (в 1522 г. — первое издание Loci theologici, которое в специфически реформаторских догматах, особенно в учении о первородном грехе и предопределении, строже, а в учении о Троице и других унаследованных от католической церкви догматах — менее строго, чем позднейшие издания), в 1527 г. — Dialectica Ph. M. ab auctore adaucta et recognita, также в Гааге 1528 г. и в третьем издании 1529 г.: de dialectica libri quatuor, также в 1533 г. и далее, наконец, в 1547 г. в Виттенберге — Erotemata dialectices, также в 1550, 1552 гг. и далее.

Меланхтон определяет (Dial. 1. I. init.) диалектику как ars et via docendi; главный акцент для него лежит не на методе исследования (поскольку самое существенное отчасти дано врожденными принципами, отчасти Откровением), а на методе обучения. Он рассматривает (в соответствии с последовательностью: «Исагога» Порфирия; «Категории», «Об истолковании», «Аналитики», «Топика» в «Органоне» Аристотеля) сначала пять praedicabilia: species, genus, differentia, proprium, accidens, затем десять категорий, или praedicamenta: substantia, quantitas, qualitas, relatio, actio, passio, quando, ubi, situs, habitus, затем (во второй книге) — виды суждений, далее — умозаключение (книга III) и заканчивает топикой (книга IV). Главное значение он придает учению о дефиниции, делении и умозаключении.

Меланхтон решительно придерживается номиналистического принципа: omne quod est, eo ipso quod est, singulare est. Он определяет species как nomen commune proximum individuis, de quibus praedicatur in quaestione quid sit, genus как nomen commune multis speciebus и т. д. Он восхваляет диалектику как благородный дар Божий. Erotemata dialectices, epist. dedicatoria p. VII: ut numerorum notitia et donum Dei ingens: est et valde necessaria hominum vitae, ita veram docendi et rationandi viam sciamus Dei donum esse et in exponenda doctrina coelesti et in inquisitione veritatis et in aliis rebus necessarium. Последние основания для него, согласно Аристотелю, — Бог, материя, лишение, или, согласно Платону, — Бог, материя, идея, причем он полагает, что здесь оба философа дополняют друг друга.

Три книги по риторике вышли в Виттенберге в 1719 г.

Этика Аристотеля высоко ценилась Меланхтоном, потому что она придерживалась умеренных взглядов, исследовала истину и избегала пустых споров. Сочинение Philosophiae moralis Epitome появилось в Виттенберге в 1537 году, после того как Меланхтон ранее опубликовал комментарии к аристотелевской Этике (Виттенберг, 1529) и к отдельным книгам Политики (там же, 1530). Позже (Виттенберг, 1530) вышла работа Ethicae doctrinae elementa et enarratio libri quinti Ethicorum (Aristotelis). Здесь Меланхтон в основном следует Аристотелю, но в последнем сочинении придает его учению более теологическую направленность, считая волю Бога высшим нравственным законом, а добродетель — состоящей в познании Бога и послушании Ему.

Первая редакция этики Меланхтона была впервые издана по рукописи 1532 года Германом Хайнеком (Philos. Monatsh. 29, 1893, стр. 129–177).

В Commentarius de anima (Виттенберг, 1540, 1542 и далее), а также в Initia doctrinae physicae, dicta in academia Witebergensi (там же, 1549), Меланхтон основывается на аристотелевских понятиях. Он придерживается аристотелевско-птолемеевского учения о мироздании даже после появления коперниканской системы, которую считал «злой и безбожной теорией» и полагал, что власти обязаны её подавлять. (Лютер также рассматривал коперниканскую доктрину как тщетное новшество, противоречащее Библии, которая для него была нормой не только в вопросах «христианских истин спасения», но и во всём своём содержании. Протестантский теолог Озиандер, симпатизировавший учению Коперника, подобно позднее иезуитам в Риме, смягчал его, сводя к «гипотезе для расчётов», утверждая: «neque enim necesse est eas hypotheses esse veras, immo ne verisimiles quidem, sed sufficit hoc unum, si calculum observationibus congruentem exhibeant» — «ибо нет необходимости, чтобы эти гипотезы были истинными или даже правдоподобными, достаточно лишь того, чтобы они давали расчёты, согласующиеся с наблюдениями».)

Меланхтон приписывал звёздам влияние не только на температуру (например, восход Плеяд и Гиад обычно приносит дожди), но и на человеческие судьбы. Природные причины действуют с необходимостью, если только Бог не прерывает установленный порядок (modus agendi ordinatus). Авторитет Аристотеля, поскольку тот учил о вечности мира, Меланхтон не признавал. В определении души он защищал ошибочное чтение ἐνδελέχεια против Амербаха (1504–1557, Quatuor de anima, Арг., 1542), чья борьба за ἐντελέχεια в итоге привела к его уходу из Виттенберга и переходу в католичество.

Меланхтон делит душевную жизнь на три аристотелевские ступени:

1. Вегетативную (θρεπτικόν),

2. Чувственную, включающую vis appetitiva и locomotiva (αἰσθητικὸν, ὀρεκτικὸν, κινητικὸν κατὰ τόπον),

3. Разумную (νοητικόν).

Anima rationalis включает intellectus и voluntas. В отличие от Аристотеля, Меланхтон относит к действиям интеллекта также memoria, тем самым приписывая и ей бессмертие (которое Аристотель признавал только за νοῦς ποιητικός).

Он не отвергал идею врождённых понятий (таких как число, порядок, геометрические, физические и моральные принципы), но считал, что интеллект активируется через чувства, и большинство понятий происходят из них. О философских доказательствах бессмертия у Платона, Ксенофонта и Цицерона он говорит: «haec argumenta cogitare prodest, sed tamen sciamus, patefactiones divinas intuendas esse» — «размышлять над этими доводами полезно, но следует помнить, что нужно взирать на божественные откровения».

К чувственному опыту, принципам интеллекта и логическим выводам Меланхтон добавляет четвёртый и высший критерий — божественное откровение в Писании. Он не одобрял философских переосмыслений теологических понятий; соотношение трёх лиц Бога с mens, cogitatio и voluntas (включающими laetitia et amor) допускал лишь как приблизительное сравнение.

Один из вождей Реформации оправдывал казни еретиков, называя сожжение антитринитария Сервета кальвинистами в Женеве «pium et memorabile ad omnem posteritatem exemplum» — «благочестивым и достопамятным примером для всех потомков».

Ульрих Цвингли (1 января 1484 — 11 октября 1531), ученик гуманиста Томаса Виттенбаха в Базеле, изучал Платона, Цицерона, Сенеку и новых гуманистов, особенно Франческо Пико делла Мирандолу, сильно повлиявшего на него. Его философские взгляды видны не столько в Fidel ratio или Christianae fidei expositio, сколько в трудах De providentia и Apologeticus.

Он не сомневался, что Сократ, Аристид и Катон обрели спасение через Божье избрание, и смело ставил Платона и Сенеку рядом с Павлом как авторитеты. Бог открывает себя во всех религиях и философиях, но не через lumen naturale, а через непрерывное воздействие на человеческие души. Религиозная жизнь — высшее в человеке, а summum bonum — одновременно высшая сила и истина. Для Цвингли детерминизм был естественным выводом: «Бытие вселенной есть бытие Бога».

Кальвин (10 июля 1509 — 27 мая 1564) изучал гуманитарные науки в Париже и в комментариях к Сенеке De clementia исповедовал стоические принципы, повлиявшие на его развитие. В Institutio religionis Christianae главную роль играет предопределение.

Аристотелизм (часто называемый genus Melanchthonianum или methodus philosophiae Philippica) господствовал в протестантских школах до появления картезианства и философии Лейбница. Его представляли:

- Иоахим Камерарий (1500–1574, Лейпциг),

- Якоб Шегк (1511–1587, Тюбинген), видевший в Аристотеле вершину человеческого духа,

- Давид Хитрей (Росток),

- Викторин Штригель (Йена),

- Филипп Шербий (ум. 1605, Альтдорф),

- Корнелий Мартин (1568–1621, Хельмштедт), где по уставу преподавали только Аристотеля и Меланхтон