– Послушайте, а вы вообще в каком лагере?
– А их что, два? Я об этом ничего не знал.
– Вы что, хотите, чтобы мы пошли ко мне домой и сожгли все, что лежит сейчас в моей сумке?
– Меня Франц ни о чем не просил.
– А если бы вас об этом попросил я?
– Ничего вы у меня не попросите. Да и потом, вы уже приняли решение и последнюю волю Франца не выполните. Он считал вас своим лучшим другом, а вы собираетесь его предать.
– Да, собираюсь, но только из уважения к нему.
– А как можно уважать человека в целом, но не уважать его последнюю волю? Уважение человека не имеет ограничителей, чтобы здесь так, а там сяк. Его либо уважаешь, либо нет.
– Я говорю вам о Франце, а вы ударились в философию и разглагольствуете о великих принципах.
– Да нет, я лишь говорю вам о морали.
Кафка, Франц Кафка… Высокий и тощий до невероятия, вы его ни с кем не спутаете… Ну все, господин Клопшток, до скорого, еще свидимся. Здесь то и дело с кем-то да сталкиваешься.
Роберт вдруг подумал, где, собственно, оказался.