Оглавление

Эта любовь других и высоких небес,

Что вне мира.

Слово автора

«Твое имя — Джанни», роман о первой любви, написан благодаря истории обычной российской девушки Арины. Но не совсем типичной россиянки, она родилась с итальянской душой. Арина поведала мне свою историю, и поразмыслив над ней, мы решили назвать книгу в честь стихов, посвященных любимому мужчине. Эта история перенесла поэзию в прозу, идеалы — в жизнь.

Надеюсь, что она найдет отклик в Вашем сердце, дорогой читатель, и приоткроет завесу к такому непостижимому чувству как любовь.

Посвящается моей дорогой подруге

Пролог

В один замечательный и беззаботный день Джанни, исключительно из любопытства, решил проверить папку «спам» в своем заброшенном ящике электронной почты. И нашел там следующее письмо:

«Привет, Джанни!

Я знаю, что ты не забыл меня, как и я всегда помню о тебе.

Ты мой воздух. Несмотря на твоих женщин, мужчин, которые у меня были. Между нами все же осталась одна нить.. Я не знаю, что это?

Прости меня за то, что была так открыта с тобой. Я была идиоткой… Я была ребенком.

Но я поняла, что несмотря ни на что, ты здесь. В моем сердце, во всей моей жизни. Только ты — главная деталь во всем.. Ты не знаешь об этом, но ты посланник от Бога. Ты единственный!

Я не могу быть рядом с твоим телом, мне плохо.. Но сейчас я иногда с твоей душой. Зачем мне вообще это тело, если оно не для тебя?

Если я не могу вновь обнять тебя и почувствовать твое тепло, ощутить твои прикосновения, заглянуть в твои глаза, которые неповторимы, карие и нежные, и они такие, когда смотрят на меня…

И ощутить твой запах, только твой ни с чем не сравнимый… Услышать слова, которые только ты можешь произнести в своей детской наивной манере. И быть снова только твоей в этом маленьком номере нашего отеля, где я первый раз познала тебя, и мы создали наш мир. И отныне он только наш.

Но тогда я поняла только одно: Господь любит меня больше, чем я люблю тебя!

Я должна жить. Я хочу жить! Даже без тебя, но ты навеки со мной, совсем не подозревая об этом.

Вспомни, ты сам хотел вечно оставаться моим другом. И вложил в мое маленькое сердце любовь. А она стала моим светом и моим смыслом. Ты смог привести мою душу в равновесие, но я теряю все, теряя каждый раз тебя!

Ты — мое спасение и мой убийца.

Ты — причина моих побед и самых великих падений, но даже опускаясь во ад, я возношусь каждый раз, когда ты просто вспоминаешь обо мне..

Я всегда желаю тебе всего лучшего, я люблю тебя. И знаешь, мне часто грустно, но никоим образом не хочу, чтобы ты был снова рядом, потому что не смогу быть здоровой с тобой, мое сердце отныне неизлечимо больно.

И никоим образом не хочу, чтобы ты был слишком далеко.

А среднего не дано. Мне не нужен никто. Поэтому одиночество — мой приговор.

Я одинока и мучаюсь со всеми, пытаясь отыскать в этих чужих глазах твои глаза, ощутить прикосновение твоих рук в чужих руках.. Ты отверг меня, не приняв моей любви…

А я хотела быть твоей и ощущать только твою любовь, что необъятна как небо, а ты — ее имя, и она единственная, огромная, горячая как звезда, что ты подарил мне однажды, и она отныне наша всегда.

Думаешь, что был прав. Но ты обманул прежде всего себя. Наверное, настанет день, и ты пожалеешь, но будет слишком поздно. Хотя, есть ли смысл жалеть?

Но знай — для меня никого не существует, кроме тебя. И так было всегда.

И мы до сих пор друзья. Не знаю почему…

А теперь что мне делать: забыть тебя как прошлую жизнь, к которой дороги нет, или не выпускать никогда из сердца?! И то и другое — невозможно.

В любом случае — то, что мы расстались навсегда, — это к лучшему. Я обрела свободу и обрела себя. Но так ли это? Кто знает?

Арина.»

Письмо было пропитано таким горьким разочарованием, такой тоской, что Джанни тотчас же закрыл свою страницу в интернете и тяжело вздохнул. Спустя все это время с того дня, как он сказал ей «Прощай!», он никогда ни на минуту не забывал о ней.

Часть первая. Твое имя — Джанни

Арина

Арина прогуливалась по тенистому парку солнечным июньским днём, наслаждаясь медленно тянущимися минутами. Она глубоко вдыхала аромат прохладной свежести и беззаботно улыбалась. Все ее беды и неприятности будто остались в другом мире, и теперь на глади её умиротворенной души не возникало никакой тревожной ряби.

Шумел фонтан, звучала приятная романтическая музыка: Барбара Стрейзанд, «Адажио» Альбинони, Эрос Рамаццотти. Звуки музыки и шум падающих струй воды создавали атмосферу некого умиротворения, расслабляли, навевая приятные воспоминания.

Было прохладно и свежо, молодая листва цветущих лип еще пропускала яркое солнце и особенно красиво горела нежной зеленью как огромный зеленый абажур… Аромат пьянил.

Несмотря на июньскую прохладу и свежесть, пахло настоящим летом.

Но постепенно некая необъяснимая тоска овладела всем существом Арины, как яд при укусе змеи вливается в кровь медленно, но неизбежно и неумолимо.

«Эх, как давно у меня сломался ноутбук, а когда-то у меня был там интернет, аккаунт на фейсбук

(Экстремистская организация, запрещенная в РФ), а там — настоящий друг!» — думала девушка, грустно улыбаясь.

Проскользнула тень самоиронии в этих словах.

А сейчас так невыносимо одиноко без него…

Она вспомнила то время, когда на дворе буйствовал снежный февраль, стояла ужасная погода. Арина познакомилась с ним на Фейсбук[1], и на протяжении четырех месяцев они переписывались каждый день. Теперь она понимала, что в этом общении нуждалась всю жизнь.

Девушка все то время усердно делала вид, что учит английский язык, и «не слезала с компьютера».

— Сколько можно сидеть на компьютере?! — восклицала мама, недоумевая. — От него вредное излучение, ты себе посадишь здоровье! — не скрывая волнение, говорила она.

Арина отходила от ноутбука и пыталась отвлечься на скучные дела. Но некая сила все же влекла ее снова и снова окунуться в другой, но такой необходимый для неё мир.

***

Арина была яркая, невысокая, изящная. Ее узкое лицо обрамляли темно-каштановые, слегка вьющиеся, мягкие волосы; небольшие черные глаза, обычно грустные и задумчивые, горели весельем и беззаботностью, когда она счастливо смеялась.

Свою южную внешность она унаследовала от отца-итальянца, по имени Никола или Николай. Почти все, кроме лучезарной улыбки и черных глаз словно две смородины.

Ее отец был кареглазым и редко улыбался. Мать Арины звали Анна. Она, статная славянка — зеленоглазая и русоволосая, любила улыбаться, но не так лучезарно.

Улыбку Арины часто сравнивали с Солнышком.

Казалось, что девушка счастлива просто так, потому что не может жить иначе.

Всегда опрятная и красивая, она не гналась за внешнем лоском, как ее подруги, которые делали маникюр, носили накладные ресницы, накачивали ботексом губы и пользовались яркой косметикой. Они носили юбки и блузки, плотно облегающие их формы, обязательно туфли на шпильке или сапоги на высоком каблуке.

В своих нарядах они порхали у зеркала словно бабочки, вечно беспокоясь не помят ли воротник на блузке, не слишком ли полнит платье, не размазалась ли помада с губ после чашечки кофе.

Арина чувствовала себя неотразимой просто чисто вымывшись и расчесав густые темно-каштановые волосы, которые безупречно лежали, особенно подстриженные под «каре», а когда пышная шевелюра отрастала до плеч, прекрасно держала форму. Арине нравилось ощущать, как ветер играет в ее пушистых волосах, когда она выходила на улицу и бежала вперед, радуясь новому дню.

Косметикой она почти никогда не пользовалась. Кроме того, ее мать говорила, что макияж девушке не нужен, она и так яркая.

Арина всегда выглядела намного младше своих лет. Ее кожа была светлая, тонкая и нежная кожа как у ребенка. Идеальные ноги, красивая маленькая грудь, маленькая попа прятались под любимой объемной одеждой. Поэтому никто не мог толком разглядеть её тела. А на такой фигуре прекрасно бы смотрелись женственные платья! Но ей всегда нравились свободные вещи, которые не стесняли движения.

Ещё в детстве она закидывала красивые платьица в шкаф, которые с восторгом покупала ей мама, тщетно надеясь, что маленькая дочка будет настоящей принцессой в них. Непокорная девочка облачалась в свободные штаны и балахонистые кофты. А платья надевала только на праздники, в случае прихода в дом гостей или к приезду бабушки. Платья и туфли мешали ей лазать по деревьям и кататься на велосипеде, в них трудно было кувыркаться, быстро бегать и прыгать. Поэтому она и не любила их.

Ребёнком Арина была страшной непоседой. Она крутилась и вертелась, как юла, не зная покоя. Чтобы она росла здоровой, родители купили маленькую дачу в деревне. Начиная с семи лет каждое лето девочка проводила на природе.

Приезжая в деревню ей не терпелось бежать по прогону к соседям, чтоб скорее увидеть и покормить сочными листьями пырея своих любимых кроликов-пушистиков. Или отправиться удить рыбу на мелководной речушке, протекающей среди глинистых берегов, поросших ломкой ольхой и жгучей крапивой.

Когда каждое лето проводишь в деревне, всему можно научиться. Рыбачить любознательную девочку научил сосед, который смастерил для нее первую удочку из прута ивы. На нее в тот же вечер Арина поймала первого жирного пескаря. А об ее дальнейших уловах ходили легенды: то ли сорок, то ли шестьдесят пескарей за вечер.

Арина обожала рыбалку и не только потому что часто возвращалась домой с хорошим уловом. Для нее настоящим праздником были близость воды, только шум природы, шорох колышимой ветерком осоки, нередко кваканье лесной лягушки, пение соловья в кустах черемухи, отдаленные голоса соседей, которые на мостках полощут белье…. Во всем этом она видела красоту, необычайную прелесть, что невозможно передать словами. Лес был неподалеку. Часто у реки на стволе старого высохшего дерева Арина наблюдала как дятел усердно долбит клювом серую древесину.

Находясь в такой близости к природе, девочка видела, словно чувствовала всем своим существом, ее красоту, любовь и гармонию.

Летом и осенью Арина с матерью ходили в лес за ягодами и грибами. Но особенным увлечением для Арины в дачный период стал огород. Вместе с мамой они научились огородничать когда Арине было девять лет.

Зимой в городе девочка мастерила из коробок кормушки для птиц и развешивала их в палисаднике, до краев наполняя подсолнечными семечками. А пернатые друзья смело гуляли под окном и загадили все подоконники, с любопытством заглядывая в окна, как покупатели на базаре в продуктовую лавку.

В зимние каникулы Арина лепила фигуры из снега, работая как настоящий скульптор с помощью палочек и кухонного ножа, стараясь довести свои образы до реалистичности и совершенства.

Однажды Арина слепила Снегурочку и Деда Мороза и раскрасила их красками. Ее снежные фигуры настолько походили на реальных персонажей, что все соседи, наблюдавшие из окон за работой девочки с самого начала до конца, изумились ее таланту. И как горько она плакала, когда ее «скульптуру» разнесли в пух и прах соседские мальчишки.

Арина очень любила животных, особенно кошек. Начиная с пяти лет она мечтала завести кошечку, но родители были против. Они боялись, что у ребенка начнется аллергия, заведутся глисты, а дома будет вонять кошачьей мочой.

Но ее любимцами стали дворовые коты.

С ранних лет Арина была чересчур чувствительной и эмоциональной, поэтому старалась избегать всего того, что может вызвать бурный эмоциональный всплеск. Когда мама читала ей сказку «О рыбаке и рыбке», Арина вдруг расплакалась навзрыд. Обеспокоенная женщина спросила девочку, что случилось, а маленькая Арина, которой было всего пять лет, жалостливо всхлипывая, отвечала ангельским голоском: «Мне старика жалко!»

Когда девочка пошла в школу, ей пришлось пройти через жестокость сверстников.

Многие одноклассники недолюбливали чернобровую и черноволосую забавную девочку, считали странной и «нерусской» из-за итальянской фамилии и внешности, живости, непосредственности и веселого нрава.

Хотя ее мама уверяла дочку, что та идеальная красавица, того же мнения придерживался и отец, который редко хвалил свою девочку, Арина не верила. В школе ее считали уродкой, особенно сильно детей раздражали ее густые черные брови, улыбчивость и картавость, которую не смог исправить ни один логопед. Язык девочки был с удивительно мягким кончиком, поэтому она так и не научилась правильно произносить русскую «р». Из-за картавости некоторые считали ее еврейкой. Зато на английском языке она произносила «th» без акцента. За манеру часто улыбаться Арина прослыла дурочкой.

Один особенно злой мальчик постоянно дразнил Арину и скидывал ее вещи с парты; учебники и тетрадки, с любовью купленные мамой, мялись и рвались. И словно с ними мялась и рвалась нежная мамина любовь, а глаза безмолвной девочки застилали горячие горькие слезы.

Когда ее обижали, все внутри сжималось, но она старалась скорее все забыть и спустя некоторое время снова улыбалась, но тупая боль каждый вечер перед сном съедала ее сердечко. Она не понимала почему ее считают «чужой». Подружиться она смогла только с двумя девочками, но лучших подруг у нее не было.

Недоброе отношение большинства одноклассников действовало на Арину как постоянный пресс, хотя она старалась не думать об этом, не обращая на ежедневные обиды внимание. У нее нервно тряслись руки, когда она отвечала на уроках, даже будучи уверенной в правильности своего ответа. И получив очередную хорошую оценку, она все равно садилась на место с тягучей болью в пояснице.

Девочка часто чувствовала себя одиноко, потому что даже рядом с любимой и любящей мамой, среди малочисленных друзей и десятка знакомых она ощущала себя одной. Она мечтала о подруге или о друге, кто сможет от души посмеяться над ее шутками, понимая ее с полуслова; разделит все ее увлечения; с кем она сможет создать свой собственный мирок.

Все ребята вокруг казались чужими, чьи души не были ей близки. Они прекрасно понимали друг друга, слушали похожую музыку: поп-группы «Руки вверх», «Отпетые мошенники», «Блестящие», певицы Земфира и Алсу, а приходя изредка в гости к Арине, крутили в руках кассеты и диски на непонятных английском и итальянском языках, пытаясь прочесть имена зарубежных исполнителей, единственных из которых они знали, — были Битлз, Джо Кокер и Бритни Спирз.

Итальянская музыка, в частности песни поп-группы семидесятых «Матия Базар», стала одной из первых, что она услышала в детстве.

Открыв для себя необычайно мелодичную и живую музыку в шесть лет, она поняла, что это именно то, что ей хочется слышать.

Позже, став школьницей, она всегда делала уроки, включая «Базар», как шуточно говорила мама.

Подпевая, произнося прекрасные незнакомые слова, которые казались когда-то услышанными, Арина решила узнать их смысл. На уговоры перевести песни, отец вечно отмахивался, повторяя, что ей лучше учить английский, а итальянский язык никак не поможет в жизни.

Но проявив упорство, Арина все-таки по-немногу учила итальянский самостоятельно, украдкой читая учебники в книжных магазинах, не смея просить денег у родителей, чтобы купить их. Ей даже нравилось держать свое увлечение в тайне, словно некий роман с возлюбленным, боясь сознаться в этом.

В конце-концов, когда ей подарили ноутбук, она принялась изучать любимый язык онлайн, а спустя пол года уже знала его на среднем разговорном уровне. Став студенткой, она тратила каждую свободную минуту на занятия итальянским языком, продолжая заучивать непростые формы глаголов вместе со сложными латинскими названиями микроорганизмов.

При любых обстоятельствах Арина старалась быть счастливой. Даже когда ее обижали или случалась беда, после слез на лице неизменно сияла улыбка. Все же оптимизм был ее основной чертой, и она часто чувствовала себя счастливой даже без причины. Не зря итальянцы говорят: «Нужно быть счастливым просто так».

В школьную пору не найдя понимания и любви в классе, Арина переключила все свое внимание на изучение наук, полюбив химию, биологию и физику. Учеба в школе подарила ей новый захватывающий мир знаний, где она ощущала себя уверенной и счастливой независимо от окружающих людей.

Никто не способен понять ее душу? Ну ничего, тогда она заточит ее поглубже в себя и будет показывать только свой интеллект, наденет маску рационального и сдержанного человека.

Арина почти всегда легко училась, это быстро сделало ее самоуверенной. Плохие отметки она хватала только после двух недель тяжелого гриппа, приходя на уроки бледная и вялая, как полудохлая рыба. Она не понимала почти ничего, что объясняла у доски учительница с таким видом, будто всем все понятно с полуслова. И нередко получала и среди текущих оценок трояки, особенно по математике. Но проявляя волю, Арина к концу четверти часто выходила на отличный результат. Она считала, что любая цель достижима стоит лишь в это поверить и не сдаваться.

Девочка не искала уважения учителей и родителей, не пыталась иметь авторитет в глазах одноклассников, как считали многие, она просто не могла учиться по-другому. Если она делала что-нибудь, то обязательно старалась сделать это хорошо, иначе была недовольна собой.

Родители лояльно относились к ее успехам в школе. Мать считала, что оценки не главное, а отец жил своей жизнью и вообще не интересовался жизнью дочери, хотя иногда проводил с ней целые вечера, читая ей сказки на английском языке или слушая любимую музыку.

Иногда Арине казалось, что она и окружающие ее сверстники находятся в разных мирах, и со временем эта грань становилась все более чёткой.

Наверное, поэтому девочка почти не влюблялась в мальчиков. Даже когда она чувствовала что-то наподобие любви, она намеренно преувеличивала свои чувства, словно актриса вживаясь в роль, стараясь изо всех сил влюбиться, но в конечном результате, понимала, что это всего лишь симпатия с долей романтических чувств, но не любовь. Словно она не могла вполне постичь окружающих, почувствовать их душу, а только предполагала какие они. Ее мать очень удивлялась такому характеру дочери.

«Что ж ты такая невлюбчивая? Я с первого класса влюблялась, и это меня вдохновляло. Н