Если детство — «банковский счет писателя», то девочке Сельме из усадьбы Морбакка достался солидный капитал. Время, проведенное здесь, истории, услышанные от тети и бабушки, стали для нее источником впечатлений на всю жизнь. А жизнь Сельмы Лагерлёф — большое приключение: в ней были чудесное исцеление от паралича, борьба за избирательные права для женщин, порицаемая обществом любовь и Нобелевская премия по литературе. Ее книги до сих пор издаются во всем мире, в ее честь назван кратер на Венере, а ее портрет долгое время украшал купюру в 20 крон.
Взрослые ужасно переполошились, увидев ребенка, который не может ходить.
«— Как же она, бедняжка, жить-то будет? — говорили они.
— Ничего на свете не увидит, будет сиднем сидеть на одном месте. Замуж не выйдет, позаботиться о себе не сможет. Право слово, тяжко ей придется.
Все относились к больной девчушке ласково и сочувственно, и против этого Юхан с Анной нисколько не возражали. Но нельзя же напрочь забывать, что есть и другие дети».
— Мемуары всемирно известной писательницы и первой женщины-лауреатки Нобелевской премии по литературе Сельмы Лагерлёф.
— Книга о счастливом детстве и настоящем Доме.
— Приглашение в путешествие по шведской деревни конца XIX века.
— Блистательный и узнаваемый литературный стиль автора.
— Автор рассказывает о себе в третьем лице.
Взрослые ужасно переполошились, увидев ребенка, который не может ходить.
«— Как же она, бедняжка, жить-то будет? — говорили они.
— Ничего на свете не увидит, будет сиднем сидеть на одном месте. Замуж не выйдет, позаботиться о себе не сможет. Право слово, тяжко ей придется.
Все относились к больной девчушке ласково и сочувственно, и против этого Юхан с Анной нисколько не возражали. Но нельзя же напрочь забывать, что есть и другие дети».
— Мемуары всемирно известной писательницы и первой женщины-лауреатки Нобелевской премии по литературе Сельмы Лагерлёф.
— Книга о счастливом детстве и настоящем Доме.
— Приглашение в путешествие по шведской деревни конца XIX века.
— Блистательный и узнаваемый литературный стиль автора.
— Автор рассказывает о себе в третьем лице.
Жас шектеулері: 12+
Құқық иегері: Albus Corvus
Басылым шыққан жыл: 2025
Баспа: Black Sheep Books
Аудармашы: Нина Федорова
Қағаз беттер: 219
Кітаптың басқа нұсқалары1
Морбакка
·
526
Пікірлер8
👍Ұсынамын
Пирожок из корюшки
Совершенно прелестный цикл рассказов о детстве в поместье во шведской сельской местности. Это, похоже, были времена, когда там еще встречались людищи щедрые аки нашенские людищи. Прямо-таки повеяло чем-то роднецким опосля прочтения о нравах, царящих в семействе лагерлеф. Впрочем, чего уж там в саду у них обретались астраханские яблони. Неспроста, неспроста. Ибо ты - это и то, что ты ешь.
О, эти дни рождения главы семейства, обставленные с небывалым размахом аки народные гуляния. Где не жалели ни еды, ни питья. И запросто так могли накормить ребятишек в количестве шестидесяти человек, внезапно нагрянувших на праздник. И это, не считая остальных гостей.
Но все же есть у меня подозрения, что этакий поручик лагерлеф был один-единственный на все швеции. Хаха.
Ну, и помимо этого лагерлеф, конечно же, рассказывает об остальных членах семейства, в которую входят не только там мама, бабушка, дедушка, тетушка, братья-сестры и прочие кровные родственники. Но в том числе и няни, экономка, конюхи, скотницы и прочие люд, который зачастую оказывался ближе, казалось бы, родных по крови.
Так же можно прочитать об истории возникновения и развития самой морбакки - фамильного гнезда семейства. Началось все с пары мазанок в пустынной местности и продолжалось даже после смерти корифеев. Кое-какие прекрасные начинания поручика и его близких выстрелили много позже и стали приносить пользу людям в будущем, когда лагерлефы уже покоились на местном кладбище.
И еще в книге немало всяких забавных рассказов о старых временах и всяких людищах и зверищах, и откровенных баек. Лично мне доставил особенно много удовольствия рассказ о корюшке. Папаша сельмы очень уважал рыбку, больше любого мяса. И когда по весне в местном озере начинался нерест корюшки... то начиналась большая драма семейства лагерлеф, вынужденных нюхать рыбий дух во время чистки и вкушать рыбные лепешки на завтрак, обед и ужин.
Очень знакомая для меня ситуация, ибо по весне со мной происходит то же самое. Ну разве что лично я ем в этот "прекрасный" период мясо-мясо-мясо и никаких рыбных гвоздей на моей тарелке. Ахаха. Нда.
Ну, а в общем и в целом, эта книга, можно сказать, без единой ложки дегтя в виде горькой действительности. То есть совершенно идиллическая история о семействе с маленькими, еле заметными занозами, несмотря на то, что у маленькой сельмы, к примеру, были серьезные проблемы со здоровьем. Но, видимо, взрослая сельма захотела описать именно такую картину своего детства и имела на это полное право. Кто видит, тот увидит все, что было в реальности, и за яркими и безоблачными декорациями.
Совершенно прелестный цикл рассказов о детстве в поместье во шведской сельской местности. Это, похоже, были времена, когда там еще встречались людищи щедрые аки нашенские людищи. Прямо-таки повеяло чем-то роднецким опосля прочтения о нравах, царящих в семействе лагерлеф. Впрочем, чего уж там в саду у них обретались астраханские яблони. Неспроста, неспроста. Ибо ты - это и то, что ты ешь.
О, эти дни рождения главы семейства, обставленные с небывалым размахом аки народные гуляния. Где не жалели ни еды, ни питья. И запросто так могли накормить ребятишек в количестве шестидесяти человек, внезапно нагрянувших на праздник. И это, не считая остальных гостей.
Но все же есть у меня подозрения, что этакий поручик лагерлеф был один-единственный на все швеции. Хаха.
Ну, и помимо этого лагерлеф, конечно же, рассказывает об остальных членах семейства, в которую входят не только там мама, бабушка, дедушка, тетушка, братья-сестры и прочие кровные родственники. Но в том числе и няни, экономка, конюхи, скотницы и прочие люд, который зачастую оказывался ближе, казалось бы, родных по крови.
Так же можно прочитать об истории возникновения и развития самой морбакки - фамильного гнезда семейства. Началось все с пары мазанок в пустынной местности и продолжалось даже после смерти корифеев. Кое-какие прекрасные начинания поручика и его близких выстрелили много позже и стали приносить пользу людям в будущем, когда лагерлефы уже покоились на местном кладбище.
И еще в книге немало всяких забавных рассказов о старых временах и всяких людищах и зверищах, и откровенных баек. Лично мне доставил особенно много удовольствия рассказ о корюшке. Папаша сельмы очень уважал рыбку, больше любого мяса. И когда по весне в местном озере начинался нерест корюшки... то начиналась большая драма семейства лагерлеф, вынужденных нюхать рыбий дух во время чистки и вкушать рыбные лепешки на завтрак, обед и ужин.
Очень знакомая для меня ситуация, ибо по весне со мной происходит то же самое. Ну разве что лично я ем в этот "прекрасный" период мясо-мясо-мясо и никаких рыбных гвоздей на моей тарелке. Ахаха. Нда.
Ну, а в общем и в целом, эта книга, можно сказать, без единой ложки дегтя в виде горькой действительности. То есть совершенно идиллическая история о семействе с маленькими, еле заметными занозами, несмотря на то, что у маленькой сельмы, к примеру, были серьезные проблемы со здоровьем. Но, видимо, взрослая сельма захотела описать именно такую картину своего детства и имела на это полное право. Кто видит, тот увидит все, что было в реальности, и за яркими и безоблачными декорациями.
👍Ұсынамын
💞Романтикалық
🐼Сүйкімді
💧Көз жасын төктіреді
Добрая тёплая история о детстве, в духе того времени, о котором пишет автор. Тонкая трепетная любовь к отцу в каждой строчке. Описание быта, традиций и чудесная последняя глава о празднике - это мечта каждого ребенка. Какое счастье, что у кого-то именно такое воспоминание. Книга о моей мечте, о прекрасной семье, уютном доме, добрых гостях и друзьях и милом быте.
И очень мало об авторе. Нет этих я-я-Я. Есть о людях. И этим сильно напомнило мне книги Георгия Данелия. Рекомендую.
И очень мало об авторе. Нет этих я-я-Я. Есть о людях. И этим сильно напомнило мне книги Георгия Данелия. Рекомендую.
Очень атмосферная книга, по духу - скандинавская, по стилю напомнила мне Сказание об Уленшпигеле. История одной семьи, сопряженная с множеством местных преданий и легенд. Много этнографических деталей. История о детстве, полная нежности и восторга. Очень искренне. Автор книги - первая женщина, получившая Нобелевскую премию по литературе.
Дәйексөздер23
Вот это и есть семнадцатое августа, — говорит он. — Не песня, не спектакли, не танцы, не людская суета, а то, что мы чувствуем сейчас, — тихое, торжественное счастье, охватившее наши сердца, взаимная любовь, которой дышит эта ночь.
Об этом мы мечтали, к этому стремились, едучи сюда. За этим вернемся и на будущий год.
Дорогой брат Эрик Густав, как же получается, что нам надобно приехать к тебе, чтобы ощутить примирение с судьбою, испытать гордость за нашу страну и порадоваться, что все мы существуем? Человек ты вовсе не великий и не выдающийся. Не совершал грандиозных деяний. Но ты обладаешь великой благожелательностью и всех встречаешь с распростертыми объятиями. Мы знаем, если б мог, ты бы заключил в объятия и нас, и весь мир.
Вот почему тебе из года в год удается на несколько часов подарить нам толику блаженства, толику рая, толику того, что мы у себя в Эстра-Эмтервике называем семнадцатым августа.
Об этом мы мечтали, к этому стремились, едучи сюда. За этим вернемся и на будущий год.
Дорогой брат Эрик Густав, как же получается, что нам надобно приехать к тебе, чтобы ощутить примирение с судьбою, испытать гордость за нашу страну и порадоваться, что все мы существуем? Человек ты вовсе не великий и не выдающийся. Не совершал грандиозных деяний. Но ты обладаешь великой благожелательностью и всех встречаешь с распростертыми объятиями. Мы знаем, если б мог, ты бы заключил в объятия и нас, и весь мир.
Вот почему тебе из года в год удается на несколько часов подарить нам толику блаженства, толику рая, толику того, что мы у себя в Эстра-Эмтервике называем семнадцатым августа.
Сөреде34
324 кітап
1.3K
18 кітап
950
588 кітап
356
140 кітап
199
126 кітап
117
