В. М. Бурла

Содружество Независимых Государств

Конституционная аксиология и конституционные ценности

Монография

---

ebooks@prospekt.org

Информация о книге

УДК 342.4

ББК 67.400.1

Б91

Автор:

Бурла В. М., кандидат юридических наук, преподаватель кафедры конституционного и муниципального права Московского государственного юридического университета имени О. Е. Кутафина (МГЮА).

Рецензенты:

Комарова В. В., доктор юридических наук, профессор, почетный работник высшего образования РФ, почетный работник сферы образования РФ, профессор кафедры конституционного и муниципального права Московского государственного юридического университета имени О. Е. Кутафина (МГЮА);

Мушкет И. И., доктор юридических наук, профессор, заместитель руководителя Секретариата Совета Межпарламентской Ассамблеи государств – участников СНГ – директор Международного института мониторинга развития демократии, парламентаризма и соблюдения избирательных прав граждан государств – участников МПА СНГ (МИМРД МПА СНГ);

Ветютнев Ю. Ю., кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры конституционного и муниципального права Волгоградского государственного университета.

Книга презентует комплексное исследование по конституционной аксиологии и системе конституционных ценностей стран Содружества Независимых Государств. В монографии последовательно раскрываются доктринальные аспекты правовой и конституционной аксиологии: наиболее значимые теории ценностей в юриспруденции, проблемы идентификации, дефиниции категории «конституционные ценности» и определения правовых форм конституционных ценностей. Практический блок составляют вопросы систематизации и реализации конституционных ценностей на основе анализа конституций, законодательства и правовых позиций органов конституционной юстиции государств – членов Содружества Независимых Государств.

Показаны актуальные тенденции конституционной аксиологии стран Содружества Независимых Государств через призму ценностного содержания пяти конституционных реформ, состоявшихся в 2020–2023 годах в России, Беларуси, Кыргызстане, Казахстане и Узбекистане.

Законодательство приведено по состоянию на 1 февраля 2024 г.

Книга будет полезна широкому кругу читателей, в особенности всем, кто интересуется философией и теорией права, конституционным правом России и зарубежных стран, международным правом и международными отношениями, политологией, политической географией и регионоведением.

УДК 342.4

ББК 67.400.1

© Бурла В. М., 2024

© ООО «Проспект», 2024

ВВЕДЕНИЕ

С 1 января 2024 года страной — председателем Содружества Независимых Государств вновь стала Российская Федерация. Институт ежегодного председательства в СНГ учрежден с 2009 года, когда было принято соответствующее решение1. Нынешнее председательство России уже третье2, но, пожалуй, никогда за более чем 30-летнюю историю Содружества это не имело столь важного стратегического значения и для нашей страны, и для международной организации.

На протяжении своего существования Содружество перманентно подвергалось критике как неудачная реализация формулы «цивилизованного развода», неравноценная замена Советского Союза, номинальное собрание стран, которые, пребывая в суверенном поиске, не ищут нового объединения.

С появлением ЕврАзЭС, а затем ЕАЭС3 критика Содружества Независимых Государств получила новые аргументы. Противопоставление двух межгосударственных структур не шло на пользу СНГ, особенно при упоминании неудавшейся попытки интегрировать страны Содружества в Экономический союз в середине 90-х годов. По договору о со­здании Экономического союза4 предполагалось реализовать несколько проектов: создать межгосударственную зону свободной торговли, образовать таможенный союз, единый рынок товаров, услуг, рабочей силы, наконец, заключить валютный союз. Множество подписанных для этого документов так и остались «декларацией о намерениях».

Но вступление государства в международные союзы всегда предполагает жертву в виде части суверенитета, несет в себе стратегические риски. В случае с союзом на площадке СНГ перспективная идея экономической интеграции была нивелирована суверенными политическими волями независимых государств.

Евразийский экономический союз строился уже с учетом чувствительных суверенных вопросов. Успешно реализуется пакет «четырех свобод»: свободное движение товаров, услуг, капитала и рабочей силы на всем пространстве союза, действует Стратегия развития евразийской экономической интеграции до 2025 года, включающая 332 меры5. Сотрудничество стран в рамках ЕАЭС выражается в конкретных решениях и действиях, оказывающих реальное влияние на экономику региона. Возможно, поэтому как интеграционный проект ЕАЭС сегодня представляется более успешным, чем СНГ. Заметим, однако, что в стратегическом измерении успешность международной организации — параметр нелинейный и зависит от целого комплекса факторов.

История СНГ началась в декабре 1991 года. Содружество Независимых Государств было создано с подписанием тремя союзными республиками (РСФСР, БССР, УССР) Соглашения6. Спустя всего две недели Алма-Атинскую декларацию7 подписали уже одиннадцать суверенных государств. С учетом последующего присоединения к СНГ Грузии Содружество некоторое время включало 12 государств (страны Балтии изначально не планировали входить в новый союз).

Минувшие с того времени 32 года в масштабах мировой истории — небольшой срок. С другой стороны, в современных условиях быстрых перемен на политической карте мира на фоне все еще актуального тренда глобализации и поиска новой модели миропорядка несколько десятков лет пребывания в геополитическом союзе свидетельствуют как минимум о востребованности (к вопросу об успешности).

В преамбуле Устава СНГ8, который Российская Федерация ратифицировала в 1993 году, отмечался добровольный характер объединения, подчеркивалась историческая общность народов государств и сложившиеся между ними связи, стремление обеспечить общими усилиями экономический и социальный прогресс этих народов, развивать сотрудничество в обеспечении международных мира и безопасности, а также в целях поддержания гражданского мира и межнационального согласия создать условия для сохранения и развития культур всех народов государств — членов Содружества.

Очевидно, не суверенный «цивилизованный развод», а минимизация негативных последствий распада СССР и дальнейшее консолидированное развитие молодых государств являлись исконным смыслом создания СНГ. Это подтверждается и целями, закрепленными в статье 2 Устава.

Вместе с тем сегодня невозможно отрицать тенденцию к дезинтеграции в пространстве СНГ, нарастание которой наблюдается последние 15 лет. Условное начало этим процессам было положено в августе 2009 года, когда Грузия вышла из Содружества. Позднее Украина, выступавшая в качестве учредителя Содружества, но де-юре не являвшаяся его членом, в 2014 году фактически прекратила работу в органах СНГ. В начале 2023-го Республика Молдова анонсировала выход из ряда подписанных соглашений Содружества, под занавес года получив долгожданное приглашение к переговорам о вступлении в Европейский Союз: Правительство Молдовы утвердило Национальный план действий по вступлению в ЕС на 2024–2027 годы9.

Одновременно за последние несколько лет катастрофически возрос уровень «горячей конфликтности» между странами Содружества и внутри них. С 2020-го имели место и остаются в активной фазе вооруженные противостояния Армении и Азербайджана, Таджикистана и Кыргызстана, России и Украины, случились внутриполитические кризисы в Беларуси и Казахстане. Сегодня как никогда высок уровень социальной напряженности и неконструктивной межгосударственной коммуникации.

В таких условиях, сложившихся к началу 2024 года, Российская Федерация приступила к председательству в Содружестве, чтобы, как сказано в пункте 1 Положения о председательстве, работать для укрепления и развития, обеспечивая при этом преемственность в реализации задач Содружества. Весьма нетривиальная миссия для нашей страны, которая в текущем периоде истории находится в процессе оформления собственной национально-культурной идентичности, преодолевая вызовы не только внешних обстоятельств, но и подавляемых внутренних социальных противоречий.

В конце 2020 года Совет глав государств СНГ принял Концепцию дальнейшего развития Содружества Независимых Государств и План основных мероприятий по ее реализации10. Этот документ заложил вектор долгосрочного развития стран СНГ на основе «сближения национального законодательства» (абзац двенадцатый пункта 2.3). Ключевой проблемой для Содружества в текущем моменте становится поиск основы совместного развития в рамках единого правового пространства. Однако не только и не столько формально-юридические основания имеют значение для консолидации. Наблюдение дезинтеграционных тенденций указывает на то, что развивать подлинное единство невозможно без интегрирующей коммуникации и вне единой цивилизационной основы.

Что же лежит в основании разобщенности государств и что может служить их реальному содружеству? Полагаем, ключевым фактором отмежевания выступает акцентуация на собственных национальных интересах, которые даже с учетом родового совпадения у каждой страны свои. Движимые национальными интересами суверенные государства остаются в поиске национальной идентичности, своего «особого» пути развития, пренебрегая порой добрососедскими отношениями и с трудом выстроенными практиками сотрудничества.

Безусловно, защита национальных интересов естественна и нормативна для любого государства. Более того, национальные интересы в известном смысле объективны11, эта объективность обусловливает их непреложность и движущий потенциал. При этом мирное сосуществование, сотрудничество и интеграция достигаются посредством диалога между государствами и являются жизненно необходимыми хотя бы потому, что страны СНГ расположены на одном континенте и, несмотря на центробежные силы, между ними и сегодня намного больше общего, чем представляется на первый взгляд.

Для Российской Федерации страны СНГ становятся ключевыми геополитическими партнерами. Об этом свидетельствует целый ряд позиций новой Концепции внешней политики Российской Федерации 2023 года12: о формировании единого со странами СНГ гуманитарного пространства, сохранении многовековых цивилизационных и духовных связей народа России с народами этих государств (пп. 2 п. 43); о значении устойчивых долгосрочных добрососедских отношений с государствами — участниками СНГ для развития России; об углублении интеграционных процессов на сопряжении потенциалов СНГ (п. 49) и т.д.

Очевидно, работа в направлении достижения этих параметров не предполагает отказа России и других стран от своей культуры, самобытности, национальных интересов — того, чем сегодня принято наполнять понятие идентичности. Но результативность усилий по достижению стратегических целей национальной безопасности и внешней политики России в пространстве СНГ зависит от наличия общих для стран ценностей. Социальные ценности как своего рода невербальные коды, идентифицирующие «своих по духу», обладают интегративным потенциалом, обозначают признаваемые всеми сторонами параметры для конструктивного социального и политического диалога.

В то время как в политическом дискурсе громче звучит тема нацио­нальной идентичности, рассматриваемая сквозь оптику неприкосновенной самобытности, государственно-национальной автономности, в философском, антропологическом, этногеографическом диалоге критическую массу набирает бытийный вопрос: в чем искать опору мирного сосуществования народов, цивилизованного развития человечества? Научные направления дают разнообразные ответы на этот вопрос. Наука публичного (государственного) права стремится сконструировать конституционную модель межгосударственной коммуникации. Инструменты для ее построения, очевидно, не ограничиваются сугубо юридической методологией, а располагаются в междисциплинарной плоскости, поскольку касаются сферы ценностей.

Исследованием феномена ценностей в широком смысле занимается аксиология, раздел общей философии. В преломлении юриспруденции ценности исследуются в рамках аксиологии права. В контексте современной юридической науки тема ценностей актуализируется прежде всего в трудах по конституционному праву.

Правовые ценности получили прикладное наполнение именно в сочетании с феноменологией конституционализма. Сама категория «конституционные ценности» — продукт своего рода конституционной философии в ее онтологическом, эпистемологическом и праксеологическом изводах.

Действительно, наиболее значимые для общества и государства ценности объективированы в конституции, а реализация конституции невозможна без имплементации заложенных в нее ценностей. Однако для уяснения механизма реализации прежде следует глубоко изучить само явление — правовую ценность: необходимо определиться с понятием конституционных ценностей, системно их осмыслить, детерминировать природу, формы, назначение.

В широком плане этих задач аксиологическое исследование конституций стран СНГ обретает доктринально-гносеологическое значение. Практический же смысл такого исследования видится в том, что выявление и обоснование конституционной модели совместного развития стран СНГ служит конструктивизации диалога между странами — пожалуй, самой насущной потребности текущего момента.

Немаловажно, что общественно-политическая повестка, вызовы настоящего времени, кризис международной солидарности актуализировали запрос на подобные исследования. Мы наблюдаем события исторического периода, когда потребность в осмыслении происходящего и обретении опоры ради прогресса становится общей, в том числе для тех государств на территории постсоветского пространства, которые сегодня находятся в непримиримом противостоянии. Так или иначе, в мировой истории войны и конфликты сменяются фазой движения к диалогу на межличностном, межкультурном, дипломатическом уровнях, и этот диалог должен быть подготовлен в том числе посредством научного дискурса.

У государств не могут быть (за редким исключением) общие пуб­личные интересы, общий суверенитет, общая национальная идентичность, но у них могут быть общие ценности, главные из которых закладываются в конституции.

Исследованием темы конституционных ценностей и конституционного права стран СНГ занимались и продолжают заниматься многие ученые. При подготовке настоящей монографии мы обращались к их идеям. Исследованиям конституционного права постсоветских государств, в том числе стран СНГ, посвящены труды С. Н. Бабурина, И. Г. Дудко, Н. А. Михалевой, Т. Я. Хабриевой, В. Е. Чиркина. Фундаментальные исследования в области правовой и конституционной аксиологии включают труды философов права, ученых-теоретиков и конституционалистов К. С. Арановского, Н. В. Витрука, Ю. Ю. Ветютнева, Г. А. Гаджиева, В. И. Крусса, В. В. Мамонова, Л. С. Мамута, Н. К. Неновски, В. С. Нерсесянца. Сущности, правовой природе и доктринальной детерминации категории конституционных ценностей посвящены работы Н. В. Бутусовой, Е. И. Клочко, В. В. Комаровой, А. А. Кондрашева, И. А. Красевой, В. В. Невинского, Ю. А. Рудт. Некоторые аспекты правовых форм конституционных ценностей раскрываются в работах А. Н. Беликова, Н. А. Богдановой, И. А. Кравца, Т. М. Пряхиной, Н. Е. Таевой. Проблематика иерархизации системы конституционных ценностей исследуется С. Э. Несмеяновой, А. А. Сухановой, К. М. Худолеем, Д. Г. Шустровым. Различные аспекты деятельности органов конституционного правосудия в странах СНГ рассматриваются в работах Н. С. Бондаря, В. Д. Зорькина, А. С. Карцова, М. А. Митюкова, И. Ю. Остаповича, М. Ф. Чудакова.

В настоящей книге посредством формально-юридического, исторического, аксиологического анализа конституций будут выявлены и систематизированы те ценности, которые объединяют страны, сохраняющие по состоянию на январь 2024 года членство в Содружестве Независимых Государств, а также проанализирован механизм реализации конституционных ценностей. Предложено доктринальное определение конституционных ценностей, обоснованы их основные правовые формы, описана модель системы общих ценностей членов СНГ, раскрыта роль конституционных судов этой группы стран в механизме реализации конституционных ценностей.

В теоретическом плане монография представляет интерес как междисциплинарное исследование сложных явлений правовой действительности, к которым относится феномен конституционных ценностей; ее значимость обнаруживается в обогащении категориально-дефинитивного аппарата конституционно-правовой науки, развитии методологических основ теории конституционных ценностей.

В практическом измерении настоящая книга презентует первое системное аксиологическое исследование конституций стран СНГ, может быть использована при подготовке работ по конституционной аксиологии, философии права, теории права, теории конституционного права, конституционного права зарубежных государств. Авторские выводы могут найти применение в правотворческой деятельности, прежде всего при подготовке проектов документов стратегического планирования, мониторинге и анализе правоприменительной практики, правовом прогнозировании. Книга также будет полезна при разработке учебных пособий и учебно-методических комплексов по философии права, теории права, теории конституционного права, конституционного права зарубежных стран, входящих в СНГ.

Монография поделена на две условные части: теоретическую — введение в правовую и конституционную аксиологию, и практическую — системно-функциональное исследование конституционных ценностей, которые объединяют страны СНГ, служат становлению единого правового пространства Содружества.

Первая глава монографии вводит читателя в научную проблематику аксиологии права — раздела юриспруденции, который изучает ценности в праве. В продолжение доктринально-гносеологической части вторая глава раскрывает ключевые вопросы конституционной аксиологии: ее предмет, сущность и понятие конституционных ценностей, их формальных источников. В третьей главе конституционные ценности стран СНГ представлены как сложная «живая» система, раскрывается проблема иерархизации этой системы, показаны ее открытость, динамизм, отдельные внутренние противоречия. Наконец, четвертая глава посвящена теории и практике реализации общих для стран Содружества Независимых Государств конституционных ценностей.

С учетом динамики социальных, исторических и геополитических перемен к странам СНГ мы относим только государства с юридически подтвержденным членством в Содружестве. Статусом члена СНГ, согласно статье 7 его Устава, обладают те государства, которые в установленном порядке приняли на себя обязательства по Уставу.

На 1 января 2024 года их девять13.

Глава 1. АКСИОЛОГИЯ И ЮРИСПРУДЕНЦИЯ

§ 1.1. Ценности и право. Основные подходы к пониманию ценностей в отечественной правовой науке

Аксиология права выступает в качестве актуальной и относительно самостоятельной части философской аксиологии, связанной с пониманием и реализацией ценности права — универсальной и общезначимой. Право ценно не только в инструментальном измерении как средство организации жизни людей, его ценность также проявляется на контрасте противопоставления антиценностям — произволу, злоупотреблению властью, волюнтаризму, коррупциогенным факторам.

Однако сложность, многомерность и изменчивость общественных отношений приводит порой к переоценке значимости права как регулятора. Разочарованность несовершенствами правового регулирования может вести к отрицанию ценности права как таковой, к правовому нигилизму. Впрочем, человечеству пока не удалось изобрести более цивилизованную модель сосуществования, чем жизнь в правовом поле. Хотя этот идеал порой похож горизонт, удаляющийся по мере движения созерцателя, перманентное стремление к нему не прекращается исключительно за счет движущей силы ценностных установок. Во всяком случае, сегодня в человеческом измерении право остается значимым феноменом, и этот гуманистический аргумент является достаточным основанием его ценности.

Ценность права обретается в субъект-объектной модели, поскольку ценности не существуют вне оценок. Философский дискурс предлагает определять ценности как обобщенные цели и средства их достижения, выполняющие роль фундаментальных норм14; как сущность и одновременно условие полноценного бытия объекта15; как некие идеалы, нормы или стандарты человеческого бытия, с одной стороны, и отношение между представлением субъекта о том, каким должен быть объект, и самим объектом16, — с другой. Последнее как раз подчеркивает дуалистический характер ценности как объективной идеи (трансцендентный идеал) и одновременно как свойства объекта (блага), которое существует не само по себе, а исключительно в оценке субъекта (субъект-объектность).

Этическая категория «ценность» пришла в юридическую науку в рамках аксиологии права во второй половине XX века, но прежде она стала центральной в учении неокантианцев баденской школы. Неокантианство, опирающееся на кантовскую дихотомию «сущее — должное» как предшествие ценности (идеала, должного) и ее юридического оформления (правовой реальности, сущего), в доказательство естественного происхождения ценностных установок утверждает, что правовые ценности есть норма, изначально данная человеку в его сознании; «…ни в коем случае не законы, но всегда лишь ценности должны применяться в качестве руководящего принципа объяснения общественных явлений»17.

В науке наряду с отношением к праву как ценности различают категории правовых ценностей (ценностей права) и ценностей в праве18. Итак, во-первых, право как социальный регулятор, наделенный авторитетом государственного принуждения, есть ценность. Во-вторых, существуют ценности права — имманентно присущие праву и олицетворяемые им ценности (прежде всего свобода, равенство, справедливость). Правовые ценности воплощают субъект-объектную модель, поскольку хотя право и объективно, его нормы выражают оценку государством (позитивирующим субъектом) поведения человека и сообщества. Система правовых ценностей — это идеальные модели права как меры должного, определяемой государством для воплощения субъектами правоотношений в действительность (область сущего). В-третьих, явления, которые «порождаются в качестве идеального обоснования нормы права, закрепляются и охраняются правовыми нормами, составляют цель права»19, именуются ценностями в праве. Они не являются имманентно присущими праву как социальному регулятору, но становятся таковыми в результате инкорпорации в право. В последнем случае ценность, существующая в общественном сознании, как бы апробируется правом, происходит аксиологическая гармонизация правосознания и

...